Текст книги "Космический сбой (СИ)"

Автор книги: Марина Башкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Атринум: Космический сбой

Глава 1 “Пробуждение”

27 июля 2704 года.

Солнечная система Артинум.

Планета Бревон.

Город Граттий.

Клиника «Пылающая звезда».

Местное время 14:43

Голова раскалывалась, словно кто-то запихнул в висок шило и нещадно его прокручивал. Изображение перед глазами плыло, а потому единственное, что я могла утверждать – я нахожусь в каком-то светлом, незнакомом мне помещении. Впрочем, попытка осмотреться тут же была наказана. Непонятная, незнакомая прежде боль тут же сковала все тело, расползаясь от шеи вдоль всего позвоночника, а затем переходя на конечности. Мутная, слегка красноватая дымка начала заволакивать помещение, как это происходило в старых играх и я поняла, что меня сейчас стошнит.

Мелькнувшее было желание свеситься с кровати и исторгнуть из себя всё, что находилось в желудке, быстро ушло. Отчасти потому, что пошевелиться просто не удавалось. Жгучая боль растекалась по телу при каждой попытке двинуться, а кисти рук горели огнём.

Ко всему прочему картину завершил пронзительный писк какого-то прибора, местоположение которого мне удалось определить из-за мигающей красной лампочки. Или, вернее, пятна, у самого изголовья кровати.

«…дымка…» – промелькнул в голове обрывок мысли, так и не формируясь во что-то более чёткое.

– Ммм… – кажется стон получился громче, чем мне того хотелось, но сдержать его не удалось.

Несколько неопознанных пятен вдруг переместились, закрывая собой источник света.

– Сл.шь?

Мозг автоматически дополнил проглоченные незнакомкой буквы.

– Мгм. – неопределенно буркнула я, пытаясь кивнуть.

Безуспешно. Этот некто зажал голову, довольно грубым жестом поднимая правое веко. В зрачок тут же ударил яркий свет.

– Р…рует. Она р…рует!

– Л…жи сп…йно.

Смысл сказанных слов улавливался, но вот кто говорил я так и не могла определить. Тени засуетились, приборы стали издавать больше звуков. Послышался странный металлический скрежет, словно шестерёнки крутили друг друга. Вой еще одного незнакомого прибора.

Я все еще пыталась смутно определить, сколько людей меня окружают, но попытки пришлось быстро прекратить.

Во-первых, моё мотание головой явно не приветствовалось. После нескольких порывов одна из незнакомок вновь схватила мою голову, словно в тиски. Когда её руки, наконец, разомкнулись, я ощутила ремень на лбу, плотно фиксирующий мое положение на кровати.

– Ле…и спо…но! – повторила девушка, слегка раздраженно, и я последовала ее требованию.

Вот только, очевидно, этого было мало, потому как следом произошло «во-вторых».

Что-то вонзилось в руку, сгоряча, ощутимо больно. Словно кто-то пытался поставить капельницу, но делал это без какого-либо сочувствия к пациенту.

Мой мозг пытался посылать какие-то сигналы, выдать образы, но каждая попытка встречалась новым, еще более сильным приступом боли. И, в конечном итоге, жалобно мыча, я сдалась.

Тело обмякло. Слабость, охватившая меня, пугала. Она ощущалась буквально во всём теле, не позволяя не то, что подняться с кровати, но и пошевелить пальцем. И это при том, что вся моя зона видимости по-прежнему состояла из непонятных, разноцветных пятен.

– Так лучше? – на этот раз голос принадлежал мужчине. – Попробуй ответить. – Спокойный, мягкий тон располагал к себе.

– Мгм…

– Словами. Открой рот.

Выполнить, казалось бы, простое действие, оказалось куда сложнее, чем я могла подумать. Мышцы послушались не сразу. Я буквально ощутила, как с трудом напряглась одна из них, подавая команду челюсти.

– Хватит. Уже хватит. – скомандовал мужчина, мягко прикрывая чересчур открытый рот. – Сейчас лучше?

– Да. – коротко ответила я, отмечая, как вяло слушается язык. – Воды.

Пить хотелось жутко. Нет, вернее не так. ЖУТКО. Горло раздирало от жажды до боли. Каждое слово давалось невыносимо. Но, по крайней мере, я начала понимать, что мне говорят.

– Сейчас принесут. Если обещаешь не делать резких движений, я отпущу тебя, договорились?

– Да.

– Хорошо. Подожди.

Хватка ремней ослабла. На голове, руках, теле… Жгучая боль в области кистей отступила, сменяясь на приятную прохладу.

«И на кой-чёрт, спрашивается, оно надо?»

– Так. Молодец. Теперь с водой. Я помогу выпить. Немного, всего пара глотков, чтоб смочить горло. Больше нельзя, хотя захочется. Чуть позже. – мужчина явно старался говорить односложными предложениями, словно не был уверен в том, что я могу воспринимать более сложную информацию. И все же, несмотря на это, в его речи слышалось нечто другое. Тревога, или волнение? Понять я была не в силах.

Медленно, какими-то ломаными движениями приподнявшись на локтях, я вновь приоткрыла рот. Холодное стекло, очевидно стакан, прислонилось к губам, и так желанная влага, наконец, смочила язык.

Остановиться оказалось сложно, почти невозможно. Нескольких глотков явно было мало, и мне хотелось сделать еще, и еще. Однако, неизвестный собеседник безжалостно отобрал стакан, убирая его куда-то за пределы моего зрения.

Кстати о нем. Картинка, потихоньку, стала приобретать очертания. Так постепенно и медленно, что по началу я даже не заметила разницы. Но теперь бесформенные цветные пятна преобразились в какие-то фигуры. Все еще плохо различимые, но все же.

Медленно повернув голову и осмотрев помещение, на сколько это позволяло мое нынешнее положение, я поняла, что нас здесь осталось лишь двое. Остальные пятна не двигались, да и по форме напоминали скорее тумбочки или какие-то приборы. Я же лежала на кровати.

Белое одеяло, подушка, простынь… Точно не у себя. У меня в квартире все было обустроено несколько иначе, Впрочем, окажись незнакомые люди у меня дома, это было бы еще более странно.

Справа от постели стоял неизвестный прибор. Разглядеть его не удалось. Разве что я отметила светло-серый оттенок, характерный для техники, да кучу лампочек и небольшой зеленый экран. Кажется тот противный писк исходил тоже от него.

Прямо передо мной стена. Пустая. Ни тени намека на украшения, или… Я чуть сильнее напрягла глаза. Нет, все же один прямоугольник выделялся. Должно быть телевизор. Не важно, разобраться с этим можно было позже.

А слева… Слева сидел мужчина. чёрные, или какого-то темного оттенка волосы, кажется светлая кожа, и белая одежда.

«Я в больнице?» – мелькнула единственно очевидная мысль. Однако, при попытке вспомнить, как я здесь очутилась, в голову вновь вставили сверло.

– Не торопись. Не нужно напрягаться. Организму нужно восстановиться.

– Где я?

– Город Граттий. Клиника «Пылающая звезда».

– Пылающая…?

Договорить не вышло, и я вновь зашлась в приступе сухого кашля.

– Попей еще немного.

Мужчина терпеливо предложил мне еще несколько глотков воды, и только после продолжил.

– Пылающая Звезда. Всё верно. Я Ваш врач, доктор Стрицких.

«Стрицких.» – Фамилия ничего не говорила. Никаких отсылок, или ассоциаций. Полная пустота. Не было даже тех непонятных порывов со стороны мозга, которые я ощутила чуть раньше. По всему выходило, что лично мы с ним знакомы не были. По крайней мере я пришла именно к такому выводу.

– Как я здесь оказалась? – говорить стало легче. Немного, но все же. Или, возможно, я просто привыкла к неприятному ощущению во рту.

– Ретроградная амнезия или кратковременная потеря памяти. – Резюмировал он, неоднозначно хмыкнув. – Абсолютно нормально в Вашем случае. Переживать не о чем. Прежде, чем мы продолжим, я должен задать Вам несколько простых вопросов. Вы готовы?

«Кратковременная потеря памяти?» – мысль мало приятная, если не сказать пугающая. И все же, это позволило временно заполнить пробел в том, как я тут очутилась. — «По крайней мере где именно, я уже знала. Недалеко от дома.»

– Да.

– Если что-то не получается вспомнить, так и скажите.

– Хорошо.

– Итак, приступим. Вы помните, какой сейчас год?

– Две тысячи семьсот четвертый.

– Отлично. Хорошо. Какой сегодня день недели?

– Сегодня? – этот вопрос дался не столь легко. Я редко следила за днями недели, особенно в летний период. – Я… Простите… Не знаю. – небольшая попытка напрячь голову обернулась уже ожидаемым результатом.

– Хорошо. Какое число?

– Мм… Двадцать первое?

Что-то внутри перевернулось, какой-то комок. Информация была не верна, и я понимала это, но все же другой дать не могла.

– По крайней мере я так помню. – значительно тише добавила я, переводя взгляд в пустоту.

Белые стены успокаивали. Они, как минимум, не казались непонятным пятном. Сплошной, не раздражающий и без того воспалённый мозг, цвет позволял выровнять дыхание.

Каждый вдох отдавался болью в грудной клетке. Не сильной и притуплённой, почти незаметной на фоне всех остальных ощущений, поглощающих меня. И все же, очередную «заметку» для себя я оставила.

Проанализировать свои ощущения дальше не вышло. Очередная фраза, произнесённая врачом, вывела из раздумий, прогоняя то лёгкое чувство концентрации, что удалось поймать.

– Хорошо. Действительно неплохо. – воодушевляюще произнес Стрицких, хотя голос его оставался серьезным. – Как Вас зовут?

– Айлисия. Берентьева Айлисия Тмировна.

– Верно. Вы помните Ваше место жительства?

– Да. Граттий, проспект миллиона звёзд.

– Сколько Вам лет?

– Двадцать пять. Может быть вопросы посущественнее?

Зрение возвращалось, а вместе с ним и уверенность. Вместо неопределённого цветового пятна передо мной сидел уже вполне себе нормальный человек. По-прежнему слегка расплывчатый, но даже так нос доктора Стрицкиха легко выделялся среди других деталей лица. Прямой и длинный, пожалуй даже слишком. А вот глаза, напротив, небольшие, спрятанные за стеклами круглых очков.

Вообще врач выглядел довольно-таки неказисто, но чем-то, безусловно, располагал к себе.

Вместе со зрением стали понемногу возвращаться другие чувства. Слух обострился, из-за чего я явственно слышала встревоженные голоса за дверью. Трое, или даже четверо человек, вели активную беседу, тему которой, к сожалению, расслышать не удалось. Где-то в соседней палате запищал еще один прибор. Более протяжно и высоко, чем мой. Следом послышались топот и крики, а затем…

– Пожалуйста, не отвлекайтесь.

Мужчина явно не желал, чтобы я слышала то, что не должна была. Это напрягало даже больше, чем мое нынешнее положение.

– Вы можете рассказать последнее, что помните? Только не напрягайтесь, пожалуйста.

– Не напрягаясь? – совсем не напрягаться не получилось, даже при всём моем старании. Но, к удивлению, головной боли не последовало, словно это была реакция лишь на какие-то «закрытые темы». – Дайте подумать…

Глаза Стрицкиха неустанно следили за мной. Внимательно, подчеркивая каждую деталь. Это сбивало с толку, но я не решалась сказать хоть что-то.

– Помню, что Билли позвал меня на выставку робототехники. Ему как-то удалось раздобыть билеты за пару дней до мероприятия. Места уже были выкуплены, – возможно мне стоило меньше говорить, но я не могла. Слова слетали с языка как только появлялись в голове. Казалось, что если я не скажу что-то, то попросту это забуду, как-то, как я здесь оказалась. – но он постоянно мониторил сайт, и в результате кто-то отказался. Я безумно хотела попасть на нее, так что это был классный подарок.

– Подарок? – врач явно удивился, на всякий случай сверяясь с электронными заметками.

«Голограмма была открыта все это время, или он только что развернул мою карту?»

Светло-голубая табличка парила в воздухе, сантиметрах в двадцати от напряженного лица моего собеседника. Чуть более яркая окантовка заметно выделялась на фоне полупрозрачной начинки, но, к моему разочарованию, текст для меня был скрыт.

«Ну и ладно.»

– Подарок. У меня день рождения в конце августа, но выставка была, кажется, двадцать первого. А кроме неё мне никуда и не хотелось, так что мы условились о том, что это пойдет за подарок. Так что он как-раз зашёл за мной, чтобы…

– А Билли, это…

– Мой однокурсник. – поспешно сообщила я, не желая, чтоб мои слова истолковали неверно. – Мы с ним дружим еще с детства. Вернее, даже, с пеленок. Наши семьи вместе перебрались на Бревон, когда здесь обнаружили месторождение ваелитовой руды.

– Угу. Понятно.

– А где Билли?

– Я попрошу уточнить эту информацию. Сообщу Вам, как только узнаю. Давайте пока продолжим. Что еще Вы помните?

Мне не понравилось, как Стрицких перевел тему. Что-то здесь было не так. Паршивое самочувствие лишь усиливало и без того неприятные ощущения, сводя всю беседу к подозрениям с моей стороны.

Мнимое улучшение, которое последовало не то после воды, не то после поставленной капельницы, довольно быстро сходило на «нет». В теле вновь появилась вялость, потихоньку возвращалась боль, и единственное, чего мне хотелось, прилечь. Особенно сильно тянуло правый висок и нижнюю часть туловища. Ноги словно онемели и двигались с каким-то неестественным трудом.

Еще и шум за дверью. Что бы там не происходило, но он усилился! Кто-то настойчиво требовал что-то, переходя на крик.

«И почему персонал его не успокоит?»

– Айлисия Тмировна?

– Я помню, как Билли зашел ко мне домой. Мы как раз собирались…

– Пропустите! – крик все же ворвался в мою палату и врач недовольно скривился. – Вы не имеете права!

– Что там происходит? – я вновь поднялась на кровати, движимая любопытством.

Незванный гость, кем бы он ни был, явно прорывался ко мне. К этому выводу было очень просто прийти, звук его голоса только усиливался.

– Не важно. Госпожа Берентьева, лягте, пожалуйста.

– Но ведь…

Я уже села на кровати, совершенно теряя нить разговора с врачом. Любопытство звало меня к двери. Узнать, что там происходит, понять, из-за чего шум. Но в тот самый момент, когда я намеревалась скинуть с себя пододеяльник, Стрицких остановил меня.

– Если Вы не ляжете, мне придется поставить Вам капельницу, а затем пристегнуть. Не поймите неверно, но сейчас…

– Наконец! Что за беспорядок, доктор Стрицких! – мужчина был значительно крупнее врача.

Широкие плечи, широкое лицо и короткая стрижка темно-русых волос. Больше мне ничего разглядеть не удавалось. Разве что костюм, он отличался.

На незнакомце был не белый халат, как принято носить врачам, а темно-серая, почти черная одежда. На плечах и груди выделялось еще несколько небольших золотых пятен. Не слишком типичная униформа для персонала.

«Разве что уборщик.» – подумала я, и тут же себя одернула. – «Нет, уборщик не будет говорить со врачом в подобном тоне.»

Стрицких стремительно вскочил с места, уже на ходу сворачивая голограмму планшета. Мужчине хватило всего трех шагов, чтобы оказаться подле ворвавшегося посетителя.

– Я же сказал Вам! Еще слишком рано! Покиньте помещение, господин Крейнинг!

«Крейнинг.» – я попробовала мысленно произнести фамилию, но никакого ответа от своего разума так и не получила. Та же пустота, что и на Стрицких. – «С ним мы тоже не встречались?»

Меж тем атмосфера в палате накалялась. Крейнинг, кем бы он ни был, уходить не собирался. Мне удалось различить движение его рук, которые он скрестил на груди и явно недовольную усмешку.

– Я здесь ошиваюсь уже три дня! У меня приказ! Сколько можно!

– Вы нарушаете субординацию. – громким шепотом вторил ему Стрицких, явно желая понизить тему разговора.

Напрасно. Я с легкостью слышала каждое произнесенное им слово и улавливала информацию. Непонятную мне, но от этого лишь более интересную.

– Я нарушаю? Доктор Стрицких, быть может мне стоит напомнить Вам, по чьему приказу я был направлен в «Пылающие звезды»? Или Вы хотите обсудить приказ с начальством? Что же, я с удовольствием предоставлю Вам эту возможность. Одну минуту…

– Не стоит.

«Да уж. Не слишком то ты и сопротивлялся.» – подумала я и невольно улыбнулась.

– В таком случае, каково Ваше заключение относительно состояния пациентки?

– Ретроградная амнезия. – доктор тяжело вздохнул. Очевидно врачебный термин сказал его собеседнику ровно столько же, сколько и мне. – Кратковременная потеря памяти. Девушка не помнит ничего из произошедшего. Ей стоит поговорить с психологом, прежде чем…

– Некогда! – отрезал мужчина и, оттолкнув врача, направился ко мне. – Берентьева Айлисия Тмировна, Вы можете обращаться ко мне Дмитрий Акилев, или попросту сержант Крейнинг. Я представитель органов безопасности Бревона и у меня для Вас важная информация.

«Представитель СББ? Сержант?» – голова вновь начала раскалываться, с каждой секундой всё сильнее и сильнее.

Я уже не слышала биение собственного сердца, когда силуэт врача вновь склонился надо мной. Бледное лицо вытянулось, в глазах Стрицкиха мелькнул неподдельный страх.

– С. ра! С…ра! – части слов вновь начали теряться, заглушенные писком, что раздавался над самым ухом. – У…л, с…но!

Мир вновь поплыл, а вместо относительно четких лиц перед глазами расплылись пятна. Показалось мельтешение тел и стук ботинок по полу. Тёмно-серое пятно метнулось в сторону, а на его месте вновь появился кто-то в белом.

Я задыхалась. Воздуха категорически не хватало, но каждая попытка сделать еще вдох отдавалась болью в груди. Сердце стучало так быстро, что казалось вот-вот выпрыгнет, а перед глазами пронеслась вереница странных, неразборчивых образов, зацепиться за которые мне никак не удавалось.

А затем… Тишина. Резкий укол в вену и жгучее лекарство потекло по кровяным каналам, погружая меня в сон.

Глава 2 “Подробности”

– Прежде, чем Вы сообщите об этом, ей нужно получить заключение психолога!

– А я Вам говорю, что времени на это нет! В тот момент, когда девушка осознает, что она…

– Тише, офицер Крейнинг! То, что пациентка не открывает глаз не значит, что она Вас не слышит!

Я действительно слышала. Уже некоторое время я не спала, но все тело так ныло, что двигаться просто не хотелось. К тому же, по началу мне с трудом удавалось разобрать хоть слово, и происходящее вокруг казалось собственным бредом.

– Тем лучше! – не унимался мужчина и даже сквозь закрытые веки я ощутила, с каким выражением он посмотрел на меня. – Вы же понимаете, что скрывать это выйдет совсем недолго?

– Скрывать что? – лежать и выжидать, пока разговор выльется хоть во что-нибудь интересное откровенно надоело. Так что открыв глаза я слегка приподнялась на локтях, на сколько это позволяла сделать боль в мышцах и вновь пристёгнутые ремни.

– Арх… – Стрицких издал какой-то смешанный с раздражением вздох и махнул рукой.

«По крайней мере сейчас я все четко вижу.»

– Делайте что хотите! Но если Айлисия Тмировна после этого подаст на Вас в суд, или еще чего хуже, так и знайте, что я был против!

– Конечно-конечно! – по лицу Крейнинга расползлась самодовольная улыбка победителя. – Итак, Айлисия, наконец нам выдался случай поговорить. Разрешите мне присесть?

Признаться, до этого момента сержант нравился мне больше. Возможно своей упертостью, возможно словами о приказе, которому он следовал, не знаю. Но сейчас, когда тон мужчины изменился и стал каким-то слащавым, он вызывал разве что отвращение. К тому же я все еще не понимала, что потребовалось от меня службе безопасности.

– Прежде, чем вы начнете, Крейнинг, я, как врач, должен предупредить пациентку. – Стрицких остановился уже у самого выхода из палаты, но так и не обернулся ко мне. – Айлисия Тмировна, сейчас Вы находитесь под седативными препаратами. Нам пришлось установить капельницы, именно поэтому мы зафиксировали Вас. Болевые синдромы должны исчезнуть, но если что-то будет Вас тревожить, будьте добры, отправьте сержанта за медсестрой. Несмотря на мои слова Ваше состояние оставляет желать лучшего и мне бы не хотелось, чтобы Вам стало хуже.

– Идите уже! – Дмитрий Акилев ответил вместо меня, сопроводив слова пренебрежительным жестом руки. И именно в этот момент я пожалела о том, что так рвалась узнать, что именно происходит.

Стрицких вновь тяжело вздохнул и шагнул за порог, беззвучно закрывая за собой дверь.

– Итак. Госпожа Берентьева, как я уже сказал, меня зовут Дмитрий Акилев или же сержант Крейнинг. Я представляю отдел безопасности Бревона и был направлен к Вам для проведения беседы относительно всего произошедшего.

– Но я ничего не помню. Знаю лишь, что направлялась на выставку, когда…

– Вы попали на нее. – тут же перебил мужчина, деловито прокашлявшись. – Собственно, именно в этом и дело. Вы были в числе посетителей, пострадавших от несчастного случая.

«Несчастного случая?»

Ничего. В голове не всплывало никаких образов. Та же звенящая пустота, что и раньше, с единственным отличием в том, что исчезла боль. Слова сержанта должны были вызвать ее, но я ощущала лишь легких дискомфорт в районе правого виска.

– Я должен сообщить Вам, что все расходы по Вашему лечению, вне зависимости от сложности вмешательства, были оплачены компанией «Квабатек». Согласно информации, полученной от ученых…

– Подождите! – я хотела было подняться, но ремни, застегнутые на руках и голове помешали. – Что за несчастный случай? Почему я пристёгнута? Отпустите меня!

– В последней Вашей просьбе вынужден отказать. Решение о том, каким именно способом проходит лечение не относится к моей юрисдикции. Что же касается несчастного случая, я Вам объясню. – Он сделал глубокий вдох, не то собираясь с силами, не то просто надеясь, что произнесет всё на одном дыхании и лишь после заговорил. – Согласно данным, полученным с камер видеонаблюдения, Вы пришли на выставку к самому её открытию. В девять сорок пять Вы, в сопровождении еще одного человека…

– Билли!

– Находились в зале один А. – Крейнинг, казалось, не обратил на мой вскрик внимания. – Как раз в этом зале были представлены новые роботы для добычи ваелитовой руды от компании «Квабатек». Вы ожидали начала представления, когда модель «Rail 2.0» вышла из-под контроля. – только теперь мужчина замолчал, выжидающе глядя на меня.

«Мы были на выставке? Вместе с Биллли? Несчастный случай из-за вышедшего из-под контроля робота?» – я попыталась вспомнить хоть что-то, до боли сжала глаза, пытаясь вызвать образы в голове, но не было ничего. Даже той неразборчивой вереницы, что мелькала перед тем, как я уснула. Абсолютная пустота. – «Да что, мать вашу, происходит?» – мне хотелось кричать и ругаться, но вместо этого я лишь с силой дернула руку. Результата, ожидаемо, не последовало. Уж не знаю на кого были рассчитаны эти ремни и кровать, но мне не удалось сдвинуть руку и на сантиметр. Так, слегка сотрясти, не более.

– Вам стоит успокоиться, если Вы не хотите пролежать здесь дольше необходимого.

– Какой несчастный случай?! Что за лечение? Где Билли?!

– Как я уже сказал, робот модели «Rail 2.0» вышел из-под контроля. – с нажимом продолжил мужчина. – Это стало причиной травм разной степени тяжести. Относительно Вашего сопровождающего у меня отсутствует информация. Полагаю, что доктор Стрицких знает больше меня.

– Он не знает! – выплюнула я, уже вне себя от гнева. Однако, рекомендацией сержанта воспользовалась.

Что-что, а лежать здесь дольше необходимого точно не входило в мои планы.

– Айлисия Тмировна, разрешите мне закончить. Первостепенной задачей для меня является оповещение Вас о произошедшем, а также о Ваших правах, относительно ситуации. Список врачебных вмешательств в Ваш организм, а также список предоставленных моральных компенсация от компании «Квабатек» будет предоставлен мной в конце разговора. Если после этого у Вас остануться вопросы, Вы сможете их задать, однако до этого момента, рекомендую Вам воздержаться от каких-либо высказываний. Также я буду вынужден прекратить общение, если пациент ведет себя слишком буйно. Вам все ясно?

– Ясно.

Крейнинг кивнул, но продолжать не торопился. Слащавая улыбка и якобы располагающий к себе тон довольно быстро исчезли. Очевидно искусству переговоров его не учили, да и стальной выдержкой мужчина не обладал.

«Видимо поэтому и сержант, несмотря на возраст.» – не знаю почему, но эта мысль подняла мне настроение.

Он был не молод. Сейчас, когда изображение наконец перестало расплываться перед моими глазами, я могла разглядеть его. Глубокие морщины испещрилы лицо, на лбу и шее появились характерные возрастные пятна, да и некогда карие глаза потухли, постепенно приобретая сероватый оттенок. Если брать во внимание профессию Крейнинга, по всему выходило, что мужчина скоро должен был уйти на пенсию.

«Видимо поэтому на него и скинули подобную работу.»

Вся злость, что была к нему, начала постепенно растворяться. Было ли это следствием лекарств или моих наблюдений, я не знала. Но все же возраст мужчины, несмотря на всё остальное, вызывал определенное уважение.

Взгляд Крейнинга, неподвижный и внимательный, был направлен в одну точку и я проследила за ним. Сержант следил за прибором, где ломаная линия отмеряла мой пульс.

«Значит ждет пока я успокоюсь.»

– Итак. Как я уже сказал, Вы находились в самом эпицентре событий. Вышедший из-под контроля робот был в скором времени ликвидирован силами безопасности, однако, это успело нанести людям непоправимый вред здоровью. Наши ученые уже провели анализ и пришли к выводу, что сбой в работе техники был связан с возникшей в космосе аномалией. Вы можете наблюдать ее на небе в районе спутника «Томар».

«Томар? Главный научный центр?»

– Это небольшое черное пятно овальной формы, точная площадь которого на данный момент вычисляется. Объекту было присвоено имя «Минерва». К сожалению, на данный момент мы не знаем, что именно послужило причиной появления этой аномалии. Всё, что нам известно, что в момент появления «Минервы» был зафиксирован высокий всплеск электромагнитных волн, которые повлияли на работу техники, в число которых вошло определённое количество роботов. Несмотря на то, что вины компании «Квабатек» в произошедшем не было, глава компании предоставил всем пострадавшим лечением, вне зависимости от тяжести полученных ранений. – он вздохнул, переводя дыхание. Крейнинг говорил почти без перерыва, выдавая мне явно заранее заученную им информацию. – Что же касается Ваших травм. – он помедлил. Очевидно, несмотря на былую уверенность, данная тема вызывала у мужчины неудобства. – Признаюсь, это довольно деликатная тема.

– Что Вы имеете в виду?

Я всё еще не понимала о чем идет речь. Я лежала в клинике, пришла в себя и, за исключением сильных головных болей, не могла ни на что жаловаться. В прошлый раз мне даже удалось сесть, а значит…

– Для того, чтобы спасти Вас, врачам пришлось установить Вам протезы.

– Протезы?

Крейнинг замолчал, позволяя мне осознать смысл сказанного. На этот раз, правда, в его молчании не было какого-то скрытого недовольства или раздражения. Нет. Повисшая тишина казалась само собой разумеющейся, и от части я боялась ее нарушать.

– Протезы, Айлисия, протезы. – он ещё раз тяжело вздохнул и протер лоб какой-то тряпкой. – Простите, в данном диалоге я не получал конкретных указаний и мне придется подбирать слова самостоятельно. Вы пострадали достаточно сильно. – осторожно проговорил он, явно намеренно избегая конкретных масштабов трагедии.

Это напрягало еще больше. Всё, что я сейчас могла делать – бессмысленно хлопать глазами, пытаясь осознать, что мне говорят. Верилось в сказанное мало, если честно, потому что ни глазами, ни собственными ощущениями, я не замечала ничего нового.

– Процент вмешательства на данный момент составляет около сорока трех процентов, если верить Вашей карте, и…

Только теперь я заметила, что возле коленей мужчины парила та самая голограмма, с полными врачебными данными.

– Дайте мне прочитать! И отстегните меня уже! Обещаю, буянить не буду.

– Но я…

– Сержант Крейнинг, думаю, что для Вас будет проще, если я сама увижу то, что Вы не можете мне сказать!

– Кхм… Айлисия Тмировна, так неположено, но… – Он оглянулся, словно желая убедиться, что кроме нас с ним в палате никого нет. – Хорошо. Думаю, что так действительно будет проще.

Поднявшись с места мужчина склонился надо мной. Лёгкая дрожь в руках не помешала ему отстегнуть ремни от правой руки и головы, а затем повернуть ко мне голографический планшет. Ну а после… После он отошёл к окну, доставая из нагрудного кармана пачку сигарет, и прежде чем мой взгляд упал на нужные записи, по помещению расстелился тяжелый аромат табака.

~ ~ ~

Я всё еще тупо пялилась в планшет, изучая выданную мне Крейнингом информацию. Мужчина курил уже, кажется, четвёртую сигарету по счёту.

К моему собственному удивлению я не испытывала каких-то странных всплесков эмоций или, как это любят называть психологи, «эмоциональных качелей». Наоборот, мой разум оставался девственно чистым и спокойным, как будто ничего страшного и вовсе не произошло.

«Интересно, это последствия лекарств, шока, или того, что в мою голову впаяли этот самый чип?»

Причина боли в правом виске стала понятна. Оказалось, что часть черепа была повреждена так сильно, что не подлежала восстановлению. Вместо нее мне, само собой, вставили титановую пластину. Однако, этого было мало. Полного восстановления мозга с помощью собственных сил организма, или благодаря медицине добиться было невозможно. Это привело к тому, что вместе с титановой пластиной мне в голову был впаян чип, а также полноценный головной модуль, отвечающий за работу мозга и части внутренних органов. Примерно так и числилась в карточке информация о причине установки данных имплантов.

Впрочем, это было не единственным «нововведением» в мое тело. Ограничься все одним лишь чипом – опасения Стрицкиха были бы неуместны. В конце концов в наше время встретить человека с подобным «обновлением» было несложно. Но вот дальше…

«Да уж… Сорок три процента.»

Раз за разом я тупо всматривалась в открывшуюся мне схему собственного тела. Всё, что было ниже пояса заменили имплантами и протезами. Роботизированные ноги, часть внутренних органов тоже подверглась замене. Врачам пришлось полностью вырезать пищеварительный тракт, начиная от самого желудка.

«Значит на еде можно будет экономить.»

Чем я должна была питаться вместо этого и как вообще функционировало мое тело? Я пока знала только в общих чертах. Касательного этого вопроса информация у Крейнинга точно имелась.

« Значит они пристегнули меня опасаясь, что я буду буйствовать? Разумно. Полагаю, что в таком состоянии я могла бы нанести ощутимый вред больнице, но… Какой смысл?»

– Сержант Крейнинг, заберите, пожалуйста, я Вас поняла. И, если Вам не составит труда, открепите ремни.

Мужчина замер, вперив в меня взгляд. Его рука так и зависла в воздухе не дойдя до губ, пока уголек на конце новой сигареты продолжал тлеть.

– Я не буду буянить, просто хочу оценить свой новый вид.

– Я… Эм…

– Крейнинг! Какого черта Вы творите?!

«Стрицких…»

Доктор вернулся в самый неподходящий момент. Наверное табачный дым всё же дошёл до коридора, других причин я не видела.

«Кстати, почему не сработала пожарная сигнализация?»

– Действую согласно протоколу. – абсолютно безразлично ответил мужчина, туша сигарету о больничный подоконник. – Как показало общение с пациенткой, самым действенным способом сообщить Айлисие о состоянии ее здоровья, было предоставить ей информацию. В процессе нашего диалога…