Текст книги "Привычка жить"

Автор книги: Мария Симонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Андрей выщелкнул батарею из «калаша» – она звякнула о камень – и опустился на плиту рядом с Машей.

«Дзынь-клац!» – упала еще одна батарея, и Прошин сел напротив ученика. Сказал, откладывая в сторону автоган:

– Ты прав, Андрюха. Я тобой горжусь.

Старый Бенджам оф Марин потер поясницу и медленно, превозмогая боль в суставах, уселся с чужаками. Нет, Сила Печати не покинула его с гибелью Лорда. Просто мудрый Бенджам знал, что Великие Силы, в отличие от людей, не поднимаются добровольно на жертвенный алтарь, и он берег сейчас каждую крупицу – не для Великой Битвы.

А для Последнего Противостояния.

Так они сидели молча до тех пор, пока вокруг не взвился огненный смерч. Само здание сотрясло серией мощных взрывов, но старый комплекс был по-настоящему крепок и держался, хотя тысячи осколков, крупных и мелких взлетали и низвергались в бушевавшем пламени. Лишь люди в самом центре ревущего Ада оставались неподвижными, накрытые почти незримой силовой броней, созданной и удерживаемой их собственной Силой.

Андрей стал одним из трех живых генераторов защитного поля, не зная, надолго ли их хватит, понимая только, что не страх и не отчаянная надежда заставляют их держать купол, оттягивая неизбежный конец. А возможно – то, о чем подумал старик, а он ясно услышал: Сила, доставшаяся им слишком дорогой ценой. Чистая, нерастраченная энергия всколыхнулась и шла изнутри так же естественно, как вскидывается рука для защиты от подлого удара.

Рядом вздрагивала Маша, вжав голову в плечи, прислонившись к нему всем боком. Впервые это удивительное, обладавшее потрясающей силой и не знавшее страха создание прижалось к нему, как к старшему и более сильному, инстинктивно ища у него зашиты. Еще и поэтому он знал, что будет держаться до последней крупицы энергии в груди, до последней искры в сердце будет противостоять.

Нет, силы еще не иссякли, когда перед глазами в бушующем пламени плеснуло полотнище нежной зелени и ясной голубизны. Андрей подумал, что это какая-то оптическая галлюцинация либо обман зрения… Но вот этот обман схлопнулся, оставив на свободном пятачке перед ними двух человек. Но и эти двое – с виду вполне реальные, продолжали казаться порождением стресса, поскольку Андрей исполнился уверенностью, что узнает одного из них. Нет, он никогда его не видел, да и не мог видеть живым, но в памяти воскресли многочисленные портреты, вспомнился барельеф при входе в главный корпус.

Это был легендарный основатель Генетического Бюро Александр Гор.

Второго он не знал. Но когда оба они обернулись, оглядывая сидящих, капитан Прошин взглянул на второго так, что Андрей понял – он его знает. Еще это означало, что Шаман тоже их видит. Как и Бенджам, и Маша.

Все они поднялись, и Андрей тоже медленно встал на ноги. На миг он обеспокоился, что под впечатлением от явления самого Гора он ослабил, а может, и вовсе потерял контроль над барьером – сила свернулась и пульсировала горячим сгустком где-то в центре груди – тем не менее щит продолжал держаться и даже заметно расширился. Андрей понял, что уже не они держат защитный купол.

– Итак, вы победили в последней битве, – сказал Александр Гор. – Мне чертовски жаль, что основанная мною организация разучилась чествовать своих героев по достоинству. И я лично хочу исправить собственную ошибку. Я и Ричард Край. – Он поглядел на партнера. Тот сурово кивнул:

– Вы отправитесь с нами на подлинную Родину человечества.

– Разве она еще существует? О ней не сохранилось ни малейших сведений, – проговорил Прошин. – Известно, что планета праматерь погибла в Слепые Времена…

– В ваших архивах она значилась, как Ч-33, – сказал Ричард Край, – но вся информация была в свое время стерта. Не без причин, как вы понимаете.

Капитан Прошин, глядя на него исподлобья, спросил:

– Почему вы помогаете нам?..

– Вы поставили точку в истории, начатой давно и не вами. Мы еще поговорим об этом на Земле, обещаю…

– А Каменский, он… Тоже там? – не выдержал и спросил Андрей. К нему обернулся Александр Гор. Покачал головой:

– Каменский остался простым человеком. Это было его решением, – лицо Гора страдальчески искривилось. – Он умер в свой срок… – Гор на секунду склонил голову, потом вскинул ее и обратился к старику, не утратившему своего мрачного обособленного вида.

– Бенджам оф Марин, – медленно проговорил Гор. – Высшие Силы покинули Варду. Настал ваш срок уйти вслед за ними.

– Я намеревался погибнуть вместе с этими людьми, – откликнулся старик. Глаза его, горевшие до этого непереносимым черным огнем, вдруг погасли и стали усталыми.

– Вы уже погибли, – сказал Гор. – И МЫ забираем вас на Небо.

– Мне нет места на Небе… – возразил старик. Он вздохнул широко открытым ртом и оглянулся, как будто ища выхода.

Но Андрей понял, что старик смотрит на пройденный им на Варде путь.

– Есть, – сказал Гор.

Андрею показалось, что сейчас Бенджам шагнет навстречу новой серии взрывов, потрясающих здание.

Но тот отвернулся от жадной заверти смерти и сделал шаг вперед.

Чувствуя плечом тепло Маши, Андрей произнес:

– Со мной девочка. Она…

– Знаем, – кивнул Край, – у нас на Земле много ее собратьев. – Он поглядел вокруг и спокойно предупредил:

– Здание сейчас обрушится. Нам пора.

Гор вскинул глаза к средоточию защитного купола, но Андрею показалось, что он глядел сквозь – куда-то неизмеримо выше.

– Ты не забыл о моей просьбе? Перекрыл канал этим? – спросил Гор.

Ричард Край хмыкнул:

– Всё сделано. Но, знаешь, эти их имперские замашки, уверенность в том, что им позволят уничтожить человечество, в последнее время они меня…

– Отставить, – спокойно произнес Гор. – Поговори об этом еще раз с Рунге. – И сделал легкий жест правой рукой.

Четверо обреченных смерти на планете Варда оказались вместе с двумя спасителями на вершине зеленого холма, под ясным голубым небом совсем другой планеты. Внизу перед ними раскинулся город, подобного которому Андрею еще не доводилось видеть – собранный будто бы из кусочков самых разных городов, невероятный и пестрый, словно лоскутное одеяло.

Логичней всего, наверное, было бы предположить, что они всё-таки погибли там, на Варде, и легендарный Александр Гор забрал их, как он и сказал Бенджаму, прямиком на Небо. Тем не менее Андрей Маркелов ощущал себя живым, здоровым и бодрым, как никогда. И Сила – она осталась с ним, улеглась в груди теплым успокоившимся котенком. Андрей обернулся к стоявшему рядом Гору.

– Но как получилось, что вы… – «…до сих пор живы?..» – хотел сказать он, но вовремя прикусил язык, осознав бестактность подобного вопроса. Гор взглянул на него с затаенной усмешкой, словно понял или услышал, и ответил коротко:

– Привычка.

Глава 17

Ядро нашей Галактики.

Планет, согласно Универсальному Реестру СПБ, нет.

Значительный и Сухощавый вновь сидели в шезлонгах на горном плато. Между ними в цилиндрически ограниченном пространстве полыхали взрывы, летели осколки и целые куски стен – долго, долго не сдавалась старая, возведенная в незапамятные времена человеческого господства постройка. Когда она наконец осела в дыму и грохоте, Значительный мановением руки убрал изображение.

– Итак, Фрустар, вы видите, что я по достоинству оценил вашу искренность. Теперь мы с вами единственные, кому известно, что людям, в отличие от граллов, не свойственно расходовать полученную ими энергию Ядра.

– Да, – глухо произнес Сухощавый, – энергия просто замыкается в них, активируя их собственные способности.

– И мы с вами прекрасно понимаем, – продолжил Значительный, – что, узнай об этом Совет, он не оставил бы и следа человечества в Галактике.

Сухощавый вскинул затуманенный взгляд, в котором еще стояли отблески взрывов:

– Но с уничтожением граллов людям больше неоткуда получать энергию. А те, кто ею обладал… – Сухощавый запнулся на полуслове и вновь склонил голову.

– Живые свидетельства уникальности в этом плане человеческой расы уничтожены только что на наших глазах, – продолжил за него Значительный и глубоко вздохнул: – Я допускаю, что в редких и, я признаю это, удивительных свойствах этой расы заложены и корни нашей исключительности. Поэтому ее утилизацию считаю недопустимой. Вы утверждаете, что дело не в геноме, однако…

Взгляд Значительного был устремлен к горным вершинам, он словно не замечал, что собеседник его не слушает, как не видит и бокала, представленного под его нос услужливо изогнувшимся подлокотником.

В нежно-бирюзовый нектар капали и медленно растворялись в нем крупные слезы.