Текст книги "Последний вампир (СИ)"

Автор книги: Мария Тетюшева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Мюнхен. Окраина города.

Icon For Hire – Fall Apart

Мюнхен. Окраина города.

Они добираются до Мюнхена только к вечеру. Жутко уставший Том еле передвигает ноги, понимая, что ещё немного, и он точно свалится без сил прямо посреди дороги. Холод уходит на задний план, и парень теперь начинает сходить с ума от покалывания на коже из-за жары, поскольку он шел, не останавливаясь, несколько часов. Парень снимает капюшон и немного расстёгивает плащ, чтобы стало легче. В тот момент, когда он подумывает над тем, чтобы окончательно избавиться от вещи и отдать её владельцу, Билл будто угадывает его мысли и говорит:

– Не снимай. Заболеешь, – вампир не смотрит на своего спутника, лишь оглядывается по сторонам, бросая беспокойные взгляды на стены города и прохожих, которые даже не обращают на них внимания.

– Волнуешься? – усмехается Трюмпер.

– Просто в мои планы не входит возиться с больным человеком, – спокойно оповещает его Каулитц.

Они проходят ещё какое-то расстояние по городу, оказываются на главной площади, выложенной камнем, проходят мимо стражников порядка, патрулирующих город, и сворачивают в небольшой переулок с расставленными по обе стороны от дороги лотками с разными товарами. Том косится на крестьян в грязных потрёпанных одеждах, ходящих по этой улице с плетёной корзиной в руках и выбирающих разные предметы или еду для покупки, и до него вдруг только сейчас доходит, что они действительно в 14 веке. Или же он просто спятил и сейчас лежит где-нибудь в палате психбольницы, накаченный таблетками.

Они проходят ещё немного, а затем Билл сворачивает в небольшое узкое ответвление от дороги и начинает подниматься по лестнице, ведя за собой своих спутников по короткой дороге. По пути им встречаются разные дети в оборванной одежде, женщины, стирающие в грязной воде одежду, другие подозрительные личности, смутно напоминающие воров, отчего Том машинально начинает отходить подальше, только потом вспоминая, что красть у него, по сути, и нечего.

Со второго этажа какая-то женщины выливает грязную воду с подозрительной смесью помоев, которая с брызгами падает прямо перед Трюмпером на дорогу и заставляет его отскочить в сторону. Парень поднимает голову, смотря наверх и морщась, но женщина лишь кричит:

– Осторожно!

А потом скрывается в доме.

Вильгельм не останавливается, и Тому приходится догонять их. Они доходят до очередного поворота, и вампир тормозит у одной из неприметных дверей. Он подходит к ней и стучит, а Тому кажется, что преграда перед ними давно сгнила и вот-вот развалится. Некоторое время ничего не происходит, а потом дверь открывается, и Трюмпер видит фигуру в длинном балахоне с капюшоном.

– Я к Зуле.

Фигура ничего не говорит, отходит от проёма и уходит вглубь. Вильгельм без разрешения идёт следом, исчезая в темноте, Ники заходит за ним, Том медлит, но всё же решается последовать их примеру, прикрывая за собой дверь, отчего здесь становится настолько темно, что не видно даже самих стен. Он делает шаг вперёд – пол скрипит под его ногами – и направляется в сторону тусклого света в конце коридора, понимая, что все его спутники прошли именно туда. Парень без происшествий пересекает мрачный коридор и одной рукой толкает дверь, которая со скрипом открывается.

Трюмпер делает шаг вперёд и оказывается в небольшой комнате, заставленной старыми вещами и всяким хламом. Вильгельм стоит у стола, что-то рассматривая, Ники вертится возле стеллажа с банками, в которых плавают глаза и разные внутренности, от вида которых полицейского начинает тошнить. Парень отворачивается, осматривая разные травы и непонятные амулеты, которые видел только в фильмах про средневековье.

Когда он подходит к вампиру, чтобы взглянуть, что тот рассматривает, из боковой двери выплывает та самая фигура, закутанная в плащ, и у Тома в голове проносится образ дементора из фильма «Гарри Поттер», который он смотрел когда-то давно. Трюмпер морщится, однако Вильгельм полностью поворачивается к хозяину всего этого бардака и без единой эмоции говорит:

– Ты меня не знаешь. Пока. Но когда-то в будущем я приду и куплю у тебя вот это, – вампир пальцами отстраняет свой амулет за цепочку от тела.

Ники берёт в руки банку с глазами, ехидно хихикая.

– Поставь на место, разобьёшь, – раздаётся женский голос из-под капюшона.

Мальчишка вздрагивает и поспешно возвращает на место банку. Женщина медлит, а потом хватается пальцами за капюшон и стаскивает его с головы. Рыжие волосы разлетаются по плечам, тонкие пальцы поправляют пряди. На вид ей около сорока.

– Ну, нихрена ж себе, – выдавливает Том, уставившись на ведьму. Вильгельм оборачивается, вопросительно вскидывая бровь, и парень немного приходит в себя. – Она чертовски похожа на мою мать, – оправдывается Трюмпер.

Вампир закатывает глаза, поворачиваясь к ведьме.

– Значит, ты из будущего? – женщина смотрит на Тома, но обращается к Вильгельму.

– Да, – тот скрещивает руки на груди. – Заклятье, которое ты наложила на замок, спало, и меня нашёл Лоумен. И этот, – вампир кивает на Тома. – Он охотник, но, видимо, его не посвятили в это.

Ники прогуливается по комнате, словно не причём. Том разглядывает женщину, которая в ответ разглядывает его, и от этого Трюмперу становится неловко.

– Зула, – вампир пытается вернуть внимание на себя, но у него не получается.

– Моё настоящее имя Симона, – зачем-то говорит женщина, продолжая изучать Тома, словно ожидая его реакции.

Тот отводит взгляд.

– Мою мать звали Симоной.

– Что с ней случилось? – женщина не отстаёт.

– Умерла, – Том неохотно морщится.

– Как? – продолжает расспрос ведьма.

– Не знаю, – Трюмпер ненавидит, когда расспрашивают о его матери, потому что она была единственной светлой частью его жизни.

– Её убили?

Полицейский вздрагивает и в ужасе смотрит на неё.

– Я не знаю!

Симона отрывает глаза от парня и отходит к столу, начиная рыться в нём. Затем она достаёт такой же амулет, как и на шее у вампира.

– Вот это я тебе продам? – спрашивает женщина, теперь переключая внимание на Каулитца. Тот кивает. – Надо отложить…

Она относит амулет куда-то в другую кучу.

– А зачем ты сейчас сюда пришёл? – Зула смотрит на Билла.

– Нужно узнать, что там, в будущем, с Лоуменом. Через этого, – вампир кивает на Тома. – Ты как-то говорила, что могла бы узнать, что творится с ним, если бы у тебя был один из охотников.

– Эй, я только для этого и нужен был тебе с самого начала! – начинает возмущаться Трюмпер.

– В какой-то степени, – Билл улыбается себе поднос.

Ники косится на ведьму и пытается засунуть в карман какую-то штуковину.

– Положи на место, маленький негодник, иначе жабой всю жизнь будешь! – повышает голос Симона, даже не обернувшись.

Мальчишка вздрагивает и поспешно возвращает вещь на положенное место.

– Жаба… Как примитивно, – бормочет Ники.

– Могу и в навозного жука.

Парень поднимает руки, отходя ближе к отцу.

– Ну, так что? – Вильгельм выжидающе смотрит на Зулу.

Та прикусывает губу, бросая взгляд на Трюмпера, затем снова смотрит на вампира.

– А что взамен?

– У меня есть монеты, – говорит Билл.

Женщина внимательно смотрит на него своим изучающим взглядом, потом опускает глаза на амулет.

– Отдашь его и в расчёте.

Каулитц неуверенно морщится, не собираясь расставаться с такой ценной вещью, но потом сдаётся.

– Идёт, – он снимает с шеи амулет и кладёт на стол.

– Эй, погоди, а как мы обратно вернёмся? – возникает Том.

– Не мешай, – Вильгельм поджимает губы. – Твоя очередь, Зула.

Женщина вздыхает и подходит к Трюмперу. Тот немного шарахается, но Симона успевает схватить его за запястья. Когда между ними возникает зрительный контакт, Том уже не может его разорвать по каким-то непонятным ему причинам. Женщина молчит, пристально вглядываясь в его душу, хмурится, видя там что-то такое, что известно только ей.

– Лоумен скоро будет здесь. С ним ещё кто-то. Они собираются найти тебя другого и убить, чтобы ты из будущего испарился навсегда, – Симона отпускает Тома и разрывает контакт.

Ники присматривает себе очередную игрушку, но не решает её стащить.

– То есть, хочешь сказать, что он вернётся в этот век? – вампир впервые за всё время начинает немного нервничать. – У него есть такой же амулет?

– Я не знаю, – Зула косится на Ники. – Лоумен найдёт способ. И ему уже плевать, кто должен тебя убить. Новый охотник или кто-то другой. Если хочешь выжить, найди себя и не допусти, чтобы его убили.

Вильгельм прикусывает губу. Очевидно, перспектива встретиться с самим собой не вызывает у него радости. Ники покорно наблюдает за отцом, Том молчит, всё ещё приходя в себя после такого «транса».

– Забери, – Симона кивает на амулет. – Он тебе больше пригодится, чем мне. И ещё… – она отходит к дальнему шкафу и начинает там рыться. Наконец, женщина возвращается. – Это тоже пригодится. Когда всё сделаешь, сотри себе из этого времени память. Иначе это может повлиять на всю твою жизнь, когда ты вернёшься в будущее, – Симона протягивает вампиру пузырёк. – Это должен будет выпить какой-нибудь человек. Когда другой ты укусит его и попробует кровь, то отключится на какое-то время, а когда очнется, не будет помнить, что встречал себя из будущего.

Вильгельм забирает пузырёк и хмурится, пряча его в карман. Затем надевает на шею амулет, который недавно положил на стол.

– И ещё… – Симона замирает. – Береги его, – женщина кивает на Тома.

Вампир смотрит на охотника, затем зачем-то кивает и разворачивается.

– Мы пошли. Спасибо тебе.

Он первый выходит из захламленной комнаты. Ники хмурится, хватает Тома за плечо и тянет за собой, а тот всё никак не может оторвать взгляда от женщины, которая так сильно похожа на его мать.

Они выходят на улицу, и Том опять понимает, что здесь жутко холодно. Он надевает капюшон.

– И куда теперь? – спрашивает Ники. – Я знаю, что у тебя есть план, ведь так, папа?

Вильгельм вздыхает, на мгновение прикрывая глаза.

– В это время я был в Польше. Я приехал в Германию только в 15 веке.

– Но тогда эта женщина давно должна была умереть за такой промежуток времени, – говорит Том.

– Ведьмы могут жить долго. Очень долго, – вампир облизывает губы, скользя языком по клыкам. – Доберёмся до Гамбурга. Оттуда на корабле до Польши. Сейчас это самый безопасный способ, границу просто так не пересечь…

Ники обнимает себя руками.

– Как пересечём Германию? Пешком?

Том ужасается, но не успевает сказать и слова.

– Найдём лошадей, – Вильгельм осматривается. – Пошлите.

Вампир бросает задумчивый взгляд на Тома и идёт в сторону главной площади. Ему начинает всё это надоедать, особенно выходки Лоумена.

Всё-таки встречать себя таким, каким он был в это время, Биллу не хочется. Ох, как не хочется.

На пути к Гамбургу.

Placebo – In The Cold Light Of Morning

На пути к Гамбургу.

Билл раздобыл лошадей у местного торговца, отдав за них двадцать золотых монет. Десять за каждого коня. Белый достался Ники, который утверждал, что отлично умеет управлять животным, на чёрном пришлось ехать вампиру и охотнику, поскольку Том ни разу не седлал лошадь. Обхватив Вильгельма за талию и прижавшись к его спине, парень всю дорогу от Мюнхена до Гамбурга пытался не свалиться с лошади.

Они ехали быстро и сделали по дороге всего три остановки, чтобы дать коням отдохнуть, поэтому уже через три с половиной часа они подъезжали к Гамбургу, расположенному на другом конце Германии. Следующей их задачей было найти корабль, отправляющийся в Польшу в ближайшее время, и как-то попасть на борт.

Вильгельм тянет вожжи, тормозя. Конь покорно сбавляет скорость, полностью останавливаясь.

– Когда уже можно будет слезть? – бормочет Том за спиной вампира.

Трюмпер жутко замёрз и уже не чувствует своих рук и ног, боясь, что, когда наступит время отпускать Каулитца, он просто напросто не сможет разжать пальцы. У него жутко болит всё тело, оповещая о длительной поездке. Признаться, парень больше предпочитает путешествовать в тёплом салоне автомобиле, сидя на мягком сидении, а не в ужасно неудобном седле.

– Доедем до пристани, и слезешь, – Вильгельм ударяет по вожжам, и лошадь медленно начинает двигаться по главной вымощенной камнями улице.

Сопровождаемы цоканьем копыт, они едут по дороге города мимо идущих по своим делам горожан, мимо домов главной улицы, мимо карет и других лошадей, проезжающих в нескольких метрах от них. Здесь всё выглядит немного лучше, чем в Мюнхене, словно этот город служит чем-то вроде столицы, хоть Том и не знал историю своей страны, поскольку не уделял этому в школе большого значения, поэтому и не мог сказать, почему это место процветает. Хотя не трудно было догадаться – порт. Место, куда привозили товар морем из разных стран и откуда вывозили свои ресурсы, чтобы продавать их где-нибудь за много километров отсюда.

Том мёрз всё больше и больше, вжимаясь в тело вампира и пытаясь хоть как-то согреться. Холодный ветер, плюс минусовая температура и трёхчасовое путешествие, сопровождаемое ветром из-за быстрой езды, отнимало много сил, а Трюмпер, не приспособленный к таким условиям, совсем валился с ног.

Они пересекают город и оказываются у пристани, окончательно останавливая коней. Ники спрыгивает на землю, держа своего жеребца за вожжи, Билл сидит пару секунд и говорит:

– Уже можешь слезть.

Том возится позади него, не отпуская.

– Я примёрз.

Вильгельм вздыхает, прикрывая глаза, затем немного оборачивается, хватает одной рукой парня за шкирку и снимает с лошади, словно игрушку ставя на землю. Затем спрыгивает следом.

– Эй, не делай так больше! – Том морщится от неприятного ощущения, начиная потирать руки и запястья, которые жутко затекли.

Вампир передаёт свою лошадь Ники и оглядывается, задумчиво осматривая местность. Гавань, заставленная деревянными кораблями с поднятыми вверх парусами, сверкает в лучах вечернего холодного солнца.

– Ждите здесь, – Билл решительно направляется в сторону пристани, оставляя Ники и Тома одних.

Том кутается в плаще Каулитца, мечтая поскорее оказаться в тепле и нормально поесть, а Ники насвистывает какую-то мелодию, держа в руке вожжи. Лошади шумно дышат, выпуская клубы пара из влажных ноздрей, бьют копытом о землю, фыркают, давая понять, что они устали и хотят есть. Их чёрные глаза пустыми шарами ночи взирают на мир, словно собираясь погрузить его во мрак. Ветер подхватывает их гриву и заставляет разлетаться в воздухе. Здесь холоднее из-за моря.

Когда возвращается вампир, проходит чуть больше двадцати минут.

– Корабль отходит в восемь. Можно пока где-нибудь перекусить, – из его уст это звучит немного зловеще, но Том не обращает на это никакого внимания, потому что это слово ассоциируется у него с нормальной человеческой едой.

– А что ты отдал за то, чтобы нас взяли на борт? – спрашивает Ники.

Билл подходит к нему и забирает вожжи.

– Лошадей.

Он уводит животных в том же направлении, откуда пришёл, а потом возвращается обратно.

– Здесь есть кабак, – говорит вампир и направляется в сторону ближайших домов.

Его спутникам ничего не остаётся, как следовать за ним.

Корабль. Раннее утро.

Том просыпается ранним утром. Не смотря на то, что он жутко устал за весь вчерашний день, он понимает, что дольше проспать просто не сможет. Первая причина – корабль качает на волнах в разные стороны, и парень ещё удивляется, почему морская болезнь не накрыла его за ночь. Вторая – твёрдые мешки с непонятным содержимым, на которых он спал, ужасно бесили. Привыкший к комфортабельным условиям и к мягкой кровати у себя в комнате, такого Трюмпер вынести просто не мог. Здесь грязно, пахнет крысами, и бутылки с ромом стучат друг о дружку из-за качки, вот-вот собираясь разбиться. А ещё здесь не так тепло, как он думал, когда ступал на борт корабля.

Поёжившись, парень поднимается на палубу по лестнице, оказываясь на свежем воздухе. Корабль почти спит, но, подгоняемый ветром, продолжает двигаться по направлению к Польше. Мужчина сонно стоит за штурвалом, вглядываясь вдаль, Тому кажется, что тот примёрз и уже не сможет двинуться с места, словно статуя. Утренний мороз продирает кожу, заставляя кутаться в плащ ещё сильнее, туман, обволакивающий море, пробирается и на корабль, лёгкой дымкой окутывая деревянные покрытия.

Трюмпер пересекает палубу и подходит к сидевшему у перил на мешке Вильгельму, который в своей футболке кажется бледным и совсем замёрзшим, однако ведёт себя, словно на улице невыносимая жара. Ники нигде не видно.

Охотник облокачивается локтями о перила, вставая рядом с вампиром, и смотрит на воду, пытаясь разглядеть среди тумана горизонт. Солнца не видно. Пусть оно уже и проснулось после долгого сна, однако все его холодные лучи загораживают тучи. Ветер морозом обжигает кожу лица, но парень не обращает на это внимания.

– Не спится? – спрашивает Том, немного выдыхая пар изо рта.

– Я и не ложился, – безразлично тянет Билл, смотря в небо.

Трюмпер косится на него, хмурясь.

– Как так?

– Я не сплю. Выспался за сотни лет, – он приоткрывает рот, и полицейский замечает у него ровные резцы клыков, но, прежде чем успевает прокомментировать их, Билл говорит:

– Красиво здесь.

Тот поднимает голову, следя за взглядом вампира, и смотрит на тучи, совершенно не понимая, что здесь может быть красивого. Холодно. Укачивает. Туман. Солнца нет. Ветер пробирает до костей.

– Спокойно… – продолжает Вильгельм, мечтательно улыбаясь уголками губ. – Тихо. Безмятежно даже…

Том опускает на него глаза, только сейчас понимая смысл его слов. Действительно, здесь не было суеты, которая творилась вчерашним вечером. Матросы спали, никто не смеялся и не пил ром, никто не играл в карты и не дрался на мечах, никто не драил палубу, никто не говорил. Никого не было, кроме застывшего штурмана, дремавшего на вышке парня с биноклем, вампира и охотника.

Здесь было спокойно.

Том вздыхает и снова смотрит на воду. По гладкой поверхности отходят от корабля большие волны, воды тёмная, словно бездна, окутанная туманом. Бездна, внутри которой скрываются чудовища и разные монстры, готовые утащить любого, кто нарушит их покой, на дно.

– А здесь Кракен водится? – спрашивает Том.

Вильгельм смеётся. Впервые за их встречу Трюмпер слышит заразительный смех вампира и тоже начинает улыбаться.

– Ты веришь в Кракена? – сквозь смех тянет Билл.

– Ну, я подумал, раз есть всё это дерьмо с вампирами, путешествием в прошлое, ведьмами, почему бы и Кракену не существовать? – смущается парень.

Каулитц перестаёт смеяться и вздыхает, улыбаясь.

– Может и есть. Я всю жизнь на суше пробыл, второй раз выхожу в море, – иронично говорит вампир.

Тому кажется, что смех Вильгельма всё ещё отскакивает от невидимых стен в этой тишине, заставляя мурашки бегать по его коже.

– У тебя красивый смех, – улыбается Трюмпер, снова смотря на воду и думая, что верить в морские чудовища уже перебор.

Билл поднимает голову и смотрит на охотника, улыбка немного сползает с его лица. Он снова откидывает голову назад и смотрит в небо. Спустя какое-то время они слышат весёлый смех Ники где-то на другом конце корабля, и оба понимают, что этой тишины больше не будет.

Спокойствие заканчивается, приближая их всё ближе и ближе к Польше. К тому старому миру, который они готовятся встретить раньше Лоумена. Раньше всех других.

Польша. Порт.

Downstait – I came to play

Польша. Порт.

Корабль пришвартовался в порту ближайшего города, подняв свои паруса и предоставив ветру, который следовал за ним от самой Германии, свободу, чтобы потом через какое-то время снова забрать его с собой на Родину. Они прибыли в Польшу к девяти утра, пробыв в море больше двенадцати часов. За это время неугомонный Ники так и не смог замолчать, приставая к каждому живому существу, находящемуся на борту корабля, со своими расспросами или просьбами. Мальчишка совершенно не знал, чем заняться, поэтому успел поиграть в карты, выиграв две бутылки рома и проиграв золотую монету, потренироваться в спарринге на клинках, которые он не держал в руках больше ста лет, поиздевался над поваром, выдвинув требование на счёт еды, постоял за штурвалом под пристальным взглядом штурмана, погонял чаек с мачт, подоставал отца с просьбой кого-нибудь съесть и, получив отказ, принялся рыскать на нижнем уровне корабля что-нибудь забавное.

Том же предпочитал держаться ближе к Биллу, присматривая за ним. Всё же тот факт, что он полицейский, а вампир потенциальный преступник, никак не мог выйти у него из головы. Даже всякая ерунда с невероятными приключениями не могла заставить его думать по-другому.

Сам же Вильгельм не обращал внимания ни на Трюмпера, ни на своего сына, ни на кого другого на этом корабле и просто сидел на одном месте, смотря вдаль или в небо, о чём-то безмятежно думая.

Когда они оказались на земле, наконец выскользнув из плена моря, трое спутников двинулись в сторону того места, где должен был находиться Вильгельм Каулитц из прошлого. Вампир сказал, что до предполагаемого места пребывания его другого идти чуть больше суток. Однако на все уговоры купить лошадей или прибиться к какому-нибудь страннику с телегой Каулитц категорически отказывался. По неизвестным Тому причинам, вампир избегал больших скоплений людей и старался вести своих спутников окраинами города или же самыми неприметными дорогами, где их никто не мог увидеть.

На все расспросы Тома он лишь отмахивался. Да и Ники тоже молчал, смотря на охотника, как на тупого. Впрочем, такие взгляды Трюмпер получал чуть ли не каждую минуту, хоть и не обращал на них никакого внимания. Парень вообще не верил, что такой легкомысленный мальчишка мог прожить почти тысячу лет и остаться таким же ребёнком, каким был вначале. Другое дело – Билл. Весь из себя серьёзный со странным задумчивым взглядом, словно повидал в этой жизни всё, что только можно. В то, что Вильгельму очень много лет, Том ещё мог поверить, хоть и предпочитал не забивать свою голову лишними мыслями.

***

Они шли долго. Сделав привал всего два раза, трое спутников пробирались через польский лес до самого вечера. Биллу с Ники было хоть бы что, а вот Том совершенно выбился из сил. Изголодавшийся, он еле волочил ноги где-то позади вампиров, кутаясь в плащ. Уже было не жарко из-за долгой ходьбы, наоборот холод начинал постепенно окутывать его со всех сторон в свои объятия. Здесь было немного холоднее, чем в Германии, однако даже тут снег ещё не успел выпасть.

Когда сумерки начинают опускаться на землю, Вильгельм останавливается и прислушивается. Ники втягивает воздух, чуя запах еды.

– Кочевники, – комментирует Каулитц, не двигаясь с места.

Они молчат несколько секунд, затем Ники жалобно скулит:

– Я есть хочу…

– Может, переночуем с ними? – с надеждой спрашивает Том, полностью уверенный в том, что ему откажут, однако вампир согласно кивает и первым направляется в сторону предполагаемого лагеря.

Уже за сто метров от людей, Трюмпер слышит голоса и чует запах жареного мяса, только сейчас понимая, насколько он голоден. Так сильно, что готов съесть всё, что угодно, лишь бы предложили.

Они выходят из леса и оказываются на небольшой поляне, посреди которой горит ярким пламенем большой костёр – от него к небу поднимается густой дым, исчезая над лесом. Здесь разбит лагерь: лошади привязаны к деревьям, по всей территории стоят несколько повозок, кто-то сидит на бревне у костра, кто-то следит за тем, как жарится большая туша кабана, несколько девушек весело щебечут, бросая в костёр веточки. Тому всё это напоминает каких-то цыган, по крайней мере, одеты они были почти так же.

На звук шагов почти все оборачиваются, чтобы взглянуть на незваных гостей. Билл подходит к костру, где сидят несколько мужчин, и что-то говорит на польском. Том его не понимает. Трюмпер с жадностью смотрит на кабана на вертеле и уже начинает захлёбываться слюнями, однако при всём его положении парень старается держать нормы морали. Ники разглядывает девиц, улыбаясь.

Мужчина улыбается и что-то начинает тараторить, а потом кричит одной из женщин и что-то ей говорит. Вильгельм поворачивается к полицейскому с лёгкой улыбкой на губах.

– Что он сказал? – спрашивает тот.

– Мы можем переночевать здесь, – Билл осматривается. – Он сказал жене, чтобы она принесла нам еды. Иди погрейся у огня, ты совсем побледнел от холода.

Трюмпер облегчённо вздыхает и садится на бревно, начиная греть руки, иногда их потирая. Мужчина опять что-то говорит Вильгельму, тот аристократично отвечает, сдержанно кивая, затем садится рядом с охотником и вздыхает.

– Он сказал, что у них сегодня праздник. Мы попали вовремя, будет интересно, – вампир поднимает голову и смотрит, как дым поднимается к облакам, словно души обретают покой.

– А что будет? – спрашивает Том.

– Увидишь.

Они ещё какое-то время сидят молча, пока им не приносят еду. Том с Ники набрасываются на кусок кабана, словно не ели лет двести, а Каулитц лишь берёт тарелку со своей порцией и благодарно кивает, однако как только женщина уходит, говорит:

– Держи, – он протягивает тарелку Тому.

Ники возмущается.

– Почему ему?

– Ты можешь и без еды прожить, а он всего лишь человек, – Билл ставит тарелку на землю. – Тем более, ты сегодня выпил много крови того оленя.

Мальчишка надувается, отворачивается и начинает есть свой кусок, поглядывая в сторону девушек, которые бросали в гостей игривые взгляды и хихикали.

Вечер должен был быть весёлым. Очень весёлым…

Unknown artist Ирландские песни – The Galway Girl

Билл и Том лежат на земле недалеко от костра, облокотившись спиной о бревно. Сытый Трюмпер с блаженной улыбкой осматривает лагерь, довольно поглаживая свой живот. Кони фыркают, изредка стукая копытом о землю, ветки, поглощённые огнём, потрескивают, превращаясь в горелые поленья, отовсюду раздаётся весёлый смех и голоса, Ники заигрывает с одной из девушек, которая кокетливо хихикает, весело улыбаясь. Уже стемнело, и ночь поглотила всех в свои объятия, лишь яркий свет пламени освещал ближайшее пространство.

Том слышит, как начинает наигрывать какой-то музыкальный инструмент. Парень не видит того, кто на нём играет, но эта весёлая и лёгкая мелодия, очень похожая на ирландскую песню, начинает врываться в его голову и разливаться по телу приятными волнами тепла.

– Сейчас будет весело, – Билл улыбается, смотря куда-то в сторону.

Трюмпер следит за его взглядом и видит, как девушки хватают друг друга за руки и начинают танцевать в парах или в одиночестве, размахивая длинными подолами своих платьев и подскакивая на месте в такт музыке, словно резвые козочки. Их звонкий смех разлетается по всему лагерю, унося с собой куда-то очень далеко в сказочную страну. Девушки кружатся вокруг костра настолько близко, что кажется, будто их платья вот-вот вспыхнут, словно свечка. Вскоре к ним присоединяются несколько мужчин и тоже начинают отплясывать разные движения.

– Не скучайте, – позади Тома появляется Ники и обнимает обоих с двух сторон руками с бутылками рома, которые он выиграл в карты на корабле.

Билл берёт ту, которая ближе к нему. Том протягивает руку ко второй, но мальчишка весело отскакивает.

– Не-а, вам и одной хватит, – он делает глоток и весело подплясывает в такт мелодии.

Рядом с Томом появляется одна из девушек и хватает его за руку, пытаясь заставить его встать, чтобы потанцевать с ним, но Трюмпер отмахивается, смущённо вскидывая руку. Ники огибает бревно и обнимает девушку за талию, что-то говоря на польском. Они вместе соединяются в танце, никого не замечая вокруг. Вильгельм улыбается и делает глоток рома, затем протягивает бутылку охотнику. Тот тоже делает глоток, немного морщась. Они сидят молча, пока от рома не остаётся лишь половина.

– Знаешь, – Билл улыбается, смотря на костёр. Его глаза немного мутные из-за алкоголя. – Когда встретим меня другого, лучше держись ближе ко мне. Не доверяй ему…

Том оборачивает к нему голову, склоняя её к плечу, и пьяно улыбается.

– Почему?

– Ну… – Каулитц поворачивается к нему, но когда понимает, что они слишком близко, снова смотрит на костёр. – Он опасен.

– Почему? – не отстаёт охотник, уже не улыбаясь, но продолжая разглядывать профиль собеседника.

Тот кривится, делает глоток рома и откидывает голову назад, смотря в небо.

– Я, если ты ещё не понял, в розыске тут.

Том победоносно вскидывает руку и отбирает банку, делая глоток из неё.

– Я знал, что ты преступник. Ну, колись, что ты натворил? – улыбается он.

Билл устало прикрывает глаза.

– Много чего. Я когда остался один, много глупостей делал, – вампир без сил кладёт голову на плечо Тома, не открывая глаз, и вздыхает. Ему кажется, что его шея вот-вот сломается от тяжести головы. Парень не возражает и делает ещё один глоток.

– А почему ты остался один? – не отстаёт Трюмпер. Его голова слегка кружится из-за рома.

– Они убили всю мою семью. Мы никого не трогали, питались животными, никогда не убивали и не обращали людей, а они взяли и убили всех, кто мне был дорог, – Билл замолкает. – Я остался один. Не знал, что делать, меня поглотило такое отчаяние и злость, что я не мог остановиться. Я хотел отомстить, но вскоре это стало для меня развлечением. Я убивал в основном девушек, у них кровь вкусная. Иногда насиловал перед тем, как убить. Не знал, что нельзя, поэтому и появился Ники. Полукровка, – вампир не мог остановиться. Ему нужно было это кому-нибудь сказать, чтобы не держать в себе. Он итак всё это скрывал сотни лет в своей душе. – Я убивал всех, кто вставал на моём пути. Единственный человек, которого я не смог лишить жизни, – это девочка. Она была похожа на мою сестру, поэтому я не смог. Тогда я понял, что вообще натворил, но было уже поздно. Меня разыскивали по всей Польше, и мне пришлось бежать в Германию. Там я нашёл Зулу. Она отыскала мне место для укрытия и наложила заклятие, чтобы никто не смог найти меня. Чтобы забыть всё то, что я натворил, я погрузился в сон. Я не хотел просыпаться, но со временем заклятие слабело, а потом и вовсе исчезло. Если бы я мог… Я бы давно покончил с собой. Но мне тошно лишь от одной мысли, что я умру от руки Лоумена.

Вильгельм замолкает, и Том чувствует в его голосе дрожащие нотки. Нотки раскаяния. Парень делает ещё один глоток, облокотившись щекой о макушку вампира, зачем-то обнимая того рукой за плечо.

– Откуда ты знаешь Лоумена? – тихо спрашивает охотник.

Вампир приоткрывает глаза, смотря куда-то в пустоту, и тихо говорит:

– Он был среди тех, кто убил мою семью. Он возглавлял первых охотников. Эта его хрень на щеке даёт ему вечную жизнь, типа магии, – Каулитц вдыхает в себя воздух и выпрямляется, словно только сейчас поняв, что сидит в объятиях Тома, но руку полицейский с его плеча не убирает.

Вильгельм откидывает голову и опять смотрит в чёрное небо. Костёр потрескивает. Музыка продолжает играть. Все танцуют. Смеются. Ники веселится среди девушек, отплясывая под мелодию. И лишь вампир и охотник сидят молча и думают об одном и том же.