Текст книги "Ночной Купидон"

Автор книги: Мария Барская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Мария Барская
Ночной Купидон

I

Глазам своим не поверила! Доехала от Янкиной дачи до собственного дома за каких-то сорок минут! Небывалый случай! Вот что значит подняться в пять утра, не позавтракать и сразу сесть за руль. Шоссе пустынное, и город тоже, словно после атаки марсиан. Мне-то казалось, расстояния в городе непостижимо увеличились. Ехать до Янкиной дачи в обычные дни часа два, как минимум, а порой и все три. Нет, расстояния те же, прежние, только препятствий на дороге теперь много. Сплошные пробки на всех направлениях. Вот и кажется, будто нашу благословенную столицу за последние годы кто-то растянул в разные стороны, как кусок резины.

Задержись я часа на два, не скоро бы мне оказаться в родном дворе. А так, вот он родименький! Оглянуться не успела. И даже еще до конца не проснулась.

Припарковалась на привычном месте. Опять маленькое чудо: никто из соседей не позарился. Поставила машину на ручник. Вышла. Потянулась. Красота! Солнышко светит! Первая неделя сентября, а еще совсем тепло.

Закинула сумку на плечо и полезла в багажник. Вчера с Янкой и ее мужем Трофимом грибов уйму насобирали, почистили, отварили, чтобы не испортились, и я полную кастрюлю с собой увезла. Сегодня закатаю. Время, конечно, займет, но зато как вкусно!

Вытащила кастрюлю. Повернулась, соображая, куда ее лучше поставить, пока багажник закрывать буду, и чуть в результате не выронила.

Передо мной стоял… мужчина! Совершенно голый, если не считать грязной газетки, которой были обернуты его бедра.

«Маньяк! – пронеслась паническая мысль. – Сама виновата! Куда меня в такую рань понесло, когда на улице ни единой души, кроме этой, маньячной, нет!» Треснуть его по голове кастрюлей? Хорошо бы, но не подниму, слишком тяжелая! Нет, уроню лучше ему на ноги. Он ведь босиком, ощутимо выйдет. На несколько минут болевой шок обеспечен. Успею скрыться в подъезде. Правда, машину жаль. Ее запереть не успею. А она у меня совсем новая. Но все-таки жизнь и честь дороже.

– Помогите мне, пожалуйста, – жалобно простонал маньяк, стуча зубами.

Я похолодела. Сейчас набросится!

– Предупреждаю: я больна. Вы можете от меня заразиться, – всплыла у меня в памяти рекомендация из лекций по выживанию в большом городе.

Тип продолжал агрессивно стучать зубами.

– Вы неправильно меня поняли, – с трудом выговорил он и вцепился в кастрюлю.

«Да он вроде не меня хочет, а поесть! – обрадовалась я. – Решил, бедный, что там суп!» Разочаровывать мужика не хотелось, но и грибы стало жалко.

– Вот сейчас мы с вами поставим кастрюлю обратно в багажничек, я развяжу бинтик, подниму крышечку, и тогда вы сами убедитесь, что эти грибочки пока совершенно несъедобны, – принялась терпеливо объяснять, одновременно осторожно пятясь к багажнику. «Никаких резких движений, – вспомнила еще одно наставление лектора, – чтобы не вызвать агрессию».

От страха речь моя почему-то заизобиловала уменьшительно-ласкательными суффиксами.

– Давайте я вам лучше дам денежек, вы с ними пойдете в магазинчик, там купите себе хлебушка, колбаски и покушаете.

Мы мирно поставили кастрюлю на дно багажника, как раз к тому моменту в моей речи профигурировали хлебушек и колбаска. Я было взялась за бинтик, но тут глаза у маньяка злобно сверкнули, и он схватил меня за руки.

Резкий порыв ветра сорвал с мужчины газету. «Все кончено, – обреченно подумала я. – Сейчас меня изнасилуют! Возможно, в багажнике, непосредственно на грибах! В шесть часов утра! В собственном дворе!»

Я закрыла глаза. Хоть не увижу этого ужаса. Сопротивляться я была не в силах. Колени вдруг стали ватные.

– Вы явно не так меня поняли, раздраженно повторил маньяк.

Какой разговорчивый. Вероятно, для него это часть ритуала! В обморок бы, что ли, грохнуться?

– Я п-прошу вас п-помочь мне. М-меня ог-грабили.

– Это шутка? – спросила я, все еще не веря в свое счастье.

– Н-нет, серьезно. М-мне холодно.

– Так сразу и нужно было сказать.

– С-сами бы п-попробовали, если бы т-так замерзли.

Только тут я наконец поняла. Лицо «маньяка» я уже не раз видела на экране телевизора.

– О боже! – вырвалось у меня. – Вы Виталий Ливанцев?

Он молча кивнул, громче прежнего выбивая дробь зубами.

Мои глаза непроизвольно устремились вниз. Сработало женское любопытство.

Несколько месяцев назад в одной из популярных московских газет вышло интервью с Беллой Саблиной, которая в тот момент из гражданской жены звезды телеэкрана Виталия Ливанцева превратилась в его бывшую девушку.

Чувства ее еще не остыли, поэтому интервью получилось крайне откровенным. Впрочем, ничего особо нового Белла читателям не сообщила, за исключением одной сенсации. Ею была обнародована чрезвычайно интимная деталь телосложения экс-любимого. Именно крайне малый размер сей важнейшей в интимных отношениях детали и явился, согласно Беллиной трактовке, причиной их разрыва. Похоже было: девушка устала ждать и надеяться, что деталь вырастет. В противном случае мне, например, непонятно, зачем она с ним целых четыре года жила. Не понравилась деталь, уходи сразу, коли только от одного отношения и зависят.

И вот, волей судьбы, сейчас мне представилась уникальная возможность проверить, глаголила ли истина устами мадемуазель Саблиной? Каюсь, не удержалась. Взглянула. Наглая ложь! Видно, Виталий чем-то сильно достал девушку! Даже сейчас, в сильно съежившемся от холода состоянии, деталь смотрелась вполне внушительно. А если еще отогреть…

– И в-вам не стыдно? – простучали зубами над моей макушкой. – Такая с виду приличная девушка…

– Вы тоже на экране казались приличным, – отбила выпад я. – А потом, как почитала… – Я спохватилась, и мне стало стыдно. Нашла время и место хамить. Человек замерзает. Неизвестно, что с ним стряслось. – Сейчас, сейчас, – начала я рыться в багажнике. – Вот, Возьмите плед и сапоги.

У меня всегда в машине на всякий случай лежат мужские резиновые сапоги. Очень удобно, если в грязи завязнешь. Прямо на обувь натянуть можно.

Виталий мигом завернулся в плед и засунул ноги в сапоги.

– Спасибо.

Теперь я шарила в сумке, ища мобильник.

– Сейчас в милицию позвоним…

– Никакой милиции! – взвыл Виталий. – С ума сошли?

Я недоуменно уставилась на него. Неужели он сбежал от какой-то бабы, к которой муж не вовремя вернулся? Хотя нет, Виталий ведь сказал, что его ограбили.

– Что вы на меня таращитесь! – возмущенно воскликнул он. – Сами не понимаете, какой костер раздует пресса из моего приключения!

– Ну а что тогда делать? – Я растерялась.

– Отвезите меня… – Он умолк, видимо соображая куда.

– В таком виде? – хмыкнула я. – Знаете, если вас увидят, пресса распишет это еще интереснее. В сравнении с этим информация из милиции об ограблении – детский лепет.

Настала очередь растеряться ему.

– Пожалуй, вы правы.

Виталий топтался на месте, зябко кутаясь в плед. Я приняла решение. Следовало как можно скорее убраться со двора, пока мы не попались кому-нибудь на глаза.

– Виталий, пойдемте ко мне домой. Примете душ. Выпьете что-нибудь горяченькое, а там и обмозгуем дальнейший план действий. Попробую даже найти вам какую-нибудь одежду.

– У вас, значит, есть муж? – с надеждой осведомился он.

– В таком случае разве я пригласила бы вас. Ни один муж не поймет, если его жена вернется поутру с чужим голым мужиком, пусть даже известной телезвездой, – нервно усмехнулась я. – У меня был бойфренд, с которым мы некоторое время назад разбежались. Уходя, он забыл кое-какое барахло. Сапоги его я теперь вожу в машине, а вот одежду запихнула на антресоли.

– Пойдемте, пойдемте! – С этими словами я заперла машину. – Грибы подождут. После заберу.

Мы с Виталием вошли в подъезд. Большая в данном случае удача, что у нас нет консьержки. Вот бы про меня интересные слухи пошли! Докатилась Настя Танеева. Бомжей домой водит.

В лифте я облегченно перевела дух. Лифты у нас берут пассажиров только по пути вниз. Значит, внезапный попутчик исключается. Оставалось преодолеть последнее препятствие – лестничную площадку. Одна из соседок имеет обыкновение очень рано гулять с собакой. Есть шанс нарваться.

Виталий молча стучал зубами. Похоже, его барабанная дробь достигла чуткого уха пса. И тот залился свирепым лаем. За дверью послышался женский голос:

– Рекс, перестань.

– Присядьте, – прошипела я Виталию. – Иначе она вас в глазок увидит.

Он покорно выполнил приказ, но мы опоздали.

Дверь приоткрылась ровно на ширину цепочки. В щель просунулись нос пса, а чуть выше – нос хозяйки. Псина угрожающе рычала. А хозяйка принялась верещать:

– Ой, Настенька, это вы! А я думаю, что это Рекс разбушевался? Рекс, фу! Это же наша Настя! Неужто не узнал? – В следующее мгновение она взвизгнула: – Господи, бомж! На нашем этаже! Так и знала! Сколько твержу: давайте скинемся и наймем консьержку! Так нет, всем плевать. И вот, пожалуйста! Дожили! Сидит, голубчик. А ну, брысь! Брысь! Иначе сейчас собаку спущу и милицию вызову!

Насчет собаки я была спокойна. Ни на кого наша Зинаида Васильевна своего бешеного двортерьера Рекса не спустит. Она трясется над ним, как над ребенком. А вот в милицию позвонить – это запросто.

– Не беспокойтесь, Зинаида Васильевна, я сейчас с ним сама разберусь. Только прикройте, пожалуйста, дверь, а то он вашего Рекса боится. Видите, весь дрожит.

Дверь закрылась, однако голос соседки не затихал:

– Настенька, вы только осторожней. Это очень опасный народ. И болезней у них всяких много. Надо потом тщательно обработать пол антисептиком…

Я распахнула дверь своей квартиры и молча кивнула Виталию. Тот стремглав промчался в прихожую и затих.

– Зинаида Васильевна, он ушел. Можете больше не волноваться, – сочла я своим долгом успокоить соседку.

Дверь распахнулась. И Рекс устремился к моей двери. Но я все-таки успела захлопнуть ее перед самым его носом, а сама осталась на площадке. Пес залаял и принялся скрестись.

– Рексик, детонька! – взвыла соседка. – Не ходи туда! Там от плохого дяди бяка осталась. Блохи всякие, вши.

Я с готовностью подхватила версию:

– Да, да. Заберите его отсюда. Вдруг у этого жуткого типа какая-нибудь чесотка.

Соседка с трудом затолкала свое сокровище обратно в квартиру. Рекс упирался, рвался назад и даже едва не тяпнул хозяйку за руку.

– Ох, ну и перевозбудился! – причитала Зинаида Васильевна. – Никак не успокоится! Рексик, Рексик, дядя ушел.

Но Рекс-то знал свое дело и по-прежнему бесновался. Пришлось придумать причину:

– Зинаида Васильевна, все понятно: запах-то после бомжа остался.

Соседка, высунув нос на площадку, несколько раз втянула воздух.

– Точно. Воняет. Ох, Настенька, какая же вы храбрая! Ничего не боитесь! Виртуозно с ним справились! Слова ведь не сказали, а он удрал.

Вот я растяпа! Надо было поорать. Не сообразила.

– Зинаида Васильевна, вы же сказали про милицию. Вот он и понял. А я еще на него посмотрела.

– Молодчина! Молодчина!

Настала пора распрощаться.

– Извините, пойду. Дел по горло.

– А ты откуда так рано? – Любопытный нос снова высунулся на площадку.

Ее-то какое дело! Вежливо, однако, объяснила:

– На даче была, у друзей. Вот и решила до заторов проскочить.

Зинаида Васильевна оглядела меня с ног до головы, и глаза ее остановились на моей сумке. Кажется, поверила, успокоилась.

– Ну, ну.

Я осторожно вошла в квартиру и заперла дверь.

В прихожей от Виталия остались только пустые резиновые сапоги. Сам он обосновался в кухне. Включив электрический чайник, он дожидался, пока закипит вода, а пока задумчивым взглядом изучал содержимое холодильника.

– Идите сперва в душ! – распорядилась я. – Сейчас принесу полотенце.

– А что, я правда пахну? – поинтересовался мой гость.

– Пока нет, – усмехнулась я. – Просто наша Зинаида Васильевна – женщина с сильно развитым воображением.

– И явно с большим резервом свободного времени, – добавил Виталий.

– Не без этого.

Я принесла полотенце. Он, не заставив дальше себя уговаривать, заперся в ванной.

– Кипяточек! Какое блаженство! – почти немедленно донеслось оттуда сквозь шум воды.

– Грейтесь, грейтесь, – прокричала я в ответ и полезла на антресоли.

II

Узел со шмотками экс-бойфренда, как назло, оказался в самом дальнем углу. Уже вскоре прихожую заполнило огромное количество вещей. Глядя на них, я изрядно озадачилась, отчего многие вещи не отправились прямиком в помойку? С какой радости берегу, например, этот огромный алюминиевый чайник? Хотя, с другой стороны, до эпохи электрических чайников мы кипятили в нем воду. Как-никак, память. Смотрю на этот алюминиевый реликт, и сразу вспоминаю покойную бабушку. Скучаю по ней! А вот кашпо точно следует выкинуть. У него кусок сверху отколот. Возле двери поставлю. Когда на улицу буду выходить, в помойку вынесу.

Та-ак, что же у нас в узле? Рубашка, футболка… О, аж две пары трусов! Ими, боюсь, Виталий побрезгует. Хотя все стираное. Джинсы. Драные. Естественным путем. Однако сейчас это модно. Кто знает, что дырки на левой штанине сделаны не каким-нибудь модным дизайнером, а мой бойфренд продрал их, неловко прислонившись к гвоздю в заборе у Янки с Трофимом на даче. Сколько раз мы туда ездили!

Вспомнила, и взгрустнулось. Хорошее было время! А потом у нас с Володей все пошло вкривь и вкось. Теперь у него вместо меня пони с хвостиком. Девица с лошадиной физиономией, но роста мелкого, и ноги короткие. Поэтому не лошадь, а пони. И волосы у нее длинные, она их в хвост собирает. Никогда не носит их распущенными. Сильно подозреваю, хвост у нее фальшивый. А ну ее! И его тоже. Главное, штаны сохранились. Очень кстати. Хорошо, что не выбросила!

Дверь ванной комнаты громко стукнулась об алюминиевый чайник. Я вздрогнула и едва не свалилась со стремянки.

Виталий высунулся из-за двери:

– Уборку решили устроить? Весьма своевременно.

Он тут еще иронизировать будет! Хамство с его стороны!

– Между прочим, вам одежду ищу!

– Ну и как? – поинтересовался он.

– Успешно. Чужие трусы наденете?

– Негусто же вы нашли. – По-моему, он расстроился. В общем-то, его можно понять. В трусах, разумеется, лучше, чем окончательно нагишом, однако машину на улице не остановишь. Вряд ли кто решится. И со стороны прохожих внимание наверняка обеспечено.

Бог с ним. Ведет он себя, конечно, по-хамски, но это по причине стресса. Порадую его. Только не сразу.

– Трусов две пары, – исподволь начала я.

– Предлагаете одни надеть куда надо, а вторые в качестве чепчика?

Надо же, даже в такой ситуации у мужика чувство юмора не пропало! А он продолжил:

– А трусы-то какие, плавки или семейные?

– Плавки.

– Хуже. Семейные можно за шорты выдать.

– Это излишне. Имеются еще джинсы. Почти целые. Вот только с размером не уверена.

– Черт с ним, с размером! – возликовал Ливанцев. – Главное, чтобы я в них влез!

– Влезете, и скорей всего еще место останется. Я, знаете ли, люблю крупных мужчин.

– Ну, это, пожалуй, лучше, чем мелких.

– А еще есть майка и рубашка.

– Ой, Анастасия, значит, я полностью одет! Спасибо вам большое! Дайте я вас поцелую.

– Лучше помогите мне вещи обратно на антресоли засунуть.

– Но сначала мне надо трусы надеть.

– Пустое, – хмыкнула я. – Не стесняйтесь. Я уже и так все ваши прелести видела.

– Как вижу, вы теперь не забудете этого до конца жизни.

– Не каждой ведь выпадает такое счастье. Ладно уж. Одевайтесь. – Я кинула ему узел, и он скрылся с ним в ванной.

Я начала, пока суть да дело, освобождать прихожую.

– Ну, как я вам? – удовлетворенно спросил Виталий, войдя на кухню.

Я поглядела.

– На экране вы выглядите элегантнее. Должна заметить, костюм вам больше к лицу. А это, скорее, стиль «гранж».

Виталий подтянул Бовины джинсы чуть ли не до подмышек.

– Судя по объему штанов, не «гранж», а «хип-хоп». Ну да ладно. Не до жиру, быть бы живу.

– Живу-то вам, как вижу, удалось остаться. Расскажите хоть, что с вами стряслось. Или это романтическая тайна?

– Ничего романтического, – поморщился он, в очередной раз подтягивая спадающие джинсы. Фигура у него была лучше, чем у Вовы. – Я ехал на новой машине. Остановили. Вытащили из салона. В кустах донага раздели. Двинули как следует. Пока очухался, ни их, ни машины. А куда в таком виде денешься? Даже до милиции не дойдешь. Тем более я ваш район вообще не знаю. Хорошо еще, в кустах газету старую обнаружил, а потом – вас.

Мне порядком надоели его обреченные манипуляции со штанами.

– Сейчас ремень вам найду;

– Отлично, – пробормотал он. – Тоже остался от бойфренда?

– Нет, на сей раз мой собственный.

Он с сомнением воззрился на нижнюю часть моего туловища.

– Вы уверены, что он мне подойдет.

– Я его на бедрах ношу.

– Тогда есть шанс.

– Только эту вещь вы мне обязательно вернете, – предупредила я.

– Честное пионерское. Клянусь. И все остальное привезу тожу.

– Мужские вещи можете оставить на память.

Пояс ему подошел.

– О, теперь я парень хоть куда. Вот еще бы чайку.

– Может, хотите что-нибудь покрепче? – спросила я.

– Не откажусь. Знаете, все же стресс пережил.

Присмотревшись к Виталию, я ахнула:

– Ой, у вас фингал под глазом наливается!

Он досадливо отмахнулся.

– Да видел уже.

– Как же вы работать будете?

– Гримеры замажут. Кстати, можно я сперва позвоню.

– В милицию? – полюбопытствовала я.

– Да нет. В нашу службу безопасности. Ох, черт! Мобильник-то тоже пропал! Ни одного телефона наизусть не помню! – Он с мольбой посмотрел на меня. – Настя, может, вы будете так добры, довезете меня до дому? Живу я недалеко. А дома у меня все телефоны есть. Разумеется, я вам заплачу.

Нет, голый он мне нравился больше. Похоже, вместе с одеждой, пусть и совсем неказистой, к нему начали возвращаться не только уверенность в себе, но и высокомерие, снобизм… Называйте, как хотите!

– Спасибо большое, конечно, за лестное предложение, но отвезу я вас совершенно бесплатно.

– Ну что вы. И так столько со мной возились. Мне неудобно.

– Если уж настаиваете на благодарности, предпочла бы получить другим.

Виталий глянул на меня с нескрываемым ужасом. Что уж там ему пришло в голову – не знаю.

– Чем?

– Пообещайте выполнить одну мою просьбу.

Еще больший ужас в глазах.

– Что же?

Надо срочно его успокоить.

– Не волнуйтесь, ребенка от вас не хочу. И сексуально вас домогаться тоже не собираюсь.

Видели бы вы, какое облегчение появилось у него на лице!

– Что же вы, Настя, хотите? – почти весело спросил он.

– Интервью с вами. Эксклюзивное.

Покачнувшись, он схватился за краешек стола. По-моему, Виталий готов был грохнуться в обморок.

– Вы… журналистка? Ну повезло. По полной программе.

Теперь я знаю, чего сильнее всего боятся настоящие мужчины. Журналистов. Уверена! Он предпочел бы, чтобы его еще раз ограбили, только бы не давать мне эксклюзивное интервью. Однако куда денешься. Его судьба была сейчас целиком в моих руках.

– Ваша взяла, – с неприязнью изрек он. – Только одно условие: пока не дам интервью, о произошедшем – ни строчки. И интервью разрешаю опубликовать не раньше, чем сам его завизирую.

– Виталий, меня абсолютно все устраивает. Пить будете?

Я достала початую бутылку виски.

Но гость мой явно зажался:

– Пить, пожалуй, все-таки нет. Мне требуется ясная голова. Чашку чаю выпью, и отвезите меня домой.

Мы быстро в полном молчании выпили чай, он опять натянул резиновые сапоги, и мы спустились во двор, где моментально встретились с Зинаидой Васильевной, которая выгуливала Рекса.

Соседка, разинув рот, уставилась на нас. Рекс зарычал.

– По-моему, она в еще большем шоке, чем я, – сказал Виталий, когда мы уже садились в машину.

– Одна надежда, – откликнулась я, – что она в этом экзотическом наряде вас не узнала. А если признала, весь двор начнет обсуждать, что я теперь любовница самого Виталия Ливанцева.

– Почему сразу же любовница? – удивился он.

– Потому что, если мужчина и женщина находились хоть пять минут наедине в одной квартире… Пылкое воображение, сами понимаете.

– Час от часу не легче, – устало произнес он. – Ладно. Мне уже сотни любовниц приписывали… Одной больше, одной меньше, это, в конце концов, роли не играет.

Резко развернувшись, я выехала на проспект. Обо мне он, конечно, не подумал. Или считает, что для меня считаться его любовницей уже большая честь. Да, похоже, налицо все признаки звездной болезни. Тем лучше. В своем интервью оторвусь по полной!

Виталий руководил, куда ехать. Мне ничего не оставалось, как послушно следовать его указаниям. Двадцать минут спустя добрались до одного из переулков неподалеку от проспекта Мира.

Новострой с огороженной и охраняемой территорией. Подъехали к воротам.

– Зайдем ко мне, – сказал Виталий. – Хочу сразу вернуть вам вещи.

– Лучше запомните мой телефон. Вы еще не забыли, что нам предстоит интервью.

По выражению его лица поняла: он предпочел бы забыть.

– Да, и это тоже, – с неохотой процедил он.

К нам подошел охранник:

– Вы к кому?

– Девушка ко мне, – барственным тоном ответил Виталий. – Откройте ворота. Она машину во дворе поставит.

Ни один мускул не дрогнул на краснокаменной физиономии охранника.

– А сами-то вы кто?

– Я здесь, между прочим, живу.

– В таком случае предъявите пропуск. Правил не знаете?

– Нет у меня с собой пропуска. Именно потому мне и нужно срочно попасть в квартиру.

– Кстати, – вмешалась я в их милую беседу, – ключи-то от квартиры у вас есть? Как вы домой попасть собираетесь?

– Ч-черт! – взревел Ливанцев.

Охранник шарахнулся.

– Ключи тоже сперли, – уже не агрессивно, а потерянно добавил Виталий. И, высунувшись в окошко, осведомился у охранника: – В семьдесят первую за последнее время никто не приезжал? Я имею в виду, с моим пропуском и моими ключами.

– А я что, спрашиваю? – вяло пожал плечами охранник. – Мое дело смотреть, чтобы пропуск соответствовал лицу, которое его предъявляет.

– Так на бумажке номер квартиры написан.

– А я что, всех помнить должен? Ездят тут взад-вперед. А что у вас случилось-то?

– А, – махнул рукой Виталий. – Ничего. – И, повернувшись ко мне: – С этим роботом бесполезно разговаривать. Настя, вы меня в Останкино не подбросите?

– В таком виде? И без документов?

– Проклятие, – опять взвыл он и схватился за голову. – Что же мне теперь делать?

– Так. У кого-нибудь есть запасные ключи от вашей квартиры?

– Какая же вы умная! – с благодарностью воскликнул он.

Ура, я удостоилась от звезды первого комплимента!

– Есть, – с восторгом продолжал он. – У мамы. – И вдруг снова приуныл. – Только ее нельзя волновать. Она очень больной человек. Мне нельзя появляться у нее в таком виде.

– Может, еще у кого-нибудь есть?

– Нет, – отрезал он. – Раньше были, – Виталий немного скривился, – у Саблиной. Но с тех пор я замки поменял.

– Значит, другого выхода нет. Придется ехать к вашей маме, – подытожила я.

Его лицо просветлело:

– А давайте мы вот как поступим. Я сейчас позвоню маме и скажу, что вы к ней подъедете. Совру, что свои ключи случайно в квартире захлопнул, у меня срочные дела, сам подъехать не могу, а вы моя новая помощница, и ключи заберете. Кстати, у вас документы при себе есть?

– Ну, права, паспорт, – растерялась я. – Зачем вам?

– Мне не надо, а вот маме… Она же вас не знает, поэтому обязательно проверит. – Он хмыкнул. – Папарацци боится. Они ведь за мной постоянно охотятся.

– Хорошо, – кинула я на него многозначительный взгляд. – Я это сделаю, но вам придется мне дать очень большое и сверхэксклюзивное интервью.

– Шантажистка. – Хорошо хоть у него хватило такта улыбнуться.

– Не шантажистка, а профессионалка, – возразила я. – Едем. Командуйте куда.

– Сначала позвонить.

Он протянул мне руку, как нищий за подаянием, и я вложила в нее свой мобильник. Он быстро набрал номер и фальшиво-бодрым голосом воскликнул:

– Мамусик, доброе утро! Уже встала?.. Ах, еще лежишь. Как себя чувствуешь?.. Ах, неважно. А лекарство принять не забыла?.. Еще не принимала. Тогда встань и обязательно прими… Встать тяжело? Может, врача вызовешь… Ну, если считаешь, что обойдется, тогда хорошо. Мама, ты понимаешь, тут у меня неприятность случилась… Нет, нет, не волнуйся, ничего страшного, просто ключи в квартире захлопнул… Конечно, глупо, но, что поделаешь, торопился… Да, да, ты совершенно права: замок неудачный… Ой, сам подъехать никак не смогу, уже опаздываю на важную встречу. Пришлю к тебе сейчас девушку. Это моя новая помощница, Анастасия… – Прижав к груди телефон, он шепотом спросил у меня: – Фамилия?

– Танеева.

– Анастасия Танеева, – произнес он в трубку. – Мама, ты дай ей ключи и два разовых пропуска… Нет, ехать с ней тебе совершенно излишке, тем более ты чувствуешь себя плохо… Да, да, совершенно надежная и проверенная… Хорошо, прямо сейчас едем… То есть она к тебе едет. Минут через десять зайдет.

И мы пустились в дальнейший путь. Утро, кажется, обещало быть долгим, и скорого моего расставания со звездой не предвиделось.