Текст книги "Будущая королева (СИ)"
Автор книги: Мария Киселёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
На тайм-ауте останавливают камеру на родителях Адама, а затем переводят на меня, захватив лишь половину лица парня.
– Квин МакГрат, меняющая парней-баскетболистов, как Савио Кур клубы. – говорит развлекательная комментаторша.
Я делаю вид, что удивлена съемкой с верхней камеры, чуть качаю ногой и улыбаюсь.
– И пока Быки бодаются с Оленями, – так называют игроков Милуоки – наша любимая рубрика. Болельщики, дайте шума!
Экран заполняет рамка сердца, в которой появляемся мы с Адамом.
– Нет. – отклоняюсь назад, одновременно с этим понимая, что пути отступления нет.
Парень смиряется первым. Я успеваю только положить руку ему на щеку, когда он накрывает мои губы своими.
Поцелуи на публике на камеру мне не в новинку, но сейчас чувствую жар неловкости на щеках. Рука баскетболиста лежит на юбке, касаясь пальцами оголенной части бедра. Он приоткрывает мои губы, но не стремится проникнуть внутрь – останавливается.
Только сейчас понимаю, что держу Адама рядом со своим лицом, впившись ногтями в мощную шею. Ослабляю хватку, он возвращает меня в первоначальное положение, чуть потянув на себя.
Зрители визжат, я играю на камеру. Обмахиваясь ладонью, прячу лицо в плечо парня, словно мне до жути неловко.
– Здесь действительно стало жарко, Квин!
– И нам пора продолжать не менее горячий матч! По записи присуждают фол Третьему, который отправляется на скамью.
– Ты все подстроил. – говорю сквозь зубы, отталкиваясь от Адама.
Он усмехается.
– Увы, я не додумался, что так можно присвоить тебя себе.
Мне хочется вытереть губы, оказаться подальше, но только меняю перекинутую ногу на другую. Замечаю хищный взгляд парня.
– Мне хочется тебя уничтожить.
– Вновь? – пшикает смехом.
– Не прикасайся, или будет хуже.
– Знакомые слова. – уже без тени улыбки.
Мы смотрим матч до следующего фола, когда я спрашиваю:
– Ты хотел меня?
– Ты издеваешься? – в голосе улыбка.
– Ты бы хотел, чтобы я существовала? В принципе появилась. Хотел бы видеть меня? – хлопаю отличному трехочковому нового снайпера Chicago Bulls – Ответь, вспомнив историю наших отношений.
Мне впервые хочется уйти с игры и забрать слова назад.
Оставшийся час проходит на удивление быстро. Я ухожу, миновав трибуну с папой, его друзьями и обогнав де Гиров, даже Кейт. Адам нагоняет и буквально заталкивает меня в ближайшую гостевую, заперев дверь. Вау, он чему-то учится.
– Что происходит? Скажи нормально, Квин. Ты разрушаешь репутации, возишься с аристократом, который не стоит и пыли под ногами. Твой отец каким-то хреном с Чейз, а сама задаешь безумные вопросы.
– Я напрасно злилась из-за того, кем ты меня считаешь. – отхожу к противоположной стене, закрываю лицо руками – Меня купили у матери, Адам. Матери, которая меня не хотела. И ты…как мне поверить, что ты меня хочешь, а эти идиотские поцелуи не розыгрыш? – смотрю на растерянного парня – У меня есть миллиард. Но я без понятия, как откупиться.
ЛЕТО ПОСЛЕ ПЕРВОГО КУРСА…
КВИН
Мне не нравится вечеринка у Хелли. Слишком маленький дом на берегу Мексиканского залива, много незнакомых людей. Хочется уйти, но меня привезла Стелла, бывшая королева Академии Винкри, она выпустилась в этом году. Я никогда не претендовала на ее место, была младшей подругой, помогающей с домашкой по экономике, не больше. Но все же меня позвали в коттедж на вечеринку 18+.
На мне давящее розовое платье из новой коллекции Tom Ford и взгляды парней. Я сохраняю непринужденную женственную позу, которая дается легко после долговременных модельных курсов. Проецирую уверенность, что мне действительно восемнадцать. Перехожу от кухни на проем двери гостиной. Оцениваю ситуацию, взглядом ищу Стеллу или хоть кого-то, с кем разговор будет не обо мне.
– Привет.
Поворачиваюсь с легкой улыбкой. Я знаю этот голос.
Встречаю будущего баскетболиста NBA, близнеца Фелтон, в котором легко разгадываю Адама. Наши отцы работают вместе, имеют общих знакомых. Несколько раз в детстве мы проводили время у дяди Рида. И я не обманываю себя – мне нравится этот парень больше, чем остальные, в нем собрано всё, что мне нужно: статус, баскетбол, мужественность для нашего подросткового возраста и харизма. У Адама красивые карие глаза, цвет которых сейчас не разглядеть из-за слабого освещения.
– Привет. – моя выдержка стекает.
– Не думал тебя здесь увидеть.
– Стелла. – коротко отвечаю и наконец нахожу блондинку, но не спешу к ней – А ты? Мы оба нелегальные гости.
– Рыцари. – столь же многословно – Пригласили всю команду.
Он смотрит на старших игроков, усмехающихся нам.
– Значит, капитан молодежной команды Chicago Bulls и Академия Винкри.
– Команда еще ничего не подтвердила, так что не разбрасываюсь статусом.
– Я собираюсь на FIBA. – международные матчи в Женеве – Ты признаешь 3х3?
– Не удалось найти подходящего третьего для связки.
– Ну конечно… – улыбаюсь – Это должно быть классно иметь близнеца?
– Далеко не всегда. Сейчас я старательно делаю вид, что не замечаю, как Бен напивается на пирсе.
– Он умеет плавать?
– Да.
– Тогда волноваться не о чем. – пожимаю плечами.
Пытаюсь не показывать радости от того, что мне удалось вызвать смех Адама Фелтона. Он на мгновение уходит и возвращается с красными стаканами пива или сидра. Я девочка, которая пила пару раз и то просекко за тысячу долларов. И все равно поглощаю две порции за разговором с баскетболистом.
– Тележурналисткой. – отвечаю на вопрос о своей мечте, когда находим свободное кресло и сидим вплотную – Я бы хотела вести репортажи о баскетболе. Разумеется, не комментировать, но брать интервью, быть рядом с площадкой.
– Ты в любом случае всегда будешь иметь возможность говорить с игроками Boston Celtics – папа недавно пополнил пакет акций – и Chicago Bulls. Так же, как иметь места рядом с кортом.
– Я не хочу, чтобы меня приглашали, Адам.
Поворачиваюсь, почти оседлав его ногу.
– Хочу так же, как вы, баскетболисты, заслужить право находиться там. Это может звучать глупо, но как минимум, потешит самолюбие. Я люблю баскетбол… – у меня пересыхает в горле, когда Адам в очередной раз касается меня, проводит рукой по талии – потому что он связан с мечтой и людьми, которые мне дороги.
– Такие как ты, Квин, не должны произносить слово мечта. Для них есть только цели.
Качаю головой.
– Это не так…МакГраты не настолько лояльны, как твои родители. Старые деньги, поместья, фамильные драгоценности, договорные браки. – мы смеемся с последнего – Так что…в такое можно только немного поиграть.
– Ты лучшая студентка курса, Квин. Способная, восхитительная. – он наклоняется ко мне – Никогда не поверю, что ты позволишь сделать за себя выбор.
– Выбор… – зачем-то повторяю, облизывая губы.
Адам второй парень, с которым я целуюсь. И у меня в голове мысль, что на нас обоих запах хмеля и чуть заплывшее сознание. В моей груди слишком много эмоций, а между ног незнакомый жар, пусть я и не стесняюсь доставлять себе удовольствие в постели. Это почти пугает.
Я не знаю, почему через еще полчаса киваю на молчаливый вопрос и иду за Адамом на второй этаж, обходя парней, с которыми тот коротко здоровается.
Наконец мы в чьей-то спальне.
Боже…мне шестнадцать, я еще никогда…есть ли у него презерватив, действительно ли это так больно? У Адама был секс до этого?
К черту. Я готова. Наверное. Точно готова. Если подумать, то какой момент более подходящий, чем сейчас? На крутой вечеринке выпускников с баскетболистом, который привлекал меня весь первый курс.
Вопреки ожидаемой страсти даже при легком опьянении, мне неловко, я почти рациональна.
Адам умело целует меня, проходится руками по оголенным частям бедер, не залезая под юбку. Чувствую, что дрожу, но не от нервов, я никогда не испытывала такого возбуждения. И да…он снимает футболку, чтобы оголить идеальное спортивное тело с четкими кубиками, полосами мышц, спускающимися под джинсы. И когда я прикасаюсь, ожидаю обжечься, но нет, только приятное тепло твердого тела. Не понимаю, когда оказываюсь верхом на Адаме и низ плотного платья поднимается вверх, оголяя трусики. В них специально мало тонкой ткани, чтобы не просвечивали под нарядом. И да – они промокли.
– Квин, ты можешь просто сказ…
– Нет. – давлю на его грудь, заставляя лечь – То есть да…я хочу.
– Я хотел этого слишком давно, но такая красивая и милая… – он легко находит руками молнию платья – А здесь…
– Я пыталась сойти за свою. – щеки горят.
– Ледяная королева, которую хотят все. Ты это прекрасно знаешь.
Он притягивает к себе за затылок, целует, поглощая. Я чуть двигаю вперед, Адам стонет. Понимаю, что трусь об его джинсы. Парень одной рукой проникает вниз, и теперь из меня вырывается вскрик, а затем слышится разъезд молнии ширинки.
– Боже мой. – я опираюсь на твердый торс, откидываю голову назад.
Платье держится складкам выше бедер, ткань ослабла, так что открывает Адаму вид на мою грудь. Мне не стыдно, я не думаю, только получаю удовольствие от касаний, трения. Небольшие паузы не беспокоят, дают шанс передумать, но я готова.
Парень чуть спускает штаны, достав из них квадратик презерватива, теперь я вижу боксеры, в которых выпирающий член. Рот наполняется слюной.
Гул крови в моих ушах разрушает музыка. Звук ворвался через приоткрытую дверь, возвращает в реальности вечеринки. Я не сразу ориентируюсь, когда вижу Брэндона – бывшего капитана Рыцарей.
– Ёу, Фелтон!
Адам перекидывает меня за себя. Я дрожащими руками поднимаю лиф платья.
– Это что-о-о – рэперски тянет Брэндон – Ты действительно уломал маленькую королевну?
– Пошел вон.
– Парень умеет держать слово, крошка. Может звякнешь, как с ним закончишь. – не сразу понимаю, что эти слова предназначаются мне – Дэнис переведет выигрыш, Восьмой. – он называет Адама игровым номером.
Думаю, что дверь закрылась, потому что стало тише, поворачиваюсь, но нет, Брэндон стоит, разглядывая мои ноги.
– Иди нахрен. – Адам вскакиевает, захлопывает дверь, что мог бы сделать еще минуту назад.
Я судорожно начинаю собираться настолько быстро, насколько позволяет дрожь.
– Квин.
– Не приближайся ко мне. – сама справляюсь с молнией платья – Никогда, Фелтон, тебе же будет хуже. – открываю дверь – Тебе в любом случае будет хуже.
– Этот кретин не понимает, что несет. Всё не так.
Сбегаю по лестнице. Когда баскетболисты замечают меня, то взрываются возгласами. Не знаю, но во мне что-то ломается окончательно, что выдаю с желчью:
– У него не встал, так что заткнитесь.
– Я всегда в твоем рас…
– Не интересно. – отмахиваюсь от Брэндона, внутренне ликую, что больше никогда его не увижу – он выпускник.
Проходит время, когда я добираюсь до парковки. Подхожу к парочке, которая не способна сесть за руль и раздумывать.
– У тебя есть машина?
Парень отвлекается на меня, смотря пьяными глазами. Он лыбится и поднимает перед глазами ключи от Порше. Выхватываю их.
– Куплю новую.
Быстро нахожу тачку.
И в момент, когда на спидометре сто сорок, дорогу застилают слезы, я понимаю: меня не успокоит ничего, кроме мести.
На меня сделали ставку. Я была в минуте от того, чтобы отдать девственность парню, который получит за этого деньги.
Через две недели я в Лос-Анджелесе в публичных отношениях с семнадцатилетним братом одного из игроков Lakers. Мы сидим в баре, в котором Адам по «счастливой случайности» для встречи с тренером клуба, который собирается перейти в Чикаго. Но об этом никто не вспомнит, когда увидят фотографии лучшего игрока молодежной лиги со спортивным менеджером Lakers, словно тот думает сменить клуб.
– Друзья Квин – мои друзья. – говорит Макс.
Слышу голос моего первого мужчины через полупустой бар на стадионе. Он хороший. Не стадион, а Макс, то есть стадион тоже, но…В общем, я не жалею о том, что приехала на игру летней Лиги и провела больше получаса в хозяйкой ложе.
Я здесь с парой телохранителей, никого больше. Отец считает все мероприятия, связанные с баскетболом безопасными, так что я придерживаюсь одному правилу – никаких совершеннолетних. Никому не нужны пиар-проблемы.
Макс пожимает Адаму руку, кивает в мою сторону. Я сижу в красном платье в противоположном углу, поднимаю безалкогольный мохито. Челюсти парня сжимаются.
– Макс, тебе нужно сделать фото со своим будущим соперником, пока вы не думаете об уничтожении друг друга.
Другие посетители оборачиваются на меня – те, кто все еще не пялятся на девушку, которую без документов признают двадцатилетней. В хорошем смысле.
Быстрее, чем Адам отходит от удивления, Макс делает селфи, что-то говорит Фелтону и возвращается ко мне, нежно пропуская прядь моих волос сквозь пальцы.
Через пять минут их селфи со словами знакомстве и приятельстве Макса и «Мистера Фелтона» попадают в сеть. Это последний гвоздь в капитанство над Быками.
Прошлые фотографии детективов могли принять за подставу, но не селфи в баре Lakers с будущим членом клуба…
Когда Адам заканчивает короткий разговор с тренером, то направляется к нам.
– Ты говорил, что в комнате отдыха есть коллекция джерси. – произношу до того, как Адам окажется рядом.
– Мы можем застать Леброна, он классный, буду играть с его сыном.
– Мы встречались с ним в ложе, верно? – перекидываю сумочку через плечо.
Парень наклоняется ко мне.
– Мне не нравится, как этот Бык (игрок Chicago Bulls) на тебя смотрит. И идет сюда.
– Адаму придется непросто. Он не умеет проигрывать.
– Мне нравится, что в моих руках трофей. – целует, притягивает к себе за талию.
Это не искра, как между мной и Адамом. Мы молча уходим, мой парень улыбается врагу. Пока никто не видит, делаю глубокий вдох, сдерживая агрессию и слезы.
АДАМ
Последнее, что я хочу в этой жизни – навредить Квин.
Я не решался подойти к ней весь первый курс, а для меня не свойственны промедления. Квин такая хрупкая, голубоглазая, вечно смеющаяся в больших компаниях, в которых ее обожают. Ее либо любят, либо ненавидят из зависти, что свойственно девушкам.
И на вечеринке у Хелли я не ставил на нее. Парни просто увидели, что я не свожу глаз с Квин, как многие.
– Твои ставки, Фелтон, кому сегодня достанется будущая королева Винкри?
– Рискнешь, а? – подначивает Брэндон.
– Да пошли вы. Уж точно не вам, старперы.
Выпускники-баскетболисты хохочут, их поддерживает Картер – мой друг и отличный центровой.
– То есть пусть свободен… – играет бровями.
– Пять тысяч, тому, кому даст. – пьяный в стельку Дэнис.
– Отвалите от нее нахрен. – отталкиваюсь от стены и иду к Квин.
У меня было две девушки, но желание к ним оказалось не большим, чем к пластмассовой кукле в сравнении с королевой. Ее давно так называют за глаза. Только не думаю, что ей удастся по-настоящему править. Красотка с карамельными волосами слишком мягкая для того, чтобы занять место Стеллы во главе Академии. Как бы ни держалась Квин сейчас, в компании друзей она другая. Со мной она другая, раскрывшая истории из детства, любимую марку автомобиля, мечту.
В закрытой комнате мой член уже болел, настолько я хотел Квин, но нужно было блять появиться Брэндону и наговорить херни, абсолютно не связанной со мной. Девушка выбежала через несколько секунд, как он закрыл дверь.
Я пытался найти ее, дозвониться, но впустую. И только когда летел в Лос-Анджелес, увидел новость о том, что наследница-миллиардерша и задрафтованный игрок Lakers вместе. Их заметили на двух играх в первом ряду.
*Фото Квин с горящими глазами. Она что-то говорит насчет игры, а сзади ее обнимает Макс Лай под два метра.
И когда вижу их вместе вживую, то догадываюсь, что Квин устроила этот фарс для меня. Подсылает ухажера, чей язык был у нее во рту, сидит в этом чертовом красном платье, а затем уходит с ним.
Я разгромил номер отеля, а по возвращению на площадку Чикаго, хотел уничтожить Квин. Нахрен. МакГрат.
– Идея подстраховаться клубом, который вырвал у Быков чемпионство – просто супер. – хлопает по плечу Дерек, когда заходим в раздевалку.
– Не трогай его, чувак. Кто-то породнился с Голливудскими. – так называют команды из Лос-Анджелеса – Звездная болезнь и все такое.
Следует еще пара подколов, мы с Беном переглядываемся. Близнец не знает историю с Квин и о ее мести. Она решила отобрать, если не мое место в Chicago Bulls, то команду.
– Говорите прямо. – с силой закрываю шкафчик, что звенит металл.
– Что ты забыл в Лос-Анджелесе, Адам? Капитаны должны стоять за свое, а не брататься с сильнейшими соперниками сезона. Всё выглядит так, словно ты решил перебежать на сторону победителей.
– Парни, вы не попутали? – Бен усмехается – Уже не можете нас отличить? Я только вчера вернулся, не помня путь после вечеринки с Максом Лаем. Этот – кивает в мою сторону – словно мамочки сынок просидел три дня у родаков. – говорит на самом деле о себе – У нас с Максом общие знакомые из Винкри. Я приехал в последнюю очередь ради хреновых Lakers, но так уж вышло, что они вошли в развлекательную программу.
Бен на долю секунды задерживает на мне взгляд, заставляя молчать. Но все же открываю рот, как близнец продолжает.
– Так общение карается? – поднимает брови.
Идут препирательства, в которые я слабо вмешиваюсь, но звучит то, ради чего Бен взял вину на себя:
– Всем можно метаться между командами, но блять не капитанам, они должны прирасти к родному корту.
– Кому, как не вам это знать, Фелтоны?
Разумеется, разговор о папе.
– Все на месте. – заходит тренер – Прекратили молоть языками и на площадку.
Тренировка проходит жестче обычного, как минимум, потому что делаю в два раза больше заходов. Бена не щадят. Я и не думал, что с ним будут жестоки на площадке и подставлять подножку на челночном. Нам шестнадцать, а не семь.
К девяти почти везде тушат свет, а игроки ушли. Я остаюсь отрабатывать штрафные.
– Итак. – выходит переодетый в джинсы и майку брат – Что ты делал у Голливудских?
– К нам переходит их тренер. Я хотел узнать его стратегии, чтобы начать разбирать до осени. – трехочковый.
– И решил полюбоваться стадионом и тренажерными Lakers. – тянет он – Не забывай, кому пудришь голову.
– Квин.
– МакГрат?
Бен садится на скамью.
– На вечеринке Хелли мы чуть не переспали, пока не зашел Брэндон и едва не крикнул: «детка, тебя почти поимели на спор, и парень за это получит несколько тысяч зеленых». Но нихрена! Ничего не было! Никакого уговора! – кидаю мяч в другую часть зала.
– Дерьмо. И что дальше? Она тебе вроде как нравилась.
– Она начала встречаться с тем Максом Лаем. Не сомневаюсь, что фото со стороны – ее заказ. Квин откровенно злорадствовала, когда проходила мимо и сосалась с ним.
Подхожу к кольцу и бью ладонью по столбу, а затем прислоняюсь головой к прохладному железу.
– То есть теперь меня презирает вся команда за месть от девчонки, которая подумала, что на нее сделали ставки? И по началу за то, что ты решил вставить член в Квин МакГрат. Тебе по буквам произнести ее фамилию? Если ее отец узнает…
– Очевидно ему все равно, если в сети она и Лай.
Тогда я еще не подозревал, что Квин будет несколько раз появится в медиа с другими баскетболистами и одним комментатором.
– Вот же сука… – усмехается Бен, бьет себя по коленям, встает и молча уходит.
Если бы не брат, мне никогда не стать капитаном, я бы упал в глазах Быков. Но вопреки этому я не могу ненавидеть Квин за месть. Это неизменно. Потому что кажется, я уже давно влюбился в девушку, которая из-за меня стала настоящей королевой. Но это незнакомо Бену, пострадавшему от нее, а если и выбирать, я всегда встану на сторону брата.
НАШИ ДНИ…
КВИН
– Сколько я стоила?
– Я не делал на тебя ставки. Выпускники трепались насчет твоей неприступности, шутили, что дадут пять штук тому, с кем ты уйдешь.
Несчастные пять тысяч…пф…так-то я стою сто миллионов, на секундочку.
Адам подходит ко мне.
– Ты никогда не давала мне возможности объясниться.
– Почему ты не пострадал от компромата?
Меня не сильно убеждают слова Адама. Может, потому что я давно сама пытаюсь забыть обо всем? Во мне так много бесполезной боли.
– Бен взял вину на себя.
Он снова, как в школе, наклоняется, чтобы наши лбы соприкоснулись.
– Квин. Не отрицай, что мы не враги. Бен уже это принял, как и наши друзья.
– Ты не представляешь, насколько сильно, я не хочу быть с тобой.
Но мне нужно отвлечься. Адам отличный кандидат…пусть я бы не отказалась от Ричарда, не будь тот помешанным.
– Хэй… – останавливает мои руки, когда я пролезаю под его футболку.
– Мне нужен ты, Адам. – смотрю в его глаза, с которыми встречаюсь каждый день в Академии по разные стороны баррикад – Сейчас.
Он стягивает футболку, оголяя напряженное атлетическое тело.
– Ты прекрасно знаешь, что мы делаем это из-за наплыва эмоций.
Стягиваю свой топ, оставаясь в бюстгальтере, поднимающим мою грудь.
– Мне поклясться, что я об этом не пожалею?
Адам хватает одной рукой за запястья, поднимает над моей головой, пристегивая к стене.
– Именно так.
– Да. – изгибаюсь, поддаюсь к нему – Мы не ошибка. – целую, не дожидаюсь ответа – Не сейчас.
Лгу. Обоим.
Адам резко поднимает юбку, потираю руками мою промежность, растирает соки сквозь тонкую ткань. Нить стринг легко сдвигается в бок. Я хнычу, извиваюсь – недостаточно.
Парень отпускает меня на считанные секунды, когда достает презерватив из кошелька – стараюсь не смеяться. К тому же защита ни к чему, с начала половой жизни я на противозачаточных инъекциях – мера для любой наследницы, которую могут похитить и изнасиловать.
И дело заходит дальше, чем в прошлый наш раз – тогда, больше года назад. Он стягивает джинсы. Господи…это из меня вырвался стон? Я облизываю губы, когда вижу его член. Представляла ли я его? Да. Довольная ли реальностью? Безусловно. Он снова приколачивает меня к стене.
Нам не нужны оральные ласки. Мучитель несколько раз проводит по всей длине, а затем заполняет меня.
Сама начинаю подаваться вперед, намекая на темп. Я получаю удовольствие от любого действия. Вскоре парень бросает меня на твердый диван и раздвигает ноги, откровенно любуясь. Хватается за внутреннюю сторону моих бедер, проводя по ним большими ладонями, и я выгибаюсь, слышу довольную усмешку.
Адам почти груб, но это меня не останавливает. Полностью откидываюсь на диван, он проводит руками по моей груди, животу, чуть сжимает шею, от чего из меня вырывается короткий крик удовольствия. После позы обратной наездницы я встаю, опираясь о стену, пока Адам максимально погружается в меня. Проходит достаточно времени, чтобы на моих висках выступила испарина, а тело дрожало как от усталости, так и от удовольствия. В момент Адам ускоряет темп и жестко погружается в меня, что хочется схватить его за бедро, чтобы остановить, это почти больно.
– Этому невозможно придать цену, королева. – целует меня без надежды на сохранения помады.
Еще минуту не двигаюсь, приходя в себя. Я не получила окончательной разрядки, но мне хватило темпа удовольствия.
Мы начинаем одеваться. Пытаюсь поправить макияж и волосы через фронтальную камеру телефона. Оглядываюсь, смотрю на Фелтона.
Это не ошибка, потому что у меня была цель – расслабиться. Мне бы стоило переживать, если бы думала, что придется объясняться перед подругами и…Ричардом. Британец, с которым мне так легко, который в то время, как я трахалась с капитаном Рыцарей, отправил мне информацию о Белле Чейз. Он все равно узнает о нас с Адамом через медиа, к тому же не уверена, что Ричарда стоит подпускать близко.
Я сажусь в кресло, начинаю листать короткий документ о матери Агаты. Ее муж умер в разборках с криминальной группировкой судоходного бизнеса Неаполя. Белла осталась с тринадцатилетним сыном и годовалой дочерью. Их взяла под крыло сводная сестра Беллы, там дошла ниточка до владельца площадей для бутиков Рима и Милана. У мужчины активы на двести тридцать миллионов. Она работает в Милане, принимает с группой специалистов новые объекты. На такие деньги можно обеспечить дочь брендовыми вещами и отдать сына в военную школу, но точно не потянуть учебу в Академии Винкри. Золотоискательница? Возможно, до этого ей везло на любовников средней руки. Папа не настолько глуп, чтобы связываться с подобными ей.
– Квин. – накидывает на меня кожаную рубашку – Это не твоя проблема.
Верно. Единственное, за что стоит беспокоиться – деньги. Но у меня активированный трастовый фонд, наследство дедушки. У меня ирландское гражданство и будущий бизнес в Великобритании, пока папа присвоил себе американские компании. Лили права…дедушке я нужна. К тому же со всеми его незаконными оборотами в бизнесе, он не может отдать его не родной крови, которая не потеряет связей.
– Но я не хочу, чтобы Агата получила и цент из кошелька МакГрат.
– Ей никогда не приблизиться к тебе. – Адам заставляет оторвать глаза от телефона, мы пахнем сексом – Она может пытаться злорадствовать, вести себя по-сучьему, но ничего не приблизит ее к твоему статусу.
– Да…просто…
Просто я жадная и обидчивая.
– Поехали в мексиканский ресторан у музея искусств. Мама постоянно водила нас с Беном туда после собственных экскурсий.
Ну конечно, Сабрина Фелтон культуролог и владелица аукционного дома.
Предложение Адама милое и почти невинное после жаркого секса.
– Меня ждет разбор каждого действия. И по Чикаго ступать запрещено, слишком многие знают.
– Да, мы будем под камерами, но так еще безопаснее.
– Это тоже причина отказа.
Я не хочу быть с ним. Это нерационально. Одергиваю футболку Адама.
После ответа Кейт де Гир, что все собрались в первой хозяйской ложе, проскальзываем с Фелтоном туда. К счастью, нас замечают только через несколько минут. Лили с Кейт отводят меня в сторону.
– Что это было?! – шепотом кричит вторая.
– Вы про ужасную подружку папы?
– Она его новая помощница. – Лили.
Мы смотрим на нее, а затем фыркаем, прекрасно понимая, что это слово означает «любовница».
– Ее дочь пыталась испортить мне жизнь в Академии. Женщина, воспитавшая эту сумасшедшую, должна быть подальше, например, в чертовой Европе.
– Плевать на них. Коул бывает с такими по пару месяцев.
– И водит на игры? – продолжаю шепотом.
Женщины переглядываются.
– Мы разберемся.
Так вот откуда у меня эта фраза.
– Действительно?
Мы умеем общаться одним взглядом, так что они давят глазами, заставляя поверить.
– А теперь прекрати уходить от темы.
– Ты и Фелтон, серьезно? Это же Адам?
– Или Бен?
– Адам.
– Боже…я только сейчас поняла, что ты буквально несколько минут назад занималась сексом. – кладет руку на лоб Лили.
– На сколько в сравнении с Леонардо и английским принцем? – делает глоток шампанского Кейт.
– С принцем ничего не было. – забираю бокал – Десять. – осушаю – Но мы не вместе.
У меня разболелась голова.
Возвращаемся с папой домой под вечер, не беседуя в машине. Чувствую надвигающийся разговор.
Через шесть часов у меня самолет в Бисмарк, и я жажду вернуться в Академию, этой мой единственный пункт назначения. Не представляю, как я буду находить свое место в жизни после выпуска, если не пойду на полное очное обучение в Гарвард.
– Адам Фелтон. – говорит папа, когда за нами закрываются тяжелые входные двери.
Жду продолжения.
– Ты села к нему вопреки моим словам, проявила неуважение к Белле и ушла с мальчишкой чёрт знает куда…явно не припудрить носик. – он поднимает руки – Ты знаешь, я не касаюсь твоей личной и половой жизни, если уверен, что твоя репутация от этого не пострадает.
Мы в гостевой с декоративным камином. Папа обходит и кладет руки на спинку одного из кресел, когда я встаю у бесполезной подставки под бревна.
– Что не так, Квин? Я не понимаю тебя.
– Я была бы не против знать, кто она до игры, пап. – Chicago Bulls открыли сезон победой – Ты так же не обязан посвящать меня в личную жизнь, но этот человек занял мое место.
– Действительно? Детская ревность? – улыбается.
– Я не ребенок, и в здравом уме, чтобы не ставить мисс Чейз во что-либо.
Папа спокоен. И все же теперь понимаю, почему его так беспокоило произошедшее в родительский день, ведь скандал касается его любовницы.
– Продолжай.
– Она не сумела воспитать дочь. Агата навредила моим подругам и мне, папа. Она ненормальная. – начинаю ходить по комнате – Скажешь, что ей не удалось это из-за работы? Бред. Чейз могла остановить гниение собственного ребенка на любом этапе. – только сейчас понимаю, что повысила голос – Ее дочь унижала и прибегала к насилию в моей Академии. Ты не можешь смотреть на Беллу, не думая о том, какая из нее мать.
Он стучит пальцами по коже кресла.
– Видимо, я тоже не преуспел в воспитании. Не буду оправдываться работой, ты права.
У меня подрагивает губа от его слов.
– Это сделала ты, верно? Тебя считают в Винкри за королеву. – отвечает на мое удивление – Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, Квин. Ты хотела убрать соперницу.
– Она мне не соперница. – поднимаю голову.
– Но ты это сделала.
Сажусь на подлокотник дивана, чтобы перестать мельтешить.
– Агата создавала хаос и унижала людей, которые на меня полагаются. Я не могла не предпринять меры. Думаешь, это мой пробел в воспитании или наоборот, умение постоять за себя?
– Женщинам свойственна жестокость, Квин. Ты поддалась этой тенденции. – раздраженно – Дедушка бы тобой гордился.
– Отправлю ему отчет. – в глазах дрожат слезы, которые могут вызвать только близкие – Это были неподдельные жалобы на противного ребенка в теле восемнадцатилетней итальянки. Я имела право предупредить студентов и родителей.
– Ты не имеешь права влезать в чужие жизни и национальную систему данных, через которую все это вытащили. Компьютерщики понимают схему работы хакера, но не могут пробиться через первый уровень или найти следы. – бесполезно ищут виновника – Кого ты наняла?
– Того же, кто рассказал об острове Мэн. – лгу – Я вижу в твоих глазах: сейчас ты сомневаешься, что твоя инвестиция может окупиться. Но я не знаю твоих ожиданий на мой счет. – опускаю плечи – Я больше всего дорожу Академией и друзьями. Извини, что нарушила несколько национальных протоколов, пока защищала их по-своему.
– Не пытайся мной манипулировать, Квин. – о моих слезах – Ты создала большие проблемы человеку, который ценен для меня.
Ревность. Жадность. Обида. Ярость.
– Она стоит больше?
Папа пытался проигнорировать мои слова об острове Мэн и инвестиции, но теперь ему не уйти от моего прямого вопроса.
– Я не могу тебя обвинять за то, что не рассказал, и тем более, что так поступил. Это дало мне жизнь. Но…какого знать, что я имею точную цену? Твое воспитание, Академия – всё влияет на мой ценник. Ты не представляешь, сколько раз меня пытались купить.
Наконец различаю что-то во взгляде папы. Это сожаление? Но я ожидала сочувствия.
– Вы с дедушкой хотите продать меня подороже, вот для чего всё это. Я никогда не жаловалась, а делала лучшее. И я не променяю свою жизнь ни на какую другую. Но не думай, что я смирюсь с дешевками рядом с МакГратами или унижением.
