Текст книги "В тени дракона (СИ)"

Автор книги: Марк Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20. Топя горе в стакане. ​

Опрокинув еще один стакан, Сириус вытер слезы и налил себе новую порцию алкоголя. Увы, пить пришлось в одиночестве, так как Лунатик уже как неделю на задании Альбуса, а потому Бродяга только и мог, что в одиночестве глушить боль в огневиски.

Он выпил еще и налил снова, пытаясь заглушить ужасные муки в своем сердце. Алкоголь грозился скоро уже закончиться, но сейчас это мало его волновало. Хотелось просто забыться и исчезнуть, раствориться и забыть все, лишь бы боль ушла из него.

Дверь в его комнату открылась, и внутрь вошел…

«Джеймс? – подумал он с некой надеждой в душе, но надежда быстро рассыпалась о жестокую реальность. – А, это просто Гарри»…

– Сириус, – мальчик подошел. Он выглядел очень взволнованным и обеспокоенным. – Ты в порядке?

– Я… в норме… – соврал он. – Просто… просто…

– Если хочешь выговориться, я могу выслушать тебя, – сказал парень. – Мне не впервой.

– Приходилось слушать нытье пьяных мужиков? – грустно усмехнулся он, опрокинув еще стакан.

– Дядя Вернон редко напивался, но когда все же глушил горе в стакане, то ему нужен был собеседник. А я умел сидеть тихо и слушать.

– Он… бил тебя? – его голос слегка дрожал.

Он знал, что, отправив мальчика Петунье, обрек того на не самую счастливую жизнь, но всячески старался отстраниться от любой информации о нем. Сейчас же, когда ситуация резко поменялась, ему было страшно узнавать подробности жизни мальчика. Чем больше он узнавал, тем больнее ему становилось.

– Нет. Дядя, может не был от меня в восторге, но никогда не бил, – покачал он головой. – Мои отношения с родственниками были не очень хорошими, но все же до рукоприкладства, издевательств, голодовок и прочего никогда не доходило.

– Ясно…

Сириус выпил еще, а Гарри присел в кресло напротив.

На секунду Блэк будто вновь увидел то время, когда он сидел так и выпивал в компании своих лучших друзей – Мародеров. Рядом всегда был Джеймс и всегда придумывал тему для их пьяного разговора. Наклюкавшийся Питер поддакивал и хохотал, а самый трезвый из-за высокой сопротивляемости алкоголю Римус пытался не дать их больной фантазии перейти в активную фазу.

Как когда Сохатый предложил переодеться в девчачьи шмотки и пробраться в женское общежитие, чтобы повеселиться. Конечно, одежка никогда бы не обманула сигнальные чары, но тогда такие мелочи их мало волновали. Хорошо Римус сумел найти только те паршивые платья, и Джеймс отказался надевать что-то, не подходящее ему под цвет глаз, а то ведь реально бы пошли.

Да, веселое было время… самое лучшее…

– Моя семья была не самой приятной, – начал он. – Отец рано умер, а мать – то ли от горя, то ли еще от чего – начала постепенно сходить с ума, – он налил алкоголя в стакан. – Она была строгой и требовательной к нам с моим младшим братом и кузинам. Хотела вырастить из нас таких же снобов и ненавистников маглов, как она. Не знаю, может, маглы отца и убили, или еще что, но все связанное с ними и нечистокровными она люто ненавидела и пыталась нам все это привить, – он пожал плечами. – Кузины учились в Хогвартсе, потому от ее влияния были более-менее защищены, а вот нас с братом она мучила постоянно. У меня был характер и смелость, а потому я перечил ей и защищал Реги, за что часто был наказан. Зато задница после такой жизни у меня как камень стала, – рассмеялся он. Вспомнил, как ему кнопки на стул подложили, а он их даже не почувствовал и целый урок спокойно сидел. Вообще-то, тогда он заклинанием штаны укрепил, но сделал вид, будто ничего не заметил. Вытянувшиеся рожи тех придурков стали отличной наградой за терпение. – Но, когда я ушел в школу сам, бедняга Реги остался с ней один… Брат ведь был младше меня…

Он вздохнул.

Тогда он ничего не мог поделать, но был так опьянён свободой от надзора, что из его пустой головы окончательно вылетели всякие мысли.

– Я поступил на Гриффиндор, что явно взбесило мамочку, – он фыркнул. – Это наши отношения испортило еще сильнее, но в то же время мы с братом тоже начали отдаляться. Я не знал, проникся ли он к матери сочувствием или притворялся, чтобы она не пилила его, но он старался соответствовать ее требованиям. Поступил на Слизерин, и мы с ним потом редко говорили. Я… я поддался этой глупой межфакультетной войне и считал всех Змей врагами, так что и с братом больше не говорил… Наши жизненные пути с Реги разошлись, – он вздохнул и выпил еще. – Потом мы с матерью рассорились, и я ушел из дома, и приютил меня тогда Джеймс. Его родители умерли вскоре от драконьей оспы, потому мы стали с ним особенно близки, как братья…

Многие почему-то думали, будто у Сириуса и Джеймса были какие-то романтические отношения, но это вообще не так. Блэк никогда из этих не был, а Джеймсу нравилась Лили, но он так и не нашел того, кто эти слухи распространял. Скорее всего, это был Нюниус: только он мог придумать столь жалкие попытки очернить их.

– После школы я пошел в Аврорат с Джеймсом, а затем и к Ордену Феникса присоединился, и вместе мы боролись с Пожирателями Смерти… – он прервался. – Среди которых оказался и Реги… Мой родной брат был моим врагом… Это было ужасно, но тогда я даже не пытался понять его или поговорить. Свято уверенный, что все Пожиратели – Зло, а мы – Орден – Добро, я игнорировал все попытки Реги связаться со мной… Даже его последнее письмо я сжег, не читая… А ведь столько можно было избежать…. Если бы я переступил через свою гордыню…

Он проклинал себя за эти ошибки, он ненавидел себя и не мог простить.

– Прости меня, брат, прости… Я так сожалею…

Как же было приятно жить в иллюзии и свято верить в Добро и Зло, что мир поделен на Черное и Белое, что он на стороне добра… Но после предательства Питера эта вера рухнула. Предательство, потеря друзей и… несправедливость, случившаяся с Гарри… Это чуть было не сломало его… Но лишь Сохатик не дала ему умереть… Лишь ради нее одной он сейчас живет…

– Мне очень жаль, Сириус, – произнес Гарри. – Я… никогда не смогу понять, что вы сейчас чувствуете… он опустил голову. – Разве что отчасти… Я в своей жизни потерял лишь родителей, но… я даже толком не знаю, как они выглядят…

– Что? – удивился Бродяга и чуть бутылку не выронил.

– У меня нет их фотографий, а мне лишь говорили, что я похож на отца и глаза, как у мамы, но, как папа выглядел в молодости, я узнал, заглянув в Омут Памяти Снейпа… Ну и школьные фотографии видел, но там они еще дети… Потому мне сложно сказать что-то конкретное… – он почесал затылок. – Мне сложно понять, что ты чувствуешь. Мои родственники старались не замечать мое существование. Я даже имя свое только в шесть лет узнал… – он вздохнул. – Мне посоветовать тебе нечего… Зря я вообще начал говорить об этом… Прости… Я сам уже запутался, что хотел сказать…

– Ничего, – он грустно улыбнулся. Этот мальчик искренне хочет помочь ему, но просто не знает, как. Это мило. Он и правда больше похож на Лили своим характером. Такой же добрый. – Посиди со мной… немного…

Мальчик кивнул, а Сириус, выпив еще стаканчик, начал погружаться в спасительное беспамятство…

***

Когда Сириус заснул, я забрал у него бутылку и стакан, отодвинул столик от кресла, а самого мужчину накрыл покрывалом с дивана. Самого его перекладывать я не стану, не подниму, а магией перенести – не уверен, что смогу, ронять его не хочется.

Покинув его комнату, я закрыл дверь.

– Долго ты тут? – спросил я Генни.

Та сидела у стены и, обняв коленки, смотрела в пол.

– Не твое дело, – буркнула она.

Не мое, так не мое, спорить сейчас у меня нет никакого желания.

– Не люблю, когда Сириус пьян, – произнесла сестра. – Он… просто невыносим…

Генни как-то необычно тиха.

– Как тетя Меда?

– Уже уснула.

– Ясно… Иди и ты спать, – сказал я. – А мне нужно новую подушку найти…

Я ушел оттуда, оставив Генни одну. Та не стала там задерживаться и вскоре отправилась к себе. Я же, занеся бутылку и стакан на кухню, нашел себе новую подушку, а старую, что встретилась с ножом, выкинул.

Лег в кровать и закрыл глаза, мечтая лишь вновь увидеть тот прекрасный закат и почувствовать нежные руки, обнимающие меня…

Глава 21. Потускневшее сияние.

После той памятной ночи прошло несколько дней, и жизнь в доме 12 на площади Гримо постепенно приходила в норму. Взрослые не хотели говорить о произошедшем, а мы с Генни данную тему не поднимали, старательно делая вид, будто ничего не случилось.

Мы даже пару раз ссоры затевали, просто чтобы отвлечь тетю Меду от мрачных мыслей и сконцентрироваться на том, чтобы наш конфликт прекратить. Пожалуй, это был первый раз, когда мы с сестрой пытались добиться чего-то вместе ради кого-то другого.

Друзьями нас это не делало, но ради тетушки Андромеды мы постарались как-то примириться с существованием друг друга. Хотя бы на время.

С Сириусом же все более-менее нормально. После той ночи он протрезвел и зарылся в работу, дома появляясь только под вечер.

Ему тоже нужно время, ну а мы просто подождем.

В целом же жизнь тут не изменилась. Я все также бегал, готовил и учился в библиотеке, а Генни тренировалась, уплетала приготовленные мной пироги и большую часть дня проводила в Норе со своими друзьями.

Мне же от этого было только лучше.

Я просто отдыхал от шума и занимался своими делами, попутно пытаясь разобраться в себе.

Когда напал домовик, меня будто что-то предупредило. Того странного сна с девушкой я больше не видел, но, скорее всего, приснился он мне после «обнимашек» с Гермионой. Ну, когда она сидела у меня на спине, вот и приснилось такое. Чувство было знакомым.

Но, вот как я почувствовал опасность, мне не понятно.

И ощущалось это все словно предчувствие, как тогда с лестницей. Я будто осознал, что если сделаю шаг, то погибну, и когда спал, то тут же проснулся и среагировал на угрозу. Словно это не девушка мне что-то говорила, голос которой я не могу вспомнить, а будто внутри меня что-то вскрикнуло и потянуло.

«Что же со мной происходит?»

После месяца в неизвестности я возвращаюсь. Кошмары и головные боли резко прекращаются. Благодаря тому, что я теперь высыпаюсь и проблем с едой у меня нет, эмоции не так сильно фонтанируют. Просто я, когда голодный, то становлюсь раздражительным, а из-за недосыпа аппетит был не очень, вот и нервы тоже сдавали, но теперь-то таких проблем нет. Да и музыка помогает успокаиваться, когда накал чувств становится слишком сильным. Потому на пятом курсе мне было так хреново. Теперь же, когда эмоции не так сильно властны надо мной, я могу в спокойной обстановке обдумать все.

И чем больше я думаю, тем больше боюсь.

Далее происходит стычка с троллем.

Реакция у меня была вполне обычной. Я от василиска также бегал, хотя там все же то ли выносливость была получше, то ли не помню уже просто, но тут я выдохся быстро. Вероятно, потратил больше магической энергии, чем думал. Затем мое необычное состояние, когда улучшилось зрение и идеально получилось Секо.

Ну и тот голос… До сих пор не понимаю, что это было.

Кстати, я потом проверял насчет магии.

У меня и правда Секо, оказывается, весьма неплохо получается. Ударные, взрывные, поджигающие и просто проклятья применяются через раз, но вот режущее выходит крайне легко. Сам от себя такого не ожидал.

Поскольку в доме не только тренажерный зал есть, но и комната для магических дуэлей, там я смог отработать пару заклинаний. А благодаря тому, что на моей палочке Надзора нет, то и колдовать я мог свободно. Плюс, я не делаю ничего секретного, потому и не скрывался.

Да и умение использовать что-то одно мастером магии меня не делало.

Генни, конечно, хмыкнула, увидев, что у меня что-то получается, но одно дело уметь применить, а другое – понимать, когда и как применять. У меня было умение использовать, но вот опыта нет, а потому, чтобы это заклинание было хоть сколько-нибудь полезным, мне нужно много тренироваться, а лучше – участвовать в дуэлях.

Но пока не с кем. Сестра не горит желанием мне помогать, а предложить ей в награду нечего, потому придется обойтись пока. Может, потом найду, чем ее убедить.

Ну и одно заклинание всегда будет бесполезно в битве. Если я буду применять только его, то это будет предсказуемо, и защиту против такого очень легко и быстро выстроят, и моя сила станет бесполезна.

– А я только порадовался, что научился чем-то хорошему, – вздохнул я. – Ладно, будем…

– БУ!

– УАХ! – подскочил я от неожиданности и отпрыгнул.

– Хи-хи-хи-хи-хи, – рассмеялась Гермиона, смотря на меня.

– Ты… – зарычал я.

– Прости, ты так увлеченно о чем-то думал, что я не могла удержаться, – вытерла девушка слезы от смеха. – Привет, Гарри.

– Привет, – буркнул я. – Тебе уже лучше?

– Да, я в порядке, – она присела на стул. – Главное, ничего родителям не рассказывать, а то они меня быстро бы в какой-нибудь бункер спрятали.

– Тебе стоит ценить их заботу, – упрекнул я девушку. – Они же волнуются за тебя.

– Да знаю, – вздохнула она. – Но я в порядке.

– Понимаю, – решил я не продолжать эту тему. – Как там Уизли? После травмы мозга хоть что-то в черепе осталось?

– Некрасиво так шутить, – надула она губки. – С Роном все хорошо. Всем показывает свое «боевое ранение».

– Та рана, что он получил от взрыва и отрубился? – уточнил я.

Она кивнула.

Минута молчания…

– Должно быть, он гордится своей отвагой и вкладом в победу, – усмехнулся я.

– Каким вкладом?

– Под ногами у Генни не путался.

Она на меня сердито посмотрела, но все же улыбнулась. Да, шутка грубая, но смешная, ей пришлось это оценить.

– А ты тут, кстати, какими судьбами? – решил я сменить тему разговора. – Генни же там, у вас в Норе.

– Да я к тебе на минутку зашла, – сказала она, чем меня сильно удивила. – У них там все равно квиддич, а мне он не интересен.

– А, самая бестолковая игра в мире, – фыркнул я. – Ловец там вообще не нужен.

– Меня никто не слушает, – вздохнула она. – Этому миру нужна интеллектуальная революция.

– Или напалм.

– Хи-хи-хи, возможно, так вот, – она достала из кармана листок. – Ты свои результаты СОВ обронил.

– А, так вот где его посеял, – хмыкнул я, забрав листок. – Спасибо.

– Но, Гарри, – она нахмурилась. – Твои результаты же очень хороши. Почему ты о себе такого низкого мнения?

– Какая разница, что там написано, – фыркнул я. – По сравнению с ее оценками мои – ничто. Хочу я того или нет, но меня все равно будут сравнивать с ней. Не важно, каких успехов я добьюсь, стану ли я мастером в какой-то отрасли или вообще хоть Мерлином. Меня всегда будут сравнивать с ней… и сравнение всегда не в мою пользу.

Да, какой смысл в «Превосходно», если Генни все равно будет на шаг лучше меня?

Она недосягаемый для меня предел, которого я никогда не достигну. Потому нет смысла напрягаться в том, чего я добьюсь и что смогу, все равно буду в дураках.

– Это заведомо проигрышное мышление, – покачала она головой.

– Может быть, – вздохнул я. – Но в будущем это точно исправится.

– У тебя есть какой-то план?

– Не совсем, – поднял голову к потолку. – Учитывая ситуацию в стране и мою жизнь, я не уверен, что долго проживу. Я буду пытаться выкарабкаться, и если у меня все же получится выжить, то после школы я уеду из страны.

– Уедешь? Куда это ты собрался?

– Не знаю, – пожимая плечами. – Куда-нибудь подальше. На восток, наверно. Сменю имя, изменю внешность и стану как можно меньше похожим на нее… Уеду туда, где меня не будут сравнивать с ней, где меня никто не знает и где оценивать будут лишь по моим поступкам.

– И не вернешься?

– Нет, зачем? – хмыкнул я. – Меня тут никто не ждет, и для меня здесь нет места.

– Мне казалось, тут тебе нравится…

– Мне нравится тут… Сириус очень хороший человек, тетя Меда классная, Нимфадора терпима, пока руки не распускает, – усмехнулся я. – Но я чувствую, что тут чужой… Это не мой дом, это не моя семья – я здесь просто гость. Желанный, любимый, но все же гость…

Она стукнула меня по плечу:

– Я буду не против тебя видеть.

Приятные слова.

Хоть кто-то будет мне рад, что согревает немного.

– Полегче со словами, мисс Грейнджер, иначе я могу подумать, что вы пытаетесь меня соблазнить.

– Возможно, – подвигала она бровями.

– Прости, красотка, но «вишню» мою тебе не сорвать.

По моей голове прилетел удар книгой. Легкий, почти шуточный… Предупреждающий. Так как книгу она может взять потяжелее, и это уже будет покушение на убийство.

– Не будь вульгарным, Гарри, – надулась она. – Я знаю, ты можешь отлично шутить, не переходя границ приличия. Когда мы были все вместе, ты неплохо нас смешил.

– Как клоун, – грустно улыбнулся я.

– Гарри, насчет того, что тогда…

– Давай не будем об этом, хорошо? – попросил я. – Я не хочу вспоминать о самом ужасном, что было в моей жизни.

– Хорошо, – не стала она настаивать. – Но знаешь…

– Герми! – послышалось со стороны. Из камина выглянула голова моей сестрицы. – Ты где там?

– Иду! – ответила она. – Прости, Гарри.

– Ничего. Удачи.

Девушка убежала к своим, а я остался сидеть один и думать над тем, что только что случилось. Что, возможно, в этом мире все же есть кто-то, кому я хотя бы не безразличен…

– Нет, – мрачно произнес я. – Лучше не сближаться… Еще одного предательства я не переживу.

Заткнув уши наушниками, я включил мелодию под настроение и открыл книгу.

Лучше не думать об этом…

Remember when you were young

You shone like the sun

Shine on you crazy diamond

Now there's a look in your eyes

Like black holes in the sky

Shine on you crazy diamond

You were caught in the crossfire

Of childhood and stardom

Blown on the steel breeze

Come on you target for faraway laughter

Come on you stranger

You legend

You martyr

And shine

«Pink Floyd – Shine on You Crazy Diamond»

***

Перед тем, как уйти, Гермиона посмотрела напоследок на Гарри и грустно вздохнула. Он надел наушники и отвернулся к книге, а она лишь могла только уйти. Она хотела поговорить с ним, но каждый раз что-то ей мешало, или она сама не решалась начать разговор.

Он же и сам не хочет говорить об этом. Она знала, почему, помнила, видела все своими глазами, и ей больно от того, что все потеряно и вряд ли будет как раньше. Но ведь когда-то поговорить об этом нужно, но каждый раз что-то мешает или они сами не могут.

– Прости, Гарри, – прошептала она, встав в камин. – Но я не могу забыть те веселые дни…

– Генни, Гермиона, а что вы думаете об этом способе? С ним можно обойти дракона? – широко улыбнулся парень, смотря на них.

– Легко! – встала в героическую позу Генни. – Да я его с ноги уделаю, а затем провозглашу себя Пожирателем Драконов!

– Скорее Пожирателем Пирогов, – хихикнула Гермиона и тут же уклонилась от подушки.

– Цыц, Пушистик! Не порть мгновение моей славы!

– Сидеть в брюхе дракона – славы нет.

– Ну, если вас проглотил дракон, у вас всегда есть два выхода.

– Ха-ха-ха-ха!

– Хи-хи-хи!

Глава 22. Любопытство.

Новый день в доме 12 на площади Гримо начался шумно. Нас с Генни подняли пораньше, и довольный Сириус заявил, что мы идем за покупками. Мне нужна одежка, а Генни так и не купили подарок на день рождения.

При слове «подарок» сонная сестрица тут же очнулась и была готова хоть в пижаме бежать. Так что она пулей улетела к себе и за пять минут была готова. Потом, конечно, ей пришлось переодеваться, так как она и штаны шиворот-навыворот надела, ветровка оказалась грязная, да и хоть в сколько-нибудь приличное состояние волосы привести тоже надо.

Короче, пока она бегала туда-сюда, я успел завтрак приготовить, сам одеться и быть готовым.

В этот раз в поход отправлялись только мы втроем, то есть: я, Генни и Сириус, и никакой дополнительной охраны. Что странно. Хотя более чем уверен, что несколько человек тайно за нами следует, так что волноваться нет смысла.

Как все были готовы, а точнее, Генни, которую тетя Меда отправила опять переодеваться в чистое, причем все ее одежды были разными вариациями джинс и другой унисекс одежки. Моя сестрица принципиально не носила «девчачье тряпье», как она называла юбки и все остальное, косметикой тоже не пользовалась, но с ее внешностью ничего и не нужно. Сильные маги всегда красивы, а Генни, несмотря на мальчишечий вид, была довольно привлекательна и мила, да и спутать ее с парнем разве что на первом курсе могли, а теперь стала женственнее, но все равно стоически отвергала кукол и прочее «бабское недоразумение».

Так или иначе, мы первым делом отправились в магловский магазин одежды, где мне относительно быстро подобрали одежду.

У меня появилась мысль, что приди мы сюда с тетей Медой, то могли задержаться на очень долгое время, но поскольку всем было в основном пофиг, то накупили чего поприличнее и хорошо смотрелось, а качество заменяли количеством.

Я, разумеется, отнекивался и не хотел брать слишком много или дорого, но Сириус только махнул рукой и все равно купил. Генни тоже что-то купили, но что? Она не сказала, могу предположить, что белье или купальник, но нам она не скажет. Да мы и не станем спрашивать.

После того как покупки были уменьшены до размера спичечного коробка и убраны в карман, мы отправились в Косой Переулок. Там нужно подобрать подарок, да и перекусить не помешает.

– Это здесь, – сказал я, когда мы проходили мимо того, что осталось от лавки Олливандера.

Место почти полностью сгорело, явно изнутри было взорвано. Это чудо что сам мистер Олливандер не погиб, но, что с теми, кто на него напал, не ясно. Если те слухи, что мне поведал Стенли правда, то тут орудовал кто-то очень сильный и опасный. Раз он оборотня убил. Хотя судить я не могу, ведь ничего толком не знаю.

Мы некоторое время стояли перед магазином.

Тут каждый из нас получал свою первую палочку.

Я помню, когда покупал свою.

Мистер Олливандер очень добро улыбнулся мне и спокойно объяснил, что такое палочки и для чего они нужны. Я тогда был немного напуган новым окружением и толпами людей, но этот дедуля, видя мое состояние, ласковым голосом, спокойно пояснил все и помог подобрать палочку.

Бук и перо феникса.

Это была очень своеобразная палочка, не всегда меня слушалась, но мне она чем-то нравилась, и я о ней заботился. Жаль, ее больше нет, я к ней очень привык. Мне порой кажется, что эта палочка не до конца покинула меня и где-то рядом, но я никак не могу ее найти. Рука порой будто тянется к чему-то, но ничего не может нащупать. Странное чувство. А эта, что у меня сейчас пусть и неплохая, но ощущается немного чужеродной, словно у меня с ней связь есть, но не такая сильная, как с прошлой. Надо бы спросить из чего она, а то так и не удосужился.

– Идем, – потянул нас Сириус. – Поедим мороженого, а затем пойдем в последнее место.

Мороженое было довольно вкусным. Генни даже изменила своей диете и тоже поела, но не особо много, так как не хотела наедаться. Мне порой кажется, что она хочет, чтобы окружающие ее уговаривали покушать сладостей.

После этого мы двинулись к последнему месту в нашем походе.

«Всевозможные Волшебные Вредилки» действительно внушали и своим видом привлекали внимание. Уж что-то, а в рекламе близнецы Уизли явно очень многое понимали, а потому, даже несмотря на не особо оживленные улицы, их магазин был популярен, и народа тут дофига.

– Ребята, привет! – замахала Генни рукой и побежала к рыжим близнецам.

– О, наша совладелица прибыла, – сказал Фред или Джордж.

– Госпожа начальница, будет от нас требовать отчета? – усмехнулся Джордж или Фред.

– Разумеется, также долю от продаж, – рассмеялась она. – Думаю, 99% будет честно.

– Ты без ножа нас режешь.

– Сжалься, о Тиран!

– Я подумаю, смертные! Бу-га-га-га!

К ним вскоре подошли и мы.

– Привет, Сириус. О, и Гарри нашелся! – удивились они. – Ты где пропадал?

– Без понятия, – пожал я плечами.

– Ну, что, парни, как вам те идеи, что я подкинул? – спросил Блэк.

– Кое-что мы сумели реализовать, – потерли они руки. – Вот.

Они показали ему на витрину под названием «Наследие Мародеров», на которую Сириус тут же отвлекся, явно о чем-то веселом вспоминая. Похоже, он рассказал им, чем пользовался он сам в молодости, и они эти шутки воплотили.

– Надеюсь, самые опасные вы оттуда убрали, – негромко спросил я.

– Не боись, за товар ручаемся, – хлопнул меня по плечу один из близнецов. – Да и сами понимаем разницу между шутками и издевательством.

– Я помню, – скривился я. – Ваш братец много ваших «игрушек» на мне испытал.

– Мы не знали, для чего он их использует, – с серьезным тоном сказал один.

– Когда стало известно, то перестали делиться с ним, – подтвердил второй. – Розыгрыши – они для веселья, а не для травли.

– У людей разное представление о «веселье», – кивнул я в сторону Сириуса.

Пусть он и приятный человек, но то, что он до сих пор гордится тем, что делал в школе, меня напрягает. Жертвам никогда не понять веселья мучителей.

Будучи главной игрушкой для битья хулиганов, меня товары близнецов не особо радовали, ибо использовали их в основном на мне. Сами они этого не делали, но их никто и не спрашивал. Так что в некотором роде, профессора Снейпа я могу понять, но все же изливать свою ненависть на тех, кто к твоим издевательствам не имеет никакого отношения, по мне отвратительно. Как бы мне самому таким не стать.

– Ладно, – вмешалась нетерпеливая Генни. – Хватит об этом болтать. Мне нужен плеер! Я знаю, они у вас есть!

– Хо, быстро слухи расходятся, да, Фордж?

– Лучшие вещи для лучших клиентов, Дред.

Они показали витрину всяких плееров, которые были переделаны на использование магии.

Наконец, увидев их, у меня возник странный вопрос, который почему-то не волновал меня все эти дни.

«А мой плеер откуда?»

Об этом я как-то раньше не задумывался. Мне просто его подарили, я его использовал, и все, никаких вопросов у меня это как-то не вызывало. Странно.

Я его ни разу не заряжал, но он работает и батареек не требует, а музыки в нем так много, что я за все эти недели так до конца и не дослушал.

– Эй, парни, – обратился я к ним. – А это не ваше?

Близнецы взяли мой плеер и осмотрели его. Их лица стали какими-то серьезным и нахмуренными, они о чем-то переглядывались, а затем кивком позвали нас чуть в сторону, после чего наложили чары против прослушки.

– Откуда это у тебя?

– Мне прислал это какой-то «Друг», когда я очнулся в больнице после комы, – ответил я. – Это у вас куплено, да?

– У нас ли, – хмыкнул один.

– Это куплено за час до убийства Сивого, – заявил второй.

Мы с Генни переглянулись.

Такого явно никто не ожидал.

– Рассказывайте.

Парни еще раз осмотрелись, чтобы убедиться, что нас не подслушивают.

– Мы в тот день только открылись, и покупателей еще не было, – начал, кажется, все же Фред. – И к нам пришел первый клиент…

– Как он выглядел?

– Мы не знаем, – хором сказали они. – Вокруг него был какой-то морок или отводящие глаза заклятье. Мы никак не могли сконцентрироваться на его лице и всем остальном. Он улыбнулся нам, кажется, а затем спросил, что мы продаем из переделанных магловских вещей. Ну, мы и показали ему плееры, чем он заинтересовался. Купил самый вместительный на память и крепкий, плюс попросил дополнительно зачаровать на прочность.

– Да, сказал, что-то вроде: «Жизнь легкой не бывает», – или типа того, – кивнул Джордж.

– После этого расплатился и ушел. А через час случается взрыв в магазине Олливандера и все остальное.

– Это точно он? – указываю я на плеер, который они мне вернули.

– Точно. Мы свою работу везде узнаем.

Да уж.

Все страннее и страннее.

Сначала палочка, теперь плеер.

Что тут вообще происходит? И, главный вопрос, если кто-то не хочет раскрываться, то зачем делать такие явные намеки? Не понимаю.

– Что можете рассказать о нем? – спросил я. – Как он говорил?

– Точно не помню, – нахмурился один из них. – Наш разговор у меня почему-то толком в памяти не отложился. Видать, помимо отвода глаз еще и что-то ментальное использовал. М-м-м-м… Ну-у-у-у-у… Он разговаривал с нами так, будто знает нас.

– Как друг или знакомый?

– Нет, скорее, будто кто-то нас ему рекомендовал.

– Это как?

– Ну, мы как-то рекламу делаем, и клиентов у нас немало было. Вот и в разговоре казалось, что он с нашим клиентом знаком, и ему посоветовали что-то купить у нас.

Странно как-то.

Что-то сомневаюсь, будто этому «другу» нужны шутки и вредилки, а кроме этого, Уизли ничем особым и не торгуют. Ну, я, по крайней мере, не знаю.

– Вы ничего не можете вспомнить еще? – спросила Генриетта. – Может, какие-нибудь детали?

– Нет, я не помню, – покачал головой Джордж.

– О! Я вспомнил! – сказал Фред. – У него были просто офигенные сапоги.

– Сапоги?

– Да, я такой обуви никогда в жизни не видел, – с неким восхищением произнес Уизли. – Выглядели они как что-то не сшитое, а связанное из множества темно-красных кожаных полос. Полоски оплели ногу, голень и до колена, подошва и края наверху были белыми. Никаких шнуровок или прочего на них не было, они будто не надеваются, а оплетают ноги сами. Очень классно смотрятся.

– Можете воспоминание предоставить? – попросила Генни.

– Да.

Фред выдал нам воспоминание о том дне.

После этого мы вернулись к Сириусу и решили пока ничего ему не говорить. Точнее, Генни решила умолчать и мне сказала не разбалтывать. Обещала потом объяснить. После этого ей купили собственный плеер, примерно такой же, как у меня, но внешний вид другой. Также приобрела, кроме наушников, пару динамиков, чтобы музыку можно было в спортзале слушать свободно.

После этого мы с все вернулись домой. Сириус умотался куда-то по срочным делам, а тетя Меда ушла к подруге поболтать.

– Итак, – посмотрел я на сестру. – Почему мы должны все скрывать?

– А мы все скрывать и не будем, – усмехнулась она. – Просто сначала посмотрим сами.

Она направилась к комнате Сириуса.

– Мне надоело, что от меня постоянно все скрывают. Даже тут: «Молчи, не делай глупостей», – и прочее, а я имею право знать, – ворчала Генриетта. – Вот и посмотрим теперь сами. Ты к тому же имеешь к этому непосредственное отношение, так что и тебе надо. А если отдадим воспоминание, у нас его просто отнимут и не вернут.

– Ну, пожалуй… – был вынужден я согласиться.

Взрослые не особо ставят нас в известность, считая нас еще глупыми детьми. Учитывая, что нас реально хотят убить, то, по мне, тоже несправедливо, что нам многое не говорят. Это, черт побери, может спасти нас, а они все равно молчат и улыбаются, думая, что мы такие глупые и легко поверим.

– А где Омут достанем?

– У Сириуса есть. Он часто его использовал, чтобы показывать мне те или иные полезные вещи, как мои тренировки со стороны, как работают профессиональные авроры на операции, ну и обучал многому полезному. Так что я всегда могу зайти к нему и взять его попользоваться.

Понятно. Никогда не думал, что эту штуку можно так использовать.

Убедившись, что домовики за мной сейчас не следят, я все же согласился на ее предложение.

Она достала Омут памяти, а затем вылила туда воспоминание.