Текст книги "Портрет Локи Лафейсона (СИ)"

Автор книги: Мария Рэйро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Последняя деталь заставила запоздало дёрнуться. Он ошибается, такого не может быть. Просто совпадение, или, быть может, какая-то неточность, ведь это абсолютно невозможно! Но что за сиреневый оттенок начинает проявляться на шее портрета прямо на его глазах? Это следы от ладоней. Тор уверен, что знает, откуда они появились.

– Это моя душа, святой отец. Ты лицезреешь то, что видит твой Господ, – холодно произносит Локи, и Одинсон обращает всё-таки взгляд на него, – скажи честно, Тор, ты меня боишься?

В тот же момент мужчина одёргивает руку, испытав на подсознательном уровне какое-то странное отвращение, смешанное со страхом. Он вдруг вспомнил, как испуганно на Локи смотрела девочка с улицы – словно тот был весь в крови и людских потрохах, а не в прелестном деловом костюме. Лафейсон тогда кинул на неё чуть заметный раздражённый взгляд, и та, вскрикнув, убежала прочь. Тор не придал этому значения в тот миг: был слишком сконцентрирован на очаровательной шее торопившегося домой парня.

– Ты боишься меня, Тор? – твёрже спрашивает Локи, делая шаг к отступившему Одинсону. – Что случилось? Я же нравился тебе так сильно пару минут назад.

– С тех пор прошла целая вечность, – отвечает Тор, с лёгкой опаской глядя то на юношу, то на его исковерканное отражение. Локи чуть смеётся.

– Это не так. Но ты уже хочешь сбежать, верно? – буквы звучат твёрже, чем обычно, с каким-то рычанием, в то время как взгляд Локи остаётся обманчиво спокойным, и это пугало Тора до чёртиков, потому что он знал, он видел, что Локи не спокоен. Его почти трясло от злости, в которую погружался его разум. – Хочешь рассказать всем, что я – убийца, грешник, да? Вот только у тебя ничего не получится! Никто не поверит ни единому твоему слову! Ты боишься меня, Тор?! Это прекрасно, потому что ты и должен бояться меня! Я способен убить тебя, разорвать твоё сердце на кусочки, а после выкинуть гниющее тело в реку! Я уже сделал так с Сандрой, сделаю и с тобой. Быть может, это станет проклятьем для каждого, кто делит со мной ложе.

Инстинкты сработали сами. Тор сделал грубый рывок вперёд, прорычав что-то перед тем, как пришпилить Локи за горло к ближайшей стенке, пока не сдавливая, а просто сдерживая на месте.

– Не делай этого! – вдруг взмоляется Лафейсон, и под своей ладонью Одинсон чувствует, как бешено сейчас бьётся его сердце, будто ещё удар – и разорвёт кожу. – Пожалуйста, Тор, я не знаю, что со мной происходит, я… – мужчина нахмурился, увидев слёзы, вскипающие в глазах парня и медленно стекающие по щекам, капающие на его запястье. – Мне так страшно, Тор, я… Тор, меня переполняет что-то ужасное, оно будто сжимает меня в своих лапах и не позволяет нормально дышать, оно контролирует меня, Тор, пожалуйста, просто… – парень всхлипывает и негромко произносит, болезненно смотря на него, – помоги мне.

Хватка Одинсона ослабевает скорее от шока, от спутанности, непонимания того контраста, который только что произошёл. Локи выглядит раненой пташкой, но его глаза – всё ещё не такие живые, как должны быть, словно застланы туманом. Игла осознанности пронзает Тора: юноша лжёт! Просто пытается выжить! Уличить момент, вот и всё, что ему нужно, а не какая-то помощь.

– Я уже ничем не могу помочь тебе, Локи, – произносит Одинсон, с новой силой сжимая хрупкое горло в своей руке. Сын Лафея пытается глотнуть хоть немного воздуха, одной рукой обхватывает держащую его руку Тора, инстинктивно пытаясь вырваться, барахтаясь ногами, пытаясь найти опору, но всё безрезультатно.

Сын Одина смотрит на него с сожалением и тяжёлым сердцем, но повторяет себе, что должен довести дело до конца, иначе произойдёт что-то ужасное, ведь парень перед ним – убийца, лгун и плут, а его обязанность перед Богом состоит в избавлении мира от таких людей.

Оправдания перед самим собой вдруг прерываются резкой болью между рёбер, где секунду назад билось сердце, сейчас проткнутое острым клинком, незаметно лежащим подле портрета на пыльной тумбочке. Рука, стискивающая чужое горло, ослабевает, и Локи выдёргивает нож из тела недавнего любовника, вдыхая в лёгкие воздух с безумной частотой и наблюдая, как мужчина падает на пол, пытаясь зажать свою рану. Относительно придя в себя, Лафейсон садится рядом с ним на пол, выпуская нож из рук.

– Ты мог бы мне помочь, Тор. Почему ты не помог мне? – спокойно спросил он, смотря на медленно движущегося в лапы смерти Одинсона и беря его за руку. – Ты мне правда нравился, и я не лгу. Ты пугал меня не в меньше мере, чем я тебя… Точнее, ты пугал его. Теперь так легко перепутать… Тш-ш-ш, тише, – прошептал Локи, поглаживая захлёбывающегося кровью Тора по голове, – не волнуйся, святой отец, я буду с тобой, здесь. Я буду с тобой до последнего твоего вздоха.

Сын Одина издал последний всхлип, а после замер. Его глаза вмиг перестали отображать мир, взгляд устремился в пустоту. Локи наблюдал, как жизнь покидает его тело, всё ещё не разжимая ладонь мужчины, будто стараясь удержать его здесь ещё ненадолго. Он поднимается с пола только когда понимает, что для Тора всё действительно закончилось, а через маленькое окно начинают пробиваться первые лучи предрассветного солнца.

Перед выходом из комнаты Локи оборачивается, чтобы взглянуть на портрет, и, коротко хмыкнув своим мыслям, открывает дверь и неторопливо спускается по скрипучим ступеням в свою комнату.

Глаза существа на картине постепенно окрашивались густой чёрной краской.