Текст книги "Голый король шоу-бизнеса"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

«А наше – преступление раскрывать, – подумала я про себя. – А здесь помощи, похоже, не дождешься. Кроме вежливых общих фраз ничего не скажут».

Привалов тем временем налил себе еще коньяку и щелкнул пультом телевизора.

– Если вашей беседе это помешает, я могу выключить, – посмотрел он на Ларису.

Та, кажется, уже не знала, как бы вообще свернуть беседу, и сидела точно на иголках. Обидно, конечно, было уезжать несолоно хлебавши, но что поделаешь?.. Я поднялась, попрощалась, поймав облегченный вздох Камелии, и пошла к выходу.

– Меня выпустит Валентин Петрович? – спросила я на прощание.

– Я провожу вас сама, – неожиданно заявила Камелия.

Супруг же ее, не выразив никаких эмоций, просто пожелал мне счастливого пути. В прихожей никого не было, даже вездесущий Валентин Петрович куда-то подевался. Я обулась, прошла к калитке и собиралась уже уходить, как вдруг Камелия произнесла:

– Попробуйте обратиться к Денису Задорнову. Это человек, который давно и хорошо знал Вячеслава. И в последнее время они с Гольдбергом появлялись у него на квартире. Там вообще собираются многие представители столичной богемы. Он живет в Зеленограде, улица Высокая, дом двадцать восемь, квартира тридцать четыре. Запомните?

– Конечно, спасибо, – ответила я.

Камелия быстро протянула мне плакат со своим изображением и размашистым автографом. Я еще раз поблагодарила ее и вышла на улицу. Камелия чуть постояла, затем принялась запирать калитку.

Я села в машину и записала адрес Дениса Задорнова в блокнот. Собственно, это была единственная ценная информация, которой наградила меня Камелия, да еще и неизвестно, насколько она окажется ценной, однако я и этому была рада. Все равно других вариантов не прорисовывалось. Значит, следующим этапом расследования будет поездка в Зеленоград, которую не стоит откладывать. Вот только клиента следовало предупредить.

Из машины я позвонила Морозову и вкратце обрисовала ситуацию. Затем уточнила, не передумал ли он продолжать расследование.

– Поезжайте, – после продолжительного мучительного пыхтения выдал Андрей. – Денег хватит?

– Ну, пока хватит, а там видно будет. Надеюсь, удастся прояснить, где может быть Гольдберг.

– Хорошо было бы, если бы вы его там нашли, – тоскливо пожелал Морозов, видимо, подсчитывая расходы за мои услуги.

– Понятное дело, – хмыкнула я. – Затем и еду. Но гарантий дать не могу.

– Удачи, – напутствовал меня Морозов. – И возвращайтесь побыстрее.

Глава пятая

В Зеленограде мне раньше бывать не доводилось. Городок мне понравился своей чистотой, несопоставимой с неряшливостью тарасовских улиц, компактностью и аккуратностью. Очень уютный такой уголок. Перед тем как направиться к Задорнову, я заехала на вокзал, где оставила в камере хранения пистолет – так, на всякий случай. Я же толком не знала, в какое общество мне предстояло попасть и вообще, что меня ожидает.

Собственно, адрес Задорнова я нашла довольно быстро: таксист, которого я поймала у вокзала, отлично знал Дениса. Более того, сегодня я была не первой, кого таксист вез по указанному адресу. Причину я узнала позже, но по тому, как загадочно ухмылялся водитель, повод был из разряда приятных.

Он довез меня до самого подъезда и даже показал несколько окон на третьем этаже, откуда раздавалась громкая музыка. Что характерно, источников этой музыки было несколько: из одного окна доносились звуки Бетховена, другое окно сотрясалось от металлического рубилова a la «Sepultura». На подоконнике, развалясь, сидел живописный субъект в одежде, напоминающей римскую тогу. А точнее, он был обмотан простыней и делал сразу несколько дел: курил, разговаривал по сотовому телефону и кидал в палисадник апельсиновую кожуру. Скудость его экипировки никак не соответствовала времени года, но субъект, похоже, не обращал на это ни малейшего внимания.

– Ага, – сказала я, – кажется, начинаю понимать. Спасибо.

Таксист подмигнул мне, получил плату и уехал, прежде пожелав мне хорошо повеселиться. Повеселиться, конечно же, было бы неплохо, однако я прибыла сюда с несколько иной целью. Единственное, что мне было понятно – в квартире Дениса Задорнова сегодня происходило какое-то веселое сборище.

Я поднялась на третий этаж и позвонила в квартиру. Мне никто не открыл, но, как выяснилось, этого и не требовалось: дверь не была заперта. Не церемонясь, я вошла в прихожую и тотчас же столкнулась с высоким молодым человеком в пиджаке абрикосового цвета и полосатых брюках, на руке у парня, пьяненько хихикая, висела молоденькая девица. Молодой человек что-то нашептывал ей на ухо. Девица кивала, не переставая хихикать. Прядь ее длинных светлых волос намоталась на пуговицу пиджака молодого человека, но девушка совершенно этого не замечала.

– Даня, ты такой клевый, – проговорила девица, обнимая своего кавалера.

– Знаю, моя прелесть, – небрежно отвечал тот.

– Пойдем еще выпьем? Ну... мартини? – ласково предложила девушка.

При слове «мартини» Даня поморщился, а потом прижал ей палец к губам:

– Чщ-щ-щ, я думаю, пока стоит сделать перерыв.

– Ты что, хочешь сказать, что я пьяная? – обиженно надула губки девушка и тут же едва не навернулась на высоких каблуках.

– Ну что ты, нет, конечно. Но я не хочу, чтобы ты такой стала. Кстати, вот еще гости пришли, – заметил он меня и окинул заинтересованным взглядом: – Здравствуйте, девушка. Меня зовут Даниил.

– Татьяна, – представилась я.

– Вы здесь впервые?

– Впервые, – призналась я.

– Тогда сразу ввожу вас в курс дела: стесняться не надо, ломаться тоже не надо, напиваться... – он сделал паузу, – напиваться не только можно, но и нужно, поскольку все присутствующие здесь благообразные гости скоро будут в полное... Простите, я хотел сказать, расслабятся на всю катушку. Комната для отдыха гостей находится вон там, – он показал рукой в сторону закрытой двери. – Там сейчас уже отдыхают несколько уставших тел, но, я думаю, скоро эти люди придут в себя и, как говорится, продолжат банкет.

– Спасибо, что предупредили, – улыбнулась я.

Девушка ревниво стреляла глазами в Даню. Когда же он протянул руку, чтобы помочь мне снять куртку, она вдруг топнула ножкой и произнесла:

– Васильев, ты просто гад! – И, слегка покачнувшись, двинулась в сторону комнаты, откуда гремела музыка. По дороге девица, однако, передумала, потому что свернула как раз туда, где отдыхали неведомые мне «тела», и закрыла за собой дверь. Как мне показалось, Даня Васильев вздохнул с облегчением.

– Катюша уже несколько притомилась, мы вообще-то с обеда здесь зависаем, – заметил он.

Даня Васильев был высок, очень худ и весьма молод. На вид я дала бы ему лет двадцать пять, не больше. У него было остренькое лицо с хитроватыми серыми глазами, которые смотрели насмешливо, но в то же время добродушно. На лбу и щеках красовались несколько отпечатков губной помады разных оттенков. А еще он был пьян. Причем основательно пьян. Не до такой степени, конечно, чтобы отправиться в «комнату для отдыха», но тем не менее четкость его речи была явно нарушена.

– А когда был обед? – уточнила я.

– А обед был вчера утром, – рассмеялся Васильев.

– А собственно, по какому поводу здесь все это? – поинтересовалась я.

– Так у Дениса день рождения! Вы разве не знаете? – изумился Даня. – Он что, вас не предупредил? Или вы случайно, так сказать, с корабля на бал?

– Да, – кивнула я. – А где же сам виновник торжества?

– Так вон он, в зале, – жестом показал Васильев. – Восседает. Пойдемте.

Мы прошли в комнату, в которой звучал Бетховен. Там стоял накрытый стол, но еда и выпивка не были к нему привязаны: повсюду я замечала небольшие столики, на которых стояли тарелочки, бокалы, рюмки и бутылки. Предметы посуды находились также кое-где на стульях и даже на пианино. За ним на крутящемся стуле сидел мужчина лет пятидесяти, с собранными в хвост волосами. Мужчина не играл на пианино, оно вообще было закрыто, а Бетховен лился из колонок, расставленных на подоконнике. «Пианист» оживленно разговаривал с другим мужчиной, примерно того же возраста, но выглядевшим постарше – очень солидного вида, одетым в дорогой костюм и с внушительных размеров золотым перстнем на пальце. И очки у него были в модной золотой оправе. Мужчина держался очень уверенно, даже вальяжно. Поначалу я решила, что он и есть хозяин квартиры, но Даня Васильев сказал, что Денис Задорнов как раз тот, что за пианино.

За столом сидели еще несколько молодых и не очень молодых людей. В комнате, где звучала металлическая музыка, похоже, шла дискотека. Вообще, в квартире находились люди настолько разные по возрасту и внешнему виду, что мне на первый взгляд вообще было не понятно, что их связывает. Молоденькие девушки с голыми пупками, несколько женщин зрелого возраста, юноши, которых Гарик Папазян однозначно отнес бы к «педикам», важные мужчины в костюмах... Всего я насчитала человек примерно тридцать. Видимо, Денис Задорнов был человеком очень общительным, который мог найти язык практически с любым человеком. Я предполагала, что подобные сборища бывают в его квартире регулярно, а не только в день рождения. Собственно, и Камелия предупреждала, что у Дениса частенько зависает столичная богема.

– Денис, я думаю, что пора поднять тост за тебя, – подходя к столу и занимая свое место, провозгласил Даня Васильев. – Тем более что прибыла новая гостья, Татьяна, мы с ней уже познакомились.

– Конечно! – Мужчина с хвостом, сидевший за пианино, проворно вскочил и кинулся мне навстречу. – Здравствуйте, рад вас видеть, проходите к столу!

Денис Задорнов, несмотря на возраст, выглядел этаким нестареющим живчиком, энергичным и жизнерадостным. С его лица не сходила приветливая улыбка, даже маленькие карие глаза, казалось, смеялись, а зубы были на удивление ровными и белыми.

Он нисколько не удивился моему появлению, не уточнил, кто я такая и как попала в его квартиру. Вероятно, такое поведение было нормальным, обычным для людей его круга. Мало ли! Может быть, кто-то из присутствующих мужчин пригласил знакомую даму, а может, она сама услышала о торжестве у Задорнова и решила прийти – ради бога! Мне Денис понравился своей жизнерадостностью, а также полным отсутствием снобизма и высокомерия.

Даня Васильев тем временем уже наполнял рюмки. К столу потянулись люди и из соседней комнаты.

– За Дениса! За Дениса! – раздались голоса с разных концов стола.

Все выпили, и некоторые женщины потянулись к Задорнову с поцелуями. Тот очень благодушно принимал «чмоки», отвешивая каждой даме комплименты. Даня Васильев, выпив и закусив, потерял, кажется, ко мне всякий интерес. Он подошел к солидному мужчине с золотым перстнем – тому самому, что беседовал с Денисом, – подсел к нему и завел какой-то разговор, поглядывая на своего собеседника, как мне показалось, несколько заискивающим взглядом. Важный господин слушал снисходительно, вполуха, барабаня пальцами по столу, потом небрежно махнул в сторону танцевальной комнаты, будто предлагая Васильеву проследовать туда. Тот еще что-то попытался уточнить, но мужчина, окинув Даню безразличным взглядом, поднялся и отошел к форточке, закурив сигару. У окна он с любезной улыбкой приобнял курившую тонкую сигаретку молодую девушку. Девица нисколько не отстранилась, наоборот, посмотрела на мужчину очень заинтересованно.

– Даня, идем к нам! – прокричала одна из девушек, извиваясь в танце.

Васильев махнул ей рукой, затем, ломаясь и забавно вихляя тощенькими бедрами, двинулся в круг танцующих, где и растворился. Мне же предстояло наладить контакт с виновником торжества и получить информацию о Карпинском и Гольдберге.

Денис сидел за столом на своем месте, довольно далеко от меня, и оживленно беседовал с какой-то женщиной средних лет. Своим внешним видом и низким контральто эта дама походила на оперную певицу.

Прерывать их беседу я пока не стала, решив, что подходящее время для разговора я еще выберу: судя по виду Задорнова, он был трезв и пьянеть в ближайшие часы не собирался. Я заметила, что он вообще лишь пригубил из своего бокала. Поэтому я спокойненько закусила семгой и положила себе в тарелку овощной салат, а также большой кусок жареного мяса. На алкоголь я тоже не стала налегать. Орудуя ножом и вилкой, я огляделась. Рядом со мной сидела пара: рыжеволосая девушка с аппетитными формами, одетая в обтягивающую водолазку темно-зеленого цвета, подчеркивающую ее высокую грудь, и в черные вельветовые джинсы; рядом с ней вальяжно развалился на стуле мужчина лет тридцати пяти, в сером тонком свитерке со шнуровочкой на груди и в модных остроносых «казаках». У него было достаточно симпатичное лицо с пухлыми губами и глубоко посаженными голубыми глазами. Движения мужчины были ленивы и плавны. Смотрел он на всех свысока.

– Артур, положи мне, пожалуйста, еще роллов, – обратилась к нему его спутница.

Артур чуть заметно вздохнул, привстал и небрежно кинул лопаточкой в тарелку девушки два ролла.

– Потом будешь опять сетовать на то, что поправилась, – снисходительно обратился он к своей подруге.

– Плевать! – махнула рыжая рукой. – Устрою себе парочку разгрузочных дней – и все сойдет! И потом, ты же всегда говорил, что я нравлюсь тебе такой!

– Нравишься, нравишься, – как-то отрешенно проговорил Артур и налил себе апельсинового соку.

– А мне «Хеннесси», – протянула ему бокал девушка.

– Кейси, в последнее время ты пьешь слишком много алкогольных напитков, – спокойно заметил Артур, но бокал наполнил.

– А разве ты недостаточно зарабатываешь, чтобы покупать «Хеннесси»? – парировала Кейси.

Артур смерил ее спокойным взглядом, в котором ясно читалось, что свое замечание он сделал не из-за денег, потом совершенно ровным голосом произнес:

– Если тебя не устраивает мой заработок, ты можешь найти себе более подходящую замену. Учитывая твои достоинства, – усмехнулся он, окинув фигуру девушки красноречивым взглядом.

Кейси неожиданно вспыхнула. Она в несколько глотков выпила коньяк, потом пару минут посидела неподвижно, а потом вдруг порывисто поднялась и быстро прошла в танцевальную комнату, где тут же ритмично задергалась в танце. Движения ее были отточенными, даже можно сказать, профессиональными. Артур проводил ее взглядом, который остался для меня непонятным: в нем были то ли досада, то ли недоумение. Он покачал головой и налил себе граммов пятьдесят «Хеннесси». Так как Артур находился ко мне ближе всех остальных, а также по причине того, что он в данный момент был свободен, я решила пообщаться с ним. Тем более что Кейси, судя по всему, не собиралась возвращаться за стол. Я подсела к Артуру и, улыбнувшись, сказала:

– Знаете, я здесь впервые... Очень хотелось бы поговорить с Денисом, но меня все время кто-нибудь опережает.

– Говорите, – пожал плечами Артур. – Вот сейчас он закончит болтать с Алисой, и подходите прямо к нему. Думаете, они о чем-то важном разговаривают?

Я проигнорировала его последний вопрос и полюбопытствовала:

– А вы, простите, чем занимаетесь?

Артур окинул меня снисходительным взглядом с головы до ног. Он явно принял меня за провинциальную дурочку, которых характеризует неоправданная вежливая робость. Я не стала его в этом разубеждать, решив, что подобный имидж, возможно, как раз то, что мне и нужно.

– Я композитор, – вальяжно процедил он, закидывая ногу на ногу. – Моя фамилия Вишневецкий. Слышали?

– Не слышала, – честно призналась я.

Взгляд Вишневецкого стал совсем разочарованным.

– Ну, в свое время я написал пару песен для Киркорова, – нарочито безразличным тоном продолжал Артур, – для Долиной писал. А сейчас работаю с молодыми исполнителями.

– С выпускниками «фабрик»? – спросила я.

Вишневецкий не стал ничего уточнять, он мельком бросил взгляд в сторону Кейси, которая в танце слишком крепко прилипла к Дане Васильеву, затем еще раз внимательно осмотрел меня, задержавшись взглядом на груди, и предложил:

– Хотите выпить?

– Спасибо, у меня есть, – я пододвинула свой бокал с остатками мартини, но композитор наполнил его до краев. Сам он тоже прихлебывал мартини.

– Вас как зовут? – спросил он.

– Татьяна.

– Итак, она звалась Татьяна... – неизвестно почему процитировал Вишневецкий и еще более внимательно меня осмотрел. – А где же вы, Татьяна, остановились?

– Да, собственно, пока нигде, – пожала я плечами. – Я вообще-то не рассчитывала здесь надолго задерживаться. Мне просто нужно пообщаться с Денисом. Мне рекомендовала его одна знакомая, она сказала, что у Дениса очень много связей и он может помочь мне устроиться в Москве.

– А вы, конечно, хотите жить в Москве? – усмехнулся Вишневецкий.

– Очень хочу, – покривила я душой.

– О-о-ох, – протянул Артур все с той же усмешкой знающего жизнь человека. – Сколько мне приходилось видеть вот таких же девушек, мечтающих жить в Москве! Одних манила сцена, другие рассчитывали выйти замуж за олигарха и всю оставшуюся жизнь ничего не делать... Только они не думают о том, что сцена давно переполнена, поделена и прорваться на нее удается лишь единицам. А олигархи или даже просто более-менее приличные москвичи давным-давно уже пристроены. Вы на какой вариант рассчитываете? – Он с любопытством посмотрел мне в глаза.

– Не знаю, как получится, – протянула я. – Мне необязательно работать на сцене, я бы согласилась и на другую работу, лишь бы закрепиться в Москве. А замуж... Тут тоже как получится. Во всяком случае, я прекрасно понимаю, что Москва не вымощена олигархами, если перефразировать Дюма.

– А вы начитанная мадемуазель, – заметил Вишневецкий. – Впрочем, в провинции много образованных девушек. Правда, они часто не знают, как и где им применить свои дипломы.

«Ну я-то со своим давно определилась», – усмехнулась я про себя, а вслух спросила:

– А вы сами, кстати, москвич?

Артур потрогал свою челку.

– Москвич, – ответил он. – Правда, не коренной. Я приехал из Новосибирска.

– Надо же, как много в Москве талантливых людей из Новосибирска! – восторженно сказала я. – А вот Даня Васильев откуда?

– Даня из Рязани, – снисходительно срифмовал Вишневецкий, подливая себе «Хеннесси».

– А он кто? Тоже композитор? Я смотрю, он пользуется большой популярностью у девушек.

– Да, он обаятельный, – кивнул Вишневецкий, снова оглянувшись на комнату, в которой шли танцы.

Кейси совсем разошлась: она выгибалась в танце так, что казалось, сломается пополам. Даня Васильев тоже разогрелся: он лихо отплясывал что-то среднее между хип-хопом и «Яблочком», затем вдруг подхватил Кейси на руки, высоко поднял ее и закружился на месте. Девушка довольно завизжала, все вокруг тоже загалдели, зааплодировали, шум усилился. Артур Вишневецкий спокойно посмотрел на все это, затем отвернулся и залпом осушил рюмку с коньяком. Потом аккуратно промокнул рот салфеткой и сказал:

– Даня Васильев – человек достаточно одаренный. Но он никак не может найти свое место. Вроде бы ему многое удается, а в целом... – Артур неопределено пощелкал пальцами. – Он не умеет делать хорошо одно какое-то дело, хватается сразу за многие, которые делает вроде и неплохо, но все же не на все сто. Настоящие шедевры ему не по плечу. Хотя в принципе он еще молодой... Кстати, – склонил вдруг ко мне голову Вишневецкий, – если вы вздумаете влюбиться в него – не советую.

– Почему? – удивленно спросила я.

– Потому что сильно разочаруетесь. Во-первых, вы можете по наивности рассчитывать, что он на вас женится или как-то поможет в карьере, а этого не будет. А разочарование таких девушек накрывает очень жестокое.

«Ну, уж меня-то сложно разочаровать, поскольку я давно отвыкла обольщаться, – улыбнулась я про себя. – И с моим жизненным опытом рассчитывать, что Даня Васильев женится на провинциалке и будет ей примерным мужем на всю жизнь, не то что наивно, а просто глупо. Но ведь Вишневецкий не знает меня настоящую...»

– ...А во-вторых, – продолжил тем временем Артур, – Даня Васильев в Москве сам перекати-поле. Никакого особого положения он здесь не имеет, живет на съемной квартире... Все, что у него есть, – это смазливая мордашка, молодость и какие-то намеки на талант. Вот на этом он пока и держится.

– Значит, может так случиться, что он вернется к себе в Рязань? – сочувственно спросила я.

Взгляд Вишневецкого снова стал снисходительным.

– Из Москвы, Татьяна, в свою дыру, как правило, никто не возвращается, – поведал он мне таким тоном, словно объяснял правило по грамматике для первого класса. – Вот только здесь потом занимаются совсем не тем, о чем мечталось. Но вас, я думаю, мне все равно не переубедить, – махнул он рукой. – Пока вы сама не пройдете этот путь, не успокоитесь. Кстати, мы можем продолжить разговор с вами у меня дома. После завершения вечеринки, разумеется. Вы еще не передумали беседовать с Денисом?

Я покачала головой и спросила:

– А разве у вас дома можно?

– А почему нельзя? – растянул губы в улыбке Вишневецкий.

Я продолжала играть столь удавшуюся мне роль глупышки.

– Ну, а... Кейси разве не с вами?

Артур рассмеялся сухим смехом.

– Я думаю, Кейси сегодня вряд ли поедет ко мне.

– То есть она поедет к себе домой?

– Господи, Татьяна, – вздохнул Вишневецкий. – Ну откуда у Кейси в Москве свой дом? Девочка приехала из... даже не помню какого городишки нашей необъятной родины, где закончила музыкальное училище. Пыталась петь – кстати, голос у нее действительно неплохой. А теперь работает на подтанцовках. Снимала квартиру еще с тремя такими же бедолагами. Потом стала жить у меня.

– А куда же она поедет сегодня?

– Не знаю, – спокойно пожал плечами Вишневецкий. – Не исключаю, что к Дане Васильеву.

Я немного подивилась равнодушию, с которым это было сказано. Вообще-то где-то в глубине глаз Вишневецкого я видела, что его безразличие к Кейси не такое уж искреннее. А впрочем, об искренности в данной среде говорить еще наивнее, чем о моей свадьбе с москвичом.

– Так что, поедем? – Взгляд Вишневецкого стал сальным.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что он меня откровенно кадрит. Переспать с Вишневецким не входило в мои планы. В принципе если бы это было нужно для дела, то я без всяких предрассудков решилась бы на это. Но пока что не видела в этом необходимости.

– Мне бы все-таки хотелось вначале пообщаться с Денисом, – проговорила я, скромно разглаживая юбочку на коленях.

Денис уже закончил разговор с оперной дивой, но теперь к нему подсела молоденькая девица в джинсах с низкой посадкой и колечком в оголенном пупке – кажется, та самая, которую обнимал у окна солидный мужчина в золотых очках. Сейчас она, заглядывая прямо в глаза имениннику и прижав руки к груди, что-то говорила, то ли просила пристроить ее на сцену, то ли благодарила за прекрасный вечер.

– Дело ваше, – хмыкнул Вишневецкий и поднялся с места.

Он тоже прошел в танцевальную комнату, там теперь пел Робби Уильямс. На Кейси Вишневецкий не обратил никакого внимания, прошествовал к окну и сделал знак «римлянину» очистить место. Мужчина в «тоге» спорить не стал, он покорно сполз с подоконника, помыкался туда-сюда, а потом выполз в главную комнату. Теперь я поняла, почему он так долго не покидал подоконника: парень едва держался на ногах. Глаза у него были красными и припухшими, он постоянно спотыкался, налетал на людей и еще пытался извиняться.

– Олег! – заметив его, вскочил со своего места Задорнов. – Ну как же ты так, а? Давай-ка садись поешь, легче станет.

«Римлянин» отрицательно замотал головой и качнулся в сторону «комнаты отдыха».

– Пойдешь приляжешь? – участливо спросил Денис.

Олег мотнул головой.

– Давай, дорогой, давай, – подталкивая «патриция» к двери, проговорил Задорнов.

Он втолкнул парня в комнату и поскорее закрыл дверь. Я успела заметить в комнате два дивана, а на них несколько «уставших тел». Денис, выполнив свою миссию, вернулся за стол, и я уже собиралась подсесть к нему, как место, на которое я нацепилась, занял тот самый солидный мужчина с перстнем. Он говорил Денису что-то явно снисходительным тоном, оттопыривая пухлую нижнюю губу. Задорнов слушал очень внимательно, периодически пытаясь с улыбкой возражать.

«Может быть, предлагает одной из девочек помочь в творческой карьере? – мелькнуло у меня в голове. – Впрочем, мне до этого нет никакого дела».

В это время из танцевальной комнаты появился Даня Васильев. Он плюхнулся на стул рядом со мной и вытянул свои длинные ноги.

– Фу-ух, – отдуваясь, проговорил он и покачал головой. Наполнив высокий бокал минералкой, он немного подумал и плеснул в него коньяка. – Ну, как тебе, не скучно здесь? – запросто переходя на «ты», спросил он.

– Да нет, – улыбнулась я, думая о том, что пришла сюда не развлекаться. – Слушай, а это кто? – Я показала взглядом в сторону мужчины – поклонника сигар.

– О, это наш Папа Митя! – с почтительным уважением произнес Васильев, отхлебывая свой коктейль.

– А кто он такой? – полюбопытствовала я.

– Папа Митя у нас крутой, – с расстановкой пояснил Даня. – Великий человек.

– И в чем же его великость и крутость?

Даня неопределенно повертел в воздухе рукой, потом почему-то вздохнул и произнес:

– М-да. Вот так.

– Но чем он хоть занимается?

– А хрен его знает! – бросил вдруг Васильев, в три глотка допивая напиток. – Ездит на «Порше»...

– И это все? – еще шире улыбнулась я.

– Не все, – обиженно ответил Даня. – Просто так на «Порше» никто не ездит. Говорят, под ним много всего...

– А конкретно?

Васильев смерил меня презрительным взглядом.

– А конкретно никто не знает, – сказал он. – А Папа Митя не любит, когда расспрашивают о таких вещах. Если хочешь с ним переспать... – он сделал паузу, но фразу так и не закончил, а вместо этого плеснул себе еще коньяка.

Осушив пузатую рюмку, Денис повернулся ко мне. Глаза его увлажнились и заблестели.

– А у тебя с ним какие дела? – спросила я.

– Папа Митя, – разговорился после выпитого Даня, – наряду с прочими вещами занимается продюсированием. Кое-кому из нас помогал, в том числе и мне – я же творческий человек, – с оттенком гордости прибавил он.

Я глянула в сторону Папы Мити. Он уже закончил разговор с Денисом и теперь обнимал за талию очередную девушку. Я перевела взгляд на Даню и спросила:

– А ты знаком с такими продюсерами, как Карпинский и Гольдберг?

– Конечно, я всех знаю, – кивнул Даня. – Кстати, Папа Митя пытался с ними тоже какие-то свои дела вести.

– Какие? – уточнила я.

– Продюсерские, – усмехнулся Васильев, и я поняла, что, даже несмотря на опьянение, он ничего мне не расскажет о загадочном Папе Мите, который ездит на «Порше», имеет непонятный многогранный бизнес, запанибрата общается со всей околотворческой шушерой и интересуется девочками.

В это время я заметила, что Денис Задорнов остался в одиночестве, и быстренько переместилась на свободное место рядом с ним.

– Извините, что отвлекаю вас в такой день, – начала я, – но мне совершенно необходимо с вами поговорить. Я специально приехала сюда из Тарасова. Сразу скажу: это не касается никаких протекций.

Черные брови Дениса удивленно взлетели вверх, он посмотрел на меня более внимательно и вдруг рассмеялся:

– Да говорите, ради бога! Говорить здесь, кажется, никому не запрещено. И вы что же, специально ехали из самого Тарасова, только чтобы побеседовать со мной?

– Да, и это очень важно, – повторила я. – Дело касается одного вашего знакомого, Вячеслава Карпинского. Вы слышали, что его убили?

Маленькие глаза Дениса расширились, он явно слышал эту новость впервые. Некоторое время посидев молча, он налил себе мартини и так же молча выпил.

– Не знал, – протянул он. – Доигрался, стало быть, Славка... Н-да.

– А почему доигрался? Вы что-то знаете о его делах? – с надеждой спросила я.

Денис прищурился и посмотрел мне прямо в глаза.

– А вы ему кто? – спросил он. – Его... девушка?

– Нет, – я решила не кривить душой с Задорновым. – Я его вообще не знала. Дело в том, что я частный детектив, который расследует его смерть. Только не нужно удивляться, что в Тарасове есть частные детективы, что один из них – женщина, и тому подобное. Все это я уже слышала много раз. Не надо удивляться, давайте просто поговорим о фактах.

– Хоть вы и не перестаете меня удивлять, – качая головой, произнес Задорнов, – я, конечно же, с вами поговорю. Только, признаться, пока не понимаю, какой помощи вы от меня хотите.

– Для начала я вас очень прошу не сообщать никому из присутствующих о моей профессии, – сказала я. – Пускай все считают меня вашей гостьей, которая приехала из провинции и надеется остаться в Москве. Я полагаюсь на вашу порядочность.

– Ради бога, – серьезно кивнул Задорнов и вдруг рассмеялся, помотав головой: – Черт возьми, это даже интересно.

– Во-вторых, поговорить мне хотелось бы где-нибудь в уединенном месте, где нам никто не помешает. А то здесь люди веселятся, нас постоянно будут отвлекать. Обещаю, я не отниму у вас много времени.

– Пойдемте в кухню, – тут же предложил Задорнов и, галантно подав мне руку, провел меня в кухню, предварительно извинившись перед гостями и попросив не отвлекать его некоторое время.

Кухня была просторной и светлой. Правда, особого порядка в ней сейчас не наблюдалось, что было, в общем-то, понятно. Для меня Денис притащил из зала стул, а сам присел на столик.

– Итак, вы сказали, что Карпинский убит, – сам начал Задорнов. – Где, в Тарасове?

– Да, именно, – подтвердила я. – А перед этим он провернул нечестную сделку с одной нашей местной группой. Вместе со своим приятелем Анатолием Гольдбергом.

– Ну конечно, с кем же еще! – воскликнул Денис. – И все-таки почему вы решили, что я могу вам помочь?

– Мне рекомендовала обратиться к вам Камелия, – не стала скрывать я. – Видимо, у нее были какие-то основания для этого...

– Ах, Камелия! – Денис снова оживился. – Она знала, что Карпинский обращался ко мне за помощью.

– За какой? – тут же спросила я.

– Просил узнать, не нуждается ли кто-либо из артистов в его услугах, – пожал плечами Денис.

– А вы что ответили?

Денис закатил глаза.

– На тот момент я уже знал, что работать со Славкой, скажем так, не совсем безопасно... – осторожно выразился он.

– То есть? – в упор спросила я. – Вы хотите сказать, что были случаи, что он обманывал кого-то из артистов в Москве?

Денис несколько минут подумал, поболтал ногами, потом ответил:

– Да, такие случаи были. И, поверьте мне, после подобных вещей с таким человеком уже никто не станет иметь дела. Как я мог кого-то рекомендовать? А если бы Вячеслав и здесь показал свои штучки-дрючки? Представляете, в каком бы я потом был положении! Так что я был вынужден ему отказать. Вежливо, разумеется.

– А вы вообще давно с ним знакомы? С Карпинским, я имею в виду.

– Ой, даже не помню, сколько лет! – покачал головой Задорнов. – Приехал он в Москву, кажется, лет десять-пятнадцать назад. Вот примерно тогда мы с ним и познакомились.