Текст книги "Сын маминой подруги (СИ)"

Автор книги: Марисса Вольф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Меньше суток прошло, а я уже соскучился по моей красавице так, что просто яйца сводило. Ну, не дрочить же мне тут. Она там воздерживается, вот и я подожду. Тем более, что все это мероприятие много времени не займет. После обеда сегодня у нас назначена встреча, вечером ужин в ресторане. Дальше – как пойдет. Если все будет хорошо, то завтра еще одна встреча будет. С тем самым (!) великим гуру. А потом я наконец-то обратно полечу.

К девочке моей вернуться успею. На лыжах покатаемся. В баню сходим. Сексом займемся. Отдохнем, одним словом.

А потом домой поедем. Машку к себе перевезу со всеми вещами. Чтобы точно не сбежала. Дальше можно и о свадьбе подумать. Нью-Йорк – это вам не европейская столица какая-нибудь. В этом яблочном городе нужно будет с властями договориться, чтобы часть Централ парка на время закрыть. В общем собирался я с размахом Машке моей свадьбу устроить.

А самое главное – это чтобы она обо всем этом до последнего ничего не узнала. Нет, я не самоубийца, конечно, платье ей самостоятельно покупать. Но тут уже мне подумать придется, как этот вопрос нормально решить. Любу подключу, в конце концов. Девчонки в последнее время реально так сдружились. Только бы фея наша не заартачилась. От нее всего ожидать можно. Но обо всем этом я подумаю, когда обратно возвращаться буду.

А сейчас мне надо полностью к встрече подготовиться. И не только там вещи нагладить, но и продумать, в чем важные аспекты нашего сотрудничества и всякие заковыристые моменты. А мужчина – существо однозадачное. Думаю о работе, значит, только о ней и ни о чем другом.

Встреча выдалась напряженной. Пару часов я буквально нервничал, прямо как студент на экзамене. Дело осложнялось тем, что общение наше проходило на не родном для меня языке. Который я, кстати, знаю весьма неплохо, но все же приходилось не только подбирать для ответа нужные слова, но еще и переводить их правильно. Вот кого мне тут точно не хватало, так это Машки. Она английский знает на порядок лучше меня.

Решено, в следующий раз обязательно поеду с ней.

А теперь в ресторан и спать. Завтра решающая встреча и опять земля-небо-самолеты.

26

Мария

Вечером мы с Любой так и не обсудили ее животрепещущую тему, нужно было срочно спускаться вниз. Сегодня у нас, о, счастье (на самом деле – нет), было развлечение для всех без исключения присутствующих сотрудников фирмы – нас будет увеселять тамада. Зачем нам тамада на отдыхе, не спрашивайте, не отвечу. Но за культурную программу отвечали HR-ы, поэтому я не удивлена.

Нас разбили на команды по пятнадцать человек. Команды соревновались между собой в скорости и тщательности выполнения заданий. Моя команда проиграла, как сказала Виктория, из-за моего «синдрома отличницы». Знала же, сучка, что для меня на первом месте качество, а только на втором скорость, но заставила меня почувствовать себя виноватой перед множеством зависящих от меня в ту минуту людей. А я ненавижу чувство вины. С детства, знаете ли. Пунктик у меня по этому поводу имеется.

Когда я была маленькой и бегала с Колькой и пацанами по дворам, мне всегда говорили: «Ты же девочка, ты должна выглядеть хорошо и хорошо учиться. Мы так для тебя стараемся, а ты… (здесь можно подставить любое занятие, которым именно в тот день я занималась)». И вот я разрывалась между желанием делать то, что я хочу, и тем, что нужно родителям. А, как известно, бегать, падать, сбивать коленки и при этом выглядеть изумительно по-девичьи одновременно трудно получается. Поэтому, придя вечером домой, я мучалась от чувства вины, когда сбивала набойки на туфлях или цеплялась платьем за забор соседа, у которого мы воровали яблоки. Я всегда хотела успевать все и везде и при этом ничего не упустить. А так не получалось. И пусть уже сейчас я понимаю, что родители совершенно не хотели мне зла, когда говорили такие слова ребенку. Но прошлое не отмотаешь назад и память не сотрешь.

Поэтому задела меня Виктория внутренне очень сильно.

За это я подмешала ей в маску немного чернил каракатицы, любезно одолженных у шеф-повара соседнего ресторана. После трудного вечера развлекаловок тамады мы женской частью (хотя вернее было бы сказать – частичкой) нашей айти фирмы решили расслабиться в спа. Расслабились. Все, кроме Виктории.

Долго еще мы вспоминали Тома и Джерри после взрывов. У них там такие же черные лица были, как у нашей красавицы-Барби после расслабляющей маски.

«Утро начинается с кофе» – так обычно принято говорить. У меня же утро началось с соленого кофе. Стоило мне только на секунду отвернуться, как вдруг мой напиток чудеснейшим образом оказался безумно пересоленным. Я пила, про себя глотая слезы, но на лице моем висела маска равнодушия. Маска висела для беспричинно веселящейся Виктории. Каким же было ее удивление, когда я, почувствовав на языке этот «приятнейший» вкус, не стала плеваться и возмущаться, а сделала вид, что ничего не произошло.

Практика у меня была большая – пить соленые напитки не кривя душой. Вырастешь в компании мальчишек, еще и не такому научишься.

Виктория сначала не поверила мне. А потом, когда я ушла, бросилась попробовать мой кофе на вкус. Откуда я знаю? Подсматривала за тем, что подсматривала она.

За это Викторию у входа в ее номер встретили пять очаровательных котят. Сюрприз с намеком на прошлое, вроде как. К сожалению, не все они были белыми. Очень сложно найти пяток одинаковых снежат. Но спасибо Алексу и Яре, хозяевам гостиницы, которые любезно согласились помочь и на время одолжили животных у своих знакомых.

К сведению всех любителей животных: все котята после шоу вернулись их законным владельцам.

За это Виктория устроила мне в номере потоп. Хотя для всех это просто «случайно сработала противопожарная сигнализация».

Так мы с ней могли бы препираться очень долго. Единственное, что – я никогда бы не пошла на подлости. Пошутить там, поиграться, подначить друг друга – это да, но я никогда не смогла бы сделать то, что реально ранит человека. В этом вся я. К сожалению.

Кроме того, сегодня ночью должен был прилететь Коля. Дальнейшие пакости не имели никакого смысла.

К черту Викторию, я уже и забыла, как офигенно пахнет мой любимый.

27

Любовь

Два часа дня, а я еще не обедала. Что-то именно сегодня мне вообще ничего делать не хочется. Но вставать с кровати все же придется. Через полчаса придет неугомонная Машка. Я сегодня обещала ей на лыжи отправиться. А обещания свои, к сожалению, я всегда держу. Характер у меня такой.

Сбросила одеяло, еще немного полежала, потом спустила ноги с кровати, еще немного посидела. Прикрыла глаза от яркого слепящего солнышка. Полюбовалась на практически чистое голубое небо. Потянулась. Как же все-таки здорово быть здесь и сейчас. Хорошо не работать. Вот не нужно моих ребят напрягать, чтобы что-то откуда-то и куда-то переносить. Им бы тоже отдохнуть неплохо, а то зашугала я их в последнее время по полной. Ну, ничего, отойдут – будут как огурчики. Чай, не девочки же.

Кстати, о чае. Может горяченького выпить? А почему бы и нет. Закипятила чайник, залила пакетик и неотрывно следила за тем, как прозрачная вода постепенно меняет цвет.

«Вот с детства любила за этим наблюдать. Столько лет мне уже, а привычка осталась», – улыбнулась про себя.

Машка прибежала полностью одетая, ругаться стала, что я еще не готова. Торопит, а сама взахлеб про их перепалки с Викторией рассказывает. Про котят этих и про потоп в номере.

– Маш, ну детский сад, честное слово, – сказала я ей по-взрослому. – Делать вам реально нечего. Тетки взрослые, а чувство, будто вы из яслей только выпустились. Завязывай. Не позорь себя.

– Хорошо, – с грустью вздохнула Машка. – Я уже сама об этом подумываю. Тем более, что ночью приедет Коля. Будет мне чем заняться, – смешно пошевелила бровями.

– Вот, и ладненько, – назидательно проговорила я. – Подожди секундочку, я быстро в туалет схожу и можем выдвигаться.

– Ты ж была уже, – с удивлением заметила Машка.

И, правда, как только она пришла, я оттуда выходила.

Я только вздохнула и отправилась по делам своим насущным. Уже одевая куртку, Машка спросила:

– Люба, что ты мне хотела там рассказать?

– Давай, Маш, когда вернемся. Это разговор не пяти минут будет.

Машка кивнула, и мы вышли из номера. Внизу к нам прицепился Ромка. Ну, вот зачем, спрашивается? И так тошно, видеть его не хочется. А он, как назло, пристал, как банный лист. Хотя, почему – как? Скорее всего точно назло. Мы с ним как-то друг друга не очень чествуем. Грыземся похлеще чем Машка с Викой, только гадостей не делаем. Хотя может это пока?

– Рома, у нас сегодня девчачья компания, – резко отказалась я от его предложения составить нам компанию. – Иди уже с Богом.

– Ой, так может я к вам Вику сейчас пришлю, – ну, прямо издевается, зараза. Хорошо, хоть Машка слов его не слышала.

– Ты сестричке что парик новый прикупил? Или настолько ее ненавидишь, что не знаешь, как побыстрее от нее сдыхаться? – спросила с сомнением.

– Ладно, ладно, понял, – примирительно поднял руки. – Тогда сегодня я девчонка, – спер у проходящих мимо бухгалтерш шарфик и повязал на голову.

– Ты – придурок, а не девчонка, – со вздохом сказала я.

– Ром, у тебя что голова болит? – спросила догнавшая нас Машка.

– Нет, это его психотерапевт посоветовал ему иногда выпускать одну из его альтер-эго на волю, – не удержалась я.

– Люб, ну не скромничай, – сразу же вставил пять копеек Роман. – Наш психотерапевт. Наш. Ты ж мне его советовала. По дружбе. Помнишь? – улыбается во все тридцать два. – Что забыла? Память девичья или пропила? – подмигнул мне гад.

И вот как такого терпеть? Обычно я посторонним не позволяю со мной так разговаривать. Вернее, вообще никому не позволяю. Разве что брату старшему. И то иногда, по праздникам. Очень редким праздникам. Но с этим придурком вообще не пойму, что на меня находит. Самое главное – не смотреть в глазищи его бездонные. А то затягивает и мозг отбирает. Прямо дурой становлюсь. Может и правда к психотерапевту пора? Или к психологу? Блин, кто ж их разберет!

Накатались мы отлично. Воздух кристально чистый. Морозец пощипывает лицо, когда несешься на скорости вниз. Дух захватывает, аж кричать хочется. Классно все, но пора уже и к ужину возвращаться. После него у Ромки какая-то там презенташка по поднятию командного духа сотрудников запланирована, а потом уже можно будет расслабиться.

– Ну, что, поперечный, пошли уже? – подковырнула я Романа, намекая на то, что новички-сноубордисты по склону поперек, а не вниз едут.

– Пошли, ленивая, – не удержался от колкости в ответ парень.

Да, ленивая. Ну, и что, что лыжники на подъемниках лыжи не снимают? А зачем нам напрягаться. Ну, подумаешь, палкой в кого-то случайно ткнешь и лыжей зацепишь. Так это ж не специально. Чаще всего.

В гостинице разбежались по номерам, чтобы душ принять и переодеться. Стала раздеваться и поняла, что где-то перчатку посеяла.  Завтра надо будет Машку вытянуть, чтобы перчатки новые купить. Заодно и сувениры купим. Только под воду стала, как стучит кто-то в двери. Машка, наверное. Ладно, пока не намылилась, пойду открою ей, пусть подождет. Я быстро.

Полотенцем обмоталась и пошла открывать.

– Ну, вот чего тебя принесло? – поприветствовала я того, кто с нескрываемым наглым видом разглядывал мое мокрое тело в полотенце.

– Люба, любовь моя, ты что-то потеряла? – облизнувшись, спросил Роман.

– Да, жизнь твою спокойную, – с мрачным видом ответила я.

28

Роман

Смотрю я на Любу, капельки по ней стекают, а я их взглядом провожаю. Прямо под запахнутое на груди полотенце стекают, туда и провожаю. Член встал за секунду. И прямо из штанов моих выпрыгивает. А я стою и пялюсь на нее.  Бля, надо ж скромнее быть. Пытаюсь оторваться и посмотреть ей в глаза. Получается очень сложно.

– Люба, любовь моя, ты что-то потеряла? – говорю ей, подразумевая потерянную перчатку. Хотя я похоже тоже потерял. Голову от нее потерял.

– Да, жизнь твою спокойную, – отвечает мне фея.

Я аж подвис от того, как она это сказала. Серьезно и мрачно.

– Не понял, ты сейчас о чем? – с неподдельным удивлением вырвалось у меня.

– Заходи, – говорит, – расскажу сейчас.

В моей голове уже единороги на радуге проскакали и в солнечный закат унеслись. И пофиг стало, что мне через полчаса презентацию сотрудникам читать. Меня тут Люба, любовь моя, к себе приглашает. Мокрая и в полотенце одном.

В прошлый раз я в полотенце был, а сейчас, видно, ее очередь.

Люба отходит от меня к окну и вглядывается в горный пейзаж. Я тут губу раскатал, что она на меня сейчас набросится, а фея на природу так смотрит, будто в первый раз тут. Потом вздыхает и поворачивается ко мне.

– Я беременна, – тихо на выдохе говорит.

– О, поздравляю! – я не перестаю терять надежду, что мы все же телами друг друга сейчас насладимся.

– Взаимно, – произносит Любовь.

И я зависаю.

– Что? – повторяю и хватаю ртом воздух, как рыба на берегу. – То есть?

– От тебя, – говорит фея и впервые за все время поднимает на меня свои шоколадные глаза.

В моей голове сейчас взрыв произошел. Точно взрыв. И не один. Десять подряд.

«Какого хрена?!» – думаю я и не нахожу ничего умнее, чем спросить:

– А ты точно уверена?

– Нет, блять, я сказочница, – начинает психовать фея. – Я. Уверена. На. 200%. процентов. Что. Беременна. И ровно на столько же, что от тебя. – чеканит каждое слово.

– Ну, у тебя ж там этот был, ну… с поясом который, – начинаю я блеять, как школьник у директора в кабинете.

– Потому и била его тогда, – с горечью выдает Люба. – Он меня обманывал, тварь, говорил, что лечится там как-то по-мужски и ему, видите ли, сексом заниматься нельзя. Ага, видела я его доктора. Скотина просто.

Мне ее так жалко в ту минуту стало, что я захотел подойти и обнять.

Как можно такую женщину не хотеть? Мужик ее бывший точно импотент. И тупой к тому же. Она же такая горячая, такая страстная, такая пластичная. Мысли мои улетели в ту нашу совместную ночь. Слюни закапали буквально, когда я о ней голенькой подумал. Как она тогда стонала, как выгибалась. Какой чувственной была. Как дрожь по ее телу перед оргазмом пробегала. Как коготками своими по моей спине пробегалась. А как губку закусывала. Заводилась с полуоборота. Все пять раз. Как же круто было!

Эх, о чем я там думал? Точно, я ж обнять фею хотел. Главное, чтоб стояк мой не заметила. А то я вроде как с благими намерениями подойти собрался.

– Руки убери, Ромашка, – стукнула легонько по моей ладошке. – Мы с тобой друг другу никто.

Неприятно мне вдруг от этого стало. У нас ребенок общий будет, а она говорит – мы друг другу никто. А будет ли, кстати?

– Люба, а что ты решила? – я серьезно на нее посмотрел, просто не отрываясь.

Она вернула мне взгляд, и словно провалилась в мои глаза. Как будто немного потерялась в пространстве. Потом с усилием оторвалась от меня, пару раз моргнула и ответила.

– Я рожать собираюсь. Но ты не переживай, я тебя никак шантажировать не буду. Да, и помощь мне твоя не нужна. Квартира есть, деньги зарабатываю, сбережения имею. Требовать ничего не буду. Можешь расслабиться.

– Да, какого хрена! – просто взорвался я.

– Слышишь, Рома. Ты не ори на меня, – четко и тихо Люба дала мне понять, что такое отношение для нее вообще не приемлемо.

– Любочка, извини! Извини меня, пожалуйста, – я ж, дурак полнейший, разорался, а ей в ее положении нервничать вообще нельзя. – Я больше никогда с тобой в таком тоне разговаривать не буду. Обещаю!

Фея кивнула и показала мне на выход.

 – Иди, обдумай эту новость, а потом поговорим.

Я словно в прострации вышел из номера. Не помню, как добрался до своей комнаты. Не помню, как вообще на кровати очутился. Даже обувь снял и куртку. А как – не знаю. Я совсем не понимал, что делаю и где нахожусь. Так меня эта новость из колеи выбила. Неожиданностью полной стала.

Я сначала даже в комнате сестру свою не заметил. Виктория за моим ноутом сидела, что-то там печатала.

– Ром, прости, мне ноутбук твой понадобился, мой полетел. Ничего, что я тут в интернете повисела? – спросила Вика, не оборачиваясь.

– Все в порядке, Вик, – бесцветно проговорил ей я.

– Ром, у тебя все нормально? – она повернулась и с удивлением посмотрела на меня. Видимо, выглядел я не очень нормально.

– Все в порядке, – повторил я.

– Я вижу, – покачала головой сестра. – Ладно, я пойду. Ты, кстати, помнишь, что через пятнадцать минут у тебя презентация?

Я кивнул и продолжал пялиться в потолок.

Ничего себе! Я скоро буду папой! Офигеть просто!

Что дальше делать, я совсем не представлял. Зато знал, что хоть в чем-то я Колю с его желаниями потаенными обскакал.

Бля, я буду папой! Круто-то как!!!

29

Мария

Ух, и накатались мы сегодня. Попа, правда, немного болит. Упала я на пятую точку, когда одна бодрая спортивная старушка уворачивалась от быстро летящего по склону ребенка лет пяти. Резкий маневр произошел в мою сторону весьма неожиданно. Времени затормозить или объехать у меня не было, поэтому пришлось частью тела своей пожертвовать, чтобы тщедушную даму в летах не убить.

Теперь пойду в горячей ванне полежу, может немного легче станет. Помню, как на танцах нам такое говорили частенько. Времени не сильно много сейчас есть, но мне и десяти минут хватит.

Пока в парной водичке отмокала, в телефон залезла. Сообщение от Коли – что вылетает уже и время прилета. А я так лыжами увлеклась, что только сейчас текст от любимого увидела. Вот, растяпа. Хотя, может и к лучшему – ждать встречи осталось каких-то часа четыре, ну, может, четыре с половиной, если задержится.

Так, хватит мокнуть. Нужно еще за Любой зайти и вниз спускаться. Нехорошо, Рому долго ждать заставлять.

Я постучалась три раза. Мне никто не ответил, но дверь была приоткрыта. Я заглянула в комнату. Люба задумчиво сидела на кровати и в окно пялилась. Телом здесь, а мыслями в другом месте похоже. Я решила подойти к ней немного сбоку. А зачем человека пугать? Так она точно меня заметит. И правда – заметила. Повернулась и рот открыла, будто что-то сказать хотела. Но ни звука не произнесла.

– Любочка, ты в порядке? – я не на шутку обеспокоилась ее душевным состоянием. Физически выглядит она нормально, кажется, слегка побледневшая только.

– Маш, я беременна, – едва слышно прошептала Люба.

Я на кровать рядом с ней присела и за руку ее взяла. Я-то знала ее непростую судьбу и о негодяе-Генке тоже знала. Некоторое время помолчала, подбирая слова.

– Я тебя поздравляю, подруга! – изучающе посмотрела в ее лицо и добавила, – Папа знает?

– Да. Я только что Роме сообщила, – медленно сказала Люба.

– В смысле – Роме? – я чуть с кровати не упала. Это что-то новенькое! – А Рома тут причем?

– Я тебе не рассказывала, Маша. После того, как мы с Генкой разошлись (вернее, прямо сразу после этого), мы с Ромой ночь провели, – исповедовалась Люба. – Хорошую ночь, надо сказать.

– Любаш, давай без подробностей, – перебила я подругу.

– Так вот с тех самых пор у меня никого больше не было. И за месяц до него тоже.

– Не вспоминай, помню я про кобеля твоего бывшего. – Я постаралась перевести тему, – а как отреагировал Ромка?

– Так, будто я его по голове чем-то стукнула. В улыбке радостной расплылся и в пространстве завис, – улыбнулась Люба.

– Надо понимать – это хороший знак, – рассмеялась я. Ромка с дыбильной улыбкой представлялся с трудом. – Пойдем уже, а то мне выговор за опоздание будет.

– Нам, – поправила подруга.

– Нет, Любочка, не нам, а мне. Ты теперь неприкосновенна, – теперь уже рассмеялись мы обе.

Мы быстро спустились в гостиную. Там уже практически все собрались. Расселись за столы, кофе-чай поналивали и вкусняшек с собой взяли. Такова она тяжелая жизнь айтишная, даже собрания по рабочему вопросу в нерабочей обстановке проходят. Гул преимущественно мужских голосов отдаленно напоминал улей.

Мы пробрались в самый конец зала, где стоял наш стол. Пустой стол занимала только отчего-то радостная Виктория. Светлана подошла сразу за нами.

Рома поздоровался со всеми и сообщил, что еще минут пять подождет опаздывающих. Потом нашел глазами Любу и пристально взглянул на нее. Подруга моя вернула ему взгляд и немного покраснела. Затем кивнула, мол – все нормально, и потупила взгляд. Почему-то внезапно заинтересовалась гладкой и чистой поверхностью стола. Даже линии там какие-то чертила. Блин, они что уже свой язык жестов разработали?

Видеть нормальное, без препираний, общение Ромы и Любы было очень удивительно. Но, если честно, я была за них рада. Несмотря на их характеры, думаю, они идеально подойдут друг другу. А внешне как красиво смотрятся – статный светловолосый красавец и маленькая хрупкая длинноволосая фея-брюнетка.

Наконец-то Роман начал свою речь. Вступление было недолгим. Как здорово, что все смогли сюда приехать, отлично отдыхаем и все такое. Дальше будет небольшая презентация о том, что нам предстоит сделать в следующем году. Кратко и по проектам. Для самой презентации был подготовлен проектор.

Свет погас и загорелся экран на стене. Первый слайд по обыкновению был заполнен названием фирмы и логотипом. Рома ловко кликнул пультом и перешел на следующий слайд. Там было какое-то видео. Рома спиной к экрану нажал на кнопку, а затем немного отошел и сам обернулся.

В зале стояла полная тишина.

Видео было без звука и выглядело очень странно. На нем было изображение какого-то столика в кафе и полуобнаженная мадам, сидящая спиной к камере на руках у мужчины. Самого мужчины видно не было – он был закрыт женским телом. Женщина в одном красном лифчике и коротких белых шортах без стеснения ерзала на мужских брюках. В кафе кроме этой парочки больше никого не было. Дамочка жарко обнимала мужчину, несколько спокойно реагирующего на ее ласки. По ее жестам можно было догадаться, что она взяла его лицо в свои руки и впилась в его губи страстным поцелуем. Затем она будто услышала, что ее позвали, отстранилась от мужчины, повернулась в камеру и улыбнулась.

Мужчиной под этой мадам оказался Николай. Мой Николай.

30

Мария

Я смотрела на видео, не в силах поверить своим глазам. Меня словно обухом по голове ударили. Нет, возможно, это ошибка. Это не может быть он. Это не должен быть он.

– Мария, извините, уж не знаю, каким образом я перепутал видео и случайно вставил в презентацию ваше с Николаем домашнее видео (дама на видео и правда была немного похожа на меня, вот только в том кафе, где из окна видны пальмы, я не была никогда). Еще раз прошу прощения за это, – говорил Рома.

Я собрала всю волю в кулак и нацепила на лицо непроницаемую маску.

– Извинения приняты, – сказала только, чтобы что-то сказать. – Продолжайте, пожалуйста.

Рома сразу же затараторил дальше, извиняясь глазами. Я кивнула ему, поднялась и, осторожно обходя сотрудников, вышла из комнаты. Медленно поднимаясь по лестнице, я изо всех сил старалась не расплакаться. Еле дошла до номера, закрыла за собой дверь, сползла по стеночке и разрыдалась.

В голове не было ни одной мысли. Была просто боль. Всепоглощающая боль. В эту секунду я пожалела, что не умею отключать чувства по щелчку, как персонажи из одного известного сериала.

Меня будто подняли до небес, а потом сбросили вниз. Вот только время спуска было секундным, а потом просто – шмяк об землю.

В критических ситуациях я всегда умела держать себя в руках. Действовала, а уж только потом предавалась чувствам. В обычных критических ситуациях. Что же делать сейчас я абсолютно не представляла. Я была разбита на куски. Порвана и разрушена просто до дна.

Словно в бреду я поднялась, за две минуты собрала вещи, оставила кольцо на вновь принесенном Ромой столе и развернулась к выходу.

В дверь постучали. Я вытерла слезы.

– Маша, я знаю, что ты там, открывай немедленно, – шепотом прокричала Люба.

Я открыла. Она заскочила и, заметив меня с чемоданом, округлила глаза.

– Маш, подожди, не руби с плеча, – обняла меня фея. Потом подняла на меня глаза, – Может вам лучше поговорить.

– Мне не о чем разговаривать, – голос прозвучал будто отдельно от меня. – Люба, разреши, я пройду.

– Машунь, обещай, что позже позвонишь, – она с надеждой посмотрела в мои глаза.

Я кивнула, зная точно, что никому звонить не буду. Взяла чемодан за ручку, протянула Любе ключ от номера и вышла.

Быстро спустившись вниз, я толкнула дверь на улицу. Темнота наступающей ночи нисколько не давила – я будто растворялась ней. Я спускалась по улице вниз к центру этого альпийского городка, глаза застилали слезы. Морозный воздух делал их еще более ощутимыми – все лицо будто пекло. Но я с каким-то извращенным мазохизмом ощущала это жжение, даже не собираясь промокать эти горькие ручьи.

Мысли и чувства так и не вернулись ко мне. Я словно стала одним большим пятном – пятном горечи и черноты.

По дороге вниз я остановилась всего раз – вызвала такси в центр городка и отправилась в аэропорт.

О том, что мы можем пересечься в аэропорту с Николаем, я совершенно не думала. Я была разбита. Я была разочарована. Кому теперь верить в этом мире? Коля был для меня самым близким человеком. Но он предал меня. Теперь я не смогу доверять никому.

Подойдя к такси, еще не загрузив чемодан в машину, я повернулась к курящему таксисту и попросила сигарету.

Я никогда не курила. Пробовала, конечно, в подростковом возрасте. Этого было не избежать, особенно в компании мальчишек. Но сам ритуал мне тогда не понравился. Я закашлялась, пекло горло и от дыма слезились глаза. Поэтому вальяжно размахивать сигаретой, словно волшебной палочкой, с тех пор я не хотела.

Сейчас же я жадно пила сигаретный вкус так, будто это была моя единственная связь с этим миром. Таксист молча протянул мне вторую сигарету. Я также ненасытно вцепилась в нее, пытаясь не гипнотизировать тлеющий кончик.

– Может вам надо чего покрепче? – тихо спросил таксист, кивнув на яркую неоновую вывеску бара.

Я на минуту зависла, переводя взгляд с мужчины на вывеску и обратно. Он вроде бы сказал на понятном мне языке, но информация не доходила до моего мозга, теряясь где-то по пути.

Что, черт возьми, меня ждет в этой жизни дальше?

– Могу составить вам компанию, – таксист попытался приобнять меня.

– Спасибо, не надо. Возьмите, – я протянула ему шуршащие бумажки, покрывающие двойную стоимость поездки. – Я отменяю заказ. Прощайте.

Я развернулась и вошла в бар.

31

Мария

В полутемном помещении было сильно накурено. Продираясь сквозь сизые облачка, я добралась до барной стойки и присела на высокий стул.

– Виски, – кивнула бармену.

Мужчина мельком взглянул на меня и сразу же налил двойную порцию (вот же чертов психолог), поднял свои голубые глаза и застыл в немом вопросе. Я взглядом показала на бутылку, он, не спрашивая ни слова, продолжил наполнять напитком мой стакан. Наливал и ожидал знака. Знака остановиться не было. Стакан наполнился до краев.

– Благодарю, – ответила я, положила деньги, пододвинула к себе горючую жидкость и сделала большой глоток.

По телу сразу же разлилось благодатное тепло. Но напряжение все также не отпускало мозг.

Я уставилась в одну точку, попивая виски небольшими глотками. Я словно зависла в пространстве. Я совсем не замечала мужчин, подсаживающихся ко мне с целью познакомиться. Вместо меня им отвечал бармен.

В голове почему-то крутилось: «Грустно, грустно мне. Не лезь мне в душу…»

Как-то незаметно я допила свой стакан. Телефон зазвонил.

– Пошел к черту, любимый, – сказала я, посмотрев на экран, и отключила гаджет. – Еще, – подвинула бармену свой стакан.

Он снова налил двойную порцию. Я взглядом указала на бутылку. Мужчина отрицательно покачал головой. Дал мне выпить еще пару глотков, параллельно успевая обслуживать и лучезарно улыбаться другим посетителям, потом вернулся ко мне.

– Рассказывай, – одно слово просто открыло во мне невидимый шлюз. Слезы покатились градом.

Я молчала и цедила алкогольную жидкость. С одной стороны хотелось кому-то выговориться, с другой – я просто не хотела переживать эту ситуацию еще раз. Поэтому я снова уставилась в одну точку.

– No, – я покачала головой и уставилась в стакан.

Алкоголь почему-то меня совсем не хотел брать. И это меня-то, человека, который буквально в дрова от половины бутылки вина?!

Я ушла глубоко в себя. Пыталась размышлять, почему и когда в моей жизни все пошло через одно место. Размышлять получалось плохо. В конце концов я просто засмотрелась на янтарную жидкость в стакане, пытаясь найти там ответы на свои вопросы или хотя бы отражение облаков дыма, витающих вокруг меня.

Вдруг кто-то тронул меня за рукав. Я продолжила свое мрачное созерцание, не поднимая головы. Боковым зрением видела, как красавчик-бармен доказывал что-то кому-то, параллельно тряся шейкер.

– Ну, попробуй, – сдался он и отошел к другому концу барной стойки.

Моя рука была потревожена еще раз. На этот раз я медленно подняла голову, не отрывая глаз от стакана, после вздохнула и перевела взгляд на свою помеху.

Возле меня сидел Пауль. В руках его был точно такой же стакан. Он приветливо качнул им, указывая на мой.

Я, не говоря ни слова, подняла свой напиток и чокнулась со знакомым швейцарцем. Так мы и сидели, молча впитывая свою горячительную влагу. Я была безмерно благодарна этому мужчине за то, что он не лез мне в душу со своими расспросами.

На удивление ночь пролетела незаметно. Под утро Пауль встал со своего стула и, не говоря ни слова, откланялся и ушел.

Ночь подошла к концу. Надо было что-то делать. Домой я возвращаться не хотела. У Николая есть ключи от моей квартиры, но сейчас я бы не хотела с ним встречаться. И не просто не хотела – я не могла. Не могла смотреть на него, перед глазами постоянно стояло то ужасное видео. К родителям я тоже не поеду. Во-первых, зачем тревожить их своим состоянием, во-вторых, туда с легкостью мог бы завалиться Коля. Вот вам и прелесть отношений после дружбы. Сомнительная прелесть, я скажу.

А почему бы мне не поехать попутешествовать? Хм, идея и вправду хорошая. Где я там еще не была и куда хотела поехать? Ответ был очевиден – в первую очередь это будет Париж, дальше Прованс и Барса. А дальше, как пойдет.

Все, решено. Включаю телефон, чтобы вызвать такси и написать Роме сообщение об увольнении.

Тишина ожидаемо разорвалась сотней входящих сообщений и парой звонков. Я игнорировала всех – Николая, Рому, Любу. Мне совершенно точно ни с кем сейчас не хотелось бы общаться.

«Ну, кто там опять?», – я только собралась отклонить очередной звонок, как замерла, увидев звонящего.

И почему это мне звонит мама? В пять часов утра? Сердце сжалось от плохого предчувствия.

– Привет, доченька. Все в порядке, – сразу же успокоила мама. – Там Коля далеко от тебя?

Я тихо закашлялась.

– Не очень, – соврала. – Но он сейчас занят. Давай позже, – подумала, что позже смогу придумать какую-то отговорку.