Текст книги "Ты родишь мне после развода (СИ)"

Автор книги: Мария Устинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Что ты делаешь? – пытаюсь отсесть, он не дает.

Рассматривает мое лицо с нескольких сантиметров, дышит на щеку. Мне приятно его внимание. Но Вадим…

– Яр, не надо… – шепотом прошу я умерить свой назойливый интерес к моим губам.

– Почему? – шепчет он. – Тебе же нравится.

Глупо спорить. И про мужа сейчас говорить глупо. Его здесь. И не только здесь, а и вообще в моей жизни давным-давно. Он отдалился после второго выкидыша, забыл меня, бросил наедине с проблемами, и с тех пор так ко мне и не вернулся. Мы просто живем на одной территории, как соседи, иногда разговариваем. Но прежней близости давно нет. Только тоска. Его устраивает это – он с головой ушел в мир своих неудачных проектов. Я в свое горе.

Так стоит ли его вспоминать теперь? Когда у меня наклевывается хоть что-то хорошее с другим мужчиной?

Я с ним разведусь.

Не могу больше терпеть безразличия. И Яр был прав – у меня нет мужа.

На вопрос я не отвечаю.

Позволяю Ярову поцеловать меня еще раз. И жмурюсь от удовольствия, тепла, уюта и запаха его вкусной туалетной воды.

Он увлекает меня на кровать.

Глава 11

Утром я просыпаюсь в теплом и уютном гнезде из пледов. Рядом спит Яров. Одна рука под головой, другая – под моими плечами. Мы спит, прижавшись друг к другу, как котята.

Привстаю. Он все-таки ранен, а я разлеглась…

Аккуратно трогаю лоб. Прохладный. Вчера я беспокоилась, что без антибиотиков ему станет хуже, но у него железное здоровье… И я это не только из-за антибиотиков поняла.

Я сажусь, вздыхаю, глядя через комнату в окно. Там вовсю светит солнце, на ветру колышутся кроны деревьев, поют птицы. Прекрасное утро. Впервые за много дней я улыбаюсь, вспоминая прошлую ночь, от которой мурашки бегут по коже от удовольствия.

Потягиваюсь, сладко вздыхаю.

– Доброе утро, – раздается сзади.

Оглядываюсь: Яров сладко улыбается. Такой же как всегда – довольный и сытый. Или нет, на капельку счастливее.

– Доброе, – я улыбаюсь тоже, не могу сдержать улыбку. – Приготовлю кофе.

Говорю и смотрю на него дальше. Улыбка слегка вянет, когда понимаю, что у этой ночи не будет продолжения, какой бы прекрасной она ни была. Просто не будет и все.

Мы из разных миров.

На одно мгновение – на одну ночь наши параллельные встретились, но скоро мы расстанемся. Ему даже необязательно об этом говорить. Я просто знаю. Я не восемнадцатилетняя сопливая девчонка, чтобы верить в сказки. Мы оказались в одной постели-то исключительно в силу обстоятельств.

Встаю, нагло набрасываю его рубашку и еду на кухню.

Пока закипает чайник, Яров встает. Трудновато, но это бок, наверное, разболелся. Кто-то перетрудился ночью, ехидно думаю.

Понятия не имею, как вести себя с новоявленным любовником. У меня впервые такой опыт. Все мои прежние свидания развивались по классической схеме – поцелуй в щеку на первом свидании, в губы на втором-третьем, через месяц отношений совместная ночь после признаний в любви.

Яров полностью порвал мои шаблоны.

Он подходит сзади. Лопатками я ощущаю его грудь. Берет за плечи и целует в висок.

– Спасибо, красавица.

За что благодарит – за ночь или кофе, непонятно. Он мягко улыбается, щекой прижимается к щеке, как огромный кот.

По спине бегут мурашки.

– Как насчет искупаться?

– У меня нет купальника, – бормочу я. – И ты ранен…

– А зачем тебе купальник? – с интересом спрашивает он. – От меня тебе скрывать нечего, а больше здесь никого нет.

Я заливаюсь краской.

– Может быть. Попозже, когда вода прогреется.

– Иди в постель, – говорит он, когда вода закипает. – Не хочу здесь пить. Я сделаю.

Заворачиваюсь в плед на диване и наблюдаю, как Яров проворно делает две чашки кофе. Ох, вот бы так навсегда. Мечта. Уют, плед, дом на природе, любимый мужчина несет кофе в постель… Стоп. Я сказала – любимый?

Поражаюсь самой себе. В женщинах это неискоренимо. Ведь знаю же, ничего у нас не получится. Никакого крыше сносного романа. И мы не будем вместе. Я это чувствую так же, как шкурой ощущаю опасность. Так же отчетливо.

Яр садится рядом, я скромно беру чашку.

Он наблюдает за мной. А я не могу расслабиться. Как и вчера я смущена и скована. Лучше перевести разговор на него. Я только сейчас понимаю, что он смотрит по-кошачьи, так же беспардонно, спокойно, с любопытством.

– Как ты? – прикасаюсь к повязке, и ловлю его взгляд.

– Терпимо. Покажусь врачу, если что. Не думай об этом.

– Тебя уже второй раз из-за меня ранили.

– Получается, из-за меня.

– Да, – снова опускаю глаза, и делаю глоток кофе.

Хочется похвалить, потому что это он его делал, но это обычная растворимая дрянь из супермаркета.

– Выждем пару дней. Заодно приду в себя. Потом съездим в город, узнаем, безопасно ли вернуться.

– Что там произошло? Ты понимаешь?

– Пока нет. Его убрали, забрали бумаги – кто это был, с какими целями инициировали ограбление, не знаю.

Задумываюсь.

– Это связано с покушением на тебя, как считаешь?

– Не знаю. У меня есть знакомые в полиции. Увидим, что раскопают. По крайней мере, насчет Виктора можем больше не волноваться, – улыбается Яр. – Отличная новость. Но лучше пересидеть на дне, не будем искушать судьбу.

Я вздыхаю, понимая, что как только все закончится – мы расстанемся. Надо постараться принять это с достоинством, как бы ни было грустно.

После обеда, когда вода прогревается, мы с Яровым идем к реке. Сквозь ветви просвечивают солнце. Я чувствую себя свободной и умиротворенной. Так хорошо!

На уже знакомом поваленном дереве я оставляю платья, и ныряю в теплую, как парное молоко, воду. Речка неглубокая, теплая до самого дна. Только время от времени ног касаются прохладные языки течения, вызывая восторг, смех и желание побарахтаться, как маленькой.

Подгребая руками, держусь около берега, Яров наблюдает за мной.

– Тебе не холодно?

– Вода отличная! – кричу я. – Жаль, что тебе сюда нельзя! Если повязка промокнет, менять не на что! У нас бинтов мало!

Искупавшись, выбираюсь на берег, выжимаю волосы и сажусь рядом.

– Какая ты скользкая, – Яров обнимает меня, зарывшись лицом в шею. – От тебя рекой пахнет, как от русалки.

Я снова смеюсь. Мне дико нравится происходящее. Все словно отодвинулось назад – мои неудачи, брак, трудная работа, проблемы, даже вчерашнее нападение. Я словно оказалась в отпуске, в котором не была ни разу за всю трудовую жизнь. В отпуск ездила один раз – после выпуска перед тем, как искать работу. Еще вчера меня трясло от волнения и страха за Яра после стычки. А сейчас хорошо, словно я классно отдохнула.

Наклоняюсь, срываю одинокую ромашку.

– Пойдем в поле, – зову я, его я видела в прошлый раз, когда искала землянику. Оно начиналось с другой стороны леса. Сейчас сплошь усеяно летними полевыми цветами.

Выходим к полю, и я начинаю собирать цветы. Набираю букет из сине-красных-желтых цветов. Девясил, колокольчик, цикорий, ромашки, горечавка. Удивительно, но помню почти все. Я думала. Давно все позабыла, но нет, бабушки наука не выветрилась из головы. Многие из трав можно будет насушить – для чая и настоев.

Букет я ставлю в импровизированную вазу из обрезка бутылки. Пристраиваю цветы на стол. Полевые цветы делают кухню нарядной. Замечаю, что Яр одевает рубашку в зале.

– Ты куда?

– Наведаюсь в магазин, нужно кое-что докупить. Запасы к концу подходят.

– Можно с тобой?

– Конечно.

Сажусь в «ягуар», мы уже второй день в этой чаще, хочется увидеть живых людей. До города не доезжаем. Яр сворачивает в село.

– В город пока опасно соваться, – говорит он. – Закупимся здесь.

В селе оказывается неожиданно приличный супермаркет, хоть и с урезанным, по сравнению с городом, ассортиментом. Я хожу между рядов, Яр катит тележку. Мы похожи на обычную пару, выбравшуюся в выходные, чтобы закупиться на неделю.

– Холодильника нет, – напоминает он, когда я останавливаюсь перед прилавком с мясом.

При виде отличного говяжьего стейка, довольно дорогого, дико хочется есть.

– Можно сейчас приготовить, – говорю я, и беру два куска.

Затем покупаю пять пачек макарон – с запасом, чтобы оставить в доме. Пять банок тушенки. Несколько банок сардин и ветчины. Упаковку спичек, свечей. Запас мыла и соли. Я напоминаю отшельника, выбравшегося из леса ненадолго. Затем в тележку попадает несколько пачек риса разных видов, упаковка фасоли, сахар, кофе и чай. Кофе покупаем подороже, не сговариваясь останавливаясь на одной и той же марке.

На кассе вываливаем огромную гору покупок. Кассир смотрит на нас с удивлением, но воздерживается от комментариев. Через полчаса мы возвращаемся в лесной дом.

Пока раскладываю покупки, которые даже не все умещаются в шкафах, понимаю, что засиделась и хочу обратно в город.

Жутко скучаю по сестре. По городскому шуму. Мы здесь несколько дней, а такое чувство, словно я отлично отдохнула.

– Мне нужно позвонить, – говорит Яр с серьезным лицом, и я понимаю, что он будет звонить по делу.

Он выходит на освещенное крыльцо, а я начинаю готовить ужин: разогреваю сковороду и выкладываю на нее посоленные говяжьи стейки, быстро готовлю салат из овощей, купленных у бабки возле супермаркета. Укроп оказался душистым, огурцы хрустящими, а помидоры – сладкими. Быстро крошу их в глубокую тарелку, поглядывая, как Яр, повернувшись спиной к окну, говорит по телефону. Поза расслабленная, но это ни о чем не говорит. Новости могут быть и плохими.

– Скоро возвращаемся в город, – сообщает он, вернувшись с улицы. – М-м-м… Ты что готовишь?

Услышав заинтересованный голос, смеюсь. По кухне плывет чудесный аромат жареного мяса, пахнет укропом. Простой, но вкусный деревенский ужин. Рада, что угодила ему… Так рада.

Сажусь напротив, и смотрю с каким аппетитом Яр ест. Неторопливо, аккуратно, но в глазах светится животный голод.

– Когда мы возвращаемся, я не расслышала?

– Утром.

– Так быстро?

– Все хорошо, Карина. Я же обещал уладить проблемы, – улыбается Яр. – Позвонил знакомому. Их арестовали. Одного я подстрелил, он был вынужден обратиться в больницу. Сдал второго. Ко мне это убийство не имело отношение. С ним разделался его бывший партнер по бизнесу.

– Значит…

– Все, – за меня закончил Яр, причиняя боль. – Завтра возвращаемся домой.

Жду продолжения. Вместе мы были одну ночь, но… Но я привязалась к нему. Ах, правду, говорят, не спите, девчонки, с красивыми парнями, если те с вами не останутся. Только сердечко разобьется.

Но я взрослая девочка. Я в сказки не верю.

Улыбаюсь, скрывая чувства, и говорю:

– Хорошая новость.

Она правда хорошая. И осколки от нее разрезают сердце на части.

Ночь мы проводим вместе, но сегодня Яр не прикасается ко мне, сославшись на ранение. Перетрудился вчера, не сумев устоять перед искушением. Сегодня признался, что это чертовски больно было.

Утром я не знаю, что сказать. Прячу глаза.

Мы просто собираемся и отбываем в город. Яр привозит меня в наш двор и паркуется под окнами.

– Не волнуйся ни о чем, – на прощание говорит он, пока я пытаюсь совладать с досадой в душе. – Тебя никто не побеспокоит больше. Удачи, Карина, был рад с тобой познакомиться.

– И я, – улыбаюсь я, рассматривая красивое лицо. – Спасибо, что помог.

Мне не восемнадцать, чтобы переживать о случайной ночи. Повезло, что она вообще была. И я хоть на пять минут заглянула в другой мир. Мне очень повезло, что он решил мои проблемы. Настоящий мужчина. Сильный, смелый, привлекательный. Уверенный в себе.

Выхожу из «ягуара». Неожиданно и он тоже. Обходит машину и на глазах у скамеечных бабок нагло обнимает меня за талию. Вот оно, счастье.

– Спасибо за все, – Яр целует меня в губы, подает сумку.

Смотрю на него еще секунду, понимая, что мы прощаемся навсегда. Что бы такого ему ответить, чтобы запомниться навсегда?

– Пожалуйста.

Ладно, он же меня и так вряд ли забудет после коктейля от Виктора.

Иду к подъезду. Бабки провожают меня возмущенными взглядами – знают, что замужем. Звоню в дверь и жду, мыслями оставшись с ним. В его «ягуаре», жизни, судьбе.

Дверь открывается, и я поднимаю глаза на мужа.

– Ты мне изменила, – цедит он. – Ты изменила мне, Карина!

Глава 12

– Признавайся! Ты мне изменила? – зубы Вадима плотно сжаты. – Я видел, что тебя привез на крутой тачке какой-то тип… И ты с ним целовалась возле машины! Кто он? Мажор из твоего кафе?!

Он складывает руки на груди с таким видом, словно он здесь бог и судья в одном лице.

Я ощущаю только усталость. Вдруг осознаю, что не хочу выяснять отношения. Это бесполезно и не нужно. Хочу просто уйти. Любой ответ, кроме «пошел вон» неправильный, и я не собираюсь оправдываться.

Бог мой, мы столько прошли вместе. Неудачи, проблемы со здоровьем. А это не изменило его ни на грамм. Он остался ровно таким же, как в двадцать, только характер стал хуже. А опыт пошел впустую. Ни понимания, ни солидарности, ни элементарного сочувствия. Просто ноль.

Зато претензий столько, словно я ему рабыня, а не жена… Теперь уже и не она.

– Я не хочу ничего обсуждать, – пытаюсь я увильнуть.

– Тогда убирайся из моего дома! – восклицает он.

Секунду я медлю. В голове толпятся слова, но я никак не могу выбрать подходящий ответ. Там претензии, боль, обиды. В конце концов, вспоминаются слова Ярова о том, что у меня нет мужа. Я снимаю кольцо с руки и отдаю ему.

– Да пожалуйста, – поправив на плече сумку, я сбегаю по ступеням вниз.

Слезы душат. Когда представляешь расставание, в голове оно всегда иначе. И фразы отточенные, и речи правильные. А в жизни – вот так буднично и тоскливо. Нельзя выглядеть красиво, когда расстаешься. Это неромантично. Особенно, если расстаешься не с красавчиком-миллионером, а с такой амебой, как Вадим.

Выхожу на улицу и останавливаюсь в нерешительности. В этом доме, в этом дворе я провела часть своей жизни. И вот так неожиданно, как обухом по голове – пора уходить. Вадим мне не изменял, не вел себя асоциально, даже работал, но… Наши дороги давно разошлись, только признали мы это сейчас. Вернее, я признала, когда провела ночь с Яровым. Весьма неплохую ночь.

Идти мне некуда. Еду к сестре.

Сажусь в автобус, на полпути вспоминаю, что сестра переехала, выхожу на следующей и звоню ей.

– Привет, – вздыхаю я, когда она снимает трубку. – Меня муж выгнал. Можно к тебе?

– Конечно!.. – она что-то еще щебечет в трубку, переживая за мою судьбу.

От разговора с родной душой сразу становится легче. Она диктует адрес – так и есть, ехала не в ту сторону. Переться далековато, но мне везет и пробок нет. Уже минут через сорок я у сестры.

– Каринка! – она крепко обнимает меня, как только открывает. – Входи! Мы с Алинкой испекли пирог! А Вадим… Да ну его! Хорошо, все что хорошо закончилось.

Тут я соглашаюсь.

Сбрасываю обувь, мою руки, чтобы не подавать плохой пример племяннице и через минуту мы уже режем мясной пирог на кухне и выбираем самый красивый кусок для Алинки. Мне легче. Правда. Жизнь рухнула, но главное, что проблемы решены.

Почти все. Неизвестно, что будет с работой. С личной жизнью. С Яровым мы расстались, я понимаю и принимаю это. С Вадимом, наверное, тоже развод. Буду жить с сестрой, воспитывать Алинку… Работу найду. Может быть, по специальности или репетитором. В конце концов, вакантное место официантки тоже найдется всегда. Но в глазах все равно туман. Я пытаюсь заглушить тоску планами и пирогом. Он вкусный, с карамелизованный луком. Алинка вовсю хвастается рецептом – сама нашла. Пироги они готовят часто.

– Хорошо, что Яров помог, – болтает сестра. – Я так боялась, а он оказался нормальным!

Согласна с сестрой. Главное, что все хорошо закончилось.

В «Амелию» не вернусь, но все разрешилось. Он даже подкинул мне денег за моральный ущерб, хотя по логике моральный ущерб должна была я выплачивать за то, что поднесла ядовитый коктейль, а не он мне.

– Ага, – вяло отвечаю я.

Алинка доедает пирог и убегает смотреть мультики. Мы с сестрой секретничаем. Вернее, секретничает она.

– Ну, рассказывай, – она толкает меня плечом. – У вас что-то было? Только не говори, что упустила такого мужика!

На Вадима ей вообще плевать. Я думала, она будет гладить меня по голове и утешать. А у нее горят глаза при мысли о Ярове, так он ее впечатлил.

– Он тебя напугал, – напоминаю я.

– Ну и что? Потом же разобрался с проблемами. Такому многое можно простить. Так что, ты была с ним несколько дней и ни-ни?

– Отстань! – смущенно улыбаюсь я.

– Значит, все-таки было! – восхищается она. – Как я тебе завидую!

– Ну, было, – соглашаюсь я, улыбаясь. – Знаешь, сама не поняла, как это вышло, я вообще не такая, ты же знаешь…

– Не оправдывайся! Все нормально. Я тебя понимаю. Мужик он просто ах, – широко улыбается сестра, слабая к мужскому полу вообще и к статусным мужикам в частности. – Тебе так повезло…

Она счастливо вздыхает. Я молчу, не могу сказать, что одна ночь – очень большое счастье. Для мужчины – может быть, а для женщины… Для женщины беда. Потому что мне нужна не ночь, а спутник рядом, надежное плечо, семья, что угодно, но не разовое приключение. Это оставляет ощущение брошенности, даже если хорошо расстались. Оставляет грусть.

Так что не могу согласится с сестрой. Яров мне помог, но он меня оставил.

Я в сказки не верю. Но все равно больно попробовать кусочек и знать, что этого не повторится. Мы из разных миров, а я не Золушка.

Я ничего не жду от жизни.

Пару дней лежу в тоске и печали. Затем втягиваюсь в жизнь с сестрой. Помогаю ей с дочкой. Работу пока не ищу – просто не могу. Глаза постоянно на мокром месте. Яров зацепил меня сильнее, чем думала. Вадим мне больше не звонит. Нужно подавать на развод, а я не могу встать с постели.

Через пару недель мы готовим с сестрой вишневый пирог. Он получается пышным, красивым. Берем по куску, он не лезет в горло, но я жую. Красные спелые ягоды напоминают о лесном доме Ярова. Какими прекрасными были те несколько дней…

В глубине души я надеялась, что он мне позвонит.

Но этого не случилось.

– Карин, ну что ты такая печальная? – тихо спрашивает сестренка. – Больно смотреть… Это из-за Яра? Или Вадима? Переживаешь, что вроде как измена получилась? Ну скажи ты, в чем дело!

– Мне надо в туалет, – бормочу я.

Здесь туалет совмещенный, глаза на мокром месте, а при сестре плакать не хочется. Не знаю даже, что больнее – то, что она разбередила мысли о Ярове, или понимание, что мы расстаемся с мужем и хоть мужем он был плохим, но это я ему изменила. Хотя вроде бы, еще до этого решила от него уйти. Просто сказала позже.

Сажусь на бортик ванной и закрываю лицо руками. Мне так себя жаль, что тошнит. Или это с пирогом проблемы?

– Дорогая, я тебя расстроила? – в дверь скребется сестра.

– Все в порядке!

Утираю слезы. Умываюсь, смотрю на себя в зеркало. Стараюсь поменять кислую мину на что-то более живое и радостное. Все в порядке. Все живы, почти здоровы, а с трудностями мне не в первый раз справляться.

– Тебе плохо? – подозрительно спрашивает сестра, когда выхожу.

– А что, тебе тоже нехорошо? – попадаюсь я на уловку, тем более, после пирога и вправду накатывает тошнота. – Меня подташнивает. Может, вишня была несвежей?

– Нет, я отлично себя чувствую. Вишня замечательная, я сама отбирала. И чай только заварила. Дорогая… – хмурится сестра. – А ты не беременна?

– Что? – пугаюсь я. – Точно нет, что за глупости…

Да у меня с Вадимом давно ничего не было, хочу я продолжить и застываю с открытым ртом. С Вадимом – да. Но я ведь была не только с Вадимом.

– Дорогая, возьми тест, там в ванной, – со смехом говорит сестра. – Кажется, наш красавчик оставил тебе подарок.

– Да нет, – я отмахиваюсь. – Не может быть. Слишком мало времени прошло.

И сама сомневаюсь. Мы слишком недавно были вместе для полноценной задержки и, тем более, для симптомов беременности. Недели две прошло. Может три. А правда, была задержка или нет? Боже, я подумала это слово… Беременность. Даже гипотетическая возможность пугает до глубины души. Беременна от незнакомца практически! Да лучше бы от незнакомца!

От Ярова.

– Точно нет, – уверенно качаю я головой, и сама смеюсь.

Сестра верит. Мы идем все вместе смотреть фильм – выбираем что-нибудь позитивное и легкое. Романтическую комедию, которые сестра обожает. Но сейчас и я не прочь отвлечься от проблем.

Повороты сюжета ускользают от меня. Мыслями я полностью в ситуации: права сестра насчет «залета» или нет. Мне все равно, встретится ли снова ветренная девица с кавалером, с которым они случайно столкнулись в пляжном кафе – что за дурацкая завязка, или выберет более перспективного городского мачо. Сестра так увлечена, что с головой ушла в фильм, и забыла обо мне.

Я мысленно грызу ногти, подсчитывая дни.

При сестре не хочу делать тест, но утром сделаю. Она впечатлительная особа, если узнает, что я залетела, будет радоваться как ненормальная, еще и растрезвонит всем вокруг. Я свои проблемы привыкла переживать в себе… Да и рано еще. Скорее всего, с пирогом что-то не то, вот и замутило.

Это выглядит правдоподобно. Даже задержки нет.

Я прогоняю мысли и начинаю смотреть фильм с середины. Уже не так интересно, но усердно слежу за происходящим. Я бы выбрала мачо – он кажется более серьезным и ответственным, но, как всегда, бывает в кино, перед финалом героиня понимает, что на самом деле не влюблена в него и сердце ее, мол, принадлежит, пляжному придурку с симпатичной мордахой и улыбкой в пол-лица. Поменьше бы таких фильмов, глядишь, более удачно бы вышла замуж.

Ложусь, как всегда, в кухне на раскладушке. Неудобно, и из-за мыслей не спится. Так и не сомкнув толком глаз, около семи утра крадусь в ванную комнату.

Меня снова немного мутит.

– Этого еще не хватало, – бормочу я, борясь с дурнотой, и роюсь по шкафам, пытаясь найти, где сестра держит тесты.

С ее любвеобильности их стоит держать под рукой.

Нахожу несколько простых, но точных тестов на полке за мылом. Наверное, от Алинки прячет. Помимо того, что моя сестра любвеобильна, она еще и ханжа и считает, что до определенного возраста о беременности знать не стоит. Видимо, до совершеннолетия.

– Привет, – говорю я рисунку малыша на упаковке, и прикусываю губу.

Прислушиваюсь к себе.

Мы с Яровым не предохранялись. Просто я не боюсь беременности, как другие девушки, потому что в нее не верю. Я много раз была беременна и ничего не получилось. Острота чувств и страха притупились. Конечно, стоило использовать презерватив, зря я этого не сделала. Но была уверена, что пронесет по дням, уж свою овуляцию я могу рассчитать на коленке в любое время дня и ночи. Собаку на этом съела. Но это ведь не точно. Цикл мог сбиться из-за стресса и миллиона причин. И стресса в моей жизни порядком хватало…

Неужели?..

Решительно разрываю упаковку.

Вспоминаю при этом почему-то не тот момент, когда мы были вместе, а когда Яров накрыл меня в той студии. Его острый взгляд – так злодеи в кино выглядят. Свой страх. Свои проблемы, которые благополучно разрешились, но вот, отголоски – только другие – слышны до сих пор.

– Соберись, и сделай, – выдыхаю я, покрутив тест-полоску в пальцах.

Тест розовый и очень позитивный. Словно забеременев, женщина лишается рассудка и бесконечно радуется. Производитель не учел, что некоторые – например, я – могут испытывать только всепоглощающий страх, в котором утонут остальные чувства.

Делаю его и жду, пока проявятся полоски.

Или не проявятся.

Но мой организм бывал беременным уже шесть раз, и я просто чувствую, что это снова случилось. Снова беременна. Но я покорно жду и трясусь.

Если «да», впервые буду беременна не от мужа.

Даже в голове не укладывается.

Вот так одним шагом перевернуть всю жизнь с ног на голову. Все же по-другому начиналось. Вообще по-другому. И вот как закончилось. Яров совсем не для того за мной охотился… И я не для того скрывалась.

В результате та история замялась. Начинается что-то еще хуже, чем было. Еще более непонятное.

Если «да» – что делать?

За эти несколько секунд проносится перед глазами вся жизнь. Мое будущее, мои шаги, если все-таки «да».

Одним глазом кошусь на розовый тест.

Там четко и жирно проступает вторая полоска.

О, боже, нет!

Я так и знала. Организм, который много раз был беременным, не обманешь.

Минут пятнадцать сижу, сжавшись в комок и обняв себя. Может тест бракованный? Нет, вряд ли. Или срок годности вышел? От этого он не заполосатится. Хватит заниматься самообманом.

Беременна.

От Ярова.

Судорожно вздыхаю и выдыхаю.

Я беременна.

Это конец света.

Конец