Текст книги "Ты моя проблема (СИ)"
Автор книги: Мария Высоцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Ты время вообще видела? – слова срываются с губ быстрее, чем я успеваю подумать.
Звучит наитупейше. Примерно так она на меня и смотрит. Выгибает бровь.
– Ты записался в мои няньки? Прости, но я такой бюджет не потяну, – разводит руки в стороны.
Меня раздражает неведение. То, что она срывается куда-то среди ночи в платье, едва прикрывающем пятую точку… Стоп, Соколов. Тормози.
Провожу ладонью по лицу. Чувствую на себе ее взгляд.
– Я сама разберусь, ладно? – шепчет и вылетает из лифта сразу, как разъезжаются двери.
Я вижу, как она садится в машину с шашечками и параллельно говорит по телефону.
Падаю за руль и сразу звоню Крис.
– Еще раз привет, – Холмогорова тараторит, – вообще, ты срываешь мне прекрасный романтический вечер, плавно перетекающий в ночь, если что.
– Где проходят съемки? Там же?
– Какие съемки? – сто процентов, морщит свой наколотый филлерами лоб.
– Не тупи.
– А, клипа, что ли? Сейчас, – повисает тишина. – Скинула адрес. Локация поменялась. Вот только не говори, что ты звонишь мне среди ночи из-за этого…
– Забей.
– Ну конечно… Блин, что это вообще было? В ресторане? Меня потом вопросами достали. Еле отделалась. Ты спишь с этой малолеткой?
Крис замолкает. Сам я отвечать ей не собираюсь.
– Или она тебя динамит? Серьезно? – смеется. – Прям вау. Это тебе карма прилетела за всех обиженных баб!
– Все еще дуешься?
– Нет. Я пока не выжила из ума, чтобы в тебя влюбляться. К тому же, кажется, теперь у меня есть Алик. Богатый, правильный, красивый, щедрый. Что еще нужно? Но ты сейчас все мне портишь. Отвлекаешь от…
Крис хихикает. Она всегда такая – легкая. Все два года, что мы были вместе, мы делали, что хотели. Полностью свободные отношения. Единственное, что нас связывало и связывает сейчас, – дружба и хорошие совместные рекламные контракты, по условиях которых для заказчиков мы должны быть парой.
– Если решишь заявиться на съемки, я тебя прошу, скандалов не устраивай. Валдис и так от тебя шарахается.
– Хорошего вечера, – сбрасываю вызов и наконец-то выезжаю с парковки Ксюхиного дома.
27
Ксю
– То есть он сам к тебе приехал, – Юля берет с тумбочки яблоко и надкусывает его с громким хрустом, – а потом еще и поцеловал?!
– Ага, – подгибаю под себя ноги, сидя на кровати в своей бывшей общажной комнате.
Сегодня очень лояльная вахтовичка, поэтому меня пропустили без проблем.
Все, что произошло каких-то сорок минут назад, до сих пор вводит меня в состояние полнейшей растерянности и волнения. Соколов приехал в мою квартиру, ночью, после всего, что между нами происходило…
Зачем он меня поцеловал? К чему эта глупая игра в чувства?
Обнимаю себя руками и слегка раскачиваюсь из стороны в сторону. Юлька же продолжает рассуждать:
– Почему ты откидываешь мысль о том, что можешь ему нравиться?
– Потому что…
Про случай на празднике Миши я ей не рассказывала, да и не буду уже. Смысла в этом немного.
Фёдорова вытягивает два больших пальца вверх, тем самым стебет мой ответ.
– Юль, просто… ну это же Соколов, – раздраженно касаюсь лба. – Какие чувства? Он девчонок как перчатки меняет…
– Ну тут согласна. Что делать будешь?
– Не знаю, – пожимаю плечами, – давай лучше о тебе. Не зря же я сюда среди ночи ехала. Прости, что завалилась и вылила на тебя все это, а тебя не выслушала. Просто бесит. Неимоверно бесит.
– Понимаю, – подружка улыбается, но глаза печальные. – Вот, – протягивает мне какой-то белый футлярчик, по крайней мере, издалека он кажется таковым. Только когда беру в руки, соображаю, что это тест.
– От кого? – растерянно смотрю на две полоски.
– Ты его не знаешь, – Юлька устало качает головой, – не представляю, что теперь делать.
– Блин, и я тут со своей ерундой, – кусаю губы и пересаживаюсь к ней на кровать. – Срок знаешь?
– Пять недель.
– Новоиспеченный папаша в курсе?
Подруга положительно кивает.
– И что?
– Дал денег на аборт. Но врач сказала, что, если сделаю, шансы потом забеременеть будут очень маленькими.
– Капец, – все, на что хватает моего словарного запаса.
– Я… в общем, ты не могла бы попросить маму помочь мне с работой? Учебу придется бросить, но чтобы подыскать что-то приличное… сама понимаешь.
– Конечно.
Часто киваю. Юлька живет на стипендию, в общаге, своей квартиры у нее нет. Если бросит учебу, лишится и одного, и второго. Но когда родит, ей все равно тут остаться не позволят. Нужно будет работать… Боже, как же она будет жить? Ей всего девятнадцать, а перед ней встают такие проблемы. Разве это справедливо? Можно, конечно, сказать, сама виновата, думать надо, с кем в постель ложится… Но очернить человека всегда проще, чем попробовать понять.
– Все будет хорошо, – сжимаю ее ладошки в своих. – Я тебя не брошу. Ты справишься.
Мы обнимаемся. Еще немного говорим, плачем, а после засыпаем крепким сном. Я вскакиваю около десяти от звука будильника. Мне нужно умыться, заехать к себе, переодеться и не опоздать на съемки. Я отлично помню наставления Веры о придирчивости Эрика.
Юлька еще дрыхнет. Поправляю ей одеяло и тихо вышмыгиваю из комнаты. Пока спускаюсь, пишу сообщение, что улетела на съемки и чтобы вечером она обязательно ко мне приехала.
Сама уже мысленно силюсь поговорить с мамой. Делать мне этого не хочется, но ради Юльки я готова переступить через свои обиды.
Дома быстро привожу себя в порядок и несусь на метро. До съемок чуть больше часа.
Залетаю в павильон, снимая на ходу куртку. Вера уже машет мне рукой, даже забирает вещи.
Краем глаза замечаю Эрика. Высокий парнишка с осветленными волосами. Он мой ровесник, а уже звезда миллионов. Он выстрелил, когда ему едва исполнилось семнадцать. Я помню, как в школе мы с девчонками слушали его рэпчик. Мне кажется, не было ни одной, кто бы не сходил по нему с ума. Даже не верится, еще два года назад я и мечтать не могла, что когда-нибудь с ним познакомлюсь, а сейчас снимаюсь в его клипе. Чудеса и сила мысли.
– Ксюша, на грим, – командует Валдис, одновременно переговариваясь с режиссером.
Киваю и сажусь на стул. Девочка-стилист сразу принимается за мои волосы, визажист колдует над лицом. Они снова превращают меня в ту самую моль. Ресниц уже не видно.
В кадре я чувствую неловкость. Эрик не спешит расположить к себе. Кажется, ему вообще плевать на то, что здесь происходит, выглядит он болезненно. Конечно, все шероховатости на лице скрыты, но взгляд все равно потухший.
На мне белая рубашка и серая юбка в клетку, в руках стопка книг. Мы сталкиваемся, и я их роняю. На фоне играет последний хит Эрика, его сейчас везде крутят. Первые места во всех чартах.
– Отлично, – слышу голос Валдиса.
Наклоняюсь подбирать книги, Эрик делает то же самое. Мы сталкиваемся лбами. Все, как задумано по сценарию.
Все, да не все. Через секунду я замечаю кровь. Она капает на пол. Поднимаю взгляд и чувствую легкую тошноту. Нет-нет, только бы не вырубило. Кровь же не моя… хотя фобии на это плевать.
28
Парень вытирает кровь рукавом рубашки, мы выпрямляемся, и я чувствую, как теряю равновесие. Вот-вот полечу вниз. Эрик едва успевает подхватить меня за талию и удержать в полувертикальном положении. Вокруг сразу появляются люди. Вижу все мутно, едва различимо.
Под нос, как и всегда, пихают ватку с нашатырем.
– Ты как? – голос парня доносится словно издалека.
– Нормально, – киваю и ощущаю под собой что-то мягкое.
Кажется, меня посадили на диван.
– Крови боишься?
Встряхиваю головой, а разбросанная перед глазами мозаика медленно собирается в единую картинку.
– Да. Извини… те.
– Можно на «ты», – певец растягивает губы в улыбке. – Я только из тура. Два месяца, и каждый день по концерту, иногда по два. Переезды, перелеты. Сон по несколько часов за сутки. Еле на ногах стою. Поэтому кровь, – трет пальцами переносицу, все еще придерживая салфетку рядом.
– Тебе, наверное, нужен врач.
– Мне нужен сон, – снова улыбается. – Как голова?
– Нормально. В обморок больше не рухну.
– Ну и норм. Валдис, сворачивай тут все, завтра продолжим.
Валдис вмиг появляется рядом. Видок у него недовольный, он хлопает Эрика по плечу, как бы давая понять, что нужно поговорить.
Я отдаленно слышу их диалог. Но и так ясно – Валдис хочет побыстрее закончить проект, давит на парня, но, на удивление, у того прорезается ледяной голос. У меня даже мурашки по коже пробегают от этого тона.
– Это не просьба, Валдис.
Эрик возвращается ко мне и падает на диван. Совсем рядом. Забрасывает ноги, обутые в огромные белые кроссовки, на столик и заводит руки за голову, сцепляя пальцы в замок.
– Значит, Ксюша.
– Ксюша, – улыбаюсь, кажется, первый раз за все время своего здесь нахождения.
– Юра.
– Я знаю.
Эрик, конечно же, псевдоним. Настоящее имя певца – Юрий Кайсаров.
– Тебя подвезти?
Этот вопрос немного шокирует. Он сейчас серьезно? Эрик, тот самый! Звезда. Тот, по кому женская половина человечества сходит с ума, предлагает меня подвезти?
Можно было бы согласиться. Можно. Еще пару месяцев назад я бы так и сделала, но теперь… теперь я сначала думаю. В голове сразу промелькивают навязчивые мысли – а что он попросит взамен?
– Я на метро, – поджимаю губы и вытаскиваю влажные салфетки.
Пока я пытаюсь хоть немного отмыть грим, парень уходит, полностью теряя ко мне интерес.
Мы сталкиваемся с ним уже на улице, у входа.
– Так тебе гораздо лучше.
Эрик рассматривает мое лицо. У него внимательный и немного колючий взгляд. Не то чтобы он оценивает… просто смотрит не совсем как на человека. Скорее как на предмет. И кажется, он еще не решил, нравится ему «он» или нет.
Парень проводит пальцами по моей щеке. Отшатываюсь. Думаю, он и сам заметил ужас в моих глазах.
– Ты хорошая актриса, – его слова звучат с намеком. Он говорит явно не о клипе…
– Спасибо, – выдаю больше на автомате.
Выгляжу жутко глупо. Понимаю же, он меня клеит, причем так вот, в лоб. Уверенный в своем превосходстве. Еще один нарасхват… уверен, я его дурочка-фанатка. Та, что готова на все.
– В пятницу у нас небольшое выступление в «Карме», – берет мою ладонь, пропуская между пальцев свои. – Закрытая вечеринка. Хэллоуин, – понижает голос и точно звучит как маньяк из триллеров. – Приглашаю.
По коже расползаются мурашки. Мне почему-то всегда казалось, что Эрик такой милый, даже няшный парень. На деле же меня от него в дрожь бросает.
– Не думаю, что…
Смотрю за его спину и не верю своим глазам – у тротуара останавливается машина Соколова.
– А за мной приехали, – выпаливаю первое, что приходит в голову, и, очень быстро перебирая ногами, залезаю в тачку Дениса. – Ничего не спрашивай, – бормочу Соколову, а сама смотрю на Эрика сквозь тонированное стекло ламбы.
Певец садится в машину, и я только сейчас замечаю, что с ним ходит пара охранников. Когда все они исчезают из моего поля зрения, до меня наконец-то доходит, что, избавившись от одних трудностей, я, кажется, сейчас вляпалась в другие.
Медленно поворачиваюсь к Денису, который смотрит на меня с интересом.
– И что это было? – выгибает бровь.
29
– Ничего, – качаю головой, – прости, мне пора.
Хочу вылезти, но Соколов перехватывает мое запястье. Они там все сговорились, что ли, сегодня? Дергаю рукой, но толку ноль. Приходится повернуться. Посмотреть ему в лицо, чего я делать не хочу.
– Отпусти, – понижаю голос, но Денис даже не думает разжать пальцы.
Глубокий вдох, Ксю. Глубокий вдох.
– Зачем ты вчера ко мне приехал? Что сегодня делаешь здесь?
Не знаю, ответил бы он мне что-то или нет, но в моей сумке начинает трезвонить мобильный. Вытаскиваю телефон и подношу его к уху.
– Да, Юль, – смотрю в зеркало дальнего вида и замечаю спортивную сумку на заднем сиденье машины. Видимо, Денис после тренировки…
Подружка тем временем рыдает в трубку, захлебывается слезами, и я практически не могу разобрать, что она говорит.
– Успокойся, – прикрываю глаза, – что происходит?
– Славик… я пошла поговорить… он… мы… я у него дома… мы ругались, а потом он закрыл меня в ванной. Они гуляют здесь с друзьями, у кого-то день рождения. Музыка на всю квартиру орет. Я не знаю, что мне делать.
– Спокойно, слышишь? Скинь адрес, я приеду… и заберу тебя.
Сбрасываю звонок, и мне почти сразу приходит сообщение с адресом.
Все это время Соколов молчит. Только смотрит так… недобро.
– Отпусти, Денис, мне правда нужно ехать.
– На какую-то хату с обдолбышами? – в голосе сквозит металл.
– Не знаю, – вздыхаю, – возможно, все не так плохо.
– Ну конечно. Адрес вбивай, – кивает на встроенный экран, где открыт навигатор.
– Что я должна буду сделать за эту помощь?
Денис мягко смеется.
– Ты наконец-то включилась и начала думать о последствиях.
– Еще бы, – фыркаю, но адрес все же набираю.
– Я подумаю, – ухмыляется, а машина плавно трогается с места.
Мы едем молча. Соколов словно погружается в какие-то свои мысли. Я стараюсь смотреть на дорогу, но взгляд то и дело прилипает к его лицу.
– Дыру прожжешь, – предупреждает в какой-то момент.
Моментально прячу глаза, пялюсь на свои руки, которые сцепила в крепкий замок. Чувствую себя пойманной воровкой. Серьезно. Почему нужно быть таким… токсичным?
Соколов бросает машину у самого подъезда. Вылетаю на улицу первой и быстро иду к двери. Недолго думаю и набираю первый попавшийся номер квартиры.
В домофон отвечает какая-то бабуля.
– Эта ваша соседка снизу.
– Катюша, ты?
– Я.
– Ты же на работе в это время.
– Да я приболела, в аптеку выбежала, а ключ магнитный забыла в прихожей. Теперь в подъезд попасть не могу.
– Открываю-открываю.
К счастью, бабушка оказывается недотошной. Верит.
Денис придерживает мне дверь. Я чувствую его взгляд на своей спине. Он прожигает. Хочется повернуться, но я этого не делаю, захожу в лифт, который подвозит нас до шестого этажа.
– Это здесь, триста шестая.
– Звони.
Надавливаю на кнопку. Нам открывают не сразу. В квартире орет музыка, поэтому звонок слышат раза с седьмого.
В дверях появляется парень. Выглядит он потрепанно. Из квартиры несет сигаретами, морщу нос. Брюнет прищуривается, смотрит на меня. Когда замечает Дениса, слегка вытягивается.
– Вам чего? – бубнит заплетающимся языком.
– Мы за Юлей.
– За кем?
Соколов к тому времени, видимо, теряет терпение. Просто отталкивает его в сторону и проходит в квартиру. Предварительно сжимает мою ладонь. Если честно, я рада, что не одна. Здесь жутко. Притон какой-то.
Мы идем по коридору, когда навстречу вылетает несколько девиц, Денис на рефлексах отдергивает меня в сторону. Вжимает в стенку. Сам стоит критично близко. Я чувствую запах его туалетной воды, а еще мне кажется, что слышу, как бьется сердце.
У него такие глаза… встряхиваю головой, чтобы скинуть с себя этот дурман. Хочу, чтобы все прекратилось, а сама при этом сильнее сжимаю его ладонь.
– Где она? – Денис перекрикивает музыку, склоняется к моему уху.
Задевает шершавым подбородком щеку. Меня подбрасывает. Пульс точно зашкаливает. Даже вчера при поцелуе я не чувствовала столько близости. Там была только злость, а сейчас…
– В ванной, – выдавливаю из себя, сглатывая ком, вставший в горле.
Он кивает и дергает друг за дружкой несколько дверей. Последняя оказывается закрытой на шпингалет снаружи. Кто вообще додумался его сюда приделать?
– Юлька, – обнимаю ее сразу, как только попадаю внутрь ванной комнаты.
Она ревет, я, кажется, тоже.
Фёдорова нервно оглядывается. Смотрит на Дениса и поджимает губы. Ее щеки начинают гореть сильнее.
Мы выходим из квартиры сразу же. Юлька даже куртку свою не забирает. Так и уходит в одном свитере и джинсах. Хорошо, что обувь на ногах есть.
Ее колотит. Я чувствую, как дрожат ее плечи.
В машине Юля извиняется, плачет и говорит, какая она дура. На что-то надеялась… думала…
Смотрю на нее и не понимаю, как моя Юлька могла связаться с таким упырем. Его мы, кстати, тоже видели, он хотел преградить дорогу, но, видимо, взгляд Дениса убедил его не проявлять активность.
Только вслед Юльку обозвал и сразу спрятался в одной из комнат.
– Не плачь. Все будет хорошо. Ну вот зачем ты к нему пошла?
– Хотела поговорить еще раз. Нормально, понимаешь?
– Понимаю…
Не знаю почему, но именно в этот момент ловлю на себе взгляд Дениса через зеркало.
Закусываю нижнюю губу.
– Не плачь, – глажу подругу по спине.
Соколов отвозит Ю в общагу. Хочу пойти с ней, но он так на меня смотрит, что я не решаюсь это сделать. Наблюдаю только, как она заходит в корпус, и опускаюсь на сиденье автомобиля.
Становится немного стыдно. Не за Юлю, нет. За то, что он видел весь этот бред.
– Спасибо, – говорю уже на парковке собственного дома.
Соколов кивает. Смотрит в лобовуху. Пристально. На меня внимания не обращает. Его пальцы сжимают руль, локти выпрямлены. Он вроде и расслаблен, а вроде и на взводе.
– Я…
Договорить не успеваю. У него звонит телефон.
Денис отвечает односложно. Слушает внимательно. Когда сбрасывает вызов, все же поворачивается ко мне.
– Иди домой, Ксюша.
Киваю. А что я еще могу? Выкарабкиваюсь на улицу. Хлопаю дверью машины, и она сразу срывается с места. Он уезжает не попрощавшись.
Сегодня Соколов полдня ходил за мной по пятам, помогал, а теперь вот так просто уехал. Так, словно знать меня не знает. Разве так бывает? Что происходит? Что мне со всем этим делать?
– А ты говорила, вы не общаетесь.
Олькин голос за спиной становится полной неожиданностью. Вздрагиваю и медленно разворачиваюсь к сестре.
30
– Оль, – вздыхаю, – чего ты от меня хочешь?
Мы уже зашли в лифт. Сестра смотрит снисходительно. Губы сжаты в тонкую полоску. Точь-в-точь мама.
– Я? Я хочу для тебя счастья, а не вот этого, – раздраженно бросает взгляд на двери, словно они живое воплощение Дениса.
– Спасибо. Но можно я разберусь сама?
– У него есть Крис. Они вечно ругаются, но все равно сходятся. Постоянно вместе, везде, на всех мероприятиях, если оба в городе.
А вот теперь я поджимаю губы. Смотрю в пол. На сестру не могу, ведь она права – у Соколова есть Крис. А я… я, видимо, просто развлечение, забавная зверушка.
– Только не реви, ладно? – смягчается сестра.
– Я и не собиралась. Разве у меня есть повод? – вздергиваю бровь, стою на своем до конца. Она ни за что не увидит моего расстройства. Нет.
– Значит, тебя устроит роль любовницы? Захотелось легких денег и славы? Думаешь, я не догадываюсь, зачем тебе это? Быстрый способ засветиться, потаскаться с ним по тусовкам, примелькаться. Набрать аудиторию в инсте.
Честно, от ее пламенной речи у меня глаза на лоб лезут.
– Только потом ты обязательно в него влюбишься. Влюбишься и будешь страдать. А он вернется к Крис, всегда возвращается. У него столько баб было… не думай, что ты какая-то особенная. Просто на данном этапе жизни ему захотелось чего-то новенького. Милую, наивную девочку с периферии.
– Я ценю твою заботу, – улыбаюсь, по крайней мере, очень надеюсь, что это можно так назвать.
В квартире Оля сразу же идет на кухню. Я запускаю кофемашину и сажусь на стул. Сестра присаживается напротив.
– Давай без дальнейших нотаций. Я тебя услышала.
– Не уверена, – закатывает глаза.
– Оль, у меня сегодня был тяжелый день. Правда. Подруга беременна, а парень ее посылает, я полдня с ней зареванной просидела.
– Полдня была с подругой, а домой тебя привез Соколов…
– Ты опять? Он помог мне ее забрать из квартиры того парня. Потом подвез домой. Все. Закрыли тему.
– Дура ты, Ксюх.
– Зато вы все не в меру умные, – взрываюсь, но быстро нахожу точку равновесия.
– Ладно, делай что хочешь, но потом плакаться не прибегай.
– Даже не надейся, что прибегу, – фыркаю и достаю чашки.
– Я, вообще-то, принесла пригласительные. У Катюши день рождения, отмечать будем в ресторане. Миша помог…
– Я уже поняла, что Соколов-старший – ваш благодетель, дальше можешь не продолжать. Ты, кстати, знаешь, что папа в четверг прилетает? Его-то на торжество позовешь? Внучка все же, – внимательно смотрю на сестру.
Олька теряется, нервно трет подбородок.
– В четверг?
– Ага, а празднуете вы как раз в пятницу, – растягиваю губы в провокационной улыбке.
– Мне кажется, мама…
– Да при чем тут мама? – снова повышаю голос. – Он твой отец и Катюхин дед. Не Миша, а папа наш!
– Я знаю, просто…
– Что «просто»? Прости, но, если ты его не позовешь, я не приду. Не могу оставить его дома одного, – пожимаю плечами, – это некрасиво.
– Да-да, я понимаю, – часто кивает. – Я позвоню тебе, потом.
Оля поднимается и очень быстро уходит. Даже не прощается.
Прекрасно просто.
Перед сном захожу в инстаграм. Заглядываю на страницу Дениса, но там нет ничего нового. Сторис вообще по нулям. Убираю телефон под подушку и засыпаю. Не знаю, что мне снится, но явно что-то хорошее. Просыпаюсь я с шикарным настроением.
После учебы мы с Ю едем на УЗИ. Она боялась, поэтому я предложила ей свою поддержку. Все время, что находимся в клинике, держимся за руки. Я чувствую ее страх, отчасти он, наверное, передается и мне.
Остаток недели проходит загруженно. Учеба, съемки. На последних, кстати, я снова была в кадре с Эриком, который с ехидной улыбкой выдал мне:
– Че сразу не сказала, что с Деном?
– Что?
– Тебя же Соколов тогда забирал.
– Вы знакомы?
– Ага. Он последние три боя на ринг под моих «Ангелов» выходил.
«Ангелы» не такая раскрученная композиция. Не совсем хит. В ней больше смысла. Что-то про силу воли, победу и стремление к своей цели. Как правило, такие песни не рвут чарты.
– Я не знала, – пожимаю плечами и иду на грим.
Это был последний день съемок. Утром следующего Вера привезла мне конверт прямо к институту. Не знаю, сколько обычно платят за такую работу, но уверена, Валдис отделался от меня крохами. К тому же кто в наше время вообще платит наличкой?
В четверг с утра еду в аэропорт, встречаю отца и отговариваю его от ночевки в гостинице. Отдаю ключи и вызываю ему такси, плюс пишу в заметках точный адрес. Этаж, номер квартиры, подъезда.
После класса по актерскому еду домой. Часов десять уже вечера.
Мы полночи болтаем с отцом. Он рассказывает, что Олька пригласила его на др Катюхи. Выдыхаю. Хоть где-то она смогла не прогнуться под мать. Хотя, кажется, сделал это под меня.
В пятницу мы с папой вместе заходим в ресторан. Я вижу, что ему неуютно. Мне первый раз тоже было неловко. Хотя кому я вру? Сейчас точно так же вся эта роскошь не вписывается во все, что было в моей жизни «до».
Оставив верхнюю одежду в гардеробе, проходим в основной зал. Выискиваю сестру и машу ей рукой. Олька быстро идет к нам с Катрин на руках. Пока они воркуют, я имею глупость обернуться. Смотрю на проем, через который люди попадают в зал, и замираю.
Соколов пришел с Крис. Она висит на его локте и что-то шепчет на ухо. Улыбается. Она улыбается, а я понимаю, что все Олькины слова – голая правда. Становится тошно. Я чувствую во рту привкус желчи и очень хочу отсюда уйти. Потому что где-то в глубине своей души я позволила дать себе эту глупую надежду…
31
Медленно возвращаюсь к отцу и сестре. Нет, телом я так и продолжала стоять рядом, а вот душой перенеслась отсюда за сотни тысяч километров.
– Я рада, что ты пришел, – Олька улыбается, касается пальцами отцовского плеча.
Смотрю на нее, а в голове вдруг возникает вопрос: не скажи я ей тогда про приглашение… она бы вообще позвала папу сюда? Почему-то у меня складывается стойкое впечатление, что нет.
– Вадим, – мамин голос и надломленная от удивления бровь моментально привлекают к себе внимание.
– Здравствуй, Марика.
– Здравствуй, – ма холодно улыбается, растягивает свои красные губы. Получается ядовито.
Она, конечно, не рада папе, и я уверена, что против его присутствия здесь. Значит, Оля ее не предупредила. Ослушалась.
Они перебрасываются парочкой фраз, а я понимаю, что это лучший момент, чтобы попросить мать о помощи Юльке. Для нее это плевое дело, а для подруги еще один шаг к новой, достаточно сложной жизни будущей матери-одиночки.
– Мам, – перехватываю ее, когда она направляется к другим гостям.
– Что? – звучит очень резко.
– Я… тут такое дело… в общем, моей близкой подруге нужна работа. Может быть, у тебя в офисе кто-то требуется?
– Образование есть?
– Мы с ней вместе учимся.
Мама закатывает глаза и качает головой.
– Тогда у меня точно не найдется для нее ничего подходящего, – произносит с усмешкой, параллельно смеряя меня взглядом. – Мы с тобой уже не раз говорили о разумности твоего образования…
Вытягиваюсь по струнке чисто автоматически.
– Я помню.
Настаивать сейчас на чем-то бессмысленно. Она не поможет чисто из принципа. Вот это надо так ненавидеть мою профессию.
– Кристина! – мамино выражение лица резко меняется. Она смотрит за мою спину. Строгий тон становится елейным голоском, и она вытягивает руки вперед. – Шикарно выглядишь.
Они обнимаются, а я отодвигаюсь в сторону.
Холмогорова не отстает в лести. Делает шаг назад, рассматривая мамино платье сверху вниз.
– Боже, это же последняя коллекция!
– Она самая. Утром доставили из Милана.
Пока они любезничают, я ищу пути отступления, если меня вдруг стошнит от этой сахарной ваты, в которую они превращают адекватную человеческую речь.
Соколова, кстати, поблизости нет. Как это Крис могла отпустить его от себя? Как только думаю об этой парочке, внимание этих модниц переключается на меня.
– Ты просто шикарно отыграла в клипе, – заявляет Крис, – Марика, у тебя очень талантливая дочь.
Минус тебе в карму, Крис. Жаль, ты не знаешь, что мамочку трясет от одного только упоминания о моей деятельности.
Виду мама, конечно, не подает. Улыбается. Натянуто, неискренне, хотя тут, кажется, все так улыбаются.
– Спасибо, Кристина. Есть в кого, – мама снова смеется, и вот теперь я закатываю глаза.
– Ой, девочки, я вас покину, – Холмогорова ретируется.
Идет к Денису, он как раз снова появился в зале.
– Хочешь всю жизнь быть содержанкой, – мама смотрит вслед Кристине, – как она?
Холмогорова уже виснет на Дене.
– Она, вообще-то, успешная модель.
– Где? Ты видела ее на мировых показах? Может быть, у нее есть контракты с люксовыми брендами?
– Я так далеко не углублялась, – складываю руки на груди.
– Ничего у нее нет. Вон ее главный заработок, – кивает на Соколова и берет с подноса бокал шампанского. – Если продолжишь свою «карьеру», станешь такой же. Веселись, доченька.
Дурдом какой-то. Не хочу я об этом думать и смотреть на них не хочу. Я справлюсь, у меня такого не будет. Никогда!
Отыскиваю папу. Почти весь вечер мы держимся с ним вместе. Не хочу его кидать, да и сама рядом с ним чувствую себя воинственнее.
Уже под конец отец уходит разговаривать с кем-то по телефону. Кажется, это женщина. И я этому очень рада. Папе давно пора начать налаживать личную жизнь.
Поднимаюсь на второй этаж. Здесь нет людей. Маленький зал, по центру которого стоит гигантский аквариум. Наблюдаю за рыбками, прижимаю ладонь к стеклу. Они такие красивые, сказочные. Внимание привлекает фиолетовая. У нее пышный хвост и длинный нижний плавник, проходящий почти по всему животику.
Моя заинтересованность медленно тает, стоит мне услышать знакомый голос. Иду на звук. Глупо, неправильно. Я не должна этого делать, но внутренний порыв сердца гораздо сильнее и ярче разума. Заворачиваю за угол. Здесь есть диванчик и огромное окно в пол. Свет приглушен по максимуму, видны лишь очертания.
Денис стоит у окна. Говорит по телефону. Значит, я не ошиблась. Узнала по голосу. Хотя мне кажется, что за все время слышала от него не так много слов.
Он замечает меня почти сразу. Я так и стою на освещенном пространстве зала, прижав ладонь к стенке.
Денис делает несколько шагов навстречу. Прощается с тем, с кем говорил по телефону, медленно опуская руку вниз.
Соколов останавливается от меня в паре сантиметров. Теперь я вижу его лицо, он не вышел на свет до конца, но этого хватает, чтобы очертания сменились четкой картинкой.
– Привет, – взмахиваю рукой. Чувствую себя более чем просто неловко. Наверное, стоило сразу уйти отсюда подальше, но меня потянуло к нему, как по взмаху волшебной палочки. Это же глупо, да?
– Привет.
На лице ни единой эмоции. Чистый лист. Маска. Даже не разобрать, о чем он думает. Просто смотрит. Он смотрит, а у меня губы немеют от этих взглядов. На ум сразу приходит наш поцелуй. Почему-то сейчас он не кажется мне таким плохим, как той ночью. Тогда я была дико зла, а сейчас… что чувствую сейчас?
Сама толкаю его во тьму. Пугаюсь. Четко слышу приближающийся мамин голос и не хочу скандалов. Меня накрывает волна паники. Здесь темно. Мамин голос становится громче. Кажется, она говорит с отцом. Точнее, ругается с ним.
Чувствую раскрытую ладонь на своей спине. Денис проводит пальцами по моей шее. Слишком неожиданно. Вздрагиваю и сразу запрокидываю голову. Он вдавливает меня в свое тело, оказываясь критично близко. Внутри рождаются бабочки. Какой-то запредельный трепет.
В ушах шум. Денис накрывает мои губы своими. Гладит лицо. Обхватывает щеку ладонью, подталкивая вглубь комнаты. Врезаюсь спиной в стену. Это угол. Путей отступления нет. Он загнал меня в ловушку, или же я пришла в нее добровольно…
32
– Ты же с Крис, – нахожу в себе силы, чтобы оттолкнуть Дениса.
Сейчас мой шепот похож на шипение.
– Ревнуешь?
– Констатирую факт. Не обольщайся.
Упираюсь ладонями в его плечи, правда, это ничего не меняет.
– Ты сама пришла.
– У меня было помутнение рассудка.
Мы перешептываемся, пока на фоне, буквально в соседнем зале, разрастается скандал моих родителей.
– Тогда пошли, – он тянет меня за руку туда, где моя мать, туда, где мне точно открутят голову.
– Нет, – прилипаю к стенке. – Чего ты хочешь, Денис? – легкий мандраж разливается по телу. – Я не понимаю. Зачем ты приходил ко мне? Зачем приехал тогда? Зачем помогал с Юлькой?
– Слишком много вопросов.
– Слишком? Мне все говорят, чтобы я близко к тебе не подходила. Все!
– Правильно говорят.
Он что, улыбается? Серьезно? Меня перетряхивает от злости. Нежность тает на глазах. Хочу зарядить ему еще одну пощечину. Не делаю этого, конечно. Но руки так и чешутся. Он же просто надо мной издевается.
– Ты, ты…
Денис перехватывает мою руку. Сжимает запястье. Подносит к своему лицу и шумно вздыхает. Затылок стягивает от колючих мурашек. Один-единственный жест, и вся моя агрессия снова улетучивается.
Я в агонии. Горю от непонимания ситуации, от накатывающих чувств. А он… он ничего не хочет прояснять. Приподнимаюсь на цыпочки. Ловлю еще один безумный порыв. Касаюсь носом колючего подбородка, а мозг начинает сосредотачиваться на родительском разговоре. Так некстати.
