Текст книги "Летопись Третьего мира. Ч.1. Огни Ринеля (СИ)"

Автор книги: Мария Версон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Да... Завидую я оранским медикам – у них есть препараты разгоняющие кровь.

– Деточка, твое тело способно излечивать такие раны, на которые у оранских зубрил ушло бы не меньше месяца. К тому же, кристаллы восстановили твой сосуд, а не твое тело. Системе регенерации нужно время до перезапуска. Надо бы ещё с пол часика подождать, пока все в норму придет.

– Полчаса... Представить себе не могу, как солдаты живут – он любого пореза, любой мелкой раны могут умереть!

– То, что для тебя мелкая рана, для солдат и вообще для любых людей – смертельная потеря крови, болевой шок и ещё несколько десятков названий, с которыми я не знаком.

– Больно-то как... Мне кажется, наказание пережить было легче, чем переждать этот отек.

– Стижиан, я не понимаю.

– Чего?

– Она же не красивая.

– Кхм. – Он повернулся к отцу и грозно взглянул на него. – Не правда.

– Да нет, правда, она же плоская как эта кровать!

– У неё лицо красивое... И кожа нежная, волосы шелковые, от неё потрясающе пахнет...

– Ладно, ладно. После выпуска поедешь к ней? Она уже наверное в Оране.

– Да, придется ехать. Знаю, ты любишь рассказывать о легкости первой любви, но мне все равно будет нечего делать...

– Нечего делать? Дитя моё, на западе республики голод, а на юге сошедшие сума отряды инквизиторов огнем и камнем проповедуют мир и благочестие. Поверь, тебе будет чем заняться...

– Огнем и камнем? Ах да, их тоже не учат владению холодным оружием. И что же они сейчас учиняют?

– Пока что – ничего. Точнее как, они проповедуют, запугивают, кое-кого наказывают... Кое-где горят огни костров. Я сам не многое знаю, но этот их Пророк, эта новая политика... Не забивай голову. Инквизиция отвечает перед Оранским сенатом, а покуда Орана находится под контролем академии магии, инквизиторы ничего страшного не выкинут. Я надеюсь.

– Отец... Они правда убивают невинных людей? Все, как рассказывала мать Амита?

– Я не рискну судить, но даже последняя тварь, чтобы она не вытворила, даже если в ней от человека осталась лишь история, даже его жизнь, его душу, его Сияние стоит попытаться спасти. Я уж не говорю о людях, чья вина несущественная или, тем более, выдумана. Понимаешь?

– А что делать мне, если я с ними столкнусь? Ведь такое наверняка может случиться.

– Сообразишь! – Тео хлопнул Стижиана по спине, и тот тихо завыл. – Раны же вроде как зажили.

– Да, но кожа-то пока что тонкая! Как Амит?

– Задавать вопросы стоит более конкретно.

– Как поживает, где он и когда у меня появится возможность приложить его носом к столу?

– Думаю, не скоро. Видишь ли...

– О Богиня, – прошептал Стижиан, – что ты ему поручил?

– Успокой...

– ЧТО?!

– Слазить на третий уровень Склепа...

– Проклятье!

Стижиан вскочил с постели и вылетел из палаты раньше, чем Тео успел ему напомнить о больных ногах. Сначала, монах полетел в келью, но там было пусто. Амит заправил обе кровати и навел порядок, оставленный Милфом после обыска. Судя по всему, он кинул в сумку пару вещей и куда-то ушел. Оставался лишь один вопрос – куда? Найти кого-то, кто уже возможно в соседнем городе – задача не из легких, но здесь Стижиану сопутствовала удача, и когда он выбежал из дверей центрального корпуса, ему в глаза кинулась золотистая клякса гривы Амита, быстрыми шагами чесавшего в сторону железной дороги:

– Лоури! – Крикнул ему в спину Стижиан. – А ну стой!

Тот остановился и скорчил очень недовольное и одновременно удивленное лицо. Амит не обернулся, он остался стоять спиной.

– Ты куда это собрался?

Вопрос остался без ответа. Амит как смог сильно стиснул зубы, пока его мозг пытался сгенерировать варианты выхода из положения, и по-прежнему не произнеся ни слова, он продолжил идти вперед. Старательно придумывая варианты развития разговора и в целом завершения этой встречи, он как-то забыл то, что не давало ему последние несколько лет спокойно спать – что сосед его черезвычайно силен и быстр.

И у Стижиана начала кипеть в жилах кровь, едва Амит продолжил делать шаги вперед. Грозно хрустнув пальцами на ногах и парой позвонков на шее, он рванул с места и меньше чем через мгновение Амит уже лежал на земле, зарывшись в неё носом, с заломанными за спиной руками. Лежа на животе, ему немалых трудов стоило дышать, он кое-как повернул голову на бок, набрал воздуха, но так ничего и не произнес.

Молчание.

Давя коленом на позвоночник соседа, Стижиан несколько минут делал медленные вдохи и выдохи, пока в его руках ещё оставалось напряжение. Амит даже не сопротивлялся, довольствуясь тем, что ему сразу не свернули шею. Так прошло несколько минут, неспешно растворяющихся в тишине, и только когда не успевшее вырваться бешенство в душе Стижиана снова уснуло, он ослабил хватку:

– Богиня видит, как я хочу надрать тебе задницу. И лучше молчи, а то, набирая воздух, земли наешься.

– Замолкни! – Рыкнул Амит, поднявшись на колени и отбрасывая Стижиана назад.

– Ты это мне говоришь замолкнуть?! Амит! – Стижиан поднялся на ноги одновременно с ним. – Ты что, решил бросить монастырь вот так вот, за несколько месяцев до выпуска?

– Да. Решил, и что?

– Ты всю жизнь мечтал стать монахом, и вот так вот легко сейчас уходишь?

– Легко? Тео велел мне повторить твой подвиг, о великий!.. А-А! – Амит не успел договорить, как Стижиан снова приложил его носом к земле и сжал руки.

– Ты балбес, Амит! Ты же мог дождаться пока я приду в себя и попросить помощи!

– Помощи? Ты что, глупый? Ты дважды чуть было не помер по моей вине!

– Ну, да, ты настоящая заноза в заднице, но к моей великой радости припадки глупости у тебя случались лишь дважды в моей жизни. Да не дергайся ты, больнее будет! И не кричи, спят все. Так вот! Если бы ты тогда не отправил меня в Склеп Трех Королей, то я бы сейчас не был таким богатым, у меня не было столь хорошей репутации и колоссального опыта. Что? Что такое? Ты думаешь, меня сильно раздражает, что со мной никто не разговаривает? Ты мне сделал огромный подарок, когда распускал слухи и сплетни, натравливал на меня других послушников и они меня не трогали. Амит, это настоящее счастье. Можно подумать, ты никогда не мечтал входить в столовую с высоко задранной головой в тишине, которая нарушается только лишь завистливым шепотом детворы? Вот видишь, меня аж на поэзию потянуло. Единственное, чего я тебе никогда не прощу. Нет. Две вещи. Во-первых: что ты решил бросить обучение. А во-вторых, – Стижиан сильно сжал руку, и зажатый между его коленом и землей Амит невольно застонал, – ты кретин.

Стижиан слез с обессиленного соседа и с наслаждением пронаблюдал за тем, как тот разминал почти обескровленную руку:

– Сиди тут и не дергайся. Я вернусь минут через пятнадцать: только плащ возьму, и найду ботинки...

– И прихвати чего-нибудь пожевать! – Кинул ему вдогонку Амит, на лице которого сияла скромная усталая улыбка, подпорченная темной, сырой и очень невкусной землей.

– Он такой же балбес, как ты.

– Мы это уже обсуждали.

– "У Трёх Королей"... невероятно символичное название. Особенно если учитывать то, что тебя здесь в лицо знают. – Амит уже раз в тридцатый лез сумку чтобы удостовериться, что добытая ими мантия Второй Жертвы, спрятанная в одном из самых дальних углов лабиринта на третьем уровне склепа, действительно при нем, и что все это – этот поход, эта энергия, которую он ощущал находясь там, что все это действительно было. – Поверить не могу...

– Да успокойся ты уже... Со временем для тебя подобного рода вылазки станут чем-то обыденным и даже начнут раздражать. – Стижиан положил перед собой на стол толстенное старое меню в твердом переплете, и неторопливо переворачивал одну за другой жирные засаленные страницы.

– Однажды может и начнет, но пока – не смей лишать меня наслаждения!

– Чем лапать древность, которая тебе и так не достанется, ты бы лучше меню почитал да заказал себе что-нибудь. Я уже часа два слушаю прекрасные мелодии, что напевает твой желудок.

– Ты тут постоянно обедаешь, вот сам мне и закажи что-нибудь.

– Эх, если бы и правда постоянно. Амит, тут такое мясо! Ты свои пальцы обглодаешь когда есть его начнешь! И раз ты впервые побывал в более-менее мощном святилище...

Амит скорчил рожицу, высунув язык.

– .. То надо бы это отметить. Вино?

– А тебя не стошнит от такого количества винограда?

– Я себе возьму медовухи, пойдет?

– Пойдет.

– Хозя-я-я-и-и-ин! – Загорланил Стижиан, ударив кулаком по столу. Как и всегда, Стижиан спрятался за широкой распахнутой дверью на кухню, так что ни его, ни тем более его худого блондинистого спутника видно не было. Как и всегда, чуть пьяный Мэдди, приплясывая, взял заказ и через пятнадцать минут, все также приплясывая, принес два подноса с яствами:

– Наслаждайтесь, господа монахи, наслаждайтесь. – Подмигнул он Амиту, но потом внезапно изменился в лице и повернулся с Стижиану. – Господин, сегодня в моем скромном гнезде будет множество гостей, так что...

– Во имя Богини! Сегодня суббота? Амит! – Повернулся он к нему, когда Мэдди куда-то ускакал. – Надо сидеть тише воды, ниже травы и любой ценой держать эту дверь открытой! – Стижиан указал на распахнутую дверь кухни. – Нас не должны видеть!

– А фто такое? Фроте тихое уюфное мефто. – Амит был слишком увлечен жареным цыпленком, чтобы внять словам Стижиана.

– Да, но по субботам сюда хаживает компания работяг со станции, они любят выпить и подраться. Так что давай тихонько, не будем привлекать внимания...

Полтора часа спустя Амит допивал третью бутылку вина, Стижиан почти спал у него на плече, а прочие посетители заведения старательно молчали. Не то чтобы они думали будто монахи не живые люди: они знали, что те едят, пьют, женятся, но они не знали что жрецы, слуги пресвятой Богини, могут сидеть в дешевой забегаловке и рассказывать друг другу о том, кто сколько раз ошибся в своей практике:

– Эту клятую люстру, вместе с её владелицей, я никогда не забуду. – Пробурчал Стижиан, отлипнув от теплого костлявого плеча и потянувшись к последней кружке с медовухой. – Я сколько раз отцу говорил, нельзя меня отправлять на задания к аристократам: их дочери, служанки, и тем более мамаши меня с ума сводят!

– А у тебя на профессиональные темы были проколы? Мне твои байки про девчонок слушать надоело...

– Тебе просто завидно! – Засмеялся Стижиан, снова уронив голову на плече собеседника.

– Я серьезно. В твоей практике что-нибудь пострашнее некрасивых женщин случалось? Например, недоглядел пару скелетов, а тебя после этого ни в одну ночлежку не пускали?

– Было, – буркнул Стижиан засыпая, – но мне тогда было лет четырнадцать и местные жители и без того были удивлены моими недурными на тот момент способностями, так что громко аплодировали и вкусно меня кормили! Того носителя я через два дня нашел.

– Ненавижу тебя... – покачал Амит головой из стороны в сторону и сделал последний, завершающий бутылку глоток, который, как и положено был лишним. Амит, увлекшись историей Склепа и историями друг друга, как-то забыл сказать Стижиану две вещи: во-первых (Амит был уверен, что тот об этом не знал) что он – медиум, а во-вторых, что если он пересечет некую пока ещё невидимую черту, то его сила начинает непроизвольно активировать не самую приятную из новых способностей медиума – чтение мыслей.

– Стижиан, а может в честь нашего с тобой примирения ты ещё раз спасешь мне жизнь?

– Как это интересно? – С трудом шевеля губами спросил Стижиан, не подозревая, чем кончится этот замечательный день.

– Я сейчас начну..

– Господа монахи! Прогорланил один из присутствующих – бородатый невысокий мужик, хрупкого телосложения, с глазами на выкате и голосом пьяного петуха. – Выпьем за ваше здоровье господа! За стражей нашего спокойствия! За хранителей наших душ! – Он поднял бокал и приложил его к губам.

– Очень неплохой тост для человека, приворовывающего зарплату у троих подчиненных...

– Что?! – Ахнул как-то ещё мужик, стоявший чуть ближе к двери. Повисла пауза.

Стижиан резко проснулся и моргнул.

– Воруешь наши деньги, значит? – Зашипел ещё один, тот, что был у барной стойки – мужик, который любит драться: побитый, порезанный, с несколькими наколками на руках. – Воруешь, значит?

– Вам тоже не следует подавать голос, ведь вы каждую субботу хаживаете к жене во-он того господина, что за столиком у окна. – Улыбнулся Амит, но тот же прикрыл рот руками, понимая, что несет.

– Господин монах, этот недоросль с моей женой?.. Да вы шутите!

– Ты это у меня деньги уводишь?!

– Да что я то? Эвона старшой себе болече половины забирает, а ты на меня кричишь!

– А ты меня не приплетай!

– Сам меня научил палочки в журнале переставлять, а теперь и валишь все!

– Ты! С моей женой?!

– А я не единственный гость твоей супруги, вот эта пьяная морда тоже у неё там бывает.

– Да я тебе!..

Про монахов забыли уже очень скоро, даже Мэдди, который очень не любил провокаторов и не пускал их на порог чаще, чем самих драчунов, забыл о том, что в завязке этой драки лежала пара фраз монтерского монаха. В драке погибли три стола, шесть ножей, двенадцать ложек, четыре вилки, порвано три занавески (которые жена очень любила), выбито порядка ста зубов, сломано не меньше десяти костей, но самой тяжелой потерей для Мэдди оказался разбитый ящик лежалого монтерского вина.

Именно так, в гуще драки, полусонные, с лицами, наполовину прилипшими к грязным столам, два друга наконец нашли общий язык.

Глава третья.

Холод.

– Буду в столице, – пробурчал Амит, – куплю себе нормальные часы. Наши то, – он постучал ногой по люку крыши часовни, – показывают только минуты, и то не точно.

– Зачем тебе так точно знать время? – Без эмоций, сонным голосом поинтересовался Стижиан, разглядывая укутанные чернотой ночи звезды.

– Чтобы не опаздывать... И, – он поднялся на ноги, попутно отряхивая мантию, – чтобы с точностью до секунды поздравлять с днем рождения.

– М? – Стижиан приподнял бровь.

– С днем рождения, Стижиан!

– И что, вот так все просто? Ты остаешься здесь в качестве младшего наставника, Млинес будет тебя учить использовать свои способности медиума, ты тут остаешься в тепле, уюте, в родных домашних условиях, а мне надо бросить здесь все свои вещи, деньги, нельзя брать ни одной книжки, даже посох отцовский взять не могу, и одетым лишь в монашеские одеяния ехать неведомо куда?! – Выговорил Стижиан, к середине начав ускоряться, а в завершении и вовсе чуть не перешел на визг. Амит не нашелся что сказать, лишь пожал плечами.

На дворе царствовало прохладное сырое утро. Роса ещё не успела лечь на траву, как трое монахов окружили преподавательский стол в столовой и молча смотрели кто куда. Стижиан прислонился спиной к стене и разглядывал старые перекошенные канделябры, Тео без зазрения совести засматривался на разрез на бедре «старушки» Млинес:

– Может, вы мне более четко объясните куда я свято обязан поехать? Отец!..

– Стижиан, мы когда-нибудь подводили тебя? – Млинес не дала ответить Тео. – Нет. Доверься нам и сейчас. Ты... Удостоен великой чести.

– Это я уже слышал.

– Не перебивай меня! Стижиан, ты поедешь в далекий отсюда Храм, сведений о существовании которого ты не найдешь ни в одно книге. В нем живет мастер, который обучает уникальной технике владения энергией. Этот мастер... персона очень избирательная. Монтерский монастырь – единственный монастырь откуда ведется набор учеников, и до тебя это письмо приходило лишь двадцать два года назад.

– Пригласили вас, Млинес?

– Нет, что ты. Женщины в нашем монастыре не обучаются, лишь преподают. Способных в этой сфере женщин мало, очень мало, и если они все же находятся, то их сразу отправляют на обучение в Храм.

– Значит, вы тоже там учились?

– Да... Стижиан, я прошу тебя, наберись терпения и отправляйся в Храм Северной Звезды.

– Что за название? – Возмутился он, зевнув во весь рот. – Название подходящее для секты.

– В каком-то смысле ты прав. Только Стижиан, Храм Северной Звезды – место, где родилось учение силы Богини. В исходном виде оно столь сложно, что лишь могущественные, по-настоящему могущественные последователи Её могут освоить эту технику и применять ёё. Чтобы обучаться в Храме мало быть просто сильным или умным, нужно достигнуть некого баланса, или же иметь шансы на его достижение. Но самое важное, Стижиан, это уметь хранить тайны.

– Тайны?

– Да. Храм Северной Звезды – это самая страшная и самая сокровенная тайна среди всех, что хранит Храм Сияния, культ пресветлой Богини.

– Интересно знать, что же там?

– Не мне решать, узнаешь ли ты это.

– А... Сколько времени занимает обучение в этом Храме? Ещё полжизни?

– Ишь ты как загнул, прям как... – Она закатила глаза. – Не суть. Нет, что ты. Ты уже более-менее умеешь себя контролировать и уже даже перестаешь напоминать беспомощного щенка.

– Спасибо...

– Так что тебя там сразу начнут учить нужным вещам. Нужным тебе, с учетом твоих способностей и особенностей твоей силы. Вплоть до норм общения с твоим духом...

– Моим духом? Но...

– Тебе там все расскажут.

– И когда же я должен отъехать?

– Прямо сейчас.

Стижиан медленно моргнул и перевел взгляд на Тео, в надежде, что тот рассмеется и все это окажется лишь шуткой, но этого не происходило. Тео подошел вплотную к Стижиану и посмотрел на него сквозь едва приподнятые веки. Внезапный, неожиданный для них обоих рывок, и усталый мастер Тео обнял своего сына, не знавшего чем ответить на столь крепкие отцовские объятия.

– Время, Стижиан. Я буду внимательно следить за твоей розой. – Сказал он ему, похлопав по плечу, и больше не сказав ни слова, ушел из зала.

– Стижиан, – окликнула его Млинес, уже стоя у выхода на улицу, – жду тебя у критши.

Критши – то самое любимое дерево Стижиана, где он провел большую часть своей монастырской жизни, где он в свое время прятался от чужих неприятных взглядов и где он держал в своих объятиях прекрасную Амельеру. Почему Млинес велела ему идти именно сюда? Ведь там, за монастырем нет ничего – лишь густой непроходимый лес, где все тропинки уж давно забыты и заросли травой и мхом, лес, который упирался в заснеженные пустыни, где не было ни поселений, ничего – только снег да ветер.

Летом критши никогда не выглядел веселым. Куда лучше и зеленее оно было весной и осенью, но лето и жару оно переносило с легкостью. Критши выросло на своем месте, потому что только здесь, не смотря на многокилометровый лес, можно было почувствовать дыхание севера. Это были тонкие, едва уловимые порывы ветра, и лишь чувствительные листья дерева критши могли его уловить.

– Никогда, – Млинес положила руку на кору ствола критши, – никогда и никто не спрашивал о том, что же лежит за этим лесом. Ведь не бывает такого в мире нашем, чтобы земля, пусть мертвая и заснеженная, была пустой, правда?

Стижиан только подходил к месту встречи и видел затылок Млинес, которая прежде никогда не разговаривала с ним отвернувшись. Лишь в нескольких шагах от мастера, Стижиан обратил внимание на ещё одного человека, чьи серебристые одеяния выглядывали из-за дерева.

– Интересно, справится ли он? – Сказал незнакомый хриплый голос, похожий на женский, но женским не могущий быть в принципе – уж слишком отвратительно он звучал.

– Ну уж если Визы его выбрала, то справится. Главное будь с ним нежна.

– Значит это все-таки женщина. – Случайно вслух произнес монах, остановившись в паре шагов от них. Неизвестная личность высунулась из-за дерева с таким выражением лица, будто она готова к бою насмерть, но это безумие в её глазах длилось лишь мгновение, и вскоре в них застыло непоколебимое спокойствие.

– Стижиан Ветру – Ора Тоурен. Стижиан, – Млинес повернулась к нему, – она проведет тебя сквозь лес.

– Я уже даже спрашивать не хочу... – Он закатил глаза.

– Но учти, она сама сейчас очень уставшая и не много не в форме, голодная, с севшим голосом и готовая на убийство, так что пожалуйста, будь с ней потише.

– Потише?

– Лучше вообще помалкивай. С учетом того, что вы оба хорошо подготовлены, путь до горы вы преодолеете за пару часов. Я права, Ора?

– Да-да. – Она стояла в тени дерева, с взлохмаченными распущенными волосами золотисто-русого цвета, чуть завивающиеся кое-где, но определить было сложно из-за их хаотического расположения, в котором пряди спадали с головы. На ней было надето странное одеяние, отдаленно напоминающее женский вариант монтерской формы. Очень отдаленно: на ногах легкие серые ботиночки, короткие кожаные шорты, какого-то тоже тусклого серо-серебряного цвета, поверх которых была надета юбка длиной до самых пят, с разрезом от самых бедер. Сверху – короткая жилетка, не скрывающая даже пупка, под которой виднелась белая майка.

Разглядев внешний вид своей провожатой как следует, Стижиан тихо кашлянул и устремил свой взгляд снова на Млинес:

– Мы с тобой не скоро увидимся, Стижиан. Очень не скоро.

– Мастер... Я все еще не понимаю, что тут происходит, куда меня тащат, почему без каких-либо вещей и почему все со мной прощаются так, будто я сегодня умру?

– О, – покачала она из стороны в сторону, – Ора, милая, отдаю его тебе, – пока-пока! – Крикнула Млинес, уже на полпути к монастырю.

Ора сделала несколько шагов в сторону лесу и произнесла лишь одно:

– За мной! – После чего эта высокая женщина с в меру мускулистым, накачанным телом, ринулась вперед с такой скоростью, что поднялся ветер. Стижиану пришлось попотеть, чтобы нагнать уставшую "даму" которая была сегодня "не в форме", и ещё труднее было без перерывов держать её ритм. Безумная техника. Безумная барышня.

– Я удивлена тому, что ты ещё можешь идти. – Холодно произнесла Ора, когда Стижиан наконец смог выровнять дыхание. Целый час движения в столь безумном ритме, никаких остановок и передышек, да ещё и холодный воздух, пропитавший все вокруг. Безумие.

Стижиан сделал медленный вдох, затем медленный выдох – идти прогулочным шагом казалось неземным блаженством.

– Сколько у меня времени на отдых, прежде чем мы продолжим эту безумную скачку?

– Мы уже никуда не спешим. Сказав, что дорога займет два часа, ни я ни Млинес не предполагали, что ты сможешь так быстро двигаться.

– Тут безумно холодно. Я поверить не могу что в паре километров отсюда жаркое лето.

– Сорок один километр.

– Что??

– Место, куда я должна тебя отвести в сорока километрах от дерева критши. Нам осталось пройти один километр.

– Не поймите меня неправильно, но я не смог бы за один час преодолеть такое расстояние на своих двоих.

– Я тоже думала, что не сможешь, но ты меня удивил.

Несколько минут шли молча. Стижиану казалось, что разговаривать с этой женщиной так, между делом, просто невозможно. Она спокойно и плавно шла вперед, покачивая бедрами из стороны в сторону, опустив руки вдоль туловища, не обращая никакого внимания на устало волочащегося за ней юношу.

Монаху стало холодно по-настоящему. Каждый тонкий, даже слабый порыв ветра заставлял его скукожится и завернуться в плащ, а Ора даже не замечала этого. Она была монахом. Глядя на её тело Стижиану стало немного завидно. Не то чтобы он хотел иметь большую грудь и быть женщиной, но по состоянию её мышц можно было сказать – её тело совершенно. Она не была слишком сильно накачана, но Ора Тоурен имела стройную красивую фигуру, отличающуюся королевской грацией, красивую кожу, и при этом по состоянию её мышц можно было сказать, что ловкости в её теле куда больше, нежели силы в любом из мастеров Монтеры.

– Если ты идешь за мной, это не повод на меня засматриваться. – Снова холодно произнесла Ора.

– Простите, я не удержался.

– Сейчас будет красивый вид.

– М?

Сначала, Стижиан ошибочно решил, что это она так пытается с ним пофлиртовать, но к своему счастью ошибся, потому что уже через пару шагов черная чаща, по которой они вот уже полтора часа двигались, резко оборвалась, и весь горизонт засиял белым цветом.

Бескрайняя ледяная пустыня занимала все пространство, которое только могли охватить глаза монаха. Солнечные лучи отражались от заснеженных холмов, с неба пышными гроздями падали снежинки. Где-то в километре от того места, где кончался лес, стояло нечто, что должно было быть башней, но куда больше походило на огромную вмерзшую в землю сосульку, на вершине которой находилась небольшая площадка, сияющая на солнце золотом.

Холодно. Здесь, в этой пустыне, ветер дул из неоткуда и отовсюду одновременно. И даже у Стижиана, при всей развитости его тела, уже потихоньку немели пальцы:

– Ты должен забраться наверх. – Сказала Ора, достав из кармана яблочный леденец. – Вон туда, – она указала на самый верх "сосульки", – там уже сам сообразишь куда двигаться.

– Туда? – Монах поднял брови, стараясь сообразить насколько высоким является этот кусок кристаллизовавшейся воды. – Но Ора... – Он обернулся чтобы задать ей вопрос, но женщина с красивым руками уже исчезла, даже не оставив на снегу следов, что уходили бы обратно в лес: значит или она владеет телепортацией, или умеет летать. И то, и то Стижиан считал чем-то, что было за пределами человеческих возможностей. – Наверх?

Добраться до самой глыбы уже оказалось проблемой – полуметровые сугробы и нередкие сугробы поглубже забавляли только поначалу – потом это стало раздражать. Стижиан пообещал себе, что это последний раз, когда он вот так ужасно проводит свой день рождения.

Когда он добрался до казавшейся ему бескрайней глыбы льда, он уже не чувствовал ног и пальцев на руках, а ведь самое страшное ещё было впереди, о чем монах узнал едва коснулся поверхности льдины: она была не только обжигающе ледяной, но и чертовски острой. Мелкие наросты льда оставляли на руках и теле монаха царапины, руки синели, тело уставало. Тело, в котором Стижиан никогда не сомневался.

Он не знал сколько прошло времени, пока его окоченевшие конечности поднимали туловище вверх по сосульке. Стижиан думал о своем друге Амите, который остался в Монтерском монастыре и после восемнадцатилетия получит звание наставника и станет тренировать послушников, параллельно с этим Млинес станет развивать его способности медиума. Нельзя сказать, что Амит с таким уж энтузиазмом воспринял продление своего обучения, но его избитое самолюбие радовала его уникальность – второй медиум в истории. Кто знает, может впереди его ждут великие свершения.

Последний месяц, который Стижиан и Амит провели будучи друзьями, а не просто соседями, с трудом терпящими друг друга, прошел необычайно спокойно. Никаких внезапных заданий, никакого шума и шебуршания со стороны прочих послушников. Эта парочка, для которой экзамен старшего потока был чем-то вроде неудачной шутки мастеров (Амит и Стижиан смеха ради сдали по пятьдесят благодарственных грамот), почти весь последний месяц занимались только тремя вещами: возились на кухне с мясными блюдами (преимущественное выполняя роль дегустаторов), играли по ночам в карты, в перерывах между лазаньем по крышам домов жителей Монтеры. Было в это игре нечто чарующее: быстро пробежать по крыше дома так, чтобы те, кто в нем живут, не услышали ничего. К сожалению, ни Стижиан ни Амит не обладали кошачьей грацией, и не раз разгневанные хозяева домов выбегали на улицу, посыпая скрывающихся во тьме ночи монахов неприятными словами.

Стижиан закинул руку вверх и не почувствовал обжигающего льда: там была пустота. Он поднял голову и увидел, что мучениям его пришел конец – его левая ладонь нащупала гладкую ледяную поверхность платформы на вершине глыбы. Одна подтяжка, потом другая, и вот монах уже лежит голым пузом на ледяной, как и все вокруг, поверхности глыбы, и ему кажется, что он из кишащей демонами бездны выбрался на летнюю усыпанную ромашками полянку. Эта иллюзия жила в его голове до той минуты, пока он не услышал третий за сегодня женский голос, сказавший:

– Добро пожаловать в Храм Северной Звезды.

Стижиан поднял голову и громко, от души во весь голос ахнул. Может, ему понравилась ещё одна пара красивых ног, в той же одежде, что носила Ора, только это была не Ора, и она тут не причем... Монах увидел тонкий белый мостик, должно быть тоже изо льда, только вот монаху он казался хрустальным. Мост шел вперед к вратам белокаменного Храма. Храма Северной Звезды.

Увидев его, Стижиан понял, почему Млинес говорила об это месте с таким благоговением. Увидев его, Стижиан как никогда сильно почувствовал в своем сердце тепло, которым веяла его вера в Богиню, в Северную Звезду, упавшую больше шести сотен лет назад.

– Поднимайся, Стижиан. – Подошла к нему женщина и протянула руку. – Ты один? Очень жаль, я надеялась Млинес отпустит ко мне твоего друга, но видимо не судьба. Я не умею работать с медиумами, да и никто не умеет, а мне очень хотелось попробовать. У меня есть подозрение, что Амит второй, после Млинес, рожденным живым медиум. Но что это я. Как тебе вид?

Перед глазами Стижиана возникло лицо молодой светловолосой женщины, невероятно похожей на Ору... И на Млинес одновременно. Она мертвой хваткой схватила монаха за руку и одним легким для неё рывком поставила его на ноги:

– Меня зовут Визы, но для тебя я буду проcто мастер. Или мастер Визы, все зависит от того, что тебе больше нравится.

Стижиан попытался произнести что-то, как вдруг внезапно понял, что его непрошибаемый иммунитет и морозостойкость дали трещину, лишив его голоса. Визы, думал про себя Стижиан, ну никак не могла быть наставником Млинес, ведь это значило бы, что она как минимум на полвека старше её, а это уже близится к четырем сотням лет, а то может и переваливает, и это никак не укладывалось в голове.

– Ты думаешь я слишком молода чтобы быть мастером? Поверь мне, после первой же тренировки ты разубедишься в ошибочности твоих суждений, и не только в этом, хотя мне очень приятно, что ты считаешь меня такой молодой. Хм... Я правда так хорошо выгляжу? Чудненько. Вообще я хочу тебя поблагодарить: когда я узнала, что известный по всему миру Стижиан Ветру в этом году окончит монастырь, у меня, наконец, появился шанс вернуться сюда, в этот Храм, который для меня, честно говоря, как дом родной. Все молчишь? Ах да, у тебя голос сел, но ладно, у нас будет много времени поговорить и обменяться впечатлениями. Ну что ж, добро пожаловать!

Два с половиной года спустя Стижиан все же узнал, как на самом деле должен выглядеть Храм Северной Звезды со стороны: это совсем не храм – это крепость. Кто её здесь построил и зачем её здесь построили – ответ на этот вопрос не могла дать даже Визы, которая в последнее время стала совсем уж молчаливой.

Эта крепость, по размеру, ну если брать в квадратных метрах, могла бы задавить Монтеру. Врата и широкие стены, замок в два этажа, каждый из которых был ещё в два этажа среднестатистического здания, – это то, что было снаружи – истинный Храм скрывался внутри. Он уходил в самый низ горы, так глубоко, что когда Стижиан в первый раз заблудился в этих пещерах, то был уверен, что наткнется на дракона, ведь по преданиям, они живут именно в горах. К счастью, этого не случилось, но зато монах обнаружил интересное местно, куда, видимо, скидывали тела тех, кто пытался проникнуть в это святое место раньше: от самих налетчиков ничего не осталось, кроме их доспехов. Доспехи попадались самые разные, большинство из которых Стижиан не узнавал: ни эмблемы, ни цвета, ни резьбу, ни форму. Должно быть, этот Храм, эта крепость стояли здесь ещё до падения Северной Звезды, а значит, и народы в то время были иные.