Текст книги "Google. Прорыв в духе времени"

Автор книги: Марк Малсид

Соавторы: Дэвид Вайз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Этим нескромным заявлением они, как тот кулик, похвалили свое болото и одновременно бросили пару камешков в огород Yahoo! и Microsoft, своих главных конкурентов. Основатели Google назвали Yahoo! популярный веб-сайт и поисковую систему номер два в США, «злом», поскольку она брала деньги за помещение сайтов на более высокие позиции в списках результатов. Суть их заявления сводилась к следующему: результаты поиска Google адекватны и беспрестрастны, результаты поиска Yahoo! предвзяты.

Однако разграничение было далеко не столь очевидным. Как выяснилось, большинство компьютерных пользователей даже не догадываются, что на страницах с результатами поиска Google есть рекламные объявления. Именно поэтому многие и не понимают, как же компания зарабатывает деньги. Согласно результатам исследования, проведенного организацией Pew Charitable Trusts, 62% пользователей Google не видят различий между собственно результатами поиска и рекламными объявлениями, располагающимися справа от них. Люди, которые знают, что маленькие текстовые объявления в колонке справа – это реклама, меньше кликают по ним, утверждают специалисты по маркетингу. Благодаря неопределенности, характерной для новой среды, прибыль Google росла быстрее.

Озаглавив колонку для рекламных объявлений «Рекламные ссылки», Google тем самым избежала конкретики. Это словосочетание, в отличие от слова «Реклама», не имеет негативной смысловой окраски, а потому по рекламным ссылкам кликает больше пользователей. «Рекламные объявления Google необычайно эффективны потому, что большинство людей принимают их за обычные ссылки. Разве это не зло?» – вопрошал Алан Дойчмен в статье в журнале Fast Company.

Многие считали, что рассуждения Брина и Пейджа о добре и зле носят корыстный характер, поскольку их суть сводилась к утверждению, что только Google все делает правильно. Но именно благодаря этому утверждению компания засияла на фоне других и привлекла к себе внимание всего мира. Оно также оказало положительный эффект на специалистов из других компаний и сотрудников Google. Один из них даже написал об этом на доске в одном из кабинетов Googleplex. Многим из первоклассных программистов отнюдь не чужды такие философские вопросы, как «Что такое хорошо и что такое плохо?», «Что такое добро и что такое зло?». Технология сама по себе может нести свет или тьму. Талантливые инженеры инстинктивно тянулись к компании, которая достойные ценности ставила превыше необходимости увеличивать прибыль и расширять долю рынка. На фоне вереницы исков и многолетних судебных разбирательств, закрепивших за Microsoft репутацию жадного монополиста, позиция Google очень повысила ее авторитет.

Финансовые результаты Google, представленные в ее заявке на IPO, поразили аналитиков, конкурентов и инвесторов. Можно сказать, что высокоскоростная поисковая система обладала даром царя Мидаса. По итогам первой половины 2004 года, объем продаж компании составил 1,4 млрд. долл., а прибыль —143 млн. долл., тогда как за аналогичный период 2003 года объем продаж был равен 560 млн. долл., а прибыль – 58 млн. долл. Динамика увеличения прибыли однозначно указывала на высокие темпы роста. Если бы финансовые результаты, обнародованные компанией, не были столь впечатляющи, на слова Брина и Пейджа мало кто обратил бы внимание. Но в мире, где богатых и могущественных слушают внимательнее, чем бедных и слабых, такие финансовые результаты определенно придали вес аргументам основателей.

В конце 1990-х годов, когда на фондовую биржу одна за другой выходили интернет-компании с мизерным объемом продаж и нулевой прибылью, Google оставалась закрытым акционерным обществом. Компания «раскрылась» лишь за считанные дни до крайнего срока. За это время она трансформировалась в машину по зарабатыванию денег, не раз и не два попадавшую на первые полосы газет во всем мире, став лакомым кусочком для инвесторов. «Приближается самое ожидаемое IPO столетия. Документ, содержавший финансовые подробности, бизнес-стратегию и факторы риска поискового монстра, мгновенно оттеснил книгу Боба Вудворта о подготовке войны с Ираком на второе место в списке самых обсуждаемых произведений в стране», – писал журнал Newsweek.

Брин и Пейдж, идеалисты по натуре, отодвинули финансовые детали на второй план. В описании целей компании они выразили надежду, что ее ресурсы и инновации будут задействованы в решении серьезных проблем мирового масштаба.

Мы стремимся сделать Google организацией, которая изменит жизнь к лучшему. Мы работаем над созданием Фонда Google и планируем вложить в него значительные ресурсы, в том числе рабочее время и примерно 1% акционерного капитала и прибыли Google. Мы надеемся, что в один прекрасный день эта организация затмит саму Google no степени влияния в масштабах планеты.

Но вот члены Комиссии по ценным бумагам и биржам от заявки Google были отнюдь не в восторге, В приватных письмах они засыпали компанию вопросами относительно основных принципов функционирования аукциона по продаже акций и критиковали философское по характеру письмо основателей за слишком непринужденный стиль.

«Пожалуйста, подкорректируйте или удалите фразы «оказываем обществу огромную услугу», «делать то, что действительно важно», «усиление позитивного влияния», «не навреди!» и «изменим жизнь к лучшему», – говорилось в письме Комиссии, адресованном Google и ее юрисконсультам. – Внесите коррективы в раздел «Изменим жизнь к лучшему»: в нем следует указать негативные моменты, связанные с вашими продуктами. К примеру, опасения относительно защиты конфиденциальности информации, вызванные внедрением сервиса Gmail». Комиссия также поставила несколько десятков вопросов финансового и правового характера. Некоторые из них касались утверждений, которые могли сформировать у инвесторов неверное или неполное представление о рисках Google. «Ваше утверждение о том, что иск Overture Services слабо аргументирован, является правовым заключением, а правовые заключения Google делать неправомочна. Пожалуйста, подкорректируйте это утверждение или удалите его».

Комиссия не собиралась давать «добро» на IPO, если в заявку не будут внесены поправки. Ларри и Сергей пошли на определенные уступки, однако отдельные «фирменные» фразы и элементы убирать не стали. Так, членам Комиссии особенно не понравилось то, что имена основателей, Шмидта и других менеджеров упоминаются в неформальном стиле. «Во всем документе исполнительных директоров, директоров и основных акционеров вы называете по имени, – писали они. – Для ясности, пожалуйста, внесите в него коррективы, чтобы в документе присутствовали только полные имена или фамилии». Ларри и Сергей отказались сделать это.

Плейбои

Проблемы начались 4 мая 2004 года, буквально через несколько дней после обнародования финансовых результатов Google. Geico, компания, специализирующаяся на страховании автомобилей, подала против поискового гиганта иск о нарушении прав на торговую марку. Она заявила, что Google незаконно получает прибыль от рекламы, в которой используются названия торговых марок, принадлежащих Geico. Поскольку реклама являлась единственным источником доходов Google, известие о возбуждении иска стало для нее громом среди ясного неба. «Компания Google проходит – и, возможно, будет проходить в будущем – ответчиком по искам о нарушении прав на интеллектуальную собственность, что сопряжено со значительными расходами. Решения по ним могут обязать нас компенсировать убытки, а также ограничить наши возможности в отношении использования определенных технологий», – говорилось в заявке компании на IPO, поданной Комиссии по ценным бумагам и биржам. В других странах, где у Google были неплохие перспективы развития, ее деятельность также стала предметом судебных разбирательств. «Суд во Франции признал Google подлежащей ответственности за то, что компания позволила клиентам рекламироваться под определенными словами и словосочетаниями, которые являются зарегистрированными торговыми марками. Мы подали апелляцию на это решение. Google также выступает ответчиком по двум искам, поданным в Германии». Кроме того, выяснилось, что незадолго до подачи заявки на IPO Google смягчила свою политику в отношении торговых марок в США, позволив рекламодателям вести онлайновые торги по названиям торговых марок, которые принадлежали другим коммерческим организациям. Это ключевое изменение, по мнению основателей, «может повысить вероятность возбуждения судебных исков против компании». Кстати, Yahoo! один из ее главных конкурентов в сфере поиска, не размещала подобных рекламных объявлений. Google заявила, что подкорректировала свою политику исключительно ради пользователей, однако, по мнению экспертов, этот шаг она предприняла с целью увеличить прибыль перед IPO.

Google не сомневалась, что после обнародования ею информации о доходах и прибыли наверняка обострится конкурентная борьба с Yahoo! и Microsoft. Интернет-серферы от всего этого, вероятно, только выиграют, а вот Google рассматривала конкуренцию как фактор риска для потенциальных акционеров. «Если Microsoft и Yahoo! будут предлагать результаты поиска, сходные по качеству с нашими или превосходящие их, либо усовершенствуют платформу и сделают свои услуги более доступными, чем наши, посещаемость нашего поискового ресурса может существенно снизиться», – отмечалось в заявке компании. Google также давала понять, что вследствие обострения конкуренции и «неизбежного падения темпов роста по мере увеличения доходов» динамика ее развития, вероятно, замедлится.

Немалое беспокойство вызывало также то обстоятельство, что Google полностью зависела от рекламы, точнее от одного конкретного ее вида. Из-за этого у компании в будущем могли возникнуть большие проблемы. Если Yahoo! и Microsoft усовершенствуют свою технологию поиска информации, пользователи перейдут на их ресурсы, а за ними последуют рекламодатели. «Снижение доходов от рекламы или их потеря может нанести серьезный ущерб нашему бизнесу», – говорилось в заявке Google на IPO.

На первых порах компания зарабатывала деньги на размещении рекламы на Google.com. Но теперь половину ее объема продаж обеспечивала сеть веб-сайтов, которым Google поставляла рекламные объявления. Эта саморазвивающаяся сеть в известной степени определяет будущее компании. Благодаря ей поисковый сервер получает весомое конкурентное преимущество. Но есть здесь и негативный момент: значительную часть доходов от этой сети обеспечивает менее полудюжины партнеров – прежде всего America Online и Ask Jeeves. Если они уйдут и заключат соглашение о сотрудничестве с Microsoft или Yahoo! поисковому гиганту придется туго. «Если отношения с одним (или несколькими) из наших ключевых партнеров будут прерваны или не будут продлены и его место не займет интернет-компания такого же масштаба, наши доходы снизятся», – отмечалось в той же заявке.

Небольшие и ненавязчивые текстовые рекламные объявления Google пользовались большой популярностью. Но, подобно крупным теле – и кабельным сетям, которые серьезно пострадали от новшеств (главным образом от пульта дистанционного управления), позволившим зрителям быстро «отключать» рекламу, компания не была застрахована от появления технологий, которые позволили бы пользователям просто-напросто «выключать» рекламные предложения.

Выход на фондовую биржу также представлял собой потенциальную угрозу для культуры компании. В Googleplex царила непринужденная атмосфера, многих сотрудников Ларри и Сергей знали только по имени. Быстрый рост и предстоящее преобразование в ОАО диктовали необходимость внедрения более традиционного стиля управления. Нужно будет избавиться от дешевых «супермаркетовских» программных средств для ведения бухгалтерского учета, а также организовать проведение полного аудита компании крупной аудиторской фирмой. В условиях расширения штата и увеличения объема продаж реорганизация внутрифирменного управления без ущерба для корпоративной культуры была для Эрика Шмидта первостепенной задачей.

Google – компания, имя которой стало нарицательным, – создала сеть партнеров и сильный всемирно известный бренд исключительно путем популяризации своих услуг. Ничего подобного в таких масштабах раньше не делалось. Несомненно, ей помог Интернет. Однако прибыльность Google наверняка упадет, если компанию заставят тратить деньги на рекламу и маркетинг в целях повышения известности бренда. Гуру в сфере маркетинга Питер Сили в разговоре с одним из авторов этой книги заметил, что Брин и Пейдж отвергли его совет изучить мнение потребителей о бренде под тем предлогом, что они не желают расходовать деньги на рекламу. «Они высокомерно относятся к необходимости укреплять бренд и общаться с потребителями, – сказал Сили. – Эти парни даже не знают, что символизирует их бренд. Программисты и есть программисты».

Несмотря на то что распространение порнографии в Интернете – очень прибыльный бизнес, одно время Google заявляла, что не размещает рекламу из разряда «только для взрослых». Однако в преддверии IPO ее автоматизированная система регистрации уже не блокировала такие объявления, что означало появление еще одного правового риска. Компанию также могли привлечь к ответственности за размещение рекламы лекарственных препаратов, финансовых услуг, алкогольных напитков или огнестрельного оружия.

Исходя из опыта других новоиспеченных ОАО, можно было предположить, что вскоре после IPO Google ждет утечка мозгов. Щедрость, с которой Ларри и Сергей раздавали фондовые опционы новоиспеченным сотрудникам компании, когда та еще была закрытым акционерным обществом, и отсутствие жестких ограничений на продажу акций означали, что обратить акции в наличные и уйти из Google будет довольно несложно. В Силиконовой долине компании-новички выслеживали и переманивали таких специалистов к себе. Помимо этого, сотни сотрудников Google, в одночасье ставшие миллионерами, могут лишиться мотивации. Сможет ли компания создать финансовые стимулы, необходимые для привлечения толковых специалистов, уже не имея возможности выделять им фондовые опционы? Наконец, как быть, если Сергей и Ларри решат, что управлять Google им уже неинтересно, и примутся за какой-нибудь другой проект? «Если мы потеряем Эрика, Ларри, Сергея или других менеджеров высшего звена, то вряд ли сможем реализовать нашу бизнес-стратегию», – предупреждала компания.

Но хуже всего было то, что Google проходила ответчиком по многомиллиардному иску, поданному Overture, теперь уже дочерней компании Yahoo! в котором утверждалось, что система размещения рекламы Google аналогична той, что разработана и запатентована Overture. В лучшем случае Google придется выплатить Yahoo! лицензионное вознаграждение или постоянно перечислять ей определенные суммы. В худшем – компания будет вынуждена внедрить другую систему размещения рекламы.

Комиссия же по ценным бумагам и биржам начала расследование в отношении внутренних процедур компании. Google выпустила огромное количество фондовых опционов и акций, не зарегистрировав их и не предоставив своим сотрудникам-акционерам информацию о финансовых результатах компании. Сам факт проведения такого расследования накануне IPO – серьезный удар для любой фирмы. Как же могли главный юридический советник и юрисконсульты Google допустить это? Эксперты высказали предположение, что Ларри и Сергей не хотели, чтобы сотрудники-акционеры узнали, сколько денег зарабатывает компания, так как опасались утечки информации, – а посему, несмотря на законодательные нормы, предпочли держать эти сведения в тайне.

Необычный способ продажи акций – посредством онлайн-аукциона – тоже не был лишен изъянов. «Электронный аукцион может породить явление, известное как проклятие победителя, вследствие чего инвесторы могут понести убытки, – предупреждала компания. – Отдельные победители торгов, возможно, сочтут, что они заплатили слишком много за наши акции, и постараются поскорее их продать, чтобы избежать значительных убытков в случае, если курс акций начнет падать».

Поскольку близилась середина лета, а Комиссия по ценным бумагам и биржам все еще не завершила анализ механизма функционирования онлайн-аукциона, большинство экспертов сходилось на том, что Google выйдет на фондовую биржу не раньше Дня труда[12]12
  День труда отмечается в США в первый понедельник сентября. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Поисковый гигант, похоже, собирался заработать на размещении акций миллиарды долларов, а в августе, когда Уолл-стрит традиционно погружается в дремоту, компании-«тяжеловесы» IPO не проводили. В это время года инвестиционные банкиры отправлялись в Хэмптоне[13]13
  Фешенебельный район в восточной части острова Лонг-Айленд. – Примеч. пер.


[Закрыть], на Виноградник Марты[14]14
  Остров близ побережья штата Массачусетс. – Примеч. пер.


[Закрыть] и прочие экзотические места, так как важные решения в августе практически не принимались. Крупные клиенты, в том числе руководители компаний и инвесторы, тоже уходили в отпуск.

Но Ларри и Сергей делали все наоборот. Процесс подготовки к IPO отнимал у них много времени и не позволял полностью сосредоточиться на работе. Чем быстрее они проведут торги, тем быстрее все станет на круги своя. Вот почему летом 2004 года они не сбавляли обороты даже несмотря на то, что всплывали все новые и новые вопросы, из-за чего тон прессы в отношении Google в этот период становился все менее и менее доброжелательным.

Сочетание трех факторов – медленное, но уверенное снижение индекса ИТ-сектора на фондовой бирже, летнее затишье и ряд критических материалов в СМИ, из которых явствовало, что внутрифирменное управление в Google оставляет желать лучшего, – указывало на то, что IPO лучше провести осенью, когда жара спадет. Но Брин и Пейдж опасались, что в этом случае репутации Google будет нанесен еще больший ущерб: уоллстритовские фирмы, конкуренты и эксперты ставили под сомнение прогнозы относительно дальнейшего развития, обнародованные компанией, и называли минимальную (110 долл.) и максимальную (135 долл.) цену за акцию чересчур завышенными, так как последняя примерно в 150 раз превышала показатель дохода на акцию. Тем, кто хорошо помнил крах рынка интернет-технологий в 2000 году, такие цены казались «пузыреподобными». Кроме того, хотя Google и предоставила рядовым пользователям возможность приобрести акции, процедура допуска к аукциону была сложна. Для участия в нем физическим лицам необходимо было открыть счета в определенных фирмах и затем действовать в соответствии со специально разработанными и довольно непростыми правилами. В общем, основатели хотели провести IPO как можно скорее, чтобы улучшить наконец тяжелую атмосферу вокруг компании.

В те летние месяцы 2004 года Google была особенно уязвимой. За процессом подготовки к IPO средства массовой информации следили очень внимательно, и из каждой ошибки или потенциального риска неизменно раздувалось невесть что. Все это девальвировало слова основателей о том, что инвесторы, желающие приобрести долю в Google, должны доверять Ларри и Сергею. Такое доверие было сопряжено с изрядным риском. Компания как раз «отполировала» свой имидж до блеска, но эти «пятна» очень подпортили образ основателей.

Тем временем на Уолл-стрит отдельные брокерские фирмы решили, что игра не стоит свеч. Так, Merrill Lynch без объяснения причин отказалась от участия в IPO. Ее клиенты заняли осторожную позицию в отношении акций Google. Это обстоятельство (и не только оно) побудило финансовых аналитиков и консультантов порекомендовать своим клиентам воздержаться от участия в процессе выхода компании на биржу, а решение относительно того, стоит ли вкладывать деньги в акции компании, принимать позже, когда начнутся торги. Росли также опасения, что те, кто приобретет акции на аукционе; в рамках IPO, только потеряют, потому что курс акций неумолимо начнет падать.

Но еще до того, как настал час X, у инвесторов возникли новые; вопросы, которые касались готовности Google к преобразованию в ОАО.

Учитывая многочисленные сообщения в СМИ о расследовании, проводимом Комиссией по ценным бумагам и биржам, другие правовые проблемы и вероятность того, что в ходе аукциона цена акций Google взлетит до небес, имелись серьезные сомнения относительно успешного исхода ее IPO. В какой-то момент уже не имело значения, что вызвало такие проблемы – быстрый рост Google, неспособность компании неукоснительно следовать положениям закона о ценных бумагах или же целенаправленная травля со стороны Уолл-стрит.

За время, прошедшее с момента подачи Брином и Пейджем заявки на IPO, настроение общественности в отношении Google изменилось. Тогда, в апреле, ее не в чем было упрекнуть. Теперь же в воздухе витал дух сомнения. Упорно циркулировали слухи о том, что инвесторы, крупные и мелкие, не будут принимать участия в аукционе и что спрос на акции Google будет столь низким, что компании, возможно, придется отложить выход на биржу. Доверие к топ-менеджерам Google упало. Некоторые эксперты раскритиковали юрисконсультов из Morgan Stanley и Credit Suisse First Boston за то, что те настоятельно порекомендовали Брину и Пейджу установить столь высокую минимальную и максимальную цену на акции. Как бы там ни было, по сравнению с апрелем Google явно сдала свои позиции.

И вот, когда уже казалось, что все неприятности позади, журнал Playboy опубликовал большое интервью с Ларри и Сергеем, озаглавленное «Google Guys». Согласно правилам Комиссии по ценным бумагам и биржам, факт публикации интервью в СМИ после подачи заявки на IPO свидетельствовал об окончании «периода молчания». Этот прокол только усилил сомнения в компетентности и зрелости руководителей Google. В конце концов, это ведь был не The Wall Street Journal или BusinessWeek, традиционные площадки для успешных американских компаний. Playboy, больше известный не информационными статьями, а фотографиями обнаженных девиц, взял это интервью в апреле, а опубликовал как раз в разгар шумихи вокруг Google.

Кому-то интервью с Брином и Пейджем показалось забавным, а вот основных инвесторов компании оно привело в ярость. Комиссии, еще не завершившей расследование по факту нерегистрации Google акций, теперь нужно было решать, налагать ли на компанию штрафные санкции за нарушение правила «периода молчания». Для этого юристам Комиссии сперва необходимо было ознакомиться с текстом интервью. Остряки и карикатуристы на все лады смаковали следующую картину: юристы серьезной организации перелистывают страницы Playboy в поисках статьи «Google Guys», делая вид, что их не интересуют пикантные фото. Могли ли основатели Google после всего этого рассчитывать на то, что им доверят миллиарды долларов?

Редактор Playboy Дэвид Шефф, бравший это интервью, писал, что, когда он приехал в Googleplex, «Брин босиком играл в волейбол на открытой площадке. Я его еле утащил оттуда. Мои вопросы он обдумывал с серьезным выражением лица, время от времени подкрепляясь салатом. Во время беседы он и Пейдж (этот был в туфлях) практически не садились. Они стояли, опершись на спинку стула, или прохаживались по конференц-залу. Вероятно, когда занимаешься изменением мира к лучшему, усидеть на месте очень сложно».

На Уолл-стрит же только и разговоров было, что о вероятном провале IPO Google: учитывая медленное сползание индекса ИТ-сектора и слабый спрос на акции Google, практически никто не верил в то, что компании удастся разместить их по цене от 110 долл. до 135 долл., как было объявлено инвестиционными фирмами. Были и другие вопросы, беспокоившие потенциальных инвесторов. Самым серьезным препятствием представлялась судебная тяжба между Google и Yahoo! из-за системы размещения рекламы.

Тогда в дело вмешались Джон Дерр и Майкл Мориц, представители венчурных фирм, вложивших в Google 25 млн. долл.: они призвали компанию урегулировать наконец спор с Yahoo!. В итоге Google заключила с Yahoo! мировое соглашение, по которому обязалась предоставить ей 2,7 миллиона акций. И теперь мир никогда не узнает, как именно Google нарушала патентное право. Урегулирование спора стоило Google сотен миллионов долларов, но зато сняло неопределенность, нависавшую над IPO компании. «Было бы неправильно называть это решением спора об авторских правах. Это, скорее, признание Google того факта, что она нарушала авторское право», – заметил Дэвид Рэммелт, адвокат другой компании, возбудившей иск против Google о нарушении прав на торговую марку. Google же настаивала, что авторского права не нарушала.

Принимая во внимание все эти проблемы, Дерр, Мориц, Брин и Пейдж обсудили возможность переноса IPO на осень. «В начале августа мы собрались, чтобы обсудить все «за» и «против», – говорит Мориц. – На повестке дня стоял один вопрос: есть ли смысл подождать до октября. В итоге было решено не переносить дату IPO, про вести его в августе, чтобы можно было наконец-то сосредоточиться на ежедневных операциях. Я думаю, это было правильное решение. В противном случае нам снова пришлось бы участвовать в изнурительном трехмесячном марафоне».

Так как Сергей и Ларри явно не желали, чтобы процесс подготовки к IPO продлился хотя бы на один день дольше, чем нужно, судьба компании теперь была в руках Комиссии по ценным бумагам и биржам. «Члены Комиссии сейчас, наверное, изучают номера Playboy», сострил Том Толли, автор книги о нюансах процесса IPO. Какое же решение примут юристы этой организации в отношении IPO Google?

Тем временем юрисконсульты Google из фирмы Wilson Soiisint одобрили возможное решение проблемы: представление Комиссии интервью из Playboy в качестве приложения к заявке компании на IPO и включение его в утвержденный Комиссией пакет материалов, доступный всем потенциальным инвесторам. Этот ход хорошо согласовывался с одним из основных принципов Комиссии: предоставление информации инвесторам устраняет все проблемы. И к счастью для Google, он сработал: совет Комиссии по ценным бумагам и биржам, оставив за собой право провести детальное расследование по факту опубликования интервью в Playboy позднее, решил, что включения статьи в заявку на IPO и исправления неточностей, содержащихся в ней, будет достаточно, и не стал применять санкции в отношении компании.

Наконец-то Google могла приступить к приему заявок от инвесторов, установить единую аукционную цену на акции и заняться решением организационных вопросов. Однако минимальная и максимальная цены (ПО долл. и 135 долл. соответственно), установленные ею раньше, теперь выглядели завышенными. Обнародование неприглядных фактов из деятельности Google, 40-процентное падение индекса ИТ-компаний за последние несколько месяцев и сложность правил аукциона вызвали снижение спроса на акции компании. Свою лепту внесла также волна критических материалов о Google в прессе и враждебное отношение к ней со стороны Уолл-стрит.

Дабы повысить привлекательность IPO, Дерр и Мориц предприняли ряд дополнительных шагов: они снизили минимальную и максимальную цены акции до 85 долл. и 95 долл. соответственно – это обусловит увеличение спроса на акции и рост доверия к Google. В первый день торгов курс акций компании наверняка пойдет вверх, что настроит инвесторов на оптимистичный лад. И чтобы августовское IPO не рассматривалось как акт отчаяния, фирма Дерра, Kleiner Perkins, и фирма Морица, Sequoia Capital, приняли решение придержать акции, которые они собирались продать, дав тем самым понять: специалисты считают, что курс акций Google будет расти.

И после долгих месяцев ожидания, после моря газетных заголовков, так или иначе связанных с предстоящим выходом на биржу, 19 августа на фондовой бирже NASDAQ началось IPO компании под биржевым символом GOOG – при первоначальной цене 85 долл. За акцию. Торги по акциям Google в количестве 19,6 миллиона начались не в 9:30, когда открылась биржа, а немного позже, в 11:56, поскольку по относительно небольшому количеству акций, выставленных на торги, спрос значительно превышал предложение. Вскоре курс акций подскочил до 100,01 долл. В рамках первоначального публичного предложения компания заработала 1,67 млрд. долл., это означало, что ее биржевая стоимость составляет 23,1 млрд. долл. Размер гонорара фирм Credit Suiss First Boston и Morgan Stanley, управлявших процессом подготовки к IPO, не превышал половины стандартного гонорара для Уолл-стрит.

Вдруг обнаружилось, что биржевая стоимость Google больше биржевой стоимости многих солидных и авторитетных компаний. Отдельные инвесторы, купившие акции поисковика в ходе IPO, через пару дней продали их с хорошей прибылью. Применение формата аукциона, нового для фондовой биржи, позволило Google реализовать одну из двух поставленных целей: компания, а не Уолл-стрит, управляла процессом, распределяя акции справедливым образом, исходя из заявок инвесторов. Такой «уравнительный» подход исключил возможность скандала, подобного тем, что сотрясали Уолл-стрит в последние годы, когда в рамках лакомых IPO акции распределялись лишь между несколькими избранными. А вот вторую цель – более высокая цена акций – реализовать не удалось. Продав свои акции по 85 долл., компания недополучила солидную сумму. Если бы период подготовки к первоначальному публичному предложению прошел спокойнее, правила участия в аукционе были не такими сложными, a Google не была бы непреклонна в своем решении провести IPO в августе, наверняка удалось бы добиться более высокой цены.

Утром в день IPO Сергей Брин пришел на работу в Googleplex – в знак того, что компания при любых обстоятельствах уделяет внимание ежедневным делам. А второй основатель Google отправился в Нью-Йорк, где вместе с генеральным директором компании Эриком Шмидтом и специалистом по венчурным инвестициям Джоном Дерром принял участие в церемонии открытия торговой сессии. Перед этим у Пейджа и Шмидта состоялся завтрак с руководителями NASDAQ, во время которого Пейдж, в то самое утро ставший миллиардером, выглядел несколько холодным и отстраненным. «Мне будет интересно понаблюдать за всем этим процессом», – пробормотал он в ответ на формально-вежливые вопросы руководителей биржи. Как писал журнал GQ, Пейдж, одетый в смокинг, явно чувствовал себя не в своей тарелке и умудрился сесть на тарелочку со сливками, запачкав брюки. «Что ж, бывает, – философски заметил Шмидт. – Видали и похуже».

Для Брина и Пейджа процесс преобразования Google в ОАО наконец-то был завершен. Они все-таки провели IPO по-своему, чем нанесли серьезный удар по уоллстритовскому картелю. Теперь они могли полностью сосредоточиться на управлении своим бизнесом. Вместе с тем, поскольку акционерами их компании теперь были люди, с которыми они никогда раньше не встречались, основателям предстояло ощутить на себе качественно иной уровень общественного контроля и ответственности.