Текст книги "Майор. Академия (СИ)"

Автор книги: Марк Фиттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Разрешите? – наконец раздался стук в дверь и я, застывший на время раздумий в прихожей, чуть приоткрыл ее.

Ангелина. Действительно, кого еще я ожидал там увидеть? Остальные, судя по всему, поспешили писать письма с пожеланиями, требованиями и угрозами. Огневласка переминалась с ноги на ногу и чуть теребила край юбочки.

– Заходи, – спокойно произнес я, приоткрывая дверь. – В прошлый раз ты ворвалась без всяких разрешений. Что поменялось?

– В прошлый раз вы меня вполне могли пристрелить, судя по вашей реакции, – наигранно усмехнулась Ангелина. – Уверена, будь у вас оружие, вы бы уже закапывали мое бездыханное тело где-нибудь в ближайшем лесопарке.

– Не отрицаю, такой вариант меня бы тоже устроил, – согласился я, проходя на кухню и вспоминая, что у меня все еще нет чайника. К тому же, я так и не пообедал, так что тоскливый взгляд на банку рисовой каши вызвал болезненный спазм в желудке.

Ну уж нет, зараза. Я на границе ускоглазым не проиграл ни одного боя. Так что и их гребаному рису не проиграю. Знаешь что? Отсоси рисовая каша, сегодня в меню греча с тушняком и тефтелями! Правда ее еще надо приготовить, но ничего. Сковородка есть, консервированные тефтели есть, консервированная греча с тушенкой тоже. Все обжарить в жире из банки и перемешать. Пускай и не обед, но ужин холостяка мне обеспечен.

– Простите, – чуть ли не всхлипнула Ангелина, заставив меня оторваться от гастрономических мыслей. – Я и правда чуть не распалилась там в коридоре. А вы, вы смогли меня остудить. Спасибо вам.

– Не за что, – отмахнулся и наконец приступил к вскрытию консерв. Ох уж этот запах армейских рационов. Неподготовленного сразу отправит к белому другу от ароматов мяса, пропахшего соляркой. Ух, все как мы любим. Выглядит как дерьмо, пахнет еще хуже, но зато питательно. И это когда холодное, а если приготовить! Пальчики оближешь, причем не только свои.

– Нет, вы не понимаете, – замотала головой девчонка, при этом как-то слишком по-детски топнув ножкой и кажется выбив пару искр. Кажись опять распаляется.

Ну вот что этой дуре от меня надо? Я уставший старый человек, который хочет чисто пожрать, подготовиться к завтрашнему уроку, покурить и завалиться спать, по возможности поставив фоном аудиоподкаст от молоденькой девчонки с приятным голосом, которая разбирает новинки мира видеоигр. Я нихрена в них не смыслю, но голос у диктора приятный, шутки забавные, да и просто красивый слог. Под такое хорошо засыпается.

– Честно? Мне похер, – спокойно ответил я, даже не оборачиваясь и помешивая шипящее и скворчащее вонючее месиво на сковороде, которое лишь отдаленно напоминало пережаренную гречу, с какими-то жилками мяса и кусками сала или жира. Не разобрать из-за большого количества томатной пасты от тефтелей.

– Вы дурак! Господин Маркус! – всхлипнула Ангелина. – Я к вам, со всей душой, а вы… Вы ведь знаете, что маги огня, они…

– Они легко распаляются и с трудом тушатся. Да, живые бомбы, – пожал плечами, чуть склонив голову назад и вбок, чтобы краем глаза увидеть ее. Ну, вроде пока не полыхает, а значит можно спокойно готовить дальше. Еще пожара мне тут не хватало. – Послушай, Ангелочек, я прекрасно знаю, как работать с магами огня. Я командовал штурмовым взводом и у меня было целое отделение огневиков в подчинении. Это самые конченные и наглухо отбитые люди, кого я только в жизни видел. Поэтому, я прекрасно понимаю, насколько вы импульсивный народ. Ты ж полюбому сама не знаешь чего хочешь. Если начнешь скулить, что никто раньше не мог потушить распаляющуюся тебя и что я один такой уникальный. Я вылью на тебя воду из графина, усекла? Всю эту романтичную херню оставь для пиз… кхм, для малолетних романтиков. А мне на уши можешь не приседать.

Феникс опешила от таких откровений и пару мгновений просто хватала воздух ртом, то открывая, то закрывая его, словно рыбка в аквариуме. Кстати, хорошая идея, надо бы рыбок завести. Еще в детстве хотел, но мать сказала, что это дорого и что если я хочу рыбок, то могу сходить на речку и сам наловить. Я наловил, а потом мы ими поужинали. Больше я рыбок не пытался заводить.

– Вы! Дурак! – огневласка вновь всхлипнула и выскочила из моей берлоги, громко хлопнув дверью.

Ну и молодец. Надеюсь, хотя бы на пару дней от меня отстанет. По крайней мере, даст нормально поужинать и поспать. А то знаю я этих огневиков. Вечером обещают лично выпотрошить тебя и на твоих же кишках повесить, а утром лезут брататься и выпрашивать прощение за все обидные слова. Как распалилась, так и остынет.

Вот только, спокойно поесть мне так и не дали. Стоило сесть за стол прямо со сковородкой и занести вилку, как в дверь снова постучали. На сей раз разрешения не спрашивали. Я медленно повернул голову в сторону двери, словно мог убить стоящего за нею взглядом.

– Войдите, – практически прорычал, отставляя сковороду от греха подальше. Мне уже хватило как со стола улетели журналы и учебники. Потерять ужин из-за резкости гостей как-то не хотелось.

– Еще раз здравствуйте, господин Маркус, – тихо произнесла деваха. Лет двадцать, не больше, по крайней мере на первый взгляд. Блондиночка, с крайне быстрой укладкой явно сделанной простой расческой минут за пять. Эдакий причёс на один бок. При этом слегка светящиеся красные зрачки так же выдавали стихию огня. Возможно, они бы не так ярко выделялись, если бы гостья не носила красную юбку и красный пиджак, накинутый поверх белой футболки. Практический полный комплект. Чисто из интереса глянул на ножки.

Эх, нет, не угадал. Колготки, темные, прочные. А ведь играй я с кем на ставку, то уверенно поставил бы, что гостья в кружевных чулках. Но хотя бы красные туфельки к юбке и пиджаку подходят.

– И вам добрый вечер, – я все-таки рискнул и вернул сковородку на стол. Под удивленный взгляд гости, принялся за трапезу.

Блюдо дня, «Армейский жор» от шеф-повара. Вернее, одна из его вариаций.

– Эм, позвольте представиться, меня зовут Мира Блез, я преподаю математику и живу в соседней квартире, – девушка ласково улыбнулась, поправляя прядь волос и заправляя ее за ухо.

Я чуть не поперхнулся. И вот эта милашка валялась в коридоре дергая Лидию за волосы? Нет, теперь я просто обязан растормошить Ангелину и посмотреть то видео. Но сначала, все-таки доем. Хах, вон как у Миры губки подрагивают. Не ожидала поди, что графы подобным могут питаться. Ну ничего, девочка, я вас тут всех еще не раз разочарую. Мне еще с должности заведующего кафедрой слетать.

– Приятно познакомиться, – я лишь согласно кивнул, промакивая жир со сковороды куском хлебца из пайка и с удовольствием сьедая. – Прости, не могу пригласить к столу. Ужинать уж нечем, да и я пока не обустроился. А ты не мой солдат, чтобы я с тобою с одного котелка мог есть.

– Хих, меня предупреждали, что вы военный и у вас специфичный… юмор, – Мира с трудом выдавила из себя улыбку, явно будучи шокированной увиденным.

– Если зашла чисто познакомиться, то можешь считать цель выполненной, – шумно выдохнул я, запив сытный ужин чистой водой из графина. – Дверь на шесть часов от тебя. Ну или на сто восемьдесят градусов, если тебе по азимуту удобнее работать.

– Смешно, – нервно хихикнула девушка, глядя на меня с непониманием и ожидая каких-то активных действий с моей стороны.

Ну а что я должен сделать? Упасть в ее красивые ножки и начать их страстно целовать? Ну накрасилась девочка, молодец. Прикид неплохой подобрала. Даже вон, черный лиф сквозь футболку слегка просвечивает. Красиво, тут спору нет. Эстетично, да. Будь я лет на пятнадцать помоложе, это бы сработало. Я бы осыпал ее комплиментами и предложил остаться на чай с бальзамчиком и продолжением в партере. Да только мне далеко не двадцать и у меня есть четкое понимание. Женщины никогда не красятся и не наряжаются для себя. Если красивая женщина к тебе пришла, значит что-то ей от тебя нужно.

– Я вполне серьезен, – хладнокровно парировал и посмотрел на нее более пристально. Все-таки в образе есть один изъян. Я не модельер, но изумрудные середки бросаются в глаза. Вот будь у нее еще какая зелененькая сумочка или изумрудный кошель, а так, выбивающийся элемент.

– Вот так прогоните? – удивленная девушка чуть насупилась, явно начав так же распаляться, как и Феникс. – Даже…

– Даже. Я готовлюсь к занятиям. Можешь быть свободна. Если там за дверью еще кто-то стоит, то им тоже передай, что могут все свои пожелания передать в письменной форме, я понятно изъясняюсь? – я вежливо улыбнулся и отставив сковороду сторону, достал пачку сигарет. В своей квартире я имею право курить где хочу.

Что ж, дверь вновь хлопнула. Еще одной занозой в заднице меньше. А то и несколькими. По крайней мере, я могу наконец углубиться в подготовку к завтрашнему дню. И тут дело даже не в знании предмета. «Основы выживания» я и без всяких учебников и конспектов смогу провести, чисто по памяти. Мне просто надо психологически подготовиться к целому классу из баб с парой парней. И от них в квартире уже не запрешься. А если среди учителей пошла такая тема с попыткой упасть мне на шею, то среди учениц и подавно. Слишком уж прямолинейная схема вырисовывается. Холостой, не старый, граф, с множеством боевых наград, льгот и привилегий. Упала такому на хвостик и считай до конца жизни обеспечена. Мда, а ведь тут и не поспорить, для местных девчат это практически идеальная схема, как заиметь все, при этом практически нихрена не сделав. Теперь уж точно придется держать ширинку вечно застегнутой. Ну, по крайней мере, пытаться.

Глава 5

Сладкие сны

К моему удивлению, мне предоставили несколько часов покоя. Видимо дамы осознали, что я не в духе и все поползновения буду пресекать на корню. Однако практически к самой ночи, к моей квартире выстроилась целая очередь. Все хотели передать письмо с просьбами и пожеланиями лично. Я вроде как комендантом становиться не собирался и сказанул про заявки больше по привычке. В армии большинству людей лень писать лишние бумажки и вляпываться куда попало.

Тут же, каждая написала письмо на нескольких листах. Я даже не стал выслушивать их. Просто молча изъял конверты и закрывшись в квартире, принялся по одному вскрывать и изучать.

По началу все было даже очень прилично. Первая пара заявок действительно содержала рациональные предложения по улучшению бытовых условий. Так, например, учительница биологии предложила отремонтировать одно из ныне опечатанных помещений и организовать там общую кухоньку, для тех, кто не может позволить себе обустроить собственную кухню. Предложение мне показалось действительно полезным и потому я его отдельно выписал себе в блокнот.

В остальном, дамы жаловались на унылые цвета стен, сквозящие окна, отсутствие нормального отопления и плохую шумоизоляцию в некоторых комнатах. Пришлось даже составить некий план по каждой из квартир, с отметками, где что следует заменить или отремонтировать. Потом подошью его к своему заявлению и отправлю Александру, пускай разгребается со своими ремонтниками.

И все бы хорошо, если бы на просто описании проблем, письма заканчивались.

– Еп твою, – удивленно прохрипел я, глядя на искусно нарисованный автопортрет. На листке формата А4, был беглый набросок карандашом. Полуобнаженная женщина, прикрывающаяся лишь мокрой простыней, что сильно просвечивала, являя свету очертания всех желанных форм. Меня привлекла не столь обнаженная дама, сколько отточенность и постановка линий. Художник явно умело поигрался с тенями, отчего рисунок походил на плохо проявленную фотографию.

На обороте рисунка имелась надпись и отпечаток поцелуя с жирной и яркой губной помадой.

«Если пожелаете увидеть настоящее искусство в живую, а не на картинах, то загляните ко мне, в 304 квартиру. С любовью, ваша Лизавета.»

Мне оставалось лишь одобрительно хмыкнуть и отложить рисунок в сторону. Лизавета так же была лишь в единственном экземпляре. Преподавательница художественных искусств. Фактически преподавала рисование, танцы, пение, а также частично вела курс театрального мастерства, но уже как дополнительные занятия. К тому же, Лиза заведовала кружком самодеятельности, что ставил разные выступления на праздники. По крайней мере, так было указано в досье.

Направляясь в академию, я бегло ознакомился с личными делами некоторой части педагогического состава, а потому имел примерные представления относительно молодых девиц. Я прекрасно понимал, что вызову у них интерес, но даже и рассчитывать не мог, что настолько… активный. Нет, мне льстит такая популярность, но, боюсь, как бы она не переросла в фанатизм. Все-таки, голодные до приличных мужиков бабы, способны на всякую херню.

В голове сразу возник план, как поставить их на место. Женщины покоряются смелым, но испытывают отвращение к грубиянам и извращенцам. А в армии рано или поздно приходится становиться грубым и начинать угорать по разным извращениям, иначе кукуха окончательно поплывет.

– О, отличный вариант, – я хитро прищурился, глядя на аккуратно выведенные строчки текста. Кто-то явно запарился и потрудился, чтобы написать все каллиграфическим красивым подчерком. Еще и перьевой ручкой. Никак иначе, учительница языка? Почти угадал. Преподавательница литературы.

К своему прошению она подошла творчески и расписав то, как она благодарна за наконец отремонтированную ванную комнату, предложила скрасить мой одинокий вечер в своей компании. Как оказалось, ее интересует внутренний мир военного, что побывал во множествах боев, чтобы сравнить мои рассказы с тем, что описывали классики. Что ж, хитро и будь я лет на десять моложе, то с радостью бы купился, но увы, бедная девочка, в моих подковерных играх ты станешь лишь вынужденной жертвой. Даже немного жаль ее. Впрочем, в любом случае, следует подготовиться и освежить память, а для этого придется вновь влезть в личное дело девушки.

Проживала она в триста третьей квартире. В письме прилагался номер, по которому я мог позвонить, но я поступил хитрее и написал сообщение, что приглашаю ее к себе на литературную беседу. Время встречи назначил через час, а сам пока что быстро переоделся в уличную одежду и сбегал до ближайшего магазинчика. Все как полагается вино и шоколад, ну и мелочевка. Не удержался и прикупил чайник. Надо же как-то лапшу заваривать. Все в плотный черный пакет, чтобы ее сотоварки не увидели и быстро домой.

Впрочем, мне даже дама на кассе кокетливо улыбалась. Видать новость о моем титуле разошлась уже и до местного населения. Мало мне было проблем с учительницами, еще гражданочки вешаться начнут на шею. Надеюсь, что кассирша просто была рада видеть приятно выглядящего крепкого мужчину.

В час начала операции под кодовым названием «спокойная ночь», я уже ожидал гостью во все оружия. На столе бутылка дорогого вина, пара бокалов, тарелки с закусками. Даже по-быстрому соорудил бутерброды с маслом и красной рыбкой на обжаренном хлебе с хрустящей корочкой.

Впервые за долгое время, оделся хоть сколько-то соблазняюще. Пошитая по фигуре черная рубашка с длинным рукавом, подчеркивающая крепкие накачанные плечи. Как обязательный атрибут, расстегнутые верхние три пуговицы, открывающие вид на шрамы на ключице. Вообще, обычно молодым девушкам нравится вид мужских ключиц, но полностью оголять мне их не с руки. У меня через все левое плечо к груди идёт след от ожога. Вражеский маг огня постарался в рукопашной схватке.

К черной рубашке, черные брюки и лакированные туфли. Максимально просто, с минимумом лишних блестяшек. Даже часы взял простенькие, с гравировкой магического десанта. Просто, потому что мне их подарили на один из юбилеев, и потому что у них черный кожаный ремешок, что отлично сочетался с моим поясным ремнем. Ради исполнения плана пришлось даже надушиться одеколоном, прилизать волосы и более тщательно побриться.

– Кхм, господин Маркус, разрешите? – негромко спросила гостья, постучавшись в дверь.

– Да-да, я давно тебя жду, – как можно более успокаивающе ответил я, прокравшись к двери и плавно приоткрывая ее.

Мда, словно и не вечер поэзии, а свидание в шикарном ресторане. Моя жертва тоже постаралась на славу. По крайней мере за тот час что у нее был, она сделала неплохую укладку и накрасилась. Использовать лисьи глазки нечестно. Слишком красиво. Я даже невольно ухмыльнулся. Такая красивая и молодая девочка. Хотя, казалось бы, примерно со мной одного роста, с такими же как у меня пепельными волосами, а значит маг универсал. Причем судя по голубым зрачкам, с уклоном в магию воды. При этом гостья была одета весьма скромно. Я ожидал какое-нибудь вечернее платье, а тут, дама видать учла опыт Миры и не стала заявляться в вызывающих цветах. Аккуратный свитер мягкого цвета, то ли темно оранжевый, то ли светло коричневый. Такие же темные брюки. Жаль конечно, что не юбка. Это сразу перерезает мне несколько вариантов развития событий.

– Прошу простить, – только и смогла вымолвить девушка, очарованно на меня уставившись. Да, одно дело увидеть уставшего и плохо выбритого мужика, что переругивается с работягами и совсем другое, альфа-самца, что приготовился ухаживать за самочкой.

Без лишних разговоров, я затащил ее в квартиру, закрыв дверь, но не на ключ. У жертвы должен быть путь к отступлению, иначе план не удастся.

– Все хорошо, просто не хотел притрагиваться к прекрасному вину в одиночку, – я лукаво ухмыльнулся, утягивая девушку за стол. Опомнилась красавица, только когда перед ней оказался практически полный бокал с вином.

Она удивлённо хлопала ресничками, глядя на бутылку, стоящую на столе. Я же, пытался максимально вспомнить, что видел в ее личном деле. А там было на что посмотреть.

Розалия Бонд, двадцать три года. Простолюдинка по происхождению, однако по не подтвержденной информации ее родители пытаются сосватать ее за вахмистра. Вроде как даже уже помолвлена, по крайней мере носит помолвочное кольцо. Ныне проживает в триста третьей квартире, но одна. По ее жениху информации нет, но если верить слухам, то он небольшой чинуша в одной из управленческих контор при министерстве образования.

По внешним данным все куда более чем прилично. Уверенный четвертый размер сверху и стройные ножки. Ранее увлекалась легкой атлетикой. В порочных связях не замечена.

– Господин Маркус, – смущенно произнесла Розалия, виновато на меня посмотрев. – Я… Кажется вы не совсем верно меня поняли. Вернее. Вы, судя по всему, прекрасно все поняли, но…

Наконец, видимо не сдержавшись, она схватила бокал и сгорая от стыда и смущения, залпом опрокинула содержимое в себя, большими глотками заливая алкоголь в пищевод. Мне даже поплохело. Ладно уж я, старый, побитый жизнью мужик. Но молоденькой девочке так хлестать винище не положено. Как бы она алкогольную интоксикацию тут не словила и не начала желчью рвать дальше, чем видит.

– Спокойнее, Роза, я теперь и правда не понимаю, что происходит, – я состроил максимально заинтересованную гримасу. И так было понятно, что эта малышка шла на простые посиделки и никак не ожидала полноценную встречу. Эх, жаль забыл свечки купить. Устроил бы ей ужин при свечах. Правда, вряд ли бы ей понравилась обжаренная рисовая каша с курочкой и кукурузой. А зря, такая вкуснотища… А уж если разогреть, так и вовсе, пальчики оближешь!

– Кхе-кхе, господин граф, – она чуть тряхнула головой и похлопала себя по щекам, явно пытаясь согнать покраснение. Совсем быстро ее развозить начало. – Я, я должна вам признаться.

– Внимательно слушаю, цветочек, – я подсел ближе, так, чтобы мы оказались максимально близко друг к другу, и Розалия могла ощущать мое напряженное дыхание. Я заискивающе посмотрел ей в глаза.

– Меня, уже обручили с другим, но я не хочу с ним быть. Отец с матерью, они насильно помолвили меня со старым вахмистром, якобы ради моего обеспеченного будущего. Он стар и уродлив, и ужасно неприятен. Он словно пес, все время лезет к моим ногам и трется об них! И обещает, что заберет меня отсюда, прошу, не позвольте этому случиться! Обещаю, я сделаю все что вы пожелаете… Я просто хочу и дальше изучать литературу и делиться своими знаниями со студентами! Я не хочу жить с этим ужасным человеком! – взмолилась девушка, даже пустив театральную слезу.

Я бы, наверное, тоже расплакался от столь печальной истории, если бы мне не было критически наплевать. Таких сопливых драм я в свое время наслушался по самое не могу. В училище мои сокурсники ныли от неразделенной любви. На колючке молодые пацаны изливали мне душу, о том, какие все бабы суки и как неблагодарная дура, его, такого красавца, не дождалась.

Почему-то все эти нытики сразу ползли ко мне. Наверное, потому что я спокойно кивал и поедал сухпаек. Человеку надо выговориться? Пусть выговаривается. Я согласно покиваю, приободрю, а потом добросовестно забью хер. Не мои проблемы и не мне за них страдать. В конце концов, лучшие отношения с дамой это такие, когда вы оба довольны. Ты доволен сексом, а она полученной оплатой.

– Все что пожелаю, говоришь? – я довольно ухмыльнулся, сблизившись настолько, что кончики наших носов практически соприкоснулись. Ох как Розочка раскраснелась. Совсем еще юная девочка, не привыкшая к близости…

– Все-все, – томно прошептала она, чуть закусив нижнюю губку и поддаваясь назад, вжимаясь в спинку стула.

– Уверена, что не пожалеешь об этом потом? – я постарался так же томно прошептать, но вышло плохо и я едва не сорвался на хрип. Староват я для таких заигрываний. В моем возрасте обычно сразу хватают за волосы и тащат в постель. Эх, не нежиться мне с девками на сеновале, да не шептать им слова любви в осеннем парке. Да и лучшие серенады что я пел, звучали на плацу перед окнами комбата, когда мы каждый вечер вышагивали строем, во времена моего обучения в академии.

– Угу, – едва мыкнула девушка, прикрыв глаза и морально готовясь в чему угодно. Я решил не разочаровывать ее влажные детские фантазии и потому властно положил руку ей на шейку чуть сжав.

С ее губ сорвался сдавленный стон, однако Роза постаралась не подать виду, что ей дискомфортно. Все-таки, путь к полному подчинению лежит через легкую боль и принуждение. Да и я не удержался и нежно поцеловал ее чуть ниже ушка, слегка прикусывая кожицу одними лишь губами и опаляя дыханием.

Скользнув второй рукой по ее груди, ощутил, что девушка действительно и не рассчитывала на продолжение. Никаких кружев на лифе! Это самое настоящее предательство, за которое полагается военный трибунал. Я требую самое суровое наказание в виде расстрела на месте. Даже хоть сколько-то романтичный настрой пропал, однако пришлось играть роль до конца. Поэтому положив руку ей на грудь, я слегка сжал, начав аккуратно наминать.

Роза тихо застонала, поддавшись навстречу, при этом ее пальчики до побеления впились в сидушку стула. Я чувствовал ее учащенное сердцебиение и прекрасно понимал, что даже не смотря на отсутствие предварительной подготовки, она уже практически готова отдаться.

– Вот так, – томно прошептал ей на ушко, тихо усмехнувшись. – Ты же будешь послушной девочкой, которая сделает все-все для господина графа?

– Да-а-а, – томно выдохнула Розалия, чуть наклоняя голову и открывая шейку для поцелуев. – Все что прикажите, господин граф…

– Какая прелесть… Только слушай внимательно, моя маленькая розочка, – я сжал ее шейку чуть сильнее, вызвав новый тихий стон. – Сейчас, ты как послушная девочка, встанешь, повернешься ко мне попкой… И уйдешь нахер из моей квартиры. А также скажешь остальным таким же девочкам, что я очень хочу отдохнуть и выспаться перед завтрашними занятиями. Мне ваша романтика и игра в отношения, в хер не уперлись.

– Что? – удивленно произнесла Роза, открыв глаза и часто моргая, словно скидывая наваждение. – Господин Маркус, я не понимаю.

– Тогда объясняю еще раз, – я сильнее сжал ее шейку, удушая уже по серьезному. – Мне нет дела до ваших девичьих соплей. Я не ваш принц на белом коне, который приехал вас спасти и увести из этого захолустья в столицу. Поэтому не надо меня донимать со всякой романтической херней. Не надо пытаться меня соблазнить или забраться ко мне в брюки. Как и любой мужчина, я, конечно, люблю поглазеть на красивые формы, особенно если те в не менее красивых кружевах. Но я не планирую никого из вас затаскивать в постель, делать своей любовницей, наложницей или что еще хуже, женой. Отьебитесь от меня.

На всякий случай, я помог Розе подняться, просто перехватив ее за шкирку и вытолкал за дверь. Девушка даже не успела спохватиться.

– Ты же послушная девочка? Вот слушайся и иди нахер, – рыкнул я ей в след, закрывая дверь на ключ.

Грубо, конечно, обошелся, но послужит остальным уроком. Я на шарнирном креплении проворачивал все их змеиные хитросплетения и планы по окольцеванию.

Наконец скинув неприятную гражданку, я переоделся в более привычное нательное белье и завалился на кровать. Первые сутки мирной жизни уже практически закончились и результат крайне неутешительный. Меня назначили на крайне муторную должность. За мной бегает толпа ошалевших бабищ, что хотят примазаться к титулу графа. Я немного поругался с местной управляющей компанией. И уже понял, какая мудотень быть педагогом. А ведь рабочие будни начинаются с завтрашнего утра. Даже страшно представить, что будет на планёрке.

Впрочем, это будет уже завтра. У меня осталась еще практически полная бутылка вина, полпачки сигарет и желание хорошенько нажраться. Завтра будет плохо, но опять же, это будет уже завтра. Так что, отсоси завтрашний я.

Глава 6

Паршивое утро

Пить вино в одиночестве, крайне плохая затея. Сразу становится как-то грустно и тоскливо. Особенно когда закусываешь галетами с куском сала из сухпайка. Будь на месте вина что-нибудь покрепче, все было бы куда интереснее. И постучавшаяся в дверь Лидия не была бы послана нахер. Бедняжка не успела передать конверт с заявкой, причем единственная из всей этой толпы чумачечих баб. Нет, конечно, были и вполне нормальные. Причем судя по запросам, очень даже адекватные женщины, не претендующие на мою постель. Вот только на фоне целой кучи куриц, желающих дорваться до титула графа, их практически не было видно.

– Ох бля, – тихо прохрипел я, поднимаясь по звонку будильника. В отличии от трудовых будней в армии, мне позволялось поспать на часик подольше. Аж до шести утра.

Зарядка, умывание и спешный завтрак бутербродами. Привычный алгоритм действий, вбитый в подкорку мозга. Пятнадцать лет я так прожил на границе и еще пять лет до этого в академии. Сознание еще только просыпалось, да и после почти целой бутылки вина, выжратой в одну харю, все было как в тумане. Возраст уже не тот, чтобы заливать в себя все что горит. Хоть мне и всего тридцать пять, а ощущаю себя на все пятьдесят. Не даром же меня уже выпнули на пенсию.

Вообще, история моего увольнения, это история классической армейской подставы. Моё место попросту продали и меня попросили уйти. Уходить я конечно же не захотел, а потому меня задолбали проверками и попросту вытравили на гражданку. После очередной проверки, которую мой батальон прошёл на оценку хорошо, мне впаяли целый список с надуманными и максимально глупыми недостатками. Из разряда, почему стол в каптерке пиромантов не покрыт огнестойким лаком. По итогам проверки, меня лишили всех премий, впаяли строгий выговор и грубое дисциплинарное взыскание. Затем, в течение двух дней, меня раз десять пытались подставить по всякой мелочи. То телеграмму «потеряют», то от совещания отсоединят. И вот за такие мелочи, накрутили еще два грубых дисциплинарных со строгачами, за что положено увольнение. Пришлось задним числом написать по собственному желанию. Благо хоть позволили пойти переучиться на преподавателя. Чисто закончить месячные курсы, чтобы было основания для устройства на гражданскую работу.

Кто ж знал, что я сразу стану заведующим кафедрой. И ведь мне за нее отчитываться на утренней планерке. И полюбому какие-нибудь недовольные дуры будут строить козни и специально косячить, чтобы я обратил на них внимание.

Чтобы как можно меньше пересекаться с местными обитательницами, я за час до начала планерки, оделся в парадную форму, накинул поверх дождевик и отправился на улицу. Пускай на небе ни облачка, но просто так светить медалями как-то не хотелось. А переодеваться в учебном корпусе после планерки, времени не будет.

Как и ожидалось, на этаже не было ни души и даже свет был выключен. Все еще мирно сопели, либо же завтракали. Из приоткрытой двери откуда-то в конце коридора, доносилось тихое переругивание. Судя по всему, Лидия отчитывала мужа. Впрочем, это их семейные проблемы и влезать в эти разборки мне как-то не хочется.

Выйдя на улицу, вдохнул свежий воздух. Сразу начало мутить, так что приступ рвоты подавил сигареткой. Закурил прямо у входа в здание. Таблички о запрете не висит, а если не запрещено, то значит разрешено. Тем более, что на улице практически никого и нет. Несколько одиночных фигур, движущихся преимущественно в направлении учебного корпуса. Видать студенты, расквартированные отдельно в городе, а не в общежитии.

– Фух, ну и срань, – негромко прошептал, чуть покачиваясь и пытаясь привести мысли в порядок. Вроде как ночью ко мне никто не приходил, так что за поруганную честь какой-нибудь дурехи, переживать не стоит. А вот литераторша немного беспокоила. Зря я, наверное, так грубо с ней обошелся. Молодая ж еще девка. Подумает, что совсем плоха и еще накрутит себе чего. У меня бойцы из-за таких девок стрелялись.

– Курить вредно для здоровья, еще и у всех на виду, – сделал мне замечание какой-то парнишка, проходящий мимо.

Я по началу даже замер от удивление, забыв сделать затяжку. У меня в батальоне никто не осмеливался даже рот открывать, пока я не разрешу. А тут какой-то сопляк выговаривает мне за курение.

– Боец, ты не ахуе… – окрикнул я его, однако вспомнил, что нахожусь на гражданке. Парень обернулся на меня и с презрением посмотрел.

– Еще и пьянь, – недовольно хмыкнул он, направляясь дальше и бормоча. – Наберут всякую шваль низкосортную, в преподаватели. Гребаные простолюдины.

Ну все, хана цуцыку. Бить буду аккуратно, но сильно.

– На месте стой, раз-два! – гаркнул я на всю улицу, усиливая выкрик магией ветра, от чего помимо парня на месте замерли и остальные прохожие. – Кругом! Доложись по форме. Имя фамилия, личный номер и номер подразделения!

– Что? – не понял парень, сначала опешив, а затем ехидно усмехнувшись. – Да ты знаешь кто мой отец? Ты видать недавно сюда устроился или к какой училке заходил на ночь? Что б ты знал, чернь, мой отец, вахмистр, прокурор в городском суде, так что, если ты упадешь на колени и начнешь умолять, я так и быть не подам на тебя заявление об оскорблении чести дворянина!