Текст книги "Мне без тебя не жить (СИ)"
Автор книги: Мария Шарикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Глава 8
Катиш нервно мерила шагами уютную спаленку флигеля, в котором маменька велела приготовить спальни для молодых. В душе царило такое смятение чувств, что хотелось смеяться и плакать одновременно. Сегодня была решающая ночь в ее жизни и жизни ее будущего ребенка. Если она все сумеет сделать правильно, то у малыша будет любящий отец, если же нет, то все ее надежды на спокойное будущее разлетятся на осколки. Еще один момент тревожил сердце сверх меры. Мишель обязательно поймет, что его жена уже побывала в чьей-то постели. И Катя с содроганием думала, что последует за этим. А то, что ее муж не будет молчать, Катюша была практически уверенна.
Перебирая складки прозрачного неглиже, Катерина не переставала поглядывать на часы, стоящие на каминной полке. Стрелки тихонько отсчитывали минуты. Вот и полночь уже минула, а Михаил ещё не пришёл. Тугой комок нервов заставил Катюшу действовать очень решительно. Глянув в зеркало, она ещё раз провела расчёской по густым прядям, придавая им соблазнительный вид, поправила тонкое кружево на груди, чуть приспустив ткань на плече. Катя смотрела на свое отражение и не узнавала себя. Перед ней стояла довольно красивая девушка, точеная фигурка, роскошные волосы. Единственное, что немного портило впечатление – это бледность лица и испуг, что плескался в ее глазах. Пощипав тонкими пальчиками себя за щеки, заставляя прилить к ним кровь, Катя медленно выдохнула, заставляя уняться гулко стучащее сердце. Она не сомневалась, что Акарчеев всего-навсего мужчина из плоти, поэтому вряд ли захочет бороться с соблазном. Смело отворив дверь смежной комнаты, Катерина отыскала мужа, сидящего в кресле, и явно не собиравшегося посещать её покои. Заслышав её шаги, он поднял глаза и, встав навстречу, удивлёно спросил:
– Вы что-то потеряли, Екатерина Андреевна? – глухо спросил он, не отрывая взгляда от полуобнажённой жены, стоящей совсем близко. Соблазнительные изгибы её тела отчетливо виделись сквозь тонкую материю, а полные губы изогнулись в обольстительной улыбке. Она казалась ему сейчас такой невинной и одновременно обольстительной. Было в ней что-то и от маленькой девочки и от искушенной женщины. Один только ее вид заставлял бурлить кровь в венах, пульсируя желанием обладать ей. Мишель смотрел, как медленно она двинулась ему навстречу. Подойдя в плотную, Катя будто ненароком оступилась и дабы удержать равновесие, схватилась за его плечи. Закрыв глаза, она умело нашла его губы, а хрупкие ладони легли на плечи, притягивая его ближе. Мишель, как не старался, не мог разобрать игры избалованной супруги, но все же углубил поцелуй, трепетно исследуя сладостные глубины. Катерина отстранилась и вскоре неглиже и тонкая сорочка оказались на полу, и девушка предстала пред Михаилом полностью обнаженной. Ее формы были совершенны. Полная грудь, узкая талия, крутые бедра и стройные ноги. Казалось, он мог бы любоваться ею вечно.
Мишель, поражённый такой дерзостью, застыл, чувствуя нарастающее изнутри желание. Что греха таить, он хотел обладать этой девушкой, едва увидев, а ныне она его законная жена, так что же мешает ему совершить желанное? Дрожа, Катя переступала с ноги на ногу, ощутив озноб во всем теле. Казалось, каждый нерв был натянут, словно струна. Хотелось обнять себя за плечи, спрятав руками обнаженную грудь, но Катерина не позволила себе этого. Лишь сильнее расправила плечи и с вызовом посмотрела на мужа. В его глазах горел огонь, опаляя ее желанием. Наблюдая за Мишелем, Катюша поняла, что добилась своего. Он быстро стянул с себя рубашку, неотрывно следя за ней. Кате вдруг захотелось кричать, сорваться с места и вернуться к себе в комнату, но вспомнив, что на кон поставлено слишком многое, она закрыла глаза и затаила дыхание в тревожном ожидании. Михаил легонько подтолкнул девушку к кровати, а затем, опрокинув её на широкое ложе, вмиг оказался рядом. До боли сжав губы, Катя старалась не думать о том, что сейчас случиться. Пальцы впились в перину с такой силой, что побелели костяшки. Мишель нежно провел руками по ее телу, начиная с покатых плеч, высокой груди, задержался на животе и легко спустился к ее потаенному местечку. Тело девушки не слушалось разума, инстинктивно отвечая на умелые ласки Акарчеева, но мыслями она была совсем в другом месте. Слабый огонь разгорался внутри и, совершено потерявшись в необычных ощущениях, Катерина обхватила руками широкие плечи мужа, извиваясь под ним, желая большего. Наконец вытянув руки, Мишель был готов овладеть податливым телом. Он хотел быть нежным и ласковым, чтобы не испугать Катерину в первую же ночь. Ему хотелось, чтоб у нее остались только приятные воспоминания. Боясь причинить ей боль, Мишель тихонько вошел в ее податливое тело. Надеясь встретить препятствие, Акарчеев был в не себя от ярости. Оказывается он не первый, кто владеет этим совершенным телом. Оскорбленный до глубины души, Михаил хотел было прекратить этот фарс, но Катя обвила ногами его торс, заставляя излиться в глубину её лона. Испарина покрыла его лоб, и он обессилено опустился на жену, чувствуя сильные удары собственного сердца.
Но быстро придя в себя, Акарчеев вскочил на ноги, кое-как натянул на себя бриджи, гневно поглядывая на жену.
Катерина инстинктивно почувствовала исходящую от Михаила опасность, ловко соскочила с постели и, накинув на плечи, неглиже кинулась к двери. Но не успела она сделать и шагу, как разгневанный супруг схватил её за руку, и, прижав к себе, заглянул ей в глаза.
– Это все, что я должен знать или вы приготовили мне очередной сюрприз? – до боли сжав её запястье, Акарчеев удерживал Катерину подле себя. Теперь кусочки картины встали воедино, и Мишель удивился тому, как легко позволил обвести себя вокруг пальца.
– Вы делайте мне больно! – игнорируя его вопрос, Катя пыталась выпутаться из цепких объятий. Ныне когда девушка окончательно пришла в себя, она поняла, что ей не удалось одурачить Мишеля. Ныне Катерина поняла, что её будущее висит на волоске.
– А мне не больно? – воскликнул Михаил с трудом сдерживая себя, – я знал, что это брак по расчёту, но я надеялся…впрочем не важно. Назовите мне хотя бы одну причину, мешающую мне отправить вас в моё самое дальнее поместье?
Катерина упрямо сжала губы. Она не собиралась идти на попятную. Пусть сам делает выводы.
– Молчание – знак согласия, – холодно заметил граф, – завтра же собирайтесь в путь, – оттолкнув от себя жену, он направился прочь, громко хлопнув дверью.
Катерина так и осталась стоять посреди комнаты, гадая, что её ожидает дальше.
Глава 9
На следующее утро Катерина прощалась с родителями, ощущая, как мурашки бегут по телу. Вскоре она останется наедине с мужем, который с трудом переносит её присутствие. И все же явившись к ней утром, Михаил заявил, что намерен сопровождать её в Киевскую губернию, в поместье доставшиеся ему от матери. Дарья только закончила её туалет и Катя едва пришла в себя от преследующей её дурноты, с трудом могла разобрать слова супруга. Но ясно почувствовала, что Мишель находиться на грани. Сурово поджатые губы, потемневшие золотистые глаза, весь вид супруга не сулил Катерине ничего хорошего. Маменька чмокнула ее в щеку, довольно улыбнувшись, ведь теперь когда позора удалось избежать, княгиня могла вздохнуть спокойно. От Анны Ивановны не укрылось, что отношения зятя и дочери немного натянутые, но она не сомневалась, что Катя сможет взять дело в свои руки. Немного женской хитрости и лести, и граф переменит своё отношение к супруге.
Нынче похолодало, оттого новоиспечённая графиня укуталась в меховую пелерину в тон ярко желтому платью. Кокетливая шляпка набекрень дополняла наряд, но не согревала. Заметив, что супруга дрожит от холода, Мишель поспешил откланяться. Как бы зол он не был на Катерину, он не собирался мучить её холодом или другими неудобствами. Взяв её под руку, он подвёл её к экипажу, и, раскрыв дверцу, помог забраться во внутрь. Катя недоверчиво покосилась на Акарчеева, но находиться в тепле было все же лучше, чем мерзнуть. До Киева путь был не близкий. Семьсот пятьдесят верст. А коль погода будет ненастной, придется часто делать остановки. Для Катюшы дорога обещала стать пыткой. Её до сих пор мутило, а присутствие мужа вызывало дрожь во всем теле. Первый день пути обошёлся без происшествий, но вечером, когда они остановились на постоялом дворе, Катерина чувствовала, как силы медленно покидают её. Выбравшись наружу, графиня вдохнула свежего воздуха, разминая уставшие ноги. Не успела она и шагу ступить, как сильные руки оторвали её от земли, прижимая к груди. Слабый протест сорвался с уст молодой женщины, но Акарчеев не пожелал её слушать.
– Вы устали, – спокойно заметил он, удерживая свою ношу, – я попрошу у хозяина комнаты, чтобы вы могли отдохнуть.
Катя затихла, но внутри нарастал протест, нежелание идти на уступки, но все же, вспомнив о благе своего малыша, Катя смерилась.
К облегчению девушки, свободных комнат было две, поэтому она спокойно могла перевести дух и смыть с себя дорожную пыль. Оставшись в комнате одна, Катерина присела за туалетный столик, пристально вглядываясь в свои черты. Синие глаза с грустью глядели на мир, не в силах снести обиду.
«Николас, почему ты так жестоко поступил со мной?» – В сердцах подумала Катюша. Ведь все могло бы случиться по иному, а ныне… Ныне она уже навеки связана с человеком, который наверняка не испытывает к ней ничего кроме призрения. Стыдно себе в этом признаться, но Катя не почувствовала отвращения, а наоборот испытала ни с чем не сравнимое удовольствие. Тело будто ожило собственной жизнью, опаляясь жаром, а затем падая в пропасть. Даже герцог не вызывал в ней такую бурю эмоций. Но тем паче Катерина решила, что должна держать с мужем как можно холодней, дабы придерживаться установленных границ, которые сама Катенька считала приемлемыми. Ребёнок растущей в её утробе – вот весь смысл её жизни. Даша помогла барыне принять ванную, а затем переодела в тёплую сорочку и прическа на ночь волосы, заплетя их в тугую косу. Ложась в постель, Катюша долго вертелась и смотрела в потолок, не в силах заснуть.
На следующее утро, Дарья, помогавшая хозяйке привести её в порядок, отметила необычную бледность лица и раскрасневшиеся от слез глаза. Готовая продолжить путь, Екатерина спустилась вниз, поспешно отыскав глазами мужа. Акарчеев расплачивался с хозяином постоялого двора, и Катя не вовремя подумала, что вот цена её благополучия. Мишель получил деньги, она его имя и возможность растить собственного ребёнка, а не отдавать его в чужие руки. Но неужели нужно было идти на такие жертвы? Этот вопрос не давал Кате покоя, ведь ныне ничего нельзя изменить.
Супруг встретил её легким кивком головы, не упустив из виду ее бледность.
– Екатерина Андреевна, вы уверены, что готовы продолжать путь? Может быть стоит задержаться?
Катюша отрицательно покачала головой. Ей хотелось поскорее добраться к месту своего временного заключения. Ведь в пути сложно скрыть, в каком положение она находиться. Укутавшись в пелерину, молодая графиня вышла на улицу. Лошади и экипаж были уже готовы, и молодая графиня быстрым шагом направилась устроиться поудобнее, пока супруг не успел нагнать её. Михаил смущал её своим проницательным взглядом, будто душу пытался разглядеть, а её Катерина берегла как самую ценную вещь, не считая дитя, которого она носит под сердцем. Остаток пути ехали без задержек, лишь останавливаясь на ночлег. В день одолевали сто вёрст и уже через неделю въезжали в Киевскую губернию. Катя с интересом разглядывала достопримечательности, самой главной из которых был Успенский собор. Катерина хотела было попросить мужа остановиться, да не решилась. Коль она будет жить здесь какое-то время, то непременно посетит эту великую святыню, постороннюю ещё в двенадцатом веке. Много историй слышала Катя о храме и о тех чудодейственных иконах, которые хранятся там.
В поместье приехали, когда на дворе уже стояла ночь. Мадам Акарчеева выбралась наружу и оглядела свой новый дом. Запущенный сад, особняк в стиле позднего Бороко, построенный в начале века. Все это не обрадовало молодую женщину, а наоборот она ещё пуще впала в меланхолию.
Слуги, не ожидавшие приезда господ, наспех приготовили комнаты и затопили камины. Комната, которую занимала Катерина, была на втором этаже и находилась по соседству с покоями Михаила. Кое-как устроившись, Катюша хотела было лечь спать. Но едва она двинулась к постели, как двери соседней комнаты раскрылись и на прологе возник Акарчеев. Уверенной походкой он приблизился к жене и внимательно оглядел хрупкую фигурку, облаченную в тонкую сорочку. Внимательно разглядывал её, будто стараясь увидеть то, что раньше не замечал.
Катя настороженно поглядывала на Мишеля, гадая, что понадобилось ему в столь поздний час. В последние время Катерина думала, что каждый из них ныне живёт своей жизнью.
– Вам нечего мне сказать? – сквозь зубы спросил Акарчеев, желая свернуть точеную шейку супруги. Он часто наблюдал за женой и её странным поведением и уже сделал определенные выводы. В искусстве лжи ей нет равных. Михаил лишь надеялся, что у Кати хватит смелости честно во всем признаться, а не вести ловко свою игру, в которой он был ничем иным как козлом отпущения.
– Нет, – чуть слышно промолвила Катя, нарушив затянувшуюся тишину, – может быть вы хотите мне что-то сказать?
– Я много чего хочу, Катрин, и первое, это высечь тебя как следует, и может тогда ты научишься говорить правду?
– Правду? О чем вы, я вас не понимаю? – Катюша отскочила на два шага, не в силах унять сильно бьющееся сердце.
– Когда ты собиралась сказать мне о ребёнке? Может быть только тогда когда он родиться? – Мишель стремительно надвигался на супругу и Катя, испугавшись, кинулись прочь. Растворив дверь, она кинулась к лестнице. Не глядя под ноги, она побежала вниз. Подол сорочки зацепился об столбик, неожиданно потянув девушку назад, и в ту же секунду яркий свет промелькнул в глазах. Последнее, что помнила девушка это сильнейшая боль в области живота и темнота постепенно поглощающая её за собой.
Глава 10
Герцог Уортон уверенной походкой вошёл в гостиную сестры.
Леди Морланд встретила брата, лицо которого искажало гневное выражение. Николас приблизился к сестре, готовый вытрясти из неё душу. Он ждал, что Кэтрин как и прежде придёт на их тайную встречу. Но девушка не пришла, а на следующий день герцог узнал, что Емельяновы уехали, намереваясь вскоре отплыть в Россию. На всех порах он кинулся в Лондон, но и там удача отвернулась от него. Катерина практически не выезжала в свет, а пойти и просить её руки у князя Николас не решался. Прошлый опыт предостерег его от поспешных поступков. А вскоре и вовсе получив доклад из одного из своих дальних имений, Николас отправился туда. Поездка в другой конец страны заняла не мало времени и как оказалось была лишней. Его управляющий и сам смог разобраться с земледельцами, но все же посчитал нужным сообщить герцогу о проблеме. Вернувшись, Николас сразу написал Арине, прося её как можно скорее устроить встречу с Кэтрин. На что получил ответ об отъезде семейства Емельяновых. Уортон, не привыкший к поражениям, сразу же явился к сестре, желая узнать подробности. Катерина не могла просто так уехать или все же могла?
– Ники, я не понимаю твоего беспокойства? – леди Морланд ласково коснулась плеча брата, желая успокоить, – что с того, что мадмуазель Емельянова уехала в Россию? Или меж вами что-то было? – глаза молодой женщины с тревогой взирали на Николаса.
– Я люблю её, черт возьми! – яростно воскликнул Уортон, – а она даже не знает о том!
Эрин не сомневалась в том, что Кэтрин превратно истолковала поступки её брата, оттого поспешно покинула страну, а может на то были иные причины. Ход её мыслей принял правильный оборот и она поспешила вразумить любимого брата.
– Так скажи ей об этом, милый, пока ещё не поздно! – потрепав темные кудри Николаса, Арина продолжила, – ты должен отправиться за ней в Россию!
Герцог кивнул. Ныне это было единственно верное решение. Путешествие заняло чуть больше месяца. Сразу по прибытию в Петербург, Николас разыскал особняк Емельяновых. На дворе стоял конец сентября, но холодно было так, как в Англии бывает только зимой. Нанося визит князю, Уортон сомневался в том, что Кэтрин находиться в столице. Несколько раз он долго наблюдал за домом, надеясь, что она отправиться на прогулку. Но время шло, а её все не было. Идя на столь рискованный шаг, герцог надеялся остаться в победителях.
Князь пригласил молодого человека сесть, не выразив при этом никаких положительных эмоций.
– Чем обязан, ваша светлость? Помнится в Лондоне мы не были близко знакомы.
Николас чувствуя свою вину за то, что так сильно обидел Кэтрин, не знал с чего начать. Собираясь с мыслями он начал.
– Я… Дело касается вашей дочери. Я хотел бы просить её руки, – сказав это, герцог выразительно глянул на князя.
Тот совершено растерялся, но быстро взял себя в руки.
– Это совершено невозможно, лорд Уортон! – наконец произнес Емельянов, – моя дочь уже замужем!
Растерянный Николас прирос к своему месту, не в силах шелохнуться. Как, как такое возможно? Неужели он вновь ошибся? Кэтрин так искренне говорила о своей любви. Неужто лгала?
– Полагаю, для вас это полная неожиданность? Но вы не оставили ей иного выбора, по правде сказать, тяжело вздохнув, Андрей Евдокимович продолжил, – вы ведь не хуже меня знаете, что за свой проступок должны понести наказание. Но Катиш просила меня не доводить дело до вашего короля, поэтому вы можете считать, что вам крупно повезло.
– Неужели? – Николас усмехнулся, а глаза гневно блеснули, – значит я должен быть благодарен?
– Конечно, – сурово молвил князь, – я бы лично застрелил вас в самое сердце, если бы не дочь.
Поспешно встав, Уортон поклонился. Он не видел больше смысла задерживаться в этой холодной стране. Назад в Англию, назад к прежней жизни, выкинув из сердца вероломную лгунью, которая разбила его сердце.
* * *
Катерина медленно приходила в себя, чувствуя необычайную пустоту. Вокруг пахло лекарствами и, с трудом распахнув веки, она увидела пожилого человека, склонившегося к ней.
– Хвала небесам, пана пришла в себя.
Попытавшись встать, Катя почувствовала как кружиться голова. Что же с ней стряслось? Последнее, что она помнила это жестокие слова мужа о том, что он намерен высечь её и то, что он знает о ребёнке. Ребёнок– Катя тут же почуяла неладное.
– Доктор, что со мной? – с трудом шевеля губами, молодая женщина продолжила, – что с моим ребёнком?
– Увы, сударыня, я был бессилен, – разведя руками, пожилой мужчина с грустью поглядел на Катерину, – вы молоды, у вас ещё будут дети.
Катюша уже не слушала его. Глаза наполнились слезами, ведь ныне порвалась последняя нить, что связывала их с Николасом. Как же должно быть рад её супруг! А ведь это только его вина и никого больше! Слабый плач обратился в безутешные рыдания.
– Ненавижу, ненавижу, – кричала Катерина, пока опиум данный ей доктором не стал действовать.
Михаил слышавший её слова, не мог не согласится с супругой. Ныне Катерина не простит его, он был уверен.
Глава 11
Катя медленно возвращалась к жизни, наверняка понимая, что не может вечно жалеть себя, прячась в своей спальне от всего мира. Боль утраты тяжело далась Катеньке. Осунувшись и похудев, Катерина стала похожа на бледную тень той девушки, которой была когда-то. Даже волосы потускнели, а в глазах поселилась такая боль, что Акарчеев не мог смотреть на жену, не чувствуя при том вины. Катя умело укалывала Михаила при любом удобном случае, стоило ему оказаться рядом. Горечь и яд в её словах ранили будто мечом, но Мишель не пытался возражать. Что толку? Супруга все равно не желала слушать его, а тем паче видеть. Акарчеев помнил, как склонившись к упавшей без чувств жене, он увидел кровь, и внутри что-то оборвалось. Будто часть себя потерял он в тот миг. Ведь не о деньгах он думал, когда соглашался на этот брак, а о небесной синеве глаз, в которые он мог смотреть вечно! Но сердце Катерины принадлежало другому. Михаил отчетливо слышал его имя, когда девушка в беспамятстве звала его, хватаясь за руку супруга. Господи, Мишель был готов признать этого ребёнка, он готов был сделать все, что угодно, лишь бы жена простила его.
Катерина спускалась вниз, крепко держась за перила. Темное платье и строгая прическа, вот как выглядела графиня Акарчеева в последнее время. Удостоив супруга надменным взглядом, Катя сказала:
– Я еду в Киев. Праздник нынче. Я желаю отправиться в храм, – гордая осанка и холодный взгляд синих глаз говорил о том, что она не сломилась от своего несчастья, а лишь стала сильнее.
– Воля ваша, Екатерина Андреевна, – тихо промолвил Акарчеев, – вы ведь все равно поступите так, как вам угодно.
Катерина недовольно поджала губы, ощутив, как гнев охватывает её с головой. Не гоже ехать в Божий дом в столь скверном расположении, но иных чувств супруг у неё не вызывал. Поспешно взяв у лакея темный редингот и выйдя на улицу, графиня глубоко вдохнула свежего воздуха. Ветер трепал темные кудри, но молодая женщина будто не замечала того. Спустившись к экипажу, Катя дождалась, пока слуга откроет перед ней дверцу, а затем удобно устроилась на сидении и плотно закрыла глаза. За последний месяц Катюша успела превратиться из красивой молодой женщины в старуху, которой совершено наплевать на свою внешность. Хрупка фигурка, огромные глаза наполненные подлинной болью, вот, пожалуй, то, что осталось от прежней Катеньки Емельяновой. Поездка заняла чуть более часа, и вот уже показались золотые купола Успенского собора, который по преданию был построен по приказу самой Богородицы. Катерина надеялась найти успокоение в этом могущественном творении рук человеческих, ибо какая-то часть её души кричала о том, что все, что с ней случилось, это наказание от Господа за прошлые её грехи. Зайдя в храм и поклонившись до земли, она нашла икону Успенья пресвятой Богородицы. Упав на колени, что есть сил стала молиться. Слова сами слетали с уст, а слезы текли по лицу, вымаливая душу своего неродившегося ребёнка. Матушка-настоятельница храма сразу приметила молодую женщину, молившуюся у святыни. Дождавшись, пока она закончит, пожилая женщина подошла к ней.
– Дочь моя, – тихо сказала матушка, коснувшись плеча молодой женщины, – вижу гложет тебя то, что недавно случилось с тобой. Верно делаешь, что молишься Богородице, заступнице нашей. Она укажет тебе правильный путь, не даст рукам опуститься.
Катя подняла заплаканные глаза на монахиню, и поняла, что она права. Ей будто сразу стало легко, как будто камень с души свалился.
– Матушка, а нельзя ли и мне в обитель? Нет мне жизни за приделами храма.
Внимательно посмотрела на Катерину, та ответила:
– Не твоё это место, да и замужем ты, как я вижу, – матушка указала на кольцо на безымянном пальце Катюши, – Господь не оставит тебя, милая, ты только не гневи его.
Катенька, кивнула, понимая, что не может возразить монахине, отправилась прочь. Вернувшись домой, графиня поднялась в свои покои, но вскоре её разыскал дворецкий, который сообщил, что её желает видеть Михаил Иванович. Переодевшись в простое домашнее платье, Катя спустилась в кабинет мужа, готовая начать очередную перепалку. Но едва вступив на порог, она увидела знакомое лицо.
– Элен, милая, как же я рада тебя видеть, – крепко обняв подругу, Катя спросила:
– Откуда ты тут? – невольно обернувшись к Мишелю, Катерина заметила как он слабо улыбнулся.
– Имение моего мужа совсем близко. Вот я и решила навестить вас с Мишелем! – тепло улыбаясь, Елена взяла подругу под руку, отводя немного в сторону, – мне нужно столько всего тебе рассказать, – шепнула Элен, а затем заговорила в полный голос, – вы непременно должны приехать к нам на ужин! Мы с Полем будем вас ждать, – захлопав в ладоши, мадам Вержбитская продолжила, – Нынче мне надобно домой, но мы ждём вас через неделю.
Катерина уже забыла, какой жизнерадостной и целеустремленной может быть её подруга. Когда-то она была точно такой же. Элен оставила супругов, и вскоре Катерина поняла, что что-то должна сказать мужу.
– Вы знали, что Елена приедет так скоро? – наконец нарушив молчание, Катя приблизилась к Акарчееву, – отчего ничего не сказали мне?
– А разве вы стали бы меня слушать? – вопросом на вопрос ответил Михаил. Сложив руки на груди, он в упор посмотрел на жену.
Замявшись, Катя не нашлась с ответом. Она действительно не слушала ненавистного супруга. Лишь изливала на него всю свою обиду.
– Но вы могли бы все же сказать, – она надула губы, но более не произнесла не слова. Развернувшись она направилась прочь, при этом громко хлопнув дверью. В душе бушевали непонятные чувства, всякий раз, когда она смотрела на мужа. Наверняка ныне сказалась радость от встречи с подругой, не иначе.
На следующий день, Катерина велела пригласить портниху, желая обновить гардероб. Поговаривали, что местная искусница, еврейка среднего возраста могла поистине сотворить чудо. Несмотря на грозный вес, Фрида Марковна была так подвижна, что Катя не могла не восхищаться этой невероятной женщиной. Тщательно осмотрев молодую графиню, портниха пришла к выводу, что новый фасон платья – котлован, который она недавно получила из Парижа, очень пойдет графине. Античные силуэты, тонкая материя, все это несомненно будет отлично смотреться на изящной Катерине. Впервые за долгое время Катенька почувствовала себя по – настоящему живой. Быстро пролетела неделя, и вот уже Катя крутилась перед зеркалом, разглядывая свой новый наряд. Под платьем была тонкая рубашка, как назвала её Фрида Марковна "шемиз", а само платье… Столь тонкое, оно не скрывало нежных изгибов прекрасного тела, а алый цвет был очень к лицу. Катюша подумала о том, что маменька вряд бы одобрила подобный наряд. Но Славу Богу, она ныне взрослая женщина и новый облик нравился графине. Каштановые локоны были собраны в элегантную причёску, и несколько прядей кокетливо спадали на щёки, придавая молодой женщине особый шарм. Дарья только закончила туалет барыни, как на пороге появился Мишель, жестом указав горничной покинуть комнату.
Приблизившись к жене, он достал длинную коробочку и, открыв её, достал сказочной красоты ожерелье. Рубины блестели в свети свечей, и Катюша невольно ахнула.
– Не беспокойтесь, – с усмешкой заметил Михаил, – это колье куплено не на ваши деньги. Оно когда-то принадлежало моей матери.
– Господи, я ведь ничего подобного и не имела в виду, – виновато заметила Катерина, опустив глаза.
– Право слово, Екатерина Андреевна, вы всегда обо мне самого предвзятого мнения, – Акарчеев ловко расстёгнул застёжку и надел колье на точеную шейку супруги.
Задержав дыхание, Катя следила за движением ловких пальцев, чувствуя лёгкое прикосновение к своему телу. Её мгновенно бросило в жар, а ноги стали ватными. Но быстро взяв себя в руки, Катя пришла в себя.
– Нам, наверное, пора, – чуть слышно промолвила Катюша, слегка отстранившись.
– Вы правы, – кивнул Мишель, предлагая жене руку. Впервые за долгое время они поговорили без колкостей и взаимных упреков.
