Текст книги "Герцогиня в подарок"

Автор книги: Мария Жукова-Гладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

Приехала группа молодых мужчин, которая привезла с собой четырех полуголых девиц, в роде занятий которых ни у кого не могло возникнуть сомнений. Группа с шумом проследовала к дому, и Олег, явно услышав их приближение, вышел встретить их на улицу. За ним появились Вася с Артемом и еще какой-то парень, имени которого я не знала. Парни хлопали девиц по попам (больше всех старался Вася), щипали, девицы громко визжали. Я сделала несколько фотографий, чтобы запечатлеть всех.

Больше никого ждать не стали. Компания уселась за стол. Мне было слышно, как двигают стулья, народ громко переговаривался, потом зазвенела посуда и бокалы. Пошли тосты. Как я понимала, самое интересное начнется, когда народ напьется – как и обычно у русских. Анька на мальчишниках никогда не бывала, только на русских свадьбах, но предполагала, что будут устраиваться какие-то игры, суть которых я как иностранка не пойму при всем желании. Анька тоже может не понять. Но есть ее папа, который бывал не на одном мальчишнике, он разъяснит.

Поскольку я выполняла задание редакции, то попросила подругу привести примеры игр на русских свадьбах. Про традицию воровать невесту я знала, но Анька за годы жизни в России участвовала в свадебных пятнашках на раздевание, казаках-разбойниках (команда жениха против команды невесты), а также в игре под названием «Море волнуется раз», в которой требуется замирать на месте, изображая указанную ведущим фигуру. Последняя игра, по мнению Аньки, была самой забавной. Правда, она же порой оказывается и самой кровавой. На одной свадьбе пьяные гости изображали невесту, жениха, тещу, свекровь, деверя, золовку и прочих родственников (в своем понимании), после чего началась дикая драка семья на семью. Если же изображать львов, медведей, зайчиков (только, упаси боже, не козлов!), чиновника, катающегося в машине с вибромассажем за деньги народа, может получиться очень весело. Только все сначала должны напиться.

Как я понимала, за этим дело не станет. Народ внизу пил и орал (до песен пока не дошло), я быстренько сочиняла статью для «Зарубежного репортера» – описывала особняк богатого русского в пригороде Петербурга. Особняки русских в пригородах Лондона отличаются от этого. По крайней мере запущенных (хоть и художественно) садов там нет (или я про них пока не слышала). В статью я вставила часть интервью с одним русским, которое брала незадолго до отъезда во Францию, откуда меня, можно сказать, насильственным путем переправили в Россию.

Тот русский купил в предместьях Лондона трехэтажный особняк. Дети у него выросли, сын сам купил себе квартиру в Лондоне, дочь вышла замуж за англичанина и переехала к нему, то есть жить с отцом оба отпрыска не собирались. А жена его находилась в элитной психушке и, вероятно, останется там до конца жизни. Я спросила, зачем мужчине особняк из двадцати двух комнат. Неужели было мало предыдущего дома? Или он думает снова жениться и заводить детей?

О подобном он не думал (хотя юные дамы при нем постоянно присутствовали). Мне тот человек сказал, что ни я, ни кто-то другой (не только из англичан, но и из русских), не живший в бараке на сорок две семьи, его не поймет. «Удобства», имевшиеся в бараке, он даже не стал мне описывать, считая, что все равно не пойму. У их семьи была десятиметровая комната. Он родился в том самом бараке в Кронштадте и прожил там до шестнадцати лет. Потом его всю жизнь (теперь мужчине пятьдесят четыре) подгоняло страстное желание вырваться из нищеты и никогда больше ее не знать. Он вообще-то хотел купить дом ровно из сорока двух комнат, но не нашел. То есть можно было бы, конечно, еще поискать, но ему понравился этот особнячок. Он испытывает ни с чем не сравнимое удовольствие, гуляя по всем трем этажам в одиночестве и понимая, что в комнатах никто не живет, кроме него одного! Кстати, вырвался из того барака он один. Все остальные или спились, или отправились в места не столь отдаленные.

Я переслала статью шефу, написала еще одно электронное письмо Джону с рассказом о происходящем, стерла следы своего пользования компьютером и снова приложила бинокль к глазам. Слава питерскому лету! Как хорошо, что тут сейчас так поздно темнеет и все видно!

По саду (или это парк?) украдкой перемещались мужские фигуры. Так, с этой стороны две… И с той две… Я сделала два снимка, хотя, конечно, на них многое рассмотреть не удастся, несмотря на развитие современной техники.

Я решила, что мне нужно срочно пройти в башню, чтобы иметь возможность осматривать происходящее со всех сторон дома. Надеюсь, Олег не будет меня искать? До горячего еще далеко, да и не отпустят виновника торжества – иначе меня придется демонстрировать всем, чего Олег явно не хочет.

В башне я не стала высовываться из окна, наоборот, пристроилась у кирпичной перемычки, чтобы не привлекать внимания – если кому-то из четверых типов взбредет в голову смотреть вверх на окна.

Четыре типа, как я поняла, без труда вошли на территорию – сегодня калитка не запиралась. Ворота не открывали, и все машины оставались стоять на дороге. Парковку, про которую говорил Вася, я из башни рассмотрела. Она была рассчитана машин на шесть, органично вписывалась в дизайн и располагалась среди сосен. Парковка не была заасфальтирована, и там стояла всего одна машина, вероятно, Олега.

Мне показалось странным отсутствие бассейна. Рядом с английским особняком такого размера и на такой территории он обязательно был бы, хотя мои родные острова и расположены не в тропиках. Зато недалеко от парковки располагался теннисный корт. Имелся и маленький пруд, явно естественного происхождения, но для купания он явно не подходил. И никаких статуй, кроме тех двух, фонтанирующих. А ведь Анька говорила, что в России разбогатевшие господа просто обожают статуи.

И вообще дизайн территории представлялся мне странным. Пусть «запланированная неухоженность» – находка дизайнера или писк моды. Но тогда уж оформи всю территорию в таком стиле. Однако буйная растительность наблюдалась лишь на участке от калитки до дома, с другой же стороны все представлялось ухоженным, и здесь естественным образом рос лес. Но, возможно, я просто чего-то не понимаю.

Двое типов из проникших на территорию украдкой приблизились к машине. Я навела на них бинокль. Как хорошо, что у него такое увеличение – как минимум сорокакратное. Вероятно, он рассчитан как раз на осмотр всей территории.

Я замерла на месте, узнав этих типов – головорезы, как я их называла, Николая Бодряну, гражданина США русско-румынского происхождения (мать русская, отец румын).

Николай Бодряну представлялся потомком графа Дракулы и изображал из себя колдуна. Он ездил по разным странам, проводил сеансы, собирая полные залы, и вел индивидуальный прием граждан. Надо отдать ему должное: он был великолепным оратором и несомненно обладал харизмой. Я не исключала и какие-то гипнотические способности. Во всяком случае после его индивидуальных приемов к женам возвращались сбежавшие мужья.

Бодряну колдовал в США, Англии и нескольких странах континентальной Европы. Значит, теперь добрался и до России.

Но Николай Бодряну был также и крупным коллекционером-библиофилом – собирал редкие и ценные книги, в основном как-то связанные с магией и колдовством. Как я понимаю, один вид подобных книг производил на излишне эмоциональных дамочек большое впечатление. Одна женщина, у которой я брала интервью, сообщила мне, что своими глазами видела, как на страницах книги вдруг выступила кровь. Другая видела, как книга «плакала». Бодряну также использовал заговоры из них – на своих сеансах он давал четкие ссылки.

Мой шеф, главный редактор «Зарубежного репортера», тоже собирает старинные книги и неоднократно пересекался с Бодряну на различных аукционах. Бодряну несколько раз увел из-под носа шефа книги, которые тот хотел купить, – предлагал за них запредельные суммы, которые шеф никак себе позволить не мог. Эти цены превосходили все разумные границы.

Когда Бодряну появился в Англии, наша газета решила провести журналистское расследование, и на дело были отряжены несколько репортеров. Во-первых, мы хотели разобраться с темной личностью Бодряну, о прошлом которого нигде ничего не удалось найти, во-вторых, отомстить за шефа.

Я брала интервью у нескольких английских дам, обращавшихся к Бодряну, – как тех, кому он помог, так и тех, кому он не помог. И выяснила: после получения заказа на возврат мужа (или еще какого-то) он брал тайм-аут на пару дней, а потом давал ответ – берется за дело или не берется. Возможно, время требовалось ему для того, чтобы разобраться, получится путем запугивания вернуть мужа или заставить парня жениться. Деньги он брал только по результату.

На женщин Бодряну производил неизгладимое впечатление – демоническая внешность, высокий рост, убедительная речь. Никто из «привороженных» не согласился поговорить ни с кем из наших журналистов. Более того, даже при обращении к ним журналистов мужчины явно испытывали ужас. Это вызвало у нас еще больше подозрений. Мы с коллегами решили, что дело тут не в магии, а в «сотрудниках» Бодряну, осуществлявших «приворот» именно методами запугивания.

Судя по его официальной биографии, которую наша газета раздобыла при помощи дружественных спецслужб, родился Николай Бодряну в 1947 году в России, в одном из лагерей ГУЛАГа у русской дамы аристократического происхождения и румынского военнопленного. Подтвердить или опровергнуть данную информацию через знакомых в России мне не удалось, но человек, с которым я советовалась, высказал сомнение в возможности встречи русской аристократки с румынским военнопленным в одном из лагерей. Хотя…

Допустим, что они встретились и смогли зачать ребенка. Но как им разрешили выехать из СССР? В школу Николай Бодряну пошел уже в Румынии, потом работал на заводе, где делал лампочки, затем эмигрировал в США. Родители к тому времени уже умерли.

Наши спецслужбы точно знали о контактах Бодряну с русским КГБ – в период существования СССР. Эти контакты были зафиксированы. Имелась информация и об обращении к нему лично Андропова, однако причина неизвестна. По всей вероятности, именно сотрудники русской госбезопасности помогли своему агенту покинуть Румынию перед крахом диктатуры Чаушеску.

Но чем был столь ценен простой рабочий с лампового завода? Конечно, работа могла служить прикрытием, но для чего?

К сожалению журналистов «Зарубежного репортера», наши спецслужбы Николай Бодряну не очень интересовал – ни в годы советской власти, ни теперь, поэтому информацию о нем собирали постольку-поскольку, как об одном из многочисленных агентов КГБ в различных странах. В Англии он в советские времена не бывал никогда и впервые появился у нас лишь года два назад. Потом стал приезжать с завидной регулярностью, но опять же не творил ничего, что могло бы заинтересовать спецслужбы. Конечно, его проверили, но по сравнению с русскими, наводнившими Англию в последние годы, Николая Бодряну можно было считать белым и пушистым. Никто из англичан по поводу него в полицию не обращался. Ни по какому поводу.

В США он жил в тщательно охраняемом поместье, куда никого из журналистов или клиентов не пускал. У него работали только эмигранты из Румынии. О своем родстве с графом Дракулой он стал заявлять, только перебравшись в США. С чего вдруг Бодряну решил объявить себя потомком именно пресловутого графа, тоже неизвестно. Хотя среди кого только не находят предков расплодившиеся в последние годы многочисленные колдуны как в России, так и у нас в Англии (правда, у нас больше астрологов). Но в имидж Бодряну происхождение от графа Дракулы вписывалось прекрасно, возможно, тут поработал толковый пиарщик.

Правда, известно, что Нику Чаушеску, младшего сына диктатора, румыны прозвали Дракулито (и было за что). Может, Бодряну являлся родственником семьи Чаушеску? И биография с рождением в русском ГУЛАГе – миф? Но как ни копали наши журналисты, прояснить это не смогли.

Откуда у Бодряну появился капитал для покупки редких книг, тоже непонятно.

Наши репортеры узнали суммы гонораров Бодряну за оказание колдовских услуг (Англия – не Россия, у нас все нужно указывать точно). Подсчитав количество клиентов за последний год в разных странах и умножив на сумму гонорара, мы пришли к выводу, что этих денег с лихвой хватает для покрытия личных расходов и на содержание обслуги, но никак не на покупку редких книг по заоблачным ценам.

Откуда у Бодряну такие деньги, мы так и не смогли выяснить. Может, золото партии, русской или румынской, успел прихватизировать?

Правда, одна статейка в «Зарубежном репортере» все-таки появилась. Ее писала не я, я только предоставила коллеге материалы своих интервью. Статья называлась «Он тоже хочет попить английской крови?». Это был намек на путешествие графа Дракулы, героя романа Б. Стокера, на Британские острова. В романе Дракула попил крови молодого лондонского юриста Джонатана Харкера, приехавшего в его замок в Трансильвании (теперь – территория Румынии), и она ему так понравилась, что граф отправился пить кровь знакомых Харкера.

Журналистка, написавшая статью, проводила параллели, называя «питьем английской крови» вытягивание колдуном денег из доверчивых дамочек. А примерно через месяц после выхода статьи, когда Бодряну с помощниками уже покинул территорию Великобритании, журналистка умерла от остановки сердца. Она никогда не жаловалась на сердце, и причину его остановки патологоанатомы определить не смогли. Была признана смерть от естественных причин.

Но осадок остался. По крайней мере у наших журналистов и у шефа, который давно точил зуб на Бодряну.

Значит, теперь колдун-книголюб объявился в России? Надо снова порыться в Интернете. Бодряну всегда приезжает официально, дает интервью, потом проводит сеансы для большого количества людей. Русскую прессу я в этот приезд пока не читала – в квартире Артема газеты отсутствовали, а Аньку я не догадалась попросить их принести. В выделенном мне сейчас кабинете в особняке их тоже не было.

Но вначале нужно попытаться выяснить, что делают помощники Бодряну. Они сейчас займут посты для наблюдения? Если да, то я срочно побегу к компьютеру.

В Англии его постоянно сопровождали два типа жуткого вида, которых я теперь и увидела рыскающими по территории вокруг особняка, где находилась. Их рожи я запомнила навсегда… Другие же помощники Бодряну в Англии не высовывались.

А сам Бодряну случайно не появится на мальчишнике?

Я рванула назад в выделенный мне кабинет, чтобы порыться в русском Интернете. Однако не успела – пришлось срочно менять страницу на первый попавшийся сайт английских лесбиянок. Потому что по лестнице шумно поднимался Вася, заявлявший во всеуслышание, что будет учить Каллиопу петь русские песни. Олег с Артемом пытались его остановить. Снизу слышались невнятные мужские и женские вопли.

– Говори, куда ты ее дел! – орал Вася. – Иначе все здесь перерою! Тебе она не понравилась, значит, я ее назад заберу! Будет петь в подземном переходе с протянутой рукой, содержание свое отрабатывать. Знаешь, как цыгане инвалидов работать заставляют? А Каллиопа будет работать на меня. Посмотрим, сколько за день собрать сможет!

Что ответил Олег, я не разобрала.

– А давай поспорим! – не унимался Вася. – Ну, сколько, по-твоему, Каллиопа в переходе к Гостиному Двору соберет?

– Здесь, – вместо ответа сказал Васе Олег и распахнул дверь в кабинет.

Я отвернулась от компьютера и изобразила на лице идиотскую улыбку.

– Ишь ты, она и Интернетом пользоваться умеет! – воскликнул Вася.

– У них все умеют, – сказал Олег и спросил у меня, не хочу ли я еще чего-нибудь съесть или выпить.

Я вежливо поблагодарила и ответила, что чуть позже. Сильно пьяный Вася, от которого разило алкоголем и чесноком, тем временем уставился на экран.

– Каллиопа, чего ты в России смотришь английский сайт? У нас своих, что ли, лесбиянок нет?

– У нас же на русском все, – вставил хмурый Артем, – а она по-русски знает только «ваше змееродие» и… то, чему ее Клавдия Степановна научила.

Я произнесла вслух то, чему меня научила Клавдия Степановна – глядя на Васю.

– А ты…! – воскликнул Вася. – Двенадцать часов подряд будешь у меня петь в подземном переходе за такое! Компенсацию мне собирать, за моральный ущерб! – Он повернулся к Олегу. – Точно, забираю ее у тебя! Ее воспитывать надо, а то распоясалась в своей Европе. Никакого уважения к мужчинам! Там бабы вообще распустились, над нашим братом издеваются. Мужик по заднице шлепнет – так они вместо того, чтобы радоваться, что на них внимание обратили, иск подают за сексуальные домогательства!

– Только, пожалуйста, не надо шлепать ее по заднице в моем доме, – сказал Олег.

– А это не твой дом! – пьяно заржал Вася.

«Так, очень интересно…» – подумала я. С последним заявлением следовало разобраться.

– Тем не менее не здесь, – ледяным тоном сказал Олег. – Лучше поучи ее петь русские песни.

Кажется, Олег решил выбрать из двух зол меньшее.

Вася принялся объяснять мне задачу на английском, правда, пока без упоминания подземного перехода. Я выразила желание научиться русским песням. Просто мне стало интересно, что он предложит разучить. Признаться, я ожидала или чего-то блатного, или садистские стишки, но никак не по-детски трогательного:

 
Мишка косолапый по лесу идет,
Шишки собирает, в сумочку кладет.
 

Может, у Васи маленький ребенок, и он поэтому знает такие песенки? Я честно разучила. Олег немного послушал и собрался уходить, предупредив Васю, чтобы меня не шлепал, не щипал и тем более не вздумал… Олег не договорил, потому что Вася откровенно обиделся.

– Как ты мог подумать, что я позарюсь на такую чувырлу, когда внизу есть четыре нормальные девки? И позвонить в любую минуту можно, чтобы и еще приехали?

Артем с угрюмым видом открыл мини-бар, извлек бутылку виски, свинтил крышку и отхлебнул прямо из горла.

– Вы не особо тут… – Олег с опаской поглядел на Артема и мини-бар.

– Успокойся, Олег, – сказал Артем. – Иди к гостям, я прослежу за Васькой. Я понял, что мы, конечно, сглупили, притащив девчонку в Питер. Ладно бы просто Ленку в Париже оставили… Ленка – наша баба. И вообще она с такой мамашей нигде не пропадет. Но я не представляю, что теперь делать с этой… – он бросил взгляд на меня.

– Не понимаю, что вы из-за ерунды заморачиваетесь?! – отвернулся от меня Вася.

– Вовсе не ерунда, – покачал головой Артем.

Олег кивнул.

– Она – британская подданная, – заметил Олег. – Мы вообще не знаем, кто она, из какой семьи. Может, ее уже ищут – или родственники, или подруги-лесбиянки, или я не знаю кто!

– И ее видела Клавдия Степановна! В моей квартире! – истерично выкрикнул Артем. – И еще бабки-общественницы с моей лестницы, которые выбрали именно вчерашний день для сбора денег на домофон! С тебя-то, как всегда, все как с гуся вода!

– Просто я ни из-за чего не заморачиваюсь, – заявил Вася. – В особенности из-за ерунды. Ты волнуешься, Артем, что она была в твоей квартире? Ты волнуешься, Олег, что она была в этом доме? Так ведь девчонка их отродясь не найдет! Завтра же с утра я ее поставлю в подземном переходе с вещами, чтобы на обратный билет себе зарабатывала, а там уж – что у нее на роду написано. Заберут в милицию – пусть милиция разбирается, как ее обратно в Европу отправить. Хотя наша милиция скорее всего сдаст в консульство. Вот пусть тогда в своем консульстве и объясняет, как попала в Россию. Ее еще могут в тюрьму посадить, чтобы не повадно было по чужим странам без визы шляться. И будет сидеть, а не по международным конференциям геев и лесбиянок разъезжать. В тюрьме, может, нормальным человеком станет. В воспитательных целях лучше бы ей, конечно, в нашей, а не в английской почалиться… Но, наверное, в обезьянник все-таки попадет, пока менты с ней разберутся. Тоже неплохо. Для нее будет хорошая школа жизни.

– Да ведь ты сам после такой ее школы жизни вполне можешь сесть! – заорал Артем. – И мы вместе с тобой! Нам это надо?

– А чего ж ты тогда ее вместе со мной из Парижа вез? – вкрадчиво спросил Вася. – Чего так радовался, что от Ленки избавился, меня благодарил, что я такой оригинальный способ придумал? А здесь радовался, что Каллиопа тебе поможет еще и от Клавдии Степановны отделаться. Сам ее учил, как тещу правильно называть.

Тут мне пришлось вспомнить русскую поговорку «Помяни черта – рожки и появятся», потому что поверх всех голосов, звучавших в особняке, разнесся женский вопль. Вначале я не узнала, кому он принадлежит, потому что со мной его обладательница разговаривала вежливо и на немецком языке.

– Где это банкирское отродье? Эй ты, отвечай, или я тебя сейчас вместо своего зятька кастрирую!

Олег вылетел из кабинета, чтобы встретить нежданную гостью.

– Мамочки! – схватился за голову Артем. – Клавдия Степановна! И откуда она узнала, куда нужно ехать? Кто ей мог сказать?

– Может, Каллиопа, – высказал предположение Вася, но пылу в нем явно поубавилось.

– Ты что, идиот? Она-то откуда могла знать адрес?

– Да, вообще-то… Артем, тебе нужно спрятаться. – Вася быстро огляделся в комнате. – Давай-ка за диван лезь, тут больше некуда.

– Я не помещусь за диваном!

– А я его отодвину. Каллиопа, помогай!

Поскольку Вася продолжал говорить на русском, я только хлопнула глазами. Вася повторил на английском. Артем забрался за диван, мы его снова придвинули, Вася отошел немного, осмотрел результаты работы и вроде остался ими удовлетворен.

– Мы играем в прятки? – спросила я.

– Ага, – кивнул Вася. – Запомни: никому нельзя говорить, где спрятался Артем. Поняла? Никому!

Я закивала. В ту же минуту посмотрела в окно, у которого стоял диван, какая-то женщина пробиралась между кустов. Женщина была молодая, но мне не знакомая. Я обратила на нее внимание Васи.

– Ой, кто это? – пригляделся Вася.

Бинокль я на всякий случай оставила в башне, к тому же сейчас не могла воспользоваться и фотоаппаратом. Как объяснить Васе, почему я фотографирую гостей?

– Не знаю ее… Артем, слышь, еще какая-то баба сюда прется. Молодая.

– Может, Полинка?

– Полинку я знаю. И с чего ей сюда тащиться, если Олег на ней послезавтра женится?

– Может, проверить, чем он тут занят.

– Ты думаешь, ей Олег место сообщал? И вообще предупреждал, что мальчишник устраивает?

– А если кто-то сообщил?

– Я тебе говорю: не Полинка. Другая какая-то баба.

– Может, из бывших Олега? Хочет попытаться вернуть его назад?

– Точно! Молодец, Артем! Правильно сообразил!

– У него толстая девка была, помнишь? Аня, кажется.

«Каков негодяй!» – подумала я. Нет, чтобы сказать: пухленькая, аппетитная…

– Нет, и не Анька. Эта тощая. Знаешь что? Пойду-ка ее трахну, пока никто другой не оприходовал.

И Вася нас покинул.

Девица тем временем скрылась за углом дома. Я попыталась найти глазами подручных Бодряну, но никаких мужчин не заметила. Вероятно, они хорошо замаскировались. В моей голове роились десятки разных вопросов… А не оприходуют ли головорезы девицу до Васи? А заодно и самого Васю, который явно даже не догадывается о существовании Николая Бодряну, бывшего агента КГБ и современного колдуна. Но как бы мне выяснить, зачем тут появились подручные Бодряну? Кому принадлежит особняк? И почему Олегу разрешили им пользоваться, раз он привозил сюда Аньку? Олег – какой-то нанятый служащий? Но ценный служащий, которого сюда пускают. Или он пользуется особняком нелегально? Но может ли такое быть?

Вопросов было больше, чем ответов. Я чувствовала какую-то тайну, и не одну… Интересно, сколько статей удастся написать после этой поездки в Россию?

В последнюю командировку я выдавала по статье в день и благодаря им значительно подняла тираж нашей газеты (и собственные гонорары, естественно). Но самой памятной была другая… За ту поездку я получила орден, крест Виктории… Если бы королева, вручавшая мне его, знала, как я на самом деле боялась, если бы она также знала, что я преодолевала себя только ради того, чтобы не ударить в грязь лицом перед одним русским капитаном, которому была готова отдать сердце…

Но этого не знал никто, даже тот капитан, которому я так и не смогла открыть свои чувства. Гордость пересилила. Я выяснила, что он безнадежно (для меня) женат, любит жену и двоих сыновей. Но по крайней мере я заслужила его уважение. Его собственное и его бойцов. А когда мною восхищались коллеги и простые люди в Англии, мне было стыдно и хотелось плакать… Ведь я руководствовалась тогда не идейными соображениями, не желанием спасти людей, а самыми простыми бабьими мотивами…

Возможно, во мне в самом деле слишком много русской крови, и она подавляет английскую.

Хотя ведь и мой предок Марвин, благодаря которому наша семья разбогатела, руководствовался совсем не желанием нести славу Англии и увеличивать ее могущество (как представлялось в официальных документах), а жаждой личного богатства и, может, личной славы. Как, впрочем, и многие другие герои Англии, разбогатевшие, как и мой предок, благодаря мудрой политике наших королей.

Сделаю небольшое отступление, пока у нас в особняке ничего не происходит. Артем сидит, сжавшись за диваном. Внизу бушует его теща, Олег и другие мужчины пытаются ее успокоить. Кстати, она, похоже, приехала не одна, а с группой поддержки. Вася бегает по парку в поисках неизвестной девицы. Подручные Бодряну где-то сидят в засаде.

Так вот о предках. Марвин Тейлор был младшим сыном в семье и не имел никаких шансов получить землю и богатство. Для младших сыновей открывалось несколько возможных вариантов. Женитьбу Марвин отмел сразу же – на настоящее богатство в таком случае рассчитывать не приходилось, только на какие-то небольшие денежки. Рыцарство? Но рыцарские турниры в Англии были уже запрещены. Конечно, можно было «гастролировать» по континентальной Европе, но это его не очень привлекало. Зато его с детства влекло море, и он отправился служить во флот.

Призовые деньги морякам Великобритании стали выплачиваться с тринадцатого века – когда король Иоанн Безземельный даровал половину взятого тем, кто управлял его галерами в 1205 году. Иоанн Безземельный сам был младшим сыном Генриха II и Алиеноры Аквитанской, причем нелюбимым сыном у матери. У него практически не было шансов на престол. Более того, отец разделил наследственные земли (свои и принесенные в качестве приданого Алиенорой) между старшими братьями еще до его рождения, и ему ничего не досталось. Но умер старший брат Генрих (старший из доживших до взрослых лет), а его ребенок скончался через несколько часов после рождения, умер Готфрид, потом самый известный из братьев Ричард Львиное Сердце (любимчик Алиеноры), и Иоанн в обход племянника, сына Готфрида, стал королем. Иоанн лучше других королей понимал проблемы младших сыновей…

И именно со времени его правления призовые деньги морякам стали военно-морской традицией. При чем тут младшие сыновья? А при том, что капитаном корабля мог стать только человек благородного происхождения, простолюдины на данный пост не допускались. Поэтому многие младшие сыновья шли во флот. Там им, начиная с правления Иоанна Безземельного, предоставлялась возможность разбогатеть. На самом деле это было узаконенное пиратство (хотя в нашей официальной истории все представляется совсем по-другому).

Правила дележа прибыли впервые были зафиксированы на бумаге в 1351 году, в «Черной книге Адмиралтейства», трактате на нормандском диалекте французского языка. В 1375 году в правила внесли некоторые изменения. Они в основном касались капитанов, которые несут большую ответственность и имеют самый высокий ранг на борту корабля. Поэтому капитан, после выделения доли адмиралу, стал получать в два раза больше, чем какой-либо моряк.

В 1642 году Парламент принял закон о выделении офицерам и матросам в дополнение к фиксированному жалованью одной трети стоимости взятого приза. Семь лет спустя захватчикам полагалась уже половина, а вторая половина шла в фонд помощи раненым, вдовам и сиротам. С апреля 1744 года уже все взятое, полностью, становилось собственностью офицеров и матросов кораблей, которые захватили чье-то судно.

Наверное, не нужно объяснять, сколь важную роль играли призовые деньги в тяжелой жизни малооплачиваемых моряков. В ряде случаев удавалось захватить огромные суммы. Свою долю получали все – от капитана до юнги. Англичане везли эти деньги в Англию и вкладывали в свою страну. Более того, развивалась сопутствующая промышленность, в первую очередь судостроение, потому что требовалось все больше кораблей. И все больше людей шли служить во флот – из разных слоев общества. Они же видели, как внезапно разбогатели их соседи, вернувшиеся из морского похода. Развивалось ткачество – требовалось шить паруса.

Таким образом Англия во многом решила проблему занятости и избежала жуткого кровопролития, как, например, во Франции, во время Великой французской революции. Не до революций было англичанам (хотя у нас тоже кое-кто «выступал», но ничего подобного происходящему в Европе не было). Англия в то время становилась великой колониальной державой. Наши моряки захватывали суда, потом чужестранные земли, часть людей перебиралась туда, начиная новую жизнь. У нас, надо признать, было много мудрых правителей, которые нашли чем занять людей и дать им возможность обогатиться. Но начиналось все с младших сыновей, одним из которых был мой предок Марвин.

Какие захватнические подвиги моряков вписаны в нашу историю? В качестве примера можно привести галеон из Акапулько с сокровищами на сумму 400 000 фунтов стерлингов (1743 год), падение Гаваны, столицы Кубы, под натиском британцев в 1762 году. Стоимость добычи составляла свыше трех миллионов фунтов стерлингов. В 1781 году наш прославленный адмирал (в дальнейшем лорд) Родни захватил голландской остров святого Евстафия в Вест-Индии, а в дополнение к нему – сто пятьдесят торговых кораблей с различной продукцией.

Про испанские корабли с сокровищами из Мексики и Перу я уже рассказывала. Например, адмирал Блейк в 1656 году атаковал испанский флот с сокровищами у острова Тенерифе. Удалось взять три из четырех кораблей, правда, два уничтожило огнем, но оставшийся на плаву дал богатств на сумму около 600 000 фунтов стерлингов. В тех местах до сих пор можно встретить аквалангистов, пытающихся найти несгоревшие богатства.

Но в период современной истории от этой практики отказались.

В 1914 году, во время Первой мировой войны, учредили общий призовой фонд для распределения среди всего военно-морского флота, а не только среди тех, кто принимал участие в захвате. Последний раз призовой фонд делили после Второй мировой войны, причем с меньшей разницей между долями различных рангов по сравнению с Первой мировой войной. Потом было объявлено, что практика дележа призовых денег прекращается. И Англия перестала быть великой колониальной державой.