Текст книги "Бабочка для одинокого олигарха (СИ)"
Автор книги: Мария Геррер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 8. Инна.
Он узнал меня и стремительно приближался, бесцеремонно расталкивая танцующих. Яркий свет прожектора ударил ему в лицо, ослепил. Кирсанов на мгновение зажмурился и отвернулся, а я выскочила из зала. И бросилась прочь.
Я снова уходила от погони. Как заяц, петляла и заметала следы. Побежала не вниз, на парковку, а поднялась выше. Прижалась к стене и замерла на лестничной клетке. Через пару минут услышала, как Кирсанов спросил у официанта, не проходила ли тут девушка. Описал точно. Внимательный, однако. Рассмотрел и запомнил. Даже обратил внимание, что волосы у меня собраны, а не распущены.
Ищет меня, значит. Ну, ну! Поймай, если сможешь!
На цыпочках поднялась еще выше и затаилась. Подергала дверь на этаж. Заперта. Воскресенье, никто не работает.
Услышала, как Кирсанов спускается по лестнице. Пойти наверх он, к моему счастью, не додумался. Тихонько начала спускаться назад. На этаже ресторана быстренько нырнула в боковой коридор. Я знаю, где тут служебный выход. Он тоже ведет на парковку.
Понеслась по лестнице вниз. По дороге попались официанты, несущие с кухни подносы с яствами. На всякий случай пониже опустила голову и прикрыла лицо рукой. Но им до меня не было дела.
На парковку я пробралась легко. Тут было прохладно и влажно. Похоже, на улице начался дождь. Тусклые лампы слабо освещали низкое помещение. Пусто и немного страшно.
Осталось дойти до автомобиля. Огляделась по сторонам и на цыпочках начала продвигаться к машине. На парковке было до ужаса тихо.
Пальто предусмотрительно оставила в машине. В салон сегодня не вернусь, все, что надо, сделаю завтра утром.
Услышала тяжелые мужские шаги и пригнулась. Их эхо раздавалось в полутемном помещении. И заставляло замирать все мое существо.
Неугомонный Кирсанов ходил по парковке и упорно искал меня. Я присела на корточки и затаилась у колеса какого-то огромного внедорожника. Даже дышать перестала. Только сердце, как бешеное, колотилось в горле.
Наконец, он ушел. Удивительно настырный товарищ. И для меня это очень плохо.
Вечером я сидела в салоне у своей парикмахерши. И пыталась объяснить, что хочу прическу, которая сделает меня старше. Желательно лет на десять. Можно больше.
Волосы обрезать было жалко. Это моя гордость. Ладно, не зубы, отрастут. Решила укоротить их до плеч. Конечно, Ленка права, и надо бы подстричься совсем коротко. Но я не готова к таким радикальным переменам.
– А если парик купить? – спросила мнение парикмахерши. – Видела на рынке.
– Из синтетических волос? Сейчас их никто не носит. Если только странные тетки и дешевые проститутки. Будет совсем по-дурацки. Или надо заказывать качественный. Ручной работы из натуральных волос. Но это, во-первых, дорого, во-вторых – долго. Тебе не подойдет.
– Тогда стриги! – махнула я рукой.
Парикмахерша в очередной раз уточнила, соображаю ли я, что собираюсь с собой сотворить? И вообще, я в здравом уме, или как?
– Мне надо замаскироваться, – призналась я ей. – Всего на несколько дней. Чтобы меня не узнал один человек. Так что будет отлично, если смогу выглядеть старше.
– Может, тебе еще и покраситься? – предложила парикмахерша.
– Нет, не хочу портить волосы химией. Уж лучше налысо побриться. Можешь что-то креативное сообразить? Ну, художественно выстричь стрелы или паука на затылке? Видела такое у одной девушки. Страшненько, конечно… Но зато радикально изменит мою внешность.
– Я все могу. Но ты, судя по всему, рехнулась окончательно и бесповоротно. Ты на кого будешь похожа? На перезрелую малолетку. Так тебя надо состарить, или омолодить? Ты уж определись.
– Сама не знаю. В моем случае – чем хуже, тем лучше, – вздохнула я. – Но краситься не хочу.
– Есть смываемая краска. Волосам не навредит.
Эта мысль мне понравилась. Решила, что радикальный черный цвет подойдет отлично. Сделает меня вульгарной и прибавит возраст.
Хищно защелкали ножницы, и волосы начали падать вокруг кресла. Парикмахерша сделала мне длинное каре с низкой челкой. Я стала похожа на женщину-вамп. К такому имиджу подойдет кроваво-красная помада. Зачерню брови, чтобы походило на татуаж.
– Сделаешь утром начес, и будет отлично. Подними затылок, концы подвей внутрь. Ты уже сейчас на себя непохожа.
– Отлично, спасибо, – довольно улыбнулась я своему отражению в большом зеркале.
Оттуда на меня смотрела вульгарная особа глубоко за сорок. Которая, очевидно, в дикой юности увлекалась готикой. Да так и застряла там.
Утром в понедельник я поднялась ни свет ни заря. Долго накладывала макияж. Никогда не любила сильно краситься, но что делать? Яркие губы сделали меня похожей на вампиршу, выпившую на завтрак бокал свежей крови.
Надела очки в черной оправе со стразами. То, что надо. Колхоз колхозом. Их я успела вчера купить в оптике. Продавщица с удивлением посмотрела на меня. Думаю, никто на этот кошмар до меня не позарился. Линзы без диоптрий вставили быстро. Очки мне совершенно не шли. И это было прекрасно.
Костюм с люрексом я тоже приобрела вчера на ближайшем рынке. Темно-красный, гармонирует с моими губами. Красные лаковые туфли на шпильке. Полное отсутствие вкуса налицо.
Я все-таки решилась – купила еще и трусы с эффектом пуш-ап. Бедра вызывающе округлились, а ягодицы увеличились. В лифчик наложила ваты. Грудь поднялась, и ей стало тесно в вырезе блузки. Она нагло рвалась наружу.
Никогда не думала, что смогу выглядеть так вульгарно. Эстету Кирсанову я точно не понравлюсь. А вот хорошо это или плохо узнаю завтра.
* * *
Салон флористики «Роза и бабочка» встретил меня тишиной и свежестью. Так пахнет в тропиках. Я всегда прихожу первая и открываю салон лично. Сотрудницы появятся позже, к началу рабочего дня.
Решила, что не буду общаться с клиентами лично до тех пор, пока не перезаключу договор аренды. А то всех распугаю своим новым имиджем.
Неожиданно на пороге салона появился Борис Семенович. Он удовлетворенно осмотрел меня с ног до головы.
– И думаешь, он тебя не узнает? – усмехнулся Плетнев.
– Кто? Вы это о чем? – искренне удивилась я. – Кто меня не узнает?
– Наш новый босс уже рассказал, что в субботу ночью его домогалась проститутка. Очень нагло и умело. Она почему-то оставила свои вещи в его номере. Представь, я знаю, кому принадлежит платье.
– А мне-то что до этого? – наивно захлопала я глазами, глядя на Плетнева поверх очков. – Платье не уникальное.
– Так ты знаешь, как оно выглядит? – усмехнулся управляющий.
– Нет, понятия не имею. Да и зачем мне это? – равнодушно пожала я плечами.
– Резко зрение испортилось? – заботливо поинтересовался Борис Семенович.
– Да, и вообще решила поменять имидж, – опередила я очередной вопрос управляющего. – А что, нельзя?
– Можно, безусловно, можно. Так вот, перейдем к делу, – Борис Семенович вольготно разместился в кресле и закинул ногу на ногу, – Ты дважды задерживала арендную плату. А новый собственник ужасный педант. И он не любит подобных оплошностей.
Я налила себе чай и села в кресло напротив него:
– Это мои проблемы, Борис Семенович. И они вас не касаются.
Плетнев пошленько улыбался и раздевал меня взглядом.
– Даже чай мне не предложишь?
– Нет, – отрезала я. – Говорите, что вам от меня надо и не отвлекайте от работы. У меня дел выше крыши, не до ваших загадок и намеков.
– Я могу замолвить за тебя словечко перед новым собственником. Он меня послушает. Кирсанов будет лично общаться с арендаторами. И со всеми сотрудниками. Очень дотошный у нас новый босс. Любит все держать под контролем. Так что тебе придется разговаривать с ним лично. А я смогу убедить господина Кирсанова, что это не ты была ночью в его номере.
– Ни в каком номере я ночью не была. Я дома спала, – огрызнулась я.
– Это ты кому другому расскажи. А я тебе предлагаю помощь.
– Не нужна мне ваша помощь, – отрезала я. – Обойдусь без нее.
– Да ты послушай сначала. У меня знакомства колоссальные. Я приведу ту, которая якобы по ошибке забралась к Кирсанову в постель. Номер спутала. Ключ ей дам, который ко всем комнатам подходит. А боссу скажу, что на ресепшен ошиблись и не тот выдали. И запись в журнале задним числом организую. Заплачу ей, и она отлично изобразит тебя. Она умеет. Удивительная актриса, – восхищенно произнес Плетнев. – Девушка с редким даром. Но дорогая, зараза. А взамен от тебя надо всего ничего… Нравишься ты мне, Романова. Очень нравишься. Сходим в ресторан, посидим, отдохнем…
– Нам не о чем больше говорить, Борис Семенович.
– Не думаю, что твой маскарад его обманет. Да я и могу глаза господину Кирсанову на это открыть…
– Шантаж, значит? – возмущенно прорычала я.
– Не надо громких слов, – усмехнулся Плетнев. – Зачем драматизировать? Решим все миром.
– А мне с вами натурой расплачиваться? Ну, уж нет!
– Вредная ты, Инка. Я ж не насильник. Для начала поужинаем вместе. А там видно будет. Принуждать не стану. Обещаю.
Почему-то я поверила. Он, конечно, бабник, но с принципами.
– Вот смотрю я на вас, и удивляюсь, – я налила чашку чая и протянула ее Плетневу. Не убудет от меня. – Вы же ни одной женщине прохода не даете. Так зачем я вам сдалась?
– Для коллекции, – усмехнулся Борис Семенович.
– Не буду я вашим очередным трофеем, – огрызнулась я. – Перебьетесь.
– Тогда мне придется признаться, что я узнал, кому принадлежат вещи. И что это ты была проституткой, которая ночью пришла в его номер. Ты этим вообще подрабатываешь.
Шантажист несчастный! Зря я ему чай налила. Я не на шутку разозлилась.
– А я скажу, что вы мой сутенер. Я тоже про вас много чего знаю.
– Подружка натрещала? – вскинул брови Плетнев. – А где у тебя доказательства? Одна клевета и голословные обвинения. Твое слово против моего. Слышала о таком?
– Так я не в полиции буду рассказывать о девочках, которых вы в люксовые номера водили. И о проститутках, которым позволяли к постояльцам приставать. Об этом все знают. Только молчат. А я молчать не буду. И ваш новый босс мне поверит. Или, как минимум, у него зародятся подозрения на ваш счет. Так что допивайте чай, и идите работать, Борис Семенович. И больше ко мне с подобными вещами не приставайте.
– Мудрая ты женщина, – усмехнулся Плетнев. – Ладно, заключим перемирие. Выкручивайся сама. Не я, так другие тебя сдадут. А новый прикид тебе очень идет. Я молодость вспомнил. Эх, где мои семнадцать лет! Яркая из тебя бабенка получилась. Краше прежней. Если помощь нужна будет – обращайся. Я всегда открыт для общения.
– Это вряд ли, – отрезала я.
– Никогда не говори никогда, – философски заметил Плетнев. – Кстати, не замечал раньше, что ты такая фигуристая. У тебя такие выразительные формы! Просто вах-вах! Давно тебе надо было одежду в обтяжку носить.
Он допил чай и ушел. А ведь Плетнев прав. Я оставила в номере маленькое черное платье, которое есть у большинства женщин. Но кто-то из сотрудников может вспомнить, что видел его на мне в субботу. Когда я украшала свадьбу. И уж точно обратят внимание на то, что хозяйка салона флористики резко сменила внешний вид. Да еще так по-дурацки.
Ладно, терять мне, кроме аренды, нечего, а попытаться остаться на плаву стоит. В крайнем случае, уйду под воду с гордо поднятой головой.
И останусь в памяти сотрудников делового центра эксцентричной особой. Которая перед крахом своего салона окончательно спятила и стала одеваться как полная идиотка.
Глава 9. Инна.
И так была вся на нервах, а после визита Плетнева стало еще хуже. Наговорил кучу гадостей, ушел, а я теперь дергаюсь.
Чую, не видать мне продления аренды, как своих ушей. Выгонит новый собственник, да еще и с позором. Не зря же он меня вчера так упорно искал. Видимо, реально считает меня проституткой. И не докажешь ему, что я девушка порядочная, хотя и почти разведенная.
Тут не поспоришь – сама разделась и к богатому мужику в постель забралась. Что он еще думать обо мне должен? Поверить, что я ошиблась дверью? То есть проститутка шла к другому клиенту, но промахнулась немного и нырнула под одеяло к хозяину отеля. Недоразумение вышло. Поэтому и убежала. Логично.
С другой стороны, в полицию меня сдавать Кирсанов не собирается. И смотрел он на меня в постели не зло, а с интересом. И не приставал. Благородный. Сам сказал, что беспомощных женщин не трогает.
Будь на его месте Борис Семенович, даже подумать страшно, чем бы все для меня закончилось. А потом бы сказал, что я сама этого хотела. И был бы прав. Ведь со стороны все так и выглядело.
Меня невольно передернуло. К счастью, все обошлось. Теперь надо думать, как спасти свой бизнес. Устала постоянно бороться за место под солнцем. А других вариантов для меня нет. Дорогой муженек сбежал, оставив с долгами и без четких перспектив на будущее. Только-только начала раскручиваться, и вот на тебе – салон могут выставить из такого удачного помещения. Я обслуживаю почти все свадьбы и банкеты, которые проходят в ресторанах этого бизнес-центра. И цветы для отеля тоже заказывают у меня.
Как убедить нового собственника, что он не пожалеет, если оставит меня арендатором? Больше не допущу просрочек платежей. Ведь мои дела медленно, но верно начали идти в гору.
Мои мысли вернулись к Кирсанову. Что-то в нем есть. Уж не говорю о том, что он безумно привлекателен. И взгляд Кирсанова мне понравился. Смотрел на меня с интересом, но без похотливости. Не то что Борис Семенович.
Ясно, что я господина Кирсанова заинтересовала. Это было очень заметно, когда я опрометчиво стащила с него простыню. Не одна я люблю спать голой. Но он повел себя достойно и элегантно вышел из пикантной ситуации. Вот что значит истинный джентльмен.
Другой на его месте матерился бы, а этот и глазом не моргнул. Просто небрежно прикрылся покрывалом. Вроде, ничего особенного с ним не произошло. И я его не завела вовсе, а так, слегка заинтриговала. Ну конечно, я в его глазах всего лишь женщина легкого поведения. А такие его не привлекают.
Поняла, что Кирсанов мне понравился. Вопреки здравому смыслу. А кто бы остался равнодушен к такому роскошному экземпляру? Надо признать: он – настоящий альфа-самец. Что за дурные мысли посещают меня? С чего бы это? Я совсем запуталась. Мне сейчас много думать вредно. И так голова идет кругом.
Подошла к зеркалу и сокрушенно вздохнула от увиденного.
Я точно свихнулась. На что я вообще рассчитываю? Если меня Кирсанов не узнает, так примет за дуру. И тоже аренду продлять не станет. Кто с ненормальной захочет дело иметь?
Хотя мой новый имидж Борису Семеновичу понравился. Но у него очень своеобразное понятие о женской привлекательности. Видимо, сохранил воспоминания с молодости. А тут я в новом красном костюме и с черным каре – пламенный привет из его бурной юности.
Надо взять себя в руки и успокоиться. Все не так страшно. Я на себя не похожа, уже хорошо. Выгляжу странно. Ну и что? Кого это касается? Да никого.
Эх, сейчас бы мне рюмочка коньяка не повредила. Для храбрости. Или водки, на крайний случай. Но алкоголя у меня в салоне нет, увы. Не люблю я спиртное, особенно крепкие напитки.
Однако вчера мы с Ленкой знатно посидели у меня дома. И ничего, смогла и работу организовать и от Кирсанова убежать. Мы ж не напивались, а чисто по паре глотков для снятия стресса. И ведь помогло! Вот и сейчас капелька коньяка меня бы подбодрила.
Если продлят аренду, приглашу Ленку в ресторан. Расслабимся по полной. А если не продлят, тем более расслабимся. Закажу шашлык из осетрины, а к нему какое-нибудь дорогое белое вино. Чтобы почувствовать вкус жизни. А потом продам то, что останется от фирмы, и пойду работать в супермаркет продавцом. Или уборщицей. Кем возьмут. Я никакой работы не боюсь.
Через четверть часа пришли три мои сотрудницы. Они с недоумением смотрели на меня, но молчали. А что можно сказать, если их работодательница выжила из ума раньше времени? Деликатные у меня девочки работают. Лишних вопросов не задают.
Объяснила, что у меня некоторые проблемы, о которых им знать не стоит. И мой внешний вид ни с кем лучше не обсуждать. Особенно если они не хотят, чтобы наша фирма загнулась в ближайшее время. Поручила общаться с клиентами и по возможности не привлекать меня к этому процессу. Чтобы не распугать.
После обеда пойду в приемную к Кирсанову. Поговорю с его секретарем. Узнаю, когда можно будет решить вопрос с переподписанием договора. Может, он все-таки поручит это дело заместителю или юристу? Не думаю, что примет меня сегодня. Пусть уж лучше завтра, или даже послезавтра. Хотя оттягивать нашу встречу бесполезно, но может, все-таки произойдет чудо? Так хочется в это верить!
В час дня ко мне зашла Лена. Она сегодня не работала в отеле. Не ее смена. Но не удержалась и захотела посмотреть, что из меня получилось. А получился из меня форменный кошмар.
Ленка пришла в неописуемый восторг. Но сначала совершенно неприлично и нервно хихикала.
– Я тебя не узнала. Ты радикально преобразилась, – наконец, выдала она.
– Хочешь сказать, мне это безобразие идет? – едва не обиделась я.
– Нет, что ты, что ты! – замахала руками Лена. – Но Кирсанов тебя точно не узнает.
– Он-то может и не узнает. Но меня по вещам могут опознать. Тем, что я оставила в его номере. Особенно если Кирсанов в полицию обратится. Найдут в два счета. И арестуют как мошенницу. Или проститутку.
– Не обратится. Он решил внутреннее расследование провести. Не думаю, что кто-то захочет тебя сдать. Никому это не надо. Тут за себя все переживают, как на месте удержаться. То ли останемся на работе, то ли вышибут. Новая метла по-новому метет. Лучше лишний раз не высовываться. Сегодня кто-то тебя сдаст, а завтра его самого заложат с потрохами. Тут у многих рыльца в пушку.
Ленка снова критично осмотрела меня.
– Колье у тебя отпадное. Ты где такой кошмар нашла?
– Оно вместе с костюмом продавалось. Бонусом, так сказать.
– Тебе меньше сорока пяти не дашь, – удовлетворенно сообщила Лена. – Одинокая вампирша в поисках жертвы. Грудь у тебя – это нечто. Аппетитно получилось.
– Прекрасно, ты меня обрадовала, – пробурчала я. И вытащила вату из лифчика. Уж слишком эротично смотрелась моя грудь.
– Ты не обиделась, я надеюсь? – поинтересовалась Ленка. – Вату назад верни. С ней лучше было. Больше соответствовало твоему новому имиджу. У тебя просто на лбу написано – замуж хочу.
– Нет, не обиделась, – буркнула в ответ, засовывая вату назад. – Я этому радоваться должна. Надеюсь, Кирсанов не позарится на мою фальшивую грудь. Кстати, Борис Семенович мой внешний вид оценил. Ему даже понравилось.
– Кто бы сомневался. Он все яркое любит. Чисто ребенок! – рассмеялась Лена. – На него даже обижаться грех. Да, бабник, да, пошляк. Но безобидный.
– Нашла безобидного! Он меня шантажировать пытался, – возмутилась я.
– И что? У него же ничего не вышло. Плетнев мужик в принципе добрый, только навязчивый. Бывают намного хуже. И он про тебя боссу ничего не рассказал.
– Это потому, что за самим грехов выше крыши.
– И поэтому тоже. Так что сама видишь, никто тебя не заложит. Не до того теперь. Главное, чтобы Кирсанов тебе аренду продлил. Ты держись с ним естественно. А то зажатая какая-то.
– Конечно, зажатая. Боюсь, что-то отвалится или набок сползет. Я такого сроду не носила. Чувствую себя клоуном на арене цирка. Или актрисой в дешевом водевиле. Тоска… И как долго мне в этом кошмаре на работу ходить? Хорошо, если день-два. Но, похоже, неделю, не меньше…
– Ну, знаешь, тут надо выбирать. Или потерпеть немного косые взгляды, или искать другое помещение для твоего салона.
– Переезд я не переживу, разорюсь… И тут у меня все так хорошо складывается. Только связями начала обрастать. Что ни выходные – или свадьбы, или юбилеи. И всем цветы нужны. Просто идеальное место для моего бизнеса.
– Тогда не ной. Все у тебя получится. Уж как я в эту твою затею не верила, а теперь вижу – не узнать тебя. Точно говорю. Но с задницей ты переборщила. Не великовата ли она у тебя?
Глава 10. Влад.
Я не ошибся, и Светка позвонила мне уже в понедельник с утра пораньше. Призналась, что мой номер узнала у Кирилла. Говорила как ни в чем не бывало. Вроде и не поняла намеков, что общаться с ней я не собираюсь. Пригласила выпить кофе.
– Не могу, дела, – интересно, для нее есть такое понятие?
Она же вроде тоже работает? Должна понимать, что я не брошу все ради чашечки кофе с ней.
– Тогда в обед, – продолжала настаивать Светлана.
Вот настырная! Ладно, еще раз попытаюсь культурно объяснить Бочкаревой – интерес к ней у меня пропал уже давным-давно. А то так и не отстанет. А это отрывает от работы и просто действует на нервы.
Бочкарева ждала меня в ресторане на третьем этаже. Она сидела у окна, эффектно облокотившись на столик. Светлана всегда умела подать себя. Элегантный темный костюм, рыжие волосы собраны на затылке. Сдержанная улыбка. Просто истинная леди.
– Как приятно, что ты смог найти для меня время. Вот уж не думала, что ты до сих пор не простил мне мою детскую выходку с букетом.
– Я уже тебе говорил – все давно забылось, – пожал я плечами. – Мы были детьми. Столько лет прошло.
– Хорошо, что ты больше не дуешься, – она накрыла мою ладонь своей и пожала ее. – Я поболтала с девчонками – в воскресенье собираем одноклассников. Кирилл с Олесей придут. Она такая активная, несмотря на свое положение. Прелестная девушка! Надеюсь, и ты присоединишься к нам.
– Нет, не могу. И если честно, мне это неинтересно.
– Ты все такой же бука, каким был в школе. Значит, все-таки решил жениться? – лукаво посмотрела она на меня.
Светка подцепила пальчиком крем с пирожного и эротично облизала его, глядя мне в глаза.
– Это был просто тост. Шутка, если угодно, – неудачная, как я уже понял.
– Как говорится, в каждой шутке есть доля шутки, – сощурилась Света и пригубила кофе.
– Я не собираюсь жениться, – попытался пресечь на корню все надежды Бочкаревой.
– Да неужели? – не поверила она. – И, тем не менее, подробно описал, какую жену хочешь. Простая девушка из народа, крепкая и сильная, для продолжения рода.
И это она уже узнала. Быстро же разносятся слухи! Ведь говорил об этом с Дианой и «тройняшками». И судя по всему, они уже успели поделиться моими откровениями.
– Тебя назвали извращенцем, – насмешливая улыбка изогнула губы Бочкаревой. Так же она улыбалась много лет назад, когда выкидывала мой букет.
Может, настало время взять реванш за ту давнюю обиду?
– Если я когда-то и соберусь жениться, то выберу именно такую девушку, – я тоже улыбнулся. – Но не думаю, что это произойдет в ближайшее время.
– Итак, ты хочешь рабочую лошадь? – недоверчиво рассмеялась Светлана. – Не верю! Ты же эстет, я заметила. И вдруг корова-жена. «Я и лошадь, я и бык», как говорится?
– Это мои эротические фантазии. Жаль, что меня не так поняли, – ладно, сама напросилась. Могу и я немного пошутить?
Кофе был великолепен, и настроение тоже:
– Очень люблю прачек, – признался я полушепотом. – Как на картинах у импрессиониста Ренуара. Все в мыльных пузырях, и усиленно трут белье о стиральные доски.
– Но он же актрис рисовал вроде? Или я то-то путаю? – неуверенно произнесла Светка. Хорошо хоть знает, кто такой Ренуар.
– Еще и прачек. Крепких, разгоряченных работой, грубых. И безумно привлекательных.
– Пожалуй, в этом что-то есть, – задумчиво проговорила Светка.
Да неужели? То есть для Бочкаревой я уже не извращенец. А мужчина с богатыми эротическими фантазиями.
– А меня не понимают, – деланно вздохнул я. – Так что придется остаться холостым.
– Все в жизни меняется, – протянула Бочкарева. – Кто знает, что будет завтра. А кто ты в этой эротической фантазии? Банкир, граф, капиталист-эксплуататор?
– Нет, простой рабочий, – я задумался. – Еще нравится грузчик. С вокзала. Тоже интересно. Сила и мощь, усталость и животная страсть. Любовь между пролетариями так сказать.
– Эпоха НЭПа? – уточнила она.
О боги, какие слова она знает! Да, интеллект ей от папаши-академика достался.
– Можно революции семнадцатого года. Разруха и нищета. Секс в ночлежке или на руинах. Как вариант в амбаре.
Сарказма Светка не уловила. Ну, ее проблемы…
Я допил кофе и распрощался с рыжей бестией. Бочкарева так просто от меня не отстанет, это я уже понял. Пусть приложит усилия, чтобы привлечь мое внимание еще раз. Мне это, пожалуй, даже польстит.
Снова начал разбираться с бумагами. Управляющий юлил и нагло пытался убедить меня, что дела в полном порядке и вообще все замечательно. За исключением мелочей: не работают видеокамеры, пропадают универсальные ключи, горничные пускают в номера к постояльцам всех, кто может рассказать более-менее убедительную историю. А проститутки вообще чувствуют себя тут как дома. Знают все ходы-выходы и могут испаряться как призраки.
Поставил Плетнева в известность, что он отстранен от своей должности. Его место займет мой заместитель, который завтра приедет из Москвы. Борис Семенович заметно погрустнел.
Пригласил аудиторов разбираться с документами. Сторонний взгляд нам не повредит. Раздал поручения и продолжил общаться с персоналом. Понял, что много совершенно бесполезных и нерадивых сотрудников. С ними мы расстанемся в ближайшее время.
Страшно устал и был неимоверно зол. Дела запущены и запутаны. Ничего, разберемся, не впервой.
Снова позвонила Светка. Прошло чуть более часа, как мы расстались. Что ей еще надо? У меня работы полно, не до нее.
– Влад, у меня проблемы. В номере протечка. Пол в ванной мокрый. Звонила на ресепшен, но там не спешат кого-то прислать. Не мог бы ты зайти ко мне, посмотреть… – голос взволнованный, с придыханием.
Только этого не хватало! Любит она изобразить из себя капризную принцессу. Ну, не пришел сантехник немедленно, и что? Я же собственник помещения, а не слесарь-ремонтник.
Но может там настоящий потоп? Учитывая, как в отеле налажена работа, возможно Света говорит правду. Если протечка серьезная, придется потом делать ремонт нескольких номеров.
Попросил секретаршу срочно вызвать сантехника. Он появился быстро. С ним я сегодня уже общался. Толковый мужик. Сорок пять лет, судя по всему, – непьющий. Свое дело знает.
Сантехник Сергей Петрович ждал в приемной. Я сделал ему знак следовать за мной.
– Почему вы не пошли устранять неполадки, как только вам об этом сообщили? – строго спросил его я. – Чего ждали? Когда Ниагара по ступенькам потечет?
– Меня никуда не вызывали, – пожал плечами Петрович. – Впервые слышу. В моем хозяйстве всегда полный порядок. Все поломки устраняю быстро и качественно. Ни одной жалобы за все время работы, – прорекламировал себя сантехник.
Петрович погладил пышные усы. От сантехника за версту пахло дешевыми сигаретами. В руках Петрович держал ящик и инструментами. Его синий рабочий комбинезон ладно сидел на фигуре.
Сейчас разберусь с проблемой, вызову девушку с ресепшен и уволю к лешему. Почему она не соизволила сразу позвать слесаря? Я что, должен всем заниматься лично? Пора наводить железную дисциплину в этом вертепе.
Мы поднялись в лифте на седьмой этаж. Надеюсь, Светка после встречи одноклассников вернется в Северную столицу и отвяжется от меня.
Я постучал:
– Это я, Света, открой!
– Входи, не заперто. Я в ванной, – голос низкий, хрипловатый.
Что она делает в ванной? Полы вытирает и спасает мою собственность от ремонта? Надеется, я ее за это отблагодарю?
Мы переступили порог. В номере громко работал телевизор, и музыка заполняла все помещение. Эротичная попса. Затертый до дыр хит о коньячных глазах и страстной любви. Приторно-розовые грезы. Я невольно поморщился. Не думал, что у Светки такой отвратительный музыкальный вкус.
Толкнул дверь в ванную. Посреди джакузи стояла Светка, в кружевном нижнем белье и вся в пене, как Афродита. Или взмыленная лошадь. Она что-то стирала, оттопырив задницу и эротично прогнувшись в пояснице. Медные волосы были собраны на макушке и небрежно завязаны красным платком. Да, похожа на прачку. Видимо, основательно изучила материал.
Светка вскинула широкие темные брови. Ее глаза призывно вспыхнули, как два фонаря.
– Не знал, что ты любишь секс втроем… Мне тоже нравится. И брутальный монтер будет очень к месту. Ну, мальчики, чего стоим? Прачка соскучилась!
У Петровича упала челюсть. Мне показалось, я слышал, как она ударилась о кафельный пол.
– Света, – вздохнул я. – Это – настоящий сантехник. Он пришел чинить протечку, о которой ты сказала мне.
– Что? – прошептала Светка в ужасе и прикрылась тем, что она пыталась стирать.
Кажется, это была какая-то футболка. Мокрая тряпка прилипла к ее фигуре. Довольно эротично, но меня не завело.
– Ты извращенец! – заорала Бочкарева не своим голосом. – Убирайтесь отсюда! Вон!!!
Ее голос перешел на ультразвук. Петрович уставился на меня, как на идиота.
– Так что? Я пойду? – наконец спросил он. – Тут, похоже, чинить нечего. А дамочка – это не по моей части.
– Оба вон отсюда! – снова завопила Бочкарева. – Я не по его части! Хам! Тебя вообще никто сюда не звал!
Светка судорожно скомкала мокрую футболку и швырнула в нас. Мы ловко увернулись, и она шлепнулась на пол. Истеричка. Сама позвала, ничего не объяснила. Как я должен был догадаться, что меня ждет подобный сюрприз? Да и не надо мне подобных подарочков в пене.
Мы развернулись и вышли.
– Я не понял, что это было? – спросил меня Петрович, пока мы ждали лифт.
– Недоразумение, и ничего более, – я удовлетворенно улыбнулся.
– А она интересная, – заметил сантехник. Похоже, мокрая Светка произвела не него неизгладимое впечатление.
– На любителя, – усмехнулся в ответ.
Хорошо, что взял с собой Петровича. Моя месть была просто замечательна. Как все удачно сложилось. Я невольно отплатил Бочкаревой за мою давнюю обиду. И, очевидно, нажил смертельного врага.
Думаю, Светка после такого позора уедет немедленно. И отлично. Скатертью дорога! Говорят, месть – это блюдо, которое подают холодным? В данном случае оно было мокрым. И для меня восхитительно сладким!
