Текст книги "Немой Paris (СИ)"

Автор книги: Мария Тетюшева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

немой Paris

https://ficbook.net/readfic/695899

Автор:

Angel-of-Death (https://ficbook.net/authors/49394)

Беты (редакторы):

LisaBars (https://ficbook.net/authors/593118)

Фэндом:

Tokio Hotel

Пейринг или персонажи:

Том Трюмпер (24)/ Билл Каулитц (18)

Рейтинг:

NC-17

Жанры:

Слэш (яой), Романтика, Ангст, Флафф

Предупреждения:

OOC

Размер:

Миди, 30 страниц

Кол-во частей:

11

Статус:

закончен

Описание:

Том сбегает в Париж от повседневной суеты, которая преследует его в Германии, и встречает загадочного парня. Билла. Независимого, но в то же время легко идущего на поводу других людей. Том пытается разгадать его, узнать о прошлом, настоящем, о друзьях, семье, обо всём. Но это оказывается не так просто, ведь Билл… немой.

Содержание

Содержание

Пролог.

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

Пролог.

the neighbourhood – sweater weather

Пролог.

POV Tom.

– Ты не можешь уехать, Том, – голос моего менеджера доносился из сотового, который лежал на кровати, поставленный на громкую связь.

Я бродил по комнате, вытряхивая из шкафов вещи и выбирая из громадной кучи, образовавшейся на полу, то, что мне нужно было взять с собой. Брать всё я не хотел, потому что не собирался уезжать навсегда. Всего неделя, или две. Или месяц. Я ещё не решил, сколько продлится мой самовольный отпуск, в который меня никто не хочет отпускать.

– Почему? Могу и уеду! – я выбираю несколько футболок и кофт, перебрасывая их через плечо.

– Но ты не можешь просто так взять и исчезнуть неизвестно куда! – мне кажется, или я его разозлил? Хотя как-то всё равно. – У тебя работа! Что скажут твои фанаты, когда узнают, что твой альбом откладывается?

Я пересёк комнату и бросил вещи на кровать, забрасывая ими сотовый.

– Я предупреждал тебя, что мне нужно отдохнуть! – мой взгляд скользит по комнате и останавливается на большом окне, за которым начал моросить мелкий осенний дождик, сползая по стеклу своими хрупкими телами. – У меня не было отпуска уже больше года, так что я его заслужил!

Голос Робина начал доноситься приглушённо, потому что телефон спрятался где-то на дне моих вещей.

– Но по контракту…

– По контракту ты обязан мне давать отпуск раз в год, так что я решил, что уже пора! – я снова пересекаю комнату и переставляю открытый чемодан с пола на кровать, начиная складывать туда все те вещи, которые я присмотрел для своей поездки. В крайнем случае, я могу что-нибудь купить… – Тем более этот альбом уже готов, ничего не будет, если мы отложим его ещё на какое-то время.

Я откопал сотовый и положил его на свободное от вещей место.

– На какое? – устало спросил Робин. Он сдался, потому что он прекрасно знает, что меня не переубедить никакими способами, если я что-то решил для себя. А я точно уверен в том, что я хочу в отпуск.

– Месяц, может, больше, я не знаю, – бормочу я, продолжая собирать чемодан. – Слушай, ничего не говори журналистам, скажи, что я дорабатываю альбом до совершенства, а потом я обещаю, что выложусь на все сто, когда вернусь. Мне действительно нужно отдохнуть. Я устал…

На какое-то время наступила тишина, сопровождаемая шуршанием ткани и мерным дыханием моего менеджера, которое врывалось в мою комнату через телефон. На какое-то мгновения мне показалось, что связь прервалась, но потом мой собеседник снова заговорил.

– Куда ты собрался?

Я поджал губы и положил поверх всех вещей последнюю кофту, начиная закрывать чемодан.

– Туда, где я смогу отдохнуть от всего этого…

Я отошёл к столу, затем быстро вернулся обратно и взял сотовый в руку.

– А поточнее?

– Не скажу. Удачи, Робин. Я позвоню тебе, когда соберусь вернуться.

Я сбросил вызов и засунул телефон в карман, зная, что мой менеджер больше не позвонит. Мы знакомы с ним больше четырёх лет, наверное, он уже успел изучить меня досконально. И даже, возможно, он знает, куда я собрался.

Туда, где моя популярность почему-то не захотела возрастать, как в других странах Европы. Туда, Где я смогу спокойно бродить по городу и не бояться никаких фанаток. Туда, куда собираются влюблённые парочки, чтобы провести медовый месяц. Туда, где витает любовь.

В Париж.

Часть 2

8th – Loveshit

Через пару часов я уже сидел в частном самолёте, с нетерпением ожидая, когда он оторвётся от земли и вспорхнёт в небо, унося меня вместе с собой за горизонт. Я не стал брать с собой много вещей. Всего лишь два чемодана с одеждой и разными нужными мелочами и гитара в чехле, которая покорно лежала на соседнем сидении, словно какая-то верная собака. Я всегда любил животных, однако с моим графиком работы просто невозможно заботиться о ком-то, а брать зверя с собой в тур слишком проблематично. Так что моя акустическая гитара играла роль преданного пса, следовавшего за мной по пятам. Я не мог прожить без неё и дня.

Когда мне было девятнадцать, я решил, что хочу стать музыкантом. Я учился в юридическом колледже на втором курсе, когда меня пригласили играть в группу гитаристом. Они все были с четвёртого курса и классно разбирались в музыке, их даже приглашали выступать в местные клубы, а потом и меня заодно с ними. Группа «Fall Line» просуществовала ещё полгода, после того как я в неё вступил. Всё это время я занимал место гитариста, пока как-то не пришёл на репетицию пораньше и не решил исполнить мою любимую песню, подыгрывая сам себе. Никого не было, однако это я так думал. Пока я пел, пришли другие и тайком наблюдали за мной. Тогда они сказали, что у меня крутой голос и что я мог бы пару раз побыть на месте Стива – солиста. Я согласился. Согласился исполнить несколько песен на концерте в клубе. Наверное, это было действительно круто, потому что постепенно я начинал смещать Стива, который был этим весьма недоволен. Мы все часто ссорились, репетировать не получалось, группу пришлось забросить. Не было банального понимания со стороны каждого, особенно бывшего солиста, который на тот момент стал играть вместо меня на гитаре. После распада «Fall Line» я перестал играть на несколько месяцев, однако в начале третьего курса со мной связался Робин. Он сказал, что меня хотят продюссировать, и я согласился. Мне пришлось бросить колледж и посвятить себя музыке.

Музыка стала для меня смыслом жизни. Она была им, когда я покорил Германию. Была, когда я играл на сценах Европы, когда мои песни держались на первых местах в чартах, когда я выигрывал награды и давал интервью. Когда тысячи фанатов приходили на мои концерты, чтобы послушать меня.

А я всегда пел один. Я больше не хотел создавать группу, хотя иногда мне подыгрывали другие музыканты, потому что один бы я не справился.

Я и сейчас не справляюсь.

Я выпустил уже три альбома за последние четыре года, и сейчас ещё один на подходе. Ещё одного тура сейчас я не переживу.

Я так устал. Устал морально, потому что сейчас, когда на моём счету миллионы евро, а за плечами тысячи фанатов и куча премий, я уже не чувствую того смысла в жизни, которым была музыка. Мне хочется какого-то спокойствия и личной жизни. Хочется найти кого-то, кто бы помог мне справиться со всем этим. Кого-то, о ком никто не узнает. Кто будет только моим. Моим личным секретом.

Пока мы летели, я задремал. Даже не помню, почему проснулся, но оказалось, что вовремя. Самолёт как раз садился в аэропорту Парижа. Я знал французский в совершенстве, потому что любил. Жаль, что Франция так и не полюбила меня и мои песни. Было даже как-то обидно…

Я заказал номер ещё вчера, надеясь, что здесь меня не станут тревожить папарацци и другие надоедливые личности. Поэтому я быстро забрал свой багаж, перевесил через плечо гитару и побрёл ловить такси.

Я сто лет не ездил на такси, обычно либо на своей машине, либо на той, что предоставляло мне начальство. Хотя сейчас, находясь в неприметном французском автомобиле на заднем сидении, я чувствовал себя…

Обычным.

Без прошлого, без всего. Просто обычным парнем, решившим посетить Париж. Было бы здорово, если бы это место осталось для меня таким же загадочным и неприступным. Я бы смог прятаться тут от мира и жить. Один, без всей Европы, без менеджеров и продюсеров, без папарацци и журналистов, без фанатов.

Мне не помешает немного одиночества и спокойствия. Иначе я просто сойду с ума.

Часть 3

We Are Scientists – Rules Don't Stop

Я был в Париже всего один раз, когда давал концерт. Здесь как-то сразу не заладилось, поэтому Францию больше не включали в мой Европейский тур, хотя я очень сильно хотел сюда вернуться. Не было времени. Зато сейчас, находясь в номере отеля, я только и делал, что думал, куда бы пойти. К Эйфелевой башне? В какой-нибудь музей или галерею? Прогуляться по ночному городу или пойти прямо сейчас? Заглянуть в клубы и расслабиться? Пойти по магазинам? Просто посидеть в парке на скамейке или же отправиться на какой-нибудь концерт? Или в кафе? Кино? Ресторан? Театр?

Или остаться в отеле?

Моя голова разрывалась от желаний, и я никак не мог выбрать, с чего же начать свой отпуск. Я хотел многого и сразу, однако мои возможности этого не позволяли. В конце концов, я решил просто прогуляться по вечернему Парижу, по возможности заглянув в какие-нибудь приглянувшиеся мне места.

На улице властвовал ноябрь. Было прохладно – деревья уже лишись своих листьев, облака заволокли небо, в воздухе стояла сырость после дождя, а на асфальте блестели мелкие лужицы. Мне хватило обычных джинс, футболки и голубой куртки, чтобы не замёрзнуть. Белые кроссовки за время моих бесполезных попыток перепрыгнуть большие лужи превратились во что-то непонятное и странное. Я даже немного промок, однако возвращаться в отель не собирался. Мне не хотелось проводить остаток дня в пустом номере, заполненном плотной массой одиночества.

Серые люди проходили мимо, густым потоком продвигаясь по улицам, словно роботы останавливались на светофорах, а потом так же быстро переходили дорогу и продолжали свой путь. Я был, наверное, единственным, кто плёлся медленно, внимательно осматривая вывески кафе и магазинов, разглядывая здания и архитектуру. Некоторые французы странно косились на меня, возможно, думая, что за идиот идёт так медленно и затрудняет «движение». Хотя мне было всё равно. Я буквально всем телом ощущал, как глобально отделяюсь от всей этой массы, насколько я не такой, как они. Чужой.

Париж не принимал меня даже обычным человеком.

Я добрёл до Эйфелевой башни – мой отель находился недалеко, поэтому мне не составило труда дойти сюда пешком – где посидел на мокрой скамейке, любуясь величайшим творением. Здесь было красиво. Даже пасмурный день не портил всего великолепия этого места. Башня уходила далеко в небеса, и казалось, что она исчезает где-то в облаках.

По сырой траве бродили парочки и какие-то туристы. Где-то на другой стороне этого места сидел художник рядом со своим мольбертом и рисовал. Мне жутко хотелось подойти и взглянуть на его творение, однако я не стал этого делать. Даже сам не знаю, почему.

Я немного замёрз. Мне пришлось подняться со скамейки и направиться в сторону главной улицы, потому что я собирался заглянуть в какое-нибудь кафе и выпить горячего кофе. Или чая. Я ещё не решил. Засунув руки в карманы, я медленно брёл по дороге, задумчиво осматривая осенний город, охваченный прохладой. Было как-то грустно. Толи от одиночества, толи от того, что я не вписывался в это прекрасное место. Я сам даже не знал. Просто меня накрывало какое-то безразличие и пустота. Мне одновременно хотелось много разных вещей, но в тоже время я не хотел ничего. Просто забиться в угол номера и посидеть. Подумать о жизни и о своих проблемах. И немного поиграть на гитаре.

Но я не свернул с дороги и вскоре оказался на главной улице. Пройдя ещё немного, я заметил неприметное кафе, тут же сворачивая в его сторону. Мне нужно было перекусить и погреться.

Внутри почти никого не было, поэтому много столиков пустовало. Я сел у окна – шторы были немного прикрыты, словно отгораживая это место от реальности. Мне здесь понравилось сразу, потому что тихая уютная атмосфера навеивала какое-то дружелюбие, которое я никак не мог найти в этом городе, куда бы ни пошёл.

Официантка подошла быстро. Её тонкие пальцы протянули мне меню, запястье изящно выгнулось, а ровные прямые волосы слегка покачнулись, когда она склонила голову к плечу и улыбнулась со словами:

– Добро пожаловать в наше кафе, – чистый французский слетел с её губ настолько изящно, что я даже растерялся.

– Спасибо.

Я раскрыл меню и полистал его, совершенно не зная, что же выбрать. В итоге заказал кофе и пирожное. Девушка ушла, оставив меня в одиночестве на растерзание своим мыслям. Мне нужно было себя чем-нибудь занять, чтобы убить время, поэтому я начал изучать посетителей. Какая-то парочка в углу, пожилая дама в большой красной шляпе и в пальто, повешенном на спинку её стула, двое мужчин и компания девушек.

И я.

Было как-то странно находиться в обычном кафе и понимать, что меня тут не знают. Они, наверное, даже не слышали моих песен, потому что никто не смотрел в мою сторону. Лишь редкие взгляды, случайно скользнувшие по моей персоне. Кажется, они поняли, что я иностранец.

Когда мне приносят мой заказ, компания девушек начинает хихикать, косясь в мою сторону. Сомневаюсь, что они узнали кто я, однако мне немного приятно. Я бросаю им обворожительную улыбку и принимаюсь за еду.

Сейчас должно произойти два варианта развития событий. Либо кто-то из них подходит ко мне и знакомится. Либо я сам встаю и иду к незнакомкам, чего они, наверное, очень ждут. Однако я выбираю третий вариант. Я быстро доедаю десерт, выпиваю кофе, кладу на стол деньги и ухожу. Ухожу, даже не взглянув на них, потому что они сильно разочаруются, когда узнают, что я гей.

На улице всё так же прохладно. Я останавливаюсь на тротуаре и осматриваюсь, решая, куда бы мне пойти. Меня опять накрывает давление города, и я понимаю, что в это кафе я ещё вернусь. Обязательно вернусь.

Мимо проходят люди, занимая большую часть пространства. Мне приходится подождать, пока они освободят путь. Я резко оборачиваюсь, собираясь пойти в ту же сторону, что и они, но налетаю на кого-то. На моей куртке и штанах расплывается большое пятно горячего кофе, я понимаю, что несколько капель попало мне на руки и обожгло их. Куртка испорчена. Мне придётся вернуться в отель и переодеться.

Я поднимаю взгляд и смотрю на парня, стоявшего передо мной. Он одет в чёрное длинное пальто, прямые волосы спадают на плечи и сливаются с ним, глаза подкрашены карандашом, узкие джинсы белоснежно выделяются среди серого цвета города, кроссовки с завышенным язычком. Если бы я так хорошо не разбирался в парнях, я бы подумал, что это девушка.

Он держал кончиками пальцев перед собой большой картонный стаканчик, где, очевидно, было кофе, которым пропиталась моя куртка, а по его коже стекали мелкие капли, падая вниз и разбиваясь об асфальт. На этом парне не было ни единого пятна.

Незнакомец спокойно смотрел на меня каким-то детским пристальным взглядом карих глаз. Я даже растерялся. Наверное, этот мальчишка остановился позади меня, чтобы пропустить толпу людей, а я на него налетел.

– Тебя не учили, не подкрадываться сзади? – немного раздражённо спросил я. – Ты испортил мою куртку!

Я знал, что он не виноват, но у меня было плохое настроение, и мне катастрофически надо было его куда-то деть.

Парень промолчал. Я нетерпеливо ждал хоть какой-то реакции, но тот просто спокойно смотрел в мои глаза, словно изучая содержание души.

– Может, тебе автограф нужен? – предположил я, ведь только фанаты всегда теряли дар речи передо мной, но парень даже бровью не повёл.

Когда ему надоело на меня смотреть, он медленно отвёл взгляд и плавно подошёл к мусорному ведру, выкидывая стаканчик в урну – тот со стуком исчез внутри.

– Ты меня вообще слышишь или нет? – не понял я. – Какого чёрта ты вообще за мной встал?

Мальчишка не смотрел на меня, он равнодушно достал из сумки влажные салфетки и начал вытирать руки, после чего выкинул использованную вещь вслед за стаканчиком. Я наблюдал за каждым его движением. Может быть, я плохо говорю по-французски, и он меня не понимает?

Он достал ещё одну салфетку, подошёл ко мне и начал вытирать мою куртку. Я рассеянно отступил, а когда парень понял, что это бесполезная трата времени, отстранился и выбросил мусор, убирая пачку обратно в сумку.

– Ты меня понимаешь? Я вообще-то как бы на вашем языке разговариваю, подумаешь, немецкий акцент немного. Кивни хоть что ли! – раздражённо продолжаю я.

Мальчишка не взглянул на меня, отошёл в сторону и спокойно достал из кармана пачку сигарет, прикуривая. Он стоял ко мне боком в нескольких метрах, я видел, как фильтр прикасается к его ровным губам, дым вскоре вылетает наружу и растворяется. Меня начинает бесить это молчание. Я всегда ненавидел, когда на меня не обращают внимания и делают вид, что меня вообще нет.

Я подошёл к нему.

– Извинись уже, мать твою, и я уйду! – я от него не отстану, пока он не попросит прощения. – Слышишь? Скажи хоть что-нибудь уже, или вы, французы, все такие тупые?

Парень затянулся, зажал губами сигарету и посмотрел на меня таким уставшим, увидевшим уже всё в этой жизни, взглядом, что мне стало стыдно. Он засунул руку в карман и достал телефон. Его пальцы быстро постучали по сенсорному экрану и замерли. Мальчишка, наверное, думал, стоит ли вообще показывать мне это, но потом повернул сотовый в мою сторону.

Я прочитал:

«Я немой».

Я сначала не понял смысла, но потом до меня дошло. Этот парень просто не может говорить, поэтому молчал.

– Оу. Прости… – я виновато повёл плечами, облизывая губы.

Он продолжал смотреть на меня. Затем написал ещё, показывая мне:

«Я Билл».

– Том.

Мне стало неловко, и всё моё раздражение сошло на нет. Я придурок.

«Я заплачу за куртку».

– Нет, не стоит. Ты не виноват, это я на тебя налетел.

Билл усмехнулся, хотя на его губах не появилось даже намёка на улыбку.

– Может, я тогда угощу тебя кофе, раз ты его пролил на меня? – предложил я, не зная больше, что сказать.

Парень пожал плечом и выбросил окурок под ноги, помяв его кроссовком.

Больше он ничего не говорил, то есть, не писал. Он кивнул в сторону кафе, откуда я только что вышел, показывая, что согласен на кофе. Я повёл его обратно в тепло, в то место, которому понравился я и которое запало мне в душу. Мне нужно было туда вернуться.

Мне нужно было туда вернуться с Биллом.

Часть 4

Red, Already Over

Билл пил капучино, которое я ему заказал, изучая своими большими глазами мои руки. Я ничего не стал брать, поэтому занять их было нечем. Я чувствовал себя неловко от его взгляда, пальцы нервно теребили друг друга или же изредка начинали отстукивать по столешнице, отбивая ритм моей новой песни, что пылилась где-то в студии, ожидая, когда я вернусь и выпущу альбом.

Я не знал, что нужно говорить и нужно ли вообще. Я не знал, как с ним общаться, не знал, что ему рассказывать, что спросить, о чём завести разговор. Я лишь пялился на парня, на его глаза, родинку под губой, ровный изгиб губ, белые зубы в те моменты, когда кружка касалась приоткрытого рта и отдавала маленький кусочек своего горячего содержимого.

Билл повесил своё пальто на спинку стула и теперь сидел в тонкой белой кофте с обтягивающим его горло воротником. Его кадык иногда шевелился, когда парень делал глоток, и это меня завораживало. Я не только молчал, но и нагло рассматривал своего нового знакомого, и, если посудить, пока что единственного во всей Франции.

Судя по тому,как он вёл себя в моём обществе, этот мальчишка не знал, кто я. Хотя я бы скорее удивился, если бы он знал. Франция не дрогнула передо мной, и врятли меня тут вообще хоть кто-то узнает. именно поэтому я здесь, а не где-то в Америке или в Африке.

Я даже не знаю, хорошо это или плохо.

В его присутствии я уже ничего не знал.

Стайка хихикающих девчонок продолжала сидеть за дальними столиками. Мне казалось, что они опять смотрят на меня. За барной стойкой нарочито громко стучал стаканами бармен, официант бродил где-то на другом конце зала, на улице проезжали машины, Билл смотрел на мои руки, а я думал, что сейчас сойду с ума от этого молчания.

Когда я уже собрался сказать хоть что-то, француженки поднялись с места, отодвигая стулья с тихим скрежетом, и, не переставая хихикать, направились прямо в нашу сторону.

Билл продолжал смотреть на мои руки, наблюдая за траекторией их движения, когда я специально передвинул их в сторону. Я чувствовал, что играю с котёнком.

Девчонки подошли ближе, начиная топтаться рядом с нашим столиком. Мне пришлось повернуться к ним и вскинуть бровь. Билл впервые оторвал взгляд от моих рук и тоже взглянул на них.

– Вы ведь Том Трюмпер? – на французском спросила одна из них, наверное, сомневаясь, понимаю ли я её.

– Да, – я немного улыбнулся.

Блондинка с острыми чертами лица улыбнулась ещё шире.

– Я видела ваш клип по ТВ, – Она осеклась. – Можно Ваш автограф?

Я нерешительно покосился на Билла, который внимательно изучал незнакомок, держа пальцами свою кружку, словно грея их. Он выглядел слишком невинно.

– Да, конечно, – я удивился, когда понял, что они меня узнали. Кажется, всё не так безнадёжно, как я думал.

Они протянули мне блокноты – я заметил краем глаза, что мальчишка снова внимательно наблюдает за моими руками. Похоже, они действительно его заинтересовали больше, чем весь я. Я так и не понял, почему Билл полюбил мои руки.

Его глаза неотрывно следили за моими пальцами, когда я расписывался, когда отдавал блокноты девушкам, когда пожимал им руки, когда помахал им вслед, даже когда вернул их обратно на столик, сцепив в замок. И только тогда, когда колокольчик звякнул над дверью, оповещая об уходе француженок, взгляд Билла оторвался от моих рук и уставился на меня.

Глаза в глаза.

Душа в душу.

– Я музыкант, – неловко пояснил я.

Парень даже не моргнул, продолжая без эмоций смотреть на меня. Я не знал, о чём он думает и думает ли вообще.

– В Европе я весьма популярен, хотя здесь я не смог дебютировать, – зачем-то добавил я.

Мальчишка моргнул и опустил взгляд, делая небольшой глоток. Я неловко повёл плечами, вздыхая, и посмотрел в окно. Безжизненный Париж навеивал тоску.

– Люблю Францию, – я откидываюсь на спинку стула. – Хотя это не взаимно.

Билл смотрит на мои руки. Он пьёт редко и понемногу, словно оттягивая время.

– Всегда хотел жить тут, – продолжаю я. – Здесь красиво. Хотя я был тут всего несколько раз, а мои продюсеры больше не включали Францию в мой тур.

Мальчишка поднял взгляд, начиная разглядывать меня.

– Даже не знаю, почему в этой стране я никому не понравился, – я вспомнил ушедших девушек и добавил: – почти...

Я прикрыл глаза, понимая, что мне нужно с кем-то поговорить. Не важно с кем, главное, чтобы меня выслушали. Билл это умел делать просто отлично. Хотя я бы на его месте просто встал и ушёл бы. Я всегда считал, что слишком много разговариваю.

– В последнее время я так устал, – тихо протянул я. – Захотелось побыть вдали от этой суматохи, даже выход нового альбома отложил. Франция так идеально подходит для меня, – я открываю глаза. Билл смотрит на мои руки, которые всё ещё сцеплены в замке. – Но я всё равно чувствую себя здесь чужим.

Мальчишка резко поднимает взгляд, словно я задел за живое, а потом он делает последний глоток и отстраняет кружку, на стенках которой остаётся пена. К ней он так и не притронулся. Я нерешительно молчал, ожидая, что Билл сейчас встанет и уйдёт, но он не двигался. от его пристального взгляда становилось неловко.

– Ещё хочешь чего-нибудь? – решил спросить я.

Парень покачал головой, отчего его волосы слегка зашевелились, словно от несуществующего ветра. Мне захотелось дотронуться до них и убрать за ушко. Мне безумно этого захотелось, но я так и не пошевелился. Мы какое-то время смотрели друг другу в глаза, пока Билл не разорвал наш контакт. Я даже расстроился. Он повернулся корпусом влево и достал из внутреннего кармана пальто небольшой ежедневник и ручку. Быстро написав что-то, мальчишка вырвал лист и пододвинул в мою сторону, а потом встал и начал одеваться.

«Хочу увидеться с тобой завтра. Напиши мне».

И номер.

Я какое-то время удивлённо перечитывал записку, а потом поднял голову и поспешно спросил:

– Может быть, тебя проводить?

Он покачал головой и до конца застегнул пальто.

Я не двигался.

– Давай я всё-таки тебя провожу...

Я попытался встать, но Билл подошёл ко мне и положил свою ладонь мне на плечо, останавливая меня. Парень опять покачал головой, а потом впервые за наше знакомство улыбнулся уголками губ. Его рука соскользнула с меня, и Билл зашагал в сторону выхода. Я не смотрел на него, лишь слышал, как звякнул колокольчик над дверью. Мне сразу стало как-то одиноко.

Я взял в руки листок с запиской и улыбнулся. Захотелось, чтобы поскорее наступило завтра. Кажется, здесь не так плохо, как мне показалось вначале. Я спрятал бумажку в карман и вздохнул. Наверное, стоило всё-таки его проводить, хотя всё равно я уже не успею его догнать. Я даже не знаю, в какую сторону он ушёл...

Посидев ещё немного, я расплатился за капучино и отправился обратно в отель. Мне хотелось скорее лечь спать, чтобы проснуться в завтрашнем дне.

Мне уже сейчас хотелось снова увидеть Билла.