Текст книги "Янтарное Сердце"

Автор книги: Мария Дмитриенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Глава 1. путь домой.

Максиму снился кошмар, из-за которого он с раннего детства просыпался с криком посреди ночи и подолгу не мог прийти в себя. В те страшные моменты бессилия, он терял контроль над собственным телом. Слух наполнялся монотонным гулом, от пульсирующей в сосудах крови, а глаза застилала алая пелена. Все его мышцы напрягались и скручивались в тугой жгут.

Максим впадал в настоящий ступор, а его несчастная мать, испытывала не меньший ужас от невозможности помочь сыну.

Старый заскорузлый кошмар возникал без причины, заставлял бояться прихода ночи и не давал времени на передышку. Один и тот же сюжет, неизменно повторялся из года в год, но держал в напряжении, обволакивая липкими щупальцами ужаса.

Максим находился в ином мире, холодном, пугающем и враждебном. Вокруг него бушевала вьюга, ледяной ветер и колкий снег, впивались иголками в кожу, и казалось, пронизывали насквозь. Маленький, хрупкий, как тростинка, мальчик обнимал себя руками в попытках согреть замирающее в груди сердце. Дыхание перехватывало, последние остатки тепла покидали тело. Максим переставлял ноги с титаническим трудом, но проваливался в глубокий снежный покров. Его отчаянные мольбы и крики утопали в утробном рычании вьюги. Иногда ему казалось, что он умрёт и больше никогда не проснётся в реальности и страх вновь охватывал скользкими щупальцами, подталкивая идти вперёд. Каждый раз Максим пытался продвинуться дальше, и чем старше он становился, тем легче ему давалось новое расстояние. Шаг за шагом он приближался к невидимой цели, а пространство вокруг него бурлило и завывало голодным волком.

В этот раз морок казался реальнее, чем раньше, и все ощущения Максима обострились. Он разглядел впереди фигуру человека. Пугающий силуэт с размытыми очертаниями, трепещущий, словно отражение на водной глади, казался совсем близко. Никогда раньше Макс не встречал незнакомца в своих снах. Парень остановился и тут же невольно согнулся под натиском пронизывающего ветра. Он поднимал голову и старался не отводить взгляда от фигуры.

– Кто вы? – прокричал он, но его слова проглотила урчащая вьюга.

С человеком пришла тьма. Сейчас она сгущалась за спиной силуэта, переливалась, словно нефтяное пятно разлитое на асфальте. Тьма расползалась по белому снегу, подбираясь ближе к перепуганному Максиму.

Наверное, именно так выглядит смерть. Чёрная тень, безмолвно стоящая за плечами у живых, которую они не замечают до последнего своего часа.

У парня не оставалось сомнений, он смотрел в лицо мрачному жнецу.

Максим упал навзничь, исчезла заледеневшая земная твердь, снег стал мягким, как зыбучие пески, и все звуки вмиг пропали. Он тянул руки, загребал ими снег, высовывал лицо из поглощающей жижи, и пытался глотнуть воздух, но тонул и захлёбывался в чернильном омуте. Ещё никогда в его короткой жизни сердце не стучало так громко, оно разбивалось вдребезги о грудную клетку. Силы покидали. Мир сузился до маленькой точки.

С последним ударом сердца в груди вспыхнул страшный жар. От всего одной искры, мрак заполонивший нутро парня выгорел дотла. Макс лежал на обожжённой земле. Вьюга больше не бушевала, и тьма исчезла вместе с незнакомцем.

Попытался встать и услышал голос матери, такой звонкий и настойчивый, но он не мог понять, с какой стороны тот доносился.

– Макс! Максим! просыпайся, да что с тобой?!

Максим открыл глаза и первое, что увидел, было испуганное лицо мамы.

Женщина остановила машину у обочины и сейчас, перегнувшись через водительское сиденье, с беспокойством взирала на своего сына.

– Слава Богу, ты очнулся – в её зелёных очах застыла тревога.

она взяла Максима за руку и ахнула.

– Да у тебя жар, ты весь пылаешь!

Он и правда, ощущал отголоски тепла до сих пор разливающиеся в груди, но в целом чувствовал себя нормально.

Максим отодвинул ладонь матери от своего лица и выдавил улыбку.

– Мам, всё хорошо, что ты со мной как с маленьким. Нет у меня жара, я здоров.

Женщина некоторое время вглядывалась в лицо сына с недоверием.

– Ты не просыпался, я звала тебя а ты не реагировал. Опять тот кошмар приснился, в нём дело?

Максиму не хотелось ещё больше её расстраивать, поэтому он решил солгать.

– Я сильно устал. – понадеялся что она поверит.

Мама отвернулась и теперь смотрела вперёд.

Мимо мелькали машины.

Город давно остался позади. Они съехали с главной трассы, ещё до того как Максим уснул. Сон его был намного глубже, чем раньше, плюс ко всему он чувствовал голод, почти что звериный. Парень порылся в рюкзаке, и выудил шоколадный батончик. Мама поглядывала на сына через зеркало заднего вида.

– Нужно было подготовиться к поездке. Ты на одних сладостях с утра – она завела машину и вырулила на дорогу.

Максим промолчал, он знал, что времени на сборы у них не было.

Ему следовало давно научиться воспринимать любые изменения в жизни со спокойствием. Не в первый раз они срывались с нажитого места и попадали в переплёт. Бросали все знакомое и привычное и начинали с чистого листа, в каком-нибудь новом месте. Вот только в этот раз матери не будет рядом. Впервые им предстоит решить общую проблему находясь в разлуке. Максим ощущал внутри себя гул раздражения, и злился он на себя.

Мать вложила все накопленные средства в покупку места в престижной галерее, но накануне выставки в мастерской случился пожар. Сгорели все картины, которые она подготавливала на протяжении нескольких месяцев. Деньги им не вернули, а долги росли как снежный ком.

Казалось, выхода нет ,но неожиданно подвернулась возможность хорошо подзаработать. Три месяца на юге, в командировке.

Взять с собой сына женщина не могла и отчаянно искала, куда бы его пристроить.

Максим вздохнул. До последнего момента он рассчитывал провести каникулы с отцом, ведь тот обещал забрать его к себе. Однако обещания свои он никогда не выполнял. И это было одной из причин по которым родители расстались практически сразу после рождения Максима. Он виделся с отцом в лучшем случае, раз в год, остальное время они общались по телефону. Отец постоянно находился в разъездах, и бывало неожиданно пропадал из жизни сына, на неопределенный срок, но, несмотря на это Макс мечтал отправиться с ним в одну из его рабочих командировок. Он даже выпросил у матери недорогую камеру для снимков. Ему хотелось иметь больше общего с отцом, это желание довольно сильно раздражало мать. Она всегда ревностно относилась к любому упоминанию о бывшем муже.

У матери был сложный и временами просто невыносимый характер. Она умудрилась разорвать отношения даже с собственными родителями.

Вообще, все вопросы о семье матери строго пресекались. Из всех родственников по её линии Макс знал только тётку Марину, которая приходилась ему двоюродной бабушкой, да и та была молчалива, как рыба, если дело касалось расспросов о родне.

Когда Максиму исполнилось семь лет, он случайно нашёл в вещах матери чёрно-белую фотографию. Значительная часть снимка отсутствовала. На уцелевшем фрагменте запечатленная на фоне старого дома и резного крыльца стояла молодая женщина.

Ошмётки по краям карточки сохранили часть рубашки в клетку, да край брюк. Видимо на другой части фотографии находился мужчина, от которого по какой-то неясной причине , мать Максима решила избавиться.

Когда мама обнаружила, в руках мальчика фото, то жутко разозлилась. Тогда Максим был слишком мал, чтобы проанализировать ситуацию, а мама чертовски уставшей, чтобы реагировать не столь бурно. Тот инцидент отпечатался в памяти ребёнка, и какое-то время он не осмеливался задавать вопросы касательно семьи – опасался неадекватной реакции.

Теперь же з-за сложившейся ситуации с работой, завеса тайны наконец то приоткрылась. У Макса было всего несколько дней, чтобы переварить факт появления в его жизни нового члена семьи. Мама скрепя сердцем прервала молчание, но информацию о своём отце, выдавала порциями и сухо. Так Макс узнал, что дедушку зовут Владимир, и живёт он в посёлке "Зори". В такой глухомани, что попытки отыскать точное расположение обозначенной местности на карте, не увенчались у Максима успехом. Мама говорила о своем отце с нотками раздражения в голосе и даже не пыталась этого скрыть. Ещё она обмолвилась о своей матери, которая пропала много лет назад при невыясненных обстоятельствах. Видимо именно этот инцидент стал камнем преткновения в её отношениях с отцом.

Город они покинули ранним утром, а сейчас уже смеркалось. Глаза матери покраснели от напряжения, несколько раз она останавливалась у развилок и Максиму казалось, что они окончательно заблудились.

Наконец-то за очередным поворотом показался указатель и, проехав ржавый мост, мать с сыном увидели долгожданную вывеску с названием посёлка. Вывеска была покосившаяся, с облупившейся краской и прибитая наспех толстыми гвоздями. На лице матери заиграли желваки. В одно мгновение она вся собралось, и нахохлилась, а костяшки её пальцев, сжимающие руль вмиг побелели.

Проехав поле и водонапорную башню, они оказались у здания администрации на центральной улице посёлка. Местные поглядывали на незнакомую машину с любопытством.

Вид сельской местности нагонял на Максима тоску. Он привык к городским пейзажам, к гомону машин, к тяжёлому воздуху, к постоянному движению и если город имел сходство с бурной рекой, то посёлок, на первый взгляд, напоминал настоящее болото. Скукота, одним словом.

Мама подмигнула ему через зеркало.

Макс не мог поверить, что его яркая, артистичная мать, родом из такого меланхоличного, серого места.

Видимо поэтому она решила покинуть это захолустье, как только смогла и он надеялся, что сам не застрянет в этой глуши надолго.

Ему стоило набраться терпения, всего три месяца и мать обязательно за ним вернётся.

– Что-то ты совсем поник?– натянуто улыбнувшись, спросила мама

– Просто я ожидал…– Макс запнулся. А чего он ожидал?

Женщина хмыкнула.

– Сельская жизнь не всем подходит, но я думаю, ты найдешь, чем себя занять.

Максим не заметил, как они покинули пределы посёлка и подъехали к величественному лесу.

– Дом находится на отшибе. – пожала плечами мать и Максу стало совсем не по себе. Вот уж где не было никакой цивилизации. У чёрта на куличках. Вскоре и асфальтированная дорога прервалась, как-то уж совсем неожиданно. Мама остановила машину, но дома Макс не увидел. Лишь тонкая тропинка, змеей, уходившая в темноту лесной чащобы, едва различалась в по-весеннему низкорослой траве.

– Станция конечная. – чрезмерно радостно воскликнула мать, её всегда охватывал всплеск эмоций, когда от нервов сводило скулы, а во рту пересыхало. Лучше всего маскировать напряжение за неуместной радостью. А чему здесь радоваться Максим определенно не знал.

– А куда выходить? Мы что в лес пойдём?

Мама уже вытягивала из багажника сумки с вещами. Действовала она бодро, словно они собирались на пикник.

– Пойдём сейчас по тропинке. Там идти недолго. Да чего ты так перепугался?

Максиму стало обидно. И ничего он не испугался. Он вылез из машины и помог с оставшимися вещами. Им с мамой приходилось часто переезжать, так что вещей у него было немного, но две спортивные сумки и чемодан, которые пришлось тащить по неровной лесной дорожке, оказались для него весьма тяжёлым грузом. Несколько раз парень споткнулся и чуть не упал, местами из земли торчали толстые корни, и колёса чемодана застревали. Максим останавливался, чтобы приподнять поклажу. Мама смотрела на его трепыхания, но помощь не предлагала, она прекрасно знала, что он откажется, а в придачу может и обидеться.

– Зря мы решили всё сразу тащить, нужно было взять только часть вещей и потом вернуться за остальным. – сказала мама, но сокрушаться было поздно.

Максим лишь кивнул, он уже изрядно вспотел, устал, и настроение испортилось окончательно.

В лесу пахло хвоей, мхом и влажной землёй. От чистого воздуха кружилась голова, и чувство голода разыгралось с новой силой.

Макс задумался. Ведь его мама, будучи школьницей, каждый день ходила в школу через лес. Ей, наверное, неимоверно тяжело давалась такая дорога к знаниям. Настоящая полоса препятствий.

– Раньше тропинка не была такой запущенной.– словно прочитав мысли сына, сказала мать.

Макс хотел ответить какой-нибудь колкостью, но передумал.

– Ещё чуть-чуть и мы дойдём.

– Да уж дойдём к следующему утру.– проворчал про себя Максим.

Наконец-то среди высоченных сосен показался дом. Словно избушка на курьих ножках, он прекрасно вписывался в окружающую среду. Добротное здание в два этажа, с высоким цоколем, с выкрашенным в зелёный цвет крыльцом, напомнило Максиму дом со старой чёрно-белой фотографии. Он не сомневался, это именно тот самый дом, и сейчас он увидит загадочного мужчину с уничтоженной части снимка. Сердце заколотилось и в ушах зашумело. Что-то неожиданно вызвало приступ паники, необъяснимой тревоги, которым парень не мог дать объяснения. Когда мама подошла ближе к дому, Максим заметил на деревьях вырезанные символы, знаки показались ему смутно знакомыми, вот только он не мог вспомнить где, видел их раньше.

Пока он рассматривал странные иероглифы, мама подошла к крыльцу. Макс последовал за ней.

На долю секунды в пустом пространстве он натолкнулся на невидимую преграду, почувствовал сопротивление, словно воздух в одно мгновение стал осязаемым и обрёл форму. Так макс ощущал себя в воде, когда рассекал руками морские волны.

Быть может, ему это всего лишь показалось?

Мама постучалась в закрытые двери, сперва осторожно, потом более настойчиво.

Ответом ей была тишина.

Женщина глянула на наручные часы.

– Он обещал быть дома. Должен был нас встретить.– сказала она с досадой.

Опять постучала.

Макс дотянул чемодан до первой ступеньки и сгрузил с плеча сумку. Уже практически стемнело, ему не хотелось возвращаться к машине через жуткий лес, но, похоже, в этом доме их никто не ждал.

Мать приоткрыла одну ставню и заглянула внутрь помещения через мутное стекло.

– Мам, никого нет. Дед про нас забыл.

Где-то поблизости с пушистой ветки сосны сорвался ворон.

Макс вздрогнул, так как чётко различил в обычном карканье чёрной птицы слова:

– Забыл, забыл...

Неугомонный пернатый гость уселся на соседнее дерево и слился с ветками, хотя и продолжал раздражённо каркать, вот только больше Максиму не казалось, что ворон говорит по-человечески. Парень решил, что слишком устал, и должно быть, от усталости его разум играет с ним.

– Вот же… Зря я на него понадеялась…

– Что будем делать?

Женщина задумалась.

– Раньше отец оставлял ключ от дома в одном тайном месте.

Мать завернула за угол, а Максим поднявшись по скрипучим ступенькам, остался стоять прямо напротив входной двери.

Опять закачались ветви сосны, да так что попадали шишки.

– Гадкая птица. – подумал Максим и развернулся к предположительно закрытой двери которая теперь оказалась отворена настежь.

Тонкая полоска уходящего солнца легла на деревянный пол, выхватив из полумрака край старого ковра.

– Мам?! – крикнул Макс.

«Странно. разве было не заперто?»

Но он не услышал шагов матери. остальные звуки тоже исчезли. Лес затих.

«Просто старый дом, двери заклинило, вот мама и не смогла их открыть».– повторил про себя мальчик и сглотнул подступивший к горлу комок.

Почему-то он медлил.

Нечто странное мелькнуло в дверном проёме. Существо, гораздо большего размера, чем обычная кошка, бесшумно скользнуло из прихожей в соседнюю комнату и растворилось во мраке. Максим оцепенел от ужаса. Даже же при всём своём желании, он бы не смог сдвинуться сейчас с места.

Чья-то рука легла ему на плечо, и он взвизгнул.

– Ох, чего ты кричишь?! Надо же, отец оставил дом открытым. Давай, проходи Макс.

Мама прошла вперёд, минуя сына, затащила в дом чемодан и сумку.

– Эй, забери там, что осталось.

– Мам там кто-то есть.– но она не услышала.

Макс внимательно озираясь по сторонам, зашёл в прихожую.

Может у деда живёт рысь? Какой-нибудь крупный, дикий кот. Вот только существо передвигалось не на четырёх лапах, как и положено представителям семейства кошачьих, оно уверенно стояло на двух ногах, совсем как человек, и на этих ногах оно довольно быстро бегало.

Мама обошла все комнаты на первом этаже.

– Понадеялась на него, ведь обещал…– недовольно бурчала она придирчивым взглядом, осматривая прихожую.

– Ничего не изменилось. Ладно, у меня есть немного времени, пока гляну, что можно приготовить. Надеюсь, отец всё-таки объявится. Ты подними вещи на второй этаж, в мою комнату.

Максу не хотелось одному идти наверх, да и маму оставлять в одиночестве он боялся.

– Я видел что-то, когда дверь открылась.

– О чём ты милый?– голос матери раздался с кухни. Она принялась греметь кастрюлями, хлопнула дверью холодильника и недовольно цокнула.

– Говорю, видел животное в прихожей.

Мама молчала, обдумывая услышанное.

– Макс, твой дед никогда не заводил домашних питомцев, и мне не разрешал. Я не помню, чтобы в детстве у меня была хотя бы собака.… Но… – мама опять задумалась.

– Вроде был большой кот. Да, и он то появлялся, то пропадал. Странный был кот. Вряд ли он дожил до этого времени. Не беспокойся, я осмотрела все комнаты внизу, кроме нас, никого нет.

– Ага, кот, не хотелось бы мне встретиться с таким котом, который бегает на двух ногах как марафонец.– пробубнил Макс и, водрузив на плечо сумку, стал подниматься на второй этаж. Первая же ступенька под его ногами протяжно заскрипела и продавалась и Максим подумал, что сейчас провалился под пол.

Дом оказался по-настоящему старым. Мать как-то обмолвилась, что земля, на которой стоит здание и большая часть леса, принадлежали её семье многие поколения, а история самого рода уходила глубоко в века.

Ничего примечательного во внутреннем убранстве комнат Максим не обнаружил. Казалось, время остановилось в этом месте ещё тридцать лет назад. Он видел нечто подобное в последнем доме, где они с мамой снимали комнату.

То была квартира соседки. Одинокая бабушка время от времени, просила Макса купить ей продуктов, давала деньги, а потом долго благодарила за помощь, да так что мальчику становилось неудобно от похвалы. Однажды старушка пригласила его с матерью к себе на чай. Не то чтобы он горел желанием проводить свободное от учёбы время в гостях у соседки, но тогда мама настояла на его присутствии, побоявшись её обидеть. Переступив порог квартиры, Макс оказался в другом времени. Даже атмосфера внутри была особенная и он понял, как сильно его завораживают предметы, имеющие неуловимую связь с прошлым. В доме деда таких предметов было навалом, но в отличие от квартиры старушки, эти старинные вещи, казались обычным хламом. В них не было тепла и жизни. От выцветших обоев, местами ободранных, с жёлтыми следами клея, до чёрно-белых фотографий, покрытых слоем пыли, от древних советских ваз, из матового хрусталя, до печального вида книг, с корешками выглядывающими с полок покосившегося книжного шкафа, от всего этого веяло запустением.

На втором этаже ситуация обстояла не лучше. Макс добрался до последней ступеньки и нос к носу столкнулся с огромным чучелом медведя. Зверь стоял на постаменте в полный рост, грозно раскинув когтистые лапы. Стеклянные глаза его поблёкли от времени, а с морды свисала паутина, но, несмотря на это он казался внушительным. От неожиданности у Макса едва не выпали сумки из рук. Всего на секунду он решил что перед ним стоит то существо что привиделось ему в прихожей.

Слева от медведя располагался длинный коридор с развилкой. Максим не знал куда свернуть и выбрал направление наугад.

Первая спальня, без сомнения принадлежала женщине. Двери в комнату были открыты, внутри у окна стоял рабочий стол, на нём же швейная машинка, в углу портной манекен, кровать была аккуратно заправлена. В целом внутри комната выглядела так, словно её хозяйка отлучилась на минуту и вот-вот вернётся. Дед, скорее всего, поддерживал порядок в этой спальне. Макс обернулся. Трюмо с зеркалом покрывала простыня.

Мать говорила , что бабушка пропала без вести. Комната судя по обстановке принадлежала ей, была её спальней и мастерской.

Максим прикрыл двери и прошёл дальше. Следующая комната оказалась больше и светлее. Стены украшали плакаты с музыкальными группами 90-х. На железной кровати сидели в ряд плюшевые игрушки, выглядели они печальнее, чем чучело медведя. Туалетный столик располагался в углу комнаты, на зеркале висели бусы и всякого рода бижутерия. У шкафа хранились холсты с натюрмортами и пейзажами. Комната его матери. Макс бросил сумку у окна и грузно упал на кровать. Железные пружины мигом впились в его спину и зад, намекая о долгих и мучительных ночах.

Побелённый потолок с пятнами обвалившейся штукатурки, оголенные деревянные балки, похожие в темноте на застарелые кости торчащие из земли, всё это смотрелось жутко и неприятно. В городе в это время он бы играл в футбол с соседскими ребятами и не спешил возвращаться домой. Тогда он чувствовал себя частью команды, и одиночество не скреблось внутри него, и не напоминало о себе. Максим даже забывал на некоторое время о своих особенностях, из-за которых в бывшей школе его считали изгоем.

«Быть может жизнь отшельника в лесу это именно то, что мне нужно?» -подумал он.

Внизу послышались голоса.

Макс спустился на первый этаж, но остался в тени раскидистого фикуса. Мать уже успела приготовить яичницу и сейчас возилась у мойки. Движения её были резкими, да и вид она имела раздражённый.

– Я звонила. Уточняла, будешь ли ты дома… Рассчитывала, ты нас встретишь, ведь сам вызвался помочь. – чистая тарелка легла на стол.

– Я должен был присутствовать на собрание.

– Мог бы предупредить.

очередная тарелка заняла место на столе.

Голос матери срывался, хоть она и старалась себя сдерживать.

– Я бы не обратилась к тебе за помощь, если бы тётя Марина была жива. Она просила меня. – как то уж совсем визгливо произнесла мать. Она натирала вполне сухую тарелку, и та противно поскрипывала.

– Понимаешь, она просила меня наладить с тобой отношения. Простить.… А я сдуру пообещала.

Максиму показалось, что по щеке матери потекла слеза. Когда женщина развернулась в сторону сына, то он увидел её полные обиды и боли глаза.

– Ты сам никогда не делал попыток что-то изменить. Тебе это место всегда было дороже нас с матерью.

Мужчина вздохнул. Он слышал упреки много раз и ничего кроме усталости они в нём не вызывали.

– Ань…

– Нет, нет, я знаю, что ты скажешь. Слишком много времени прошло, чтобы оправдываться.

Дед молчал.

Мать бросила полировать посуду и засобиралась.

– Мне нужно выезжать. Прошу, позаботься о Максиме.

Дед склонил седую голову, Макс отчётливо видел его затылок. Мужчина сидел на стуле, в руке сжимал шляпу. Мать заметила сына, и поманила его, приглашая присоединиться к разговору. Он замешкался. Стул заскрипел, и мужчина развернулся к стоящему в дверном проеме внуку.

Дед выглядел совершенно не так, как его представлял себе Макс. Было сложно с ходу определить, сколько ему лет. Несмотря на седину в волосах, на его лице практически не было морщин. Парню показалось, что под кожей у старика таится свет, переливается и искрится, словно светлячки. Макс моргнул. Не хватало только, чтобы его начали мучить галлюцинации. Мама сделала шаг, в сторону Максима заметив его напряжение.

– Я хотела вас представить друг другу.

Дед поднялся со стула с усталостью. Весь его моложавый вид и необъяснимая яркость образа, вдруг развеялись. На Максима смотрели синие глаза, точно такого же цвета, как и его собственные.

– Рад тебя наконец-то увидеть. – у деда был спокойный уверенный голос, в его интонации звучали решительность и твёрдость. Он протянул руку с ярко выраженными паутинками вен, и Макс замер.

Как бы ему хотелось казаться старше в этот момент.

Наверняка у деда стальное рукопожатие, Максим в этом не сомневался.

Когда их руки встретились, молодой человек вздрогнул.

Жар, исходивший от грубой шершавой ладони деда, походил на тот жар, что иногда чувствовал в себе Макс. Чувство, узнавания, мелькнуло в глазах парня, и он был уверен, дед испытал то же самое. Однако, он убрал руку, и странный поток энергии иссяк, как будто его и не было.

– Я тоже рад, с вами познакомиться.– промямлил Макс и голос его оказался сухим и хриплым. Редко когда он терял дар речи, но момент знакомства с дедом выбил его из равновесия. Максим уставился себе под ноги и старался не смотреть в загадочные глаза своего вновь обретённого родственника. Мама похлопала сына по плечу, а затем крепко обняла.

– Ну, самая сложная часть пройдена, а мне пора… – она так резко развернулась к выходу, что Мкса обуял ужас. Он вдруг понял, что на самом деле останется в этом старом доме, в дремучем лесу, в обществе деда, который, несмотря на доброжелательный вид, таил в себе нечто странное и необъяснимое.

В городе Макс посещал и невролога и психиатра, бессонницы и страшные сны, галлюцинации во время бодрствования, располагали к принятию мер, как он сам думал необходимых. Сейчас он немного успокоился, вспомнив, что наверху, в комнате матери, лежит его сумка и где-то в одном из её карманов спрятаны таблетки. Макс принимал чудо фармацевтической промышленности в особо тяжёлых случаях.

Впервые он увидел кошмар наяву три года назад, когда возвращался из школы. Тогда за ним вдруг увязался подозрительный мужик. Максим сильно испугался, ведь незнакомец, старался следовать за ним по пятам.

Только недавно, в их районе неизвестный мужчина увел с собой двоих ребят, которых так и не нашли. Та страшная история всё ещё была на слуху, и Максим был уверен что, наткнулся на всеми разыскиваемого извращенца.

Мальчик забежал в кофейню, его растерянный вид и оторопелый взгляд взволновали посетителей заведения. Мужик приблизился к панорамному окну вплотную и уставился прямо на Максима. Макс кричал, что мужчина стоит за стеклом, показывал на него пальцем и не мог понять почему того никто не видит. Тогда Максим отказался покидать кофейню, и лишь когда за ним приехала перепуганная мать, наконец-то пришел в себя и согласился поехать домой. Когда они проходили через двери, Максим зажмурил глаза, ведь страшный человек продолжал стоять у окна. Матери было стыдно и страшно за сына. Он это понимал, заметил, как изменился её взгляд, когда она украдкой посматривала на него и думала что, он этого не замечает. Поэтому Макс согласился принимать таблетки, а потом понял, что в них есть выход и решение его проблем. Чувства постепенно забились, они стали тягучими и не расторопными. Эмоции посторонних людей перестали просачиваться и дотягиваться до Максима и в итоге остались только его собственные чувства и окружающий более понятный и привычный мир. Ушло всё, кроме ужасных снов, но к ним мальчик привык, они стали редки и больше не тревожили его как раньше.

А теперь, перед ним стоял человек, такой же необычный, как и сам Максим. Вот только дед не был сломленным и растерянным, он не поддавался страху и сила, которая таилась в нём, напугала Макса.

Максим выскочил следом за матерью.

– Стой! – крикнул он, и голос его разнесся по лесу, ударился о толстые стволы сосен и разбился на громкое эхо.

Зашумела трава, где-то в темноте заухал филин.

Мама только сошла со ступенек.

– Что случилось?

Макс замер. Что он хотел сказать? Слова улетучились в один миг. Может быть, стоило молить мать забрать его?

Нет, он уже не маленький ребенок.

Максим буквально ощущал спиной присутствие деда стоящего на крыльце.

Мама бросила укоризненный взгляд в сторону отца, и тот ничего не сказав дочери на прощание, зашёл в дом.

Она вопросительно посмотрела на сына.

– Ничего.

– Точно?

– Да.

Мать провела ладонью по его щеке и поцеловала в лоб.

Она обняла его, как всегда крепко, да так что косточки захрустели. От её волос пахло масляными красками и розой, это был аромат умиротворения и безопасности, который Макс помнил ещё по раннему детству.

– Всего три месяца. – прошептала она на ухо.

– Три месяца, которые пройдут как один день и я приеду за тобой. Если что-то будет тебя волновать или возникнут проблемы, ты можешь позвонить мне в любое время, я всегда на связи.

Сын кивнул.

– Всё будет хорошо.

Макс промычал что-то нечленораздельное. Не будет же он рыдать как детсадовец. Затем он напросился проводить маму до машины.

– Я хочу, чтобы ты знал, твой дед, не простой человек.

Он и раньше бывал невыносим и моя мама, во многом его нрав смягчала, но когда она исчезла…– мать глянула в ту сторону, где за деревьями скрывался дом.

– Все его отрицательные качества усугубились. Я думала без матери он никогда не сможет примириться с собой. После того, как я уехала, мы с ним практически не общались. Прошло очень много времени. У меня родился ты. В тебе проявились все фамильные черты присущие моему роду, цвет глаз, волос.

Чем чаще я смотрела на подрастающего тебя, тем больше думала об отце и о своем решении оставить его один на один с нашим общим горем. К сожалению, мы не можем с ним спокойно разговаривать, и я не могу слишком долго оставаться в том доме.

Максим испытал волну грусти, исходящей от матери. Эта эмоция сковывала его горло в немом спазме.

– Он, будет строг. Прояви терпение к нему, мой взрослый мальчик.

– Хорошо, мам.

Она ещё раз поцеловала сына на прощание и села за руль.

Максим смотрел вслед удаляющейся машине, пока та не растворилась в ночном сумраке. Ночной воздух был по-весеннему свеж, и лес полнился мириадами ароматов. Максим обернулся к тропинке и краем глаза заметил черного ворона, неподвижно сидящего на толстой скрюченной ветке. От его образа по спине Максима прокатился холодок. Парень взмахнул руками, но ворон не шелохнулся.

– Что тебе нужно?– было нечто тревожное в том, как именно птица смотрел на Макса.

– Запустить бы в тебя камнем.– стоило ему произнести эти слова, как ворон широко раскинув крылья и громко закричав, неожиданно сорвался со своего места. Макс закрылся руками, он решил, что птица устремиться на него, но ворон взмыл в ночное небо.

Поднявшийся ветер пронесся по кронам деревьев, взволновал беспокойные ветви, зашумела листва и по земле поползли тени.

Максим попятился, ему вспомнился кошмар, в котором мрак тянул к нему свои цепкие щупальца. Лес преисполнился жизни, иной, нежели днём, сотканной из тьмы.

Молодой человек в одно мгновение ощутил на себе тысячи взглядов, внимательно следящих за ним из лесной чащобы. Нужно было возвращаться в дом. Он старался идти спокойно и не срываться на бег, но страх подгонял его в спину и так силен был соблазн ускорить шаг.

На крыльцо Максим запрыгнул, минуя три ступени. Он ворвался в дом, захлопнув за собой двери и некоторое время стоял у стены, пока сердце не успокоилось.

Сейчас в домашней обстановке и тепле, кошмар гнавшийся за ним в лесу казался лишь игрой воображения. Максим не видел ничего подозрительного или потустороннего, его не посетило видение или призрак. Чего же он тогда так испугался? это чувство не поддавалось логике и исходило из самой глубины души. То был чистый инстинкт, который возникает в разуме жертвы, когда она только чувствует на себе взгляд хищника.