Текст книги "Чёрно-белые сны (СИ)"
Автор книги: Мария Тетюшева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
– Прости меня, – виновато протянул Том. – Это я виноват во всём…
Я затряс головой.
– Я тоже хорош… Как мама?
– Всё хорошо. Я позвоню потом всем, скажу, что ты очнулся. Они с ума сойдут, – он улыбнулся.
– А Лили приходила? – вдруг спросил я.
– Да… Почти каждый день, – брат замолчал.
Я осмотрел его ещё раз и вдруг только что понял, почему на нём нет царапин и ссадин. И вдруг ужаснулся тому, что прошло столько времени… Все волновались, а я, дурак, лежал здесь. Один.
– Билл, я так рад, что ты очнулся! – вдруг воскликнул брат. Он приподнялся со стула и обнял меня за плечи. Спустя некоторое время он меня отпустил и выпрямился. – Мне пора. Часы посещения заканчиваются. Я приду завтра.
Том медленно зашагал к двери, повернулся, ещё раз посмотрев на меня, улыбнулся и скрылся в коридоре. А я… Я вздохнул, откинулся на подушку, чуть ли не плача от обиды, что пропустил столько времени, и пожалел, что отпустил тогда Лили в Мюнхен.
Часть 4
Не знаю, сколько времени я так пролежал в одиночестве, но мне ужасно захотелось курить. Наверное, это естественно, учитывая то, что я не брал в руки сигарету шесть долгих и ужасных месяцев, пролетевших для меня как один день, хотя, если посудить, то я вообще не мог взять что-либо в руки. От этой мысли меня почему-то бросало в смех, и я изредка хихикал себе под нос.
Я начал уже жалеть о том, что совершенно не подумал, чтобы попросить Тома привезти мне сигарет, а желание насладиться этим едким дымом внутри меня только загоралось сильнее с каждой минутой. Когда у меня больше не было сил сдерживаться, я решил прогуляться по больнице и поклянчить у кого-нибудь сигаретки. Вот только врятли в больнице кто-нибудь мне разрешит даже в руках их подержать, но попытка не пытка…
Я откинул одеяло в сторону и попытался свесить ноги с кровати, но они плохо меня слушались. Списав это на временное последствие этой, как говорит брат, комы, я всё же пересилил себя и сотворил невозможное. Ничего не подозревая, я привстал с кровати, и в тот же момент последовала череда неприятностей.
Сначала я совершенно не смог почувствовать своих ног, коленки подкосились и я рухнул на пол, чувствуя кукую-то пустоту в суставах. Пока я падал, я сильно ударился кистью об острый край тумбочки – кости хрустнули, а я взвыл от ужасной боли, прижимая правую руку к груди. Стиснув зубы, я распахнул глаза, стараясь не обращать внимания на запястье, которое, скорее всего, было сломано, поскольку выгнулось под неестественным углом.
Я попытался приподняться с помощью здоровой руки. Схватившись за край кровати, я кое-как встал на колени. Всё ещё опираясь на неё, я аккуратно начал подниматься на ноги, но снова ничего не вышло – я рухнул обратно на колени, сильно ударившись ими о пол, и развалился корпусом на матрасе.
Проклиная всех на свете, я вздохнул и прикрыл глаза. Тут дверь палаты распахнулась.
– Мистер Каулитц! – донёсся до меня испуганный женский голос.
Я с трудом повернул голову и посмотрел на гостя – это оказалась девушка, судя по всему медсестра. Довольно молодая, блондинка с ровным пучком на голове. Она подскочила ко мне.
– Вам же нельзя вставать!
Она попыталась помочь мне лечь обратно на кровать, схватилась за моё несчастное запястье, но тут же в ужасе отскочила в сторону, поскольку я заорал не своим голосом от жуткой боли. Мысленно унизив её всеми возможными матными словами, я протянул, стиснув зубы.
– Помоги же…
Девушка снова подскочила ко мне, обняла меня за талию и кое-как помогла лечь на кровать.
– Вам же говорили, что вставать нельзя! Вы ещё не прошли реабилитацию! – недовольно поджала губы она.
– Ничего мне никто не говорил, – простонал я, «баюкая» свою руку. Взглянув на бирку, висевшую на груди медсестры, я прочитал её имя. – Аманда…
– Нужно отвести вас к доктору, – она быстро выбежала из палаты.
Спустя несколько минут она прикатила инвалидную коляску.
– Ну, же. Мистер Каулитц! – девушка подошла ко мне и помогла сесть на мой новый транспорт. – И что вам не лежалось?
– Я хотел спросить у кого-нибудь сигареты, – выдавил я, как только она вывезла меня в коридор.
– В больнице нельзя курить! – строго сказала Аманда.
– Меня это никогда не останавливало… – буркнул я, вспоминая свои прошлые неудачи со здоровьем.
Мы медленно «ехали» по коридору, где бродили разные люди в домашних халатах, врачи и медсёстры. Заглядевшись на какую-то старуху, я совсем забыл о боли. Мы продолжали медленно подъезжать к повороту, но, к моему несчастью, прямо за углом моя коляска резко врезалась в другую, на которой сидел старик. Меня бросило слегка вперёд, а запястье случайно ударилось о подлокотник.
– Аааа! – заорал я, прижимая руку к груди. – Чёрт…
– Извините, – Аманда испуганно посмотрела на меня, затем резко свернула коляску вбок и быстро покатила по коридору больницы.
Вскоре меня ввезли в кабинет врача, прочесть табличку на двери я не успел.
– Доктор! – девушка закрыла за моей спиной дверь. – У него сломано запястье, вы должны наложить гипс…
Аманда подвезла меня к столу, за которым сидел мужчина средних лет с тёмными волосами и прямоугольными очками на носу. Заметив меня, он встревожено взглянул на мою руку, которую я всё ещё прижимал к груди, встал из-за стола и подошёл ко мне.
– Хм, – он схватился своими цепкими пальцами в моё предплечье и подтянул к себе, отчего я зашипел от боли. – Будет не больно…
Доктор мимолётно взглянул на меня и, прежде чем я успел понять, что он собирается делать, резко вправил моё запястье. Кость громко хрустнула, а я в очередной раз издал короткий, но громкий вскрик.
– Ну, вот и всё, – ласково пробормотал он, словно мне было пять лет. – Осталось наложить гипс.
Доктор отошёл к шкафу и достал оттуда бинт, какой-то раствор и пакет. Вскоре моё запястье уже почти не болело, поскольку я даже не мог им пошевелить из-за твёрдого гипса. Меня отвезли обратно в палату и уложили на кровать.
– Через час у вас начнутся реабилитационные занятия, – ласково пропела Аманда, откатив коляску в угол. – Не вставайте больше с кровати.
Она направилась к выходу.
– И зачем они нужны? – тихо пробубнил я.
Девушка остановилась и посмотрела на меня.
– Вы будете заново учиться ходить.
Она улыбнулась и вышла в коридор, а я всё так же смотрел ей вслед, думая, что из-за всей этой ситуации мне совершенно расхотелось курить…
Я посмотрел на спидометр. 160 км/ч.
– Сбавь скорость, – попросил я.
– Нет.
– Том, сбавь скорость, пожалуйста, – я встревожено взглянул на брата.
– Я же сказал, что нет! – воскликнул он.
– Я не хочу помирать из-за твоей гордости! – не выдержал я. – Почему нельзя оставить Мишель в покое хоть один раз. Ничего с ней не случиться! Она не маленькая…
– Заткнись!
– Том, хватит! Посмотри правде в глаза! Ты бесишься, потому что она не спросила твоего разрешения!
– Закрой рот!!! – заорал брат.
– Что, правда глаза режет?
Том резко надавил на тормоза, отчего меня бросило вперёд, а из-за ливня, машину занесло и мы остановились прямо поперёк встречной полосы.
– Вылезай из машины! – громко сказал он.
– Что? – я удивлённо вскинул бровь.
– Вылезай, я сказал! – снова крикнул брат. – Я один поеду!
– Том, ты спятил!
Я повернул голову и посмотрел вдоль дороги, где далеко впереди начал рябеть свет. Прямо на нас ехала какая-то машина и совершенно не хотела останавливаться. Я в ужасе распахнул рот, не в силах выдавить ни слова.
– Поехали!!! – заорал я.
– …
– Я сказал, съезжай с дороги!!!
Я взглянул на брата и непонимающе нахмурился. Он смотрел мне прямо в глаза и улыбался. Меня настолько это напугало, что я совершенно забыл про опасность.
– Всё будет хорошо, Билли, – спокойно сказал он, не переставая скалить свои белоснежные зубы.
– Что? – я захлопал глазами. – Что ты, чёрт возьми, несёшь? Трогай!!!
– Успокойся, – его голос стал нежнее, и это напугало меня ещё больше. – Скоро всё закончится…
Том положил мне руку на плечо и слегка сжал. Я потерял дар речи, думая, что брат свихнулся. Несколько секунд мы пристально смотрели друг другу в глаза. Когда на коробке передач замелькал свет, я резко повернул голову направо. Яркая вспышка. Звук свиста резин об асфальт. Удар.
Я резко распахнул глаза и уставился в белый потолок больничной палаты. Успокоив своё дыхание, я стёр со лба холодный пот.
– Ну и сон… – прошептал я.
Несколько минут я бессмысленно пытался прийти в себя и только после этого понял, что уже день. Яркий свет одиноко падал на окружающие меня предметы. В углу я заметил коляску, на которой вчера ездил на реабилитацию. Какой-то мужчина, кто именно он был, я так и не понял, следил за тем, как я пытаюсь с помощью рук, держась за какие-то перекладины, пройти эти несчастные несколько метров. Ходить было намного труднее, чем я ожидал, особенно, если учесть, что моя рука была сломана. Но всё же я выдержал эти мучения, за что мне даже разрешили посмотреть телевизор, правда, недолго.
Через пару часов в дверях палаты появилась радостная физиономия Томми.
– Привет, братик, – он закрыл за собой дверь и, слегка запыхавшись, подошёл ко мне. – Что с твоей рукой?!
– Да… – я отвёл глаза в сторону. – Встал, упал, сломал… Не важно, заживёт…
Брат недовольно поджал губы.
– Я тебе кое-что принёс, – Том вдруг улыбнулся и положил мою кожаную сумку мне на колени. – Специально раньше всех пришёл… Они скоро будут…
Он подошёл к окну и распахнул его, отчего в палату ворвался свежий и приятный ветерок. Я раскрыл сумку и начал в ней рыться. Телефон, какой-то хлам, который я постоянно здесь ношу, кошелёк, хотя я не имел понятия, что в больнице можно купить; тетрадь с моими стихами, леденцы и…пачка сигарет с зажигалкой.
– Сигареты? – я улыбнулся, посмотрев на Тома, как на спасителя.
– Знаю, что сюда нельзя, но я не удержался, – он усмехнулся.
Я покосился на дверь, словно ожидая, что сюда вот-вот ворвётся медсестра и отнимет пачку, и, захлопнув сумку, положил её на тумбочку.
– И ещё, посмотри-ка, что я привёз…
Брат достал из заднего кармана какой-то журнал и распахнул. Нашёл нужную страницу и начал громко и выразительно читать, словно стихотворение в школе.
– Пробуждение чёрного ангела! – наверное, заголовок. – Билл Каулитц, который последние шесть месяцев пролежал в коме, очнулся! Его родные и близкие уже… бла, бла, бла… Это не интересно, прочтёшь потом, – он положил журнал на тумбочку. – И откуда они узнали?
Я пожал плечами и улыбнулся, подумав, что все фанаты мира за меня ужасно волновались.
– Георг с Густавом не смогли прийти, – как-то печально протянул брат, садясь на стул рядом с моей кроватью. – Они сейчас в Америке по работе. И Йост с ними. А вот мама с Мишель сейчас должны уже… – он посмотрел на наручные часы.
– А Лили? – вдруг спросил я.
– Лили? – Том сделал такой вид, словно впервые слышал это имя. – Знаешь… Я не смог до неё дозвониться… Мишель сказала, что она куда-то уехала. И вообще… – брат замолчал, подбирая слова. – Она стала какая-то странная. После твоей операции её нельзя было выгнать из больницы, она постоянно плакала, сидела возле твоей постели целыми днями. А потом вдруг исчезла. Примерно месяц о ней ничего не было слышно. Затем снова объявилась, но какая-то другая… Я бы даже сказал, что она стала более сильной и независимой, – Том посмотрел на дверь и прислушался. – Приходила к тебе пару раз в неделю. Иногда пропадала, ничего никому не говоря. Наверное, опять у неё какой-то заскок, может, от нервов. Она объявится. Обязательно.
Я вздохнул и посмотрел на свою сломанную руку.
– Вы с Мишель до сих пор вместе? – спросил я.
– Да… – неуверенно ответил брат. – Да, – уже твёрже.
Дверь вдруг распахнулась, и мы оба повернулись в ту сторону.
– Билли…
В палату вошла мама и тут же подлетела ко мне.
– Мой мальчик, – она обняла меня, а я почувствовал, как каждая её клетка дрожит. Я не знал от радости или нервов, но это было совершенно не важно.
– Мама, – я улыбнулся, кое-как обхватив её шею больной рукой.
– Твоя рука… – она отстранилась и заметила гипс.
– Всё хорошо, мам, – успокоил её я. – До свадьбы заживёт…
– Конечно…
Мама прогнала Тома со стула и медленно опустилась на него, не переставая осматривать меня своими нежными глазами.
– Здравствуй, Билл.
Я только сейчас заметил Мишель, которая всё это время стояла за спиной матери. Девушка подошла ко мне и нерешительно обняла. Я слегка погрустнел от того, что её когда-то длинные волосы теперь короткой стрижкой свисали чуть выше плеч. И прямая чёлка. Её раньше не было. А вот глаза всё такие же голубые-голубые, словно море.
– Привет, – я слегка улыбнулся и с трудом отвёл взгляд в сторону на недовольного братца, которого только что прогнали с насиженного места.
Стало неловко. Все смотрели на меня и молчали, а я рассеянно переводил свои глаза от одного лица к другому. Мишель – любопытное. Том – слегка обиженное, но с ироничными искорками в глазах. Мама – встревоженное, любящее и ласковое.
– Так и будем молчать? – наконец, не выдержал я.
Все рассмеялись.
– Как ты, сынок? Ты выглядишь как-то грустно, – мама слегка подалась вперёд и улыбнулась уголками губ.
– Это он из-за Лили, – хохотнул Том. – Я снова не смог дозвониться до неё…
– Она придёт, – заверила меня Мишель. – Такое уже часто было. Она всегда пропадает, и с ней всегда всё хорошо.
Я грустно улыбнулся.
– Мне сказали, что вчера ты был на реабилитации, – вдруг сказал Том.
– Да.
– И как?
– Ужасно, – я захихикал. – Ноги еле слушаются. Да ещё рука эта…
– Так, что всё-таки случилось? – спросила Мишель.
Я посмотрел в её глаза, и тут меня сразу же понесло… сам даже не знаю, почему.
– Курить захотелось, я встал, не удержался на ногах и упал. Рукой о тумбочку ударился. Сломал…
– Ох, Билл! – воскликнула мама. – Я говорила, что пора бросать курить!
– Мам… – проныл я.
Том тихо рассмеялся, после чего получил толчок в бок от Мишель. Как мне показалось, время прошло гораздо быстрее, пока мы разговаривали. Мама ушла первая, сочлась на то, что у неё дела. Вскоре и Том с Мишель начали собираться уходить.
– Слушай, Том, – протянул я. – Ты не мог бы мне принести что-нибудь почитать?
Брат удивлённо замер, вскинув бровь.
– Почитать? – скептично переспросил он.
– Ну, да. Телевизор мне нельзя смотреть дольше двух часов, а здесь ужасно скучно.
Брат нахмурился, задумавшись.
– Ты же знаешь, что у нас дома нет ни одной книги, – протянул Том.
– Я могу принести, – вдруг вмешалась Мишель. – У меня полно любовных романов.
– О, спасибо, – просиял я.
– Завтра тогда заскочу, – улыбнулась Мишель.
– Пока, Билли, – Том махнул мне рукой.
– До завтра, – я сделал непонятное движение загипсованной рукой и с мечтательной улыбкой откинулся на подушку, все ещё сверля глазами закрытую дверь.
Как ужасно осознавать, что пока я нахожусь в этой больнице, я зависим от других, как птица в клетке. Делаешь всё, что говорят врачи. Ешь всякую гадость, которую приносит Аманда мне в палату. И попробуй только заикнись, что я никогда в жизни такого не ел и даже пробовать не собираюсь…
А что самое ужасное так это то, что когда я смотрю телевизор, на самом интересном моменте в дверях появляется медсестра и выключает его, все время повторяя одну и ту же фразу, которую я уже успел возненавидеть.
– Врач сказал, не дольше двух часов…
В эти моменты мне как никогда хочется вскочить с кровати и со всей силы начать трясти её за шкирку, но я в итоге обхожусь лишь недовольным взглядом и парочкой нецензурных словечек, которые вертятся в моей голове, но никак не хотят слетать с языка.
Реабилитация проходила не так успешно, как мне хотелось бы. И мой лечащий врач говорил, что на восстановление моих ног уйдёт месяц. Месяц… Столько времени мне придётся проторчать в мучениях здесь, в этой больнице. Что ж, нужно потерпеть…
Я скучающе перевёл глаза на часы, которые висели на стене, и понял, что ещё час мне придётся пролежать в одиночестве, пока в дверях не появится Том или Мишель со своей обещанной книгой. Вздохнув, я подтянул к себе сумку, которая пролежала на тумбочке со вчерашнего вечера, открыл её и достал пачку с сигаретами. Повертев в руках, я достал оттуда одну штуку и печально втянул запах незажженного табака. Грустно повернул голову к открытому окну, отбросил в сторону мимолётную мысль о том, чтобы встать и попытаться подойти к нему, и, глубоко вздохнув, засунул сигарету обратно в пачку и спрятал ту поглубже в сумку. Я решил бросить курить, опасаясь, что в следующий раз я сломаю не руку, а шею.
Достав сотовый, я начал листать список контактов. Множество имён скрывались в верхней части экрана, пока я не наткнутся на контакт «Томми». Секунду подумав, я листнул список ниже. «Лили». Вздохнув, я нажал на вызов, надеясь, что девушка не сменила номер за эти полгода.
– Абонент не отвечает или временно недоступен…
Я сбросил вызов, прежде чем мне посоветовали перезвонить позже. Какое-то время я задумчиво вглядывался в экран сотового телефона, а когда подсветка закончилась, и он медленно потух, вздохнул и решил позвонить брату.
Гудки, гудки, гудки…
– Да.
– Том, привет, – я улыбнулся, наслаждаясь знакомыми и такими родными нотками в голосе брата.
– Билл! – воскликнул он. – Привет. Как ты там?
– Всё хорошо, – заверил его я. – Правда кормят ужасно и телевизор запрещают долго смотреть, а так всё вполне даже нормально…
– О, да, – хохотнул Том. – Можешь вешать лапшу на уши кому угодно, но только не мне… Признайся, что всё ужасно и я успокоюсь.
– Ладно, – фыркнул я. – Хуже некуда. Ты до Лили так и не дозвонился?
Молчание.
– Нет.
– Ладно, – я прикрыл глаза и вздохнул.
– Билл, да забей, – проныл он. – Я же сказал, что она объявится.
– Да знаю я, – отмахнулся я.
– Да и… Я сегодня не смогу прийти… – виновато протянул Том. – Йост звонил, просил, чтобы я съездил в Гамбург за какими-то документами для группы. А потом придётся лететь в Америку, чтобы всё ему отдать… Думаю, это затянется надолго. Прости.
– Да брось, – воскликнул я. – Не волнуйся, что со мной случиться? Я даже встать ещё не могу без посторонней помощи, – я хихикнул.
– Хорошо, Билли, я как смогу, так сразу навещу тебя. Не хулигань, – в его голосе послышалась ирония.
– До скорого.
– Пока.
Том отключился, а я положил телефон на тумбочку, сумку на пол и, полежав пару минут, подтянул к себе журнал, чтобы, наконец, прочитать. Когда я его перелистывал второй раз, в дверь постучались, после чего на пороге появилось сияющее лицо Мишель.
– Привет, – я улыбнулся и небрежно бросил журнал на тумбочку.
– Привет, Билл, – девушка аккуратно закрыла дверь и подошла к кровати. – Я принесла тебе цитрус.
Она поставила пакет с апельсинами на пол возле моей сумки и присела на стул.
– Спасибо, – я всегда удивлялся, почему больным приносят именно этот фрукт, но вслух ничего не сказал, посчитав, что этот вопрос будет слишком глупым.
– Том не сможет прийти, – Мишель посмотрела мне в глаза, где я увидел дольку сочувствия.
– Я знаю. Звонил ему сегодня.
– Да? – она вскинула бровь и слегка приподняла уголки губ.
Наступило неловкое молчание, в котором Мишель рассеянно переводила глаза с картины на стене на остальные мелкие предметы, а я пристально рассматривал её лицо. Когда она перевела на меня свои глаза, моё сердце отчего-то сильно ёкнуло, я слегка смутился и улыбнулся.
– Жалко, что он улетает в Лос-Анджелес. Наверное, это продлится не меньше недели, – грустно протянула девушка.
– Кто?
Похоже, мой мозг ненадолго отключился и совершенно не хотел переваривать слова Мишель. Наверное, я в этот момент выглядел глупо, поскольку никак не мог отвести взгляд от её слегка подрагивающих в лёгкой усмешке губ.
– Том, – она чуть склонилась вперёд, и протянула так, словно я был неразумным ребёнком.
– А, ну да…
Я растерянно отвёл глаза в сторону.
– Кстати, я принесла тебе книгу.
Мишель улыбнулась, достала из своей сумки книжку и протянула мне. На обложке парень слегка обнимал девушку, а в самом низу была колба, которые я раньше видел в школе, когда мы проводили опыты на уроке химии. И название говорило само за себя: «Химия чувств». Бет Фантаски.
– Спасибо, – я с трудом оторвал взгляд от книги и, положив её себе на колени, взглянул на девушку.
– Прочитаешь, я тебе ещё принесу, – она рассмеялась.
– Главное, чтобы у меня не вошло это в привычку, – пошутил я. – А то ещё полюблю чтение.
– Это хорошее занятие, чтобы убить время, – девушка кивнула на книгу. – Главное, выбрать ту, что тебя затянет. Я лично долго хожу по книжному магазину и ищу ту книгу, которая будто бы создана именно для меня. Обычно, когда начинаю читать, не могу остановиться…
– Я никогда не любил читать, – отмахнулся я. – Музыка – это единственное, что меня привлекает.
– Попробуй, – Мишель снова посмотрела на книгу. – Может, понравится… Ладно, мне пора. Ещё нужно заскочить к маме на работу, – девушка встала, а я грустно кивнул. – Завтра обязательно приду, принесу следующую книгу. Посмотрим, сможешь ли ты прочитать этот роман за один день.
Она улыбнулась.
– Поспорим? – вдруг сказал я. – Придёшь завтра, и я выскажу своё мнение по поводу этой книги.
– Ловлю на слове, – Мишель подмигнула и поспешила выйти в коридор.
Подтянув к себе книгу, я поставил себе цель, прочитать её до завтра. Я с наслаждение вдохнул в себя такой приятный запах страниц и, открыв первую, начал читать. На моё удивление этот роман давался мне гораздо легче, нежели те, которые я читал в школе. Простые слова, некоторые из которых вонзались в мою голову слишком сильно и заставляли переживать неописуемое количество эмоций. Я словно попал в мир этой книги. Я жил там, хотя, скорее всего, только пытался прижиться.
«На следующий день после того, как мне исполнилось семнадцать, я похоронила отца».
Главную героиню звали Джилл. Красивое имя. Но жаль, что всё начинается с похорон…
«Меня охватило нечто вроде паники, и я принялась осматривать толпу».
Я её понимал. И с каждой новой строчкой убеждался, что я был таким же как она.
«Первый же урок в первый день занятий в последнем классе школы начался с того, чего я боялась больше всего. Нам предстояло выбрать себе напарника».
Я всегда оставался один в такие моменты. Когда Тома перевели в параллельный класс, я замкнулся. Но в тоже время я боялся, что мне не найдётся напарника. В нашем классе вечно было нечётное количество учеников, и я всегда, без исключения, оставался лишним. Моё сердце всегда больно колотилось, когда появлялась вероятность, что я могу оказаться один.
«Как-то на уроках ритмики, когда мы разучивали кадриль, я оказалась лишней целых две недели подряд и стыдливо стояла одна у стенки. И хотя, химия давалась мне лучше всего, это не являлось гарантией того, что Джилл Джекел снова не останется в одиночестве».
Одиночество. Вот чего боялась Джилл. Вот чего боюсь я сам.
Спустя примерно полтора часа после того, как Мишель ушла, а я всё ещё сидел и читал затянувшую меня с головой книгу, дверь тихо приоткрылась, но я не поднял головы.
«В следующем году меня ждал колледж, и дополнительно к тем деньгам, которые мы отложили на моё образование, мне была необходима стипендия…»
– Билл?..
Раздался чей-то полушепот, и я резко поднял голову, чтобы взглянуть на гостя. В дверях, из последних сил держась за дверную ручку, испуганно и ошарашенно смотря на меня, стояла Лили. Мне показалось, что она вот-вот упадёт в обморок. Наверное, ей так и не сказали, что я очнулся.
– Лили…
Я улыбнулся, а через секунду она уже сильно сжимала меня в своих объятиях.
– Лили, ты меня задушишь, – я хрипло рассмеялся.
– Прости, – она резко отстранилась, но тут же прижалась ко мне своими губами, поцеловав.
Я посильнее её обнял, откинулся на подушку, и девушка упала на меня, придавив своим хрупким телом. Буквально через минуту Лили отстранилась, слегка улыбнулась, а на моё лицо упали несколько слезинок, принадлежавших девушке.
– Ну, что ты…
Я улыбнулся и смахнул с её щёк те капельки, что не успели оторваться от её нежной кожи.
– Я так рада, что ты очнулся, – прошептала она. – Прости…
Она ещё раз поцеловала меня, затем встала и села на стул.
– Мне никто не сказал, что ты вышел из комы, – она печально улыбнулась. – Представляешь, каково было удивление, когда я вхожу и вижу, что ты читаешь…
– Да… – иронично протянул я, представляя эту картину.
Меня скорее рассмешил тот факт, что я именно читаю. Я захлопнул книгу и посмотрел на Лили.
– А где ты была? – спросил я, слегка улыбнувшись. – Я звонил. И Том тоже.
– Я… – девушка опустила голову, посмотрела на свои руки и снова взглянула на меня своими «болотными» глазами. – Я уезжала. Знаешь, я поступила в академию. Теперь занимаюсь танцами. Вот, меня по обмену отправили в Мюнхен.
Опять этот Мюнхен, пронеслось у меня в голове.
– А телефон?
– Я его отключила. Иногда у меня бывают такие дни, когда не хочется никого слышать. Так спокойнее, когда никто не звонит…
– Раньше тебя это не волновало, – усмехнулся я.
– Раньше было всё по-другому…
– Да, раньше я не проводил столько времени в больнице, – я пошутил.
– Я не об этом, – похоже, шутка вышла неудачная.
– Знаю.
Лили улыбнулась и взяла меня за руку.
– Теперь всё хорошо, – прошептала она.
Вскоре она ушла, пообещав, что придёт потом. Я же лишь кивнул, секунду просверлил в двери дырку и снова подтянул к себе книгу.
Появился второй главный герой. Тристен. Спортсмен, пианист, хороший человек. Парень, в котором живёт монстр, жаждущий крови и убийства. Что их объединяет с Джилл? Прошлое. Настоящее. Будущее.
– Я восхищаюсь Джилл, – весело сказал я Мишель, когда та пришла ко мне на следующий день. – Она не побоялась того монстра, который сидел внутри Тристена, и помогла ему создать эликсир, чтобы убить то чудовище. Но, знаешь, порой мне хотелось схватить её и хорошенько потрясти, чтобы она одумалась и выбросила из головы все глупые мысли.
– Вижу, ты всё-таки прочитал её до конца, – девушка улыбнулась. – Молодец. Посмотрим, потянешь ли ты эту книгу…
Она забрала протянутую книгу себе и достала из сумки другую. «Волшебный дневник».
– Завтра узнаешь, – рассмеялся я.
Том пока не вернулся из Америки. Мишель приходила ко мне каждый день, Лили же всего два-три раза в неделю, списываясь на то, что у неё тренировки целыми днями, и она очень устаёт. Меня это и огорчало и утешало одновременно. Почему-то сейчас, после того, как я столько времени хотел увидеть Лили, меня совершенно не обрадовал тот факт, что она здесь. Казалось бы, что в моей душе должно было проснуться то чувство, которое обычно бывает, когда сбывается желание, но его не было. Мне было всё равно. Что с Лили, что без неё. Я даже не был уверен, люблю ли я её или хотя бы любил ли когда-то…
Прошло почти три недели с тех пор, как я очнулся. Томми никак не мог вырваться из Лос-Анджелеса, и я часто грустил из-за того, что мой брат находится где-то на другом континенте. Иногда приходила мама, приносила что-нибудь из моего ненужного хлама и много рассказывала о своей работе. Мне было интересно слушать все эти истории, которые происходят с ней каждый день, ведь после того, как мы с Томом переехали в отдельную квартиру, я редко навещал её.
Единственной, кто забегал ко мне каждый день, хоть порой и ненадолго, была Мишель. Я начинал привыкать к её красивым глазам и улыбке, порой даже забывая, что она девушка Тома. Она заставляла меня жить лишь одним своим присутствием, даже только мысль о ней вынуждала моё сердце трепетать в приятном вихре. Я даже не замечал, что меня тянет к ней всё сильней с каждой минутой. И я совершенно не понимал, что со мной происходило…
Что касается Лили… Я не знаю.
После того, как по палате разнёсся громкий стук в дверь, я резко вздрогнул, захлопнул тетрадь с моими стихами и, прежде чем гости успели войти, спрятал её под одеяло.
– Открыто! – мой голос прозвучал как-то взволнованно.
Дверь приоткрылась, и на пороге появилось сияющее лицо брата.
– Том!
Я широко улыбнулся. Томми вошёл внутрь и придержал дверь для Мишель, затем подошел ко мне и крепко обнял.
– Хоть бы позвонил! – упрекнул его я.
– Хотел сделать сюрприз, – он сел на стул. – Как ты? Мишель сказала, что ты увлёкся чтением… – брат фыркнул.
– Ну, не то чтобы увлекся, – я улыбнулся. – Просто временно включил этот пункт в мою жизнь.
– Не скромничай, – Мишель сверкнула глазами и грациозно опустила свою руку на плечо брата, отчего во мне что-то слегка щёлкнуло. – Ты прочитал почти все мои книги.
Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от этого странного чувства, и улыбнулся.
– Признаюсь, что от некоторых из них я был в восторге.
Том рассмеялся, слегка толкнув меня в плечо.
– Так, а что говорит твой врач? – допытывался он.
– Он сказал, что ещё буквально неделька, и я смогу вернуться домой, – я мечтательно откинулся на подушку и прикрыл глаза. – Я уже могу ходить сам, – я вдруг посмотрел на гостей. – Правда, мне не разрешают переутомляться.
– Здорово, – Том улыбнулся.
– Ага…
– Жаль, значит, мне не с кем будет поговорить на тему моих любимых романов, – рассмеялась Мишель.
– А я? – Том вдруг поднял на неё голову и надул губки.
– Ты? – хохотнул я.
– А что, думаете, я ничего не знаю? – брат вскинул бровь.
– Хорошо, – Мишель задумалась. – Как тебе книга «Спеши любить»?
Томми открыл рот, собираясь что-то сказать, но спустя секунду медленно закрыл его, поджав губы.
– Конец печальный, – я решил спасти его от позора. – А так в целом ничего.
– Да, – девушка хмыкнула. – Я недавно смотрела фильм, так он вообще отличается от книги…
– Правда? – я вскинул бровь. – Надо будет как-нибудь посмотреть…
Я заметил, как брат смотрит то на меня, то на Мишель так, словно мы сошли с ума.
– Ладно, – вдруг сказала девушка, – Мне пора.
– Хорошо, милая, – Том резко встал, поцеловал её куда-то в уголок рта, слегка обняв, и прошептал. – Я позвоню.
Улыбнувшись, девушка вышла в коридор, а в моей голове всё ещё проносились слова брата: «Хорошо, милая». Мне стало как-то обидно, сам даже не знаю, за что. Как только я увидел их поцелуй, моё сердце тяжёлым камнем рухнуло куда-то в живот.
– Билл, – Том всё ещё задумчиво смотрел в закрытую дверь, признаться, я тоже. – Я хотел поговорить с тобой, – он как-то нервно опустился обратно на стул и посмотрел на свои руки. – Это касается Мишель.
– Мишель? – я с трудом оторвал глаза от двери и посмотрел на брата.
– Да… – кивнул, но глаз не поднял. – Знаешь, пока ты был в коме, мы с ней сильно сблизились… Только благодаря ей, я смог пережить этот период в моей жизни. Не загнулся, понимаешь? – он поднял глаза. Я постепенно начал понимать, к чему клонит мой брат, но я не хотел, чтобы это говорил именно он. Кто-либо другой, всё равно кто, но только не мой собственный брат… – Она стала для меня чем-то больше, чем просто друг, подруга, девушка, – он качнул головой, подбирая слова. – Я никому этого не говорил, даже Мишель. Мне нужно было это сказать тебе. Хочу, чтобы ты был первым, ты ведь поймёшь… – я прикрыл глаза, как только Том посмотрел на свои руки. В моих мыслях постоянно вертелось: нет, нет, нет, – Знаешь, я раньше не понимал тебя. Думал, что всё это глупости… Но сейчас… Я… – нет, Том, пожалуйста. Молчи, – Я… – Молчи! Я прошу тебя. Томми не говори этого, – Я… – Умоляю, пусть это скажет кто-то другой. Ты не можешь… Нет, пожалуйста, – Я люблю Мишель.
