Текст книги "Нелюбимый. Искушение любовью (СИ)"

Автор книги: Мария Шарикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Глава 12

Эдварда разбудил шум во дворе. Ещё не стемнело, но солнце клонилось к западу. Он тряхнул головой, и поморщившись от боли, провел рукой по волосам. Кто-то громко говорил, но сначала ему показалось, что звук этого голоса явился ему в том полубреду, что не позволял ему собраться с мыслями. Ранение не было тяжёлым. Турецкий бандит ударил его ножом в бок, рана не была тяжёлой, но от поднявшегося жара он с трудом мог разлепить глаза. Бандитов задержали, на поиски Аделин отправились несколько десятков человек, но так и не нашли. Оказавшись в своём номере он забылся сном, больше похожим на бред, измотанный и ранением, и волнением за судьбу этой безбашенной девчонки.

Куда она подевалась, возникнув утром в переулке из ниоткуда? Поисковые отряды пришли ни с чём. Он с трудом поднялся с кровати. Доктор мистера Шлимана перевязал его и дал лекарства, сообщив, что этот порез – плевое дело, заживёт. Возможно, и заживёт, но сейчас он сильно мешал двигаться и думать. Эдвард плыл куда-то по волнам полубреда, и вот теперь этот голос…

За дверью послышались шаги, кто-то постучал. Крикнув своему слуге, чтобы открыл, он поднялся на ноги, стараясь не застонать. Всё же неизвестно, когда он снова сможет нормально двигаться, без искр в глазах при каждом неудачном повороте.

На пороге комнаты возник Алан. Герцог не был уверен, что его полубредовый сон не продолжается на яву, поэтому смотрел на брата, будто тот был древним экспонатом в музее.

– Ты не рад меня видеть? – удивился Алан, и его губы сложились в знакомую ему с детства усмешку.

Это действительно был Алан. Небрежно одетый, с каким-то холщовым мешком за плечами, он смотрел на него без особой радости. Позади него мелькнуло лицо Аделин.

Эдвард сделал был шаг к ней, но Алан загородил ему путь.

– Ты хоть понимаешь, что наделал, притащив сюда Адель? – зло спросил он вместо приветствия, – ты хоть понимаешь, какой опасности подвергал её? Леди Аделин должна находиться в Лондоне в доме отца, а не бегать ночами по восточным городам! Чем ты думал, когда согласился на её авантюру?

Герцог молчал. Ему действительно было нечего сказать в свое оправдание. Аделин, стоявшая за спиной Алана, поспешила удалиться, и он немного успокоился. С ней всё хорошо. Алан совершенно прав, обвиняя его в легкомыслии. Но Аделин жива и здорова. Он на секунду закрыл глаза, чувствуя, как волнение за неё отпускает, и ему становится легче дышать.

– Как ты допустил, что девушка оказалась одна в городе? Она попала в тюрьму, но могла бы попасть в ещё худшую переделку. Тут не Англия, Эдвард, это совсем другая страна, хоть и не дикая, но тут совсем другие нравы! Адель спасло только то, что она – иностранка. Но это же могло сыграть против неё, и я бы уже никогда её не нашёл!

– К сожалению, леди Аделин не имеет привычки спрашивать разрешения на свои авантюры, – тихо проговорил Эдвард.

Ему было всё равно, что ещё скажет ему брат. Аделин здесь, она жива и невредима. А значит, они скоро отправятся в Стамбул, где Алан сам станет присматривать за ней…

Он не успел додумать эту мысль, которая отдалась болью в сердце.

– Если бы с Аделин что-то случилось, я бы тебя убил, – продолжал Алан, будто не услышав его последних слов, – потому что ты не способен защитить женщину в этой стране, но ты сам привез её сюда, и сам же занялся тем, что тебе было интересно, совсем забыв о ней!

Сказав это, Алан ушёл, напоследок громко хлопнув дверью.

Оставшись один, Эдвард прикрыл глаза, продолжая размышлять над оскорблениями младшего брата. Всё, что говорил Алан, казалось ему разумным, а значит…

Герцог не успел додумать и эту мысль, потому что в следующую секунду Аделин ворвалась в его спальню, подобно урагану.

Она уже успела переодеться, и розовое платье в белую полоску придавало ей трогательный вид, делая похожей на маленькую девочку.

– Вот видите, я нашла Алана! – довольно заявила Аделин, пройдясь по комнате, – из-за вашего бездействия мне пришлось брать всё в свои руки! Если бы не я, вы бы по-прежнему продолжали лазать по камням и не продвинулись бы в наших поисках!

– Признаю, я был неправ, леди Аделин, за что прошу у вас прощения, – начал Эдвард, тяжело вздохнув, – вам не стоило подвергать себя опасности, я бы мог…

– Что вы могли, Эдвард? Из-за вас меня чуть не убили, а вы лишь просите у меня прощения? – гневно сверкнув янтарными глазами, произнесла девушка.

Герцог сделал шаг вперёд, пытаясь взять её за руку, желая успокоить.

– Не смейте прикасаться ко мне! – возмущённо воскликнула Адель, со всей силы отталкивая его в сторону, не услышав при этом, как он тихо вскрикнул, – лучше было бы, если я отправилась на поиски Алана одна! От вас всё равно нет никакой пользы!

Девушка негодовала, но подойдя к двери, сама не смогла себе объяснить, за что так злится на герцога.

Бросив на него ещё один разъяренный взгляд, она пулей кинулась к себе, не желая думать над тем, что растревожило её душу.

Глава 13

Оставшись один, Эдвард наконец позволил себе стон. Голова кружилась, и он с трудом добрался до постели, а когда у него наконец получилось, рухнул на неё, тяжело прикрыв глаза. Ему нужно хорошо отдохнуть, потому что поутру он собирался сообщить брату, что им стоит вернуться в Стамбул. Герцог хотел быть в форме, потому что не был готов поведать Аделин, как он лежал на земле в гомоне утреннего города.

Когда бандит пырнул его ножом, он, видимо, на секунду потерял сознание, а когда открыл глаза, то увидел склонившиеся к нему головы. Люди что-то бурно обсуждали на турецком, но он не понимал ни слова. Превозмогая боль, Эдвард поднялся на ноги, опираясь на плечи и руки горожан. Тут же появился доктор и приказал доставить его в ближайший дом, где перевязал рану. Герцог понимал, что не может никуда идти с кровотечением, но порывался всё время подняться, чтобы бежать искать Аделин.

– Вы не можете никуда идти, – сказал врач, и Эдвард наконец-то смог разобрать турецкие слова, – вам нужен покой как минимум три дня…

Он действительно не мог. Кляня себя за слабость, герцог вернулся к Шлиману, и тот тут же приказал разослать поисковые команды, уверив Эдварда, что девушку скоро найдут. Но она нашлась сама. И не одна, а с Аланом.

Сон пошёл ему на пользу, хотя и утром каждое движение по-прежнему причиняло боль. Но к боли он уже привык, стараясь двигаться так, чтобы не раздражать рану.

За завтраком Эдвард, как и планировал, сообщил о своём решении ехать в Стамбул брату, который немногословно с ним согласился. Аделин же не поднимала голову, лишь изредка обращаясь к Алану с просьбой передать ей какое-то блюдо, из чего герцог сделал определённые выводы.

Всю дорогу до Стамбула влюбленные вели себя так, будто бы Эдварда не существовало. Они смеялись и разговаривали о только понятных им вещах, игнорируя его присутствие в экипаже.

С каждым неудачным камнем на дороге, Эдвард только сжимал губы, и когда ближе к вечеру экипаж остановился у гостиницы, с огромным трудом поднялся на ноги. У него был жар, рана не желала затягиваться, и он срочно нуждался в докторе.

Алан подал руку Аделин. Та изящно спустилась на мостовую и прошла в гостиницу, где заняла свой старый номер. Эдвард тоже оказался в своей комнате и теперь лежал на кровати, ожидая доктора, которого ему обещал хозяин гостиницы. Едва мир перестал качаться и подпрыгивать на камнях, ему стало намного лучше. Бесконечная боль отступила, он не был вынужден сдерживать стоны каждый раз, когда колесо кареты наезжало на камень.

На ужин его не пригласили. Аделин и Алан где-то ужинали вместе, приказав подать ему еду в номер. Эдвард промолчал, есть он всё равно не хотел, а возможность просто лежать и не шевелиться сейчас была важнее общества его брата и леди Аделин. «Даже и хорошо, что так получилось» – думал герцог, стараясь утихомирить казавшуюся ему беспричинной ревность. Хорошо, что он не вынужден смотреть, как они улыбаются друг другу и держатся за руки…

Вскоре пришёл незнакомый доктор и сделал перевязку, повторив, что с таким ранением нельзя никуда ездить, а так же желательно лежать два или три дня без движения. Эдвард кивнул, и оплатил его труд. От перевязки ему стало намного лучше. Чувствуя себя чуть ли не возрожденным к жизни, он поднялся и подошел к двери, чтобы проводить доктора.

Доктор ушел, но он всё ещё стоял в коридоре, глядя на закрытую дверь Аделин, которая располагалась прямо напротив. Поборов желание войти к девушке, он медленно вышел из номера. Боли в боку, ставшей уже привычной, почти не было. Он прошёл по коридору и хотел спуститься с лестницы, когда услышал знакомые голоса.

Алан и Аделин стояли в холле. Вероятно они только вернулись с прогулки, потому что на Аделин была легкая накидка. Наверняка девушка показывала Алану то самое кафе, где они сидели с ней во второй день после их приезда, и Аделин так мило улыбалась ему, сбивая с толку своей болтовней. Сердце его сжалось. Почему-то ему было больно от того, что теперь Алан, а не он сам, сопровождает Аделин. Что её рука лежит на его руке. Что она смотрит на него прекрасными глазами, которые становятся такими мягкими, теплыми, когда она говорит слова любви. Сдержав порыв спуститься вниз, герцог сжал руками перила.

Алан что-то говорил девушке, от чего она рассмеялась, красиво откинув голову. Её каштановые локоны разметались по плечам, а Алан взял её руку, которую она вчера не позволила взять Эдварду, и по-хозяйски поднес к губам.

Герцог стиснул зубы. Он готов был провести ещё один день в карете, делая вид, что спит, и сжимая зубы при каждом её неудачном движении, чем снова увидеть такую сцену. Какое право имеет он ревновать? Какое право имеет он даже смотреть подобным образом на невесту брата? Он сам виноват во всём. Он сам согласился сопровождать её в Турцию, чтобы провести с ней как можно больше времени. Украсть кусочек счастья у своего брата. И он сам влюбился в Аделин так, что в глазах темнело от ревности, когда он представлял, как Алан целует её уста.

Герцог развернулся и быстро пошел к себе. Он не будет смотреть на них и постарается как можно скорее отправить их в Англию. А сам останется в Турции. Потому что он не сможет в течении стольких дней смотреть на счастье собственного брата и не желать ему зла. Такое вынести он не в состоянии. Никогда!

Утром несмотря на предупреждение доктора Эдвард отправился к министру иностранных дел. Он собирался это сделать ещё до побега вздорной девчонки, уверенный в том, что подкуп и угрозы помогли бы ему в поисках брата, но Аделин не захотела терпеть, и её настойчивость в итоге дала плоды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Рана по-прежнему давала о себе знать, но герцог забыл о себе, понимая, что самое главное сейчас это оправдать Алана и получить для него свободу.

Махмед – Рашид – паша встретил его довольно радушно, учитывая то, что он являлся британским подданным и герцогом. Эдвард объяснил ему, в какую передрягу попал Алан, и клятвенно заверил, что сокровищ при нём нет и в течение нескольких дней он покинет страну. Иначе может возникнуть ситуация, которая вызовет международный скандал.

– Ваша светлость, если поручаетесь за вашего брата, то я не вижу причин, по которым мы можем его задерживать… – ответил министр, – с вашего брата будут сняты все обвинения, и он может покинуть страну в самое ближайшее время.

Поблагодарив пашу за его содействие, герцог поспешил покинуть министерство. Он радовался тому, что через несколько дней Алан увезёт Аделин отсюда навсегда, и, возможно, именно тогда Эдвард перестанет испытывать боль, терзающую его сердце!

Глава 14

Новость о том, что они с Аланом скоро отправятся в Англию, не принесла Аделин желанной радости. Разумеется, она не переставала думать о том, что теперь ничего не мешает ей стать женой Алана, но какие-то неприятные сомнения поселились в её душе. В последние дни они с женихом вновь узнавали друг друга. Гуляли, разговаривали, но их встречи не носили в себе ничего скандального. Когда же она открыто попросила Алана её поцеловать, он лишь сухо чмокнул её в губы, не намекая на большее…

Собираясь на прощальный ужин, который было решено устроить в честь их с Аланом отъезда, Адель пыталась понять, почему она чувствует грусть и тревогу от мысли, что скоро они с герцогом растянутся, ведь он собирался неопределённое время погостить у родственников своей матери…

С опозданием спустившись в уютную столовую, девушка на мгновение задержалась у закрытых дверей, стараясь прийти в себя, ибо подобные неожиданные приступы меланхолии были ей не свойственны.

Она не смогла сдержать слабой улыбки, когда, войдя в комнату, обнаружила Алана спокойно беседующим с братом. Девушка была рада, что он всё-таки нашёл в себе силы помириться с герцогом и даже поблагодарить его.

При её появлении мужчины встали, и Алан вмиг оказался рядом, провожая её к столу.

Повар гостиницы постарался на славу. Мезе (лёгкие закуски в турецкой кухне) чечевичный суп, кебабы, плов, долма, Вишисуаз, Фуа-гра… Восточные блюда в перемешку с французскими были шедевром кулинарного искусства, но Адель не чувствовала вкуса. Её взгляд то и дело возвращался к Эдварду. Она не хотела, чтобы он оставался, а ещё больше не хотела уезжать сама. При мысли о том, сколько всего интересного герцог мог бы ей показать, на глаза навернулись слёзы.

Есть Аделин совершенно не хотелось, оттого она не заметила, как успела выпить несколько бокалов вина, от которого уже начинала кружиться голова.

Она пришла в себя, услышав голос Алана.

– Думаю, мне стоит вернуться к себе, я хватил лишнего…

Когда дверь за Аланом закрылась и Аделин осталась наедине с Эдвардом, она долго не могла ничего сказать. Он тоже молчал, не помогая ей начать разговор.

– Вы собираетесь путешествовать? – наконец спросила она, поднимая на него глаза.

Он медленно кивнул, стараясь избегать её взгляда.

– Да, леди Аделин. Турция очень богата руинами древних цивилизаций. Тут множество греческих памятников. Алан был в Эфесе и очень советует мне туда ехать. Да и прямо здесь, в Стамбуле, множество греческих и византийских дворцов и храмов. За несколько лет не осмотришь, – он вдруг осекся, – извините, вам вряд ли интересно то, что я говорю.

На глаза снова навернулись слёзы и Аделин поспешила отвести взгляд и уткнуть его в бокал с вином. Третий? Пятый? Она не знала.

– Наоборот, – проговорила она, стараясь, чтобы её голос не дрожал, – я с удовольствием бы осталась и послушала вас. Я уверена, что было бы очень интересно путешествовать по стране с таким большим наследием.

– Я не узнаю вас, леди Аделин, – слабо улыбнулся герцог.

Адель тяжело вздохнула.

– Да я и сама себя не узнаю, милорд. Наверное, я тоже выпила слишком много. Пожалуйста, проводите меня до моей комнаты.

Она встала, и он тоже поднялся. Слегка покачнувшись и тут же восстановив чуть было не упавший мир, Аделин проследовала из гостиной в свою спальню. Эдвард шёл за ней, и она чувствовала его даже затылком. Адель старалась не расплакаться… Когда же она успела стать такой сентиментальной?! Остановившись у своей комнаты, она приоткрыла дверь.

– Лорд Эдвард, – Аделин посмотрела на него и удивилась, насколько он бледен, – я хочу попросить у вас прощения. Я принесла вам столько неприятностей! Это всё мой дурацкий характер. Я не могу усидеть на месте, если вижу, что нужно что-то делать. Я уверена, что вы бы тоже нашли Алана, но не рисковали бы жизнью, ни моей, ни его.

Адель ступила в комнату, но не закрывала дверь. Они смотрели друг на друга. Она обидела его, когда накинулась на него с обвинениями в том, что он ничего не делал, чтобы найти брата. Она была несправедлива к нему. Впрочем, как всегда. Он, конечно, старался ей угодить, а Аделин проявила черную неблагодарность. От взгляда его потемневших глаз у неё вдруг часто-часто забилось сердце. Так часто, что ей стало жарко, и её щёки вспыхнули. Почему она должна уезжать, если ей так хочется остаться? Остаться с ним…

– Вы не должны просить прощения, леди Аделин, – тихо сказал герцог, и его голос прозвучал немного хрипло.

– Должна, – она смотрела прямо ему в глаза, – я должна и просить прощения, и благодарить вас. Без вас я бы никогда…

Она резко замолчала. Он тоже молчал, и она видела, как тяжело вздымается его грудь. Как дрогнули его губы, будто он хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. И тут Адель сделала нечто, чего никогда не позволила бы себе, выпей она чуть меньше вина. Она поднялась на цыпочки и коснулась губами его губ.

Это прикосновение было, как яркая вспышка, что осветила ей вдруг совсем другой мир. Мир страсти, которая в один миг закружила их обоих. Его руки оказались на её плечах, он притянул её к себе, и его губы прижались к её губам. Аделин не сопротивлялась. Она сама хотела этого! Она целовала его до исступления, понимая, что одного лишь поцелуя ей теперь будет мало…

Глава 15

На мгновение высвободившись из его объятий, она сделала несколько шагов к двери и неслышно захлопнула её, будто пытаясь сохранить в тайне то, что должно было произойти…

Вернувшись к застывшему в изумлении мужчине, Адель вновь поцеловала его, но теперь её действия были намного смелее.

Она обвила руками его шею, а сама прижалась близко – близко, боясь, что он может её покинуть.

– Эдвард, – тихо шептала Адель в перерывах между поцелуями.

Её пальцы зарылись в русые волосы, нежно взъерошив их… Как же давно она мечтала об этом! Мечтала и боялась себе в этом признаться, но вино размыло границы её скрытого благоразумия.

– Аделин, мы не должны… – оторвавшись от её губ прошептал герцог, отводя сторону горящие, зелёные глаза.

– Боже, Эдвард, прошу тебя, хоть раз забудь о том, что правильно, а что нет! – Аделин потянула его в сторону широкой постели.

Сделав несколько шагов, она оступилась и уже через мгновение оказалась прижатой к мягкой перине. Где-то внизу живота зарождалось знакомое томление, которого Адель не испытывала уже несколько лет, вот только сейчас она прекрасно знала, что ждёт её впереди.

Эдвард медлил, внимательно смотря на неё своими болотными глазами, и подобное совсем не устраивало девушку, потерявшую связь с реальностью несколько минут назад.

Вновь отыскав его губы, Аделин восторжествовала, услышав хриплый полустон. Она шевельнулась, крепче прижимаясь к сильному телу.

– Аделин, это неправильно, это…

– Эдвард, не отталкивай меня, прошу, – проговорила Адель, начав расстёгивать его белоснежную рубашку, одновременно покрывая лёгкими поцелуями его лицо, – я… Не оставляй меня!

После этой фразы действия герцога наконец стали более смелыми. Приспустив лиф нежно-лилового платья, он накрыл рукой упругие полушария груди с бледно-розовыми сосками.

Адель выгнулась навстречу этому прикосновению, безмолвно прося о большем. Она сама помогла ему избавить себя от ненужной преграды в виде шелкового платья, оставшись в одной тонкой сорочке. Девушка не сдерживала стонов, когда тяжёлая масса каштановых волос разметалась по подушке, а спина выгнулась дугой от обрушившихся на тело ласк.

Реальность настигла её в тот миг, когда она почувствовала тяжёлую руку на внутренней стороне бедра. Страх охватил всё её существо, стоило ей вновь ощутить на себе сильное мужское тело. Алан никогда не заходил так далеко! Алан! Имя жениха, промелькнувшее в голове, в этот миг тут же отрезвило её.

Аделин резко оттолкнула герцога, пытаясь вернуть себе свободу.

– Да как вы смеете! – она задохнулась от возмущения, отбиваясь от его рук и отползая на ложе как можно дальше, – как вы посмели касаться меня? Или вы заигрались в мистера Брауна?

Эдвард тяжело дышал, пытаясь унять безумную страсть, которую так легко разожгла в нем своими губами его Аделин. Ничего не понимая, он смотрел на её рассерженное лицо, но послушно убрал руки.

– Что я сделал не так, Аделин? – проговорил он, заставляя себя говорить ровно, но голос всё равно получился хриплым.

– Как вы смели касаться меня?

Он растерянно окинул взглядом её хрупкую фигурку, сжавшуюся в углу кровати.

– Но вы сами просили меня, – сказал он.

– Вы! Вы! – она вдруг размахнулась и отхлестала его ладошкой по щекам, – да кто вы такой, чтобы приближаться ко мне? Как вы посмели?

Он отпрянул и опустил глаза, стараясь сдержать охватившее его желание всё же отшлёпать её, как советовал когда-то дядя.

– Вы сами просили меня, – спокойно повторил он.

– Я глупая девушка, которая ничего не смыслит в любви, а вы? Вы – мужчина, вы – брат моего жениха, вы должны иметь голову на плечах!

Эдвард отвернулся, пряча от неё выступившие на глазах слёзы. Он не знал, от чего они появились. От безумного разочарования в том, что все её слова оказались пустыми. Или от того, что она была права, и он должен был иметь голову на плечах, которую потерял где-то по пути в Стамбул. Он должен нести ответственность за неё, за брата… Он должен думать головой… Только вот голова его отказывалась думать, когда он видел её, и все здравые мысли куда-то девались, когда она его касалась. Это всё было одной сплошной ошибкой – его решение ехать в Турцию, чтобы выполнить её желание и самому побыть рядом с ней. С тех пор чувства его перестали быть контролируемы, поступки потеряли логику, а сам он превратился в непонятно кого – то ли её лакея, то ли бандита с большой дороги. От него прежнего ничего не осталось.

– Простите меня, леди Аделин, – проговорил он, поднимаясь на ноги.

Но Аделин не готова была щадить его чувства.

– Ваш поступок – это полное неуважение ни ко мне, ни к Алану. Вы использовали меня, забыв о родственных чувствах, о чести и совести! Вы…

– Замолчите!

Эдвард направился к двери. Если он не уйдет сейчас, то будет уже поздно.

Он на секунду остановился, сжимая ручку двери так, будто она была во всем виновата.

– Я люблю вас, – сказал он тихо, нажал на ручку и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь…