Текст книги "Новый мир: Университет (СИ)"

Автор книги: Марина Шамова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Вообще говоря, если Мельхиор давал чему-то положительную оценку – Агнесса уже привыкла настораживаться, но сейчас большая часть её реакций оказалась притуплена, и она лишь пожала плечами, вновь отмечая, как переливается ткань от каждого движения.

– Так, руки прочь, волосы сейчас уложим, но сначала – лицо. Я понимаю, у вас в Англии мода на чахлость и бледность, но это не от хорошей жизни, надо полагать, – щебетала тем временем Виленская, подтаскивая поближе один из стульев и чуть ли не силком усаживая на него Агнессу. – Так что синяки – замажем, а здоровья – добавим. Губы надо бы, м-м-м… ладно, закрой глаза, но не жмурься!

Девушка, украдкой вздохнув, решила, что Виленская, конечно, командует многовато и слишком бурно, но в который раз не нашла в себе силы ей сопротивляться. Ну ладно, хочется ей поиграть – пускай. Потом умоется, переоденется…

«Я тебе переоденусь! Только начала выглядеть как нормальный человек, а не этот заморыш, которого ты постоянно стремишься изображать!» – взорвался негодующий вопль Мельхиора.

«Но даже ты не можешь отрицать, что в таком невозможно выйти на люди», – вяло возразила ему Агнесса, осознавая, что с закрытыми глазами её быстро начинает клонить в сон.

В носу у неё защекотало от лёгкого сладковатого запаха, а под глазами она ощутила касания прохладной стеклянной палочки. Маслянистую жидкость Ирина втёрла в кожу, после чего принялась колдовать с рассыпчатой пудрой, пуховками и кисточками. Агнесса чувствовала лёгкое покалывание на веках, скулах и губах, и отстранённо понимала, что с ней творят какое-то жуткое преображение.

Хотя в глубине души ей было очень интересно посмотреть – что же получится?

Вопрос с волосами Виленская решила изящно, вытащив из той же шкатулки пару черепаховых гребней и заколов густые пряди над висками, оставив основную массу свободно закрывать спину. Посетовала лишь, что нет времени их завивать.

– Можно я посмотрю? – поинтересовалась Агнесса, так и сидящая с закрытыми глазами.

– Что? О, да, разумеется! Вроде всё готово, я сейчас переоденусь быстро и пойдём. Я тоже одно платье выгулять хотела… – беспечно прощебетала Ирина.

Агнесса медленно подняла ресницы и в самый первый момент не поняла даже – что изменилось. Но, присмотревшись, осознала, что облик её стал удивительно целостным. Золотистая пыльца, покрывающая веки, каким-то непостижимым образом сделала серые глаза пронзительно-голубыми. На щёки вернулся лёгкий румянец, но тон кожи при этом стал странно ровным, будто фарфоровым. Губы остались прежнего бледно-розового оттенка, только самую малость поблёскивали и наощупь казались липковатыми. Неудобно.

Девушка никак не могла решить – нравится ли ей то, что она видит в зеркале. Вроде бы всё было красивым и очень «благородным», а вроде как и не её это. Помада эта, пыль на глазах… лица касаться страшно – на нём словно маска застыла!

«Вы, бабы, вообще странные. Мажетесь-краситесь, потом смываете. Иной раз вообще другое лицо малюете!» – проворчал демон, но с какими-то растерянными нотками.

«Мне некрасиво так, да?»

«Ваши человеческие представления о красоте мне чужды…» – туманно заявил Мельхиор.

«Несколько минут назад это не помешало тебе дать оценку моему внешнему виду! – тут же уличила его Агнесса. – Признавайся – всё плохо?»

«Да нет же! – в сердцах рыкнул демон. – Всё… слишком хорошо. Похожа ты на неё слишком, вот и всё».

«На кого?»

«Не важно», – буркнул Мельхиор и отгородился от своей подопечной непроницаемым молчанием.

Та, «поцарапавшись» к нему ещё немного, мысленно махнула рукой на темнящего Хранителя и машинально принялась поправлять гребни, подумав, что разбирать весь этот ансамбль даже немного жалко – но в таком виде явиться всем ей очень не хотелось.

– Готово! Как я тебе? – вынырнула из-за ширмы княжна, привстав на цыпочки и плавно прокрутившись перед подругой, демонстрируя той обновку.

Агнесса же буквально потеряла дар речи.

Судя по всему, это и было то самое платье за семьсот маны: чёрно-алое, сшитое в равных пропорциях из бархата и атласа, украшенное тончайшим кружевом и загадочно мерцающими камнями, оно выглядело одновременно роскошно и жутко…

Жутко вульгарно.

Эта модель, судя по всему, также предполагала подчёркивать всё то, что порядочной девице надлежало скрыть, а роскошный ажурный воротник служил одновременно обрамлением и своеобразной «подпоркой» высокой причёске княжны. Вот только со стороны казалось, будто Ирина стащила выходной наряд своей старшей сестры, а то и матери! Это платье совершенно не подходило её типу детской внешности, но как сказать об этом, чтобы не расстроить девочку? По ней же видно, насколько ей самой нравится наряд, а заявить «всё плохо» – будет очень грубо. И вообще, вдруг это Агнесса ничего не смыслит в моде?

«М-да. Другим она одёжку подбирает лучше, чем себе. Очень странно», – хмыкнул Мельхиор.

– Хм-м… оно такое… праздничное! – нашла, наконец, что похвалить Агнесса. – И сияет…

Прозрачные камушки, которыми были расшит лиф и воротник, действительно поблёскивали словно сами по себе, но, приглядевшись, девушка поняла, что всё дело в тончайшей бриллиантовой огранке.

От её слов Ирина и сама ослепительно разулыбалась и сделала ещё один пируэт, крутнувшись на пятке:

– Конечно, праздничное! Мы с тобой будем там самыми яркими!

– А-а… ты уверена, что повод… – заикнулась было девушка.

– Ой, да брось! Хоть каждый день может стать поводом для праздника! – безмятежно отмахнулась княжна. – Но это будет несколько накладно. Так что пользуемся моментом!

В душе Агнессы боролись два противоречия: с одной стороны ей жутко хотелось переодеться в привычное голубое платье, а с другой… с другой – бросать Виленскую в таком виде одну было как-то подло.

«Я бы сказал, что позор, разделённый на двоих – удваивается, но в нашем случае он целиком и полностью падёт на её глупую головёнку», – безжалостно заключил демон.

– Всё, пошли. Мы и так уже задержались! – всплеснула руками девчонка, после чего тут же надела кольцо на палец, отсекая Агнессе возможность возразить.

Та же, с тоской посмотрев на место, где секунду назад стояла княжна, со вздохом последовала за ней.

***

В пабе нынче было многолюдно. Большинство лиц Агнесса видела здесь впервые – хотя, быть может, из-за того, что она не являлась завсегдатаем Клуба. Интуиция ей, однако, подсказывала, что пришли сюда все из-за Кевина.

Когда она вышла из портала, то увидела, что Ирину уже успели обступить другие девушки, наперебой расхваливая покрой и украшения. Что характерно – звучали эти возгласы достаточно искренне, и это наводило на мысль, что, наверное, это с её вкусом всё не так. Благородным, в конце концов, виднее…

На самом деле Агнесса даже порадовалась тому, что княжна успела перетянуть на себя всё внимание, поскольку это дало ей возможность принять подобающий вид: выпрямиться и чинно сложить руки на подоле, – но на этом её уединение и закончилось…

– Агнесса!

Поражённый вопль Генриха раздался чуть сбоку – со стороны стойки, и, повернув голову, девушка с улыбкой кивнула парню:

– Добрый вечер, Генрих. Я тебя скоро подменю… – в голосе её скользнуло лёгкое сомнение, поскольку она с трудом представляла себе, как в таком платье разливать выпивку.

Ворон лишь яростно замотал головой в ответ, ловко и непринуждённо перемахнув через стойку и тут же распахивая руки, словно желал её обнять – но вместо этого сделал шаг назад.

– И думать забудь! Не пущу, ни за что. Хоть режь! – категорически замотал он головой, вместе с этим заодно и поглядывая по сторонам, бормоча, – чёрт побери, куда Синклер запропастился? А-а, пускай и проваливается, ему же хуже!

– Генрих, перестань… ты меня смущаешь, – тихо заметила девушка, тоже оглядевшись и с нарастающим смущением замечая взгляды, направленные на неё.

Оценивающие. Восхищённые. Завистливые. Слишком много всего, чтобы она ощущала себя уютно. Очень захотелось снять кольцо и оказаться в своей комнате… а перед Кевином она потом извинится. Завтра, быть может… После Испытания.

– Агн… мисс Баллирано!

Агнесса не удержалась от облегчённого вздоха, услышав голос Фридриха, который наконец-таки протолкался через толпу и теперь тоже стоял на некотором отдалении, словно опасаясь приблизиться. По лицу его было заметно, что он впечатлён увиденным, да и оговорка вначале оказалась весьма красноречивой, но, в отличие от товарища, Синклер быстро взял себя в руки и почтительно опустил голову:

– Приношу свои глубочайшие извинения, но у меня нет слов.

– Нравится? – ехидный тон Ирины, выглянувшей у него из-за плеча, прекрасно сочетался с выражением её личика. – Это я подобрала!

Фридрих с удивлением посмотрел на княжну, затем, после короткой задумчивой паузы, поклонился ей – глубже, чем полагалось при обычном приветствии:

– Склоняюсь перед вашим выбором, госпожа Виленская, – выпрямившись, он вновь уставился на Агнессу, что застыла золотистым изваянием, боясь пошевелиться.

– Добрый вечер, мистер Синклер. И… спасибо за лестную оценку. Княжна сделала мне очень неожиданный… подарок, – девушка смущённо сплела пальцы, опасаясь даже трогать атласные манжеты – не то, что теребить их.

– Всем нам, всем нам! – прорезался Генрих. – Агни, ты сегодня просто обязана спеть. Я требую… нет, я прошу! Смиренно прошу!

– Генрих, это, наверное, будет не слишком уместным… – заикнулась было Агнесса, но кто-то из толпы – видимо, из тех, кто видел её первое пришествие сюда, закричал:

– Это всегда уместно, Ваше Величество! – и, к ужасу девушки, его поддержали одобрительными возгласами.

– Быть может – позже, если вам будет угодно? – уточнил Синклер, подходя к ней и любезно предлагая руку, чтобы, видимо, проводить к ближайшему креслу – вот только Агнесса совершенно не желала ходить!

– Может, – уклончиво ответила она, ощущая, как начинают гореть щёки. – Я… я пока, наверное, займу место за стойкой, если вы не против…

– Я против! Все против! – возмутился Ворон.

– Вообще-то нет, – недовольно фыркнула одна из приглашённых студенток – к своему стыду, Агнесса совершенно не помнила, как зовут эту милейшую шатенку, хотя видела её прежде. – Когда мисс Баллирано стояла на баре – я получала ровно такой заказ, как хотела! А ты всё время путаешь, Генрих.

– Я не возражаю, если ты мне поможешь, – поспешила предложить компромисс Агнесса, и парень, какое-то время картинно морща свой великолепный нос, кивнул:

– Только из-за ваших чар, миледи. Синклер – проводи Её Величество… – властным тоном указал он, и Фридрих, слегка улыбнувшись, вновь чуть склонился, протягивая ей раскрытую ладонь.

Девушка украдкой вздохнула, понимая, что позора всё-таки не избежать, но зато потом можно будет спрятаться за стойкой и не выходить оттуда! Так что никто не увидит её голых ног… Больше, чем все увидели их сейчас, поскольку при каждом шаг золотистая ткань коварно расходилась в стороны, выставляя на всеобщее обозрение коленки Агнессы.

– Почему вы так зажаты, мисс Баллирано? – украдкой спросил Фридрих, торжественно подводя девушку к стойке.

– Будто вы не понимаете, мистер Синклер, – ворчливо отозвалась Агнесса, пытаясь делать маленькие шажки и при этом не семенить.

– Боюсь, нет. Иначе бы не спрашивал.

– Это платье…

– Прекрасно. И вы в нём – прекрасны. Безусловно, вы украсите собой любую одежду, но когда случается подобный ансамбль – эффект просто сногсшибательный, уверяю вас, – искренне сказал парень и с видимым сожалением разжал пальцы, отпуская предплечье Агнессы, но не спеша уходить.

– Всё, отлично, а теперь уходи – трое людей за стойкой уже избыток! – Ворон махнул в сторону Фридриха полотенцем и со смесью восторга и недовольства вновь окинул взглядом девушку. – Нет, всё же, какое расточительство… Королева на баре! Моя воля, Ваше Величество, вы бы на всю ночь заняли сцену и рассказывали свои прекрасные истории. И пели!

– Поразительно своенравный вассал, – Агнесса с улыбкой покачала головой, вставая с ним плечом к плечу и глядя в зал чуть спокойнее – иллюзия защиты, как ни крути, работала.

– Я – верный и преданный шут Вашего Величества. Могу говорить всё, что вздумается, – хитро подмигнул ей Ворон.

– Не то чтобы я была особо суровым сюзереном…

– Мисс Баллирано! Вы всё-таки пришли!

Громкий хриплый голос раздался со стороны лестницы, ведущей на верхний этаж. Прежде Агнесса не видела, чтобы туда кто-то ходил, и полагала это просто декорацией – ан-нет! В данный момент оттуда спускался Кевин, и по его широкой улыбке и немного нетвёрдой походке девушка поняла, что к содержимому бара он уже успел припасть. Но вроде как ещё не критично.

– Выглядишь неплохо… – заявил он, добираясь до стойки и опускаясь на стул напротив Агнессы, вперившись в тот самый непристойный вырез. – Для Верхнего Лондона.

– Звучит лестно… – пробормотала смущённая девушка, поспешив отвернуться и сделать вид, что выбирает одну из бутылок на стене.

– Побольше уважения к Королеве! – не так уверенно, как прежде, заявил Ворон, упрямо сощурив чёрные глаза и сверля воинственным взглядом Сандерса.

– О, уже выбрали мне Королеву? – развязно ухмыльнулся тот, отстучав когтями быстрое стаккато по стойке – на которой, между прочим, не было и малейшего следа тех разрушений, что она понесла в прошлый раз от его же руки.

– Почему это – вам, мистер Сандерс? – мягко поинтересовалась Агнесса, успев «зачесать» волосы вперёд и кое-как прикрыть грудь.

– Потому что покажи мне тут хоть одного, кто более достоин нынче титула Короля, – пожал плечами Кевин. – В конце концов, разве не из-за меня всё это сборище?

– Не из-за тебя, а ради тебя, – поправил его Фридрих, подсаживаясь рядом, и в голосе его звучало то ли предупреждение, то ли просьба – девушка не разобралась. – И всё же, согласно правилам, Правитель может быть лишь один. Так повелось.

– Я готова передать мистеру Сандерсу этот титул! – поспешно заявила Агнесса, но под тремя взглядами сникла. – Ну правда… это же в его честь вечер.

– А петь тоже он будет? – ехидно поинтересовался Генрих, и от этих слов Кевин слегка содрогнулся.

– Вот уж нет. Петь – это не ко мне.

– А что? Я бы послушал! – храбро заявил Ворон, на что Фридрих отрицательно помотал головой:

– Поверь мне – нет.

К удивлению Агнессы, ур-маг не стал яростно перечить Синклеру, как сделал бы прежде, а лишь скорбно покивал:

– Таким талантом не обладаю, увы.

– Сила магии мистера Сандерса поражает своим размахом, но всё это меркнет в сравнении с разрушительной мощью его певческого таланта, – вдохновенно продолжал Фридрих, ехидно косясь на Кевина, на что тот, буркнув тихо «да иди ты!», съехал со стула и побрёл куда-то в сторону диванчиков.

Место его, однако, недолго пустовало – вообще говоря, у стойки довольно быстро собралось много народу, и Генриху с Агнессой во всех смыслах пришлось засучить рукава, особенно учитывая то, что девушке в основном приходилось командовать, что было совсем уж непривычно. Но, стоит признать, она довольно быстро вошла во вкус, тем более что Ворон оказался весьма расторопным помощником.

– Бренди…

– Мисс Баллирано, приятно видеть вас!

– Шерри!

– Наконец-то вы снова с нами, мисс Баллирано.

– Красного полусухого!

– Вы сегодня особенно очаровательно выглядите…

Лица, лица, лица… Агнесса беспомощно улыбалась, испытывая мгновения дежа вю, будто она вновь вернулась в «Очаг». Кивала, раздавала заказы, невпопад говорила: «Рады вас снова видеть здесь!» и тщетно боролась с подступающей паникой.

А ведь, если подумать, остальные девушки были разодеты ничуть не менее вычурно, чем она! Вообще-то на фоне мелькающих там и сям платьев их с Ириной наряды казались… ну, не рядовыми, всё же, но и не чем-то выдающимся. Декольте, разрезы, кокетливо выглядывающие из-под юбок подвязки – срам какой! – и переливающиеся всеми цветами радуги ткани, от плотных и тяжёлых до невесомо-воздушных, как у неё на руках. Но одно дело – рукава, и совсем другое – блузка из органзы!

С изумлением Агнесса поняла, что, по-хорошему, она совсем не выделяется из общей массы девушек здесь, вот только почему-то на неё всё равно пялились куда больше, чем на других.

«Мельхиор, в прошлые разы их не было так много! Или мне кажется?»

«Расслабься, – вальяжно протянул демон. – Выпей чего-нибудь лучше и не мельтеши. Это всего лишь результат твоих занятий у этой чернявой ведьмы».

«Рэйвен? – опешила Агнесса. – А она тут при чём?»

«Она – ни при чём. Главное, что ты теснее срастаешься с этой сутью, принимаешь её – принимаешь себя».

«Ты о чём, Мельхиор? Я не понимаю…»

«Ведьмовство, дура!» – вспылил мгновенно демон.

Агнесса удивлённо моргнула, растерянно вращая в пальцах стакан с бренди и забыв о том, что тот надо бы передать застывшему в ожидании долговязому и шатенистому четверокурснику. Тот, впрочем, пялился ей пониже ключиц и никуда не торопился.

«А при чём тут ведьмовство? Не сердись, пожалуйста, я просто совсем запуталась».

«Не знаю, – недовольно буркнул Мельхиор. – Просто так повелось, что мужики липнут к ведьмам, и чем сильнее та – тем больше вокруг неё вьётся воздыхателей. Я не раз уже говорил о том, как твоя бабка окручивала смертных».

«Ты это связывал в основном с её развратным поведением!»

«И это тоже, но одно от другого неотделимо».

Затянувшаяся пауза надоела, как ни странно, Фридриху, который продолжал сидеть, как приклеенный, на своём месте, и теперь, ловко перегнувшись через стойку, вынул стакан из рук у застывшей девушки и сунул его четверокурснику:

– Держи, приятель, – сопроводил он небрежной фразой свой жест, сделав вид, что не заметил уничижительного ответного взгляда.

– Благодарствую, сэр, – чопорно заявил парень, но с места не сдвинулся.

«Вот, яркий пример, – Мельхиор небрежно и непринуждённо сфокусировал внимание девушки на разворачивающейся перед ней сцене. – Сейчас эти двое в крошечном шаге от того, чтобы вцепиться друг другу в глотки».

«Что?! Нет, я не хочу!» – панически дёрнулась Агнесса, возвращая себе утраченный на миг контроль над телом, и нервно улыбнулась студентам:

– Господа, я могу ещё чем-то вам помочь?

Синклер, бросив на неё быстрый взгляд, склонился к старшекурснику и негромко проговорил:

– Пендлтон, будь любезен – не занимай место у стойки.

– Не вижу ни одной причины, по которой я должен был бы уходить, зато передо мной стоит одна особенно веская – остаться, – шатен обнажил в любезной улыбке, адресованной Агнессе, зубы.

– С каких пор деньги для тебя – не причина? – ледяным тоном уточнил Синклер.

– Господа… – заикнулась было девушка, беспомощно оглянувшись в сторону Генриха, но того осаждали у другого конца стойки, и он явно не мог вмешаться.

– Возможно, нынче я прозрел и осознал, что ничто не может затмить сияние некой милой особы, – вычурно заявил парень, поднося к лицу стакан, и, пристально глядя на «предмет спора», сделал довольно большой глоток.

– Вешай эту лапшу кому-то другому на уши, Джонатан.

– Простите, но в чём суть вашей перепалки? – собравшись с духом выпалила Агнесса, нервно поглядывая на Синклера, который за малым не искрился от ярости.

– О… мы сражаемся за ваше внимание, госпожа Баллирано, – почтительно наклонил голову Пендлтон. – Мистер Синклер полагает, что может решить любую проблему с помощью денег, а я считаю своим долгом объяснить ему, что он не прав, и этот приз – бесценен.

Ладонь Фридриха, до того спокойно лежащая на стойке, рядом с привычно нетронутым бокалом с вином, сжалась в кулак до побелевших костяшек. Самодовольство, которым лучился четверокурсник Джонатан, явно подтачивало безупречное самообладание «нувориша» – и ведь, если вдуматься, этот благородный господин не сказал ни слова лжи или прямых оскорблений! Это было так похоже на то, как действовала леди Лэнгли…

Девушка ощутила, как внутри неё вскипают чувства, которые она, как правило, старательно подавляла – злость и раздражение. Вот только сейчас, глядя на заносчивого дворянина, который старательно унижал Фридриха, ей почему-то захотелось дать себе волю. В конце концов, она была ничем не хуже их – в таком-то платье!

– Это лестно, господин Пендлтон, – подчёркнуто застенчиво улыбнулась Агнесса, повернувшись к тому и, словно забывшись, облокотилась на стойку. – Вы получили моё внимание. Могу я рассчитывать на вашу любезность и надеяться, что получу ответ на один мой вопрос?

Краем глаза она увидела, как мучительно зарделся Фридрих, но, к его чести, не сдвинулся с места.

Джонатан, расслабленно и вальяжно улыбнувшись, тоже подался вперёд, неприкрыто заглядывая в декольте девушки – оттого и слова его прозвучали несколько приглушенно:

– На любой, госпожа Баллирано!

– Вы утверждаете, что мистер Синклер решает проблемы деньгами… а на что делаете ставку вы?

– Благородство, разумеется! – Пендлтон даже вскинулся слегка, посмотрев на Агнессу со смесью негодования – как можно не знать таких вещей! – и снисхождения, как на деревенскую дурочку.

Та мягко кивнула:

– Благородство крови, понимаю. Титулы, звания… И, получается, теперь всё это стоит примерно столько же, что и бумажные облигации, верно? – невинно взмахнув ресницами, она всё же бросила взгляд на Синклера, который вообще, кажется, дышать перестал. – Или, может, золотые слитки? Камни? Что там, в Верхнем, сейчас в ходу?

Пендлтон словно подавился ещё после её первых слов, а к концу вопросительной тирады – буквально закашлялся, побагровев.

– Как вы… – просипел он, глядя на девушку уже совсем не так вожделеюще, как прежде.

– Я? Право слово, сэр, я всего лишь уточнила расценки, ведь вы сами решили уравнивать высокое родство с презренным металлом, – Агнесса пожала плечами, отстраняясь от стойки и возвращаясь к зеркальной стене за очередной бутылью, а когда вернулась – дворянчика и след простыл.

«Так его! – торжественно провозгласил демон. – Наконец-то ты открыла рот!»

«Я нахамила представителю высшего сословия!» – к вящему ужасу девушка поняла, что у неё трясутся пальцы, и она крепче сжала бутылку, чтобы унять дрожь.

«И как? Понравилось? Вкусно, правда?» – с небывалым энтузиазмом допытывался Мельхиор.

«Нет!.. – резко ответила Агнесса, но, подумав миг, удивлённо добавила: – Хотя, вообще-то, да…»

«Вот то-то же. Привыкай».

– Над вашей дипломатичностью ещё стоит поработать в фактологическом плане, но по части остроумия вы уже сейчас многим дадите фору, – заключил Фридрих, разглядывая её с оценивающим интересом.

– Благодарю, мистер Синклер, но, боюсь, я не понимаю – о чём вы говорите, – чопорно ответила она, размышляя – кому бы предложить джина, коль скоро тот сам «скакнул» ей в руки.

– Так, мысли вслух, – встрепенулся парень, тут же сдержанно улыбнувшись. – Вы уже думали, чем займётесь после завершения обучения в Университете?

Агнесса округлила глаза в изумлении, услышав этот вопрос:

– Я два месяца проучилась! Дайте до сессии дожить! – выпалила она в сердцах, но тут же прижала пальцы к губам, смутившись собственного вскрика.

– Куда ж вы денетесь, – безмятежно пожал плечами Синклер. – Кстати! Кстати – две вещи… Во-первых – я слышал, что вы искали способ передать весточку родным, в Лондон…

Девушка встрепенулась и подалась к нему ближе:

– Вы знаете, как это сделать?!

Фридрих качнул головой в сторону диванов, куда раньше ушёл Кевин:

– Самое простое решение. Передайте письмо с ним – он вам точно не откажет, – парень еле заметно улыбнулся.

В голове у Агнессы заискрило, когда она поняла, что могла проморгать настолько очевидный способ связи с детьми! И, наверное, Кевин согласится передать пару гостинцев… те же отрезы ткани – Лаура разберётся, что из них можно будет пошить! И деньги…

– Мистер Синклер, – Агнесса подняла на студента блестящий взгляд. – Скажите… а можно обменять ману на фунты?

У Синклера слегка расширились глаза, и он странно нервно оглянулся по сторонам, а затем склонился к ней:

– Для вас – всё возможно, – доверительно понизил голос парень. – Сколько вы хотите передать домой?

Агнесса задумалась: по-хорошему она была готова хоть всю оставшуюся ману перевести в деньги, но проблема в том, что пять тысяч фунтов – слишком большие деньги для их семьи. Да и подвергать Кевина такому риску в дороге ей не хотелось. А вот триста фунтов – уже внушительное подспорье. Даже на учёбу для детей хватит! И объяснить легче – просто приложить тот самый выпуск газеты.

– Три сотни, – решилась она, отметив, как спокойно кивнул в ответ Фридрих.

– Как скажете. Расписка на предъявителя… – заметив смущённое выражение на лице Агнессы, он быстро поправился: – Не пойдёт, понятно. Значит – купюрами. Будет сделано, мисс Баллирано!

Девушка еле удержалась от счастливого визга, но, судя по улыбке Синклера, вид у неё был достаточно красноречив.

– А… а вы говорили – две вещи. Что за вторая? – простодушно поинтересовалась Агнесса, самым постыдным образом свесив обязанности бармена целиком на Генриха, который, вроде бы, уже несколько раз придушенно звал на помощь.

– Ах, да… – Синклер откинулся назад, расстегнув пиджак и принявшись шарить в нагрудном кармане. – Видите ли, случая до того не представлялось, а я… хотел преподнести вам презент. Очень скромный, я понимаю, но, надеюсь, вы не рассердитесь.

С этими словами он выложил на стойку плоский округлый футляр, размером в пол-ладони, и аккуратно придвинул поближе к девушке. Та, отчаянно покраснев, всё же приняла подношение и повертела его в руках:

– Что это?

– Откройте, – приглашающе кивнул Фридрих, и Агнесса подчинилась, подцепив небольшую защёлку и заглядывая внутрь.

Это оказалось зеркальце – карманное, маленькое, но довольно необычное. Двойное. С одной стороны было обычное стеклянное, очень чистое и гладкое, абсолютно не искажающее отражение. А вот с другой размещалась отполированная до зеркальной гладкости золотая пластина, в которой всё виделось словно в лёгкой дымке.

«Неплохо. Фейская побрякушка», – хмыкнул Мельхиор.

«Фейская?..»

«Золотые зеркала – их развлечение. Якобы отражают владельца в лучшем его виде, стирают изъяны и недостатки, а при должном навыке – даже будущее могут показывать. Только неточно, разумеется – это ведь Ши».

– Мистер Синклер, это… – Агнессе действительно оказалось сложно отвести взгляд от золотистой пластинки – этот рассеянный таинственный образ, который она ловила в неверном отражении, был полон какой-то необъяснимой прелести.

– Безделушка, знаю. Но вам нравится? – кротко спросил парень, и Агнесса внезапно вспомнила, как он уточнял – нравится ли ей танцевать с ним.

Она негромко рассмеялась, с тихим щелчком закрывая футляр и прижимая тот к груди:

– Очень! У меня никогда не было своего зеркала, да ещё и настолько красивого! Но… я всё ещё не понимаю – в честь чего?

Синклер пожал плечами:

– Просто так. Запоздало – в честь нашего знакомства. Вы ведь согласны, что совсем не обязательно приурочивать подарки к каким-то событиям? Можно их делать и просто, по настроению.

– Но это же не честно, – насупилась растерянно Агнесса. – Я же ничего вам…

– Вы порадовались – мне приятно, – отрезал Фридрих, тоже хмурясь и с оттенком суровости посмотрев на неё. – И хватит об этом.

С этими словами он, подхватив свой бокал, всё-таки сделал один глоток и почти незаметно поморщился – явно недовольный вкусом выдохшегося вина.

– А неплохо вы тут управляетесь, – раздался из-за спин толпящихся у стойки студентов голос, который Агнесса совсем не ожидала услышать – Кирьянов.

– Профессор?.. – полувопросительно-полурадостно воскликнула она, глядя на именователя, занимающего место Пендлтона.

– Добрый вечер, господин Кирьянов, – склонил почтительно голову Синклер, сидящий по соседству. – Признаюсь, мне не хватает ваших лекций в этом году.

А Агнесса только сейчас вспомнила, что на последнем занятии танцев у Фридриха сменился цвет повязки на пурпурный. В Бирмингемском университете не было строгой привязки к годам учёбы, и смена циклов обучения происходила несколько хаотично и индивидуально для каждого курса.

И всё же, что это за странное сожаление?

– Мистер Синклер, а разве… – девушка непонимающе нахмурилась. – Вы решили отказаться от Именования?

– Нет, мисс Баллирано… вы, наверное, просто не знаете – курс Именования подразумевает прохождение за три года, – мягко улыбнулся ей Кирьянов, сжимая в пальцах стакан с прозрачной жидкостью – Агнесса очень сомневалась, что это была вода, но поджигать не рискнула бы. – На четвёртом курсе Именование сменяет… хм-м… мистер Синклер, подскажите?

– Это индивидуальный выбор каждого студента. В моём случае – политэкономия, – сдержанно пожал плечами Фридрих.

Агнесса грустно вздохнула:

– Как жаль… то-то я думала – программа какая-то урезанная. На первом курсе – именование обычных предметов, на втором – магических, на третьем… – она неуверенно улыбнулась Кирьянову.

– Именование живых субъектов, – кивнул тот в ответ.

У девушки слегка ёкнуло сердце от этих слов, и она сердито поджала губы, вспоминая, как ректор упомянул о её «Истинном Имени». Ну и ладно! Не скажет он – она сама узнает!

– А потом? А как же именование существ Загранья? – требовательно сощурилась Агнесса, не заметив, как изумлённо посмотрел на неё Синклер.

Куда важнее было то, что Кирьянов улыбался, а не хмурился.

– Это, если вам будет угодно, факультатив. Вообще говоря, я работаю над тем, чтобы расширить и продвинуть программу Именования на четвёртый и пятый курсы… Министерство уже три года рассматривает мой запрос и вот-вот должно уже вынести какой-то вердикт – положительный, я уверен, – с этими словами профессор приложился к стакану, сделав пару хороших глотков.

– Вы хотите сказать, что у меня есть шанс застать эти реформы? – вежливо уточнила Агнесса, деликатно сделав вид, что не замечает, как преподаватель перед ней хлещет водку, запах которой всё же пробился через общую какофонию ароматов.

– Да. Но даже если этого счастья не случится – всегда остаётся возможность внеклассных занятий, – Кирьянов благодушно кивнул, а затем внезапно нахмурился, словно что-то вспомнил. – Говоря о… вас, мисс Баллирано, интересует участие в одном конкурсе?

Агнесса виновато улыбнулась мужчине:

– Простите… о каком конкурсе вы говорите, сэр?

– Конкурс именователей. Вообще говоря, он предполагает участие второкурсников, но, так как вы уже получили годовой зачёт, полагаю, можете принять участие, – профессор невозмутимо пожал плечами. – Кстати. Будьте добры – ваш кулон. Я совсем забыл о вознаграждении… нестандартная ситуация, из головы вылетело.

Девушка смутилась ещё сильнее, машинально коснувшись груди – на которой сейчас, увы, не было магического кристалла:

– Простите, профессор, я забыла его в комнате.

– А-а… да, действительно, – лишь сейчас Кирьянов обратил внимание на внешний вид студентки и приподнял бровь – то ли удивлённо, то ли одобрительно. – Хм. Непривычно видеть вас в таком… виде, простите тавтологию.