Текст книги "Между двумя мирами. Сердце Абриса"

Автор книги: Марина Ефиминюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Валерия! Быстрее же! – снова возопила Матильда. Судя по всему, от нетерпения она поднялась по лестнице и кричала уже со второго этажа.

– Уже иду! – прикрикнула я, прижимая руку к бухающему в груди сердцу. Три раза глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

Я собиралась выяснить, что произошло с Кайденом и почему он меня не узнал, но сначала нужно было женить отца или хотя бы не опоздать на венчальный обряд.

– Валерия! – взвизгнула тетка.

– Да не уедет кеб без нас! Мы ему уже заплатили! – подняв рассыпавшиеся части артефакта, огрызнулась я в ответ. «Сердце» было уничтожено. Страшно представить, сколько времени понадобится на его восстановление.

Ссыпав все части в сумочку, я открыла дверь в коридор, сделала шаг… и оказалась в кромешной темноте. От неожиданности пошатнулась и, стараясь удержать равновесие, расставила руки. Ощутить пространство было невозможно, я словно парила в пустоте. В голову даже пришла идиотская мысль, что в подвале дома, как предсказывала Матильда, действительно что-то взорвалось и меня экспрессом перебросило на золотое облако. Теория не отвечала только на вопрос: отчего в обители светлых духов царила непроницаемая темнота?

Острая, внезапная догадка заставила кровь леденеть в жилах.

Я быстро раскрыла ладонь. Во мгле вспыхнул розоватый огонек размером чуть больше семечка подсолнуха. Крошечная искра горела так ярко, что полностью осветила комнату, большую застеленную кровать, плотные непроницаемые портьеры на окнах, книги с выдавленными на корешках абрисскими символами. Спальню Кайдена я узнала с первого взгляда.

Сжав кулак, потушила искру. Не дожидаясь, когда глаза заново привыкнут к темноте, двинула в ту сторону, где, по ощущениям, было зашторенное окно. Нащупав край портьеры, резко дернула. Спальня находилась на одном из верхних этажей. Было видно ночное небо и гонимые ветром сизые облака. Окрестности утопали во мраке – не разберешь, но разглядеть крепостную стену, озаренную огнями, труда не составило.

– Проклятие… – только и смогла прошептать я, догадываясь, что очутилась в замке.

Обычно скольжение в Абрис сопровождалось уймой неприятных ощущений, да и длительность путешествия никогда не удавалось предсказать. И если сезоны в Тевете несколько отставали, то время в мирах совпадало вплоть до секунды. Судя по тому, что из моей жизни выпало не меньше половины суток, меня утянуло очень-очень далеко от столицы Тевета. Более того, я даже не заметила перемещения!

Похоже, мне все-таки удалось создать идеальные магические ворота. Правда, сейчас что-то было совсем нерадостно, а скорее страшно.

От звука раскрываемой двери я выронила на каменный подоконник клатч и резко оглянулась. В дверном проеме сплелись в страстных объятиях две фигуры. Со вкусом целуясь, пара ввалилась в комнату. Кажется, я перестала дышать. Ведь ни в одном страшном сне мне не могло привидеться, что я увижу Кайдена с другой женщиной. Но это был он, а в его объятиях – любовница.

Отличный день, Валерия! Исключительно удачный!

Ощутив чужое присутствие, Кай вскинулся и недобро уставился в мою сторону. Настырная девица, решившая, будто напряжение любовника – это только часть игры, с низким смешком попыталась расстегнуть ему штаны. Он отвел жадные женские руки и, не сводя с меня пристального взгляда, приказал:

– Иди.

Сбитая с толку, девица обернулась. Непривычный теплый свет, льющийся из коридора, озарял ее лицо. Незнакомка до смешного была похожа на меня.

– Какого черта? – возмутилась она, когда заметила, что вокруг руки паладина клубится черный дым, а из него выплетается меч.

И правда…

В голове стало пусто и звонко. Чувств тоже не осталось. Их заменил животный ужас. Я сотни раз погибала в кошмарных снах, но ни секунды не сомневалась, что в реальной жизни Кайден никогда, ни при каких обстоятельствах не причинит мне вреда. Скорее покончит с собой. Только это было в другой жизни, в которой застряла я, потому что он на меня напал под визг любовницы.

Паладин двигался с недоступной для обычного мага стремительностью. Раз – и вынырнул из пустоты. Парализованная страхом, я таращилась на Кая, как кролик на удава, и тряслась. Он схватился за лиф платья, резко дернул. Тонкая ткань треснула, и пространство заполнилось звонкой дробью отскочивших на пол стеклянных кристаллов.

– Кто ты такая? – процедил он мне в лицо. От него пахло виски.

– Кто я?

Руна «знание», нанесенная на ладонь погибшим паладином Йеном Гленном, позволяла мне понимать и свободно разговаривать на абрисском языке.

– Двуликая… – едва слышно прошелестел Кайден.

Он толкнул меня. Я должна была налететь на стекло, но вдруг оказалась в огромном холодном зале, озаренном лишь светом уличных фонарей. Тело по инерции завалилось назад. От болезненного удара спиной о каменный пол мне стало нечем дышать, но падение меня спасло. Над макушкой промелькнул меч, и в воздухе закружилась отсеченная прядь волос.

Светло-русый локон порхал очень медленно, словно воздух загустел. Каждый удар сердца звучал протяжнее, как будто время останавливалось. Я не верила, что сон, терзавший меня долгие ночи, все-таки стал явью. Острие фамильяра утыкалось в бешено пульсирующую жилку на шее. Дышать было нечем.

– Ты пожалеешь… – прошептала я.

– Вряд ли.

Он ударил недрогнувшей рукой.

– Кайден, нет!

Я вцепилась голыми руками в меч, от страха не почувствовав боли. Наточенная кромка вгрызлась в ладонь, острие оцарапало шею. На клинке вспыхнули хищные алые руны, засветились знаки у меня на руках. На платье стекала кровь. И наконец пришла боль, отрезвляющая, почти невыносимая, но разжать пальцы было страшно.

– Не надо… – прошептала я, словно обращаясь к мечу. – Пожалуйста, не надо.

Не знаю, что заставило его пощадить меня. Уж точно не попытка перехватить клинок. Возможно, имя, выкрикнутое без особой надежды. Но меч взорвался черным дымом и исчез. Кровь хлынула на нелепое платье, столь же нелепо задравшееся до колен. Меня трясло. Глубокие порезы светились – дар пытался залечить раны, нанесенные магическим оружием. В голове, точно издеваясь, крутились позабытые, но вдруг воскресшие слова, сказанные в прошлой жизни, когда Кайден меня любил:

– У тебя такие маленькие руки, Лера. Такие тонкие пальцы.

– Руки как руки. Пальцы как пальцы.

– Но они умеют создавать удивительную магию…

Он присел рядом:

– Почему я должен пощадить мага, наплевавшего на законы природы? Назови хотя бы одну причину, двуликая.

Во рту пересохло. Было ясно, что любое неосторожное слово могло закончиться для нас обоих трагедией.

– Рой… – прошептала я, понимая, что использую единственную возможность сохранить жизнь. У Кайдена изогнулись брови. Последовала долгая пауза. Он взял меня за подбородок и внимательно посмотрел в лицо.

– Откуда ты знаешь знахаря?

– Твоего лучшего друга? – с нажимом переспросила я. – Он и мой друг тоже.

– Врешь.

Я покачала головой:

– Просто переместимся к нему.

Кайден отпустил мой подбородок, задумался, что-то просчитывая в уме:

– Я отведу тебя к знахарю потому, что мне любопытно, как ты станешь выкручиваться дальше. Попытаешься убежать, и я тебя убью. Понимаешь?

– Да.

– Хорошо. Считай это предупреждением.

Оттого, что он сыпал угрозами тем же мягким голосом с хрипотцой, каким признавался мне в любви, к горлу подступил горький комок.

Кайден выпрямился:

– Вставай.

Хотела бы я подняться гордо, без помощи, но высокие каблуки не позволяли грациозно встать на ноги, а раненые руки так болели, что было глупо мечтать о том, чтобы справиться с обувной застежкой.

– Помоги мне… – едва слышно выдохнула я.

– Что? – Кайден сделал вид, будто не расслышал.

– Помоги встать.

Одним рывком он поднял меня на ноги. Потеряв равновесие, я завалилась на него, пятная одежду кровью. Уперлась лбом в грудь. Самое ужасное, монстр имел тот же знакомый мускусный аромат, что и мужчина, из-за которого я перевернула два мира.

– Проклятие! – отпрянула от него, как от чумного.

Очевидно, что он только по инерции схватил меня за локоть и не дал снова свалиться.

– Девочка, ты же знаешь, что Рой ненавидит Тевет? – вдруг произнес Кайден.

– Я – исключение, – хрипловато отозвалась я, чувствуя, что от боли начинает тускнеть сознание.

– Он не делает исключений.

– Похоже, ты кое-чего не знаешь о своем друге.

Наследник темного клана скользил в пространстве с легкостью и точностью, отточенными годами. В пределах Абриса ему не требовались ни метки, ни маячки. Мы сделали всего один шаг – и вдруг оказались в пахнущей сушеными травами кухне знахаря, заточенного в старом доме в горах.

Перемещение возмутило поток воздуха. Свечи, накрытые стеклянными колпаками, не потухли, но бумаги, вероятно, лежавшие на кухонном столе, разметало по скрипучему дощатому полу. И знахарь их собирал. За последние месяцы он сильно похудел. Буйные кудри, забранные под ободок, заметно отросли.

– Старик, какого чер… – подняв голову, Рой проглотил окончание фразы.

Воцарилась глубокая тишина. Не сводя с меня потрясенного взгляда, приятель медленно поднялся. Записи выпали из рук.

– Почему ты опять в крови? – вымолвил он севшим голосом и вдруг рявкнул: – Почему, черт тебя дери, каждый раз ты появляешься пораненной?!

Надо отдать должное Кайдену, несмотря на редкий сволочизм, удерживать меня он не стал. Позволил броситься в объятия лучшего друга.

– Несколько дней назад вдруг пробудились твои бабочки, – прошептал Рой. – Так и знал, что ты скоро появишься.

Смутно вспомнились бабочки, которые я мастерила, чтобы успокоить нервы, когда осенью Кайден никак не приходил в сознание после тяжелого ранения. Видимо, после Расхождения летуньи превратились в бесполезные куски перевязочной ткани.

Знахарь отодвинулся и силой заставил меня разжать кулаки. Боль была дьявольской. Прикусила губу, чтобы не застонать.

– Ты схватилась за клинок фамильяра? – немедленно определил он, и я кивнула. – Тебя ранил Кайден?

– Прости, что втянула тебя. Я была вынуждена назвать твое имя.

Рой бросил хмурый взгляд на друга, хранившего молчание:

– Ты все верно сделала, Голубая кровь. Надо заговорить порезы, пока ты не вырубилась от потери крови.

– Обычно Истинный свет справляется быстрее, но тут даже кровотечение не останавливается. И болит очень сильно, – пожаловалась я, позволяя усадить себя на стул.

– В следующий раз хорошенько подумаешь, прежде чем схватиться за магический меч.

– Кайден пытался меня убить, – сама не поверила, как спокойно произнесла совершенно абсурдную вещь.

– Убить? – переспросил Рой, почему-то обращаясь к другу. Мол, ты в своем уме, приятель?

Говорят, что люди проходят пять стадий принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, хандра и только после этого наступает принятие. Я застряла на первой. Казалось, все, что сегодня случилось, – случилось вовсе не со мной. Абсурдная мысль, что Кайден просто-напросто меня забыл, не помещалась в голове. Вот он – протяни руки и дотронься, но нас по-прежнему разделяла невидимая стена.

– Я слежу за вашим воркованием, и меня гложет любопытство. – Вудс говорил с насмешкой. – Вы спали до раскола?

– На твоем месте я бы сейчас заткнулся и убрался из моего дома! – Рой с такой яростью шарахнул знакомым ящичком с лекарскими инструментами о крышку стола, что у меня зазвенело в ушах. – Потому что, клянусь, я близок к тому, чтобы разбить тебе физиономию!

– Старик, похоже, у тебя большие неприятности, – усмехнулся Вудс. – Тебя не смущает, что она выродок?

– Выродок?! – охнула я от возмущения. – Ты назвал меня выродком?!

– Кай, бога ради, просто выметайся! – рявкнул знахарь, указав пальцем на дверь. Его глаза полыхнули красным светом, а черты лица заострились. Светлые духи! В гневе он действительно был страшен.

– Ты понимаешь, что если о ней узнают, то тебе не видать помилования? – разозлился в ответ Кайден. – Двуликая?! Да тебя запрут в этом проклятом доме еще лет на двадцать пять!

– Я знаю. – Холодное спокойствие вновь вернулось к Рою, и он кивнул в мою сторону: – Теперь она тоже знает. А тебе лучше уйти из моего дома по-хорошему.

– Ладно, – неожиданно сдался Кайден, но, прежде чем исчезнуть, бросил: – Надеюсь, Голубая кровь, ты того стоишь.

– Валерия! – выпалила я дрожащим от ярости голосом.

– Что? – Он вдруг поменялся в лице.

– У двуликих выродков тоже есть имена! Может, и не такие длинные, как твое, Кайден Николас Вудс. Так вот, меня зовут Валерия!

На несколько долгих секунд мы скрестили взгляды. Сердце бухало о ребра. На лице Кайдена ходили желваки. Наконец он разорвал зрительный контакт, перешагнул через порог и растворился в чернильной темноте. От яростного потока воздуха дверь раскрылась так широко, что ударилась ручкой о стену. Рой затворил ее, задвинул засов и тяжело вздохнул, уперев руки в бока.

– Какой абсурд, – пробормотала я, едва шевеля языком. – Он меня совершенно не помнит!

– Давай начнем с того, что избавим тебя от ран, – невпопад вымолвил знахарь.

На полу тянулась дорожка мелких клякс, а я сама была перепачкана кровью; платье оставалось только выбросить. Да и ладони болели так, что хотелось завыть в голос. Не о такой встрече в Абрисе я грезила, когда долгими ночами пыталась пробудить артефакт.

Знахарское стило было длинным и острым, как иголка. Каждый раз, когда Рой дотрагивался до ладони, казалось, будто кожу протыкали. Сверкала вспышка, тянулся красноватый лучик, похожий на блестящую нить, и новый стежок стягивал края раны. Перед врачеванием приятель предложил сделать пару глотков виски, но я не переносила его. Вырубилась бы в два счета и не задала связного вопроса, а их накопилось немало.

– Это произошло во время взрыва? – тихо спросила я. Острие стило замерло над ладонью, потом последовал новый болезненный укол. – Рой, не молчи! Во время взрыва?

Но знахарь крепко сжал губы, словно давая понять, что вопрос уже содержит ответ.

– Как много он забыл?

– Сначала он забыл последние полгода, но через пару седмиц большая часть воспоминаний вернулась, – скупо объяснил Рой.

– Тогда что происходит? – Я ничего не понимала.

– Воспоминания о событиях вернулись, не все, конечно… Однако в тех, что восстановились, тебя не было. Ты как будто вырвана из его памяти. Незнакомка. Считай, что сегодня он увидел тебя впервые.

Жестокая правда заставляла цепенеть. Казалось, тронь меня – и рассыплюсь на куски.

– В его воспоминаниях нет только меня? Вместо меня одни дыры?

Рой с сожалением вздохнул:

– Человеческое сознание – странное, оно легко заполняет просветы. У него в голове не воспоминания, а сплошная каша.

– И ты не говорил обо мне? Не пытался прояснить?

– Прости, Валерия. Твои бабочки перестали летать и…

– Ты решил, что я погибла?

– Да.

Он прятал глаза. В Абрисе никто не знал о романе наследника Вудсов с теветской девушкой, только Рой. Он мог бы что-то исправить, но не стал. Почему? Ответ был очевиден.

– Я подумал, может, к лучшему, что он все забыл? Сомневаюсь, что Кайден пережил бы твою смерть, – подтвердил знахарь догадку.

– Верно, – с горечью прошептала я, удивляясь, как после шокирующих открытий остаюсь в сознании. – Мне даже в голову не приходило, что из-за взрыва он мог потерять память. Проклятие, это… так бессмысленно! Он должен меня вспомнить! Люди, теряющие память, когда-то ее восстанавливают. Так ведь?

У знахаря сделалось странное лицо.

– Я не знаю, Валерия. Прости.

Врачевание мы заканчивали в гробовом молчании, а когда Рой отложил стило, то на месте глубоких кровоточащих порезов на ладонях остались тонкие розоватые линии.

– Осторожнее, а то разойдутся, – заметил знахарь, когда я попыталась пошевелить пальцами. Раны исчезли, но боль осталась, пусть не столь резкая.

– Я бы умылась… – пробормотала я и оглядела платье с заскорузлыми бурыми пятнами. – А еще лучше – мыться.

– Спальня и банная в твоем распоряжении.

Не поднимаясь со стула, я расстегнула застежки босоножек и встала горящими ступнями на прохладный пол. Одна золотистая туфелька неловко завалилась на бок, словно ощерившись высоким острым каблуком.

– Сегодня мой отец женился, а я даже в храме не появилась. Папа меня возненавидит!

– Как ты переместилась? – вдруг спросил Рой.

– Создала артефакт, ворота в Абрис, – у меня вырвался горький смешок. – Проклятие! Научный руководитель мною бы гордился. Жаль, рассказать никому нельзя.

– Ясно… Тебе надо выпить кофе.

– Не стоит, – сморщилась я от одного воспоминания о горьковатом вкусе напитка.

Кофе на время восстанавливал запас магического света, прогонял измождение и болезненную ломоту. Зато потом они наваливались в троекратном размере. Мне и прежде не требовалось много времени на восстановление, а теперь я практически не испытывала магического голодания, только обычную физическую усталость.

Придерживая подол платья, я взяла подсвечник и, озаряя путь, в тишине поднялась на второй этаж. За зиму полы в доме знахаря стали скрипеть сильнее. В спальне, где я обычно останавливалась, было открыто окно – хозяин дома действительно будто ожидал моего появления. Сквозняк потушил огонек, рванул занавеску, и в холодный, пахнущий дождливой свежестью воздух взметнулись белые бабочки. В темноте на трепыхавшихся матерчатых крыльях светилась сложная руническая вязь.

Подсвечник выпал из рук, глухо стукнулся о доски, выбив оплавленный огарок. Привалившись спиной к закрытой двери, я без сил съехала на пол. Поджала колени к груди и спрятала лицо в ладонях. От рук пахло кровью.

Было глупо плакать. Исправить можно все, кроме смерти. Главное, что Кайден жив. Я помогу ему вспомнить о нас. По обрывкам, по клочкам, по осколкам, но мы соберем наше прошлое, чтобы счастливо жить в настоящем и мечтать о будущем…

Зажав рот, чтобы Рой не услышал истеричных всхлипов, я задохнулась от рыданий.

Мы вовсе не изменили миры, а возвели между ними неприступную стену. И заплатили за содеянное.

КАЙДЕН

Ночь после появления Валерии в Абрисе…

– Сколько тебе лет? – голос юной девушки, сидевшей напротив Кайдена в карете, был мягким и очень взрослым.

– Назови свое имя.

– Валерия Уварова…

Он резко открыл глаза. В окно Белого замка смотрело бледное рассветное утро. Выходило, что поспать удалось всего пару часов. Сев на кровати, он спустил босые ноги на ледяной пол. Сгорбился как старик. Надавил пальцами на веки, надеясь изгнать боль, но добился прямо противоположного эффекта. Мигрень взорвалась ослепительным фейерверком. Лучше бы сразу проглотил порошки.

Головные боли и странные сны появились в конце прошлой зимы после тяжелого ранения. С отрядом паладинов они вылавливали в Реликтовом лесу черного колдуна, и для Кайдена все закончилось скверно. Рой вытащил лучшего друга с того света, но началось форменное чистилище. Хоть вообще не засыпай. Видимо, прежде чем отдать душу демонам, колдун успел его проклясть.

Десятки раз во сне Кайден оказывался в той карете с юной девушкой из Тевета, но вплоть до сегодняшней ночи черты ее лица никак не удавалось рассмотреть. Погода стояла дурная, осенняя, а она была обута в летние сандалии. Забилась в угол, как мышка, но смотрела ясными каре-зелеными глазами прямо. Взрослый голос, манера говорить, жесты, выбившиеся из небрежного пучка светло-русые волосы – абсолютно все в ней заставляло Кайдена цепенеть, как мальчишку.

И то, что случилось накануне, выводило его из себя! Мало того что загадочная незнакомка и двуликая носили одно имя – Валерия, они были и на одно лицо.

Глава 2
Ложь во спасение

Закончив короткую тренировку, разгоряченная, я упала спиной в траву. Сезоны в Тевете отставали от абрисских. Дома только-только начался сезон цветения жимолости, а в Абрисе приближался закат лета и в воздухе разливался горьковатый запах полыни. Небо, словно выжженное солнцем, утратило яркость, но казалось необъятным – дух захватывало. Хотелось протянуть руку и дотронуться до нежной пены облаков, рисовавших на желто-зеленых холмах неровные тени.

– Валерия! – разнесся по двору взволнованный голос Роя.

Заставив себя сесть, я поприветствовала обеспокоенного знахаря, стоявшего с кружкой в руках на ступеньках. Поднялась, отряхнула штаны, найденные в женских вещах, и направилась к дому.

– Не зря говорят, что теветцы умеют заваривать чай, – произнес он, подвигаясь в дверях. – Пахнет божественно. Что ты туда добавила?

– Лучше тебе не знать, – честно призналась я, вспоминая, какую дикую смесь трав засыпала в заварочный чайник.

– Мать моя, почему он такой горький? – пробурчал знахарь, испробовав «божественный напиток» на вкус. – Что ты делала, едва продрав глаза?

– Тренировалась.

– Любишь попрыгать с утра? – Рой размял шею.

– Ненавижу прыгать в любое время суток, но приемы самозащиты приходится повторять, иначе тело забывает, а с утра, по крайней мере, бодрит. – Опровергая собственные слова, я широко зевнула.

– Да, вижу. Ты лучишься бодростью духа, – сыронизировал Рой, следуя за мной на кухню. Пока я наливала себе горького, но хорошо тонизирующего отвара, он устроился за столом и тут же взял в руки исписанный лист. Пробежался глазами по строчкам. Почерк у меня был отвратительный, а на абрисском я писала еще неряшливее, чем на теветском.

– Что это?

– Все эти вещи необходимы для создания ворот в Тевет.

– Ты решила вернуться?

– Нет. В смысле, пока нет… – Я вдруг растерялась, ведь за ночь не смогла решить, как поступить. – Но мне нужен план. Ты не сможешь меня прятать вечно.

– Валерия, мой дом – твой дом. Живи здесь столько, сколько хочешь, – без раздумий предложил Рой. – Поверь, никто не станет искать у меня двуликого мага. Ни для кого не секрет, что я никогда не отличался лояльностью к Тевету.

– Знаю, но у меня из головы не выходят слова Кайдена. Если из-за меня ты не получишь помилования…

– Кайден отлично умеет искажать правду, – с досадой перебил Рой. – Если я не получу помилования, то, поверь, ты будешь ни при чем.

– Тогда… и мне неловко спросить…

– На артефакты нужны деньги? – уточнил он и отхлебнул горький напиток.

– В Абрисе есть монетный двор, где обменивают теветские золотые на абрисские серебры?

– Нет.

– Тогда долг ты точно обратно не получишь, – предупредила я. – Ты даже не сможешь получить лицензию на артефакт, потому что мне придется использовать и темные, и светлые руны.

– Не переживай, я потом все расходы стрясу с твоего парня, – пошутил Рой, и в кухне немедленно сгустилось напряжение.

– Моего парня? – усмехнулась я. – К сожалению, он забыл обо мне и вчера попытался убить. Все, что случилось, кажется злой шуткой, и только поэтому я не бьюсь в истерике.

Врушка.

Возникла долгая пауза. Рой потер переносицу. Машинально хотел прихлебнуть горький отвар, но, видимо, вспомнил о мерзостном вкусе и отставил кружку.

– Проблема, Валерия, в том, что он стал прежним Кайденом Вудсом, – наконец высказался он. – Объективная реальность такова, что он хороший друг, преданный клану паладин и редкостная сволочь, когда дело касается женщин и теветцев.

– А я вообще два в одном?

– Ты двуликая.

– Прозвучало приговором, – сухо заметила я.

– Извини, не хотел обидеть, – сморщился приятель. – Валерия, как друг я обязан тебе посоветовать вернуться в Тевет. Попытаться наладить жизнь, найти нормального парня. Для вас с Кайденом, возможно, такой вариант расставания – самый простой. Но я слышал, как ты рыдала всю ночь, как будто кто-то умер, и понимаю, что дружеских советов ты слушать не намерена.

– Ты прав. Если Кайден захочет видеть меня рядом, так тому и быть. – Я помолчала. – Правда, вряд ли он появится.

– Появится, – не согласился знахарь, – даже не сомневаюсь. И быстрее, чем ты думаешь.

– Почему?

Хотя сказанное должно было вселять надежду, что-то в тоне знахаря заставляло нервничать.

– Мы же говорим о тебе. – Приятель пожал плечами. – Неважно, что помнит Кайден, а что забыл. Он тебя увидел и больше не отпустит. Некоторым суждено сходить с ума друг по другу.

– Дрожь пробирает от твоих слов, – пробормотала я.

Вместе со знахарем мы спустили с чердака пыльный сундук с женскими вещами. Перебрав ворох нарядов, мне удалось выбрать несколько платьев по размеру, отвратительно облегающие штаны и приличный вязаный кардиган, только в одном месте слегка побитый молью. Не откладывая дело в долгий ящик, я переоделась в белый сарафан, натянула открытые босоножки и собралась в магическую лавку в соседней деревне. Рой, не споря, согласился меня сопровождать. Правда, он не предупредил, что топать нам предстояло почти две мили под горку.

Обычно Абрис встречал меня промозглым холодом с беспрерывным дождем или трескучими морозами и сугробами, словно с порога пытался вытолкать взашей. Но сегодня светило улыбчивое солнце, от запаха горных трав кружилась голова, а я впервые за долгое время позволила себе выйти из дома с открытыми руками, рассудив, что вряд ли оскорблю чувства приличных абрисцев темными рунами.

По дороге мы с Роем болтали обо всем и ни о чем, ловко избегая болезненных тем. Я давно заметила, что он вообще старался не лезть в душу и не задавать вопросов, неизбежно способных разбередить раны. Только один раз разговор принял опасный оборот, когда знахарь во время моего рассказа об артефактах для принцессы между делом поинтересовался:

– Почему ты создала ворота, которые открываются только в одну сторону?

– Вообще-то я не планировала так быстро возвращаться в Тевет. Думала, что у меня будет куча времени, чтобы спокойно переделать «Сердце Абриса». Магия очень сложная…

– Какое имя ты дала артефакту? – перебил Рой.

Мне вдруг стало неловко. «Сердцем Абриса» называли особенную темную руну, идеальное сочетание семи ключей, которые использовали в написании колдовских знаков. Считалось, что если она потухнет, то магия исчезнет. В то время, когда мы познакомились с Кайденом, «Сердце» его мира уже спало.

– Все равно магия должна как-то называться, чтобы подчиняться владельцу, – буркнула я.

Между нами повисло молчание, но вдруг знахарь признался:

– Она зажглась.

– Руна? – оживилась я.

– Да, из-за Большого взрыва. Мы все чувствуем, как Абрис наполняется магией. Кажется, даже дышать сейчас легче. Все ожидают, что через пару-тройку поколений восстановится равновесие и в обычных семьях начнут появляться одаренные дети, как до Схождения.

– Ну хотя бы что-то мы сделали правильно, – вздохнула я, не испытывая ни капли радости. В голове крутилась досадная мысль, что лучше бы проклятая руна продолжала спать, а Кайден не потерял ни единого воспоминания. Эгоистично, но в хорошие люди я себя никогда не записывала.

Дорога раздваивалась: одним хвостом огибала скалистый выступ, другим – убегала к холмам. На развилке стоял указатель, и рядом с названием селения красным цветом пульсировала незнакомая руна.

– Что за знак?

– Клановый символ. Эти земли принадлежат Вудсам, – пояснил Рой.

– И много земель? До самого горизонта? – съехидничала я и обвела рукой горную долину с бесконечными зелеными холмами, врезавшимися в горизонт.

– Дальше, – сухо вымолвил знахарь. Видимо, в Абрисе о колдовских семьях и их собственности шутить было не принято. – Много дальше.

Селение встречало путешественников надписью с символом Вудсов. Торговые лавки тянулись с двух сторон тракта, а каменные одноэтажные домики с остроконечными крышами, образуя ступени, взбирались на пологую гору.

– Мне надо к аптекарю, – кивнул Рой в сторону торговой лавки с рисунком змейки, нанесенным на витрине.

– А где магическая лавка?

– Дальше по дороге, но одна ты не пойдешь! – отрезал знахарь, но, когда я демонстративно закатила глаза, нехотя согласился: – Я буду через десять минут. Деньги возьми.

– Не переживай, приятель! За десять минут меня точно никто не украдет.

– Не заблудись! – Он отдал мне кожаный кошель с позвякивающими внутри серебрами.

– Могу, но негде, – в притворном сожалении развела я руками, намекая, что, несмотря на топографический кретинизм, просто не в состоянии заплутать на прямой дороге.

Магическая лавка поприветствовала посетителей громким бряцаньем колокольчика, и я с трудом удержалась, чтобы не вжать голову в плечи. Потолок в торговом зале был гораздо выше, чем могло показаться снаружи, что невольно наводило на мысль о руне, расширявшей пространство.

– Госпожа чародейка! – охнул торговец и согнулся в низком поклоне. – Добро пожаловать!

– Здравствуйте, – опешила я, уже собираясь улизнуть на улицу, дождаться Роя и попытаться войти снова. Видимо, в мире, где колдовским талантом обладали только избранные, появление в магической лавке человека с даром было событием.

– Чем могу вам помочь? – выскочил торговец из-за прилавка. – У нас, как видите, торговля мелкая. Никаких особенных вещей не держим.

На мой взгляд, лавка была как лавка, чем-то похожая на те, что повсеместно стояли в Тевете. Ряды книг на полках, хозяйственные артефакты, грозди защитных амулетов, многочисленные притирки в темных флаконах.

– Мне нужны гримуары с рунами, – вымолвила я, чуть не поперхнувшись произнесенным словом «гримуар», хотя пыталась сказать на теветский манер «сборник». – С пояснениями.

– У нас только учебная литература, – извиняющимся тоном отозвался торговец. – Самые простые книги.

– Неважно.

Он принялся доставать с полок томики в плотных кожаных переплетах с заклепками и металлическими уголками.

– Домашние ритуалы? – бросил на меня торговец быстрый взгляд. Оторвавшись от разглядывания незнакомой руны, нанесенной на деревянный столб, я отрицательно покачала головой.

Торговец сложил на стол высокую стопку, указал мне на стул и позволил спокойно изучить книги. Как я и подозревала, даже простой учебник рун в Абрисе оказался богаче на магические знаки, чем все манускрипты, вместе взятые, из тех, что мне удалось нарыть в закрытом архиве Королевской библиотеки.

– Что изучаешь? – прозвучал знакомый голос над ухом.

Вздрогнув, я резко повернулась и в буквальном смысле оказалась нос к носу с Кайденом. Увлеченная изучением гримуаров, я не услышала ни звона колокольчика, ни шагов! Он специально склонился, чтобы наши лица были на одном уровне, а губы разделяли всего несколько дюймов. Некоторое время я таращилась на мужчину широко раскрытыми глазами, не веря, что он близко-близко, а мне даже коснуться его запрещено.

– Привет, – тихо промурлыкал Кай, приподняв уголок рта в незнакомой сексапильной усмешке. Интересно, снизойдет ли на него просветление, если по голове ему ударить увесистым гримуаром? Проверить оказалось кишка тонка.

Отвернувшись, я с чувством захлопнула фолиант и поднялась из-за стола. Нежданному гостю пришлось подвинуться.

– Ты на меня злишься? – спросил он.

– Нет.

Положила на прилавок выбранный томик. Со смесью благоговения и страха хозяин лавки таращился на темного паладина. От нервов даже испарина выступила.

– Сколько? – спросила я, пытаясь привлечь внимание.

– Примите в дар. – Торговец обращался к мужчине за моим плечом. – Наша лавка всегда открыта для ваших друзей, господин Вудс.