Текст книги "Боинг-Боинг (ЛП)"

Автор книги: Марк Камолетти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

БЕРНАР: Он очень сердобольный… Участвует…

БЕРТА: И я, мёсьё, я тоже участвую!

БЕРНАР: Знаю, знаю… Иди в ванную, lieblings… Я поцелую тебя перед уходом.

МАРТА (возвращаясь к нему): Маленький аванс, мёсьё, будьте любезны…

РОБЕР (направляясь к двери в комнату окнами во двор): Быстро, быстро!

МАРТА: Что быстро? Почему всё быстро? Быстро!

БЕРНАР: Да, он прав. Нужно поторапливаться. (Целует её.) Voila! Иди мойся! (Ведет её к ванной, вталкивает туда.) Мойся основательно!

МАРТА: Хорошо, любовь моя. (Она входит и закрывает за собой дверь  в тот момент, когда дверь в комнату, где сейчас Мишель открывается.)

МИШЕЛЬ (входит): Я, естественно, была права… Мне нужно было попудриться…

БЕРТА: Ой! Мадемуазель… ещё здесь?

МИШЕЛЬ: Да, Берта… Представляете, я улетаю только завтра.

БЕРТА: Только завтра? Ох!.. Мёсьё… Мадемуазель тоже там? (Делает жест в сторону ванной комнаты.)

БЕРНАР: А вы что, не видите?

МИШЕЛЬ: Тоже? Почему тоже?

БЕРТА: Я хотела поговорить… с мёсьё и… мёсьё… тоже!.. Ох… мёсьё…

БЕРНАР: А что случилось? Что-то не в порядке?

БЕРТА (слабея): О, да… Что-то мне нехорошо…

РОБЕР (Бернару): Ей нужен коньяк!

МИШЕЛЬ: У неё такой вид, будто она пережила шок!

БЕРНАР (Мишель): Да, ладно тебе…

РОБЕР: Держите! Выпейте это! (Дает ей стакан. Она пьет.)

БЕРТА: Мерси, мёсьё!

РОБЕР (Бернару): Уматывайте, быстро! (Мишель.) С Бертой всё нормально, идите спокойно!

БЕРНАР: Что? Ах, да!.. Пошли!

МИШЕЛЬ: Куда это?

БЕРНАР: Как куда? Ужинать на природе!

РОБЕР: В беседке, увитой зеленью…

МИШЕЛЬ: Нет, я хочу остаться здесь.

БЕРНАР: Но почему? Это доставит мне такое удовольствие… И потом у меня до этого назначено кое с кем рандеву…

МИШЕЛЬ: Ну, хорошо! Поехали! Я тебя подожду… А твой друг меня займет…

РОБЕР: Это невозможно!

МИШЕЛЬ: Почему невозможно?

РОБЕР: Потому что… потому что… у меня тоже дела… И потом у меня раскалывается голова!

МИШЕЛЬ: Хорошо! Я подожду Бернара одна!.. Мне так хорошо дома!

БЕРНАР: Ты по натуре, видимо, домоседка!

МИШЕЛЬ: Полетай по 300000 километров в год, а потом мы с тобой поговорим! Ты же из Парижа носа не высовываешь!

БЕРНАР: Да это я так, к слову…

МИШЕЛЬ: Вот именно! Как-нибудь, когда я буду дома, я сыграю роль домохозяйки. Берта! Договорились?

БЕРТА: Да, мадемуазель… Мне сделалось дурно… Это бывает… переутомление… Без сомнения!

БЕРНАР: Да ладно вам!

РОБЕР: Что ладно? Конечно, переутомление! Ей нужно отдохнуть.

БЕРТА: Мёсьё очень великодушен!

МИШЕЛЬ: Так, а что у нас на ужин?

БЕРТА: На ужин?

МИШЕЛЬ: Да, на ужин.

БЕРТА: Ах! Мадемуазель будет ужинать?

РОБЕР: Нет…

МИШЕЛЬ: Да…

БЕРНАР: Мы уходим.

РОБЕР: И я! И я! Я тоже ухожу! Все уходят!

БЕРТА (Бернару, говоря о Робере): Но мёсьё мне только что сказал, что будет ужинать здесь!

РОБЕР: У меня изменились намерения… Имею право, не так ли?

БЕРТА: Да! Ох! Да!

МИШЕЛЬ: Ну, и что у нас на ужин?

БЕРТА: Кислая капуста и сардельки!

МИШЕЛЬ: Какая изобретательность!

БЕРТА: Это не я придумала! Я здесь ни при чем! Я всё делала, как и было заранее договорено!

МИШЕЛЬ (Бернару): Так это всё ты заказал?

БЕРНАР: Да… Нет… Я не знаю… Это он!

РОБЕР: Я?

БЕРНАР: Кухня – не моя епархия!

МИШЕЛЬ: И что, у вас больше ничего другого нет?

БЕРТА: Нет. Но капуста потрясающая и сардельки – пальчики оближете!

БЕРНАР: Который час?

БЕРТА: Это вы мне, мёсьё?

БЕРНАР: Да, вам! Нет, всё в порядке! Я вспомнил!… Я настаивал на том, чтобы ехать ужинать за город именно потому, что знал, что на ужин кислая капуста, а ты её терпеть не можешь.

МИШЕЛЬ: Минуту назад ты сказал, что тебе нужно кого-то повидать!

РОБЕР (Бернару): Но ты же можешь отложить встречу, не так ли?

БЕРНАР: Так ли, так ли! Могу отложить!

РОБЕР: Так, всё! Пулей в Сан-Жермен!

БЕРНАР: Да… поехали…

РОБЕР: На природу!.. Полная нега!… Ночь в Сан-Жермен… это что-то…

МИШЕЛЬ: О! Нет! Мы вернемся домой после ужина!

БЕРНАР: Посмотрим… посмотрим… Уедем, приедем… Я умираю от голода и если…

МИШЕЛЬ (Роберу): Вы выходите с нами?

РОБЕР: Да!

БЕРНАР: Нет… нет… он остаётся… ему… нужно…

РОБЕР: Мне нужно?

БЕРНАР: Да! Тебе!

МИШЕЛЬ: Вы что, будете сидеть дома?

РОБЕР: Да… наверное… Да, я остаюсь дома! У меня голова.

БЕРНАР: Умница моя… Всё, погнали!

МИШЕЛЬ: О! Моя сумочка! (Входит в комнату окнами во двор и закрывает за собой дверь.)

БЕРНАР: Merde, я сойду с ума!

Марта (выходя из ванной комнаты): Всё в порядке, lieblings!

РОБЕР: Тихо!

МАРТА: Что?

РОБЕР: Тихонько, шёпотом… (Показывает на Бернара.) У него болит голова.

БЕРНАР: Да, ужасно!..

МАРТА: Ох, майн Гот… Я дам тебе байеровский аспирин.

БЕРТА: Мне тоже… байеровский аспирин!

БЕРНАР: Не надо… Всё и так пройдет…

МАРТА: Я хочу за тобой поухаживать, lieblings!

БЕРНАР: Не нужно, не напрягайся!

РОБЕР: Не перечь… Что вам ещё хочется сделать?

МАРТА: Я пришла вам сказать, что набрала полную ванну…

РОБЕР: Вот и прекрасно! Идите и ложитесь в неё!..

БЕРНАР: Всё, хватит болтать!..

МАРТА: Слушайте! Что с вами происходит?

РОБЕР: Ничего…

БЕРНАР: Иди. Ну, иди же… Вода остынет!

МАРТА: А ты не уходишь?

БЕРНАР: Увы… Сейчас… сейчас… (Он подталкивает её к ванной, и как только за ней закрывается дверь, из комнаты выходит Мишель со своей сумочкой. Он прыгает к ней, напевая.) Сейчас… мы отправляемся на природу…

БЕРТА (беря бутылку и наливая себе): Вы позволите, мёсьё?

БЕРНАР: Да, пожалуйста!

РОБЕР: Думаю, что и мне не мешало бы… (Наливает себе.)

МИШЕЛЬ: Вы себя не очень хорошо чувствуете?

РОБЕР: Немного кружится голова.

БЕРТА: Дело идет к грозе.

РОБЕР: Да, наверное…

МИШЕЛЬ: Если будет гроза, нам нужно остаться дома!

БЕРНАР: Да ты что! Гроза на природе, такое нельзя пропустить! Молния! Всё сверкает! Поехали заранее, mon ange, и отдадимся в руки стихии!

МИШЕЛЬ (Роберу): До скорого…

РОБЕР: До скорого… До скорого…

БЕРТА: Пока-пока…

БЕРНАР (Мишель): Я иду за тобой.

(Мишель выходит.)

РОБЕР: Делай, что хочешь, но вы должны ночевать в Сан-Жермен!

БЕРНАР: Будь спок! Никаких возвращений! Ну и история! С ума сойти!

РОБЕР: Как раз с ума сходить не надо! Bon appetit!

БЕРНАР: Мерси… И тебе того же!

МИШЕЛЬ (входя): Слушай, Бернар! Или ты идешь, или я никуда не еду!

(Выходит.)

МАРТА (выходя из ванной комнаты): Как жарко!

БЕРНАР: Что?

МАРТА: Да вода слишком горячая!

РОБЕР: Можно на неё подуть!

МАРТА: Ты уходишь?

БЕРНАР: Да, уже. (Показывая на Робера.)  А он остаётся вместо меня. Он просто супер! Всё, пока!

МАРТА (вместе с Бернаром): Пока!

(Бернар уходит, а Марта опять идет в ванную комнату.)

РОБЕР (садясь): Уф-ф-ф!

БЕРТА: Каков, а? Да, для таких выкрутасов нужно иметь очень крепкие нервы! Как у мёсьё! А вы весь белый, как шампиньон! Мужайтесь! За вас!

РОБЕР: За вас!

БЕРТА: Да, вам такое не по зубам!

РОБЕР: О нет!

(Звонит телефон.)

БЕРТА (берет трубку): Ф-ф-ф-ф! Да, алё! Да, здесь! Пардон?.. Сообщение от миссис Мэри Хопкинс? Так… я записываю… Так… Вместо понедельника она возвращается сегодня в 22 часа.

РОБЕР: Спросите, может, ещё какие-нибудь новости? Одной нам мало!

БЕРТА: Может что-то ещё? А-ха, всё? Поцелуйте Мэри! Merci! (Вешает трубку.) Вы слышали?

РОБЕР: Да!

БЕРТА (наливая): Держите! Надо подкрепиться. У меня такое ощущение, что всё только начинается!

РОБЕР: Абсолютно с вами согласен!

БЕРТА: Кошмар!… Но вы-то понимаете, что это не жизнь для служанки?

РОБЕР: Для служанки, может, и не жизнь, а вот для мужчины, для настоящего… эта жизнь просто genial!

Конец второго действия.

Действие третье.

Робер выходит из столовой, за ним по пятам – Марта.

РОБЕР: Вы можете говорить всё, что угодно, но что касается меня, то я считаю, что кислая капуста тяжела для желудка.

МАРТА: Найн!

БЕРТА (вставая между ними): Господа, не желаете ли кофе?

МАРТА: Нет, Берта! Не желаем! И вы это прекрасно знаете. Кофе! По вечерам! Никогда!

БЕРТА: Хорошо, фройляйн.

РОБЕР: А я хочу кофейку… Что с ним, что без него, я и так из-за этой капусты буду бодрствовать всю ночь!

БЕРТА: Хорошо, мёсьё. (Уходит.)

МАРТА: Если вы хотите вывести меня из себя, ругая немецкую кухню, то предупреждаю вас, – это бесполезно. Зря теряете время!

РОБЕР: Да не вывожу я никого из себя! Просто я считаю, что она немножко тяжела для желудка, – все эти ваши капусты, колбасы, сосиски, сардельки…

МАРТА: В Германии всё переваривается прекрасно!

РОБЕР: Замечательно! А у меня не было в роду немцев, поэтому я чувствую, что мой желудок, мягко говоря…

МАРТА: Вы не отдаете себе отчета в том, что говорите… Кислая капуста – бесподобное блюдо. Его едят во всём мире. Да это вам любой подтвердит…

РОБЕР: А я не говорю, что оно мне не нравится. Я говорю: «Это тяжело для меня!» Вот и всё!

МАРТА: Когда оно хорошо приготовлено, и к нему подается охлажденное вино, как сегодня, это восхитительно!.. Das ist phantastisch…

РОБЕР: Ja, ja, fhantastisch, но тяжело! Когда я ем капусту, мне кровь ударяет в голову! А вам нет?

МАРТА: Нет!

БЕРТА (входит с кружкой кофе на маленьком подносе): Voila, мёсьё! Если не побрезгуете советом, то пейте его пока он горячий, а то… тяжело!.. (Жест к желудку.)

РОБЕР: Merci!

МАРТА: Берта!

БЕРТА: Да, фройляйн!

МАРТА: Что сказал Бернар? Когда он вернется?

БЕРТА: П-ф-ф-ф!..

РОБЕР: Ему нужно было…

МАРТА: А вас никто не спрашивает! Я разговариваю с Бертой! Ну и?

БЕРТА: Когда уйдет, он сказал точно, а вот когда вернется, всё очень туманно…

МАРТА: Но он должен был передать это для меня!

БЕРТА: Ну, конечно… Но он как-то резко собрался… Неожиданно… Не так ли, мёсьё?

РОБЕР: Именно так. Неожиданно… Такие вещи нельзя предугадать!

БЕРТА: Да, потому что они происходят вдруг!.. Внезапно!..

РОБЕР: Вот именно! Если бы можно было предугадать неожиданность, то это уже была бы не неожиданность. Это была бы…

БЕРТА: Ну, конечно, это же совершенно другое!

МАРТА: Ну, хорошо… Спасибо, Берта!

БЕРТА: Не за что, фройляйн, не за что! (Уходит.)

РОБЕР: И всё-таки, если бы на ужин не было кислой капусты, я был бы так счастлив…

МАРТА: Да? Прямо счастлив?

РОБЕР: …что Бернара нет. Ужин наедине с вами…

МАРТА: Ох, оставьте! Не утруждайтесь!

РОБЕР: Не сердитесь! Подарите мне маленькую улыбку! Вы же знаете, что очень, очень красивы для… (Внезапно замолчал.)

МАРТА:  Для немки? Да? Вы это хотели сказать?

РОБЕР: Да нет, абсолютно не это… Вы пристрастно интерпретируете мои мысли…

МАРТА: Вы думаете, что я не понимаю ваших штучек? Всё время за ужином вы, не переставая, подмигивали мне… со странной и двусмысленной улыбкой!

РОБЕР: Да нет, что вы!

МАРТА: Незачем отрицать!.. Вы мне делаете скандальную славу! Вы вьетесь вокруг меня как пещерный человек прыгает вокруг огня…!

РОБЕР: Это только потому, что вы мне очень нравитесь…!

МАРТА: Это не повод! Даже если я вам очень нравлюсь, вы, вы мне не нравитесь совсем…! Всего доброго!

РОБЕР: Подождите…! Подождите! Если бы мы с вами были чуть романтичнее, то мы бы…

МАРТА: Что опять?

РОБЕР: Поехали бы вместе…!

МАРТА: Сейчас? На ночь глядя?

РОБЕР: Ещё не поздно…!

МАРТА: Уже ночь! Ничего не видно!

РОБЕР: А зачем нам что-то видеть? Нам нужно подышать…! Всё по-честному, прилично!

МАРТА: Ага, прилично!

РОБЕР: Чем вы рискуете? Вы уже достаточно большая, чтобы защитить себя, если даже я буду покушаться на вашу честь!

МАРТА: О! На честь!

РОБЕР: Расценивайте это как игру…

МАРТА: Знаю… эти  французские игры! Они опасны!

РОБЕР: Но не для вас! У вас же есть Бернар!

МАРТА: Да, слава Богу! Но если эта игра неопасна для меня, то меня она не интересует, и потом это нечестно!

РОБЕР: Когда вы меня поцеловали…

МАРТА: По ошибке! Не забывайте!

РОБЕР: Но… вы поцеловали меня дважды…

МАРТА: Первый раз по ошибке, а второй – после вашего грубого шантажа. Но больше вы меня на шантаж не поймаете!

РОБЕР: Какой шантаж! Просто погулять на природе!

МАРТА: Что за бредовая идея!

РОБЕР: Это романтическая идея…

МАРТА: Да, действительно! Ну, у вас и вид! Ваше лицо как будто налито кровью!

РОБЕР: Это потому, что мне необходим свежий воздух!

МАРТА: Я вас не задерживаю.

РОБЕР: Но без вас… Будьте снисходительны!

МАРТА: А репутация?

РОБЕР: Нет! Обещаю! Клянусь! Честное слово!

МАРТА: Ну, ладно, пройдемся часок и обратно.

РОБЕР: О!.. Мерси… мерси. (Чуть ли не прыгает на неё.)

МАРТА: Оставьте меня в покое! (Освобождается.) Вижу, как дорого стоит ваше честное слово!

РОБЕР: Это на меня нашло… я ведь так счастлив, что вы… Прошу прощения!

МАРТА: Всё! С меня хватит! Когда мы сядем в вашу машину, вы на меня прыгнете, и я не смогу вырваться!

РОБЕР: Исключено!

МАРТА: Не верю!

РОБЕР: У меня нет машины! Мы возьмем такси, в котором будет шофёр… Можно будет сесть сзади!

МАРТА: Нет! Хватит! Слышите меня? Хватит… Что за вандализм? Вы дьявол-искуситель… Ах! Вам нужно, чтобы я ушла? Хорошо! Я уйду! Но без вас!

РОБЕР: Послушайте…

МАРТА: Нет! Всё! Вы грязный мужлан!

РОБЕР: Но…

БЕРТА (входя): Можно убрать кофе?

РОБЕР (рассеянно): Да… да… (Марте.) Послушайте, моя маленькая Марта…

МАРТА (направляясь к двери в комнату окнами в сад): Что за фамильярности? Знать ничего не хочу! (Выходит и хлопает дверью.)

БЕРТА: По-моему, она недовольна…

БЕРТА: М-да… Она одна стоит двух других! Я слышала, она уходит?

РОБЕР: Да…

БЕРТА: И вы с ней?

РОБЕР: Она меня не хочет!

БЕРТА: Уф… Мой бедный мёсьё, вам ещё нужно справиться с American airlines...

РОБЕР: Мне? Merde!

БЕРТА: А что, у вас какие-то другие планы?

РОБЕР: Нет… Я не могу бросить Бернара!.. И потом, я не привык отступать перед трудностями! Я иду вперёд!.. (Он поворачивается к входной двери. Входит Мэри. Робер Берте.)  Ну, начинается!

МЭРИ: Hello!

РОБЕР: Hello!

БЕРТА: Ах! Добрый вечер, мисс Мэри!

МЭРИ: Добрый вечер, моя маленькая Берта! Ах! O, my God! Как классно снова оказаться дома!..

БЕРТА: А что произошло, мисс?

МЭРИ: Sheet! Сейчас я должна спокойно спать в своей постели в Лос-Анджелесе, но страшная снежная буря заставила нас развернуться на полпути над Атлантикой. Поэтому я прилетела обратно и буду ночевать дома. А Бернара нет?

РОБЕР: Нет… Он вынужден был уйти…

БЕРТА: Да… По делам…

МЭРИ: Ненадолго, надеюсь?

БЕРТА: Да нет… Ненадолго… Совсем…

РОБЕР: Да, совсем…

МЭРИ: Как хорошо! Здесь так великолепно! Спокойно, без всяких неожиданностей…

РОБЕР: Конечно, здесь тихая заводь…

БЕРТА: Супер-тихая!

МЭРИ: Я обожаю находиться у себя дома… «Дом, мой сладкий дом…» (Кладёт свою сумку с логотипом American airlines.) Я так измоталась!(Идёт по направлению к комнате окнами в сад.)

РОБЕР (подскакивает к ней): Вы куда?

МЭРИ: Расслабиться, to relax…

РОБЕР: Напротив, напротив!

МЭРИ: Что «напротив»?

РОБЕР:  Пройдите напротив!

МЭРИ: Я?

РОБЕР: Да!

МЭРИ: Зачем?

РОБЕР: Чтобы to relax.

МЭРИ: Наша с Бернаром комната вон та.

РОБЕР: Да, я знаю… Просто он предложил её мне, и я принял его предложение.

МЭРИ: Как?

РОБЕР: Ну, да. Он мне сказал…

БЕРТА: Да, это  истинная правда!

РОБЕР: Он мне сказал: «Пока Мэри в Америке, живи в моей комнате, она более уютная!»

МЭРИ: Ах!

БЕРТА: Да, он прав! Бернар именно так и сказал!

РОБЕР: Ну, не переезжать же мне, правда?

МЭРИ: Нет уж, переезжать, поскольку я снова здесь!

РОБЕР: Исключено!

БЕРТА: Да, исключено!

МЭРИ: Что за бред? Я вернулась домой и требую: «Отдайте мне мою комнату!»

РОБЕР: Нужно дождаться возвращения Бернара.

БЕРТА: Вот именно! Это распоряжение хозяина. Без его ведома ничего отменять нельзя.

РОБЕР: Да, давайте без самодеятельности!

МЭРИ: Но это невероятно! В конце концов, кто в доме главный? Мужчина или женщина?

РОБЕР и БЕРТА: Мужчина!

МЭРИ: Ничего подобного! Женщина!

РОБЕР: Не спорьте!

МЭРИ: Не знаю, как тут у вас во Франции!.. Но в Америке в доме главная – женщина… а мужчина ей во всём подчиняется, как миленький! Без вопросов!

РОБЕР: Совсем без вопросов?

МЭРИ: Совсем! Мужчина – это деньги, женщина – это голова! Так заведено в Америке! Поэтому немедленно дайте мне пройти  в мою комнату, а сами переселяйтесь напротив!

РОБЕР: Да… Но мы в данный момент во Франции, не так ли?

БЕРТА: Да! В этом нет сомнений!

РОБЕР: А во Франции всем командует мужчина! Поэтому  извините!

МЭРИ: Ошибаетесь! Дайте мне что-нибудь съесть, а то я не обедала… А потом вы увидите, как вернете мне мою комнату и убедитесь, что я права!

РОБЕР: Увидим… увидим…

МАРТА: Что есть в доме съедобного, Берта?

БЕРТА: Сардельки, очень вкусные…

МАРТА: Прекрасно! У вас есть крем Шантийи?

БЕРТА: Да, на десерт.

МАРТА: Нет, в качестве овощного блюда?

БЕРТА (её вот-вот стошнит): Уф-ф! Хорошо! Есть это с… Собственно, а почему бы и нет? Прекрасно!

МЭРИ (показывая на стол): Накройте здесь!

РОБЕР: Нет! Так не принято во Франции!

БЕРТА: Да… да… Пойдем на кухню, так будет быстрее!

МЭРИ: Хорошо, я буду ужинать на кухне, на полу!

РОБЕР: На полу?

МЭРИ (поднимая большой палец): Да! (Уходит на кухню.)

(Марта выходит из комнаты окнами в сад, в форме стюардессы, без своей сумочки.)

РОБЕР: На полу так на полу! Думаю, мы найдём общий язык!

БЕРТА (видит её, уходя за Мэри): Ох, уж эта работа…

МАРТА: Я готова!

РОБЕР: И я!

МАРТА: О, нет! Я вас умоляю, оставьте меня в покое! У меня нет к вам уже никакого доверия… Я ухожу одна! Понятно?

РОБЕР: Но что я скажу Бернару?

МАРТА: Скажете, что я ушла!

РОБЕР:  Но он поручил мне заботиться о вас…

МАРТА: У вас очень странная манера заботиться обо мне, со странным блеском в ваших мерзких каштановых глазах…

РОБЕР: Ореховых! Они ореховые! Присмотритесь к ним с близкого расстояния, и вы поймете, что они орехового цвета!

МАРТА: Я вам верю и на дальнем расстоянии. (Видит сумку Мэри.) Откуда эта сумка? American airlines?

РОБЕР (резко бросается к сумке и прижимает её к себе в тот момент, когда Марта протягивает руку, чтобы её взять.): Это моя… моя!

МАРТА: Ну и что вы, мужчина, делаете с этой сумкой?

РОБЕР: Я храню в ней мои интимные мелочи… маленькие… например, мыло, зубную щетку, пасту, бельё, помазок… В общем, так, мелочи!

МАРТА: Боже, как забавно!

РОБЕР: Почему?

МАРТА: Потому что вы – ходячая реклама американской авиакомпании.

РОБЕР: Так получилось!

МАРТА: Ну, конечно! Если бы вы были истинным патриотом, вы бы взяли сумочку Air France. Это было бы как-то естественнее!

РОБЕР: О… да… Я как-то не подумал об этом!

МАРТА: Это не делает вам чести… (Уходит в момент, когда Мэри выходит из кухни.)

МЭРИ (смотря на Робера): Я надеюсь, во Франции мужчины не имеют обыкновения рыться в дамских сумочках, или мои надежда тщетны?

РОБЕР ( машинально прижимая сумку к себе): Pardon?…

МЭРИ: Я вас спрашиваю, почему вы роетесь в моей сумочке?

РОБЕР: Я?

МЭРИ: Нет, я!

РОБЕР: Что вам взбрело в голову?

МЭРИ: А что мне должно было взбрести? Я вижу вас, прижимающим мою сумочку!

РОБЕР: Я? (Понял.) Ох! Pardon! Извините! (Не выпускает сумочку из рук.)

МЭРИ: Тем не менее,  ставлю вас в известность, что никогда не ношу с собой денег, а расплачиваюсь кредитной карточкой!

РОБЕР: Прекрасно! Это очень практично!

МЭРИ: Кроме помады, ручки «Parker»  и нескольких личных вещёй для ночлега, у меня там только немного американских и французских денег, чтобы расплатиться за такси… это всё! Можете мне поверить!

РОБЕР: Да я вам верю!

Мэрит: Тогда отдайте мне мою сумочку!

РОБЕР: А? Ах! Pardon. (Кладет сумку.) Это машинально… я взял её чисто машинально… Вы положили её на этот стул, а я хотел сесть… Поэтому я взял вашу сумочку, чтобы не сесть на неё, честное слово…

МЭРИ: Да, было бы странным, если бы вы видели мою сумку и сели бы прямо на неё!

РОБЕР: Да, это было бы ужасно! Неужели вы подумали, что я рылся в вашей сумочке?

МЭРИ: А что бы подумали вы? Вы будете что-нибудь пить?

РОБЕР: О.. да… С удовольствием!

МЭРИ: Скотч?

РОБЕР: Да… да… merci!

МЭРИ (наливая): Ну? И что вы думаете?

РОБЕР: О чем?

МЭРИ: О том, что я вам сказала… по поводу американской женщины! По отношению к американскому мужчине?!

РОБЕР: А… да… я согласен.

МЭРИ: Ах! Вы поменяли своё мнение?

РОБЕР: То есть… ваше мнение имеет как свои преимущества, так и недостатки!

МЭРИ: Никаких недостатков…Для того, чтобы всё шло гладко, нужно, чтобы всем командовала женщина… и Бернар с этим согласен.

РОБЕР: Ну, тогда какие могут быть разговоры!

МЭРИ (направляясь к комнате окнами сад): Поэтому, если я захочу расположиться с нашей комнате, меня никто не остановит. (Она открывает дверь.)

РОБЕР: Да… конечно… Почему нет?

МЭРИ: И без того, чтобы дождаться Бернара и получить его согласие. Я уверена, что если он, вернувшись, застанет меня там, он будет приятно удивлён.

РОБЕР: Да, конечно!.. Очень удивлён!

МЭРИ: И он не будет упрекать меня  в том, что я вас переселила. (Она смотрит на комнату.) Но… (Входит туда.)

РОБЕР: Что такое?

МЭРИ (возвращаясь с сумкой Магды.): Что это за сумка?

РОБЕР(подскакивая): Это? Сумка? Это моя! Моя!

МЭРИ: Ваша? Lufthansa?

РОБЕР: Да… да… Там я держу мои интимные мелочи… пижаму… мыло… белье… зубную щетку, пасту, помазок…

МЭРИ (отдавая ему сумку): О’key! Я вижу вы хорошо устроились в моей комнате… Ладно, оставайтесь в ней, тем более, что Бернар вам её предложил. (Закрывает дверь.)

РОБЕР: Я не хотел вас стеснять…

МЭРИ: Да что вы… Я вам даже подарю сумочку American airlines для ваших интимных мелочей.

РОБЕР: Вы так любезны! Но моя ещё может послужить!

МЭРИ: Что за  бред ходить с сумкой «Lufthansa»? (Берет свою.) В нашей есть накладной карман, она лучше закрывается. Она более удобна!

РОБЕР: Ну, может быть…

МЭРИ: А эта? Ну, что это?(Пытается открыть сумочку, которую держит Бернар.) Стыд!

РОБЕР: А в моей тоже есть… карманы… такой… вот такой…и ещё такой… огромное количество карманов… он весь состоит из карманов!!!

МЭРИ: Доставьте мне удовольствие, мой дорогой Робер, и возьмите мою сумочку.

РОБЕР: Не вопрос, конечно, чего только не сделаешь… (Кладет обе сумочки на секретер.)

МЭРИ: И правильно! Мужчина не должен отказываться от подарка американки!

РОБЕР: Да? Почему это?

МЭРИ: Потому что американская женщина крайне редко делает подарки! У вас нет ностальгии по материнской груди?

РОБЕР: Простите?

МЭРИ: Вы так сказали: «Нет!» – когда я хотела войти в свою комнату, что я поняла, – вы не ребенок, который будет слушаться мамочку! Поэтому, если вы говорите: «Нет!» – значит, вы мужчина!

РОБЕР: А… Я понял. Да… да… чтобы быть мужчиной, да, я думаю…

МЭРИ: Вот все всё время спрашивают, почему Америка великая страна?

РОБЕР: Да, кстати, почему?

МЭРИ: Всё просто. Американские мужчины остаются детьми всю свою жизнь! Они не перечат!

РОБЕР: Да? Так надолго?

МЭРИ: Да. У нас женщины более сильные, потому что американские мужчины всегда им говорят: «Да!»  А происходит так потому, что, требуя всё время для себя привилегий и всяческих благ, наши женщины заставляют мужчин работать, работать и работать, до полного истощения!

РОБЕР: Да? И мужчины не бунтуют?

МЭРИ: Ещё как бунтуют! Но когда они больше не хотят говорить: «Да!» – или полностью истощены, женщины требуют развода за жестокое обращение! Наши мужья обязаны нам платить деньги…

РОБЕР: А если они не захотят платить?

МЭРИ: Значит, пойдут в тюрьму! А для  того, чтобы не сидеть в тюрьме, они платят, а для того, чтобы платить, они работают, то есть производят, – вот почему Америка – великая страна!

РОБЕР: Заметьте, в тюрьме он тоже производит, – плетет корзины, тапочки…

МЭРИ: На свободе он производит больше.

РОБЕР: Но тогда я не понимаю, почему вы хотите выйти замуж за Бернара?

МЭРИ: А я не хочу замуж за Бернара!

РОБЕР: Не хотите?

МЭРИ: Нет! Если я и выйду замуж, то только за американца… поскольку только американцы всегда говорят женщине: «Да!»

РОБЕР: Железная логика!

МЭРИ: Но Бернар – француз. Да, это не американский мальчонка. Он часто говорит мне: «Нет!»… но что поделаешь, я его люблю!

РОБЕР: А-ха! То есть американские женщины не любят американских мужчин?

МЭРИ: Конечно, нет! Когда же ему производить, если его в это время любить! Можно испытывать чувства к тому, кого любишь, но не к тому, кто производит!

РОБЕР: Да, наверное… Можно и так…

МЭРИ: Ой! Повторите!

РОБЕР: Что?

МЭРИ: «Можно и так…»

РОБЕР: А что такое?

МЭРИ: Когда вы это произносите, ваш рот принимает такую красивую форму!

РОБЕР: Да что вы!

МЭРИ: Да-да… Повторите.

РОБЕР:  Что повторить?

МЭРИ: «Можно и так…»

РОБЕР: Можно и так…

МЭРИ: О! Ваш рот действительно прелестен! (Приближается к нему.)

РОБЕР: Серьёзно?

МЭРИ: Да… Повторите ещё!

РОБЕР: Ещё?

МЭРИ: Да!

РОБЕР: Да, можно ещё.

МЭРИ: Ваш рот как дрожащий на ветру цветок…

РОБЕР: Вы вгоняете меня в краску!

МЭРИ: Да, уверяю вас… (Толкает его в плечо.) Вам уже случалось целоваться с американской женщиной?

РОБЕР: Нет, что вы! В Эксе? В этой дыре?

МЭРИ: Как досадно! Мы очень рациональны, и в вопросах любви тоже!

РОБЕР: Да, правда?

МЭРИ: Вы убедитесь в этом! (Она берет стул, ставит его рядом со стулом, на котором сидит Робер, садится и внезапно целует его.) Ну, что?

РОБЕР: Что – ну, что?

МЭРИ: Что вы об этом думаете?

РОБЕР: Трудно сказать!

МЭРИ: Вы поражены филигранной техникой?

РОБЕР: Нет, не так, чтобы совсем… Но это поражает, конечно… особенно, когда не ожидаешь!

МЭРИ: Так, а сейчас вы ожидаете?

РОБЕР: Неужели вы хотите повторить?

МЭРИ: Я хочу, чтобы вы оценили мою технику.

РОБЕР: Ох! Я… знаете… Я всё-таки не эксперт!

МЭРИ: Ну, это же интересно!

РОБЕР: Интересно, но это не значит, что нужно целоваться ни с того ни сего, без каких-либо мотивов…

МЭРИ: Вы что, ненормальный?

РОБЕР: Почему это?

МЭРИ: Вы мне не нравитесь!

РОБЕР: Да?

МЭРИ: Но, с другой стороны, вы не вызываете отвращения!

РОБЕР: Какое счастье!

МЭРИ: Я не люблю вас! Но могу с вами целоваться!

РОБЕР: Так, стоп, давайте договоримся: люди целуются, когда они нравятся друг другу!

МЭРИ: Да нет… Я просто хочу беспристрастного мнения. Бернар меня любит, я его люблю… Он не может судить, ему не с чем сравнивать.

РОБЕР: Да? Вы так думаете?

МЭРИ: Конечно! А между нами же ничего нет, не так ли?

РОБЕР: Да… нет, ничего нет!

МЭРИ: Никаких чувств!

РОБЕР: Никаких!

МЭРИ: Вот! Мы можем целоваться механически… чтобы составить мнение… технический тест! Ну что? Вы готовы?

РОБЕР: Да… да… (Устраивается в кресле.) Давайте!

МЭРИ: О’key! (Она целует его, в это время звонят в дверь. Освобождаясь.) Ну, что вы теперь скажете?

РОБЕР: Намного ошеломительней, чем в первый раз!

МЭРИ: Вы находите?

РОБЕР: Да… Это так неожиданно! Я о таком и не думал!

МЭРИ: А технически как вам показалось?

РОБЕР: Это американская народная техника?

МЭРИ: Да!

РОБЕР: Всё достаточно точно! У меня даже немного звенит в ушах.

МЭРИ: Да? А вот так? (Она снова его целует, в это время снова звонят, и входит Берта, чтобы открыть.)

БЕРТА: Нормально для служанки постоянно видеть такое?

РОБЕР(высвобождаясь): Ах! Вот так! Это здорово… Мое восхищение… У меня в ушах звенит гораздо сильнее! И я даже слышал голоса!

МЭРИ (голосом ребенка): Хорошо! Я рада, что вам понравилось! За это я вас должна поцеловать!

РОБЕР: Может, не стоит…

МЭРИ: Ну, почему?

РОБЕР: Вся эта ваша техника… Всё это может плохо кончится…

МЭРИ: Прекратите! Техника поцелуя как раз на то и дана, чтобы всё ничем не кончалось!

РОБЕР: Тогда кому, пардон, нужна вся эта техника, если она ни к чему не ведёт?

МЭРИ: Как кому? Всем, чтобы проводить время!

РОБЕР: Да?

МЭРИ: Да! Когда ты в компании с человеком, которого не любишь. Ты же не будешь играть с ним всё время в дурака, правда?

РОБЕР: Ну, наверное!

МЭРИ: Поэтому когда встречаешь человека типа вас, например, с таким интересным ртом, почему бы этим не воспользоваться?

РОБЕР: Чтобы немного поупражняться?

МЭРИ: Вот именно! Вы позволите?

РОБЕР: Милости просим! (Целуются. В это время входит Берта, за ней Бернар.)  

БЕРНАР: Во всём этом кошмаре я забыл свои ключи! (Видит Мэри.) О-па! Берта мне только что сказала, что ты здесь!

МЭРИ: Да, дорогой… Я здесь! Hello, darling!..

БЕРНАР: Ну, hello… hello… Но ты должна быть в совершенно другом месте!

МЭРИ: Я позвонила, а ты уже ушёл… Мы попали в снежную бурю!

БЕРНАР: Да… Ну, хорошо!

МЭРИ: А ты где был?

БЕРНАР: Я выходил… по делам…

МЭРИ: У тебя такой взволнованный вид!

БЕРНАР: Да нет! (Роберу.) Ну, что нового?

РОБЕР: Пока, слава Богу, всё без изменений.

БЕРНАР: Хорошо, никаких неприятностей в наших делах?

РОБЕР: В настоящий момент никаких!

МЭРИ: Вот только… Твой друг и я, мы тут…

РОБЕР: Разговаривали! Да, мы тут болтали, в ожидании…

МЭРИ: Я тебя ждала с таким нетерпением, я так соскучилась, darling!..

БЕРНАР: Но я-то забежал на минуточку! И уезжаю на ночь в Сан-Жермен.

МЭРИ: Почему, darling?

БЕРНАР: Ну, такая мне пришла в голову идея!

РОБЕР:  И идея прекрасная!

БЕРНАР: Согласен… Это изменит…

МЭРИ: Всё изменит, darling, поскольку ты отдал нашу комнату своему другу, мы будем спать там… Это ужасно смешно… (Показывает на комнату окнами во двор.)

РОБЕР: Это значит, что…

БЕРНАР: Что это значит?

РОБЕР: Ничего! Ты мне сам сказал, что в той комнате шумно… И потом ты разрешил Берте там спать!

БЕРНАР: Я? Я так сказал?

РОБЕР: Ну, конечно, вспомни…

МЭРИ: Вместо того, чтобы остаться в своей комнате…

БЕРНАР: Да… да!.. Это так… Ты прав… я вспомнил. (Мэри.) Берта хотела сменить обстановку, она очень устала… Это нормально… Ты всё время в разъездах, тебе этого не понять! Ну и вот, она захотела тоже немного попутешествовать, хотя бы по этой квартире…

МЭРИ: Так, хорошо, а где бы ты спал, если бы я не вернулась?

БЕРНАР (по знаку Робера): Я? Там!

МЭРИ: На улице?

БЕРНАР: Да, почему нет… Там веранда, там не шумно… Когда я устаю от шума, я всегда стараюсь куда-нибудь уехать… Поехали в Сан-Жермен!

МЭРИ: О, нет! Уже поздно, darling! Останемся здесь. Я приму ванну, и мы ляжем, так уж и быть, на веранде! Новая место – это ужасно возбуждает, ты не находишь?

БЕРНАР: Нет!

МЭРИ: Подчинись мне! Или я буду спать в этом кресле!

РОБЕР: Нет, ну, почему?

БЕРТА (возвращаясь): Я не нужна мёсьё?

БЕРНАР: Нет, merci, всё в порядке!

МЭРИ: Постель на веранде постелена?

БЕРТА: Нет, мисс!

МЭРИ: Но где тогда мы будем спать, если Бернар отдал нашу комнату своему другу?

БЕРТА: Ах? Мёсьё отдал…? Ну, тогда… (Показывает на комнату окнами во двор.)

МЭРИ: Нет, дорогая, с вами мы всё же спать не будем!

БЕРТА: Со мной?

РОБЕР: Да, вы же там будете спать          !

БЕРНАР: Ну, конечно! Вы же сами меня просили!

БЕРТА: Я?

БЕРНАР: Да, чтобы сменить обстановку!

БЕРТА: Я?

РОБЕР: Да, вы! Я присутствовал при этом!

БЕРНАР: Да! Ясно?

БЕРНАР: Ах! Да!

БЕРТА: Ну, хорошо!

БЕРНАР: Всё, идите и стелите постель!

БЕРТА: Хорошо, мёсьё.

МЭРИ: Пойдем, Берта, я вам помогу.

БЕРТА: Спасибо, а то я что-то немного не в себе.

МЭРИ: А что случилось? (Берет свою сумочку на секретере.)

БЕРТА: Да так, переутомилась. Здесь всё-таки очень тяжёлая работа у служанки.

МЭРИ: Да, понимаю… Если бы я всё время была здесь, всё было бы по-другому!

БЕРТА: О-ля-ля!... Наверное… мисс!

(Они выходят на веранду.)

БЕРНАР: Где она?

РОБЕР: Кто?

БЕРНАР: Мишель!

РОБЕР: Откуда я знаю? Вы же уехали в Сан-Жермен!

БЕРНАР: Я пытался её удержать, но у меня ничего не получилось… Она мне такое устроила в ресторане!.. Посреди ужина вдруг вскочила и убежала! Я выбежал за ней на улицу, а её и след простыл!

РОБЕР: Замечательно!