Текст книги "Жизнь Короля"

Автор книги: Мария Черняковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Алекс вернулся в штаб-квартиру ФБР и снова встретился там с Финлейтором. Тот более лояльно отнёсся к певцу, чем в первую встречу.

– Мистер Финлейтор, я вижу, что Америку разрывают на части эти все антивоенные настроения, и многие музыканты, пользуясь своим влиянием на умы молодёжи, пытаются разжечь огонь протеста.

– Да, да, Вы правы, но что конкретно Вы можете предложить?

Алекс назвал фамилии нескольких представителей шоу-бизнеса.

– Приглядитесь к ним. Честно говоря, я сам не сторонник военных конфликтов, в которых гибнут наши ребята, но я не могу спокойно смотреть, как те, кто должен поднимать престиж Соединённых Штатов сталкивают нашу страну в бездну политических противоречий. Вы же понимаете, что у меня большие возможности. Ко мне часто подходят те или иные лица из группы внутри и за пределами индустрии развлечений, чьи мотивы и цели, я убеждён в этом, направлены против интересов США, и они периодически хотят использовать моё имя в своей сомнительной деятельности. Я хочу сообщать в Бюро о таких встречах и поставлять информацию, когда буду сталкиваться с подобным. Всегда рассчитывайте на мою помощь. Я буду с нетерпением ждать Вашего решения, мистер Финлейтор.

Заместитель директора ФБР распорядился, чтобы Алексу устроили экскурсию по бюро, пока шло оформление документов, и, передав необычного посетителя агенту Джонсу, вернулся к своим делам.

Через некоторое время, когда Алекс уже был в Роузленде, он получил письмо от шефа Бюро федеральных расследований:

«Прошу Вас простить меня, – писал Эдгар Гувер, – что не смог встретиться с Вами во время Вашего пребывания в Бюро. Ваше любезное мнение о ФБР мы высоко оценили, и я заверяю Вас, что мы постоянно помним Ваше предложение о сотрудничестве с нами. Искренне Ваш Эдгар Гувер. https://yadi.sk/d/jx2NjJ23mX3DC… Дома его ждал скандал.

– Алекс, что за выходки! Уехал, никому ничего не сказал! – кричала Памела.

– Извини, надо было принимать решение очень быстро, не было времени отвлекаться на всякие мелочи.

– Значит мы для тебя всего лишь мелочи?

– Не цепляйся к словам. Я же попросил прощения. Мне нужно было встретиться с президентом.

– С кем? Но зачем?

– Я получил значок федерального агента. Теперь я на службе у государства.

– Зачем тебе нужен этот значок? Зачем они тебе все нужны?

Тонкой рукой она указала на его коллекцию.

– Я хочу помочь правительству искоренить коммунистическую заразу, она уже как плесень просочилась везде. Вспомни, убийство Кеннеди… Да и наркотики… Скольких людей погубила эта дрянь, коснулось даже моей семьи.

– Стэнли не твоя семья…

– Моя, милая, моя. Все, кто живёт под одной крышей со мной – моя семья. Я хочу хоть что-то сделать для своей страны.

– Ты и так много делаешь, платишь огромные налоги в казну, благодаря тебе американскую музыку слушают все. Неужели ты не понимаешь насколько велико твоё влияние на подрастающее поколение?

– Вот, ты и сама ответила на свой вопрос. И с помощью этого влияния я хочу помочь обществу. Я, – сменил он тон, – так люблю, когда ты злишься, ты становишься чертовски сексуальной.

Он подошёл к ней, расстегнул молнию на её платье, с тихим шелестом оно упало к ногам молодой женщины. Под ним ничего не было.

– О! – вскинул брови Алекс – А ты, я смотрю, совершенно раскрепостилась!

– Хочу тебе нравиться.

– Мне не нравятся распущенные женщины. Оденься! – брезгливо сказал он и вышел из спальни.

Он был одержим этой женщиной, её мнимая чистота, в которую он когда-то поверил, возбуждала его, а откровенность падшей женщины доводила до исступления желанием сделать ей больно, растоптать, унизить, но Алекс никогда не давал волю таким низменным страстям.

«Господи, на ком я женился!»

Вспомнив о том, что хотел с ней поговорить об её отлучках, он вернулся в спальню.

Памела сидела на кровати, сжимая в руках платье, и всхлипывала. На ней был простенький наряд, но Алекс догадывался о его стоимости.

– Не надо плакать, – строго обратился он к ней, – ты прекрасно знаешь, что мне всегда нравились скромные женщины, распущенности мне хватает и с поклонницами. Некоторые просто поражают своей развратностью.

– Ты так ведёшь себя на сцене, целуешь их, и мне казалось, что, и я буду больше нравиться тебе такой.

Он подсел к ней, обнял.

– Ты моя жена и не имеешь права выглядеть, как проститутка с улицы.

– Но так одевается весь высший свет.

– Я не приемлю такую моду. Я не прошу, чтобы ты одевалась в рубище, но, будь добра, носи под одеждой нижнее бельё, хорошо? Кстати, ты ничего не хочешь мне сказать?

– Ты о чём?

– Где ты пропадаешь по вечерам, когда меня нет дома?

– Ну ты же знаешь, у меня много занятий: танцы, каратэ, я стала брать уроки моделирования…

– Об этом мне всё известно, – он посмотрел на неё тяжёлым взглядом – ты что-то не договариваешь.

– Ты мне не доверяешь?

– А что я должен думать, когда ты уходишь из дома, никого не предупредив, не взяв никого из ребят.

– В отличие от тебя я могу обходиться без них.

– Ты подвергаешь себя опасности.

– У тебя паранойя.

– Да как же ты не понимаешь! Через тебя могут мстить мне.

– Мстить? За что?

– Да мало ли за что! Некоторым и причин не нужно. Как у тебя дела с каратэ? Как Майк? Доволен тобой?

Памела смутилась. Это не укрылось от внимательного взгляда Алекса.

– Всё в порядке, скоро получение пояса.

– Поздравляю!

Молодая женщина расслабилась.

«Кажется, ничего не знает.»

И тут Алекс произнёс:

– Если я узнаю, что ты мне изменяешь, пеняй на себя. Этого я никогда не смогу простить.

– То есть тебе можно…

– Я – мужчина, музыкант, мне нужна смена эмоций, адреналин. А тебя я выбрал, надеясь на то, что ты будешь образцовой женой. Занимайся, чем хочешь, что нравится, но никаких мужчин. Ты меня поняла?

– Да.

– Вот и хорошо. Не хочешь прогуляться?

– Я уже думала, ты никогда мне этого не предложишь.

– Я прекрасно понимаю, как тяжело целыми днями сидеть дома. Собирайся, сходим куда-нибудь, поужинаем.

Алекс заранее снял ресторан недалеко от дома, договорился с ребятами. Через полчаса, они выехали за ворота Роузленда. Когда Памела увидела, что в зале ресторана никого нет кроме них, у неё испортилось настроение.

– Дорогая, я опять сделал что-то не так?

– Почему ты так боишься людей?

– Я не боюсь. Просто не люблю привлекать к себе излишнее внимание.

– Но в одиночестве мы могли поужинать и дома.

– Да ты тщеславна! – рассмеялся Алекс – Тебе мало того, что журналисты ходят за нами по пятам?

– Да при чём тут журналисты!

– Да при том! – разозлился Алекс – Что если бы меня увидели посетители, здесь начался переполох, и была бы куча прессы.

– Не преувеличивай. Многие звёзды появляются в общественных местах, и ничего из ряда вон выходящего не происходит.

– Потому что другие любят давать интервью и выставлять свою жизнь напоказ. Журналисты спят и видят, как пробраться в мою спальню, узнать, чем занимается на досуге Алекс Престон, вдруг чем-то предосудительным. Как же, рок-идол! Я хочу, чтобы все меня оставили в покое! – в отчаянии выкрикнул он.

– Но зачем тогда ты пошёл в шоу-бизнес? Неужели не догадывался, что тебя ждёт?

– Был молод и наивен. Я всегда любил тишину.

– Остановись. И тогда тебя не будут так преследовать. Ты заработал достаточно и слава такая, что вряд ли кто-то достигнет таких высот.

– Нет! Этого никогда не будет. Я певец. Мой смысл жизни заключается в том, чтобы приносить людям радость. И давай закончим этот разговор. Ты никогда меня не понимала, не пытайся понять сейчас.

– Да, не понимала. Твоя музыка всегда была для тебя на первом месте, твои поклонники, для них ты готов на всё.

– Для меня семья прежде всего.

– Не обманывай сам себя. Если бы это было так, ты бы больше времени проводил дома, с нами, а мы тебя видим от силы несколько дней в месяц.

Алекс погладил жену по руке.

– Мне так не хватает тебя на гастролях, поехали со мной в предстоящее турне.

– Просто мне надоело слушать визги женщин, сходящих от тебя с ума. И к тому же, я думаю, по ночам тебе не дают скучать. Выбор у тебя огромный.

– Не надо ревности, Пэм, я твой, пока ты этого хочешь.

Они вышли на улицу, взялись за руки, как молодожёны, и медленно пошли вниз по улице.

– Отпусти ребят, давай хоть какое-то время побудем наедине друг с другом.

– Парни, езжайте домой, мы немного погуляем.

– Это опасно, – сказал Рэд.

– Ничего не случится.

– Ну, ладно, если ты так считаешь…

– Вот мы и одни. И что будем делать?

– Давай снимем номер в каком-нибудь мотеле.

– В мотеле?

– А что тебя смущает? Или великий Алекс Престон, привыкнув в люксам, брезгует маленькими гостиницами?

– Не говори глупости. Сделаем, как скажешь.

Едва они переступили порог номера, Алекс прижал жену к стене, впился в её ждущий рот губами и стал стаскивать с неё одежду.

– Осторожнее, милый, это платье стоит бешеных денег.

– Плевать, я куплю тебе лучше. – прорычал Алекс.

Он бросил её на кровать и навалился сверху.

…– Что с тобой? Ты вёл себя как подросток. Такая страсть!

– Извини, не удержался.

– Тебе не за что извиняться. Всё было просто замечательно.

– Ну, что надо собираться домой.

Памела вздохнула.

– Не волнуйся, как-нибудь ещё совершим такую прогулку. Я люблю тебя.

– Повторим?

– Боюсь, я ещё не готов.

– Я всё сделаю сама.

Его уроки не прошли даром. Жена стала опытной искусительницей.

– Остановись!

Но она продолжала его ласкать, пока из его сжатых губ не вырвался протяжный стон.

– Вот теперь можно ехать домой, – удовлетворённо произнесла Памела.

В номер постучали.

– Кто это может быть? – удивился Алекс и открыл дверь.

На пороге стоял взволнованный Рэд.

– Босс, на улице полно журналистов.

– Проклятье! – выругался Алекс – Как они узнали?

– Скорее всего, с подачи хозяина гостиницы. Выходите с чёрного хода.

– Хорошо. Подгоняйте машину.

– Уже сделано.

Парни обступили их плотной стеной, только в салоне авто они смогли выдохнуть.

– Вот о чём я тебя предупреждал. – накинулся Алекс на Памелу. – Эти вездесущие писаки найдут меня везде, где бы я ни прятался.

– Но в этом нет ничего страшного… – пыталась оправдываться жена.

– Для тебя может и ничего страшного, но мне вся эта суета уже порядком надоела.

– Как вы нас нашли? – спросил Алекс Джо, когда они уже были дома.

– А ты думал, что мы сразу же уехали?

– Хорошо, что вы оказались рядом.

– Мы всегда будем рядом, пока тебе это нужно.

– Спасибо, приятель. Приятно слышать.

– Мы ведь все твои друзья, помнишь?

– Разве вы дадите забыть! – отшутился растроганный Алекс.

– Как отдыхалось в придорожном мотеле?

– Ты знаешь, прекрасно. Вспомнилась бурная молодость. Ладно, отбой!

На утро газеты пестрели заголовками:

«Король проводит ночь в дешёвом мотеле с незнакомкой!»

Алекс с Памелой хохотали как безумные, читая эти статьи.

– Что ж, дорогой, побуду незнакомкой. Ты знаешь, приятное ощущение.

– Я рад, что тебе нравится эта ситуация, но в следующий раз мы должны быть осторожнее. Неизвестно, что они ещё могут понаписать.

– Алекс, почему ты так боишься?

– Потому что я должен думать о своей репутации и не давать повода для грязных инсинуаций.

– Им не нужен повод. Вспомни пятидесятые…

– Вот именно. Поэтому надо стараться поменьше попадаться им на глаза, и не выставлять нашу с тобой интимную жизнь напоказ. Ты понимаешь, о чём я?

Алекс внимательно посмотрел в её глаза, пытаясь проникнуть в мысли жены. Памела опустила ресницы.

– Да, понимаю, всё будет хорошо.

– Я надеюсь.

… Я очень рано узнал в своей жизни, что без песни не может закончиться день. Без песни у человека нет друга. Без песни ему не покорится жизненный путь… Без песни… Поэтому я буду продолжать петь.

Я выступаю против любой музыки, проповедующей употребление наркотиков или неуважение к нашему флагу. Задача артиста в том, чтобы делать людей счастливыми.

Такую речь Алекс произнёс на молитвенном завтраке, когда ему присудили первую, за всю его музыкальную карьеру, премию «Грэмми» за альбом госпелов. Журналистов обескуражило, что артиста, совершившего переворот в музыке соизволили оценить в семидесятые и не за рок-н-ролл, а за церковные песнопения. Но Алекс всё равно был счастлив: он перестал быть изгоем, наконец-то он добился официального признания того, что его музыка объединила все слои так любимой им страны.

На его концертах теперь бывали не только тинейджеры, но и пожилые люди, украдкой вытирающие слёзы, когда Король прославлял Бога. В глазах Алекса появлялся священный огонь, а по щекам текли слёзы, в такие минуты он оставался с Господом один на один, и любовь настолько переполняла его сердце, что в груди становилось горячо и больно. В этом году шоу Алекса стали открываться темой «Так говорил Заратустра», а на плечах лежал плащ, который он в конце выступления распахивал перед зрителями, падая на одно колено. Его всегда провожали стоя, оглушительными овациями, и долго потом, после его ухода со сцены, скандировали:

«Мы любим Алекса!»

А певец тем временем, обливаясь потом, бежал к машине, и только там, в тёмном салоне, он мог вздохнуть полной грудью. Джо всегда находился рядом, подавая затемнённые очки. Теперь без этого атрибута Алекс обходиться не мог: проблемы с глазами вновь напомнили о себе. Но на сцене, несмотря на слепящий свет софитов, он оставлял глаза беззащитными, терпя боль, пока солёный пот и слёзы разъедали их.

В конце концов, проблемы с глазами вынудили его лечь в госпиталь. Несмотря на жалобы Алекса на резкую боль в левом глазу и на падающее зрение, доктор Никопулос, так звали его личного врача, часто сопровождающего Короля на гастролях, говорил, что не стоит придавать большого значения этим симптомам, короткий отдых и всё пройдёт. Публике решили ничего не говорить о проблемах певца, зачем лишние сплетни? К тому же, имидж – это всё! А зрители привыкли видеть своего кумира цветущим, выглядевшим на девятнадцать, разменяв четвёртый десяток. Сэкс-символ! Что тут скажешь? А сэкс-символы, как известно, не болеют.

А проблемы были, да ещё какие! Для Алекса, ещё со времён юности, каждый концерт был стрессом, и теперь организм мстил ему за такое отношение. После каждого шоу давление подскакивало до устрашающих цифр, давала о себе знать и боль в сердце, появились интенсивные мигрени…

Как-то после концерта он едва дошёл до машины, и уже в салоне перехватило дыхание, сердце сдавило невидимой рукой, он застонал. МТ тут же всполошились.

– Алекс, тебе плохо? Что случилось?

Певец ничего не мог сказать. Только молча показывал на левую сторону груди. Шофёр прибавил скорость. В отеле уже ожидал врач. Криз был купирован.

– Мистер Престон, Вам надо побольше отдыхать. Иначе Вы долго не протяните.

– Если бы Вы знали, сколько раз за свою жизнь, я слышал эту фразу от вашего брата.

– Но на этот раз всё намного серьёзнее, Вы чудом избежали инфаркта.

– Да бросьте, док. Я просто очень устал.

– Боюсь, я вынужден настаивать на госпитализации.

– Об этом не может быть и речи. Гастроли в самом разгаре, билеты раскуплены на недели вперёд. Что я скажу поклонникам? Я не могу подвести их.

– Тогда Вам нужен полный покой. Пусть Вас никто не беспокоит. Я навещу Вас через час.

Алекс откинулся на подушки.

«Вот оно, – подумалось ему – Гоподи, не дай мне умереть сейчас, я ещё столько должен сделать, мне нельзя останавливаться. Дай мне силы, Боже, прошу тебя!»

Он закрыл глаза. Из сна, в который он начал погружаться, его безжалостно вырвал телефонный звонок.

– Мой мальчик, с тобой всё в порядке? – Полковник действительно был взволнован.

– Да, со мной всё хорошо. Не беспокойтесь, гастроли отменять не придётся.

– Вот и ладненько. Отдыхай, сынок!

«Проклятье! Кто ему сказал?»

Руки опять начали дрожать.

– Джо, подойди сюда!

В номер вбежали Джо и Сонни.

– Босс, что стряслось? Тебе хуже?

– Да, стряслось. Кто звонил Дженсону?

Несмотря на слабость во всём теле от укола, голос Алекса звучал твёрдо, он обвёл парней убийственным взглядом.

– Он сам позвонил, – сказал Сонни – ну и пришлось сказать.

– Если ещё раз это повториться, я выгоню вас всех к чёртовой матери! Раздули из мухи слона.

– Эл, тебе уже лучше?

– Да, хоть сейчас на сцену.

Приятели заулыбались. Алекс почувствовал, что они расслабились: буря прошла стороной.

– Ладно, идите, меня не беспокоить!

Он ненавидел себя в такие моменты за грубость и повелительный тон, но подобострастность когда-то друзей, а теперь наёмного персонала, выводила из себя.

«Хоть бы кто-нибудь говорил правду, был искренен. Кругом только подхалимы и льстецы. Как будто действительно окружение Короля. Где я допустил ошибку? Почему так случилось? Неужели страх потерять работу настолько велик, что они готовы терпеть унижения и издевательства?»

Алекс всё знал, даже то, что тщательно скрывалось, но чтобы не огорчать ребят, делал вид, что находится в неведении. Да и доверия прежнего уже не было, кто-то всё докладывал Полковнику. Даже личные вещи, поиски духовной самореализации, которые, казалось бы, не должны были никого касаться, стали известны менеджеру. Дженсон ожидал удобного случая, чтобы избавиться от Ларри, и Алекс, сам того не желая, предоставил ему такую возможность. Тот год он пребывал в тяжелейшей депрессии, заедая её барбитуратами и особо калорийной пищей. Съёмочная площадка настолько опротивела, что он даже неоднократно заболевал от переживаний. Алекс постоянно находился в полусонном состоянии, ходил, еле переставляя ноги, во рту была какая-то каша и, в конце концов, это закончилось падением в ванной. Он разбил голову и получил сотрясение мозга. Полковник тут же примчался и пошёл вразнос. Досталось всем, особенно Ларри. Тот стоически выдержал нападки, защищая друга. Но всё было решено быстро и без проволочек, мнения Алекса никто не спрашивал, да и аргументы менеджера казались убедительными:

– Сынок, твои духовные поиски похвальны, но не слишком ли много времени ты им уделяешь? Съёмки не могут откладываться бесконечно. У тебя контракт.

Под воздействием препаратов Алекс тогда плохо соображал, да и сильная головная боль мешала сосредоточиться, и он дал Полковнику самому решить проблему. Как же он жалел после, что не проявил характер и не настоял на своём. Однако зёрна, посеянные Ларри, дали всходы, Алекс по – прежнему проглатывал мистическую, религиозную литературу, труды по философии, нумерологии. Это помогало ему не сойти с ума от одиночества и тоски. Живя в полной изоляции, просыпаясь в тёмное время суток, пытаясь спастись от чудовищ огромных размеров, осадивших его душу, он на бешеной скорости нёсся к бездне. Несколько раз за время работы в Голливуде ему спасали жизнь от отравления лекарствами, а то и от передозировок.

Разорвать старые связи и начать новую жизнь? Нет, это пугало ещё больше. Привыкнув к тому, что все проблемы решаются как по мановению волшебной палочки, Алекс, спрятавшись в этом коконе, перестал предпринимать попытки что-то изменить. Как в детстве, когда он пел домашним только в полумраке комнаты, так и сейчас его вынужденное одиночество создавало иллюзию безопасности.

Брак тоже трещал по швам. Памела всё также уходила по вечерам из дома. Та памятная прогулка так и не улучшила их отношения, пресса стала замечать её отсутствие на концертах мужа и в интервью стали задаваться провокационные вопросы, в конце концов Алекс был вынужден намекнуть журналистам о проблемах в семье, но также добавлял, что они разрешимы, и очень скоро они все будут лицезреть его элегантную жену рядом с ним. На самом деле ситуация не выглядела столь радужно. Алекс дал распоряжение парням проследить за Памелой, но та провела их, и они так ничего и не выяснили, только Рэд кое о чём догадывался и поделился с Алексом своими предположениями.

– Она стала часто посещать занятия по каратэ.

– Но ведь это хорошо. Она серьёзно увлеклась этим видом спорта, может быть добьётся каких-то успехов.

– По– моему её интересует не сама борьба, а инструктор…

Алекс сощурил глаза.

– Ты это о чём?

– Конечно, жена Цезаря вне подозрений…

– Объяснись!

– А ты подумай.

– Хватит говорить загадками! – вышел из себя Алекс.

– У них любовные отношения. И только такой наивный человек, как ты может не замечать очевидного. Я знаю, как ведёт себя влюблённая женщина. И объект этой любви не ты, Алекс.

– Почему ты раньше молчал?

– Не знал, как тебе сказать. Думал, что ночь, которую вы провели в придорожном мотеле, наладит ваши отношения.

– Что же мне теперь делать?

– Тебе решать. Я бы посоветовал завести ещё одного карапуза, тогда ей некогда будет бегать по мужикам.

– Господи, и это о моей жене. Я не смогу с ней жить, зная, что она мне изменяла.

– Не пори горячку. Сначала надо всё до конца выяснить. Может мне привиделось, ты же знаешь, какой я подозрительный.

– Возьми это под свой контроль. Только аккуратно. Я не хочу, чтобы она что-то заподозрила раньше времени.

Предположения Рэда подтвердились. К выяснению правды пришлось привлечь Джона О-Грэйди и теперь доказательства лежали перед Алексом. Тошнота подступила к горлу, потемнело в глазах. Если раньше он мог подумать, что это все наговоры парней, всегда недолюбливающих Памелу, то теперь других мнений быть не могло.

«Как теперь поступить? Что делать? Развод? Без сомнения. Но Зайчонок, как она воспримет разрыв родителей?»

Когда он вернулся с гастролей, тишина дома оглушала. Его никто не встречал.

– Люк, где все?

– Лиз на дне рождения. Кажется, у неё появился новый друг, – заговорщицки подмигнул приятель.

– Да? – рассеянно спросил Алекс – И что же?

– Часто заходит в гости, и, по-моему, он в восторге от Лиз.

– Неудивительно, она такая взрослая для своих лет и такая сообразительная. А что ты знаешь о моей жене?

– У неё столько занятий, приходит поздно…

– Не увиливай!

– Я действительно не понимаю, о чем ты.

Алекс пристально посмотрел на друга и промолчал. Потом развернулся и стал тяжёлым шагом подниматься по лестнице. Люк посмотрел ему вслед.

«Да, нелегко ему придётся, такое узнать. Наивная мышка оказалась опытной стервой. Не зря мы ей не доверяли. Теперь Алекс и вовсе замкнётся в себе.»

За последние десять лет Люк перестал понимать друга. Давно прекратились весёлые вечеринки, долгое время Алекса интересовали только длинные беседы с Ларри, слава Богу, Полковник отвадил этого паразита, но всё-таки какая-то тоска подтачивала Алекса изнутри, а теперь ещё и это… Что теперь будет?

Зная, как шеф боится спать один, Люк с Джо всегда подыскивали ему подружек, но на этот раз Король решил эту проблему сам, очаровав одну из своих бэк-вокалисток. Её звали Мэри. Она недавно стала работать с Алексом. После её прослушивания Король принял решение взять эту певицу к себе в группу и не прогадал. Она выгодно оттеняла его пение. А потом и вовсе стал ей уделять внимание и как красивой женщине. Период ухаживания не затянулся надолго. Она, как и все, окружавшие Короля, женщины, была от него без ума.

… Я не обижу тебя, милая…

– Я знаю, ты мне давно нравишься, Боже, что я говорю? Конечно, тебя любят все женщины…

– Ты преувеличиваешь…

– Неужели ты не понимаешь, насколько хорош?

Она провела пальчиком по его идеальной формы губам. Алекс пожал плечами.

– Это звёздный статус.

– Но сейчас – то ты не звезда под светом софитов. Более того, сейчас, ты намного лучше, чем на сцене, там ты недоступен, как далёкая планета.

– Ты говоришь как моя поклонница. Для всех вас я более, чем доступен, ведь вы работаете вместе со мной.

– Да, в студии, но на концерте, ты как– будто существуешь отдельно от всех, я не знаю как это объяснить. Ты-Король.

Алекс смущённо рассмеялся.

– Я не Король, детка. Иисус – Король. Я всего лишь певец.

– Ты– лучший.

Она прижалась губами к его губам. Провела рукой по его груди.

– Продолжай, милая, – хриплым от страсти голосом приказал Алекс.

Её неумелые ласки возбудили в нём такое желание, которого он не испытывал уже давно. Он перевернул девушку на спину. Заметив, как та сразу сжалась, Алекс ласково произнёс:

– Расслабься, детка, я буду очень осторожен.

– Я верю тебе.

Он коснулся её шелковистой кожи, запах которой сводил его с ума, проложил языком дорожку от шеи до белоснежных бёдер.

– Как у тебя горячо! – прошептал мужчина еле слышно.

И вдруг резко вошёл в неё и остановился, давая ей время привыкнуть к нему. По её щекам катились слёзы, он собрал их губами и медленно начал двигаться, и всё-таки вырвал стон наслаждения.

Снотворное уже ждало его. Он выпил и, обняв уже спящую Мэри, провалился в тяжёлое забытье. Ему опять снился Тьюпело, их старый дом, и мама, державшая в объятиях мальчика, как две капли воды похожего на Алекса.

– Что ты здесь делаешь?

– Мама, я пришёл к тебе.

– Ты не нужен нам. Ты никогда не любил меня, а Джесси любящий сын. Уходи!

Она пальцем указала ему на дверь.

– Мама, не прогоняй меня! – он упал перед ней на колени – Ты так нужна мне!

– Убирайся из моего дома!

– Я не могу без тебя! – закричал Алекс и проснулся.

Лицо было мокрым от слёз. Испуганная Мэри склонилась к нему.

– Ты так кричал. Тебе плохо?

– Не спрашивай меня ни о чём, хорошо? Просто обними.

Его била мелкая дрожь. В её объятиях боль немного затихла. Мэри поцеловала его в макушку, и он уснул без сновидений.

…Алекс услышал, как подъехала машина, глянул на часы: десять вечера. Он спустился вниз, чтобы встретить жену и наконец поговорить начистоту. Алекс так ничего и не решил окончательно, надеясь, что разговор поможет принять окончательное решение.

– Ты где была?

Памела вздрогнула.

– Ты уже дома? Я соскучилась.

– Не ври!

Её близость опьяняла, но он сдержался.

– Ну что же, – в голосе жены появился вызов – нам давно надо поговорить.

– Я тоже так думаю, – он сел в кресло, ноги не держали. Плохое предчувствие сдавило грудь – я тебя слушаю.

– Нам надо разъехаться.

«Вот всё и решилось. Только не показать, как больно.»

– Продолжай.

– Я хотела стать кем-то, но ты не даёшь мне и шагу ступить. Даже с рождением дочери ничего не изменилось. Более того, ты стал опекать меня ещё больше. Мы никуда не выходим. Зачем мне эти побрякушки и эти тряпки, если, кроме тебя, их никто не видит. Я молода и красива, но ты перестал это замечать. Гастроли, турне, записи… Всё твоя проклятая музыка… Даже твой менеджер сказал мне, что я всего лишь твоя жена и должна соответствовать, чтобы я выкинула все глупые мысли из головы.

Памела остановилась, чтобы перевести дыхание.

– Ты всё сказала?

– Нет, не всё. Когда мы последний раз занимались любовью? Тебе же всегда некогда, но тем не менее на любовниц у тебя находится время. Зачем ты женился?

– Ты хочешь правды?

– Да!

Потому что любил тебя!!!

Но вслух он произнёс другие слова:

– Потому что я дал слово твоему отцу. Ведь твои родители мечтали выдать тебя за меня замуж, не так ли? И всё для этого делалось. Долго и упорно.

И ты всегда знала, что я за человек, но тем не менее жила со мной, зная о моих женщинах, и не уходила, почему?

– Я надеялась, что ты изменишься…

Алекс горько рассмеялся.

– Господи, Пэм, да ты жила десять лет со мной и так ничего не поняла? Я никогда не изменюсь. Не надо придумывать отговорки, ты ждала, когда я одену тебе кольцо на палец, чтобы чувствовать себя уверенно и ставить условия. Вижу по твоему лицу, что угадал. А по поводу моей опеки, последнее время тебя это не смущало, когда ты по вечерам уходила из дома, причём без сопровождения охраны, оставляя дочь одну дома.

– Ты о дочери заговорил? Да ты её почти не видишь, постоянно в разъездах…

– Я работал как лошадь, чтобы дать вам всё…

– Да? А ещё куче прихлебателей…

– Замолчи! – руки сжались в кулаки.

На протяжении всего разговора Алекс едва сдерживал себя.

– Скажешь, я не права? Они смотрят тебе в рот, смеются каждой твоей шутке, а ты им за это даришь кадиллаки. Друзей не нажил, так пытаешься их купить! – Памела уже кричала.

Алекс поднялся с кресла.

– Я так понял, что ты хочешь развестись?

– Нет, нам просто надо отдохнуть друг от друга.

– Да нет, дорогая, я не хочу быть женатым холостяком. Я дам тебе всё, что полагается моей жене, но назад не приму, тем более после твоего предательства.

– Ты о чём?

– Ты знаешь о чём. Ты думала, я ничего не узнаю. Мир очень жесток, милая, и если тебя кто-то обидит, то так тому и быть. Тебе больше не нужна моя забота.

– Но, Алекс…

– Разговор окончен, мы всё сказали друг другу. На развод подам сам, когда у меня появится время. Ищи адвокатов.

…– Возвращайся, Ларри, ты мне нужен.

– Хорошо, Алекс, разделаюсь с работой и сразу же приеду.

Прошло шесть лет с тех пор, когда Полковник от имени Алекса уволил его. За эти годы Ларри заметил, как изменился друг. Поначалу после его возвращения на сцену это был счастливейший из смертных, но что-то надломилось в нём. В его погасших глазах уже не было того огня, который зажигал публику всего каких-то пару лет назад. Медленная речь, тяжёлая поступь – всё это говорило о том, что Алекс опять принимает какую-то дрянь.

– Алекс, что происходит? – озабоченно спросил Ларри, когда возбуждение после первой встречи прошло.

– Я не знаю, Ларсон, что-то происходит во мне и вокруг меня, но я уже не контролирую это. Ты знаешь, что Памела ушла от меня?

– И это так тяжело для тебя?

– Это был удар в спину. Она изменяла мне. Мне! И с кем? Проклятье, я, наверное, никогда не пойму этих женщин! Я подаю на развод.

– Может не стоит торопиться. Образумиться, вернётся.

– Я не хочу, чтобы она возвращалась.

– ?

– Ты не понимаешь? Она предала меня. Я думаю, что Памела не собиралась уходить от меня, этот разговор был в своём роде ультиматумом, чтобы я принял все её условия. Она не предполагала, что я знаю об её измене. Когда я ей сказал, что подам на развод, она пошла на попятный, но было уже поздно. Господи, Ларри, я же познакомился с ней, когда ей было всего лишь четырнадцать, и думал, что смогу из неё вырастить женщину, способную на верность и преданность, но, видимо, гены взяли своё. Мать жены опередила меня, управляя дочерью даже на расстоянии. Всё было проделано с таким мастерством, что я не успел опомниться, как стал женатым человеком.

– Но ты ведь хотел этого…

– Я просто не знал, как вырваться из замкнутого круга. После того, как по настоянию её родителей, Пэм приехала в Роузленд, я растерялся, не зная, как порвать с ней. Ещё в Германии я дал слово её отцу, что буду заботиться об их дочери, но даже предположить, как далеко они могут зайти в желании сделать её женой знаменитого человека.

– Но тогда ты должен быть рад, что так всё разрешилось.

– Нет, Ларри, всё намного сложнее. Я полюбил эту стерву, по-настоящему полюбил, к тому же, она мать моего единственного, любимого ребёнка. Я бы смог сделать так, чтобы Лиза-Мария осталась со мной, но это неправильно, у девочки должна быть мать. Но мысль, что я могу потерять её, особенно мучительна для меня.

– Да ты из-за гастролей и так видел её очень редко…