Текст книги "Создатель королев"

Автор книги: Марсель Аллен

Соавторы: Пьер Сувестр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

23. ИМЯ ФАНТОМАСА

После ночного разговора с Жювом господин Эйр встал поздно и почти до полудня не выходил из своей комнаты. Затем он позвал к себе Жоффруа Бочку и Бенуа Сундука и сообщил им, что должен срочно поехать в Амстердам.

– Я рассчитываю на вас, друзья мои, – говорил старик, с трудом скрывая волнение. – Прошу вас во время моего отсутствия никуда не отлучаться и присматривать за домом и за плантациями.

Два друга охотно согласились, тем более что в доме доброго старика они теперь чувствовали себя почти так же хорошо, как на Центральном рынке, И господин Эйр, успокоенный, отбыл в Амстердам.

С вокзала он направился в скромный отель. Здесь портье спросил у него, откуда он приехал, чем поверг старика в неожиданное смущение. Он стал бормотать что-то насчет того, что прибыл издалека, и назвал, в конце концов, одну из областей Южной Африки. Вместо имени и фамилии странный постоялец поставил только инициалы: «Э» и «Р». Но поскольку приехавший был явно при деньгах, портье не придал этому значения. «Каждый сходит с ума по-своему», – подумал он и вручил постояльцу ключ от комнаты.

Поднявшись в свой номер, господин Эйр тщательно запер дверь и первым делом убедился, что перстень с королевской печатью по-прежнему находится у него в кармане.

Ложиться в постель он не стал, хотя уже наступил поздний вечер, а сел и кресло, откинулся ни спинку и закрыл глаза. Но он не спал, а предавался размышлениям и воспоминаниям. Далеко в прошлом перед его мысленным взором вставал образ энергичного, пылкого молодого человека, и этим человеком был он сам… Уехав в колонии, он ворочал там крупными делами, заработал большое состояние, и, когда вернулся в Париж, ему казалось, что жизнь его будет сплошным праздником. Здесь он познакомился с очаровательной девушкой, которая стала его женой. У них родился сын. Вскоре срочные дела потребовали отъезда отца в Америку. Там он познакомился и подружился с человеком, который произвел на него чарующее впечатление, а на самом деле был самым чудовищным негодяем.

Даже сейчас, при одном лишь воспоминании, лицо старика исказилось страданием. Этот человек отнял у него все, включая жену и сына. Старик пошевелил губами, словно пытаясь и не решаясь произнести ненавистное имя. Но тот, кто умеет читать по губам, понял бы, что-то было имя Гения злодейства…

«Этот моральный удар сокрушил меня, – продолжал вспоминать старик. – Я потерял всякий интерес к жизни и продолжал жить только по инерции… В моей памяти образовался провал. Долгие годы я жил, нс понимая, кто я, почему и зачем существую на этом свете… Последнее, что я помню, – это сообщения в газетах о собственной смерти, о том, что я погиб во время знаменитого крушения трансокеанского лайнера „Ланкастер“. А ведь я продолжал жить! Но как – не помню… Каким-то образом я оказался в окрестностях Гарлема, в маленьком домике среди розовых плантаций. Да и зачем вспоминать? Без прошлого мне было легче жить…

И вот судьбе было угодно, чтобы при мне было снова произнесено роковое имя, овеянное мраком, ужасом и страданиями, – имя Фантомаса! Я словно очнулся от долгого сна. Я вспомнил о тех, кто боролся против Гения злодейства, о комиссаре Жюве и его верном помощнике Жероме Фандоре… Да, теперь я знаю, что настоящее имя Фандора – Шарль Рамбер!»

Старик не мог совладать со своим волнением. Теперь он поднялся с кресла и, расхаживая по комнате, говорил вслух:

– Шарль Рамбер! Боже мой! Когда я услышал это имя из уст Жюва, мне показалось, что рухнули стены внутренней тюрьмы, в которую я сам себя замуровал! Небу было угодно, чтобы сейчас, на закате дней, я вернулся к реальной жизни… Но хватит ли у меня сил, чтобы выполнить мой последний долг? Чтобы помочь торжеству правого дела? Я многое рассказал Жюву, но я не сказал ему, что Шарль Рамбер – это… это сын…

Слова старика перешли в невнятное бормотание. В изнеможении он снова упал в кресло. «Эти переживания убьют меня, – думал он. – Я чувствую, что мой конец близок… Только бы хватило сил прийти завтра во дворец… Я должен передать перстень королеве… Я должен увидеть Фандора и сказать ему правду…»

Несколько успокоившись, старик заснул. На следующее утро он проснулся довольно поздно и тут же отправился во дворец. Все входы и подступы к нему охранялись усиленными нарядами стражи. Во дворце ожидалось торжественное открытие сессии Генеральных штатов, то есть парламента, и, как было известно, королева по этому случаю должна была подписать ряд важных рескриптов. Стража пропускала только официальных лиц и тех, у кого были пригласительные билеты. Всем остальным вход был закрыт.

Однако было одно исключение: высокий седой старик проходил сквозь все заслоны, не имея никаких документов. Он шел неуверенной и в то же время целеустремленной походкой лунатика и повторял только одну фразу:

– Ее величество ждет меня, я должен увидеть ее как можно скорее!

Странно, но его пропускали. Так он дошел до дверей, ведущих в личные апартаменты королевы.

– Что вам угодно? – спросил стражник-герольд, заступая ему дорогу.

Несколько секунд старик смотрел на него, как будто не понимая, потом повторил тихим голосом, но тоном, не терпящим возражений:

– Я должен видеть королеву, Ее величество ожидает меня!

Герольд был в растерянности: он очень сомневался, чтобы королева ждала этого странного старика, но, с другой стороны, раз уж он дошел до личных апартаментов королевы, значит, имел на это право. Наконец герольд нашел выход. Он отворил перед стариком дверь маленького салона и сказал:

– Подождите здесь, я предупрежу, кого следует…

Герольд вышел из салона, и первый, с кем он столкнулся, был главный смотритель плотин, иначе говоря, Фантомас.

Гений злодейства был мрачнее тучи. Он опаздывал на официальную церемонию и опаздывал неспроста. Все утро он был занят тем, что рыскал в окрестностях озера, где стоял старинный Фрегат. Обнаружив, что каюта пуста, что королева Вильхемина исчезла, он пришел в дикую ярость.

– Кто-то имел наглость освободить Вильхемину! – рычал он, скрипя зубами, – Это мог быть только Жюв, либо Фандор, либо они оба вместе. Весь мой хитроумный план грозит рухнуть, как карточный домик!..

Все его поиски оказались безрезультатными. Он понимал, что стоит настоящей королеве Вильхемине появиться по дворце, как тут же он, главный смотритель плотин, будет объявлен предателем и врагом престола. Но дерзость Короля преступлений была такова, что он и не думал бежать, и напротив, явился во дворец, готовый бороться до конца.

Фантомас видел, как герольд впустил какого-то человека в малый салон.

– Кто там такой? – хмуро спросил он.

– Какой-то человек, утверждающий, что Ее величество ожидает его, – ответил служитель.

Бандит подождал, пока герольд отойдет, толкнул дверь салона и застыл в изумлении.

– Этого не может быть! – пробормотал он. – Ведь мертвецы не возвращаются!

Быть может, первый раз в жизни Фантомас задрожал.

Господин Эйр сначала не обратил на вошедшего никакого внимания, но затем голос главного смотрителя плотин и слова, невольно слетевшие с его губ, заставили старика вздрогнуть и побледнеть. И тогда, протянув навстречу бандиту слабый, дрожащий кулак, он с трудом произнес:

– Фантомас!.. Я тебя узнал, Фантомас!..

От неожиданности бандит попятился.

– Неужели ты еще жив? – прохрипел он. – Или передо мной призрак Этьена Рамбера?

Этьен Рамбер! Это имя вернуло Фантомаса к событиям пятнадцатилетней давности, к тому времени, когда он совершил одно из своих первых – и наиболее гнусных – преступлений! Тогда, познакомившись с богатым плантатором каучука Этьеном Рамбером, Фантомас добился его дружбы и доверия, а затем ограбил и обесчестил его. Далее Король преступлений не остановился перед тем, чтобы присвоить себе имя Этьена Рамбера, будучи убежден, что его истинный носитель мертв. Наглость бандита дошла до того, что он пытался выдать себя за Этьена Рамбера даже в глазах его жены и сына, но натолкнулся на решительное сопротивление мадам Рамбер. Тогда Фантомас отомстил несчастной женщине, заперев ее в больницу для умалишенных. Что же касается сына, Шарля Рамбера, то он попытался выдать его за убийцу, рассчитывая, что тот навсегда сгинет в тюрьмах и на каторге, а он, Фантомас, завладеет наследством Этьена Рамбера..

Несчастный старик увидел Фантомаса, услышал, как тот произнес его настоящее имя, и это окончательно вернуло ему память.

– Негодяй! – вскричал он, – Мерзавец! Что ты сделал с моим сыном? Что ты сделал с Шарлем Рамбером?

Фантомас оправился от смущения и ответил наглым, издевательским тоном:

– Твой сын Шарль Рамбер умер! Умер много лет тому назад!

Но Фантомаса подстерегала новая неожиданность.

– Мерзкий преступник! – продолжал Этьен Рамбер окрепшим от негодования голосом. – Пришел для тебя час отмщения! Отныне не только я, но и все узнают о твоих гнусных злодеяниях! Напрасно ты пытаешься прикрыться ложью! Мой сын не умер. Я знаю, что он жив и что его зовут Жером Фандор!

Фантомас взвыл от ярости:

– Этьен Рамбер, я уже давно приговорил тебя к смерти. Ты остался в живых по недосмотру и живешь по недоразумению! Берегись…

И бандит сделал угрожающий жест. Но старик не дрогнул.

– Ты не испугаешь меня, Фантомас! – вскричал он. – Смерть мне уже не страшна! Узнай же, что я видел Жюва, а сейчас увижу Фандора! Рано или поздно ты будешь схвачен, и маска с тебя будет сорвана! Ибо я знаю твое настоящее имя, и скоро его узнают также и другие!

– Замолчи! – взревел Фантомас. – Мне плевать на то, что ты называешь «возмездием»! Но я не позволю, чтобы мое имя, мое настоящее имя было брошено на попрание всякой сволочи!

– Не надейся, Фантомас! Я отомщу тебе за все! Я крикну на весь мир, что ты…

Но старик не успел закончить – разъяренный хищник кинулся на него. Но он не успел дотронуться до Этьена Рамбера, как тот упал навзничь, глаза его закатились, лицо побледнело, лоб покрылся предсмертным потом. Перенесенные волнения убили его.

Фантомас не счел нужным добивать умирающего.

– Сдохнешь сам! – бросил он презрительно.

Но тут дверь распахнулась, и в комнату вбежал человек. Это был Жером Фандор. Он бросился к старику и сжал его в объятиях.

– Отец… Отец! – бормотал он, потрясенный до глубины души.

Потрясение Фандора было столь велико, что он даже не думал о том, что Фантомас находится в той же комнате и может в любой момент убить его… Однако в тот самый момент, когда журналист вбежал в комнату. Гений зла увидел через отворенную дверь, что по галерее идут два человека, мужчина и женщина, чей вид подействовал на него, как удар тока. Не теряя ни секунды, он устремился к окну, выходящему в парк…

Фандор случайно оказался у дверей салона и услышал конец бурной сцены между Фантомасом и Этьеном Рамбером. Он понял, что его отец, которого он давно считал погибшим, находится здесь и подвергается смертельной опасности. Вот почему он ворвался в салон и с криком «Отец! Отец!» бросился к старику. Тот на минуту пришел в себя и смотрел на сына с невыразимой нежностью.

– Да, ты Шарль Рамбер, мой сын, мое дитя! – проговорил умирающий. – Какое счастье, что я могу обнять тебя в последние мгновения моего земного существования!

Сделав огромное усилие, старик достал из кармана королевский перстень с печатью и протянул его Фандору, у которого вырвался крик изумления.

– Ты отдашь этот перстень королеве, – сказал Этьен Рамбер, собрав последние силы. – Выслушай меня внимательно, Жером Фандор, поскольку таково теперь твое имя… Выслушай и исполни то, что я тебе скажу… Прежде всего, разыщи свою мать и передай ей, что меня уже нет на свете… А затем – отомсти за меня…

Отомсти Фантомасу, которому и я, и твоя мать обязаны несчастьем нашей жизни… Тебе будет тем легче это сделать, что сейчас ты узнаешь его настоящее имя…

Этьен Рамбер продолжал, уже почти теряя сознание, с трудом произнося слова:

– Фантомас, которого до сих пор все называли Гением злодейства, Неуловимым, Королем преступлений, Господином ночи… Фантомас, который до сих пор нагло торжествовал над своими противниками… Фантомас будет бессилен перед тобой, дитя мое, когда ты и все вокруг узнают его имя… Когда ты узнаешь, что его имя… это… это…

Но напрасно Жером Фандор напрягал слух, чтобы услышать конец фразы. Этьену Рамберу не удалось ее закончить. Он испустил последний вздох, так и не произнеся рокового имени…

24. НАСТОЯЩАЯ КОРОЛЕВА ГОЛЛАНДИИ

Увы, всего на несколько минут Фандор обрел своего отца, обрел, чтобы тут же потерять его навсегда! Держа в руке королевский перстень, о котором он сейчас забыл, он в отчаянии смотрел на почившего старца, и губы его горестно шептали:

– Отец… Бедный отец!

Но Фандор был не из тех, кто сгибается под ударами судьбы.

– Нет, я не имею права предаваться горю! – воскликнул он, вскакивая на ноги. – Сражение не закопчено, и долг призывает меня!

Фандор понимал, что его место сейчас – в зале заседаний, где разыгрывается решающий акт драмы и где Элен нуждается в его помощи. Поспешно отерев слезы, он выскочил из салона, где лежал хладный труп Этьена Рамбера.

В парадном зале для церемонии царила атмосфера растерянности, переходящей в смятение. Толпа придворных в беспокойстве и недоумении теснилась вокруг трона. Элен по-прежнему стояла у стола, где лежали документы, требующие ее подписи. И министр двора, уже в который раз повторял:

– Пусть Ваше величество соблаговолит скрепить рескрипты своей королевской печатью.

Фандор увидел смертельно бледное лицо своей жены, заметил, что ее бьет нервная дрожь. Он понял, что неотвратимо назревает ужасающий скандал. С минуты на минуту могло выясняться, что на троне находится подставная королева… И что произойдет тогда? Во дворце начнется мятеж, который, выплеснувшись на улицу, легко превратится в кровавую революцию! Фандор лихорадочно соображал, что придумать, какой предлог изобрести, чтобы незаметно передать Элен перстень, который он сжимал в руке…

Вдруг парадные двери зала распахнулись и привратник, ударив в пол рукоятью алебарды, торжественно провозгласил:

– Господа! Шапки долой! Ее величество кор…

Он не успел закончить, потому что Жером Фандор, как безумный, кинулся вперед и оттолкнул его в сторону. Мысль журналиста работала с необыкновенной быстротой. Он понял, кто сейчас появится в зале и что из этого воспоследует. В мгновение ока он вытолкнул привратника за дверь, сам выскочил следом, затворил за собой обе створки и прижался к ним спиной, защищая вход и от тех, кто хотел войти в зал, и от тех, кто ломился с противоположной стороны.

Прямо против себя Фандор увидел тех, кого и предполагал увидеть: королеву Вильхемину и Жюва.

– В чем дело? Что случилось? – быстрым шепотом спросил комиссар.

– Скорее! Назад! Вот сюда… – и, распахнув находившуюся рядом боковую дверь, Фандор буквально впихнул Жюва и королеву в коридор, ведущий в примыкающую к залу комнату ожидания. – Ради Бога, ни о чем не спрашивайте! – продолжал он. – Вот перстень с печатью, передайте его королеве!

Не успели Жюв и Вильхемина захлопнуть за собой боковую дверь, как из зала ворвалась толпа придворных и окружила Фандора. Раздавались возбужденные крики:

– Кто вы такой?

– Что вы себе позволяете?

– По какому праву?

И тут журналисту пришла в голову гениальная идол. Он решил идти ва-банк.

– Кто я такой? – покричал он. – Я агент полиции! Всем оставаться на своих местах! Королеве угрожает опасность!

И, пользуясь всеобщим остолбенением, расталкивая тех, кто оказался на его пути, Фандор бросился по центральному проходу, через весь зал, к возвышению, на котором находился трон и стояли Элен, «самозванка» Бобинетта и несколько сановников.

Продолжая играть комедию, он кричал:

– Совершено покушение! В королеву стреляли! Ваше величество, вы не ранены?

Оказавшись рядом с Элен, он увидел ужас и мольбу в ее глазах.

– Дорогу! Дорогу! – закричал он еще громче. – Разве вы не видите, что королеве плохо!

Элен, поняв, что от нее требуется, закрыла глаза и сделала вид, что падает в обморок.

– Генерал Грундал! Ко мне! – продолжал кричать Фандор. – Помогите мне увести Ее величество! Дорогу, господа, дорогу!

Генерал быстро оценил обстановку.

– Господа! – обратился он к присутствующим, – Прошу всех оставаться на местах и сохранять спокойствие! У королевы легкое недомогание на нервной почве. Ее величество оставит вас на несколько минут, после чего вернется и подпишет рескрипт об открытии парламента!

Вместе с Фандором они вывели Элен через боковую дверь. Бобинетта последовала за ними. Все вместе они оказались в оранжевом салоне, и Фандор поспешно запер дверь, не дав войти больше никому из придворных. В салоне, только что вошедшие через другую дверь, уже находились Вильхемина и Жюв.

Увидев Элен в горностаевой королевской мантии и с короной на голове, Вильхемина воскликнула испуганно и возмущенно:

– Узурпаторша!

Жюв, который уже успел сориентироваться в ситуации, отреагировал мгновенно:

– Нет, Ваше величество, это не узурпаторша! Это Элен, женщина, о которой я вам говорил! Элен, которая спасла трон для Вашего величества!

Элен, быстро оправившись от притворного обморока, упала на Колени пород королевой.

– Ваше величество! – воскликнула она. – Простите меня за дерзость. Я позволила себе на короткое время занять ваше место на троне, по сделала это по просьбе ваших сторонников и исключительно в интересах Голландии. Вашему величеству нечего опасаться ни с моей стороны, ни со стороны какой-либо другой «претендентки». Так называемая Елена Майенбургская, имя которой я какое-то время носила, официально отказалась от всяких притязаний на престол. Вашему величеству остается только надеть свое королевское облачение, вернуться в зал и продолжить официальную церемонию…

Фандор и нескольких словах пояснил королеве то, что ей оставалось еще не ясным:

– Мы прервали церемонию подписания акта об открытии парламента. Элен не могла взять на себя столь большую ответственность. Кроме того, у нее не было печати… Теперь Вашему величеству следует вернуться в зал, извиниться за временное недомогание и вызванный им перерыв и завершить подписание акта…

– Хорошо, – сказала Вильхемина, – я готова к исполнению моего государственного долга! Но сначала я должна исполнить мой личный долг…

И, обратившись к Элен, она продолжала:

– Мадам, если я все еще королева, если я сохранила свой трон, то только благодаря вам! Я благодарю вас от всего сердца, а также от имени моего народа и моей страны!

Видя, что Элен готова снова опуститься на колени, она открыла ей объятия со словами:

– Нет, я не хочу, чтобы вы оказывали мне королевские почести! Я хочу, чтобы Элен Фандор, столь много для меня сделавшая, видела во мне не королеву, но подругу и сестру!

Две женщины – королева и та, кого еще недавно считали «узурпаторшей», – сердечно обнялись. Между тем Жюв нетерпеливо шептал:

– Ваше величество, время не ждет! У вас еще будет возможность встретиться с Элен. А сейчас вас призывают ваши королевские обязанности!

Вильхемина быстро накинула на плечи королевскую мантию и возложила на голову корону. Минуту спустя торжественным шагом она вступила в парадную залу, встреченная почтительным шепотом присутствующих. Когда она подошла к столу, министр двора, не заметивший подмены, низко поклонился и начал снова;

– Позволю себе напомнить Вашему величеству, что королевская печать на этих официальных бумагах…

– Ну конечно, конечно! – прервала его королева Вильхемина. – Я подтверждаю полномочия Генеральных штатов и скрепляю их своей подписью и королевской печатью.

И она спокойно приложила к пергаменту печать, затем поставила спою подпись, к удивлению министра, спрашивавшего себя, почему столь разительно изменилось поведение королевы…

– Господин министр, – сказала она, – я прошу парламент приступить к его обязанностям. Отнесите господам парламентариям мой рескрипт и заверьте их в моей благосклонности.

Произнеся эти слова, она стала спускаться с возвышения, давая тем знак, что церемония окончена. Глазами она искала Жюва и Фандора. Ей не терпелось услышать от них подробный рассказ о всех невероятных событиях последнего дня. Но в толпе придворных она не увидела ни комиссара, ни журналиста, и тревожное предчувствие кольнуло ее сердце.

– Господин генерал, – обратилась она к Грундалу, – я все еще не очень хорошо себя чувствую. Предложите мне руку…

В сопровождении генерала, несколько смущенного оказанной ему честью, королева направилась в оранжевый салон. Грундал почтительно отворил дверь пород королевой, готовясь сам остаться за порогом. Но королева остановилась, пораженная неожиданностью: в салоне были Жюв и Фандор, по не было Элен!

Фандор сидел в кресле и рыдал, обхватив голову руками. Жюв стоял посреди комнаты, бледный как полотно. В руке он держал обрывок черной материи – что-то вроде капюшона… Вперив горестный взгляд в черный лоскут, полицейский бормотал:

– Ах, Фантомас! Фантомас! Ничто не в силах обуздать твою ярость… даже любовь!

Элен не было в комнате. Элен исчезла.

И королева Вильхемина поняла, что ее похитили…