Текст книги "Валентинка от босса (СИ)"

Автор книги: Мария Манич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

19 Глава

Недолго сижу в комнате. Ругаю себя, что такая трусиха, не нашлась с ответом для дамочек, которые остались внизу. Сбежала! Хорошего же они обо мне мнения. Разве я давала своим молчанием повод? Неужели такое впечатление из-за того, что я с Пашей приехала? Женская солидарность, она такая. Не зная меня, полили помоями и перемешали с грязью лишь потому, что дружат с его женой. Бывшей, я хочу заметить!

Паша тоже хорош, ушел с друзьями, оставив меня на растерзание этим гиенам. Не то чтобы я была против его общения с другими людьми, но он же должен понимать, что я тут совершенно одна и никого не знаю. За исключением Сергея. Застонала в голос. Не греет меня это знакомство, скорее пугает. Надеюсь, Паша ничего такого не подумал, а то решит, что я с одного мужика вешаюсь на другого. А я не такая. Я его люблю.

Вздыхаю.

А он меня? Наверное, рано спрашивать такое. И вообще такое не спрашивают. Пусть сам скажет! Он же говорит мне, что я красивая, а это уже что-то. Надо расслабиться и отпустить ситуацию. И девушкам внизу ответить что-нибудь. Только придумать что!

Поправляю волосы, обновляю съеденную помаду и, спеша присоединиться к гостям, выхожу из комнаты. Каблуки тонут в мягком ворсе ковровой дорожки, расположенной в коридоре второго этажа. Не дом, а прямо отель пять звезд. На свете только экономят. Темно. Когда я поднималась, свет горел. Главное, не споткнуться и не упасть. Я переодела свои зимние сапожки и теперь медленно ступаю на одиннадцатисантиметровых тонких шпильках. Пытаюсь держать баланс и не завалиться набок.

Ай!

Ногу подвернула. Вот так и знала.

Тру лодыжку, оперевшись на стенку плечом, рядом из приоткрытой двери падает полоска света, слышатся разговоры на повышенных тонах. Что за люди? Зачем же ругаться в новогоднюю ночь, наоборот, отличный повод помириться и забыть старые обиды. Праздник же!

– Паш! – вопит женщина за стенкой.

Я роняю туфлю и застываю в позе зю. Там мой Паша? Или чей-то еще? Судорожно вспоминаю имена всех присутствующих на этой даче.

– Сколько прошло после развода? Месяц? И у тебя уже отношения? – не унимается противный писклявый женский голос. Да именно такой, но, возможно, я предвзята.

Потому что именно мой Павел Валерьевич недавно развелся, а значит… Господи, я собралась подслушивать разговор своего типа парня с его типа бывшей женой. Ну и ладно! Никто же не узнает!

– Аля, успокойся. Мы развелись, я свободный мужчина. Что ты вообще тут делаешь? Где Дима? – Это точно Паша, узнаю его властные нотки.

– Оставила с родителями. Мне ребенка спихнул, а сам девицу себе снял и в дом наших друзей привел? Не стыдно тебе, Паша?

Какая же гадкая женщина! Почему сразу снял? Ну почему тут все решили, что я проститутка? Это из-за длины моего платья? Яркого макияжа? А может, потому что я молоденькая?

– Я? Спихнул? Не ты ли с пеной у рта отстаивала возможность провести с ним эти праздники? – рыкает мой мужчина.

– Поехали домой, встретишь Новый год с нами! Как раньше!

Согласится или не согласится? Туфля валяется под ногами, я прижимаю руки к груди в ожидании ответа. Не дышу.

– О как ты заговорила. Это потому что я теперь со Светой, а не один? Сразу интересен стал? А где твой… как его там? Гриша?

– Хочу спасти тебя от опрометчивого шага. – Эта женщина мастерски переводит темы, уходя от неудобных вопросов.

– Это какого, просветишь?

Представляю, как Паша хмурится. Чувствую, как он злится. А если меня тут застукают, разозлится еще сильнее. Но ничего не могу с собой поделать, стою и слушаю эту перебранку. Ногой шарю по полу в поисках туфли. Чтобы, если что, сбежать быстренько, не оставив улик.

– Ты не видишь, что девица твоя охотница за богатыми мужиками? Сколько ей лет? Восемнадцать? Что ты смеешься? Смешно ему! А мне вот нет! Оберет тебя до нитки и пойдет дальше.

Вот стерва!

– Как ты? Мои деньги тебя больше не касаются, но я послушаю тебя, давай, рассказывай. Твои трещотки тебе уже успели позвонить? Те, что внизу? Ну давай, делись сплетнями, ты всегда это любила.

– Твои деньги, может, и не мои уже, но зато Димины до восемнадцати лет! То, что Зуев с ней знаком, тебе не показалось странным? А мне вот показалось интересным, откуда твоя подстилка его знает.

Паша молчит. Я не дышу. Разговор принимает ужасный оборот. Так и знала, что знакомство с Сергеем мне аукнется. Ведь в нем нет ничего криминального, и я уже рассказала Паше все. Что же он молчит?

– Что замолчал? – Стерва тоже подметила.

– Я от тебя устал.

Кажется, Паша встал. На лестнице послышались шаги, оставаться не замеченной уже не получилось бы, и мне пришлось поспешить навстречу поднимающимся людям, голоса Паши и его жены остались позади. Любопытство меня съедало, а щеки горели. Я очень надеюсь, что разговор они завершили. Мне хочется увидеть своего мужчину, посмотреть ему в глаза и увидеть, что он во мне не разочарован. Что все между нами, как и было до этого дома и этой женщины. Я даже не знаю, как она выглядит! Но очень хочу увидеть. Сравнить нас.

Паша появляется внизу через полчаса, растрепанный и злой. От него исходят волны ненависти и усталости. Мне хочется прильнуть к нему, обнять, успокоить. Сказать, что та женщина наверху в прошлом, а здесь я, его будущее. И я его люблю. Я буду только его. Мне не нужны его деньги, мне не нужен какой-то Зуев. И вообще зря мы сюда приехали. Нам, кроме нас двоих, никого не надо. Но Паша кидает на меня холодный взгляд и отворачивается. В груди болезненно ноет. Что же случилось после того, как я ушла?

Паша ко мне не подходит. Увлеченно беседует с какими-то мужчиной и женщиной. Считаю до тридцати и решаюсь сделать первый шаг, глупо не подойти к единственному знакомому здесь человеку.

– А вот и я!

Хватаю Пашу за локоть и повисаю на нем. Больше не сбежит, не дам ему этого сделать.

– Привет.

– А я тебя уже потеряла, – вымученно улыбаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Звонил родным, – улыбается мне в ответ одними губами. Глаза остаются усталыми и какими-то озабоченными. Таким он бывает после тяжелой рабочей недели, когда все сотрудники, как сговорившись, косячат. – Как ты тут, не скучала?

– Только по тебе. Может, пойдем пройдемся? Подышим?

Пузырьки шампанского добрались до своей цели и нещадно бьют меня по мозгам. Я собираюсь развести Пашу на разговор. Пусть скажет мне, кто я для него, поделится тем, что его волнует сейчас. Я же вижу, внутри него идет какая-то борьба. Что ему там наплела бывшая жена? Вариант выйти на улицу пришел спонтанно. На глаза попался светлый полушубок недавно вошедшей женщины, и план созрел сам собой. Тем более кругом слишком много народу, которые хотят погреть уши.

– Давай.

Выходим на морозный воздух. Снег искрится под светом огней, которые украшают фасад дома, и уличных фонарей. На елке во вдвое миллион гирлянд и красных шаров. Детей на улице уже нет, загнали в дом. Кого-то повели спать наверх, я видела, когда ждала Пашу, не спускала взгляда с лестницы. Детишки постарше ждали полуночи, оставалось каких-то два часа до главного праздника года.

На веранде мы одни. Отходим в самый темный уголок. Я надеюсь, Паша меня обнимет или поцелует, но он увлечен своими мыслями, смотрит в темноту ночи и не обращает на меня должного внимания. Какое-то время мы так и стоим, каждый погруженный в свои проблемы. Мои крутятся вокруг мужчины, что рядом. Я не знаю, с чего начать, и решаю не ходить кругами.

– Что она тебе сказала обо мне? – нарушаю молчание.

– Боже.

Паша опускает лицо в ладони, устало трет его. Ему не нравится мой вопрос, но я не намерена идти на попятную. Либо буду бороться за свое счастье до конца, либо… просто уйду.

– Слышала, значит… Что с вами сегодня, женщины? Бесы вселились? Новый год наступает, Света. Потом поговорим, – отмахивается от меня, как от назойливой мухи.

Ну уж нет. Во мне говорит алкоголь, смешанный с любовью и решимостью. Адская смесь.

– Я хочу сейчас! – топаю, как капризный ребенок, проявляя не свойственную мне твердость. Мне правда важно. Я тоже устала. Но хочу знать, на что имею право и имею ли вообще. На каких я здесь условиях: любовница, девушка на пару ночей или что-то большее.

Я хочу быть чем-то большим!

Брови Паши взлетают сначала, затем сходятся на переносице, он убирает руки в карманы брюк, выражение его лица меняется и становится отстраненным. Я уже думаю, не перегнула ли палку, когда он металлическим голом произносит:

– Вот только мозг трахать мне не надо. Что ты от меня хочешь, Света?

– Кто я для тебя?

На миг прикрывает глаза от вопроса, а когда распахивает, впивается в меня злым раздраженным взглядом. Я отшатываюсь от него на пару шагов.

– Жениться я не собираюсь, как и заводить долгих отношений. Напоминаю, я только развелся! Зачем все усложнять? Нам сейчас хорошо вместе. Давай так и оставим. Обещать тебе я ничего не могу и не буду.

Это не тот Паша, которого я успела узнать за пару дней, проведенных вместе. Это совсем другой человек, который режет без ножа своими резкими словами. Я его не знаю. Обнимаю себя руками и делаю еще шаг назад.

– Тогда зачем я вам? – Слова даются тяжело, голос звенит. Я не такой планировала разговор. Думала, все будет по-другому! Влюбленная, глупая дура… Он мне ничего не обещал и обещать не планирует.

Пожимает плечами.

– Не ты, так кто-то другой.

Бьет наотмашь. Не физически, морально уничтожает. Мне кажется, он даже не понимает, как простыми словами забивает кол мне в сердце. Слезы сдерживать все сложнее, но я стараюсь. Дышу часто и неотрывно смотрю на Пашу. Он

выглядит агрессивно и холодно, будто мы чужие друг другу люди. Будто не он шептал мне нежности в постели сегодня ночью, вколачиваясь в мое тело.

Как будто не он, а кто-то другой…

– Не думай, что раз я тебя выбрал, ты какая-то особенная. Не хочешь быть вместе на тех условиях, что я предлагаю, нам не по пути.

Оказывается, может быть даже больнее, чем секунду назад. Куда уже больше? Добить меня решил.

– А что вы предлагаете? Секс?

Замечаю, что опять начинаю ему выкать, но ничего не могу с собой поделать. Когда он начинает говорить со мной таким тоном, я теряюсь.

– Мне казалось, тебе понравилось. Все по согласию, ты не против была.

Понравилось, но я-то надеялась на… другое отношение к себе. Я не содержанка, меня не нужно покупать. Сказка, выстроенная в голове за эти дни, начинает рушиться, как карточная башня. Легкое дуновение ветра – и вот башни уже нет, а есть только колода карт, разметавшаяся по полу. Потребуются время и силы, чтобы собрать все заново. Не уверена, что у меня хватит мужества и сил.

– С чего вы взяли, что я могу согласиться?

– Ты знаешь Зуева, а он такой пример отношений очень даже приемлет. Решила выбрать кого побогаче? Так вот, разочарую тебя, жена отобрала у меня половину имущества, не так уж я и богат, – разводит руками в стороны, ухмыляется.

– Что вы такое говорите? Я никого не выбирала. Я вас люблю. Уже давно…

Паша лишь криво улыбается, снисходительно качает головой, бормоча что-то себе под нос. Я покрываюсь льдом от взгляда его холодных глаз. Что же случилось? Почему такая перемена? Кто ему что сказал, пока меня не было? Сергей? Нет, он был внизу. Жена его что-то придумала и он поверил? Больше вариантов нет. Я кутаюсь в куртку, мороз начинает щипать полуголые коленки.

Он был у меня первым! Забыл уже? Или это не так важно, как мне бы хотелось?

– Ты глупая девочка, любящая только деньги. Сколько стоит твое платье? А туфли? У меня взгляд хорошо наметан на такие вещи, двенадцать лет брака за плечами. А таких денег я тебе явно не платил.

Каждое слово вколачивается гвоздем в голову, отчего начинает неприятно пульсировать в висках. И дело не в выпитом до этого шампанском. Кажется, алкоголь выветрился из меня со скоростью света, потому что вся эта ситуация похлеще холодного душа.

– Я, наверное, пойду, – неуверенно произношу, шмыгая, просчитывая варианты, как можно добраться до города за два часа до полуночи. Не хочу больше слушать гадости в свой адрес, я их не заслужила. Я просто влюбилась! Видимо, очень не вовремя и, возможно, не в того человека.

– Хорошо. Думаю, каждому из нас надо остыть. Поговорим позже.

Киваю, разворачиваюсь на каблуках, возвращаясь в дом, там остались телефон и сумка с вещами. На Пашу даже смотреть не могу, избегаю его взгляда, боюсь вот-вот разреветься на потеху всем в этом доме.

Забираю свои вещи и на негнущихся ногах покидаю особняк. Никто не обращает на меня никакого внимания. Сама себе предоставлена. Одна. Останавливаюсь на веранде и трясущимися руками пытаюсь вызвать себе такси. На это уходит двадцать минут. Наконец машину назначают, приходится ждать еще полчаса. В дом я не возвращаюсь, топчусь на морозе. Слушаю приглушенные голоса людей, смех, музыку, звон бокалов и жалею себя. Господи, какая же я дура! Повелась на мужика, слепо шла за ним и делала и давала ему все, что он захочет. А он… вытер о меня ноги и прошел мимо, даже не обернувшись.

Когда выходила на улицу, заметила Пашу в компании хозяина дома, его рыженькой жены и блондинки примерно их возраста. Она встретилась со мной взглядом, победно улыбнувшись, отвернулась. И я поняла: вот как выглядит его бывшая жена. Тоже блондинка, тоже невысокая и на удивление в похожем на мое платье. Павел, видимо, решил не изменять своему вкусу, поэтому и выбрал меня. Растираю мокрые дорожки слез по лицу. Тушь, наверное, потекла, но мне все равно. Перед кем красоваться?

В такси залезаю полностью окоченелая, зареванная, усталая. До Нового года еще час времени. Я хочу попасть домой, но вовремя воспоминаю, что больше нет у меня дома в Москве. Зато есть номер в гостинице, оплаченный Пашей. Хочется рыдать белугой, что я и делаю, не стесняясь водителя. Очень сильно

замерзли ноги, обнаруживаю себя в открытых лодочках, сапоги, видимо, забыла.

Громко всхлипываю, таксист хмуро на меня косится. В поле зрения попадает протянутая пачка бумажных салфеток.

– Спасибо, – бормочу я, давя рвущиеся рыдания наружу.

Говорят, как новый год встретишь, так его и проведешь. Так и получилось: весь следующий год я плакала ночами в подушку, собирая по осколкам свое разбитое вдребезги сердце, которое в итоге так и не смогла склеить…

Эти воспоминания даются мне сложнее, отзываясь покалыванием в груди и горечью во рту. Трудно признавать поражение, но я проиграла. Как женщина. Паша вытолкал меня за порог своей идеальной жизни, не захотев возиться. Он меня не искал, не выходил на контакт. Документы с работы мне прислали по почте, деньги перечислили на карточку. Не то чтобы я ждала, ведь знала, что он за человек, два года наблюдала за ним в офисе. Сначала примерный муж и отец, затем развод и дележка денег и ребенка с бывшей женой его ужесточили, сделали суровее, более нервным и, как показал мой опыт, мнительным. Его самооценка дала трещину, неужели он правда решил, что я с ним ради денег? Ради одного коктейльного платья от Диор отдалась?

Конечно же нет. Отстаивать себя я не стала, позорно сбежала из столицы в провинцию к маме под бочок. Спокойно пожила всего год, раны затянулись, время стерло часть воспоминаний, а как встретила его сегодня утром, так опять внутри все заныло и закровило. Зачем он предложил Артему услугу? Катя беременна от него? Где его бывшая? Как он жил этот год? Вспоминал ли он меня? Жалел о своих словах и поступке? Или же до сих пор верит в то, что я выбирала между ним Зуевым?

У меня столько вопросов и совсем нет ответов. Может быть, когда-нибудь судьба даст мне шанс озвучить этому человеку все, что вертится у меня в голове, и рассказать все, что есть на сердце. Пока же я буду общаться с ним исключительно по работе

чувствую. Боюсь, если еще один раз мое сердце разобьется, я больше его не склею. Просто не захочу.

– Как-то так… – заканчиваю свой рассказ. Давно перевалило за полночь. Настин телефон иногда вспыхивает входящими сообщениями, она бегло их просматривает и удовлетворительно кивает.

– У моих все хорошо, уже спят, могу еще с тобой посидеть, – кладет ладонь на мою руку и сжимает, ободряюще улыбается. Хорошая девочка Настя когда-то тоже настрадалась в любви, поэтому понимает меня как никто другой.

– У меня тоже все хорошо, не переживай, – заверяю.

– Ага, как же! Не переживай! У меня под носом такая драма, оказывается, развивалась, покруче любого сериала.

– Все уже в прошлом. Спать хочу! Не пора тебе домой?

Выпроваживаю Настю и наконец ложусь в постель, длинный получился вечер. Рассказывая историю подруге, пережила заново весь спектр чувств, от обиды до ненависти. От любви до жалости к самой себе. Жаль, не могу все еще оставаться равнодушной.

Очень хочу верить, что с Пашей мы почти не будем пересекаться. Воспользуемся переговорной в его офисе, как он обещал Артему, и все. Я на своем этаже, он на своем. Никаких точек соприкосновения. Разве что кафе внизу. Решив, что смогу пережить редкие встречи без потерь, засыпаю.

20 Глава

Выходные пролетают мимо меня. Успеваю закупить продуктов на неделю, провести уборку и посмотреть пару серий любимых сериалов. И вот в понедельник опять бегу в наш офис-квартиру. В руках два стаканчика кофе и болтающийся пакет на запястье с завтраком для Артема Сергеевича. Настроение у меня хорошее, даже боевое. Сегодня дадут аванс!

Раньше я мечтала, когда же мы переедем в новое офисное здание, теперь же хочу задержаться тут подольше. Моим мечтам не суждено сбыться. Я понимаю это, как только подхожу к подъезду дома. Рядом стоит грузовая машина, и потные грузчики под надзором Ларочки грузят в кузов мой письменный стол. И это в восемь утра! Когда они успели разобрать мебель?

– Привет!

– Хорошо, что пришла пораньше! Надо бумаги упаковать в коробки. Ребята загрузят. Наконец-то переезжаем, – вместо приветствия вещает Лариса Викторовна, – я тут с шести утра уже! Артем вызвал.

– Почему не с пяти?

– Он был бы рад и с пяти, но я предложила ему прогуляться в дальние края.

Ого, и у верной секретарши Ларочки есть предел.

– Меня почему не вызвали?

– Сказал, на тебя у него другие планы.

Вот это уже заставляет напрячься. Пожалел меня и дал выспаться, чтобы загрузить работой до зубов?

– Иди внутрь. Там девочки уже собирают бумаги. Покажут, что куда.

Завтрак отменяется. Артема Сергеевича на месте нет. Я делюсь его кофе с Ларисой, свой допиваю одним глотком, обжигая горло. В зубы сую слойку и принимаюсь за сборы имущества компании «План Б». Бумажек они накопили тонны три.

К вечеру отправив, наконец, третью машину по новому адресу, сажусь на подоконник перевести дух. В офисе не осталось ничего, кроме мусора, то там, то тут валяются на полу ошметки пыли или скомканная бумага. Из клининга должны прийти завтра. Сегодня уже нет ни сил, ни желания даже подмести. За сбором вещей даже забыла о положенном мне обеде. Поэтому сейчас желудок издал голодный вопль. Хорошо, что рядом никого не было, а то стало бы даже стыдно. Лариса Викторовна и другие девочки сотрудницы уже ушли домой, оставив меня одну закрыть двери и дождаться Артема Сергеевича. Он недавно звонил, сказал, что едет и мне нужно его подождать.

Вот я и жду. Уже час. За это время могла преодолеть половину пути на метро в сторону дома. У меня в морозилке есть пельмени. А в холодильнике стоит сметана. Как же есть хочется.

За окном уже давно темно. Редкие фонари подсвечивают сугробы. Зима порядком надоела. Только начало февраля, еще как минимум месяца полтора смотреть на снег и кутаться в теплый пуховик. Шапку я, кстати, потеряла. Наверное, в метро. Нужно купить новую, я из тех людей, у которых мерзнут уши и они не могут ходить в капюшоне. Он мне мешает. Пока добегаю до

метро, десять раз прокляну его. Еще у меня фобия, капюшон не дает мне полный обзор, боюсь попасть под машину.

Бросаю взгляд на часы. Скоро восемь. Сегодня зайти в торговый центр я не успею. Опять останусь без шапки.

Дверь в офис открывает, и заглядывает взлохмаченный босс.

– Чего в темноте сидишь? Я уже решил, ты уехала.

– Глаза от света устали.

– Ладно, закрывай тут все и выходи. Жду в машине.

– Вы вроде хотели поговорить? – хмурю брови. Чего я тут его ждала столько времени.

– Вот в машине и поговорим. Отвезу тебя домой.

– Я живу на Румянцева.

– Отлично. Я в машину, пошевеливайся, – говорит Артем Сергеевич, затем, громко хлопнув дверью, исчезает.

Я проверяю, все ли выключено, везде ли не горит свет. Закрываю замок, ставлю на сигнализацию и выхожу на улицу. Николаев сидит в машине, смотрит в телефон, когда я залезаю на пассажирское сидение рядом, поворачивает голову в мою сторону и слегка кивает.

– Быстро.

– Домой очень хочется, – просто говорю я.

– Завтра уже можно будет приезжать в офис на Арбате. К десяти, раньше не нужно. Все равно толком не поработать, будете вещи разбирать, контролировать сборку мебели и рабочих из виду не выпускать. А то выкрасят зал для совещания опять в розовый.

Артем убирает телефон, заводит машину и выруливает на проспект. Он тоже выглядит устало, на щеках пробивается щетина, под глазами залегли тени. Сдается мне, он не бездельничал весь день, хотя в офисе и не появлялся. Какое-то время мы едем молча, даже радио, бубнящее пупсовой музыкой, не включил. Николаев о чем-то сосредоточенно думает, нам уже дважды сигналили на светофорах, он забывал вовремя трогаться.

– Лариса сказала, вы хотели поговорить, – решаю нарушить затянувшееся молчание.

– Да, хотел.

И опять молчит. Мысли читать я не умею.

– Так о чем? – тороплю начальника.

– Турки приедут раньше.

– Это же хорошо? Проведем презентацию, заключим договор.

– Как сказать, как сказать.

– Какие-то проблемы? – хмурюсь.

– Типа того. Мы теперь не единственные, кто заинтересован в сотрудничестве с ними. Поэтому будет тендер независимо от исхода наших с ним переговоров. Черт! – Артем Сергеевич пару раз бьет по рулю, выпуская наружу свои эмоции.

– Э-э-э, – все, что могу выдавить из себя. Он, конечно, у нас и так не особо уравновешенный руководить, я уже успела привыкнуть к его замашкам. Но мы с ним вместе заперты в ограниченном пространстве, он ведет машину, и мне хотелось бы, чтобы он был поспокойнее.

– Извини, – проводит в раздражении рукой по волосам, – все было на мази у нас! И тут на тебе.

– Кто конкуренты?

– Не знаю. Надо выяснить. Тут-то ты мне и нужна.

Округляю глаза. Будем играть в шпионов?

– Зачем?

– На неделе организовывают вечер для глав строительных компаний, мэр собирает всех шишек в одном месте. Пойдешь со мной. Кто перешел мне дорогу, явно будет там.

– А я вам там зачем? – хмурю брови. Только званого вечера мне не хватало! Спокойно же жила, никого не трогала, что начинается-то?

– Будешь моими вторыми ушами и глазами. Я же могу доверять тебе, Трофимова? – говорит Николаев и смотрит на меня в упор, опять игнорируя загоревшийся зеленым светофор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Можете, конечно.

А почему не может? Я на него работаю, он мне зарплату платит. Хорошую, между прочим! Карточка, на которую сегодня пришел аванс, жжет мне сумочку, так хочется потратить.

– Вот и отлично. На почту вышлю приглашение на мое имя, будь добра, распечатай. И не трепись об этом направо и налево. Не хватало мне еще слухов на работе о романе с секретаршей.

– Я не секретарша, – бурчу в ответ.

– С помощницей… Тебя только это смутило? – ухмыляется, выворачивая руль. Я решаю прикинуться глухой и не отвечать, он и не ждал ответа. Наконец включает радио, давая понять, разговор закончен, он сказал все, что хотел.

Машина плавно заворачивает в мой двор. Удивительно, как быстро и с комфортом я доехала. Даже ни в одну пробку не попали. Если бы Артем Сергеевич не тормозил на светофорах, моя встреча с пельмешками из морозилки состоялась бы еще быстрее.

– Спасибо, что подвезли. До свидания, – бросаю через плечо и толкаю дверь от себя.

– Ага. Не привыкай, в привычку это не войдет.

Вот хоть бы раз приятное сказал. Мерзкий Николаев.

Бреду к своему подъезду и понимаю, что не слышала звука отъезжающей машины. Оборачиваюсь, удивленно тараща глаза. Мой босс наперевес с пакетом из доставки еды, перепрыгивает в своих модных бирюзовых ботинках грязную кашу из снега в моем дворе.

– Вы что-то забыли? Или я? – спрашиваю, когда Артем Сергеевич ровняется со мной.

– Я тут подумал, вернее, Лариса намекнула, что вы не пообедали сегодня. Поэтому вот, – почесывает затылок мой начальник.

Мне в руки попадает пакет, из которого доносятся потрясающие запахи итальянской еды. Я сглатываю. Вот, оказывается, откуда так пахло в машине, я уже было решила, у меня галлюцинации на фоне голода разыгрались.

– Спасибо, но не стоило.

Пытаюсь отдать неожиданный подарок, но Артем ловко изворачивается, отскакивает назад, начиная пятится к своей машине.

– Я уже поел, в меня больше не влезет. А твой желудок издает очень громкие звуки. Пока, Трофимова. Увидимся завтра в офисе.

Махнул рукой и был таков. А я какое-то время стою возле дома, растерянно хлопая ресницами вслед удаляющимся фарам машины.

Это что сейчас было?

Пашу я вижу мельком в первый же день после нашего переезда, в холле. Он выходит из местного кафе со стаканчиком кофе. Катя разучилась пользоваться кофемашиной в офисе? Он говорит по телефону. Я несусь к лифту, вооруженная, как обычно, до зубов завтраком для Артема Сергеевича.

Собираюсь сразу от него отвернуться, однако встречаюсь с ним глазами. Паша смотрит неотрывно, продолжая прижимать телефонную трубку к уху. Его губы изгибаются вслед за словами, которые он произносит, отвечая собеседнику. С разделяющего нас расстояния я не моггу его слышать. Вижу зато отчетливее некуда.

Короткий взгляд, один вдох, один взмах ресницами. Сердце трепещет, как птичка в клетке. Но я сразу пресекаю эти трепыхания, достав из памяти клочки воспоминаний. Он сделал мне больно. Он вытер о меня ноги. И как бы он сейчас ни смотрел на меня, это ничего не изменит. А смотрит он как раньше, как в то время, когда я все еще на него работала. Хмуро, из-под бровей, зато цепко, неотрывно, остро. Почти осязаемо. Пусть хоть обсмотрится весь. Доступ к телу Светы Трофимовой закрыт. Разорвав и так затянувшейся зрительный контакт, я вбегаю в лифт с криком «подождите-е-е» и скрываюсь от прожигающего взгляда за стальными дверьми.

Хотя фирма и переехала в новое здание, ремонт в кое-каких кабинетах еще идет полным ходом. Доделывают или переделывают свои косяки рабочие. Лариса Викторовна по распоряжению Николаева следит за ними получше любого прораба. С конференц-залом зато опять вышла неудача. Стены приобрели нужный стальной оттенок, краской провонял весь этаж. В этот раз

поставщики перепутали сроки, и замененную мебель должны были привезти только через две недели. А турки приезжают уже через три дня. Я предложила Артему купить временную, на что мой жадный босс сказал, что один раз уже потратил деньги на мебель и второй раз не намерен выдергивать средства из оборота. Лишних свободных средств у фирмы не было. Все-таки щедрым предложением Грачева придется воспользоваться, тем более он свою переговорную предоставляет нам бесплатно, экономный Николаев оценил. Я так надеялась, что контакты все же придется свести к минимуму и отсидеться на своем этаже, игнорируя офис, расположенный прямо над нами. Ох, не верю я в такое бескорыстие бывшего работодателя, совсем не верю.

Офис бурлит. Жизнь кипит. Работы в разы больше. Появляются новые сотрудники. Врал Артем Сергеевич, что в бухгалтерии у него полный комплект. Откуда тогда взялись там две новых девочки? Одним глазом подсмотрев, чем они занимаются, понимаю: я бы тоже могла с этим справиться и за Артемом как привязанная не ходить. Но нет, перевести меня в другой отдел отказались. Правда, выпросив у бухгалтера зарплатные ведомости на новых сотрудниц, пыл свой разом уменьшила. С моей зарплатой можно и галопом за начальником мчаться и выполнять все его приходи. В рамках разумного, конечно. И приличного.

С переездом в новый офис изменяется и мой стиль одежды. Становится более официальным, строгим. В мою жизнь возвращаются узкие юбки, шифоновые блузки, строгие рубашки и каблуки. Джинсы и растянутые свитера остаются висеть в шкафу до лучших времен. Или выходных, которых все меньше. Всему виной Николаев, который в первый день тормозит меня в своей приемной, окидывая придирчивым взглядом. Особенно цепляется за мои угги.

– Трофимова, где мы, по-твоему? – спрашивает елейным голоском, и я сразу понимаю: сейчас получу.

– На работе.

– Ты считаешь, что вот так, – показывает рукой на мой наряд, состоящий из черных джинсов-скинни и синего пушистого свитера, и продолжает: – Уместно одеваться помощнице руководителя успешной строительной компании?

В ответ на языке вертится встречный вопрос касаемо внешнего вида этого самого руководителя успешной строительной компании. Из джинсов с дырками на коленках и неоновых футболок, Артем, конечно, вылез, но вы бы видели, во что переоделся! То из-под брюк выглядывают носки со Спанч-бобом, то ботинки любимые свои бирюзовые наденет, то как будто забывает переобуться после спортзала, в кроссовках под синий костюм со стрелками придет.

Справившись с эмоциями, я молчу, выдавливая из себя виноватую улыбку и требуя деньги на обновление гардероба.

Нет, ну а что? Я коплю на ипотеку, и если кого-то не устраивает мой свитер из плюша, пусть будет готов оплатить ему замену. Только, надеюсь, мне выдали деньги не в счет будущей зарплаты, а то я немного расстроюсь.

Спустя пару дней после обновления моего гардероба Артем Сергеевич, оценив мои наряды цоканьем языка, заявляет, что вот теперь я выгляжу сносно и даже не стыдно меня будет взять с собой на вечеринку магнатов строительных империй для вычисления гада, который собирается сорвать нашу сделку с турками. Затем мне на карточку капает некая сумма, и сообщение: «На платье для вечера» и дата приема. Я честно пытаюсь отказаться, но не получается, или я плохо пыталась. Платье я покупаю недорогое, но красивое и строгое. Не короткое, закрывающее все компрометирующие женские выступы. Вот такое мне нужно было платье для Нового года с Пашей. Может быть, и вечер тогда у меня сложился бы по-другому. Посмотрим, как пройдет этот, шестое чувство подсказывает, что без встречи с бывшим боссом на предстоящей вечеринке, не обойдется.