Текст книги "Тернистый путь к счастью (СИ)"
Автор книги: Мария Шарикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Татьяна стояла у входа в храм, будто ожидая кого-то. Граф решил, что теперь самое время подойти к ней: он хорошо знал, что Татьяна не будет устраивать сцен, ведь церковь не место для скандалов.
– Татьяна Владимировна, – окликнул он её.
Таня обернулась. Ужас застыл на её лице.
– Вы? Что вы здесь делаете? – дрожь в голосе выдавала волнение.
– Я знаю, сколь неприятно вам меня видеть, но может быть, мы могли бы поговорить, – сказал Александр предлагая ей руку.
Татьяна стояла ни жива ни мертва, понимая, что когда-нибудь она бы встретилась с Игнатьевым. Но так скоро! Возле храма скопилось довольно много людей, с любопытством взиравших на них, поэтому Татьяна, скрепя сердце, подала руку графу.
Александр повёл её в сторону своего экипажа, и Таня была вынуждена повиноваться.
На ходу ей показалось, что она увидела знакомые тёмные глаза, но решила, что это привиделось, и последовала за Александром.
– Что вы хотите мне сказать, Александр Васильевич? – спросила Тата, желая поскорее закончить разговор.
Александр разглядывал её, а затем, когда очередной порыв ветра чуть не сорвал с Татьяны шляпку, сказал:
– Здесь довольно зябко, может, вы немного проедаетесь со мной, – заметив, как голубые глаза наполнилось ужасом, добавил, – я не собираюсь более покушаться на вашу добродетель, хочу лишь поговорить.
– Я помню, чем окончился наш с вами последний разговор. Если это все, то я пойду, я жду подругу, – Таня готова была развернуться, но Александр поймал её руку и развернул к себе.
– Таня, неужели ты не видишь, как я сильно сожалею о своём поступке. Я люблю тебя, милая, а в тот день потерял рассудок, ведь тогда… – хотел продолжить он, но Татьяна его остановила:
– То не любовь, Александр, а страсть, – ответила Таня, и она действительно поняла, что к Игнатьеву испытывала только страсть. Ей хотелось видеть его, отвечать колкостью на колкость. Но Алексей, то была любовь, которую она не сразу смогла разглядеть. Ведь то тепло, что она почувствовала при их первой встрече, должно ей было рассказать о многом.
– С каких пор вы стали столь мудры? – не удержался от сарказма граф.
– С тех пор, как полюбила, – просто ответила девушка.
Александр понимал, что если он начнёт с ней перепалку, то только всё испортит. Но всё же не удержался и спросил:
– Уж не своего жениха? – Вам нет до этого никакого дела, – быстро ответила Татьяна, пытаясь освободиться от его железной хватки. – А мне интересно, когда он решил сделать предложение? – насмешливо поинтересовался Игнатьев.
– На что вы намекаете? – дрожащим голосом спросила Таня. Сердце тревожно забилось, ведь она действительно не знала, почему Алексей сделал ей предложение.
– Он сделал это, для того чтобы насолить мне. У нас с ним старые счёты. Вы – просто пешка, попавшая в его руки.
– Вы лжёте! – воскликнула Тата, чувствуя как внутри её что-то оборвалось.
– Не верите, спросите Езерского, пусть он расскажет, что было два года назад, отчего он долгое время сторонился света, отчего он не обращал внимания на дебютанток, а лишь крутил интрижки с куртизанками и замужними женщинами?
Татьяна побледнела. Ей вдруг открылось, что она совсем ничего не знает о своём женихе. Неужели Алексей мог ей лгать? В глазах потемнело, а по голове будто ударило чем-то тяжёлым.
Граф заметил, как девушка пошатнулась, поэтому, подхватив её под локоток, усадил её в экипаж. Таня чувствовала, что земля уходит из-под ног, а в голове продолжает стучать.
Александр прижал к себе девушку, стараясь успокоить её, на мгновение Татьяна забыла где она находится, поэтому, положив голову на его плечо, прошептала:
– Алёша, милый, ты ведь не оставишь меня, я люблю тебя, правда.
Александр слушал её, гневно сжав губы. Он не представлял, что своим поступком толкнёт Татьяну в объятия своего врага. Но девушка, похоже, всерьёз полюбила Озерского, и он не знал, что теперь делать. Отпустить Татьяну? Для этого он слишком любил её, но и неволить не собирался. Он молча смотрел, как девушка приходила в себя, понимая, что сейчас разразиться новая буря.
Татьяна довольно быстро вернулась в чувство. Осмотревшись, она увидела Игнатьева, и сердце забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Она встряхнула головой, тем самым полностью приходя в себя.
Гневно взглянув на Александра, сказала:
– Вы специально всё подстроили! Вы знали, что, услышав что дурное о Езерском, я сразу поверю? Вы уж поступайте, как знаете, а я сама поговорю с женихом, и все выясню. Вам я не верю!
– А зря, ведь он и теперь обманывает тебя! Он до сих пор встречается со своей любовницей!
– Это ложь! Вы говорите так, чтобы я вновь поверила вам, а тому не бывать! Слышите! – открыв дверцу, он выбежала на мостовую и не разбирая дороги, бросилась прочь.
Глава 9
Выбежав на мостовую, Татьяна без оглядки кинулась бежать. Это поспешное решение, увы, стоило ей слишком дорого. Проезжающий мимо экипаж нёсся столь стремительно, что сбил ее. Таня не помнила, как мрак охватил её. Лишь боль во всем теле, и темнота. Игнатьев заметил, как Татьяна упала на землю. Кинувшись туда он раздвинул толпу любопытных зевак и бережно поднял девушку на руки. Вопросов о том, что делать, граф себе не задавал. Он решил, что самым лучшим будет вернуть Таню на попечение её родных. Но ситуация, в которой они оказались, одни, на улице, где их мог видеть кто угодно, и уже вечером слухи поползут по гостиным в глазах света была слишком скандальной. Езерский девушку, конечно, не примет, не таков он, считал Александр. И его осенила неожиданная мысль. Да, Татьяна будет долгое время его проклинать, но репутация её не пострадает. Он открыто поговорит с Захаровым и попросит руки его сестры. Только со свадьбой тянуть не надобно. Как получит он разрешение на брак от командира своего полка, так тут же они обвенчаются.
На Мойке Игнатьеву оказали довольно холодный приём. Но ничего иного Александр и не ожидал. Хозяин дома с усмешкой выслушал рассказ графа, а затем, даже не предложив присесть, сказал:
– Ну что же, Александр Васильевич, ваша взяла. Только не думайте, что я поверил в то, что встреча ваша с Татьяной Владимировной вышла случайно. Она – прекрасная актриса, – Езерский обернулся к стоящему рядом Захарову, – Владимир Владимирович, наша сделка отменяется, ведь вы не думаете, что я возьму в жены девицу, чья репутация гроша ломаного не стоит.
Игнатьев застыл. О какой сделке идёт речь? Неужто он намеревался купить Татьяну как какую-то вещь?
– Потрудитесь объяснить, о какой сделке идёт речь? – Молодой человек нахмурил брови, чувствуя, как гнев закипает в душе. Он вёл себя не совсем достойно, и его поведение в беседки заслуживало порицания, но то, как пренебрежительно Езерский отозвался о Татьяне, было столь низко, что горячая кровь вновь затмила рассудок.
– Захаров проиграл мне все, – злорадно начал поляк, – поэтому, в жены вы возьмёте бесприданницу, надеюсь, сие обстоятельство вас не огорчит? Демонстративно сложив руки на груди, Езерский просверлил взглядом своего визави. Этот мальчишка поражал его своим упрямством. Так яро защищать честь такой потаскушки, как Татьяна. Ныне он благодарил Деву Марию за то, что вовремя открыла ему глаза.
– Для меня это не имеет совершено никакого значения! – гневно воскликнул граф, – А что до долга, то я беру его на себя.
– Бог мой! Какое благородство, – Езерский прищурился. – Стараетесь искупить свои грехи, Александр Васильевич?
– Не вам судить меня, – тряхнув темноволосой головой, Игнатьев обратился к Захарову.
– Владимир Владимирович, думаю, вам с сестрой лучше уехать в деревню.
Захаров угрюмо кивнул. Ну и заварила его сестренка кашу! Но, делать нечего, скандал не должен запятнать её репутацию. Вот от кого он не ожидал столь широкого жеста, так это от графа.
Игнатьев наверняка искренне любит Татьяну. Только Захаров был уверен, что сестра вновь воспримет все в штыки. Такова была Тата. Но утро вечера мудренее, завтра он поговорит с ней и расскажет обо всём.
***
Придя в себя, Татьяна отрешёно смотрела в потолок, пытаясь понять, за что Господь вновь наказывает её. Наверное, слишком тяжелы её грехи. Как же теперь объясниться с Алексеем? Наверняка он даже слушать её не станет.
За окном уже стемнело, но горничная преданно ждала, пока хозяйка придёт в себя.
Не привыкшая откладывать своих решений, Таня резко встала с кровати.
Голова закружилась. Нащупав рукой на лбу шишку, девушка тяжело вздохнула. Ей удалось отделаться легкими ссадинами и ушибами. Но больший испуг Татьяна испытала в тот миг, когда её голубые очи встретились с выразительными серыми глазами Игнатьева.
Что было далее, Тата затруднялась вспомнить. Но точно была уверена, что он не причинил ей вреда. Осталось только убедить в этом жениха.
– Марфа, платье домашнее подай, – Татьяна жестом указала на гардероб.
– Барышня, так час уже поздний все спят.
– Делай как говорят, – не став слушать возражения горничной, Таня подошла к зеркалу.
Платье цвета мха подчеркивало бледность лица, а золистые локоны переливались в свете свечей.
Повторив про себя молитву и поспешно перекрестившись, Татьяна вышла в коридор.
Вокруг не было ни души, будто все обитатели дома вымерли. Но заметив слабый свет, девушка направилась туда. Таню бил лёгкий озноб, но она упрямо продолжала идти к своей цели.
Замерев у порога, она долго не решалась войти. Наконец, толкнула дверь и вступила на порог. Найдя глазами жениха, Тата издала негромкий звук, похожий на тяжёлый вздох, заставляя Езерского взглянуть на неё.
Алексей поднял глаза, но в них Татьяна не смогла ничего разобрать. Отчего она пошла в храм одна? Неужто не могла попросить Галину Николаевну, ведь та наверняка бы не отказала. Ныне ей многое предстоит объяснить.
– Татьяна Владимировна, отчего вы тут? – Темные очи блеснули в темноте, а на устах появилась усмешка.
– Я желаю поговорить, – выдавила из себя Таня, понимая, как глупо она выглядит. Одна, средь ночи, в комнате мужчины, который не является её мужем. Но другой возможности поговорить наедине может просто не быть, оттого она решилась на столь безрассудный шаг.
– Немного странное время вы выбрали для бесед, – Езерский встал и, пошатываясь, подошёл к Татьяне. Такая хрупкая и потерянная, она казалась Алексею ребёнком. Но теперь он точно уверился, что это – лишь иллюзия. Она коварна, умна, и сегодня он смог лично в этом убедиться. Она желает говорить, что ж, пожалуйста.
– Алексей Станиславович, я знаю, мои поступкам нет оправдания, но все мы грешны, и неужели вы не будете столь милосердны, чтобы простить меня? – в голубых глазах блеснули слезы, а губы предательски задрожали.
Притягательная близость и благоухание сирени заставили Езерского потерять голову. Притянув девушку к себе, он прикоснулся к манящим губам в страстном поцелуе. Но оказалось, этого было мало. Хотелось обладать ею полностью, ласкать бархатную кожу, скрытую под толстым слоем одежды, слышать своё имя из этих прекрасных уст, которые умеют так искусно лгать. Не привыкший отказывать себе в своих желаниях, Алексей развернул Татьяну и стал умело расстёгивать петли на платья. Вскоре оно с шелестом упало к её ногам, и Таня стыдливо прикрылась. Тонкая сорочка не скрывала изгибы её тела, выставляя их на обозрение. Не сведущая в вопросах близости, она все же поняла, что хочет того, что неумолимо должно случиться. Все тело охватила приятная дрожь, а румянец стыда появился на её хорошеньких щечках.
– Не стоит скромничать, моя дорогая, вы прекрасны, – Езерский вновь оказался рядом, обнимая тонкий стан, – обещаю, ты ни о чем не будешь жалеть.
Таня хотела было что-то сказать, но он не позволил. С ловкостью подняв девушку на руки, он понёс её к широкой постели. Опустив Тату на холодные простыни, он не дал ей возможности передумать, оказавшись рядом. Умело лаская, Алексей касался губами ключиц, груди, заставляя девушку тихо вздыхать. Таня была будто во сне. Умелые ласки напрочь решили её рассудка, а ведь ей с детства внушали беречь честь до первой брачной ночи. Она пришла в себя лишь тогда, когда острая боль пронзила её, заставляя заплакать. Ныне она испытала лишь боль, от которой, казалось, разрывается все тело. Но не просвещённая в вопросах любви девушка, подумала, что так все должно и быть. Езерский отстранился от неё, не пытаясь даже утешить. Слезы полились по щекам, а тихий вопль, что вырвался наружу, нарушил стоящую в комнате тишину.
Алексей понял свою ошибку, но это ровным счётом ничего не меняло. Вот наконец-то он утёр нос Игнатьеву, который надеяться женится на чистом и непорочном создании, а получит испорченный товар. Его и раньше посещала мысль о том, что слова любви, сказанные им Татьяне, наиграны и неправдивы, ныне же, когда зов плоти был утолён, он действительно понял, что это так. Желание быть первым и обыграть – только оно владело им.
– Я сделала что-то не так? – Вывел из задумчивости голос Татьяны. Она натянула одеяла до подбородка, а голубые глаза казались слишком огромными на её испуганном лице.
Встав с постели, Алексей быстро натянул на себя рубашку и брюки.
– Вы все сделали правильно, ma cheri. Вот обрадуется ваш муж, получив вас в жены.
– Какой муж, о чем ты, Алеша? – Татьяна села па кровати, растерянно моргая.
– Вы ведь так хотели стать графиней Игнатьевой, ну что ж, теперь вы ей станете. Граф перекупил расписки вашего брата, так что теперь вы – его невеста.
Таня стремительно вскочила с кровати, и, преодолев разделяющее их расстояние, влепила Езерскому звонкую пощёчину.
– Мерзавец! Так вы заранее знали о том, и воспользовавшись моей доверчивостью, использовали меня как какую-то вещь! Ненавижу вас и всех мужчин на свете! – Таня кинулась бежать из комнаты, напрочь забыв о платье и прочих вещах. Вся её жизнь становилась похожа на какую-то игру, в которой она кукла, которую то и дело дарят новому хозяину. Нынешняя ошибка будет стоить ей очень дорого.
Глава 10
На следующий день Татьяна сидела в экипаже, чувствуя себя обманутой и ненужной. Однако девушка не проронила ни одной слезинки ни тогда, когда вернулась в свою комнату, ни тогда, когда разговаривала с братом. Будто та часть её души, которая могла испытывать какие-то чувства, и вовсе умерла. Осталась лишь пустота. Отъезд в деревню Таня восприняла как должное, и в глубине души была этому даже рада. Никогда она не думала, что можно испытать подобную боль. И не только телесную, но и ту, которая разрывала душу на части, превращая её в осколки.
Поездка приближалась к концу, и вот уже вдали показались знакомые пейзажи. Тата равнодушно смотрела в окно, полностью игнорируя присутствие брата. Именно его она винила во всех своих бедах. Если бы не он, она никогда не встретилась бы с Езерским и не пала жертвой его очарования. Ныне Татьяна понимала, что былого не воротишь, но в глубине души надеялась, что Алексей поговорит с ней и попросит прощения за свои жестокие слова. Но нет, он холодно кивнул на прощание, будто они были просто знакомцами, а не женихом и невестой. Приезд в отчей дом оказался для Тани настоящим спасением. Ведь только тут она могла не видеть своего жениха, от мысли о котором её охватывал лёгкий озноб. Не понаслышке она знала о том, каким жестоким и неуправляемым мог быть Александр. Сомнения терзали девушку. Рассказать ли будущему мужу всю правду или же попытаться найти иной выход? Таня пока не знала ответ на этот вопрос.
Прошло несколько недель с тех пор, как Татьяна вернулась в деревню. Миновал дождливый октябрь, который буквально заточил девушку в четырёх стенах. Ныне за окном кружился первый снег, так и манивший выйти на улицу и полюбоваться столь дивной красотой. Заметив, что внучка слишком бледна, Юлия Николаевна посоветовала ей прогуляться. Татьяна согласилась, потому, что действительно чувствовала себя неважно. Найдя Звёздочку в стойле, она велела оседлать её. Верховая езда была её слабостью, поэтому она решила прокатиться, хотя и чувствовала что может не удержаться в седле, чувствуя необычайную слабость во всем теле. Подъехав к ручью, протекающему на границе поместья Борисовых, девушка придержала коня. Вокруг было тихо и спокойно. Птицы притихли, хотя в это время года большинство из них улетают в тёплые края, но видимо некоторые пока остались. Таня долго смотрела на реку, глядя на плавающие листья в воде. Спешившись с помощью сопровождавшего ее конюха, девушка подошла поближе к воде.
Вдруг она почувствовала, как земля стала уходить из-под ног, а к горлу подступила дурнота. Отойдя за дерево, Татьяна опустилась на колени. Её желудок не желал оставлять остатки завтрака. Неужели она чем-то отправилась? Вернувшись с прогулки, она была крайне удивлена, когда Марфа сообщила о неожиданном госте. От предстоящей встречи с Игнатьевым у Таты задрожали ноги. Ей казалось, что граф прочтёт все по её лицу. Горничная наспех переодела барышню в домашнее платье, крючки которого не желали поддаваться.
– Барышня, платье слишком узко, может, подать другое? – Может и вовсе не идти? Меня мутило на прогулке, может что-то съела за завтраком.
Марфа отрицательно покачала головой. Крови у барышни давно были, уж посчитай два месяца. Поэтому иная причина была у Татьяны Владимировны страдать.
– Барышня, так вы в тягости, – заметила горничная, – оттого и платье слишком тесно, я потуже стяну корсет.
Таня сразу почувствовала, как стало трудно дышать. Вот уж поистине Господь наказывает нас за наши проступки. Ныне Татьяна ещё больше запуталась в собственных сетях.
Слегка ущипнув себя за щеки, девушка была готова спуститься вниз. Сердце трепетало, словно загнанная в силки птица. Заставив себя переступить порог гостиной, Тата, бегло осмотрелась вокруг. Игнатьева она заметила сразу. Склонив темноволосую голову, граф о чем-то разговаривал с Владимиром. Услышав шаги, он обернулся. Серые глаза внимательно оглядели Татьяну. Никогда раньше Александр не смотрел на неё так. Будто в душу заглянуть пытался, оттого девушка поспешно отвела взгляд.
– Татьяна Владимировна, – поприветствовав её, Александр подошёл ближе. Он инстинктивно чувствовал исходящую от будущей жены ненависть. Игнатьев знал, что этого и следует ожидать. Но в глазах девушки он заметил ещё что-то, отчего захотелось наплевать на то, что в гостиной находится Захаров. Страх будто навечно поселился в этих голубых глазах, в которые Александр мог смотреть бесконечно. Хотелось обнять её за плечи и сказать, что никогда более он не посмеет причинить ей боль, а тем паче поднять руку, но Татьяна все равно не поверит ему. Он готов на все, чтобы сделать Татьяну счастливой. Вот только как вернуть её доверие? Он взял корзинку, которую специально привёз для Татьяны, надеясь, что она примет подарок. Непоседливый котёнок намеревался выбраться из корзины, но граф вовремя попридержал негодника. Передавая корзинку невесте, он ненароком коснулся её руки, но Таня поспешно забрала котёнка, даже не придав значение поступку Александра.
– Благодарю, вас, – тихо промолвила Тата, ласково гладя серого проказника. Живому подарку она была очень рада, но все же опасалась любого сближения со своим нареченным. Она все ещё помнила ту боль, что причинил ей Езерский, да и сам Александр не далеко ушёл. Вот только Татьяна прекрасно понимала, что ложиться в постель с мужем ей все равно придётся. От этой мысли мурашки пробежали по коже, а к горлу подошла дурнота.
– Вам холодно? – учтиво спросил Игнатьев, заметив, как задрожала девушка. В комнате было довольно прохладно, хотя и горел камин.
– Нет, нет, – резко выпрямившись, Таня наконец осмелилась поднять глаза. Александр был невероятно красив, но она запретила себе отныне верить красивым словам и обманчивой внешности.
– Татьяна, – голос брата вывел её из задумчивости. – Я с Александром Васильевичем обсуждал венчание, сошлись мы на том, что через неделю после оглашения. Как ты на это смотришь?
– Моё слово маленькое, братец, – Татьяна сверлила брата глазами, мысленно радуясь тому, что свадьба состоится так скоро.
В разговор брата и сестры решил вмешаться Игнатьев.
– Я думаю, Татьяна Владимировна вправе выбирать, когда состоится венчание, что вы думаете? – граф в упор посмотрел на невесту, ожидая её ответа.
– Меня вполне устраивает тот день, что вы выбрали, – кратко ответила Таня, не выпуская из рук котёнка. – Я могу идти? Ко мне нынче должна приехать Полин.
– Конечно, – Захаров кивнул сестре, отпуская её.
Как только Татьяна скрылась за дверью, Владимир обратился к будущему шурину:
– Она смирится, поверьте мне, Таня строптивая, но всегда смиряется с решеньями старших.
– Я не хочу, чтобы она смирялась, я хочу, чтобы она сама этого желала, – твёрдо произнес Александр.
– Дайте ей время, оно расставит все по своим местам.
***
Выйдя из кабинета, Татьяна вздохнула спокойно. Встреча с соседкой была не первой за последнее время. Девушки успели сдружиться, найдя общие интересы. Решив отнести котёнка, который беспокойно крутился в корзинке, в свою комнату, Тата быстро поднялась наверх, чувствуя, как все тело охватила неожиданная слабость. Господи, отчего это случилось именно с ней? Таня присела на постель, ласково поглаживая серый комочек, что так быстро устроился на её коленях.
Вскоре ей предстоит стоять у алтаря с человеком, которого она совсем не знает. Граф так и оставался для неё загадкой. Но в одном она была уверена точно – Александр не простит ей её проступок. Татьяна понимала, что надобно рассказать всю правду. Но, помня ночную встречу в беседке, решила найти иной выход.
Время пролетело незаметно, и вот уже Тата стояла перед зеркалом, одетая в ослепительный свадебный наряд из тончайшего шёлка с россыпью маленьких жемчужин. Кружевная фата спадала на спину, и если присмотреться получше, можно было разглядеть красные от слез глаза, невесты которая всю ночь рыдала в подушку. Наконец Марфа закончила закреплять фату и не без удовольствия оглядела плод своих стараний.
– Какая вы красивая, барышня, – повторяла она, пытаясь хоть как-то подбодрить хозяйку.
– Да что красота, Марфушка, когда жизнь с мужем я с обмана начинаю! – в сердцах воскликнула Татьяна, коря себя за малодушие.
– Так вы поговорите с Александром Васильевичем, авось, поймёт вас, – начала горничная.
– Боюсь я, Марфа, ты ведь и сама знаешь, каков он, – тяжело вздохнув, Таня смахнула с глаз слезинку и была готова спуститься вниз.
Народу у храма собралось немало, все ближайшие соседи пришли поглазеть на столь интригующее событие. Кумушки поглядывали на Татьяну с осуждением и даже с призрением, ведь слухи которые ходили о ней были очень скандальными. Девушка старалась не оглядываться, слыша их жестокие слова за своей спиной. Подойдя в середину храма, она даже не взглянула на жениха. Повернувшись к батюшке, она приготовилась слушать. когда он начал говорить им о таинстве брака. Она знала всё, что происходит между супругами, но от одной мысли, что ей придётся делать это с Игнатьевым, её бросило в дрожь. Она представила ярость Александра, когда он узнает, что она уже не невинна, а тем паче о её ребёнке. Едва она подумала об этом, как одинокая слезинка покатилась по её щеке. Александр заметил её слезы, но дал им другое объяснение. Она боялась его и поэтому шла на всё это против своей воли. Но он не собирался ни к чему её принуждать. Он хотел найти ключ к её сердцу, чтобы их совместная жизнь была обоим не в тягость.
Сквозь свои волнения он услышал слова батюшки, обращённые к нему:
– Согласны ли вы взять в жены рабу сию Татьяну?
– Да, – четко ответил Игнатьев.
Затем батюшка обратился к Татьяне:
– Имеешь ли ты чистое непринуждённое желание взять в мужья сего Александра?
– Да, – тихо промолвила Татьяна.
– Не обещалась ли другому жениху?
– Не обещалась, честный отче, – сквозь слёзы произнесла Тата, чувствуя, как сердце разрывается на части.
Священное вино было вынесено в золотом ковше: Александр обмакнул в него губы, за ним – Татьяна, и оба троекратно повторили этот обряд – символ вечной связи.
После обряда последовал свадебный обед, который устроила Юлия Николаевна. С трудом выдержав до конца, Тата выдохнула с облегчением, когда пришла пора ехать в поместье мужа.
Граф помог ей забраться в экипаж, а затем удобно расположился напротив супруги.
– Татьяна Владимировна, вы так и будете прятать от меня глаза? – тихо заметил Александр, видя, что супруга отвернусь к окну, не удостаивая его даже мимолётным взглядом. – Простите меня, – неуверенно начала Татьяна, понимая, как дерзко звучат её слова – у меня разболелась голова, и я хотела бы продолжить путь в тишине.
– Понимаю вас, сударыня, но путь до поместья довольно короткий, может, мы могли бы скрасить его небольшой беседой? – спокойно произнес Игнатьев, глядя в глаза жене. Татьяна нехотя отвернулась от созерцания падающего за оконцем снега, и, сложив руки на коленях, взглянула на супруга.
– Я вас слушаю, – сказала она, одарив его безразличным взглядом.
– Вы как всегда стараетесь обернуть любой наш разговор в ссору, а ведь нам с вами вместе жить, и заметьте, не какое-то время, а всю жизнь.
– Я понимаю, Александр Васильевич, ну и вы уж меня поймите, всё случилось так неожиданно, я должна свыкнуться с этой мыслью. Но войну вам объявлять я не собираюсь. – Отрадно слышать хотя бы это, – заметил Александр, испытывая огромное желание поцеловать свою жену. Но сдержался, понимая, как она ныне это воспримет. Татьяна была очень взбалмошной девушкой, поэтому могла натворить каких-нибудь глупостей.
Экипаж подъехал к усадьбе Игнатьевых, и Татьяна вздохнула с облегчением от того, что поездка подошла к концу. Александр помог ей выбраться из экипажа, и на этот раз Татьяна спокойно приняла его помощь. Ножки, обутые в сапожки из тонкой кожи, увязли в снегу, который выпал прошлой ночью, и Татьяна с трудом вступила на землю. Но не успела она и глазом моргнуть, как муж поднял её на руки и понёс в дом. От неожиданности Тата тихо ахнула и попыталась возразить.
– Александр Васильевич, не надобно, – начала она, но граф не слушал её возражений. Он отнёс жену к порогу её комнаты, а затем бережно поправил выбившейся из прически локон.
– Отдыхайте, – тихо сказал он, – встретимся за ужином, – потом развернулся и ушел, оставляя Татьяну в полном недоумении.
***
После ужина Таня нервно расхаживала по своей новой спальне, чувствуя, как с каждой минутой волнуется всё больше. Ныне она долго размышляла и решилась сказать мужу правду. Не могла она иначе. И если ей вновь предстоит испытать на себе гнев Александра, что ж, так тому и быть. Ей никого винить, кроме самой себя. Дверь смежной комнаты неслышно отворилась, и Таня замерла в ожидании. Глаза широко раскрылись, выряжая удивление. Её муж, одетый в шёлковый халат, с интересом наблюдал за ней. Пушистый ковёр заглушал его шаги, но чем ближе он подходил, тем сильнее билось сердце Таты. Не выдержав, она сорвалась со своего места, и, глядя прямо в ярко-серые глаза, сказала:
– Александр Васильевич, я должна вам что-то сказать, – набрав побольше воздуха, Таня продолжила. – Я не невинна, поэтому, коль вы захотите расторгнуть наш брак, не смогу вас ни в чем упрекнуть.
Тревожное молчание затянулось, как казалась Татьяне, на вечность, хотя прошло лишь несколько минут. Игнатьев молча смотрел на жену испытывая гнев, и обиду. Он отчетливо понимал, что сам толкнул ее в чужие объятья. Вот только, видимо, супруга ожидала от него совсем иной реакции. Её голубые очи широко распахнулись, а сердце сильно билось под кружевной сорочкой, и он отчетливо слышал каждый удар.
Подойдя к жене вплотную, граф коснулся бархатной щеки, той самой, по которой ударил в беседке. Он по её глазам, а также по слегка округлому животу, которая выделялась сквозь кружевную сорочку, понял, что сказала ему Татьяна не все.
Таня напряглась, ощутив рядом твёрдое мужское тело. Совсем иного она ожидала от графа. Неужели она ошибалась? Но ведь она не сказала самого главного. Интересно, к подобной новости Александр тоже отнесётся спокойно? Решив не рисковать, Таня промолчала. Она дождётся подходящего случая. Выбравшись из цепких объятий, девушка направилась к кровати, надеясь, что муж сделает то же самое. Хотелось поскорее покончить с тем, что так неумолимо приближалось, ведь супружеский долг должна выполнять послушная жена. Укрывшись одеялом, Татьяна заметила, как супруг задул свечи. Он быстро разделся, и вот уже вскоре оказался рядом. Тата закрыла глаза, стараясь не думать о той боли, что вскоре ожидает её. Александр тем временем начал покрывать нежными поцелуями её лицо, губы, желая пробудить в ней скрытый огонь. Постепенно прокладывая дорожку из поцелуев, он коснулся совершенной груди, отчего девушка вздрогнула, и, широко раскрыв глаза, посмотрела прямо на него. Решив, что иного отклика он от жены не добьётся, граф навис над ней, медленно погружаясь в столь желанное тело. Таня порывисто зажмурилась, ожидая боль, которая вновь пронзит её тело. Но, боли не было. Было непонятное томление, которое охватило все существо, желая вырваться наружу. Слабый огонь постепенно охватывал её, а руки будто сами нашли путь и уже вскоре легли на плечи супруга.
– Черт, Таня, расслабься, – хрипло прошептал Игнатьев, не понимая скованности жены. Лёгкая испарина покрыла лоб Александра, и уже вскоре он без сил рухнул на Татьяну, придавив её тяжестью своего тела. Несколько минут он просто лежал так, прислушиваясь к её ровному дыханию. Скатившись с неё, Александр понял, что Татьяна крепко спит. Прижав её хрупкое тело к своему, он долго наблюдал за ней, понимая, что ему о многом предстоит подумать.
