Текст книги "Сын маминой подруги (СИ)"
Автор книги: Марисса Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Вот и сегодня я смотрел на красивое лицо спящей Машки и размышлял, когда же мы уже наиграемся и начнем жить, как взрослые, наконец-то как пара. Ведь должно же это рано или поздно все равно случиться.
Глянул на нее еще раз.
Ее тонкие черты лица, маленький прямой носик, алые чувственные губы, пушистые ресницы – все это я давным-давно изучил. И почему я только не замечал этого раньше? Где были мои глаза в детстве?
Может, если бы я тогда не уехал из родительского дома, мы уже давно были бы вместе, у нас были бы маленькие крошки, я бы тоже хвастался перед друзьями «а посмотри, как мой умеет» и млел от первого слова «папа». А может мы вообще друг на друга бы не смотрели, как мужчина и женщина. Или поубивали бы друг друга и разбежались. Что-то я сентиментальным с этой Машкой стал.
Но все-таки хорошо, что она Стаса бросила.
Она проснулась от моего взгляда и улыбнулась мне своей радостной улыбкой. Глядя в эти большие серые глаза, я понял, что совсем потерял голову. Понял, что хочу сделать ей предложение. И понял, что нам надо в конце концов определиться с нашим статусом.
– Доброе утро, солнышко! – я потянулся к ее манящим губам и страстно их поцеловал.
– Доброе утро, котик! – сказала она, ответив на мой поцелуй.
– Маш, тут это, у меня к тебе разговор есть. – сказал, а сам смотрю на ее реакцию.
Она заметно напряглась, но руки с моей груди не убрала. Как приобняла до поцелуя, так и лежит.
– Ну, давай уже говори свой разговор, – едва заметно улыбнулась.
– Скоро Новый год. Не знаю, знаешь ли ты, но мы перед Новым годом всей компанией улетаем в горы на неделю. На корпоратив.
– Припоминаю, – сказала Маша, – мне Люба что-то рассказывала.
Люба? Сразу вспомнил я этого Гитлера в юбке. В жизни я старался сторониться от таких женщин, но в работе она мне идеально подходила. А что, всегда все что надо сделано и точно в срок.
– И что именно тебе рассказывала Люба? – решил полюбопытствовать.
– Говорила, что это весело. И это действительно сближает команду. Это она совершенно точно знает – она же уже 5 лет у вас работает.
Да, уж, знаю я, сколько Люба у нас работает, сам на работу принимал.
– Она абсолютно права. Именно поэтому мы их и проводим. Раньше, когда фирма была маленькой, было проще всех вывезти. Сейчас, когда мы подросли, стало немного сложнее. Но это того стоит – коллектив отдается работе по полной. Нет таких чаепитий или зависаний в игровых по полдня, как в других IT-компаниях. Зато есть продуктивная качественная работа с известными иностранными заказчиками. Ситуация win-win[1]1
Ситуация, при которой в результате обе стороны останутся в выигрыше
[Закрыть], как говорится. Но речь сейчас не о том. Понимаешь, там мы будем 24/7 находиться под пристальным вниманием наших коллег. Прятаться по ночам по номерам не получится. Что мы будем делать с нашими отношениями? Будем их озвучивать?
Машка немного побледнела, словила непослушную прядку и начала накручивать ее на палец. Блин, тысячу раз это движение видел, она всегда так делала, когда крепко задумывалась или нервничала. Но сейчас оно заставило меня изрядно напрячься.
– Я уж было начинаю думать, что ты меня избегать решила. – продолжил. – Так гляди, и комплекс неполноценности разовьется.
– У тебя, красавчик? – игриво спросила Машка, а в ее глазах я прочитал, что она уже приняла решение.
– Ага, – только и ответил. – Говори уже, что решила.
– Хорошо, я согласна.
– Согласна прятаться или не прятаться? – спросил я, уже абсолютно зная ее ответ наперед.
– Согласна озвучить всем. Только это странно будет, конечно. Столько уже работаем и на работе никаких знаков друг другу.
– А чего странно? Мы же профессионалы. На работе работа, после – личная жизнь. Хотя я, конечно, не против тебя к себе в кабинет на чашку чая пригласить… Кхм, с отчетом…
– Не пошли, Круглов. Сам же сказал, на работе – только работа.
На том и порешили. Ну, вот, скоро и ко мне переедет значит. Мне в моей квартире так ее уюта не хватает. Ну и пирожков домашних тоже, конечно.
Мария
И вот что мне теперь со всем этим делать? Хотелось бы сказать, что дала Николаю согласие предать огласке наши отношения, не подумав. Но нет, как раз-таки я до этого весьма хорошо и долго над всем этим думала.
Он уже не раз и не два предлагал переехать к нему. Я все отказывала. Не потому, что считала, что рано или хотела позлить. А потому, что все приглядывалась к тому, как он ведет себя в коллективе, среди других людей, на встречах. С этой точки зрения я же его не знала. Сопоставляла полученную от наблюдений информацию с тем, что мне было известно о нем всю жизнь. И, честно сказать, была более чем рада тому, как он изменился.
На работе он был твердый, но справедливый. Никогда не медлил с принятием важных решений, не прятался за спину партнера. Наоборот, сам перехватывал инициативу, если видел, что Роман где-то подвисает.
Николай отчитывал людей за ошибки беспристрастно и прямолинейно, но всегда честно. Роман же действовал на эмоциях, частенько мог без причины накричать на секретаршу за остывший кофе или на какого-то подчиненного за задержанный на 5 минут отчет.
Я частенько ломала себе голову, что же их связывает или связывало. Они же такие разные. Но как я не пыталась разобраться, все не могла этого понять.
Роман не общался с Николаем нигде кроме работы. Не входил в круг его друзей, с которыми Коля общался по вечерам или на выходных.
Меня он сразу же познакомил со всеми своими друзьями.
Помню, как заехал за мной после работы. Я как раз заказала пиццу, поскольку готовить было лень, и нашла нам замечательную комедию на вечер. Он открыл двери и сказал:
– Собирайся, Машка. У тебя есть двадцать минут.
Я растерянно посмотрела на него прямо с дивана, где уже ждала его, укутавшись в приятный мягкий пледик. Куда же ехать, почти девять вечера?
– Коль, это что-то срочное? Что мне одеть?
Он молча подошел, погладил рукой по волосам и, наклонившись к моим губам, нежно поцеловал меня.
– Одень свое малиновое платье. И если хочешь, одень туфли – нас отвезет и заберет Валентин.
На улице была уже довольно прохладная погода, но я все же решилась на туфли. Значит, не на улице будем проводить время. Быстро уложила волосы, нанесла макияж. Покрутилась перед Николаем.
– Готова.
– Ох, Машка, если б у нас было немного больше времени, тебе бы пришлось еще разок себя приводить в порядок, – облизнул губы парень, глаза которого горели неподдельным желанием.
Я почувствовала, как внизу живота сжался тугой узел и весьма ощутимо начало гореть.
– А может ну его эту поездку? – не мигая уставилась я на Николая и начала приспускать бретельку платья. – Иди ко мне.
Он прерывисто задышал, но отрицательно покачал головой.
– Маш, мы и так опаздываем уже на полчаса. Больше не можем. Как вернемся, мы обязательно продолжим, обещаю!
Хм, куда же мы так опаздываем, что у нас совсем времени заняться любовью. Я удивленно подняла бровь.
– Солнышко, мы едем на день рождение моих друзей. Будешь знакомиться с нашей компанией. Они не страшные, не съедят, – улыбнулся Коля.
– Ага, как же, – проворчала я. – А раньше никак не мог мне сказать?
– Мог, но ты бы все равно нервничала, если бы знала раньше. А так, не переживала совсем. Подарок я уже купил. Уже все собрались. Ждут только нас.
– Ох, ну пошли. Раз деваться некуда. – сказала я.
Николай открыл мне дверь квартиры и, все же не удержался, погладил мою попку, когда я проходила мимо него. Ох, и шалун. В лифте мы как пара изголодавшихся подростков бурно зажимались, чем очень напугали милую старушку с собачкой, когда на одном из этажей двери лифта открылись, и она в ступоре уставилась на нас. С этой минуты нам пришлось вести себя прилично – мы разошлись по разным углам лифта, глядя в пол и изредка бросая друг на друга красноречивые взгляды. Старушка точно решила, что мы умалишенные, поскольку, как только открылась дверь лифта, она стартанула так, будто бежала стометровку на время. Бедная собачка еле поспевала за своей хозяйкой.
Мы громко рассмеялись и долго не могли остановиться. Потом взялись за руки и подошли к машине. Водитель уже стоял возле машины и быстро открыл нам двери. Адреса не спросил, видно, знал куда мы едем. В отличие от меня.
На переднем сиденье рядом с водителем лежал огромный будет белых лилий. Ничего не имею против таких цветов, но запах у них… Николай словил мой взгляд и сказал:
–Понимаю, но Оксанка такие любит.
Вроде бы простая фраза, но я откровенно напряглась. Это какая еще Оксанка любит лилии? Хм, я что ревную его?
Мои невеселые мысли были прерваны внезапным вторжением в мое личное пространство. Пальцы Николая проследовали по моим чулкам выше под платье. Я задержала дыхание. Секунда, и он нырнул мне в трусики. Оглянулась на водителя. Нет, вроде ничего не заметил.
Ну, что ж поиграем, Николай? Моя рука легла на его достоинство. Лицо у Николая сразу же стало не подвижным, глаза будто остекленели. Не нужно было много времени, чтобы заметить, что внизу он твердый как камень. Ммм, я безумно хочу его прямо в себе сейчас же! Жаль, что в машине нет перегородки, как в некоторых такси. Это же невозможно так долго выдержать эту безумно приятную пытку! Сама не знаю, почему меня всегда так сильно тянет к Николаю. Вот и сейчас мое тело поддалось навстречу его умелым пальцам, и мне пришлось закусить губу, чтобы сдержать непрошенный стон.
– Приехали, – сказал водитель, заглушая машину.
Ну, почему так быстро? – так и хотелось закричать мне. Пока водитель обходил машину, чтобы открыть мне дверь, Николай наклонился ко мне и прошептал:
– Еще не вечер, солнышко…
Николай
Мы вышли из машины и быстро направились к двери подъезда. Противно запищал домофон, и Миша без промедления впустил нас в здание. Пока ждали лифт, я провел рукой по Машкиной аппетитной заднице. Лучшая задница во всем мире! И определенно надо, чтобы она срочно стала только моей, а остальные пусть заглядываются и слюни пускают. От мысли, что кто-то еще может пялится на Машкину попу, меня прям прошибло. Хм, надо срочно делать ей предложение.
Машка переступила с ноги на ногу и ее попа в моей руке совершила маленькое плавное движение. Ну это уже точно издевательство! Все, я так больше не могу. Я не железный!
Двери лифта закрылись, как только я нажал нужный этаж. Толчок и лифт начал подниматься.
Тихий щелчок и Машка удивленно повернулась ко мне.
– Коль, это что лифт…
Я накрыл ее губы своими губами, а мои руки в то же время продолжали жить своей жизнью, обводя все сумасшедше красивые выпуклости ее тела. Член напрягся так, что еще чуть-чуть и самостоятельно выскочит из штанов.
Непонимание в глазах Маши сразу же сменилось бешеной страстью. Это еще один момент, который мне в ней так нравится. Она заводится с пол оборота, стоит ей только глянуть на меня. Надеюсь, у нее такое только со мной. Если она так же смотрела на Стаса, я найду его и сломаю нос. Ну, и еще может шею. Так для профилактики. Чтоб другим неповадно было. Похоже, я полностью рехнулся.
Машка тем временем быстро подтянула платье вверх, по-хозяйски расстегнула мою ширинку, выпустила моего зверя на волю и закинула на меня ногу.
Я провожу членом, задевая ее влажные складки, и мягко вхожу в нее. Она выгибается от удовольствия и нежно покусывает мое ушко. Двигаюсь вначале медленно, постепенно набирая ритм. Машка двигается в унисон, предугадывая мои движения. И тихонько постанывает. Ее стоны мне сейчас кажутся музыкой. Сумасшедше сексуальной музыкой. Звучащей только для меня.
Черт, она сводит меня с ума. Во всех смыслах причем.
С каждым моим движением по ее телу начинает пробегать легкая дрожь. Потом в один момент она закатывает глаза и сжимается на мне так, что я усилием воли удерживаюсь от того, чтобы не кончить прямо в нее.
Дальше происходит непостижимое – она одним резким движением спрыгивает с меня и опускается вниз, чтобы доставить удовольствие мне. Я безмерно благодарен ей за это сейчас. Ну не кончать же мне в нее? Дома я, конечно, так и делаю, но дома есть душ. А сейчас мы к друзьям едем вроде как. Презервативы с Машкой мне не нужны были с самого первого раза. Еще дома у нее в квартире я увидел на шкафу таблетки. И когда меня полностью накрыло от вида голого вожделенного тела в ее комнате, был счастлив, что не пришлось все откладывать из-за отсутствия резины. Позже мы, конечно же, все обсудили и решили, что так комфортнее нам обоим, и, поскольку мы друг другу полностью доверяем, все останется как было.
И вот сейчас уже моя очередь летать благодаря Машкиным умелым губкам. И она заставляет меня прямо-таки парить от неземного наслаждения.
Бля, эту девчонку я точно не отпущу.
Машка поднимается с коленей, опускает платье и поправляет прическу.
– И точно, еще не вечер, – подмигивает она, пока я застегиваю ширинку.
Нажимаю на кнопку и лифт едет дальше. Останавливается на нужном этаже. Двери открываются и на нас ошалелыми глазами смотрит Мишка – мой лучший друг.
– О, Коля, привет! – протягивает он руку в лифт.
– Привет, – я пожимаю руку, не двигаясь с места. – Познакомься, это Маша. – киваю на Машку.
– Привет, – улыбается она.
– А я это за дополнительной бутылкой шел, – говорит Миша. И тихо добавляет, – минут пятнадцать назад.
– Прости, Миш, лифт кажется поломался, – говорю я и мы с ним начинаем ржать.
Машка, тоже сдерживая смех, проскальзывает мимо Мишки на этаж и оборачиваясь ждет меня.
– Пошли уже, – я тяну Мишку в квартиру, показывая горлышко бутылки, которую захватил с собой.
В квартире, познакомив Машку со всей моей компанией, продолжаю незаметно подглядывать за ней. У Мишки с Оксанкой недавно родился малыш, поэтому по всей квартире расставлены детские вещи. Малыш с няней находится в дальней комнате. Но мы ему точно не помешаем. Во-первых, у моих друзей такая квартира, что можно заблудиться, а во-вторых, буянить мы не собираемся, так дружеские тихие посиделки. Ну, максимум ржать громко будем, пока Оксанка не шикнет.
Машка ходит, разглядывая погремушки и, тьфу ты забыл, как они называются, ну эти для прорезывания зубов. Рано мне еще наверно о таком думать. Или уже в самый раз?
Машка принялась разглядывать фотку малыша, стоящую в рамке. Она разглядывает малыша, а я ее. Знать бы, что она сейчас думает.
Никогда не интересовался, что там в голове у женщин. Хрен их вообще поймешь. А тут, блин, озаботился. Надо ж почву прощупать.
Ко мне тихо подошла Оксанка и шепотом спросила, кивнув на задумчивую Машку:
– Говорили уже?
– Нет пока, – так же шепотом отвечаю я и пялюсь на Машку. Конспиратор хренов.
– Думаю, уже можно, – тем же голосом продолжает Оксанка. – Она уже готова. И не смотри на меня так. Я же женщина. И взгляд этот ни с чем не перепутаю. Не дави только. И сделай все красиво. И о кольце, конечно, не забудь, – улыбается она.
Мишка когда-то много лет назад, когда они еще были бедными студентами, так спешил Оксанке сделать предложение, сильно перенервничал и забыл кольцо в ювелирке. Оплатить оплатил и забыл там же. Приехал к Оксанке, стал на одно колено, похлопал себя по карману, а кольца-то нет. Ну, конечно, она и без кольца ему согласие дала. Вот уже и кроху подарила. Но помнить об этом стоит.
– Намек понят. Спасибо, Оксанка, – тихо сказал я и направился к будущей матери моего ребенка.
Ну, это я себе тогда так думал.
13.
Мария
В последние пару дней стала замечать, что с Николаем что-то происходит.
Начал задерживаться на работе больше обычного. Приходит поздно ночью, рано утром за ним приезжает Валентин. Что такого важного у него там происходит – не говорит.
Да, я знаю, что скоро наш выездной недельный корпоратив. Очень скоро – уже послезавтра. Но не сам же он его готовит? Для этих целей специальные люди в компании есть. Ну, секретарша его, в крайнем случае.
Мне, конечно, было чем заняться. Я тоже начала задерживаться на работе допоздна. А что мне еще делать дома целый вечер одной? А на работе всегда есть чем заняться. Цифры, графики, отчеты. В общем, все как я люблю. Хотя я бы, естественно, совсем не против была бы другого времяпрепровождения. Ведь Николая я все же люблю больше. И дело даже не в больше. Как-то незаметно для самой себя я поняла, что я люблю этого человека. И совершенно не сестринско-дружеской любовью, как в детстве.
Впервые словила себя на этой мысли еще тогда, когда в первый раз познакомилась с его друзьями. Ходила по дому Михаила и Оксаны – сначала зависла возле большого панорамного окна, любуясь шикарными видами, потом рассматривала фотографии малыша, выставленные в красивых рамочках, наткнулась взглядом на забытую погремушку и… И поняла, что я уже не против и сама бы потискать маленькую лялю. Мне уже 30, часики тикают, это я прекрасно понимаю. Но я вдруг осознала, что хочу не какого-то мифического ребенка от мифического мужчины, я хочу ребенка конкретно от Николая. Сначала эта мысль меня напугала. Честно говоря, я вообще никогда никого не любила. Нет, конечно же, симпатии были. Парни, с которыми я встречалась, мне нравились. Но слово «любовь» в голове никогда не пролетало. А тут внезапно обнаружила, что, кажется, я серьезно попала.
А может ну его, к черту, эти мысли? Будем, как и раньше, жить на две квартиры, думать по большей части только о работе и иногда встречаться с друзьями. Вроде бы неплохой вариант. Но надолго ли нас хватит?
Коля несколько раз предлагал переехать к нему. Но что это значит – что он готов к дальнейшему развитию наших отношений или только что так удобнее в бытовом плане? Эти мысли мне частенько не давали покоя в последнее время. А сегодня почему-то они меня не хотели отпускать совсем.
Я сидела на диване с книгой. Фоном тихо служит сериал на Нетфликсе. Но ни фолиант, ни остроумные фразы американского ситкома меня сейчас совсем не отвлекают. На часах двенадцать, Николая до сих пор нет. Телефон не отвечает, только загадочная смска «Буду через час» ситуации не проясняет. И как прикажете это понимать? Появился у него кто-то что ли? Почему тогда мне прямо об этом не скажет? Боится, что обидит? Блин, я устала от этих вопросов в своей голове.
Набираю опять. Пять гудков, он наконец-то берет трубку. На заднем плане какой-то непонятный шум. Короткая фраза: «Солнышко, я сейчас занят. Скоро буду.» и короткие гудки.
Я в ступоре уставилась на экран телефона. Думать, не хочется ни о чем. Просто пялюсь на заставку с любимым Санторини. И так мне горько смотреть на эту белую красоту, что я отбрасываю телефон на диван. Иду на кухню, достаю бутылку вина. «Вот дожилась, уже становлюсь алкоголиком» – пролетают грустные мысли в моей голове, и с печальной усмешкой наливаю себе полный бокал. Залпом выпиваю и наливаю еще один. Да пошло оно все к черту. Накидываю пальто поверх короткой пижамки, я выхожу на балкон и сажусь в плетеное кресло.
Далекие огни многоэтажек в центре, яркие отблески фонарей на водной глади широкой реки, мерно несущей свои волны посреди каменных джунглей, подсвеченные купола старинных церквей. Что я вообще забыла в этой столице? Зачем я приехала сюда? Захотела поменять обстановку, повелась на красивую фигуру Николая или вообще зачем?
Дура, думала, что он не изменился, что он остался прежним, что ему есть дело до тебя. У него тут была своя жизнь. Нельзя же просто так ворваться в жизнь другого человека и перевернуть ее с ног на голову, ожидая, что все подстроится под тебя. Или можно? Нет, наверное, все-таки нельзя. Сколько я тут нахожусь? Пару месяцев каких-то, а он уже гулять начал. Нет, пора с этим всем заканчивать. Хрен тебе, Маша, а не счастье. Не на твоей улице праздник. Хотела быть любимой? Ан, нет, обломись. Это мне, видимо, за то, что Стасика за нос водила. А ведь любил же меня парень. Давно и беззаветно. А мне скучно было, видите ли, и никого на примете не было. Вот и согласилась на его ухаживания. Нет, конечно, он симпатичный был и замуж даже звал, но я не спешила. А может зря? Хотя нет. Столько лет давала парню надежду, потом начала встречаться с ним, а потом через три года бросила его. И когда, блин? В день начала наших отношений. Решила прикольнуться – день начала и окончания, ровная дата. Вот по ходу и поплатилась. Горько было растоптать его надежды и мечты, но не могла я так больше. Симпатичная мордашка – это же не повод выходить замуж. Да, знаю, что надо было сразу отшить, а не обнадеживать. Но прошлого не вернуть.
Вино закончилось, пошла на кухню, налила еще бокальчик, вновь переместилась на балкон, немного подумала и вернулась на кухню за бутылкой. После третьего бокала мне себя так жалко стало, что я даже слезу пустила. А что есть же на свете всякие люди, которые еще хуже меня, а им ничего за их поступки не бывает. Вот девки всякие продажные или вешалки для миллионеров живут и припевают. А мне тут тридцать, нормальной семьи нет, и Колька по ходу все-таки загулял.
Четвертый бокал напомнил про сегодняшний разговор с мамой. Она интересовалась моим жильем тут, спрашивала, как мы общаемся с Колей. С мамой у меня всегда были отношения немного «на вытянутую руку». Да, наверное, именно так бы я их и назвала. Я не делилась с ней доверительно всякими девчачьими секретами как некоторые мои сверстницы. И не потому, что она со мной как-то не так себя вела или не ответила бы на мои вопросы. Нет, она бы как раз и рада была, если бы я была к ней ближе. Но я сама никогда не хотела делиться с ней самым сокровенным. Предпочитала держать все в себе. Вот и про Николая ничего ей не сказала. Да и что тут скажешь – мы ведь только спим вместе.
Думала, что что-то изменится, если разрешу Николаю предать огласке наши отношения. Но нет, ничего не изменилось. За ручку мы не начали ходить, на людях не целуемся, на обед как обычно ходим вчетвером – Николай, Роман, Люба и я. Все общение исключительно деловое. Раз он продолжил вести себя, как и раньше, то я тоже не стала вешаться на шею.
Полбутылки осталось, а легче не становится. И что я, скажите на милость, буду делать, когда допью? Еще за одной что ли сходить придется?
Что это там за шорох в квартире. Мышей вроде нет. В сериале что ли такие странные звуки?
– Машуля, ты что тут делаешь?
Поднимаю глаза, стоит передо мной мой ненаглядный.
– Солнышко, пойдем в комнату. Ты совсем замерзла, – нежно берет мои замерзшие руки.
Я вырываю свою ладонь.
– К черту пошел, Круглов. Или к шлюхам своим.
Николай удивленно смотрит на меня.
– К каким шлюхам, Маша?
Николай
Захожу я в Машкину квартиру. Уставший и злой как черт. Есть хочу так, что слона бы съел и добавки попросил. А Машки нигде нет. Ноут работает, свет горит, обошел все комнаты – в доме никого. В ванную зашел, тоже пусто. Что за фигня? Позвал – не отзывается. Прислушался. Слышу какие-то звуки странные на балконе. Выхожу и вижу, мою принцессу в слезах и соплях с бокалом вина и вселенской скорбью на лице. Не полностью застегнутое пальто неприлично открывает почти всю точеную Машкину фигурку. Вряд ли ее пижамка – маленький топ и короткие шортики – греет. Хорошо хоть погода довольно теплая как для декабря. Смотрю ниже. Ах, вот оно что – возле кресла стоит переполовиненая бутылка вина.
– Солнышко, пойдем в комнату. Ты совсем замерзла, – говорю ей и беру ее ледышки в свои руки.
Она вырывает руку.
– К черту пошел, Круглов. Или к шлюхам своим.
Я ошарашенно смотрю на нее.
– К каким шлюхам, Маша?
Она мне что-то начинает бормотать про девочек, по которым я хожу, задерживаясь якобы на работе. Не слушаю ее, закидываю на плечо и заношу в комнату. Блин, а она реально замерзла. Значит, несу прямиком в ванную. Не слушая ее возмущений, раздеваю и кладу в ванную, открываю горячую воду.
Не хватало, чтобы она еще заболела. Особенно завтра мне этого точно не надо. Знала бы ты, Машка, по каким шлюхам я последние пару дней хожу, что бы ты мне тогда сказала?
Столько усилий мне стоило, чтобы на работе сдерживаться, даже после того, как она мне зеленый свет дала.
Я же хочу сделать все красиво. Ну, и, конечно, показать всем самцам в округе, что эта красотка уже занята. Раз уж я решил, что буду делать ей предложение, все должно быть именно так, как она этого хотела.
А как она хотела, я точно знал. Все-таки хорошо, что мы с ней знакомы не один десяток лет. Знаю, я что в этой миленькой головке за мысли обитают. Это с виду она такая, что сама за себя постоять может. Все детство со мной и с пацанами через заборы лазила и яблоки воровала, а в глубине души она такая девочка-девочка. И когда-то одноклассница Лейла, дочь обеспеченных родителей, задирала Машку, что та мол замуж выйдет за какого-то замухрыжку (еще и в сторону мою махнула) и будет на заводе спину гнуть. А Машка ей тогда так резко сказала, что мол предложение ей сделает ее будущий муж-красавец и не где-нибудь, а именно на Санторини, а свадьба у нее будет в Нью-Йорке в Централ парке. Меня, конечно, Лейлын жест тогда не тронул. Я не рассматривал Машку тогда в качестве объекта воздыхания совсем.
Почему именно Нью-Йорк и Санторини я знал наверняка. Нью-Йорк звучал так необычно в нашем детстве, когда только начали показывать заграничные фильмы. А Санторини? Санторини был в одном из красочных туристических проспектов, которые откуда-то принес Машкин отец. Она в тайне ото всех спрятала этот журнал и постоянно рассматривала. Не раз заставал ее за этим занятием. Зная Машку, скорее всего у нее тот журнал еще где-то среди старых сокровищ надежно припрятан.
Так вот задумал я ее мечту давнишнюю осуществить. А если уж я себе цель поставлю, то стопроцентно ее выполню, чего бы мне это не стоило. А ради нее, то двестипроцентно.
Кольцо я уже купил. С ним тоже целая эпопея была. Размер пальца ее я не знал. Колец она не носила, чтобы можно было их выкрасть и в ювелирке по ним выбрать помолвочное кольцо. Что оставалось делать – я решил обмерять ее палец ниточкой. Удалось мне это с третьего раза. Машка все время просыпалась. В ту ночь мне пришлось делать вид, что я такой ненасытный и мне ее постоянно хочется. Только под утро операция удалась. Спать уже не хотелось, поэтому вызвал водителя и укатил в ювелирку своего товарища. Там для такого клиента как я были готовы работать круглосуточно, поэтому кольцо в конце концов было у меня в кармане.
Осталось дело за малым – Санторини. Но я же не ищу легких путей. А почему бы мне не отвезти мою будущую невесту туда на самолете. Самолеты я любил. Когда-то лет 7 назад научился летать, получил сертификат и иногда по выходным летал с инструктором. На личный самолет я, к сожалению, еще не заработал, но, как говорится, еще не вечер. И вот теперь у меня была идея фикс – отвезти любимую на желанный остров именно самостоятельно. Да, занятие не из дешевых, но для нее я был готов на все. После работы приезжал на аэродром и взмывал в воздух. С моим опытом я бы уже давно мог летать самостоятельно, но я так далеко я еще никогда не летал, а тем более сам. Но я ж упертый. Вот и сегодня я летал с Лешкой – инструктором туда и назад. Вел стальную машину я все время самостоятельно. Леша, по сути, только присутствовал в кабине. Ну и подстраховывал меня тоже. В конце полета сказал, что я полностью готов. Это сильно грело душу.
Завтра в обед я был готов забрать Машку в романтическое путешествие. Хотя она об этом ни сколечки не догадывалась.
А она тут «шлюхи». Это реально обидно было.
Пока набиралась вода Машку окончательно разморило, и она заснула. Аккуратно достал ее из ванной и понес на кровать. Положил на полотенце, начал вытирать. А она очень красивая все-таки, Машка моя. И самое главное, что моя. Укутал в одеяло, начал ложиться сам.
Проснулась, полезла целоваться. Что-то рассказывала про то, что виновата и извиняется за слова.
– Спи уже, Машка, – нежно поцеловал ее.
Мне и самому поспать надо бы. А то уже третий час, а мне на завтра нужно отдохнувшим быть. Хорошо, что я сам себе начальник и на работу могу не пойти.
«Завтра она уже будет официально моей» – с такими мыслями и заснул.
14.
Мария
«Как же хочется пить» – первая мысль, посетившая мою бедную голову с утра.
Тихонько убрала с себя руку Николая, встала с кровати и накинула легкий халатик. Подошла к окну и засмотрелась на открывшуюся взгляду красоту – солнце отражалось от стеклянных боков многоэтажек, грело золотистые купола соборов и играло в прятки с маленькими волнами, нарушающими водную гладь реки. Настроение сразу же подпрыгнуло на несколько градусов выше.
Я пошла на кухню и, глотая воду, подумала о том, что вероятно я сейчас самый счастливый человек на планете. Да, что там на планете – во всей Вселенной!
С такими мыслями, сопровождаемыми запахом ароматного кофе, вернулась в спальню.
– Соня, вставай! На работу пора, – легонько провела рукой по легкой щетине Николая.
– Маш, мы с тобой сегодня выходные. Я нас отпустил. Давай еще немного поспим, – сонно пробурчал парень.
– В честь чего выходной? – решила поинтересоваться я, пока он окончательно не заснул.
– Дела есть. В одиннадцать подъем. А сейчас отбой, – перевернулся на другой бок.
Интересно, что у нас за дела сегодня? И почему я узнаю об этом только сейчас?
Ну, наверное, потому что вечером мне точно было не до различных новостей. Вспомнила, как я вчера ложилась спать и подумала, что я все-таки дура. Он же ко мне ночевать пришел, по утрам со мной просыпается. Может и, правда, дела?
Спать уже не хотелось, поэтому я устроилась с ногами на диване в гостиной, укрылась пледом, поставила рядом чашечку кофе с парой кусочков любимого шоколада и включила свое цифровое чудо, заботливо освобожденное вчера Николаем от рабства Нетфликса. Подключилась по удаленке к рабочему компьютеру и первым делом заглянула в почту. Так и есть – писем навалилось изрядное количество. У нас ночь – у зарубежных партнеров день в самом разгаре. Около двух часов разгребала завалы, согласовывала макеты, писала рекламные тексты. Параллельно наслаждалась глоточками горьковатого напитка со смесью сладкого молочного шоколада. В наушниках звучал любимый плейлист. Жизнь удалась.
Фух, наконец-то закончила. Что ж, теперь можно и завтрак приготовить.
На запах омлета с овощами и сыром на кухню пришел Николай. Немного взлохмаченные волосы, заспанные глаза и легкая улыбка – какой же он сейчас домашний! Не то что в офисе – собранный и выдержанный начальник и сексуальный руководитель, на которого пускала слюни вся женская часть компании.
– Ну, и что за дела у нас? – спросила с легким прищуром.
– Секрет, – сказал парень и отправил в рот маленький кусочек омлета. Прожевал и продолжил, – ммм, Машка, женюсь, – глазами указал на тарелку с едой.
– На свадьбу пригласишь? – пошутила я.
– Ага, если только в качестве невесты, – сказал Николай, доедая последний кусок.
Встал, собрал посуду и пошел ее мыть. «Ну, не парень, а просто мечта», – подумала я.
