Текст книги "Воспитание детей на примере святых царственных мучеников"

Автор книги: Марина Кравцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Отцы и дети

В императоре и императрице не было ни капли родительского эгоизма. Огромная любовь к детям, которой жила Александра Феодоровна, не перешла в превозношение детей. Вот её слова: «Родители иногда грешат чрезмерным беспокойством или неумными и постоянно раздражающими увещеваниями, но сыновья и дочери должны соглашаться с тем, что в основе этой чрезмерной заботливости лежит глубокая тревога за них... Нет на земле более подходящего для мужчины поступка, чем тот, когда мужчина в расцвете своих сил, как малый ребёнок, с любовью склоняется перед своим немощным родителем, оказывая ему почитание и уважение... Пока живы родители, ребёнок всегда остаётся ребёнком и должен отвечать родителям любовью и почтением». Что делать, чтобы так происходило в действительности? Александра Феодоровна тут же отвечает сама: «Любовь детей к родителям выражается в полном доверии к ним. Для настоящей матери важно всё, чем интересуется её ребёнок. Она так же охотно слушает о его приключениях, радостях, достижениях, планах и фантазиях, как другие люди слушают какое-нибудь романтическое повествование». Когда достигнуты такие взаимодоверительные отношения, лишь тогда родительские наставления могут принести реальную пользу. Так было в святом царском семействе.

Чему же учила детей императрица Александра Феодоровна? Из письма к дочери Ольге: «Девочка моя, ты должна помнить, что одна из главных вещей – быть вежливой, а не грубой и в манерах, и в словах. Грубые слова в устах детей – это более чем некрасиво. Всегда обдумывай своё поведение, будь честной, слушай старших...»

«Дети должны учиться самоотречению, – рассуждала императрица. – Они не смогут иметь всё, что им хочется. Они должны учиться отказываться от собственных желаний ради других людей. Им следует также учиться быть заботливыми. Беззаботный человек всегда причиняет вред и боль – ненамеренно, а просто по небрежности. Для того чтобы проявить заботу, не так уж много нужно – слово ободрения, когда у кого-то неприятности, немного нежности, когда другой выглядит печальным, вовремя прийти на помощь тому, кто устал. Дети должны учиться приносить пользу родителям и друг другу. Они могут это сделать, не требуя излишнего внимания, не причиняя другим забот и беспокойства из-за себя. Как только они немного подрастут, детям следует учиться полагаться на себя, учиться обходиться без помощи других, чтобы стать сильными и независимыми».

«Наполните любовью свои дни»

Христианские принципы жизни царской четы становились принципами воспитания детей: «Мы всегда должны думать о том, чтобы наша помощь другим приносила им какую-то пользу, учила их чему-то, изменяла к лучшему характер, делала их мужественнее, сильнее, искреннее, счастливее. В мире много людей, впавших в отчаяние, и мы должны иметь сказать им слово надежды или сделать доброе дело, которое выведет их из безысходности и даст силы вернуться к радостной, полной жизни. Любовь – это самое великое в мире. Мы должны стараться, чтобы всё, что мы делаем, вся наша жизнь были на благо другим людям. Мы должны так жить, чтобы никому не навредить, чтобы наша жизнь служила примером для других...

Даже то, что нам не нравится, мы должны делать с любовью и тщанием, и перестанем видеть то, что было нам неприятно. Мы должны оказывать помощь не только, когда нас об этом попросят, но сами искать случая помочь...

Наш Господь хочет от нас, чтобы мы не предавали доверия. Верность – великое слово. Наполните любовью свои дни. Забудьте себя и помните о других. Если кому-то нужна ваша доброта, то доброту эту окажите Немедленно, сейчас. Завтра может быть слишком поздно. Если сердце жаждет слов ободрения, благодарности, поддержки, скажите эти слова сегодня. Беда слишком многих людей в том, что их день заполнен праздными словами и ненужными умолчаниями, что они откладывают на потом свою заботу о ком-то. Мы не можем достаточно ясно представить себе, что многие вещи, если не сделать их сейчас, не следует делать вообще. Не уклоняйтесь от своих обязанностей, какими бы они ни были неприятными. Невыполненный долг в этот день оставит чувство пустоты, а позднее придёт чувство сожаления. Делайте что-то нужное в каждый момент своей жизни. Каждый день, когда мы делаем что-нибудь хорошее в верности своей Христу, возвышает нас и устанавливает более высокую планку для нашей судьбы.

Любовь не вырастает, не становится великой и совершенной вдруг и сама по себе, но требует времени и постоянного попечения...

Всегда любить – это долг» (царица-мученица Александра Феодоровна).

Глава 7
СВОБОДА И ПОСЛУШАНИЕ

Эта проблема – свобода и послушание детей, – наверное, головная боль многих женщин, плачущих или в раздражении кричащих: «Ах, какой мой ребёнок непослушный, как я с ним замучилась!»

Дорогие мамы, папы, бабушки и дедушки! Не вы одни такие. И ещё, непослушный не есть преступник. Почему в определённом возрасте ребёнок начинает бунтовать? И почему укрепление в вере (нередко и у великих святых) порой происходит через мучительный внутренний бунт, помыслы безверия и даже отчаяния? Что такое свобода, которую дал нам Господь? Вероятно, каждый ответит по-разному. Но всё-таки... «Свобода или послушание» или «свобода и послушание»?

Дорогие родители, не спрашивали ли вы себя, почему вы хотите, чтобы ребёнок слушался вас. Государыня Александра Феодоровна не затруднилась бы ответить на этот вопрос. «Послушай, дорогая, – пишет она самой «трудной» своей дочери, Ольге, – ты должна стараться быть послушнее. Когда я тебе велю что-то делать, делай это сразу, даже если другие заняты чем-то своим. Учись послушанию, пока ты ещё мала, и ты приучишься слушаться Бога, когда станешь старше».

Так вот в чём дело! Послушание нужно детям не для того, чтобы потешить родительскую гордыню, а чтобы научиться слушаться Бога; приобрести разумное послушание, то есть христианскую добродетель, – одно (из условий спасения. И если разумные родители проецируют детское послушание на высшее – на Бога, естественно, они будут стараться и сами вести себя по-христиански. «Благословение отчее утверждает домы чад, клятва же матери искореняет до основания» (Сир. 3: 8-9) – это потрясающие слова из Священного Писания. Родительская власть над детьми дана свыше, эта власть – из той священной иерархии, на основании которой положил Господь жить и развиваться человеческому обществу. Одна из десяти основополагающих заповедей Божиих: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли».

В наши дни детские психиатры одной из основных причин детских болезней называют родительское требование безусловного подчинения и тоталитарный контроль над ребёнком. В чём дело? Да в том, что заповеди в нашем обществе забылись вместе со страхом Божиим. И что остаётся? Гордыня: «Ты обязан меня слушаться!» «А почему?» – вправе спросить ребёнок. Ребёнок не понимает, а если бы понимал, сформулировать бы не смог, но нередко он чувствует, что родители забыли, что тоже обязаны – обязаны своему Небесному Отцу и Господину. Что только в кротости, в смирении пред Ним они обретут истинную власть над своим чадами. А иначе получается злоупотребление властью, карикатура на неё, перехлёст мутной волны гнева и самонадеянности. «Я знаю, как надо. И не слышат родители в шуме этой волны мудрейших слов апостола Павла: «Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали» (Кол. 3: 21). Это наставление, видимо, казалось апостолу очень важным, если он ещё раз повторил: «И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем» (Еф. 6: 4). А дети убегают от родителей в опасные компании, в ранние, бездумные, обречённые на несчастье браки или становятся пациентами психологов и психиатров.

Многие из нынешних родителей, только требуя, почти ничего не отдавая, порой оскорбляя ребёнка на каждом шагу (не брезгуя и сквернословием), наверное, считают, что воспитывают детей. А на самом деле они просто поддались лености и пошли по пути «наименьшего сопротивления». Ведь возиться с личностью – это так утомительно...

Жаждали ли царь Николай и царица Александра механического, «кукольного» послушания детей? Конечно же, нет! А, казалось бы, чего проще: зажать царских отпрысков в строгие рамки этикета, как в корсет, по ходу дела погоняя их, как вожжами, цитатами из Священного Писания. Да нет, росли дети внутренне свободными, смеялись, шалили, весело играли, ссорились порой, проявляли характер. Так что же такое послушание?

«Часто взрослые жалуются на непослушание детей, но в их жалобах бывает непонимание самого смысла послушания, – сетует православная мать и бабушка Софья Куломзина. – Ведь послушание бывает разное. Есть послушание, которое мы должны внушить младенцу ради его безопасности: “Не трогай – горячо!”, “Не лезь – упадёшь!” Но для восьми– девятилетнего уже важно иное послушание – не сделать чего-нибудь плохого, когда тебя никто не видит. А ещё большая зрелость начинает проявляться, когда ребёнок сам чувствует, что хорошо и что плохо, и сознательно удерживается... Цель дисциплины – научить человека владеть собой, быть послушным тому, что он считает высшим, поступать так, как он считает правильным, а не так, как ему хочется. Этим духом внутренней дисциплины должна быть проникнута вся семейная жизнь, и жизнь родителей ещё больше, чем детей, и счастливы те дети, которые растут в сознании, что их родители послушны правилам, которые они исповедуют, послушны своим убеждениям. Слушаться ты должен не потому, что “я так хочу!”, а потому что “так нужно!”, и обязательность таких правил признается родителями и для самих себя».

Любые родители должны быть готовы к тому, что проблема отцов и детей придёт и в их семью. Даже царское семейство не миновала эта проблема. Об этом пишет сама государыня Александра супругу: «...такое полное одиночество... У детей при всей их любви всё-таки совсем другие идеи, и они редко понимают мою точку зрения на вещи, даже самые ничтожные; они всегда считают себя правыми, и, когда я говорю им, как меня воспитали и как следует быть воспитанной, они не могут понять. Только когда я спокойно говорю с Татьяной, она понимает».

Татьяна – любимица матери; судя по множеству воспоминаний, наиболее похожая на неё лицом и характером. Ольга же «скорее дочь отца». Вспомним: Пьер Жильяр писал, что только Ольга Николаевна, по его мнению, проявляла самостоятельность. И действительно, государыня пишет в этом же письме: «Ольга всегда крайне нелюбезна по поводу всякого предложения, хотя бывает, что она в конце концов делает то, что я желаю. А когда я бываю строга, она на меня дуется... с ней всё делается труднее из-за её настроения».

Из этого письма можно понять, что Татьяна для матери – образец послушания. Но вот что сама Татьяна пишет в записке к ней: «Моя дорогая, родная, милая Мама. Я прошу прощения за то, что не слушаю тебя, спорю с тобой, что непослушная. Сразу я никогда ничего не чувствую, а потом чувствую себя такой грустной и несчастной оттого, что утомила тебя, потому что тебе всё время приходилось мне всё повторять. Пожалуйста, прости меня, моя бесценная Мамочка. Сейчас я действительно постараюсь быть как можно лучше и добрее, потому что я знаю, как тебе не нравится, когда одна из твоих дочерей не слушается и плохо себя ведёт. Я знаю, как это ужасно с моей стороны – плохо себя вести, моя дорогая Мама, но я на самом деле, милая моя, буду стараться вести себя как можно лучше и никогда не утомлять тебя и всегда слушаться с первого слова. Прости меня, дорогая. Пожалуйста, напиши мне только одно слово, что ты меня прощаешь, и тогда я смогу пойти спать с чистой совестью. Да благословит тебя Бог всегда и повсюду – никому не показывай это письмо.

Поцелуй от твоей любящей, преданной, благодарной и верной дочери Татьяны».

Так каковы же должны быть мудрость матери, её терпение и такт, чтобы у дочери-подростка с сильным самостоятельным характером в период так называемого переходного возраста излилось из-под пера такое трогательное, искреннее и сердечное письмо – покаяние в обыкновенном подростковом упрямстве?! Часто родители или машут рукой на такое упрямство, или борются с ним как с самым страшным злом. Надо ли говорить, что ни то ни другое не дадут благого результата?

В письмах императрицы к детям, кроме нежности, всегда проявляется чувство уважения к человеческой личности ребёнка. Обучая детей послушанию, императрица строга и последовательна: «Скажем, есть вещи, которые тебе нравится делать, но ты знаешь, что я их запретила, – стремись их не делать, даже если моё запрещение кажется тебе странным и ты не понимаешь его причины, но я-то её знаю и знаю, что это для твоей пользы. Быстрее выполняй мои распоряжения, а не тяни время, чтобы посмотреть, делают ли другие. Ты должна показать хороший пример, а другие ему будут следовать. Внуши им, что нужно слушаться меня и папу и, конечно, Мари и С. И. Я сама была маленькой девочкой, меня учили слушаться, и я благодарна тем, кто меня учил, был строг со мной». Совершенно верно: есть родительские требования, которые детьми должны безусловно выполняться. Запреты должны быть разумными, немногочисленными, но чёткими: раз нельзя – так нельзя. Однако почему в письме Александры Феодоровны не ощущается духа приказа? Только материнские любовь и теплота. Потому что любовь определяла в жизни императрицы всё, а менторство вообще было ей чуждо как христианке. И потому-то ей, своей «дорогой, милой Мама», дочери изливали сердечные тайны, будучи уверенными, что их не только выслушают, но и помогут добрым советом, продиктованным настоящим пониманием не только «взрослой жизни», но и их «детских и полудетских» проблем. Читая переписку Александры Феодоровны, удивляешься, как серьёзно, с каким уважением императрица подходит к проблемам своих взрослеющих детей, удивляешься этой дружбе, основанной прежде всего на безусловном родительском авторитете, питаемом добрым примером. В отличие от многих современных родителей царь и царица не забывали и не боялись лишний раз приласкать детей, не думали, что могут этим их избаловать. Откроем наугад любое письмо Александры Феодоровны к кому-нибудь из детей: «Целую и благословляю тебя нежно. Да хранят твой сон святые ангелы», «Нежно благодарю тебя за твоё милое письмецо», «Моя дорогая малышка», «1000 поцелуев от твоей старой мамы». И дети в ответ находят для матери и отца самые нежные, самые ласковые слова. Доброе отношение старших рождало потребность в добровольном послушании.

«На первом месте у них стояли их величества, – писала Юлия Ден. – Первое, что неизменно спрашивали дети, как мы их называли, было: “A papа́ это понравится? Как ты полагаешь, mamа́ это одобрит?” К родителям обращались просто – papа́ и mamа́».

Между тем, как мы уже говорили, даже с такими детьми родителям иногда приходилось нелегко. С.Я. Офросимовой довелось однажды наблюдать в храме такую картину: «Стоя вместе с государем на возвышении, цесаревич иногда оборачивался к солдатам и строил им такую уморительную гримасу, что по рядам солдат проходил шорох от сдерживаемого смеха, на который государь озабоченно оглядывался, чувствуя, что цесаревич шалит, но на его обеспокоенный взгляд цесаревич отвечал такой серьёзной и невинной миной, что государь успокаивался. Государю было нелегко справляться с живыми по характеру княжнами и с шалуном цесаревичем, нелегко было сдержать проявление их живости».

Порой государь даже выходил из себя, как пишет А.А. Танеева: «Вспоминаю обед на яхте “Штандарт” в Кронштадте с массой приглашённых. Тогда великой княжне Анастасии Николаевне было пять лет. Она незаметно забралась под стол и, как собачка, там ползала: осторожно ущипнёт кого-нибудь за ногу – важный адмирал в высочайшем присутствии не смеет выразить неудовольствия. Государь, поняв, в чём дело, вытащил её за волосы, и ей жестоко досталось».

Но хотя поведение Ольги Николаевны иногда огорчает мать, и «Мария в дурном настроении ворчит всё время и огрызается», и юная Анастасия порой шаловлива не в меру, для отца и матери они всё равно милые девочки. Интересно, что и царевич Алексей, которого в раннем детстве баловали по причине его тяжёлой болезни, всегда был послушен родителям, несмотря на свою живость и склонность к проказам.

Непослушный ребёнок никогда не станет для таких родителей, какими были царь Николай II и его супруга, противником, с которым надо воевать не на жизнь, а на смерть. А для вас?

Глава 8
УКЛАД ЖИЗНИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ

Распорядок дня

В любой книге по воспитанию ребёнка авторы обязательно порекомендуют нам приблизительный режим дня для детей разного возраста. Конечно же, режим – это очень нужно и важно (при условии, разумеется, что он не превращается в постоянную пытку для ребёнка). И всё бы хорошо, кроме одного: не предусмотрено время на молитву. А без этого, без освящения грядущего дня обращением к Богу, всё остальное уже не столь важно. В семье императора Николая Александровича было иначе. «Весь внешний и духовный уклад домашней жизни царской семьи представлял собой типичный образец чистой, патриархальной жизни простой русской религиозной семьи, – вспоминал М.К. Дитерихс. – Вставая утром от сна или ложась вечером, каждый из членов семьи совершал свою молитву, после чего утром, собравшись по возможности вместе, мать или отец громко прочитывали прочим членам положенные на данный день Евангелие и Послания. Равным образом, садясь за стол или вставая из-за стола после еды, каждый совершал положенную молитву и только тогда принимался за пищу или шёл к себе. Никогда не садились за стол, если отец чем-нибудь задерживался: ждали его».

В этом семействе чередование различных занятий также было регламентировано, и соблюдался режим достаточно строго. Но не настолько строго, чтобы стать для детей невыносимым. Распорядок дня не тяготил царевен и царевича.

Когда императорская семья пребывала в Царском Селе, её жизнь носила более семейный характер, чем в других местах, приёмы были ограничены из-за плохого самочувствия императрицы. Свита во дворце не жила, поэтому за столом семья собиралась без посторонних и совершенно запросто. Дети, подрастая, обедали вместе с родителями. Пьер Жильяр оставил описание зимы 1913/1914 года, проводимой семьёй в Царском Селе. Уроки с наследником начинались в девять часов с перерывом между одиннадцатью часами и полуднем. В этот перерыв совершалась прогулка в карете, санях или автомобиле, затем занятия возобновлялись до завтрака, до часу дня. После завтрака учитель и ученик всегда проводили два часа на воздухе. Великие княжны и государь, когда бывал свободен, присоединялись к ним, и Алексей Николаевич веселился с сёстрами, спускаясь с ледяной горы, которая была устроена на берегу небольшого искусственного озера. В четыре часа дня уроки возобновлялись до обеда, который подавался в семь часов для Алексея Николаевича и в восемь – для остальных членов семьи. День заканчивали чтением вслух какой-нибудь книги.

Праздность была абсолютно чужда семье последнего императора. Даже после ареста, совершившегося в Царском Селе, Николай Александрович с семейством всегда были при деле. По словам М.К. Дитерихса, «вставали в 8 часов утра; молитва, утренний чай всех вместе... Гулять разрешалось им два раза в день: от 11 до 12 часов утра и от 2 с половиной до 5 часов дня. В свободное от учебных занятий время государыня и дочери шили что-нибудь, вышивали или вязали, но никогда не оставались без какого-либо дела. Государь в это время читал у себя в кабинете и приводил в порядок свои бумаги. Вечером, после чая, отец приходил в комнату дочерей; ему ставили кресло, столик, и он читал вслух произведения русских классиков, а жена и дочери, слушая, рукодельничали или рисовали. Государь с детства был приучен к физической работе и приучал к ней и своих детей. Час утренней прогулки император обыкновенно употреблял на моцион хождения, причём его сопровождал большей частью Долгоруков; они беседовали на современные переживавшиеся Россией темы. Иногда вместо Долгорукова его сопровождала какая-нибудь из дочерей, когда они поправились от своей болезни. Во время дневных прогулок все члены семьи, за исключением императрицы, занимались физической работой: очищали дорожки парка от снега, или кололи лёд для погреба, или обрубали сухие ветви и срубали старые деревья, заготавливая дрова для будущей зимы. С наступлением тёплой погоды вся семья занялась устройством обширного огорода, и в этой работе с ней вместе принимали участие некоторые офицеры и солдаты охраны, уже привыкшие к царской семье и стремившиеся выказывать ей своё внимание и доброжелательство».

Об этом же пишет и Пьер Жильяр, рассказывая о заключении царской семьи в Тобольске: «Император страдал от недостатка физического труда. Полковник Кобылинский, которому он на это жаловался, приказал привезти берёзовые стволы, купил пилы и топоры, и мы могли теперь заготовлять дрова, в которых так нуждались на кухне, а также в доме для топки наших печей. Эта работа на открытом воздухе являлась для нас большим развлечением за время нашего пребывания в Тобольске. Великие княжны в особенности горячо пристрастились к этому новому спорту».

Здесь нужно отметить, что такими занятиями, как например, прополка сорняков в огороде, великие княжны не гнушались и до ареста. Старшие же дочери в последние годы царствования их отца, во время Первой мировой войны, были загружены до предела. Императрица всегда прилагала все усилия к тому, чтобы оказать реальную пользу ближним, и привлекала детей к делу благотворительности. Об этом следует рассказать подробнее.