Текст книги "Обманщики"

Автор книги: Марсель Карне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

МИК. (Небрежно) Ну, хотя бы тысяч двадцать!

РОЖЕ. Двадцать? Я не ослышался? Ты не спятила? Я зарабатываю тридцать в месяц!

МИК. Стоит ли из-за этого работать? Тогда, дай хоть пятнадцать, если ты такой

нищий!

РОЖЕ. Детка, я не нищий, но я не могу дать ни пятнадцать, ни десять, ни пять!

Откуда мне их взять? Из кассы? Но там только деньги на уплату налогов! И, если я

их не заплачу сегодня, нас прикроют!

МИК. (Сухо) Не можешь, не надо!

РОЖЕ. Господи, зачем тебе такие деньги?

МИК. Я не привыкла, как ты, во всём себе отказывать!

РОЖЕ. Клянусь, Мик, я бы очень хотел, но не могу!

МИК. Отстань!

РОЖЕ. Послушай, Мишель, я очень огорчён, но вот всё, что я могу тебе дать… Если

это хоть как-то пока тебя выручит.

Протягивает ей деньги. Мик, не глядя кидает их в сумочку.

МИК. Хватит на такси, чтобы уехать от тебя! Ах, до чего же хорош этот Ягуар!

РОЖЕ. (Угрюмо) Покупай!

МИК. Хотела бы я видеть твою физиономию в тот день, когда я куплю эту машину!

Тогда засунешь своё превосходство себе в задницу! Тогда тебе нечего будет

сказать!

РОЖЕ. Я просто дам тебе оплеуху. Потому что отлично знаю про тот единственный

способ, которым ты можешь раздобыть деньги!

Мик презрительно свистит.

РОЖЕ. Да, я дал тебе немного денег, но всё-таки хотелось бы услышать спасибо.

МИК. А ты хоть раз подумал, каково мне?!

РОЖЕ. Делай, как я, и Лина, как твоя мать, как все честные люди, работай!

МИК. Работать? Отравлять себе жизнь, как ты? Чтобы иметь какие-то жалкие

тридцать тысяч франков в месяц?

РОЖЕ. Стыдно, Мик! Это при твоём-то воспитании! Если бы это слышал наш отец!

МИК. (Орёт) Мёртвые! На помощь! Я знаю! Отец всегда работал! Я знаю! Отец был

героем! А в итоге его убили на войне!

РОЖЕ. Не надо, Мишель!

МИК. И ты тоже работаешь! И ты тоже герой! И воевал! Все работают! Все герои!

Все воевали! И я всех презираю!

РОЖЕ. Я запрещаю тебе так говорить со мной! Прости, я занят. (Разворачивается и

уходит)

Мик смотрит ему вслед, потом оглядывается по сторонам, заскакивает в будку,

достаёт из ящика деньги и запихивает их в сумочку.

Это видит вернувшаяся Лина.

Мик видит, что Лина её застукала. Небрежно достаёт из сумочки деньги и швыряет

обратно в ящик.

Лина молча берёт телефонную трубку и водворяет на место.

МИК. (Зло) Раз ты всё видела, чего ты ждёшь ?Ну, иди, Лина, иди, расскажи брату!

ЛИНА. Роже знает. Всякий раз, когда ты заходишь, он не досчитывается денег в

кассе. Он не знает, как ему быть.

МИК. Это потому что, вы во что-то верите. А я не верю ни во что! У вас слишком

всё в порядке! Слишком всё надёжно!

ЛИНА. О чём ты говоришь, Мишель?

МИК. Ты не поймёшь!

Мишель убегает. И прямо налетает на Боба, который ждёт её на своём мотороллере.

БОБ. Я так спешил. Дважды проскочил на красный свет, чуть не налетел на автобус!

МИК. Отлично! Тогда сегодня мы вместе!

БОБ. (Едва скрывая радость) Что ж, не буду лишать тебя удовольствия! А где мы

ночуем? К утру я должен вернуться домой. До того, как проснуться родители!

МИК. Пойдём ко мне! Моя квартирная хозяйка совсем глухая! Она никогда не слышит,

если я привожу парня!

БОБ. Как ты умеешь, всё испортить!

МИК. Да ты у нас неженка!

Мик усаживается сзади на мотороллер.

Подходит фотограф, фотографирует их.

ФОТОГРАФ. Один момент, молодые люди! Прекрасно получилось. (Протягивает им

талончик) Возьмите талончик! Это ни к чему не обязывает. Просто, фото сувенир!

МИК. (Берёт талончик и небрежно запихивает в сумочку) Меня вообще ни что не

обязывает.

Фотограф отходит.

БОБ.(Смеётся) Неужели есть люди, которые потом приходят за этими фотографиями?

МИК. (Презрительно) На свете полно сентиментальных идиотов!

Газуй! Обожаю быструю езду!

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.

Узкая комната Мик. Старый диван. Маленький столик, заставленный бутылками и

стаканами. На полу проигрыватель. Мрачная музыка.

Комната битком набита молодыми людьми. Здесь все, кроме Алэна и Боба. Из

новеньких – новое увлечение Кло – Пьер. Стульев нет. И вся компания

расположилась на полу. Только Кло и Пьер лежат на диване в объятьях друг друга и

молча, словно загипнотизированные, смотрят в одну точку. Даниэль и Сэм танцуют,

тесно прижавшись друг к другу. Скорее, топчутся на месте, потому что весь пол

занят молодёжью. И все смотрят в пустоту, кто с сигаретой, кто со стаканом.

Комната в дыму.

И только Мик сидит на подоконнике, красит ногти и посматривает в окно, явно

ожидая кого-то.

Пластинка закончилась.

Молчание. Тишина.

Даниэль и Сэм точно так же топчутся. Похоже, они не замечают, что музыки нет.

КЛО. Поставь Джеллепси, Мик.

ПЬЕР. Нет!

КЛО. Почему, Пьер?

ПЬЕР. Поставь опять ту же пластинку.

ГИ. Когда слушаешь одно и то же много раз подряд, то словно бы начинаешь пьянеть.

КЛО. Не шевелись, Пьер. Мне так удобно.

Ги снова ставит пластинку. Та же мрачная музыка. Та же неподвижность.

Стук в дверь. Никто не реагирует.

МИК. (Радостно соскакивает с подоконника) Кто там? (Спохватывается, быстро снова

взбирается на подоконник и принимает скучающий вид)

Входит Роже. Мик явно разочарована, с досадой стукнула каблучком. На него никто

не обращает внимания. Роже рассматривает комнату и присутствующих.

РОЖЕ. (Выключает проигрыватель, громко всем) Здравствуйте! Я – Роже!

МИК. (Недовольно) Мой брат!

ГИ. (Неожиданно резко вскакивает и рывком подымает Лу) Быстро сматываемся.

СОФИ. (С размаху опускает стакан на столик) Чёрт побери! Твой брат! Что это

значит, Мик? (Поспешно уходит)

МИРЮЭЛЬ. Эй, обожди, Софи! Я тоже сваливаю! Мне достаточно своих родственников.

(Убегает, нарочито игнорируя Роже)

ДАНИЭЛЬ. Уходим, Сэм?

СЭМ. Уходим, Даниэль. (Роже) Привет!

ДАНИЭЛЬ. Бай, Роже! Бай, Мик!

Уходят, обнявшись. Роже изумлённо смотрит им вслед.

НАДИН. (Тянет Николь) Чего копаешься? Все уже ушли!

НИКОЛЬ. До вечера, Мик! Значит, вот какой он, твой брат! Пролетарий!

Николь и Надин, хихикая, убегают.

Кло и Пьер медленно, словно в трансе подымаются и уходят, никому не сказав ни

слова.

За ними уходят и остальные.

РОЖЕ. Они приняли меня за полицейского?

Мик продолжает красить ногти.

РОЖЕ. Звонила мама. Она всё время плачет.

МИК. Я не вернусь домой!

РОЖЕ. (Садится на диван и закуривает) Может, ты мне объяснишь?

МИК. Что?

РОЖЕ. Всё это! (Жестом указывает на комнату) Окурки на полу, стаканы с вином,

объедки повсюду… грязь… И это твоя жизнь? И это твоя компания?

МИК. Ты не поймёшь!

РОЖЕ. А что понимать? Все вы просто бездельники!

МИК. Мой бедный брат! Ты видишь только это!

РОЖЕ. Я вижу ещё кое что, но главное всё-таки это.

МИК. А был ли ты вообще когда-нибудь молодым?

РОЖЕ. Молодым я был на войне. Я хотел бы, чтоб хотя бы ты училась.

МИК. Работать, чтобы подыхать с голоду? От голода можно сдохнуть и не работая.

Зачем же тогда работать?

РОЖЕ. Сдала экзамены и вдруг всё бросила! Столько молодых людей учится и чего-то

достигают в жизни!

МИК. Они ещё не поняли то, что понимаю я! Прости, Роже, но я жду одного человека!

РОЖЕ. (Беззлобно) Ты выгоняешь меня? Ну, что ж, если я тебе всегда мешаю…

Входит Боб. Роже и Боб смотрят друг на друга.

МИК. (Раздражённо) Мой брат!

БОБ. (Радостно) Очень приятно! Боб! (Протягивает руку)

РОЖЕ. (Не отпуская его руки) Это невозможно! Он нормально одет! А вы случайно

нигде не учитесь?

БОБ. (Удивлённо) Учусь.

МИК. (Вытесняет Роже из комнаты) Боб, не обращай внимания! Уходи, Роже!

РОЖЕ. (Бобу) Очень, очень приятно. Я рад! (Уходит)

МИК. Столько проблем с семьёй! А у тебя?

БОБ. Я обожаю свою семью!

МИК. А я свою терпеть не могу! Представляешь, все наши сбежали из-за моего брата!

БОБ. Жаль. Что ж, тогда и я пойду!

МИК. Оставайся! Мне совершенно нечего делать!

БОБ. Спасибо! (Рассматривает пластинки, которые валяются повсюду) Есть

интересные?

МИК. (Чуть хвастливо) Посмотри! Может выберешь что-то по вкусу!

БОБ. (Схватил пластинку) О! Есть!

МИК. (Равнодушно) А, эта… Мне не нравится.

БОБ. Ты будешь смеяться, но мы познакомились именно из-за этой пластинки.

МИК. Поставь, если хочешь.

Боб ставит пластинку и приглашает Мик. Они танцуют.

МИК. Забавно! Но мы ведь не раскиснем от этого?

БОБ. Раскиснем? Чего ради?

МИК. Боб, ты за или против самоубийства?

БОБ. Это – личное дело каждого. Я – против. А почему ты спрашиваешь?

МИК. Алэн за самоубийство! А мне совсем не плохо в моей шкурке!

И так получается, что они танцуют щека к щеке и тихонько смеются, когда без

стука входит Алэн.

АЛЭН. О, вы теперь неразлучны! Как Жерар с Франсуазой!

МИК. Сегодня вместе, завтра – врозь… Какое всё это имеет значение?

БОБ. У меня ещё лекция. И мне надо вернуться домой пораньше.

МИК. (Не может скрыть огорчения) Ты уже уходишь?

БОБ. Ты меня извинишь?

АЛЭН. Будущие сливки нации проявляют чувство долга. Да здравствует Франция!

БОБ. (Смеётся) Рад был тебя увидеть, Алэн! Пока!

АЛЭН. Не удирай! Посмотрите, что я себе купил! (Демонстрирует свою новую кожаную

куртку)

МИК. Ничего себе! Не хуже, чем у Боба! Купил или украл?

АЛЭН. Купил!

МИК. Откуда деньги?

АЛЭН, Лихое дело! Слушайте внимательно! Стоит того!

Пока Алэн рассказывает, Боб, как может, наводит в комнате порядок. Укладывает в

конверты пластинки и аккуратно расставляет их. Собирает мусор. Сносит в одно

место грязные стаканы и пустые бутылки. Мик просто сидит, поджав ноги на диване

и слушает.

АЛЭН. Живу я сейчас в мастерской у Петера. Там холодрыга, всюду щели и всё время

жутко чем-то воняет. Сегодня ночью слышу стук… тихий, но настойчивый…

Подкрадываюсь на цыпочках к двери и прислушиваюсь, но разобрать толком ничего не

могу. И вдруг слышу шелест бумаги и вижу, что под дверь просовывают конверт. Жду.

За конвертом – записку. Соображаю, – значит, в конверте не письмо, а что-то

другое. Слышу – ушли. Тут же хватаю записку и конверт! В конверте – деньжищи!

Десять купюр по десять тысяч франков каждая!

БОБ. Потрясающе!

АЛЭН. Купил себе куртку!

МИК. Что бы всё это могло значить? Хочешь стаканчик, Алэн? Промочи-ка горло! (Наливает

ему выпивки) Как бы мне хотелось знать всю подноготную этой истории!

АЛЭН. Твоё здоровье! (Выпивает)

МИК. Дай-ка мне взглянуть на записку! (Он даёт ей записку и она громко читает)

Сидите тихо до вечера и приходите за остальными в «Пергола» к десяти часам. Мсье

Феликс.

БОБ. А что, если это шутка?

МИК. И деньги фальшивые!

АЛЭН. Исключается! (Погладил свою куртку, достал бутылку конька и подбросил

вверх пачку сигарет) Американские сигареты, коньяк, куртка – менее, чем за час я

истратил тридцать тысяч!

БОБ. Но пахнет всё это скверно.

АЛЭН. Конечно! Ты-то купаешься в роскоши!

БОБ. И что, ты пойдёшь туда?

АЛЭН. В десять я занят. И с меня достаточно того, что я уже получил. Ты же

знаешь, что деньги меня не интересуют.

МИК. Ты отдаёшь мне остальное?

АЛЭН. Да, голубки, отдаю вам. Со всеми своими благословениями.

БОБ. Но это деньги Петера.

АЛЭН. Но Петера нет. Что же, из-за этого терять деньги?

МИК. Я пойду! Я сама себе преподнесу машину! (В восторге наваливается на Боба,

хохочет и лупит его подушками) Ту самую, о которой я тебе говорила, скверный ты

мальчишка! Я только о ней и мечтаю, с тех пор, как её увидела!

АЛЭН. Можно узнать, о чём речь?

МИК. О двухместном Ягуаре! Какая линия! (Хохочет) Представляю, в какой ярости

будет Роже!

БОБ. (С нежностью и тревогой) Не делай глупостей, Мик! Ты ведь даже не

представляешь себе, на что идёшь!

МИК. В этом-то и интерес! А ты похож на мокрую курицу, милый мой победитель!

Звонит телефон. Мик хватает трубку и отходит в сторону, что-то говорит.

АЛЭН. (Бобу тихо) Похоже, в твоём кругу не любят рисковать?

БОБ. (Сухо) Нет, мы просто не любим слишком шикарных спортивных машин!

АЛЭН. Разумеется! У вас ведь сколько угодно машин на собственный вкус!

МИК. (По телефону) Откуда ты? Ой, так хочу тебя увидеть! Не сейчас… Сейчас у

меня деловая встреча!

Боб наливает себе конька и незаметно переходит поближе к Мик. Его тревожит её

разговор.

МИК. Ой-ой-ой… у всех вдруг разом появилось желание работать. В десять у меня

важное свидание. Если хочешь, попозже! Ну, скажем, в полночь… Да, да там…До

вечера, крошка! Целую!

АЛЭН. (Бобу) Ты же не отпустишь её одну?

БОБ. (Не сразу) Мы не женаты.

АЛЭН. Даже так? Но я имел ввиду встречу в десять часов?

БОБ. Конечно, я пойду.

МИК. (Положила трубку) Ну, разумеется, пойдёшь! Пропустить такой случай? Это –

бред! О, Ягуар! Прекрасный Ягуар! Он будет мой!

БОБ. (Берёт у неё записку и рассматривает) Неясно, с чего начинать разговор… И

неизвестно, что он попросит взамен… Мсье Феликс…Самое главное – как узнать этого

мсье Феликса?

МИК. Говорить буду я!

БОБ. Ты боишься, что я всё испорчу?

МИК. (Целует его в щёку) С тобой не боюсь ничего, мой победитель!

АЛЭН. Да вы просто голубки!

То же кафе. Но официант другой, не Ясмед. За одним из столиков две вызывающе

одетые проститутки. За другим столиком – три мужчины. За третьим столиком Феликс,

лицо его закрыто газетой.

Мик и Боб только что вошли и оглядываются.

БОБ. Кто же из них?

МИК. Через две минуты узнаем. (Идёт к телефонной будке.)

БОБ. Куда ты идёшь?

МИК. Смотри и восхищайся!

В телефонной будке Мик снимает трубку, делает вид, что слушает и поглядывает на

зал. Мимо проходит официант.

Мик высовывается из будки и показывает официанту на трубку.

МИК. Спрашивают господина Феликса!

ОФИЦИАНТ. (Громко) Господина Феликса просят к телефону!

Мик быстро возвращается к Бобу.

БОБ. Надеюсь, он тут?

МИК. Не сомневаюсь!

Феликс встаёт и направляется к телефону, но юная пара преграждает ему дорогу.

МИК. Привет! Мы от Петера!

ФЕЛИКС. А где же он сам? Ему стало стыдно или страшно? (Возвращается на своё

место)

МИК. (Тихо Бобу) Какая мерзкая харя!

Парочка следует за ним и без приглашения присаживаются.

ФЕЛИКС. (Неохотно) Хотите что-нибудь выпить?

МИК. (Развязно) Два виски!

Молчат, пока официант не ставит два виски. Феликс наливает себе воды из бутылки,

которая уже стоит на его столике.

ФЕЛИКС. Мне категорически нельзя спиртного. Я воды. Надеюсь, Петер ввёл вас в

курс дела?

БОБ. Иначе мы не были бы здесь!

ФЕЛИКС. И разумеется, его действия вы одобряете?

БОБ. Иначе мы не пришли бы вместо него.

ФЕЛИКС. Я предлагал подать жалобу в суд, но… личность вам известная предпочла

вступить в переговоры.

БОБ. Эта личность, нам известная, абсолютно права.

ФЕЛИКС. Думаю, вы высоко оцениваете её поступок?

БОБ. Поступок?

МИК. Какая чепуха! В наше время, мсье, ценится не красота поступков, а их

финансовый результат!

ФЕЛИКС. Вот как? Я принёс деньги!

МИК. (Ворчливо) И это единственное, что требовалось!

ФЕЛИКС. Сто вы получили утром. Здесь остальное. (Подымает с пола старенький

портфель.

МИК. (Заглядывает в портфель и резко спрашивает) Только и всего?

ФЕЛИКС. (Удивлённо) Триста. Именно эту сумму назначил ваш друг.

МИК. (Презрительно) Как плату за согласие начать переговоры. (Высокомерно) А вы

решили, что дадите нам на леденцы и хватит?

БОБ. Верно. Петер только теперь, как следует всё обдумал.

ФЕЛИКС. Он ошибся в расчёте. Можете так ему и передать. И, если у него будут

неприятности, пусть пеняет только на себя! Я во всяком случае, его жалеть не

буду.

Все молчат. Боб наливает воды себе и Мик.

БОБ. Послушайте…

МИК. (Перебивает его)Может быть, известное вам лицо хочет ещё подумать? На этот

случай, крайняя цена Петера – шестьсот тридцать тысяч франков.

ФЕЛИКС. Что за странная аптекарская сумма? Вместе с вашими комиссионными, может

быть?

БОБ. Не имеет значения. Что вы скажете по существу?

ФЕЛИКС. Это что-то новое! Браво! Сколько будет завтра?

МИК. Та же цена!

БОБ. Гарантируем!

ФЕЛИКС. (Язвительно) Может ещё поклянётесь вашей честью?

МИК. Да или нет?

ФЕЛИКС. (Взорвался) Милая барышня! Если бы зависело от меня, знаете, сколько бы

вы получили? Во-первых, оплеуху, а во-вторых, я упёк бы вас в тюрьму! Гарантирую!

БОБ. Идём, Крошка! Нам нечего тут делать!

МИК. Да, уведомим Петера. И он немедленно примет меры!

ФЕЛИКС. (Со страданием) Подождите! Я тут не решаю!

МИК. Тем хуже! Идём, малыш!

ФЕЛИКС. Обождите! (Подаёт Бобу визитку) Позвоните мне завтра в контору к шести

часам. Я переговорю…

БОБ. Я позвоню.

Молодые люди уходят.

МИК. (Хихикая, тихо Бобу) Ты был потрясающим!

БОБ. Нет, но какая у него была рожа, когда…

МИК. Молчи, Боб, или я упаду от смеха. Поговорим на улице!

Они выходят на улицу к мотороллеру Боба. Возле мотороллера стоит Алэн. Он

замечает их прежде, чем они успевают его увидеть и отскакивает за телефонную

будку. Оттуда ему хорошо видно и слышно их.

Мик хохочет и бросается Бобу на шею. Целует его.

БОБ. Ну и негодяйку же ты изобразила из себя! Но почему именно шестьсот тридцать

тысяч франков!

МИК. Очень просто! Шестьсот тысяч за Ягуар! Двадцать за квартиру! Не

возвращаться же к маме! И десять тысяч на бензин! Иначе, как я буду ездить?

БОБ. Никогда бы не подумал, что ты такая храбрая! Пойдём выпьем! Я тебя угощаю!

Пойдём в кафе, где собираются мои приятели! Ты произведёшь сенсацию.

Мик молчит и смотрит на Боба.

БОБ. (Упавшим голосом) Хотя я забыл… У тебя же какая-то встреча в полночь!

МИК. (Вполголоса) Послушай, Боб! (Обнимает его и прижимается щекой к щеке) Я

люблю тебя, Боб, всем моим маленьким сердцем! Едва я увидела тебя, как сразу

поняла, что ты мой единственный и что бороться с моим чувством я не в силах.

Звучит музыка. Та же, под которую они танцевали в комнате Мик.

БОБ. Мик, что с тобой случилось?

МИК. Тебе не нравится?

БОБ. Я не знаю… я не знаю, когда ты шутишь, а когда говоришь искренне…

МИК. Хорошо, я замолкаю…

БОБ. Нет, нет, в любом случае, продолжай! Это забавно!

МИК. Я буду каждый вечер ждать тебя дома и буду воспитывать наших детей. Как мне

хочется скорее стать твоей женой! Конечно, жизнь наша не всегда будет легкой, но

у нас будут чудесные минуты! По воскресеньям будем совершать прогулки верхом.

Потом обедать то с твоей, то с моей семьёй и мирно сплетничать. Мой брат каждый

раз будет рассказывать о движении Сопротивления. О, какая дивная жизнь ожидает

меня, дорогой мой, рядом с тобой! Под твоей защитой! Жизнь смиренная и

неторопливая, между твоим письменным столом и никогда не пустующей колыбелью.

БОБ. Наверное для тех, кто не любит друг друга , такая жизнь банальна и скучна…

Но любовь всё преображает, Мик…Это ведь ты будешь скакать рядом со мной… И я

буду думать, как красиво ты сидишь на лошади, тревожиться, не рискованно ли ты

скачешь… Ведь это ты будешь болтать за обедом с моей мамой… И твоим милым

колкостям и шуткам она будет снисходительно и ласково улыбаться… И наш ребёнок

будет похож сразу и на тебя и на меня… У него будут мои глаза, но гримасничать

он будет в точности, как ты… И разве это может быть скучным?

МИК. (Резко хохочет) Боб, я поймала тебя! Ты сентиментален!

БОБ. Ничуть! Я просто стремился попасть тебе в тон!

МИК. Я могла бы писать для женских изданий!

БОБ. Ты это делала бы прекрасно!

МИК. Всё! Хватит! Сегодня мы вместе!

БОБ. А твоё свидание?

МИК. Я не могу лишить тебя удовольствия! Сегодня нам будет просто отлично!

Садятся на мотороллер Боба.

МИК. Газуй, мой малыш!

Музыка обрывается.

АЛЭН. (В остервенении пинает ногами телефонную будку) Дряни! Дряни! Какие же

дряни! Какие жалкие твари!

ФРАНСУАЗА. (Подходит) Алэн? Это ты?

АЛЭН. А, это ты? Чего ты на меня так смотришь?

Франсуаза неожиданно кладёт ему голову на грудь и рыдает.

ФРАНСУАЗА. Мне надо поговорить с тобой. Пойдём, возьмём чего-нибудь выпить и

поговорим.

АЛЭН. Выпить я всегда готов, особенно за чужой счёт.

ФРАНСУАЗА. Я угощаю.

Они входят в кафе.

ФЕЛИКС. Виски!

Франсуаза оглядывается в поисках места, видит при свете лицо Алэна, вглядывается.

ФРАНСУАЗА. А с тобой что? На тебе нет лица!

АЛЭН. Мучает приступ злобы!

ФРАНСУАЗА. Господи, что же у тебя вызвало такую злобу?

АЛЭН. То же самое, что когда-то злило Аристарха. Но это такой древний

интеллигент… в Греции… Но ты, конечно не знаешь, что сказал этот кретин. А он

изрек: « Сами Боги бессильны перед судьбой!» Но я смотрю на это иначе! (Встряхивает

Франсуазу) Я смотрю на это иначе! Плевать я хотел на Аристарха!

Официант приносит Феликсу виски. Тот залпом выпивает, кидает на столик деньги,

забирает свой портфель и уходит. Официант вытирает столик. Алэн и Франсуаза

садятся за этот столик.

ФРАНСУАЗА. Послушай, Алэн… я… я… я… беременна.

АЛЭН. (Громко) Виски! (Небрежно, Франсуазе) Короче, ты ищешь адрес и деньги.

Адрес дам, деньги – нет.

Официант ставит перед ними виски, и Алэн спокойно пьёт.

ФРАНСУАЗА. Адрес есть, и …деньги… дала сестра. Мне очень страшно.

АЛЭН. Только без сентиментальности!

ФРАНСУАЗА. Большой срок. Это опасно! Сестра уговаривает меня родить.

АЛЭН. (Зло) Прими мои поздравления! У тебя завелись материнские инстинкты? Это

забавно!

ФРАНСУАЗА. Честно говоря, да… Я бы родила…

АЛЭН. Слушай, детка, если бы все девушки умирали от абортов, во Франции не

осталось бы девушек!

ФРАНСУАЗА. Дело не только в страхе… Ты не понимаешь…

АЛЭН. И не хочу понимать! Может быть, мир кажется тебе прекрасным? Может, тебе

кажется, что твоему щенку будет хорошо в этом мире?

ФРАНСУАЗА. Но мы будем вместе! Мы будем любить друг друга.

АЛЭН. Вместе? Если это будет парень, то в двадцать ему обеспечат какую-нибудь

маленькую войну. И не спросят его, хочет ли он быть инвалидом или покойником.

Лучше дочь. Потому что проституция всё же приятней войны!

ФРАНСУАЗА. А вдруг всё будет не так плохо?

АЛЭН. А что ты можешь дать своему ребёнку? Существование с ежемесячной зарплатой,

которой хватает только на неделю?

ФРАНСУАЗА. Как бы то ни было, мы будем вместе, мы будем любить друг друга!

АЛЭН. Постель, наркотики, извращения, выпивка, немного музыки… Тебе самой не

надоело всё это? Тебе не терпится предложить это своему ребёнку?

ФРАНСУАЗА. Но мы будем вместе. Мы будем любить друг друга.

АЛЭН. (Громко и зло) Виски! (Франсуазе) Сентиментальная корова, посмотри вокруг!

Кто из твоих знакомых любит свою мать? Кто её хотя бы не презирает? Кто может

выдержать общество своей матери без раздражения хотя бы пять минут? Ты и сейчас

уже никому не нужна! С чего ты взяла, что когда ты станешь толстой старой

вонючей гусыней, твоё ребёнок будет тебя любить? Он скажет: «Я не просил меня

рожать!»

ФРАНСУАЗА. В чём-то ты прав. Мать Жерара была очень красива. У неё был муж и

четыре сына. А теперь она одна в нищете. Дети не ездят к ней. А Жерар её бьёт. А

ведь она его вырастила. И она его любит.

Официант приносит виски. И Алэн залпом выпивает.

АЛЭН. За твоё здоровье!

ФРАНСУАЗА. Но… если ты… почему ты не покончишь с собой? Ты так много говоришь об

этом? Тогда – почему?

АЛЭН. Да просто мне лень затрачивать усилия, чтоб превратить себя в труп! И есть

кое что, что мне забавно досмотреть до конца! В чём мне забавно даже, может быть,

поучаствовать. Но в итоге, в итоге, смерть для меня – единственный достойный

выход!

ФРАНСУАЗА. И ты думаешь, он не будет меня любить?

АЛЭН. Не смеши, Франки! За что тебя любить? За что? Помилуй! Что за глупости в

твоей голове? Я бы пожалел тебя. Но так можно далеко зайти. Сначала тебя, потом

– себя… Этого не будет ни за что на свете!

ФРАНСУАЗА. Наверное, ты прав. Жизнь – отвратительная штука!

АЛЭН. Браво, детка! Ты на правильном пути! Спасибо за угощение!

ФРАНСУАЗА. Мне что-то очень плохо, Алэн!

АЛЭН. Не тяни с этим, детка! Давай адрес, я отвезу тебя в клинику прямо сейчас!

ФРАНСУАЗА. (Встаёт, опирается на его руку) Ты думаешь, он не будет меня любить?

АЛЭН. Я привезу тебе апельсинов.

ФРАНСУАЗА. Я предпочла бы…

АЛЭН. Что предпочла бы?

ФРАНСУАЗА. … новый блюз.

Алэн уводит её, он ведёт её медленно под звучание блюза. В сущности, он ведёт её

туда, откуда никто не возвращается. Ей не хочется идти, и иногда она

останавливается и смотрит на него. Но он уверен и безжалостен. Блюз обрывается.

Алэн уже один возвращается к той же будке.

Здесь его ожидает Боб со своим мотороллером.

БОБ. Привет, Алэн! Я не опоздал? Сейчас как раз шесть часов.

АЛЭН. И рыбка ждёт тебя на другом конце провода.

БОБ. Подсечём её!

Оба заходят в будку телефона, и Боб набирает номер.

ФЕЛИКС. (Высвечивается. У него страдальческое лицо, и он согнувшись держится за

желудок, явно испытывая физические страдания) Алло!

БОБ. Это вы, мсье Феликс? Говорит … посредник Петера…

ФЕЛИКС. Очень хорошо.

Алэн вскидывает руку жестом, знаменующем победу.

ФЕЛИКС. Молодой человек! Я назначаю вам свидание сегодня вечером в том же кафе,

как и в прошлый раз, в десять часов. Я принесу вам всё, что нужно.

БОБ. В десять часов! Отлично!

ФЕЛИКС. И вы разумеется принесёте письма.

БОБ. Письма?

ФЕЛИКС. Письма. Как было условленно. Вы меня слышите?

БОБ. Письма?

ФЕЛИКС. Все письма.

БОБ. Хорошо. Я принесу. Но…

Феликс резко бросает трубку. И исчезает в затемнение.

БОБ. Вот тебе и раз… (Растерянно вешает трубку) Черт побери! Мы погорели.

Алэн сгибается пополам и хохочет. Что-то дьявольское, неестественное в этом

смехе.

Боб. Нечего смеяться! Бедная Мик! А впрочем, всё к лучшему. Очень уж всё это

было мерзко!

Алэн заикается от смеха. Боб отталкивает его и выходит из будки. Алэн буквально

вываливается, корчась от смеха, за ним. Прислоняется к будке.

БОБ. Бедняга Мик будет чертовски огорчена. Но это пройдёт!

АЛЭН. Разве ты передумал идти за деньгами?

БОБ. Он требует какие-то письма! Где я их возьму? Может, мне самому их написать?

Но вряд ли это удовлетворит Феликса. За мои письма он не даст ни гроша! И что-то

мне всё противней и противней от всей этой истории!

Алэн демонстративным жестом вытаскивает из кармана кожаной куртки пачку писем и

высоко её подкидывает. Пачка падает. И Алэн ногой подталкивает её к Бобу.

АЛЭН. Вот эти письма!

БОБ. Значит, ты знал про письма?

АЛЭН. С самого начала! (Хохочет)

БОБ. Объясни.

АЛЭН. Петер ещё до начала всей этой истории, в страшной панике позвонил мне,

объяснил, где письма и умолял их срочно сжечь! Сдаётся мне, что Петер не устоял

перед этой Белочкой! Уж очень сильно он переживал, чтобы письма не попали ни к

кому в руки! Уж очень он тревожился за эту дамочку! Я был неприятно удивлён, что

Петер всё-таки не разложился до конца. А ведь я всегда был рядом и подавал ему

пример!

БОБ. (Хватает Алэна за грудки) И ты послал нас на это свидание, зная всё это?!

АЛЭН. (Жёстко.) Слушай, голубок! Прежде, чем принять в свою компанию парня из

того круга, где ты, надо же проверить на что он годен. Соображаешь? Жизнь –

сплошной экзамен. И посерьёзней, чем ты сдаёшь в своём университете!

БОБ. (Встряхивает Алэна и отпускает) Они у тебя были… они у тебя были…

НАДИН. (Подходит) Привет, мальчики! Не видели Кло!

АЛЭН. (Не глядя на неё) Нет. Проходи мимо, детка! Сегодня вечером я не спасаю

кошек! На сегодня у меня планы поинтереснее!

Надин, покачивая бёдрами, проходит в пустое кафе и садится за столик.

БОБ. Что же это такое? Шантаж?

АЛЭН. Шантаж. И ярко выраженный!

Мимо направляются в кафе Даниэль и Сэм.

ДАНИЭЛЬ. (Сухо) Привет, Алэн! (И чуть приветливее) Привет, Боб!

СЭМ. Привет.

Ни Алэн, ни Боб не отвечают.

Даниэль и Сэм подсаживаются к Надин.

АЛЭН. Письма писала жена дипломата. История началась, как обычно. По известному

тарифу. Петер имел с неё пять косых за час любви! Всё по чести, никакого обмана.

Тебя это коробит?

БОБ. Меня это не касается.

АЛЭН. Затем следует отступление от правил, именуемое любовью. И отступила,

естественно она. Тебе ясно?

БОБ. Банальная история.

АЛЭН. Маленькие подарки. Прогулки при луне. Птичье пение. Крупные подарки. И вот

Петер приглашён в горы…

БОБ. Это я помню!

АЛЭН. Да, да, когда мы познакомились, то встретили Петера, который только что

вернулся от туда… А она осталась там… И пламя разгорелось!

БОБ. И эта идиотка стала писать ему?

АЛЭН. И ещё как! (Смеётся и подбрасывает ногой пакет Бобу, тот ловит.) Не ожидал,

что это может сделать нашего Петера сентиментальным! Он бы вернул письма просто

так, если бы не засыпался на очень опасном деле и не смылся. И теперь Мик

получит Ягуар. Тебе нравится эта история?

БОБ. Это самая гнусная история из всех мне известных.

АЛЭН. (С пафосом) Высокая мораль! Не поддаваться наущениям дьявола! Иначе,

неизбежное возмездие! Божественное наказание!

Подходят Ги и Лу.

ГИ. (Лу, показывая на Алэна) По-моему, он в своей лучшей форме!

Присаживаются к Даниэлю, Сэму и Надин.

АЛЭН. (Бобу серьёзно) Я не смеюсь. Я ненавижу всё слюнявое! Любовь, верность,

счастье. Все эти средневековые штучки. Всю эту ложь, посредством которой мною

пытаются манипулировать. Не выйдет!

ГИ. Алэн– чего-то сегодня разошёлся!

ЛУ. Не к добру!

НАДИН. Надоел он!

Алэн и Боб заходят в кафе.

АЛЭН. (Всем) Свобода – вот единственное, за что стоит драться! (Бобу) Ты с этим-то

хоть согласен?

БОБ. Естественно согласен. За кого ты меня держишь?

АЛЭН. Сомневаюсь. А вот, если бы я сказал, что хочу провести с Мик ночь, уверен,

ты был бы против!

ГИ. Почему ему быть против?

НАДИН. (Потрясённо) Неужели они до сих пор вместе?

ЛУ. Бунт на корабле!

АЛЭН. Я жду ответа, Боб!

БОБ. Это касается вас двоих. Только!

АЛЭН. Надин, передай Мик, что я намерен провести с ней ночь.

НАДИН. Кло – её лучшая подруга. Пусть она и говорит с Мик о тебе.

АЛЭН. Боб, это не причинит бо-бо твоему сердечку? С Мик поладить-то легко!

БОБ. Каждый волен делать, что хочет. Я не сторож Мик.

АЛЭН. Значит, с тобой мы уже договорились. С Мик договориться ещё проще!

ДАНИЭЛЬ. Смешно! Мик и Алэн…

СЭМ. С его-то рожей!

АЛЭН. (Бобу) Смешно? Да, что-то на меня нашло вчера вечером. Я вовсе не так

рассудочен, как все вы думаете.

Боб закуривает, чтобы скрыть панику.

БОБ. Мне всё равно! Если она пожелает – в добрый час! Если тебе это интересно –

валяй!

АЛЭН. Эй, все слышали, как Боб дал благословение мне и Мик?

В комнате Мик.

Мик и Боб друг против друга.

МИК. (Кричит и топает ногами)) Почему ты не хочешь, чтобы я пошла?! Я должна там

быть! Это мой Ягуар!

БОБ. Прошу тебя, дай мне всё сделать самому!

МИК. Или идём вместе или отдавай мне письма!

БОБ. Тебе непременно надо видеть этого типа? Тебе непременно надо участвовать в

этом грязном деле!

МИК. Непременно! И перестань со мной разговаривать, как Роже! Мне достаточно

одного старшего брата! Хватит тянуть канитель! Мы опоздаем! Отдавай мне письма и

проваливай, если ты такой высоконравственный!

БОБ. Дослушай, Мик…

МИК. Трус!

БОБ. Неправда! Но эта история вызывает у меня отвращение!

МИК. Что ты сказал?

БОБ. Что слышала! Отвращение!

МИК. Отдай письма и катись к чёрту! Я пойду одна!

БОБ. Мик! Остановись! Ты сошла с ума! Неужели сама не видишь, как всё это

отвратительно?

МИК. Да, отвратительно, когда пятидесятилетняя старуха спит с двадцатилетним

парнем!

БОБ. Это нас с тобой не касается! Это их дело!

МИК. Нет, пусть знает, что в этом мире за всё надо платить! А эта тётка богата!

Я видела её машину! Будь здоров! Пусть раскошеливается! Пусть у меня тоже будет

машина! Это справедливо!

БОБ. Я прочёл эти письма… И знаешь…

МИК. Они тебя растрогали!

БОБ. Да.

МИК. Тебе стало её жалко?

БОБ. Да.

МИК. Эту старуху, набитую деньгами? Конечно, она же из твоего круга. Это могла