Текст книги "Хамелеон по неволе (СИ)"
Автор книги: Марина Малиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 40 страниц)
– Успокойся, сын, у меня есть все документы. Лучше сядь и послушай, что я потребую от Клима.
Фрол вернулся на своё место и сложил руки на груди.
Дед перевёл внимание на Клима, и лицо его стало серьёзным. – Сын мой, я впервые обращаюсь так к тебе, и мне это в радость, но… нам придётся расстаться.
– Расстаться? Почему? – Клим наклонился к деду и взял его за руку. – Как ты себя чувствуешь? Ты нервничаешь, я же вижу. Хочешь, мы перенесём этот разговор на завтра?
Дед отрицательно мотнул головой. – Нет, сынок, задание ты получишь сегодня. Я уже не уверен в завтрашнем дне. Итак, ты поедешь в Англию, что бы найти свою мать. Она передаст тебе в руки твоё наследство. Ты же понимаешь, что хранить его в России я не мог. Оно было тайной для твоих братьев. Но теперь пелена с тайны снята. И ещё, – дед передал свою табакерку в руку Климу и откинулся на спинку кресла, – это вещь твоей матери. Теперь она твоя. Завтра я раскрою тебе её тайну, но только уже с глазу на глаз.
Дед тут же встал с кресла и обратился ко всей семье. – Это всё, что я хотел сказать вам, дорогие мои. Можете быть свободными, кроме Флора. Ты, сынок, останься, нам надо поговорить…
Том-Клим-Янус до сих пор жалел о том, что не настоял на своём присутствии в тот момент. Он же чувствовал, что дед хотел поговорить с отцом о нём. Но дед указал ему на дверь и тот подчинился.
С этого момента он стал изгоем в семье. Лишь семья покинула кабинет деда, как тут же ополчилась на него. Особенно злился Стас.
– Как же тебе повезло, Клим, – ворчал он, когда они шли по коридору, – ты стал богаче нас всех вместе взятых, да ещё и свободный, как ветер. А мне надо жениться на … каракатице.
На его слова среагировал Нил. Он шёл рядом с ними, и вид его был холодным и неприступным. – Я предупреждал тебя, кузен, что ты слишком легкомысленно бросаешь деньги на ненужные и неверные дела, но ты меня не слушал. Дед тебя за это наказал.
– Мне не нужны твои нравоучения, Клим! – Воскликнул Нил, останавливаясь напротив него. Хотя ты теперь и имеешь на это право. И как же мне тебя называть: братом или дядей Климом?
Том до сих пор помнил взгляд Нила в тот момент, а его внутреннее чутьё вдруг «напряглось и сказало» ему: – Берегись этого парня… Берегись…
Но Клим решил в тот момент перевести всё в шутку, потому что и сам пока ни во что не верил, и сказал. – Перестань, брат, так шутить. Вы для меня на всю жизнь остаётесь братьями и сестричкой.
И только после этих слов, Клим понял, что кузина Алина не шла вслед за ними. Он обернулся и увидел девушку, стоящую в коридоре невдалеке от двери кабинета деда. Она читала завещание своей матери.
– Я никак не могу понять, – обратился Клим к братьям, – как у деда оказалось завещание для Алины от вашей матери, Стас? Она же исчезла давно.
– А кто может понять нашего деда? – Ответил ему Нил и усмехнулся. – Наш дед – это сплошная тайна, и я уверен, что он ещё много нам приготовил сюрпризов. Мать Алины исчезла пять лет назад, а твоя, по словам деда, сразу после твоего рождения.
– А действительно, – тут же поддержал кузена Стас, – почему наша мама написала завещание только для моей сестры? А про меня она забыла? Почему?
Стас хотел возвратиться к сестре, но Нил удержал его за руку. – Оставь её в покое, кузен. Сама всё расскажет завтра же. Займись лучше своей будущей невестой.
Стас чертыхнулся, отбросил от себя руку Нила и зло посмотрел на Клима.
– А тебе тоже надо подумать, кузен Клим, как это твоя мать вновь воскресла, если она умерла после твоего рождения? Мне вообще кажется, что дед играет нами. Подумайте над этим, братья. – Он повернулся и пошёл по коридору в направлении своей комнаты.
Нил проводил его взглядом и произнёс. – Мы остались одни, Клим, и ты мне можешь показать табакерку деда. Очень хочу её посмотреть.
Он протянул руку, но Клим мотнул головой. – Нет. Я тебе её в руки не дам. Дед запретил, да и …просто не хочу этого делать. Извини, брат, не дам. Это моя тайна и я не хочу её ни с кем делить.
И вновь в тот момент Клим увидел грозный взгляд Нила и понял, что этот отказ ему будет дорого стоить…
Часть 4.
Мила стояла в коридоре у двери запретного кабинета, и ухо её было приложено к двери. Она даже старалась не дышать, что бы хоть что-то услышать, но…
– Ничего не слышно. – Прошептала она со злостью и тихо хлопнула в дверь ладонью. – Но я же видела, что там кто-то есть… – Теперь она слабо постучала в дверь и проговорила. – Янус… Янус… – Но через мгновение быстро закрыла себе рот ладонь и быстро осмотрела длинный коридор испуганными глазами. – Господи, что я говорю. Но что же делать? Так, если я ничего не слышу, так может быть, хоть что-то увижу?
Через мгновение она уже вновь бежала по дому семьи Бугровых к выходу на улицу, но в коридоре под лестницей её за руку поймала Лиля.
– И куда это ты так спешишь? Забыла про посуду на кухне?
Мила несколько раз моргнула и кивнула. – Точно, забыла, но…
– Ни каких но! Я не могу уследить и за поставкой посуды и за её мытьём. Ступай на кухню к посудомоечной машине. – Слышишь? – Девушка указала рукой на узкий коридорчик, ведущий в кухню.
– Лилька, я не могу… Мне срочно надо в сад… Там…
Но девушка быстро схватила Милу за руку и потащила за собой, говоря на ходу. – В сад пойдёшь, когда освободишь машину от посуды и загрузишь новую порцию.
Лиля поставила Милу перед посудомоечной машиной и открыла её дверцу. – Вот тебе работа. Работай и мечтай о… – она усмехнулась и досказала, – хотя бы о своём Янусе. Ведь именно о нём ты бредишь последние полчаса. Ох, Мила, когда ты возьмёшься за ум? Один раз увидишь смазливого парня, потом мечтаешь о нём несколько дней… Разве так можно?
– Да не мечтаю я о нём. – Мила вынула из посудомоечной машины две тарелки и слегка прокрутила ими в воздухе. – Просто он у меня из головы не выходит. – Она поставила тарелки на стол и стала вынимать остальную посуду, при этом говоря. – Ты бы видела его глаза, Лилька, тоже бы размечталась. А улыбка его это…
Мила замолчала, потому что увидела холодно-насмешливый взгляд подруги.
– А какие у него уши ты видела? – Спросила девушка.
Мила на мгновение застыла от удивления, а затем мотнула головой. – Нет. Он был в чёрной шапочке.
– Значит и волос ты его не видела?
– Нет.
– А может он лысый, как крутое яйцо? – Усмехнулась Лиля. – А ты же не любишь лысых? Ты любишь черноволосеньких, таких, как … Нил Бугров.
Мила нервно передёрнула плечами и чуть не выронила тарелки из рук.
– Вот, чёрт тебя дёрнул, его вспомнить? Чуть из-за него тарелки не разбила. Да он и в подмётки не годится моему Янусу!
– О! – Возмутилась Лиля. – Он уже твой, этот Янус в шапочке?
Девушки болтали, совершенно не догадываясь о том, что их подслушивают за фальшивой стенкой большого старинного камина. Том Джонс стоял на площадке в тёмной потайном проходе и … улыбался. Слова милой девушки, которую он встретил в тёмном саду у забора, ему понравились. Более того, он был даже тронут тем, что так «запал» ей в душу. Он не стал кривить душой и признался себе, что эта рыжая Милка тронула какую-то невидимую струнку его души, которой заставила его сердце биться сильнее.
– Он уже твой, этот Янус в шапочке? – Услышал он голос незнакомой ему девушки. – Ты его даже не знаешь! Видела всего один раз и… Ой, Милка, а вдруг он вор-рецидивист и сейчас… ворует?
Звук разбитой посуды остановил её. Том немного напрягся и прислушался.
– Не говори так, Лилька, я в это не верю. Я видела его глаза и могу сказать, что они могут принадлежать только …честному человеку, который попал в …затруднительную ситуацию. Я не могла ошибиться.
– О, это он тебе сказал? Мила, разве можно быть такой доверчивой? Да тебя любой шулер обведёт вокруг пальца, а потом бросит… и, не дай Бог, ещё с ребёнком.
– Всё, хватит, Лиля, – взбунтовалась Мила, – молоть всякую чушь! У меня от тебя итак руки трясутся. Ты хочешь, что бы я всю посуду перебила? Нет. Тогда молчи, а ещё лучше …иди за новой порцией грязной посуды. Она, наверное, уже давно накопилась… Иди, иди…
Том-Янус понял, что рыжеволоска осталась одна в кухне. Какое-то время была тишина, и он уже собрался спускаться дальше по тайному проходу в подземный коридор, как услышал её голос.
– Вот, умеешь же ты нервы накалить, Лилька. Наговорила мне чёрте что. И что мне теперь делать? Я же ему уже поверила… Да, ладно, возможно, что мы больше и не встретимся… А жаль… Ой, мне же бежать надо!
Том услышал странный звук, опять что-то разбилось, а потом всё стихло. Он ещё секунду постоял и продолжил спуск вниз в тоннель, ведущий на улицу к люку…
Мила стояла под окном дома семьи Бугровых, в котором совсем недавно видела свет фонарика, и …. чего-то ждала. В саду и вокруг дома была тишина. Все гости продолжали находиться в доме на празднике.
– И что я здесь стою? – Спросила она себя. – Чего я жду? Ой, а может Лилька права и я …полная идиотка, что верю людям, вернее их глазам? Не такие уж и прекрасные были эти глаза. Глаза, как глаза, даже немного косые…
Мила сделала несколько шагов назад, и запнулась за круглый канализационный люк в каменном покрытии дороги. Она его перешагнула и … ту же услышала странные звуки, которые были слышны из-под земли, вернее, из-под этого люка. Мила присела и положила ладони на холодную крышку люка и вдруг…
Люк приподнялся с одной стороны и из-под него на неё взглянули глаза, о которых она только что думала. От неожиданности, Мила ойкнула и… села на дорогу.
– О, Господи, – проговорила она, хватаясь руками за крышку люка. Она держала его, пока Янус вылезал из колодца, – откуда ты в следующий раз появишься, и как ты там вообще оказался?
Янус закрыл крышку Люка и, схватив её за руку, утащил в темноту деревьев сада.
– Мила, как ты оказалась на улице, ты же была в кухне? – Спросил он и тут же понял, что сказал что-то не то. Девушка так удивилась, что даже скрывать этого не стала.
– Ты откуда знаешь?
– Я умею смотреть сквозь стены, я – экстрасенс. И вообще, мне пора уходить.
Янус рванулся в темноту сада, но Мила его задержала, схватив за руку.
– Сначала скажи, что ты делал там? Появился передо мной, как чертёнок из табакерки. Напугал, а теперь отвечай, что ты там делал? – Она указала на люк в дороге.
– Заворачивал один вентиль… Надо было воду перекрыть ….в соседний дом…. Там авария.
Мила застыла в недоумении и моргнула несколько раз. – Так ты – сантехник?
Янус кивнул. – Я специалист по подземным канализационным и тайным делам. А что такое? Я тебя разочаровал? Ты, наверняка, меня за иноземного принца приняла?
Мила продолжала смотреть на него стеклянным взглядом. – Да… нет… Просто я немного удивлена. А как ты через забор перелез?
– С лёгкостью. – Усмехнулся Янус и улыбнулся улыбкой, от которой у девушки защемило в сердце.
Мила на мгновение закрыла глаза и сказала. – Зачем же было перелазать через забор, если есть… калитка. Идем, покажу.
Она взяла его за руку, но парень не сдвинулся с места.
– Мила, калитка заперта.
– Нет. Через неё недавно приходил человек к Нилу Фролычу, а потом из неё и вышел. Странный какой-то человек, весь в чёрном…, как и ты. Я даже лица его не разглядела. Идём, покажу тебе её, не перелазать же тебе через забор, а главные ворота заперты. – И она увлекла его по аллее сада.
– А он, что этот ваш Нил Фролыч, любитель мужчин, что бы встречаться с ними в темноте сада? – Решил задать вопрос Янус-Том.
Мила от удивления даже остановилась, и немного подумав, ответила. – Нет, не думаю… Человек передал ему какие-то листы или фотографии… Я не разобрала.
– Ну, вот, – подзадоривал её Янус, – это могут быть их личные совместные фото.
– Да, нет же. Они говорили о каком-то … Джонсе. Вроде бы Нил просил следить за ним, или наоборот? Не помню…
Мила вдруг заметила, что парень нахмурился. Она резко к нему подошла, прямо посмотрела в глаза и произнесла. – А что это ты выспрашиваешь меня о моих хозяевах? Сначала там у забора спрашивал о всех, а теперь здесь. Кто ты, Янус, – шпион?
Том рассмеялся и покачал головой. – Нет, я не шпион. Я – сантехник-экстрасенс и ещё я давно наблюдаю за тобой, Мила. Ты мне нравишься, и я не знал, как с тобой познакомиться. Этим вечером я вновь пришёл к забору, что бы хоть немного, но увидеть тебя. И тут появилась ты сама… – Он улыбнулся. – И так меня поразила, что я нёс какую-то чушь. Но ты вдруг сказала, что твой хозяин Нил пристаёт к тебе. Вот мне и интересно, что он за человек. – Том взял руки девушки в свои ладони. – А теперь ты говоришь, что он встречается с каким-то странным человеком. Я просто, беспокоюсь за тебя, Мила. Прости, если это тебе не нравится… Я ведь всего лишь сантехник…
Том резко опустил руки девушки, но она сама вновь вложила свои ладони в его ладони.
– А мне приятно это слышать. – Сказала она и улыбнулась в ответ. – И мне всё равно, сантехник ты или ещё кто-то. А также ты должен знать, что мне неприятны знаки внимания Нила Фролыча, и я постоянно его избегаю в доме. – Мила посмотрела в сторону дома. – Меня уже давно в кухне ждёт Лилька, что бы оторвать голову, а я хочу знать, перед тем, как убегу, мы ещё встретимся?
– Конечно. – Кивнул Том. – Хочешь, я завтра приду. Когда прийти, в это же время? Ты будешь свободна?
– Завтра у нас день уборки дома после праздника и никого не будет в доме, все разъезжаются на время уборки. Можешь прийти в любое время.
Том покачал головой. – Не могу… Я весь день работаю. Я приду завтра в это же время. Ты меня встретишь у калитки?
Мила сначала кивнула, но потом вдруг резко мотнула головой. – Нет. В это же врем нельзя. Завтра к Нилу вновь придёт этот человек в это же время. Смотри, не столкнись с ним.
– Я буду осторожен и подожду, когда он уйдёт. А ты приходи. Я буду ждать. – Том сжал ладони Милы в своих руках. – Обещай, что придёшь.
Приду. Жди. – Она кивнула и быстро побежала к дому Бугровых.
Том проводил её взглядом и произнёс. – Значит, завтра, в это же время твой шпион, Нил, принесёт тебе сведения обо мне? Что же, посмотрим, что это за сведения.
Через минуту он исчез за калиткой, удивившись, как легко и без скрипа она открывается.
Глава 2.
Глава 2.
Часть 1.
Том Джонс, он же – Клим Бугров, он же – Янус, сидел в кресле у большого окна номера отеля и рассматривал табакерку. Он только что добыл одну, очень ценную для него вещь, которая хранилась в сейфе деда более десяти лет. Эта табакерка была передана ему от его деда-отца прямо в руки, но пропала на следующий день. Он до сих пор не может раскрыть тайну своего исчезновения из своей комнаты родного дома семьи Бугровых, которое произошло почти десять лет назад. Для этого он и вернулся в родной город, проник в дом семьи и выкрал из сейфа деда вещь, которая у него была украдена в ночь, которая перевернула ему всю жизнь. Том вскрыл секрет табакерки, достал небольшой лист тонкой бумаги и…его мысли устремились в прошлое в момент, когда он обнаружил этот важный для него документ…
Клим вернулся в свою комнату и тут же приступил к обследованию табакерки. Конечно же, он только что получил шок от известия, что его дед есть его настоящий отец, но у него «включилось внутреннее чутьё». И оно ему подсказало, что бы он ни терял времени зря и сам поискал секрет в этой табакерке. Его руки тщательно ощупывали каждую неровной этой вещи, а голова при этом размышляла…
– «Итак, дед-отец сказал, что завтра он отправится на поиски своей матери. Интересно, кто она и где сейчас находится, и ещё, зачем деду это надо? Видно здесь какая-то тайна».
Клим на мгновение застыл, вспомнив слова деда-отца о трети его наследства.
– «О, а оно, наверное, ни маленькое, это наследство? Теперь он будет свободен в выборе своей судьбы и даже может не подчиняться требованиям отца о поступлении в университет на юридический факультет».
Эта мысль заставила его улыбнуться и продолжить поиски секрета табакерки. Он почти час затратил времени, но так и не мог понять, где может быть этот секрет. Отчаявшись, он взял в руки нож и попытался вскрыть разные части табакерки, но и это действие ни к чему не привёл. И наконец, его внимание привлекла небольшое узкое отверстие в левой ножке табакерки. В него вошёл только кончик ножа. Клим нажал на нож и тут раздался щелчок. Основание табакерки вдруг опустилось вниз и слегка выдвинулось вперёд. Клим увидел в образовавшемся отверстии лист бумаги, очень тонкой бумаги. Ему пришлось пинцетом вынимать его с большой осторожностью. Медленно, не торопясь, чтобы не повредить тонкую бумагу, он расправил её на столе и прочитал написанное на ней: – «Эмма Виктория Джонс. 729467».
Он сразу понял, что это имя его матери. А что же означают цифры? Видно их тайну ему завтра расскажет дед. Он вернул бумажку в его сейф и закрыл секрет табакерки. Клим убрал табакерку в выдвижной ящик письменного стола и решил немного развлечься.
Судьба раскрыла для него золотую дверь в новую жизнь, и он решил это отпраздновать в городе со своими друзьями. Клим понимал, что все его родные в данный момент переживают разговор с дедом и не станут с ним развлекаться. Особенно озадачена Алина. Девушка получила письмо от своей матери, которая исчезла более пяти лет назад. Ему было интересно, что же было написано в этом письмо, но Клим решил, что завтра он обязательно поговорит с сестрёнкой и предложит ей свою помощь, если она необходима.
Наставления деда на счет его кузена Стаса, Клима не беспокоили. Он, конечно же, выполнит все приказания деда, потому что слаб душой. И ещё, Стас был банкротом, а женитьба на деньгах ему как раз была кстати.
Что же касается его брата Нила, то переживать за него было верхом безумия. Этот парень знал себе цену и всегда оценивал других людей с точностью до копейки. Клим даже уже не сомневался, что и на его наследство Нил уже направил свой взгляд, но… пусть он обломится. Он не собирался давать брату ни копейки, потому что тот тут же посчитает, что и все остальное наследство Клима является наследством Нила.
Итак, поразмыслив, Клим отправился в город и прекрасно провёл вечер среди друзей. Вернулся в свою комнату он почти в полночь в приятном расположении духа и навеселе. А дальше началось совсем непонятное…
Том провёл ладонью по лицу. Каждый раз, когда он вспоминает события той ночи, то не мог найти объяснения, как он вошёл в ванную комнату, встал под душ, взял в руки шампунь и…. очнулся в Англии на больничной койке в большой комнате богатого особняка.
Первое, что он увидел, было лицо женщины средних лет. Она была очень красива и улыбалась ему. Почти минуту он изучал её, а лишь потом произнёс. – Кто вы и где я?
– Милый, ты в своём родовом доме. – Ответила женщина и на её глазах появились слёзы. – Слава Богу, что ты …живой. Я – Эмма Джонс – твоя мама.
Клим так был удивлён её ответом, что ни сразу спросил. – О чём вы говорите? Что это значит? Я разве …умирал?
Через несколько минут Клим узнал всю историю его приключения, конечно, если это можно так сказать.
Эмма Джон рассказала ему, что однажды раздался телефонный звонок, и голос полицейского спросил: – Том Эдвард Джонс – это ваш сын?
Клим заметил, как разволновалась женщина, рассказывая это.
– Я столько лет ждала встречи с тобой, сынок, – говорила женщины, – но никак не ожидала, что она начнётся с вопроса полицейского. Это было так неожиданно, что я почти минуту не могла дать ответ. Затем я дала положительный ответ и мне сказали, что ты в тяжелом состоянии доставлен в клинику нашего города. В твоей одежде нашли паспорт на имя Тома Эдварда Джонса и адрес моего дома…
Клим ничего не понимал. Во-первых, почему женщина называет его Томом Эдвардом? Во-вторых, как в его кармане оказался паспорт на это имя? И в третьих, он не мог понять, он в своём уме или нет?
…– Я поехала в клинику и …узнала тебя.
– Как же это может быть? Мы с вами не знакомы, а вы меня узнали? – Спросил Клим.
– Мы не знакомы, это правда сынок, но… – женщина вынула из кармана фотографию и показала ему, – … у меня есть твоя фотография. У меня много твоих фотографий, сынок, с самого твоего детства и не узнать тебя я бы не смогла.
Клим был удивлён, глядя на своё фото. Он вспомнил, что эту фотографию, на которой он был запечатлён рядом с дедом. Сделана она была в день его последнего школьного звонка.
– Как у вас оказалась эта фотография? – Спросил он.
– Мне её прислал твой отец, сынок. – Голос её дрогнул, и вновь из красивых глаз полилась слеза. – Это последняя его фотография.
Клим не мог понять, почему она вновь заплакала, но ничего не спросил.
– Через день я перевезла тебя домой, а ещё через день ты проснулся. Я так этому рада. Доктор сказал мне, что твой организм справился с отравлением и всё благодаря первой помощи, которую тебе оказали ещё в России.
У Клима «голова пошла кругом». Это ещё, что за первая помощь в России? Кто её оказал и когда это произошло? Но Эмма Джонс тут же ответила ему на вопросы.
– Благодаря Степану Ильичу, который организовал не только твоё спасение из дома Бугровых, но и первую медицинскую помощь, ты остался жив. Я всю жизнь буду ему благодарна за это.
В голове Клима «что-то стало проясняться». Степан Ильич – это домоправитель в доме Бугровых. Он был помощником деда во всех его тайных делах, да и самому Климу много раз помогал сбегать из дома по ночам.
– А что со мной произошло дома, то есть в доме Бугровы? – Спросил он. – Я помню лишь то, что принимал душ, а дальше… темнота.
– Милый, Степан Ильич, дай Бог ему здоровья, зашёл в твою комнату, что бы узнать всё ли хорошо. Он нашёл тебя в душе. Ты был без сознания и твоё сердце почти не билось. Он оказал тебе первую помощь и тайно переправил тебя в наше консульство к моему брату. А он уже переправил тебя в Англию и доставил в клинику. А дальше, ты уже знаешь, я получила звонок от полицейского из клиники.
Клим опять какое-то время находился в смятении, прежде чем спросить. – Как такое может быть? Меня отравили, затем переправили в Англию, словно дорогую китайскую вазу? Зачем, почему? Я ничего не могу понять!
Эмма вздохнула и вновь еле сдержала слёзы. – Я не могу тебе ответить на эти вопросы, сынок. Я не знаю, кто тебя отравил. С помощью Степана Ильича и твоего дяди Эда Джонса ты был спасён, а вот твоего отца они не смогли спасти.
– Что это значит? – Разволновался Клим. – Что с моим дедом?
– Он умер сынок, в ночь твоего отравления и исчезновения из дома Бугровых. Это известие мне сообщил брат, а ему Степан Ильич. Твоего отца нашли утром мёртвым. Причина – сердечный приступ, но Степан Ильич утверждает, что его тоже отравили. Его похороны завтра. Нам пришлют фотографии. Об этом позаботится Степан Ильич.
– О каких фотографиях вы говорите? – Воскликнул Клим и попытался встать с постели, но его остановила Эмма.
– Сынок, ты не сможешь показаться на похоронах своего отца, потому что тебя обвинила семья Бугровых в его смерти. Они в один голос дали показание, что между вами ночью была ссора. Вся семья слышала ваши крики, и даже странные звуки борьбы. А так как, ты исчез из родного дома, то полиция объявила тебя в розыск.
Клим был в таком удивлении, что несколько минут не мог говорить. Эмма Джонс дала ему стакан с каким-то лекарством.
– Выпей это, сынок. Доктор приказал мне поить тебя этим лекарством ещё несколько дней. Последствия отравления могут вызывать у тебя головокружение и даже потерю ориентации в пространстве. Тебе надо ещё два дня побыть в постели…
Том Джонс вновь провёл ладонью по лицу, смахивая с себя эти тяжёлые воспоминания. Потеря деда-отца стала для него настоящим ударом. Но ещё было больно от предательства всей его семьи. Он не мог понять тому причину и очень долго страдал.
Страдания сблизили его со своей матерью, и они вскоре стали друзьями. Все эти десять лет, он благодарил Бога за то, что после любви своего деда-отца, он обрёл любовь женщины, которая была ему настоящей матерью. А разве можно её сравнить с отношением к нему его прошлой матери, которую даже её собственный муж называл «Снежной королевой».
За эти несколько лет, он в совершенстве изучил английский язык, закончил Оксфорд и получил диплом магистра юриспруденции. И с каждым годом в его душе росло желание вернуться в Россию в его бывший родной дом и раскрыть тайну его отравления и убийства деда-отца. И вот случай представился. Его дядя Эд Джонс – консул Англии в России, организовал для него приезд на родину, как консультанта в юридических делах.
А дальше… Дальше он стал свободен в своих поисках правды жизни. И вот сегодня вечером, он решился посетить дом Бугровых тайно. Это у него с блеском свершилось. Более того, он тайно проник в дом по подземному переходу, и нашёл табакерку, подаренную ему дедом. Она была ему нужна, потому что хранила в себе ряд цифр. Очень важных для него цифр, и которые он не запомнил.
И вдруг Том улыбнулся. Он вспомнил рыжеволосую девушку, которая буквально встала у него на пути, и озарила собою его тайную работу в доме Бугровых.
Часть 2.
Мила с сожалением вздохнула, показала язык в спину Лильке и взялась за швабру.
– Как всегда, всё самое тяжёлое достаётся мне. – Проворчала она себе под нос, натирая пол шваброй. – Даже не понимаю, зачем хозяева вызывают службу уборки в дом, если пол в кухне мою я. Наказывают что ли меня? Но за что?
И тут она выпрямилась и вспомнила вчерашний день, вернее самое его окончание.
Гости хозяев не очень-то собирались уходить. Было уже за полночь, а они всё веселились в саду, пили и танцевали.
– Когда же они угомонятся? – Спросила Мила подругу. Они уже закончили работу в кухне и теперь подглядывали за гостями из-под лестницы. – Я уже устала и спать хочу.
– Тогда пойдём. – Согласилась с ней Лиля. – Завтра у нас тяжёлый день. Хозяева уезжают отдыхать от праздника, а мы будем убираться во всём доме.
Она направилась в коридорчик к другой чёрной лестнице, ведущую в мансарду дома. Там находились три комнаты для обслуживающего персонала дома. В одной из них они и жили вместе с Милой.
– Ты идёшь или нет? – Услышала Мила голос подруги из коридорчика.
– Нет. Я ещё немного постою. Ты иди, я скоро поднимусь.
Мила осталась наблюдать за гостями по непонятной ей причине. Встреча с Янусом, таинственным парнем в чёрной одежде, взволновало её сердце и ей хотелось убедиться, что он действительно покинул сад семьи Бугровых, а не остался в нём.
– О, Господи, – прошептала она себе в ладошку, – о чем я думаю? Надеюсь, что он не вор, и я не ошиблась, говоря о нём Лильке, как о порядочном человеке. Тогда, зачем я здесь стою? – Она кивнула, как бы убеждая саму себя. – Надо уходить. Всё, я пошла.
Мила развернулась, что бы скрыться в коридорчике, как тут же наткнулась на мужчину. Им оказался Нил Бугров. Он тут же заключил её в объятия и утащил поглубже в темноту лестницы.
– Ты меня искала и ждала? – Прошептал он страстным шёпотом девушке в ухо.
Мила слегка передёрнула плечами и мотнула головой.
– Нет. Просто наблюдала за…красивыми гостями. А что нельзя?
– Можно. Смотри и мечтай о такой жизни, ведь только я тебе её могу дать. Соглашайся на моё предложение и заживёшь красивой жизнью.
Нил хотел поцеловать Милу, но она отпрянула от него так резко и сильно, что ударилась затылком о каменную лестницу. Она ойкнула, приложила ладонь к затылку и насупилась.
– Я же говорила вам, Нил Фролыч, что этого никогда не будет. Вы скоро женитесь и успокоитесь, наконец-то.
Лёгкий смех мужчины немного удивил её, и мужские руки вновь притянули её к телу хозяина.
– Милочка, разве это помеха настоящей любви. Я же люблю тебя, сильно люблю. Понимаешь? И ты меня полюбишь. Мы будем счастливы. Жена не стена, я её пододвину, и повезу тебя за границу. Хочешь увидеть Париж, Лондон, Мадрид…?
– Нет. – Резко оборвала Мила мужчину. – Не хочу, ничего не хочу, ни жидкости, ни лягушат. Понятно?
Она смотрела в лицо мужчине, который смотрел на неё с явным вожделением.
– Если вы меня сейчас не отпустите, то я закричу, и напугаю всех ваших гостей. – Пригрозила Мила и тут же почувствовала, как ослабли его руки. Через секунду он выпусти её из объятий.
– Хорошо. Поднимайся к себе, поговорим попозже, но сегодня же. Я приду к тебе часа в три, и постучу в дверь три раза. Смотри не усни. – Нил вышел из темноты лестницы, и Мила увидела его хмурое лицо. – Не откроешь, не прощу, накажу…
Она, конечно же, не открыла. Более того с удовольствием наблюдала за тем, как сонная Лиля пошла открывать дверь их комнаты на постукивание Нила. Она не слышала, о чём они говорили, но зато потом наслушалась от подруги возмущения.
– И зачем только разбудили? Мы итак знаем, что завтра прибудет служба уборки… Зачем же приходить ночью и ещё раз об этом предупреждать? – Сонный голос Лильки путался с её сонными мыслями. – Ах, Мила, запутаешься ты в мужчинах… Сначала Нил Фролыч, затем таинственной Янус. … Она всё же заслужила то, что заслужила… Ох. Мила, погоришь ты с этим…
Мила сделал вид, что не проснулась в тот момент, но сейчас, натирая пол на кухне, понимала, за что наказана.
– Я приму любое наказание, лишь бы ты от меня отстал. – Ворчала Мила, натирая пол. – Приму всё, что хочешь, только отстань…
В кухню вбежала Лиля. – Милка, беги на второй этаж. Эти служащие опять там что-то разбили. Я слышала странный звук, а мне надо получать чистое белье. Его сейчас должны привести из прачечной. – Руки девушки вскинулись вверх. – И когда только наша снежная королева расщедрится и примет на работу управляющего домом. Вот помяни моё слово, она опять нас обвинит в этой неприятности.
– Если она это сделает, то я уволюсь! – В сердцах воскликнула Мила. – С нас итак сняли часть заработка за прошлый месяц из-за этих служителей чистоты. – Она откинула прочь швабру. – Сейчас я устрою им разгон и не отпущу никуда до приезда хозяев. Пусть они сами с ними разбираются. У них, что… у всех кривые руки? Каждый раз что-то разбивают! Скоро в этом доме не останется ни одной тарелки, чашки, ложки…
– Хватит выдумывать, Мила, иди и разбирайся с ними, а не со мной. – Остановила её Лиля и быстро вышла из кухни.
Мила тоже последовала за ней, пылая от возмущения.
Том стоял в большой гостиной своего бывшего родного дома и осматривал её. С тех пор, как он видел её в последний раз, в помещении был сделан хороший ремонт, но мебель оставалась прежней, только отреставрированной. Он подошёл к одному из кресел и сел в него. На него нахлынули воспоминания о последнем вечере, проведённом в этом доме. Он вспомнил всю семью, деда-отца и табакерку, которую он получил из его рук.
Через минуту он быстро встал с кресла и произнёс. – Я здесь не ради воспоминаний. Мне надо попасть в бывшую комнату Степана Ивановича. А это третий этаж – мансарда.
Том попал в дом, благодаря своему дяди Эду Джонсу. Он в доскональности изучил с помощью своих шпионов распорядок дня всей семьи Бугровых. И день, когда вся семья уезжает из дома для того, что бы в нём была проведена уборка, был выбран Томом для проникновения в дом. Сначала он хотел воспользоваться потайным ходом, но потом дядя предложил ему проникнуть в дом почти официальное, то есть одним из работников фирмы по уборке домов. Теперь он свободно мог перемещаться по дому и кое-что искать.
