Текст книги "В тени дракона (СИ)"

Автор книги: Марк Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 7. Перед ней.

К директору меня вызвали, когда я доедал свой ужин и попутно общался с домовиками. Похоже, проверяющие пришли к каким-то результатам и теперь решили, что со мной делать.

– Если тебя отправят в Азкабан, я буду присылать тебе пирожки, – заверила меня госпожа Гагата. – Даже теплые еще будут.

Что-то от ее «заботы» мне как-то нехорошо стало.

Одна мысль о соседстве с дементорами пугала.

Вот спасибо, «успокоили», теперь идти куда-то страшно.

Но идти надо, а потому, тяжело вздохнув, двинулся к кабинету, попутно думая, куда меня могут отправить. Скорее всего, директор нашел, куда отправились Дурсли, и закинет меня к ним. Надеюсь, они сейчас на каком-нибудь пляже: даже если меня заставят все время сидеть в отеле, это будет куда более приятное времяпрепровождения, чем в их чертовом доме.

– Зато море увижу, – улыбнулся я.

Сколько живу на Британских островах, а океана никогда не видел. И вроде просто: сел в поезд, пару часов или около того доехать – и все, вот тебе и море, смотри, сколько хочешь. Но, увы, денег у меня даже на жвачку никогда не было, чего уж там говорить про поезда. Та сумма, что пришла мне с конвертом, была самой крупной, какую я когда-либо в руках держал.

Ладно, главное, чтобы реально в Азкабан не отправили.

Войдя в кабинет директора, я встал перед ним и стал ждать, когда он закончит что-то читать. Ожидание несколько затянулось, потому я начал волноваться, не оправят ли меня к каким-нибудь чертям.

– Директор? – подал я голос.

– А? – поднял он голову и посмотрел на меня. – А, Гарри. Прости, отвлекся, – улыбнулся он и поспешно убрал папку с документами. – Спасибо, что пришел так быстро.

– Как результаты?

– Все в порядке, – сказал он. – Проверок больше не будет, а потому стоит решить, где ты проведешь остаток лета.

– Надеюсь не в Азкабане, – буркнул я.

– Ну, все не настолько плохо, – усмехнувшись, махнул он рукой. – А так, думаю, семья Уизли с радостью позволит тебе пожить у них.

– Уизли? – приподнял я бровь. – Знаете… Азкабан не такое уж и плохое место. После того как большая часть дементоров покинула его, компания маньяков, преступников и всякого сброда не кажется мне такой уж плохой.

Да, я с Уизли, мягко говоря, не в лучших отношениях. Точнее, не с ними, а некоторым потомством этой семейки, с последними двумя. Билла и Чарли я видел только один раз на четвертом курсе, когда они приезжали. Слышал, что Билл сумел закадрить Флер Делакур с Шармбаттона, но тогда я мало обращал на все это внимание. Перси Уизли – просто козлина, продавшийся Министерству и активно помогавший Амбридж мучить студентов. Близнецы еще нормальные, но, скорее всего, так я думаю потому, что никогда не становился объектом их шуток, но, как я слышал, они «приколами» снабжали своего младшего брата, а тот все это пускал на меня. Хотя на фоне того, что творил мой отец в школьные годы, это двое просто ангелы. Я в Омуте Памяти Снейпа насмотрелся на те мерзости.

И вот мы подходим к двум последним.

Рональд Уизли – это лучший друг моей дражайшей сестренки, полный придурок и бездарный говнюк, но сидящий в друзьях у главной знаменитости, а потому свято верящий в свою исключительность. Самое забавное, что на первом курсе он даже вполне себе терпимым был. Ну да, болтает много и бахвалится, но за меня он даже немного заступался, когда приставали Малфой и его дружки. Хотя не так чтобы уж яро, скорее он блондина не переносил, чем ему особо было до меня дело. Но с третьего курса они с Драко будто местами поменялись, и он теперь стал меня доставать, а Драко почти забыл о моем существовании и вспоминал изредка. Не знаю, с чего рыжий меня так невзлюбил. Загадка, которую я вряд ли когда-либо пойму.

Вот с тех пор я и терплю от него издевательства.

Побои и «шутки» с обриванием головы, измазывание в краске и прочем уже стали нормой.

«Как хорошо, что он не имеет таланта старших братьев и никак меня не заколдовывал. Если бы умел, точно бы применял».

Хотя, если смотреть на вещи трезво, дело тут не в таланте, а в мотивации и усидчивости. Роникинс вполне справляется с боевыми заклинаниями, потому что считает, что это «круто». Но тренировки ЗОТИ и квиддича исчерпывают его и так не большой энтузиазм до дна, на проклятия его не остается. К счастью.

Ну, а Седьмая просто является маленькой избалованной стервой, которая называет себя «Лучшая Подруга Генриетты Поттер», да, именно с больших букв. Ее все называют «Самой Красивой Девушкой Школы», но, что в ней такого нереального, я так и не понял. Да, симпатичная, но характер портит все, да и получше я видел.

Я даже слышал, что когда она поступала, то имела при себе список тех людей, с кем она будет дружить.

Короче, я лучше дементоров потерплю, чем буду целый месяц страдать в этой больной компании.

Профессор Дамблдор молчал, о чем-то думая, и ожидание его слов как-то затянулось, что опять же меня начало беспокоить. Стою тут перед ним, а вот что он там решит, даже представить страшно.

– Возможно, ты прав, – сказал он.

– То есть в Азкабан? – ужаснулся я. – Я вообще-то пошутил!

– Нет-нет-нет, я не об этом, – успокоил он меня. – У Артура и Молли сейчас своих дел полно, так что ты там и правда будешь лишним. Потому время до конца лета ты проведешь со своей сестрой.

Что на это сказать, я просто не знал.

Внутри меня забурлили две разные мысли, которые тут же захлестнули меня.

Одна моя сторона, – та, что так и осталась маленьким глупым ребенком, плачущим в чулане под лестницей, что всей душой желала лишь одного – иметь семью, – сейчас была в восторге. Мальчик, что никогда не знал ласки и любви, тянулся к единственному родному человеку в этом пустом мире, где все вокруг игнорируют мое существование. Хотя, может, и знал хорошее, но в столь далеком прошлом, что оно не отразилось в моей памяти.

И эта частичка так сильно желала встретить ее, вновь увидеть, быть с ней и…

Но другая часть меня была в настоящем бешенстве. Я не мог толком понять, что именно я тут чувствую, я лишь вижу кричащего от ярости и бессилия человека, что повторяет одно слово… «Предатель!»

В голове началась откровенная каша, но я с трудом подавил эмоции и успокоился.

– Я не уверен… что мы… сможем ужиться… – тихо произнес я. – Мы ведь… чужие друг другу.

– Мне жаль, что пришлось разделить вас в детстве, – с грустью произнес директор.

– А… почему так?

Профессор Дамблдор вздохнул.

– В ту роковую ночь ты получил весьма сильное проклятье, мальчик мой, – он указал на шрам. – С тобой все было так серьезно, что мы сомневались в том, останешься ли ты магом. Как ты знаешь, сквибам нельзя жить в Мире Магии, особенно детям, ведь тут они будут чувствовать себя неполноценными.

Да, пример Филча вполне очевиден.

– Потому было принято решение отдать тебя на попечение твоей тети… Там ты хотя бы мог выжить. Потому твою фамилию и изменили, чтобы не было опасности для тебя. Как мы видим сейчас, с возвращением Волдеморта, опасения не беспочвенные.

– Но я не стал сквибом.

– Да, и я этому очень рад, – грустно улыбнулся он. – Но просто так я забрать тебя от родственников не мог. По многим причинам, о которых я не хотел бы говорить.

Старик встал передо мной и положил руку мне на плечо.

– Гарри, – посмотрел он мне в глаза, – быть может, судьба была к тебе несправедлива эти годы. И я понимаю, что ты сам немало проблем испытал от своей сестры, но послушай моего совета, – его голос звучал серьезно. – Не отрекайся от нее… Потому что потом ты всю жизнь будешь жалеть об этом. И все несказанные слова, обиды и злость будут мучить тебя до конца жизни.

Почему-то в этот момент я будто увидел нашего директора настоящим, по крайней мере, мне так показалось. Столько грусти и личной боли в глазах. Неужели он сам испытал все это?

Я… ведь ничего о директоре, по сути, и не знаю. Он вроде был близким другом и наставником моих родителей, но я с ним лишь изредка виделся. Самым ярким моментом была встреча рядом с зеркалом Еиналеж…

– Хорошо, директор, – опустил я голову. – М?

Я посмотрел на вторую руку профессора, которую он старательно прятал под рукавом. Почему-то его пальцы были каким-то черными, и выглядело это не очень.

Поняв, куда я смотрю, он тут же одернул руку и улыбнулся.

– Не обращай внимание, – сказал он. – Небольшая неудача, попрошу тебя никому не говорить. Не стоит заставлять людей волноваться по пустякам.

– Ладно…

– Ну, а теперь пошли, отправляемся немедленно.

Директор быстро пояснил мне, что дом, где живет Генни, окружен особыми чарами, так называемые "Чары Доверия", или Фиделиус. Они скрывают ото всех определенные вещи или места, и найти их физически просто невозможно, если Хранитель Тайны не откроет ее добровольно. В ином случае никто никогда не найдет того, кто укрыт под Фиделиусом.

– Да, я знаю, что ты хочешь спросить, Гарри, – сказал директор. – Дом твоих родителей тоже был укрыт Фиделиусом…

– Я знаю, – вздохнул я. – На третьем курсе узнал…

Третий курс у нас, в отличие от двух первых, прошел относительно спокойно. Только в школу были дементоры отправлены, когда в Хогсмиде был замечен Питер Петтигрю. Как я слышал, его обнаружили во Франции, но предатель сумел сбежать и скрылся, а затем его увидели в Хогсмиде, потому в Хогвартс были направлены и дементоры, и даже авроры, но найти крысу так и не смогли.

Потом выяснилось, что это был его план. Показаться у Хогвартса, чтобы крестный Генни Сириус Блэк бросил все силы на ее защиту, и его пытались найти в округе, а сам тем временем сбежал в Албанию. Тогда-то я все от профессора Люпина и узнал.

Мы переместились куда-то в Лондон, затем директор дал мне листок с адресом, после чего открыл для меня вход в сам дом. Дом 12 на площади Гриммо оказался спрятан между другими домами, будто в них самих скрывался. Как он появился из ниоткуда, было просто офигенно.

Мы вошли внутрь и, пройдя по довольно темному коридору, прошли в гостиную. Внутри все пока было мрачновато и темновато, но весьма уютно, тепло и приятно.

– Кто-то пришел? – послышался голос с лестницы наверху.

Я застыл…

Слышу шаги…

Сердце начинает сильнее колотиться…

Вскоре она появляется тут…

Один ее вид всколыхнул все те мысли и чувства, которые я испытывал недавно. Один ее вид заставил меня с силой сжать челюсть, чтобы не дать никаким словам вырваться из меня. Один ее вид…

Радость и злость, грусть и бешенство – все это появилось во мне одновременно…

Передо мной стояла она… моя сестра-близнец.

Казалось, будто я не видел ее много лет, а вовсе не один месяц, но боль и яркие воспоминания о том самом дне ударили прямо в душу, заставляя меня наяву переживать тот омерзительный момент.

День, когда мое сердце было растоптано, когда мои чувства были уничтожены, а все теплое и хорошее во мне отравлено.

По росту мы были с ней почти одинаковыми. Ну, я разве что чуть-чуть выше, до прошлого года я всегда был ее ниже, но чуток вытянулся. Телосложение ее может показаться хрупким и нежным, но это просто никто не видел ее в спортзале. Под ее свободным свитером скрывается спортивное тело, сильное, крепкое. Нет, она не походила на тех мускулистых баб, каких иногда демонстрировали по телевизору, хотя в тренажерном зале она занималась даже больше. Тела сильных магов стремятся к совершенству, а потому такие никогда не бывали страшными или некрасивыми. Вот и тело Генни всегда было изящным и женственным, несмотря на то, что кулаком она вполне может каменные стены ломать.

И ее лицо…

Нежное личико с слегка заостренными чертами, но они не делали ее резкой или грубой, наоборот, они лишь подчеркивали ее очарование. Пухлые губы, небольшой носик и тонкие брови, а глаза… Эти большие зеленые глаза за круглыми очками, такие же черные непослушные волосы.

Она собой вызывала восхищение и боль…

Девушка посмотрела на директора и слегка улыбнулась, но, когда ее взгляд перешел на меня, улыбка покинула ее. Взгляд стал холодным и жестким, губы сомкнулись в тонкую полоску, а торчащие локоны слегка зашевелились от истекающей из нее магии, что выглядело немного угрожающе. Как будто кошка, что распушилась при виде врага.

Я же молча смотрел на нее и крепко сжимал кулаки, борясь с нахлынувшими эмоциями.

– А, ты, оказывается, живой, родственничек, – фыркнула она, затем перевела свой взгляд на профессора Дамблдора. – Простите, директор, Сириуса сейчас нет: он на работе.

– Ну, тогда я загляну к нему, – кивнул директор. – Девочка моя, ты не могла бы выделить Гарри комнату: до конца лета он останется тут.

– Что?! – удивилась она. – Этот будет жить здесь?!

Новость, мягко говоря, не порадовала ее, что явственно отразилось на ее лице. Ее аура стала еще более угрожающей, а учитывая, что боевой потенциал Генриетты Поттер на уровне опытного аврора, то угрозой она является даже более весомой, чем какой-нибудь тролль. Если не страшнее. Ведь тролль тупой, а она гений, каких в мире рождаются единицы в поколение.

Верно, о нас с ней говорят: «Она родилась счастливчиком, а тебе повезло, что вообще родился».

– Так нужно, – сказал директор, уже сам чувствуя напряжение между нами.

Я же все еще молчал. Я боялся, что если открою рот, то непременно выскажу ей немало того, что кипит во мне, но я держусь. Один раз я уже не сдержался и…

– Хорошо, профессор, – сдалась она.

Директор покинул нас, уйдя камином, а мы остались одни.

Холод между нами ощутимо возрос, а напряжение было таким, что его можно даже ощутить физически. Если бы кто-то сейчас оказался между нами, то человека этого наверняка бы впечатало в пол и размазало тонким слоем. Атмосфера злобы и ненависти, словно пожар, пожирала все вокруг, но вскоре этот яростный огонь утих и уменьшился до небольшого костра.

– Идем, – сказала она и, не ожидая меня, направилась к лестнице наверх.

Я все же последовал за ней. На третьем этаже она указала мне на комнату, которая, скорее всего, была на максимально возможном расстоянии от ее.

Сама комната была вполне обычной, никаких изысков, но и на камеру заключенного похожа не была. Небольшой стол, стул, шкаф, тумбочка и кровать, на полу небольшой коврик, а на стене какие-то картины пейзажей. Пыли нет, все чисто и убрано.

– Где моя мантия? – задала она вопрос.

– У директора, – кое-как выдавил я из себя ответ.

Больше она ничего не сказала, а лишь захлопнула дверь и, громко топая, пошла дальше по коридору, а затем также с силой захлопнула и свою дверь, явно закрыв ее потом на несколько замков.

Когда она ушла, я выдохнул и просто рухнул на кровать.

Эмоции все еще колотили меня, но, когда она покинула комнату, мне стало полегче, только чувства утихали слишком медленно.

Достаю плеер и, находя там мелодию, включаю ее, стараясь фокусироваться именно на ней, а не воспоминаниях.

– Я мечтал об этом всю жизнь, – произнес я. – Но получив, желаю лишь уйти…

Столько лет полного и безграничного одиночества, столько лет пролитых слез и тоски, но, когда мы встретились, я получил лишь холодное отвращение и отчуждение. Она была так холодна со мной и никогда не обращалась ко мне, как я всегда хотел…

– И вот я здесь…

Но это не радует меня, а лишь печалит и заставляет грустить еще сильнее.

Скинув с себя пиджак и обувь, я залез под одеяло и, закутавшись в него, постарался уснуть, слушая лишь музыку…

Vetur, Sumar, Saman Renna

Vetur, Sumar, Saman Renna

Vetur, Sumar, Saman Renna

Þar sem gróir þar er von.

Allt sem græðir geymir von.

Úr klakaböndum kemur hún fram.

Af köldum himni fikrar sig fram

«Yoko Kanno – Von»

Глава 8. Кусок сердца.

Сириус Блэк перебирал одну бумажку за другой, уже даже толком не читая, что именно там написано, а просто смотря на последние строки и подписывая почти не глядя. Подкинь ему сейчас кто-нибудь контракт на его душу, он бы, скорее всего, так и не заметил ничего.

Уже который день он сидел за этим чертовым столом и пахал как проклятый, пытаясь как можно быстрее закрыть все дела, какие у него остались.

– Вот и сказалась моя лень, – вздохнул он.

Да, по сути своей Сириус был человеком немного ленивым, что для одного из старших офицеров Аврората, командира отдела криминалистики, было не очень хорошо, но до недавнего времени большую часть бумажной работы он спихивал на своих помощников, а сам занимался только реально важными делами или оперативной работой, которая была ему приятнее.

– Я уже жалею, что согласился на повышение.

Не то, чтобы ему не нравилось быть большим начальником, но количество работы, что с этим статусом полагается, было слишком неприятным. Он вообще-то хотел отказаться от должности, но Альбус уговорил его пост принять. Тогда Министерство только начинало свою политику давления, а потому директору Хогвартса нужен был свой верный человек в Аврорате на высоком посту, чтобы хоть как-то влиять на деятельность чиновников и быть в курсе всех важных событий. Все же одного Кингсли недостаточно, потому Сириус принял повышение.

Но до недавнего времени все было нормально…

Фадж уходит с поста Министра, явно убегая, пока никто не вспомнил о его грешках и не бросил в Азкабан вслед за этой мерзкой жабой Амбридж.

Руфус Скримджер, уже бывший глава Аврората, стал Министром Магии. Своим преемником он назначил Амелию Боунс, и та, став теперь непосредственным начальником Сириуса, потребовала все отчеты ей на стол до конца недели. Вот Блэк и работал, быстро закрывая все пробелы, иначе его точно ждет выговор и другие проблемы.

Нет, Сириус не боялся понижения по службе. Он даже хотел бы снова стать оперативником и быть на острие операций, а не сидеть тут и руководить. Уменьшения зарплаты он тоже не боялся. Огромного наследства Блэков вполне ему и Сохатику хватит на пару веков безбедной жизни.

Боялся он именно увеличения количества бумажной работы. Вот что пугало его и ужасало в кошмарах. Он не удивился бы, если однажды встретил боггарта в виде кучи такой работы.

– Я бы испугался, но потом долго ржал. Джеймс бы оценил иронию, – с грустью произнес он.

Поправив рядом стоящие фотографии, он на минутку позволил себе уплыть в воспоминания о своем дорогом друге и практически брате – Джеймсе Поттере.

Он скучал по тем школьным дням, когда они были просто детьми, просто друзьями, просто Мародерами, а вовсе не скучными взрослыми, которым нужно думать о таких глупостях, как семья, работа и прочее. Потеря одного лучшего друга и предательство второго сильно ударили по Блэку, но наличие маленькой крестницы заставило его не сдаться и жить дальше. Если бы не детские крики со второго этажа, он бы потерял голову от вида мертвого тела Сохатого. Отправился бы на поиски Питера и убил бы его, но и самого Сириуса, скорее всего, отправили бы в Азкабан, ведь доказательств невиновности у него тогда не было.

Он ведь сам предложил Петтигрю на роль Хранителя, чтобы обмануть Пожирателей, а затем сам же всем и говорил, будто Хранитель Тайны – это он сам, чтобы отвлечь внимание врагов от друга, но Хвост оказался предателем…

Это разбило ему сердце.

Лишь благодаря маленькому Сохатику он с Хагридом отправился в Хогвартс и все рассказал Альбусу, что и спасло его от тюрьмы.

Сейчас его маленькая крестница, его гордость и почти дочь, сидит дома и ждет, когда он вернется. Но домой он придет поздно, если вообще сегодня.

– Надеюсь, Андромеда оставила ей поесть. Сохатик ужасно готовит, как, впрочем, и я.

Да, вот в чем смех.

Малышка может сварить Оборотное зелье пятью разными способами, она может даже Удачу сделать почти идеально – были бы ингредиенты. Но когда дело доходило до банальной яичницы, выходила редкостная дрянь, которую есть невозможно.

– И как такое может быть? – удивлялся он. – Видать, нельзя быть во всем идеальной.

Девочка настоящий гений, каких единицы рождается в поколение. Талантлива, умна, трудолюбива и так похожа на своего отца. Сириус потратил немало сил, средств и времени, чтобы воспитать ее такой. Нанимал лучших учителей, тренеров, оборудовал личный спортивный зал и сам воспитывал ребенка, уча ее гордости и чести – все по заветам Годрика Гриффиндора.

Она выросла сильной и гордой, какой и должна быть истинная гриффиндорка, идеальная Избранная.

Сириус ужасно гордился ей и всем рассказывал, какая она у него молодец.

– Хотя, скорее всего, я просто всех достал этим, – хихикнул он.

Ну, ничего поделать с собой он не мог. Она – его маленькая радость и счастье в этом холодном и жестоком мире. Потому он сделал все, чтобы подготовить ее, и будет оберегать столько, сколько потребуется, чтобы быть за нее спокойным.

– Эх, надо продолжать работать, – тяжело вздохнул он, но мысли о Сохатике все же приободрили его. Чем быстрее он закончит с бумагами, тем быстрее вернется домой.

Его кузина Андромеда сегодня будет тоже занята у себя, а племянница Нимфадора отправилась на стажировку, потому малышка наверняка тоскует дома одна. Он бы и у Уизли ее оставил, но у тех сейчас семейные проблемы.

– Ничего, скоро ее день рождения, а значит, мы сходим куда-нибудь, – решил он. – Возьмем с собой Рона и Гермиону, Римус точно пойдет, и Нимфадору постараюсь вытащить на денек. Главное, о подарке не забыть.

Вот так, думая о хорошем, он и работал…

Тук-тук-тук!

– Да!

Дверь открылась – и внутрь вошел профессор Дамблдор!

– Альбус, – улыбнулся Бродяга, поднимаясь.

– Добрый вечер, Сириус, – также улыбался старик. Судя по виду, настроение у него было прекрасным.

– Если что-то срочное, то могли бы меня позвать.

– Позвать и оторвать от столь занимательной работы? – сказал директор Хогвартса, чем кольнул по больному месту и напомнил о том, что Сириусу еще несколько часов работать. А ведь он так надеялся, что его срочно вызовут и можно будет выдать вполне себе честное оправдание задержке.

– Уели, – признал он.

Подкол был отличным, стыдно не признать.

– Хо-хо-хо, прости, не мог удержаться. Сам не люблю всю эту волокиту, – добродушно посмеялся старик, присаживаясь напротив.

– Может, тогда посоветуйте, как с ней получше справляться? У вас ведь такой опыт.

– Найти хорошего секретаря, а лучше женись.

– Я еще слишком молод для такого, – отмахнулся Бродяга.

– Ну и будешь старым одиноким дураком, как я, – покачал Альбус головой. – Задумайся.

– Обязательно, – кивнул он. – Так что же привело вас ко мне?

– У меня отличные новости, – заявил директор. – Вообще-то они у меня появились еще два дня назад, но, пока лично все не перепроверил, я не спешил зря обнадеживать.

– И что же такое хорошее? – усмехнулся Блэк. – Ну, я весь во внимании.

– Гарри вернулся.

Эта новость несколько обескуражила Мародера.

Гарри, сын Джеймса и Лили, второй ребенок его дорогих и близких друзей, пропал около месяца назад. Он просто исчез из Хогвартса, вместе с мантией-невидимкой. Кто-то говорил, что он просто сбежал, украв фамильную ценность Поттеров, но Сириус больше склонялся к мысли, что его похитили Пожиратели, и он давно мертв. Не верил он, что сын Джеймса может быть вором.

Мысли о мальчике принесли в его голову просто тонну воспоминаний и чувств, которые он постарался подавить и взять себя в руки.

– Ну, это хорошо, – он сдержанно улыбнулся.

– Это еще не все, – сказал профессор. – Крестража больше нет.

Эти слова прозвучали словно гром среди ясного неба.

Сириус выронил перо и потряс головой, поковырялся в ухе и постарался прийти в себя.

– Что вы сейчас сказали?

– Крестража в мальчике больше нет, – четко и медленно произнес директор.

Вот теперь из бури все это переросло в настоящий безумный ураган эмоций и мыслей.

Когда Джеймса не стало, он был готов взять под свою опеку обоих детей, и ему было не важно, что один ребенок может стать сквибом. Он готов был заботиться о нем и растить как родного, ведь это ребенок Джеймса и Лили, а ради них он готов был пойти на все.

Но известие о том, что в мальчике крестраж, чуть не убило его.

Крестраж означает, что ребенок обречен. Не существует безопасного способа извлечь кусок души из живого объекта, не навредив ему. Будучи наследником весьма темной семьи, он немало об этом знал и прекрасно представлял, насколько все плохо. Ребенок обречен, рано или поздно он должен был умереть. Но у него просто рука не поднялась прервать страдания несчастного младенца.

Если бы он тогда собрался с силами, то сумел бы спасти мальчика от столь ужасного существования, но его трусость и мягкосердечность не дали ему сделать необходимое. Потому он и постарался отстраниться от ребенка и никогда с ним не разговаривал, никогда о нем не вспоминал и даже Сохатику о существовании брата до отправки в Хогвартс не говорил, чтобы у той не было надежд и привязанностей.

И, когда Гарри пропал месяц назад, Сириус отчасти даже порадовался.

Наконец-то, все это закончилось.

Он лишь надеялся, что смерть его была легкой и безболезненной…

– Дышать… нужно... дышать… – произнес он, стараясь не упасть в обморок.

– Тихо, тихо, Сириус, не паникуй, – пытался помочь ему Альбус. – Все хорошо. Все в порядке.

– Я… я… я… я понимаю… просто… после стольких лет безнадеги…

Он чуть ли не каждый год спрашивал, сумел ли директор добиться успеха в поисках решения проблемы, но каждый раз уходил ни с чем. Затем напивался, лишь бы забыть об этом горе…

– Да, я сам был в шоке, когда узнал.

– То есть не вы от него избавились?

– Нет, – покачал он головой. – Мальчик вернулся два дня назад, пришел ко мне и рассказал, что недавно очнулся в больнице. Провел в коме несколько недель и очнулся уже таким. При себе он нашел лишь одежду, новую палочку, мантию-невидимку и письмо от кого-то, кто предположительно и удалил крестраж, не навредив ему.

– Вот оно как, – только и смог сказать Сириус. – А вы проверяли его? Там может…

– Разумеется. Эти два дня я, Поппи и Северус проверяли его, как только могли. Тело, разум и душа – все было осмотрено и ничего подозрительного не найдено. Я потому и не говорил тебе ничего, пока сам не убедился во всем.

– Ясно… Где он сейчас?

– Я оставил его у тебя дома.

– Что?! – подскочил он. – Но там может быть…

– Успокойся. Гарри и Генни там не одни. Я попросил пару домовиков приглядывать за мальчиком и докладывать мне. Я не настолько старый маразматик, чтобы не подстраховаться. За ним будут следить и, если что, мне тут же сообщат, и я немедленно приму меры.

– Спасибо, – успокоился он. – Мне… нужно обдумать все это, директор.

– Я понимаю, – улыбнулся Альбус. – Я просто хотел предупредить тебя, а также порадовать.

– И вам удалось.

– Вот и хорошо. Мантию я пока оставлю у себя, верну позже. О ней нам с тобой нужно будет отдельно поговорить, но уже когда я буду более свободен.

– Если меня не убьет эта гора макулатуры, я обязательно приду.

– Тогда буду ждать.

Попрощавшись, Альбус покинул его кабинет.

Как только дверь закрылась, улыбка тут же пропала с лица Сириуса, сменившись смесью паники и ужаса. Он тяжело дышал и пытался собраться с мыслями и, главное, смириться с новостью, которую ему принесли.

Он много лет мечтал, но оказался совершенно не готов к исполнению этого.

Сказка стала явью, та самая глупая и безнадёжная мечта ис…

– Нет! Стоп! – он заставил себя собраться и не подчиняться эмоциям. – Нельзя поддаваться! Я уже отнесся легкомысленно к важным вещам, и это стоило Джеймсу и Лили жизни!

Сириус винил только себя в том, что произошло. Отнесись он ко всему серьезно, расскажи все сразу Альбусу – и, возможно, помощь пришла бы вовремя, а Питер был бы раскрыт до предательства. Но Блэк тогда был слишком наивен и глуп. Больше он подобного не допустит.

Он верил Альбусу, он верил Поппи, но он совершенно не верил Снейпу.

Этот скользкий и мерзкий неудачник точно верен Волдеморту. Он просто притворяется, что работает на Орден, а на самом деле шпионит для Пожирателей. Он и в школе был жалким ничтожеством и придурком, и таким и остался.

– Люди не меняются, – мрачно произнес он.

Можно сколько угодно оправдываться, но Сириус верил, что негодяи остаются такими навсегда, а такой жалкий слабак, как Нюниус, мог вырасти только таким же жалким предателем, каким он и является на самом деле.

– Это в духе Слизерина, – с отвращением произнес он.

Нет, не все слизеринцы такие. Та же Андромеда с зеленого факультета, но после седьмого курса сбежала с Тедом Тонксом и отреклась от мерзости темных. Но она всего одна, а больше таких благородных и добрых людей он оттуда не видел.

Так что Снейпу он ни в коем случае не доверял, но донести эту мысль до Альбуса у него никак не получалось.

– Скорее всего, Нюниус или ничего не нашел в силу своей бездарности, или специально скрыл. Мальчишка пропал на месяц, наверняка он был в руках у Волдеморта, и тот специально забрал свой крестраж, а затем что-то с ребенком сделал, чтобы потом использовать.

Это были лишь теории, самый худший вариант развития возможного, но отвергать его было нельзя.

– Нужно проверить все лично…

Вот только сделать это тайно он не мог. Сириус оперативник и боец, а не врач или легилимент, а уж о ритуалах душ он вообще ничего не знает. Потому действовать сейчас он просто физически не может.

– За парнем нужно приглядывать… – произнес он. – Нужно предупредить Сохатика обо всем. Она умная, сама будет внимательна, пока я не придумаю, как лично во всем убедиться… – сказал он, взяв себя в руки. – Я готов на все, чтобы защитить Сохатика… На все…