Текст книги "Латентное безумие под названием "любовь" (СИ)"

Автор книги: Марсия Андес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Отстань, – отмахиваюсь я. – Я не в настроении, чтобы кричать на тебя.

Цербер недовольно поджимает губы, потому что ненавидит, когда что-то идет не по её сценарию. Но сегодня мне всё равно. Пусть делает, что хочет.

Элиза разворачивает меня к себе лицом и приближается настолько близко, что в любой другой день я бы ей точно врезал.

– Говорю же, отстань, – легко толкаю её и плетусь в сторону кровати.

Демон непонимающе следует за мной по пятам.

– День плохой был? – спрашивает она. – Ты же отлично сдал тест. Или для твоего папочки этого недостаточно?

Я не отвечаю и потираю виски, умоляя, чтобы она не трогала меня хотя бы несколько минут, но Цербер не отсвет.

– Томми…

– Я просто устал, – бормочу я, добираясь до кровати, но я не успеваю даже дотронуться до нее.

Элиза оказывается сзади и обнимает меня со спины, легко касаясь губами шеи.

– Я могу помочь тебе расслабиться, – шепчет она, сжимая руками моё тело.

– Прекрати, – прошу я, пытаясь избавиться от её захвата.

Липкая паутина страха охватывает моё сердце, и я замираю.

– Тебе же нравятся девушки постарше, – едкий шепот разъедает мой мозг. – Я помню, как ты впервые смотрел на меня.

Я дергаюсь в сторону, но Цербер лишь сильнее сжимает меня, скользя языком по моей шее. Затем она толкает меня, и я падаю на кровать. Элиза придавливает меня к матрасу, садясь на мои ноги, и начинает водить своими пальцами по моей груди.

Я начинаю паниковать, когда её руки сжимают мои бедра.

– Тебе понравится, – язвительно тянет демон.

Она снова применяет на нас свои способности, и мы оба оказываемся без одежды.

– Что ты делаешь? – чуть ли не взвизгиваю я, когда Элиза скользит руками ниже.

– Делаю тебе приятно, – её шепот обжигает моё ухо, но в нём столько яда, что мне становится страшно.

Её рука скользит по моему животу, а потом ладонь опускается на член, отчего я снова пытаюсь вырваться. Элиза языком скользит по моей груди прямо до бедер, а потом обратно. И всё это так медленно, что я начинаю сходить с ума. Паника пропадает, и я теперь уже беспокоюсь из-за того, что позволяю себе такое вытворять какому-то демону. Хорошо, что родителей дома нет, и они больше не следят да мной.

Я смотрю на её обнажённое тело и понимаю, что не могу сопротивляться. Точнее, не хочу. Элиза выгибается, словно кошка – её волосы скрывают часть лица, когда девушка нагибается к моему члену и осторожно заглатывает его.

Она скользить языком по моему члену, и приятная дрожь разливается по всему моему телу. Я не понимаю, что со мной происходит, я в таком замешательстве, что вообще не могу ничего соображать.

Элиза заглатывает полностью, и я выгибаюсь, невольно застонав. Меня это пугает. Меня пугают все эти ощущения, но в то же время это так прекрасно. Это…

Цербер резко отстраняется, а потом садится на меня, нагибаясь к моему лицу.

– Тебе нравится? – шепчет она мне на ухо, сжимая тонкими пальцами мои щёки. Она на начинает двигаться сама, и я стону. Её палец проникает в мой рот, я невольно облизываю его. – Запомни это… – её голос сбившийся. – Это первое, что ты сделал без присмотра своего отца. И тебе это понравилось.

Она выпрямляется и выгибается назад, продолжая двигаться долго и томительно, но перед тем, как я кончаю, демон быстро слезает с меня. Я чувствую, как моя одежда возвращается. Я тяжело дышу и прикрываю глаза, пытаюсь справиться с головокружением.

– А теперь спи… – слышу я, прежде чем провалиться в сон.

Adelitas Way – Dirty Little Thing

На следующий день я просыпаюсь без сил, словно выжатый лимон. Однако спать совсем не хочется, я даже уставшим себя не чувствую. Мне требуется какое-то время, чтобы осознать, что я вчера делал и где нахожусь. И когда понимание охватывает моё сознание, я резко вскакиваю. Меня пробирает жар, ладони потеют, и я буквально чувствую, как капелька пота скатывается по моему виску.

Я осматриваю комнату и замечаю демона в самом дальнем углу. Если бы я не знал, что она любит там торчать, то и не заметил бы.

– Какого чёрта ты вчера со мной сделала? – хрипло спрашиваю я, прекрасно зная, что меня слышат.

Я вижу движение, а потом девушка отрывается от тени и выходит на свет. Она снова моего возраста и снова в моей футболке. Его фигура кажется такой тонкой, что на мгновение мне становится её жаль.

Цербер пожимает плечом.

– Как вы там это называете? Трахнула? – Элиза скользит языком по губам. – Тебе ведь понравилось?

Демон поднимает руку и щёлкает пальцами в воздухе.

– Ты так стонал, – я замираю, потому что у меня в голове вдруг раздаются собственные стоны. Это сводит с ума, и я затыкаю уши руками.

– Прекрати, – прошу я, но демонесса даже не собирается останавливаться. Я знаю, что она любит издеваться надо мной. – Перестань, я..! – кричу я, и меня накрывает тишина.

– Что ты? – язвительно шепчет Цербер. – Расскажешь всем, что тебя трахнул твой же демон? Какой же будет позор…

– Остановись, – зажимаю голову между колен и тихо скулю.

Она не отвечает.

– Я больше так не буду делать, Томми, – по-детски ноет демон. – Я больше так не буду, – уже серьёзнее.

Я сижу так какое-то время, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, но ничего не получается.

Мне страшно. И не из-за того, что Элиза снова может это со мной сделать. Страшно из-за того, что мне это понравилось. Мне понравилось нарушать правила отца. Нарушать все правила этого мира. Мне понравилось, и это самое ужасное, что могло со мной случиться.

Элиза ликует – она победила. Она знает, что мной можно манипулировать. Она знала это с самого начала, как только мы с ней встретились лицом к лицу, как только я сказал, что хочу именно её. Демон всегда была властной, она всегда любила издеваться надо мной, но при этом она никогда не считала меня своим врагом или ещё хуже жалким объектом для насмешек. Иногда мне казалось, что демон пытается сделать из меня кого-то другого, она всегда болтает про свободу выбора и про то, что я выгляжу жалким из-за отца. Мне не надо напоминать об этом сто раз, я и сам это прекрасно знаю.

Первый месяц лета пролетел незаметно. Элиза немного сбавила свой пыл и даже перестала доводить меня. Мне казалось, что мы даже сдружились. И это было странным, потому что когда мы по вечерам смеялись и обсуждали разную ерунду, я вспоминал момент, когда Каратель и демон выходили из БКД. Мне на какой-то момент становилось тоскливо и даже обидно. Я привык к Церберу, как привыкают к любимой собаке. Но теперь каждый раз, когда она шутила надо мной или пыталась довести, чтобы полакомиться моим гневом, я не реагировал так, как раньше. Я почему-то чувствовал недопустимое смущение.

И Цербер это видела. Видела и ликовала ещё больше.

А ещё я разгадал секрет её способностей. Она действительно меняет внешность, а ещё у неё есть своё личное пространство, куда она может помешать предметы, до которых дотрагивается. Например, одежда. Но как только демон перестает трогать человека, всё возвращается на свои места. Для Элизы важны прикосновения, потому что без них её сила не будет работать. Даже её исчезновение в чёрной дымке – это действие её пространства. Элиза переносит себя туда, а потом возвращает.

Когда я рассказал ему о своих догадках, Цербер подтвердила их. А ещё сказала, что называет это странное место адом. У неё есть свой личный ад.

В начале июля мне, наконец, присылают приглашения. Я не выбрасываю их и решаю хотя бы из любопытства просмотреть. Цербер издевается и говорит, что я просру свой единственный шанс избавиться от предков. Я не обращаю на неё внимания.

– Меня даже в Бюро Контроля над Демонами приглашают! – восторженно тяну я, лёжа на кровати среди просмотренных брошюр.

Цербер сидит в кресле и усмехается. В её руке миска с черешней, а на полу, как обычно гора косточек. Я так и не смог приучить её не мусорить.

– Надо же, я и не думал, что у меня столько приглашений будет! – продолжаю восхвалять себя.

Демон не отвечает, словно и не слышит вовсе.

– Это так здорово… – я улыбаюсь, не в силах поверить, что я мог бы выбрать любую дорогу в жизни.

– Ты всё равно пойдешь работать на отца, – бросает Элиза, выплевывая косточку в мою сторону. – Какая разница теперь?

Я закатываю глаза и откладываю все листки в сторону. Умеет же она испортить мне настроение одной только фразой.

Тяжело вздохнув, я разваливаюсь на кровати и прикрываю веки. Действительно, зачем я это всё смотрю. Просто глупости какие-то…

Я лежу так какое-то время, пока кровать не прогибается под тяжестью тела демона, – мне приходится открыть веки. Цербер нависает надо мной, упираясь руками по обе стороны от моего тела, – её волосы свисают и немного касаются меня. Я замираю.

– Боишься? – усмехается Элиза. – Томми.

– Только ты так меня называешь.

Она немого улыбается.

– Тебе же нравится, – тянет она. – И когда я тебя трогаю, тебе это тоже нравится. Я чую это. Я чую все твои эмоций… – её голос срывается на шёпот. – А может, ты хочешь, чтобы я снова отсосала тебе? – её губы настолько близко, что дыхание обжигает мою кожу, пробираясь в душу. – Ты ведь любишь быть слабым, любишь, когда тебя подчиняют.

Мне кажется, что демон сейчас говорит не о том, как трахнула меня в прошлый раз, она говорит о моём отце. И это меня так бесит, что я начинаю злиться.

Я хватаю Элизу за плечи и переворачиваю нас. Теперь я нависаю над ней, отчего демон лишь сильнее начинает улыбаться. Я приближаюсь к её губам почти вплотную.

– Я не слабый, – шепчу я.

Элиза подаётся вперёд и сама целует меня – это происходит так внезапно, что я даже теряюсь. Меня накрывает какое-то непонятное чувство, от которого становится даже страшно.

Элиза отстраняется и удивленно смотрит на меня.

– Что это? – демон приближается и утыкается носом в мою шею, вдыхая запах, отчего дрожь пробегает по моей коже.

Она неожиданно касается кожи языком и скользит по ней, словно облизывая мороженое или слизывая сметану из миски.

– Как вкусно, Томми… – бормочет она. – Я хочу больше… Больше твоего безумия…

Она обхватывает мою шею руками и впивается в мои губы поцелуем – её язык проникает мне в рот, и я шумно выдыхаю.

– Ну, же, Томми, – шепчет демон. – Это моё любимое лакомство…

Цербер скользит руками по моей спине, и только сейчас я замечаю, что одежда с нас давно исчезла, а я и не заметил.

– Томми… – она призывно выгибается. – Дай мне больше этого сладкого аромата, и я позволю делать тебе со мной всё, что захочешь… – она немного возится подо мной, затем скользит языком по моей щеке, словно я весь испачкан сливками.

Я судорожно выдыхаю, склоняясь над ней, меня пробирает жар, который концентрируется внизу живота. Хочется избавиться от напряжения, хочется избавиться от всего на свете, даже от самого себя.

– Я не знаю, что ты хочешь, – шепчу я, но демон лишь сильнее прижимается ко мне.

– Я хочу больше этого прекрасного безумия, – стонет демон. Мне кажется, что она в бреду. – Просто делай со мной всё, что захочешь. Я знаю, что ты хочешь меня. Или мне снова стать взрослой? – она вскидывает брови, но я резко шикаю.

– Даже не думай, – бормочу я.

– Тогда действуй уже… Ну же, – Цербер практически задыхается.

Я прикрываю глаза, а потом снова открываю их. Дышать тяжело – я скольжу руками по телу демона, и мне кажется, что я захлёбываюсь эмоциями. Снова целую её – Элиза прижимает меня сильнее к себе и скользит языком по плечу, и я не выдерживаю.

Я пристраиваюсь между её ног и осторожно вхожу – демон стонет, и я начинаю двигаться, и мне сносит крышу, отчего я теряюсь в этих ощущениях. Водоворот красок и эмоций накрывает меня, и я перестаю соображать, что происходит. Я только двигаюсь, целую, скольжу руками и чувствую влажный язык Элизы. Она стонет, и я лишь ускоряюсь. Во мне что-то взрывается, прежде чем я окончательно понимаю, что всё это закончилось.

Я только что снова поддался прихоти Элизы. Я проиграл. И мне это понравилось.

Dead By Sunrise – In The Darkness

Я лежу на животе с закрытыми глазами, утыкаясь носом в предплечья и думая о том, что я уже несколько дней подряд поддаюсь своим слабостям и потакаю Церберу. Отец не знает, что я занимаюсь с ней сексом, если бы знал, пристрелил бы меня. Я прекрасно понимаю, что из этого ничего хорошего не получится, но я не могу остановиться. Элиза мне стала как любимый питомец. Нет, не так. Она стал мне больше, чем просто демон. Больше, чем любовник. Больше…

И я не знаю, как это можно назвать и можно ли вообще называть мои чувства к демону чем-то лично моим. Может быть, это всё проделки Элизы? Она применила на мне свои тайные силы и контролирует меня. Иногда мне кажется, что мы с ней поменялись местами. Что это не она мой демон, а я его. Что это именно я подчиняюсь её воли и выполняю всё, что она захочет.

Меня это не пугает и не радует. Я не знаю, что с этим делать. Это как сложная задача, которую я никак не могу решить. Это как те три балла, которые не хватает мне на тестировании, чтобы стать идеальным. Это как муха, жужжащая под потолком, которую я никак не могу заставить замолчать. Это то, что требует моих собственных усилий. Моего выбора.

Кровать немного прогибается – Цербер садится и потягивается, и я буквально вижу это в своём воображении. Её идеальное тело, чёрные волосы и глаза. Глаза горькой карамели и сладкого кофе. Глаза её любимого виски.

Элиза придвигается ближе ко мне – я чувствую, как её обжигающее дыхание скользит по моей обнажённой спине и как мурашки пробегают по позвоночнику вверх. Кончик горячего языка демона касается моего тела, а потом Цербер забирается на мои ноги и придавливает меня к кровати, но я не обращаю на него никакого внимания.

Она нагибается и снова скользит влажным языком по моему позвоночнику, медленно и осторожно пробираясь вверх. Я вздрагиваю, однако глаз не открываю. Её язык достигает моей шеи, а потом Элиза прикусывает мочку моего уха и тихо выдыхает:

– Так сладко…

Я медленно приоткрываю веки и смотрю куда-то в пространство. Сейчас уже вечер, но шторы плотно занавешены, чтобы ни один лучик солнца не пробился в комнату. Лишь тусклые очертания предметов и полумрак. Видеть можно. Передвигаться можно. Но так лень.

– Томми…

Её томный голос вязкой тягучей смесью проникает в мой разум, пытаясь вернуть его в реальность, но я не хочу больше ни о чём думать. Хочется просто лежать и ничего не делать. У меня, в конце концов, заслуженные каникулы перед работой в фирме отца.

Цербер отстраняется и скользит пальцами по моей спине, затем цепляется за край шорт и неожиданно резко встаёт, спрыгивая с кровати. Она куда-то уходит, наверное, за своими любимыми угощениями, а я неохотно переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок.

На душе так тяжело и странно. Не знаю, что со мной происходит, не знаю, что я вообще теперь хочу. Я больше ничего не знаю.

Собрав все оставшиеся силы, я сажусь и свешиваю ноги с кровати, сонно потирая глаза. На мне одни шорты. На Элизе моя рубашка – она стоит у стола и делает несколько больших глотков алкоголя.

Я поднимаюсь на ноги и беру с тумбочки банку с водой, медленно направляясь в сторону кресла – устало опускаюсь в него и откидываюсь назад, делая пару глотков прохладной жидкости.

В комнате тихо и душно, весь дом сонно дремлет в отсутствии моих родителей. Это настолько сильно давит, что, кажется, будто я схожу с ума.

Я свешиваю руки с подлокотника и ставлю банку на пол, на мгновение прикрывая глаза. Сил почему-то нет, словно все мои эмоции высосали из меня. Теперь внутри только пустота и странное беспокойство, словно вот-вот в комнату ворвётся мой отец и увидит, чем мы здесь занимаемся. Это скорее даже не беспокойство, а страх. Элиза права, когда говорит, что я боюсь отца. Я всегда его боялся.

Цербер со стуком ставит бутылку на стол и медленной крадущейся походкой подходит ко мне – я пристально наблюдаю за ней, но даже не двигаюсь. Демон усмехается и забирается ко мне на колени, обнимая за шею, она скользит языком по моему кадыку и облизывает губы.

Мы какое-то время молчим.

– Помнишь, что я тебе сказала, когда мы первый раз встретились с тобой? – спрашивает Элиза, откидывая назад длинные прямые волосы.

Я хмурюсь и внимательно смотрю на неё, вспоминая нашу первую встречу один на один. Элиза тогда сказала…

– Моё самое любимое лакомство – это латентное безумие, – тихо говорю я.

Демон усмехается и придвигается ко мне вплотную – между нашими губами всего пара сантиметров. Я даже перестаю дышать, чувствуя, как сердце сбивается с привычного ритма.

– Ты знаешь, что такое «латентное безумие»? – шепчет она мне в губы.

Я шумно сглатываю, понимая, что окончательно вязну в этих липких сладких глазах.

– Это… – я осекаюсь, пугаясь собственных мыслей. – Любовь.

Её губы расплываются в улыбке, и Элиза впивается в меня поцелуем, проникая своим языком ко мне в рот. Я обнимаю её за талию и притягиваю ближе, понимая, что это самое страшное, что могло со мной произойти, но в тоже время это самое прекрасное на свете. Я боюсь этого, но мне нравится каждая секунду, которую я провёл с Цербером, мне нравится всё, от кончиков её волос до ехидного голоса.

И я не могу понять, в какой момент она, та, кто, по сути, должна считаться моим рабом и слугой, проникла ко мне в сердце и заняла там самое важное место. Наверное, именно тогда, когда я увидел её в камере среди косточек черешни. Именно в тот момент, когда я понял, что хочу именно её.

Цербер отстраняется и поднимается на ноги, потянув меня за собой.

– Я хочу показать тебе кое-что, – улыбается демон, притягивая меня к себе и обнимая за талию.

Я непонимающе вскидываю брови, но в тот момент, когда я догадываюсь, что происходит, мы окутываемся в чёрную дымку, на мгновение оказываясь в кромешной темноте, и вскоре перемещаемся в другое место. Нас охватывает ветер, и мне кажется, что я падаю. Страх охватывает меня, и я отступаю назад, врезаясь в спину демона, которая хватает меня за плечи и не отпускает.

Мы находимся на крыше здания БКД. Здесь так высоко, что я готов заорать от страха и расплакаться, словно глупая девчонка.

Я боюсь высоты. Я до чёртиков боюсь высоты.

Элиза подталкивает меня к краю, и я взвизгиваю.

– Не бойся, – томное дыхание обжигает моё ухо и немного успокаивает. – Я тебя не отпущу.

Я сглатываю, чувствуя невероятное напряжение в теле, тихо скулю и, наконец, поднимаю взгляд, замирая. Сейчас, оказывается, не вечер, а сумерки. Солнце скрылось за горизонтом, освещая нас остатками своего света, город мерцает в нём, словно бы пылающий в пожирающем его пламени, и я понимаю, что никогда в жизни не видел ничего прекраснее.

– Знаешь, что это? – спрашивает Цербер и тут же отвечает на свой собственный вопрос. – Это – свобода, Томми.

Сердце бешено бьётся в моей груди, но я не могу отвести взгляда от заходящего солнца. Я щурюсь и немного прикрываю глаза из-за яркого света. Мне кажется, что вот он, момент, ради которого я жил.

Последние лучи меркнут в темноте, и Элиза снова переносит меня в мою комнату, словно в клетку.

И только сейчас я понимаю, что на самом деле так оно и есть.

Я заперт здесь, как заперты демоны в пункте раздачи. Как заперты животные, которых везут на бойню. Везут навстречу смерти…

Red – Lost

Следующие несколько дней проходят на удивление тихо. Цербер не пристаёт ко мне со своими ехидными замечаниями, не грубит и делает всё, что я ей говорю. Часто она просто лежит рядом со мной и изредка лакомится моими эмоциями. Это меня настораживает, но я не придаю этому никакого значения. Может быть, демон притих из-за её любимого лакомства, может, просто боится, что я перестану подкармливать её, что больше не буду излучать эти эмоции.

Июнь подходит к концу, забирая с собой остатки всего хорошего и неправильного, брошюры из компаний продолжают неровной кучей лежать на столе, словно ожидая, что я вот-вот подойду к ним и выберу того самого счастливчика, которому суждено отправиться обратно домой, откуда он пришёл. Я никак не могу решиться выбросить эти бумаги, мне кажется, что если я избавлюсь от них, то всё закончится.

Отец редко появляется дома, мать я тоже почти не вижу. Они так и не знают, что я сплю с собственным демоном. Что я люблю её.

Возможно, кто-то из мелких слуг давно понял это, возможно даже демоны моих родителей знают об этом, но, по крайней мере, никто из них так ничего и не говорит. У меня иногда складывается такое чувство, что они боятся Элизу, потому что крыло, где находится моя комната, демоны теперь предпочитают избегать.

Роковой день наступает 11 июля.

Я просыпаюсь медленно и мучительно, мне с трудом удаётся вырваться из объятий сна. Я чувствую усталость и приятное покалывание в теле, вспоминая, как этой ночью мы в очередной раз занимались с Элизой любовью. Эти мысли успокаивают меня и придают сил. Я лежу долго, постоянно ожидая почувствовать горячий язык на своём плече или незаметное копошение на кровати, но ничего этого не происходит. Меня это настораживает – я, наконец, открываю веки и осматриваюсь.

В комнате никого – Цербера нет даже в её любимом углу. Наверное, она отправилась завтракать без меня, ведь она и дня не может прожить без виски и черешни.

Я свешиваю ноги с кровати и потягиваюсь, натягивая на себя шорты. Здесь прохладно и темно – шторы занавешены, впрочем, как и обычно. Шаркающими шагами я плетусь к комоду, но краем глаза замечаю на столике, где обычно стоит миска с черешней, белый конверт. Его вчера явно не было. Может, послание от родителей?

Я протираю глаза и широко зеваю, хватаясь пальцами за бумагу. Открываю конверт и достаю оттуда небольшой белоснежный листочек, на котором ровным почерком написана всего одна фраза.

«Если хочешь снова меня увидеть, измени свою жизнь. Элиза».

Я перечитываю фразу несколько раз, прежде чем окончательно сообразить, что она означает. Паника заползает в моё сердце и сжимает его с такой силой, что перехватывает дыхание. Я расширяю глаза, с запозданием понимая, что происходит.

Элизы нет.

Она ушла.

Просто исчезла, оставив только одну записку.

Она бросила меня на растерзание отцу, который взбесится, как только узнает, что мой демон просто так взяла и ушла. Моя жизнь превратится в ад и всё из-за этого глупого, гордого и неприступного демона, которая воспользовался мной, словно какой-то куклой.

Ненависть переполняет меня, и я впервые в жизни теряю над собой контроль, понимая, что часть воспоминаний ускользает от меня из-за шока и испаряется где-то в пустоте. Следующее, что я помню, – это то, как я сижу в кабинете отца и слушаю его недовольную тираду на счёт моего поведения. Мать спокойно стоит рядом и с упрёком смотрит на меня, рядом с ней её демонесса – на мгновение мне кажется, что та улыбается.

Отец не выглядит взбешённым, он спокойно сидит за своим столом и смотрит на меня так пристально, что я пугаюсь. Часть его речи я не помню, наверное, это к лучшему.

–… я знал, что так всё это и закончится, – заявляет папа, и я чувствую, как внутри меня закипает обида. – Не надо было покупать тебе такого сильного демона. Ты, конечно, способный, но слишком слабохарактерный, чтобы контролировать его. Я тоже виноват в этом, – его голос холодный, словно лёд. Он ни капли не чувствует своей вины. – Я замну эту историю. Лучше, чтобы никто не знал, что от нас сбежал такой демон. Если пойдут слухи, то наша репутация пошатнётся. На крайний случай объявим, что мы сдали его обратно, потому что демон не поддавался контролю…

Перед глазами проносится коварная мордашка Элизы, и мне становится невыносимо тоскливо. Ещё ни разу я не был настолько далеко от неё, ни разу Цербер не покидала меня. Её взгляд замирает передо мной, и я снова теряю суть тирады отца. В ушах звенит смех демонессы, её томный голос и стоны. Сердце сжимается, и я окончательно убеждаюсь, что Элиза победила. Она забрала часть меня со своим уходом. Она оставила мне лишь пустоту. Потерю. Безнадёжность…

– Осенью тебя ждёт работа в моей компании, Томас, – слышу голос отца. – До этого момента не высовывайся из дома и не совершай ничего подобного, иначе мне придётся воспользоваться крайними мерами. Не хочу, чтобы о нас поползли слухи…

Я скриплю зубами. За этот месяц я уже и забыл, что меня ожидает вечное рабство в цепких пальцах отца. Я забыл это из-за Элизы. Я всё забыл.

«Если хочешь снова меня увидеть, измени свою жизнь. Билл».

– Нет, – вырывается у меня, и отец замолкает, удивлённо вскидывая брови.

– Что, прости?

Я вскидываю голову и решительно повторяю.

– Я сказал, что я не буду работать у тебя в компании.

Мать охает и закрывает ладонями лицо, а глаза отца наполняются гневом, но меня это не останавливает. Мне вдруг становится тошно от самого себя, от родителей и от всего этого цирка. Мне хочется выблевать всё то, что скормил мне отец за все годы моего существования. Мне хочется избавиться от этой скверны.

Я поднимаюсь на ноги и с презрением смотрю на него.

– Я принимаю предложение из БКД. С сентября я буду учиться в их корпусе, – говорю я.

Отец скрещивает пальцы перед своим лицом и прищуривается. Какое-то время он молчит, а я стою так, словно ожидая смертного приговора.

– Если ты это сделаешь, ты мне больше не сын. Никаких денег и подачек от меня ты не получишь.

Мама снова охает и хватается за сердце – демонесса поддерживает её за локоть.

Я свысока смотрю на главу нашей семьи, затем криво усмехаюсь.

– Отлично. Можете считать, что у вас больше нет сына.

Я резко разворачиваюсь и выхожу из кабинета отца, решительно направляясь в сторону своей комнаты. Я врываюсь в неё и замираю – всё здесь перевёрнуто, кругом мусор и осколки стекла. Поверить не могу, что это я разгромил всё здесь, что я позволил себе сойти с ума, словно тот гнев, который высасывала из меня Цербер, вернулся в меня ещё в большем количестве.

Это меня пугало и радовало одновременно.

Теперь мне нужно было решить, что делать дальше. Отец не позволит мне здесь остаться, значит, придётся пожить у друзей. Я отправлю заявку в БКД, мне позволят учиться там бесплатно, плюс дадут комнату в общежитии корпуса и стипендию, а потом я смогу снять квартиру и буду работать Карателем. И когда я изменюсь, я снова встречу её.

Встречу моего демона…

6.

Спустя несколько лет.

30stm – night of the hunter

– Томас Лемар, 1 сентября 3989 года рождения. Идентификационный номер: 350.29. Результат на последнем тесте: 997 из 1000. Группа крови 1А. Цвет глаз: карий. Цвет волос: светло русый. Рост: 187 сантиметров. Мышечная стабильность: 93%. Здоровье: положительное. Смертельных заболеваний нет. Мозговая активность стабильная. Допуск в сектор БКД подтверждён, текущая должность: Каратель. Пожалуйста, заберите все свои вещи и проследуйте на двадцать третий этаж в отсек детективного агентства. Кабинет номер 371. Вас уже ждут, – электронный голос замолкает, и свет, сканирующий моё тело, исчезает.

Я скольжу языком по губам, задевая пирсинг, и решительно направляюсь в сторону выхода из информационной кабинки, где я пытался узнать, куда мне нужно идти. Попутно я хватаю свою сумку с документами и прочей мелочью, и, прежде чем выйти обратно в огромный холл бюро контроля за демонами, бросаю взгляд на своё немного размытое отражение.

На меня смотрит высокий парень с чёрными идеально заплетёнными брейдами в белой рубашке с туго затянутым чёрным галстуком, в чёрных штанах и до нелепости спортивных кроссовках. Его карие затуманенные безразличием и спокойствием глаза остаются у меня в памяти гораздо отчётливее, чем всё остальное. И только благодаря этому взгляду я окончательно понимаю, что от наивного мальчишки, который сбежал из дома, чтобы поступить в корпус БКД и учиться на Карателя, того мальчишки, который боялся и слова сказать своему отцу, того, кто так тщательно следовал правилам, не осталось и следа.

Ничего не осталось.

С того момента, как Элиза исчез из моей жизни, прошло почти девять лет. Сейчас мне 22. И от четырнадцатилетнего подроста, который влюбился в своего собственного демона, остались лишь воспоминания. Интересно, что бы сказал Цербер, если бы увидел то, каким я стал? Каким он меня сделал.

В корпусе, где я учился, было не так много народу, потому что, если верить статистике, редко кому удаётся набрать достаточно высокий балл на тесте, чтобы тебе прислали приглашение. И хоть я, как ни старался, так и не смог набрать те три проклятых балла, чтобы быть совершенным, меня всё равно оценивали, как способного работника. Мой запрос на работу Карателем подтвердили моментально.

На лекциях нам подробно рассказывали, что и как мы должны делать. Как ни странно, но в бюро расследуются не только дела демонов, но и преступления, совершённые людьми. Общество не идеально, и пусть над нами ведётся тщательное наблюдение в виде идентификационных номеров, убийства, грабежи и насилие продолжаются.

Люди сами портят себе жизнь и сваливают все проблемы на демонов. Они всегда так делают. И делали. С самого начала.

Я прохожу мимо охраны и направляюсь в сторону главного лифта – на меня никто не обращает внимания, здесь немного пусто и одиноко, лишь несколько людей бегают от одной комнаты в другую с какими-то документами. Я захожу в лифт и нажимаю на податливую кнопку с цифрой «23» – двери плавно закрываются, но буквально через три секунды снова выпускают меня на свободу. Такое чувство, что кабинка лифта даже не двигалась с места.

На этом этаже гораздо больше народу – мне приходится пройти по широкому идеальному коридору, бросая взгляды на арочные проёмы, которые ведут в неизвестные мне кабинеты. Там я вижу работников – они суетятся, что-то ищут в бумагах или сидят за компьютером. Часто кто-нибудь выходит в коридор и идёт по своим делам.

Я ищу кабинет с номером 371 – он находится немного дальше. Это, наверное, единственное место с плотной дверью, которая тут же отъезжает в сторону, как только я собираюсь постучать в неё – моя рука замирает в воздухе, и я вижу немного тёмное помещение. Здесь несколько столов, у стены большой компьютер с несколькими экранами, на стене у стола, за которым сидит парень со светлыми волосами и нервно курит, висят чьи-то фотографии – некоторые из них зачёркнуты красными крестами или, наоборот, обведенным в кружочек. Кроме этого человека здесь никого нет.

Основные лампы на потолке выключены, и лишь несколько светильников излучают белый холодный свет. Здесь пахнет сигаретами, этот мужчина явно курит не первый раз за последние полчаса.

Блондин щурится и поднимает голову из-за того, что я впускаю в кабинет свет, – я немного медлю, затем захожу, слыша, как дверь за мной закрывается, и немного топчусь на месте.

– Меня зовут Том Лемар, – представляюсь я.

Мужчина (в темноте я не могу разобрать, сколько ему лет, но на скидку почти тридцать) смотрит на меня из-под наполовину закрытых век, затем делает непонятный жест рукой и тушит сигарету, немного разгоняя ладонью дым.