Текст книги "Голый король шоу-бизнеса"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава третья

Тем же вечером, чтобы не откладывать дело в долгий ящик, я собралась к сестре погибшего Вячеслава Карпинского. Время как раз было подходящее: скорее всего, к восьми часам она уже вернулась с работы. Собственно, кроме имени этой женщины и ее адреса, я больше ничего о ней не знала. Не знала, где и кем она работает, не знала, есть ли у нее семья...

Остановив машину у ничем не примечательной пятиэтажной постройки времен Хрущева, я поднялась на третий этаж и позвонила. Вскоре послышалось настороженное:

– Кто?

– Я к вам по поводу смерти вашего брата, – применила я довольно обтекаемую формулировку, чтобы избежать лишних вопросов.

Сестра Карпинского, Марина, выглядела усталой и погасшей. Она была одета в черный обтягивающий топ и красные шорты, и я обратила внимание, что у этой женщины хорошая, стройная фигура. Да и лицо сохранило следы красоты. На вид Марине можно было дать лет тридцать пять, хотя на самом деле, скорее всего, Марина была моложе. Она, наверное, недавно пришла с работы и умылась – на лице отсутствовал макияж, вместо него был наложен густой слой крема, что свидетельствовало о том, что Марина все-таки привыкла следить за собой. Об этом же говорили и модная стрижка, и профессионально выполненное мелирование.

Жилище Марины не отличалось особой роскошью. Видимо, братец не баловал сестру подарками со своих гонораров.

– Проходите, – скользнув по мне безразличным взглядом, пригласила меня Марина в кухню, которая оказалась примерно такой, как я и представляла: маленькой, тесной, со старой мебелью, оставшейся, видимо, еще от родителей. Но, проходя по коридору, я мельком заглянула в комнату и отметила, что в ней обстановка все же гораздо лучше. Там явно недавно делали ремонт, да и мебель была современная, и техника неплохая.

«Братец помог? Или своими силами справилась? А может быть, одинокая женщина нашла спонсора? А собственно, с чего я взяла, что она одинокая?»

Марина предложила мне присеть на табурет и поставила на плиту чайник. Затем достала из пакета ватный тампон и медленными движениями принялась стирать крем с лица. Покончив с этим занятием, она села напротив и вяло сказала:

– Ваши люди уже здесь были.

– Я знаю, – кивнула я, – но мне хочется все же кое-что уточнить.

– Уточняйте, – пожала плечами Марина.

– Скажите, как вы можете охарактеризовать своего брата? – начала я.

Марина чуть подумала, потом поднялась, выключила чайник и достала две чашки. Под жиденький чаек с простым печеньем мы с ней и начали беседу.

– Слава любил рисковать, – качая головой, сказала Карпинская. – Его даже можно было назвать авантюристом. В детстве никого не боялся, постоянно во всякие истории попадал. Это в крови у него было. Причем силой физической никогда не отличался и спортом не занимался никогда. Такой характер был...

– А давно он уехал в Москву?

– Да уж лет пятнадцать как, – махнула рукой женщина. – Я не знаю толком, чем он там занимался. Мне это все незнакомо, непонятно.

– А вы сами где работаете? – поинтересовалась я.

– Я детский психолог. Долгое время работала в детском саду, но там зарплата совсем маленькая. Правда, не так давно подруга помогла устроиться в частную клинику. Там, конечно, гораздо лучше.

– Не жалко было уходить? – спросила я, демонстрируя искренний интерес и стараясь тем самым расположить к себе женщину.

– Жалко, – вздохнула Марина. – Тем более что я, в отличие от брата, не склонна к переменам и рискованным операциям.

– Но что-то о жизни брата вы знаете?

– Знаю. Он ведь в шоу-бизнесе крутился. Не всегда все у него хорошо получалось. Что называется, то густо, то пусто. Иногда приезжал в обновках, хвалился, что все у него отлично, нам с родителями дорогие подарки покупал... А порой приезжал с поджатым хвостом, денег у родителей просил в долг. Те давали, конечно. Только Слава почти никогда не возвращал. А когда родители умерли, он реже стал здесь появляться. У меня денег просить было бесполезно – что я ему со своей зарплаты могла дать? Он в день, наверное, больше тратил, чем я в месяц зарабатывала. Сейчас, конечно, мне полегче стало, но тут и Слава перестал появляться.

– А что вы знаете про его друга Гольдберга? Они ведь, кажется, работали вместе.

– Про Гольдберга я мало знаю, – отвернувшись в сторону, опустила глаза Марина. – Слава несколько раз заходил с ним ко мне, однажды даже пару дней они здесь жили. Это еще года два назад было.

– Ну а все же? Как вы можете его охарактеризовать? И что вам брат о нем рассказывал?

Марина наморщила лоб.

– Слава говорил, что познакомился с ним в Москве. А сам он, кажется, откуда-то, чуть ли не с Дальнего Востока, я точно не помню. А по характеру... Да такой же, как и братец, – шустрый, авантюрного склада. Вот на этой почве-то они и спелись в Москве. Крутились, пытались вместе деньги зарабатывать, раскручивали каких-то малоизвестных певцов... Но Гольдберг все же посерьезнее Славы, надо признать. Поосновательнее, что ли. Да и постарше немного. Хотя... – Марина махнула рукой. – Слава с возрастом все равно мало бы изменился. Это уж, как говорится, горбатого могила исправит...

Произнеся последнюю фразу, Карпинская вздрогнула, видно, поняла двусмысленность сказанного. Она вытащила из кармана шорт платок и промокнула глаза.

– Извините, – шмыгнув носом, сказала Марина. – Все-таки родной брат...

– Я понимаю, – кивнула, а переждав минуту, спросила я: – Мы можем продолжить разговор?

– Да-да, – заверила меня Карпинская. – Значит, о Гольдберге... Пожалуй, я вам все и сказала. В общем, в отличие от Славы, он не был подвержен всяким там порокам, – она понизила голос. – Во всяком случае, с бабами так не путался и все деньги в казино не спускал.

– А братец спускал? – прищурилась я.

– Еще как, – усмехнулась Марина. – Я же говорю, с молодости был авантюрист.

– И какие же казино он предпочитал? Я имею в виду и местные, и московские.

– Ну, насчет московских ничего сказать не могу, – развела руками сестра Карпинского, – а про тарасовские... Упоминал он как-то казино «Каскад», по-моему. Это еще в прошлый приезд, он Гольдбергу звонил и говорил: «Я буду в „Каскаде“, подъезжай туда».

Казино «Каскад» было мне хорошо знакомо, бывать мне в нем доводилось не раз. Так что проблем с получением информации насчет Карпинского от его сотрудников не должно возникнуть. В крайнем случае можно будет прибегнуть к самому безотказному методу развязывания языков – финансовому поощрению.

– А в этот раз не знаю, был он там или нет, – продолжала Марина. – Мы же даже не общались, он и не позвонил мне, не сообщил, что приехал. Он вообще старался не жить у меня. Ему, московскому хлыщу, эта обстановка в тягость и всегда тяготила, поэтому он и уехал покорять столицу. Я о его последнем приезде и узнала-то только от милиции...

– А почему не заходил и даже не позвонил, как вы думаете? – спросила я. – Ну ладно, остановился в другом месте, но хотя бы позвонить-то можно? Не так ведь часто вы видитесь.

– Не знаю, видимо, прятался от кого-то, – вздохнула Марина и, глядя в сторону, добавила: – Его ведь не только вы ищете.

– А кто его еще ищет? – заинтересовалась я.

– Да приходили вчера какие-то двое, еще до милиции... – неохотно поведала Марина.

– Кто такие? Как выглядели? Чего хотели? – моментально забросала я ее вопросами, почувствовав, что сейчас можно нащупать ниточку в расследовании.

– На милиционеров не похожи, разговаривали вежливо, – задумчиво сказала Карпинская. – Один в костюме был, другой в кожаной куртке. Оба такие... широкоплечие, высокие. Волосы короткие. Были на белой машине, иномарка какая-то, я не разбираюсь, – махнула Марина рукой. – Я их потом видела, когда в магазин выходила, они сидели во дворе, ждали. Думали, наверное, что я его прячу.

– И о чем же они вас спрашивали?

– Про Славу расспрашивали, когда приезжал в последний раз, не звонил ли, где бывает в Тарасове, с кем дружит... Вот, примерно, как вы. Только они точно не из милиции, ваши люди по-другому себя ведут.

– А как выглядела машина?

– Я же говорю, белая такая, иномарка...

– Ну, может, какие-нибудь значки или что-то еще?

– Сине-белые какие-то квадратики вроде... – неуверенно проговорила Марина.

– «БМВ»? – сдвинула я брови.

– Да не знаю я! – Марина прижала руки к груди. – Мне что «БМВ», что «Мерседес» – я на таких машинах не езжу. Да мне и ездить-то некуда, я на работу пешком хожу, здесь недалеко. А с работы – в магазин и домой. Вот все мои походы. Правда, на дачу еще езжу летом, так опять же в основном на автобусе, если только... – Она вдруг резко оборвала фразу.

– Что «если только»? – переспросила я.

– Ничего, я имела в виду, если только кто-нибудь из соседей по даче не подкинет на своей машине, но это редко бывает.

И Марина затеребила высветленную прядь на виске.

– А где у вас дача? – сама не зная почему, спросила я, видно, сработала интуиция – слишком уж напряглась Марина при этом невинном эпизоде.

– В Раскатове. Старенькая уже дача, от родителей еще осталась. Они в нее всю душу вкладывали, а мне некогда так за ней ухаживать, да и, признаться, желания особого нет. Так, поддерживаю, что могу.

«Может быть, они из-за этой дачи с братцем спорили?» – подумала я и спросила:

– А Вячеславу эта дача была дорога? Он туда ездил?

– Что вы! – Марина удивленно махнула рукой и даже засмеялась. – Он про нее и слышать не хотел, даже надо мной смеялся. Продай, говорит, зачем она тебе нужна? А мне жалко продавать, все-таки память о родителях. Сколько они труда в нее вложили! Они и дачу-то мне завещали, потому что знали, что Слава там палец о палец не ударит.

– А конфликтов с братом у вас не было на этой почве? – Я внимательно посмотрела Марине в глаза.

– Нет, – ответила она. – Во всяком случае, Слава никогда не высказывал претензий по этому поводу. Занимаюсь я дачей и занимаюсь, он в эти дела не лез. Тем более знал, что мне летом особо и делать-то больше нечего.

В принципе дача действительно вряд ли представляла такую уж ценность, чтобы Марина с братом могли серьезно конфликтовать из-за нее. Не того уровня это наследство. Раскатово – это не Волга, где одно только место под дачу стоит приличных денег. Далеко не у каждого тарасовца найдется такая сумма, не говоря уже о добротном доме на берегу реки. А старенькую дачку в Раскатове вполне можно купить тысяч за пятнадцать. Причем рублей. Несерьезная эта сумма для «московского хлыща», как охарактеризовала братца Марина. И все-таки этот моментик нужно иметь в виду. Чем черт не шутит! Если он иногда даже побирался у сестры, значит, бывали времена, когда и пятнадцать тысяч рублей могли быть нужны позарез.

– Я не очень-то общительный человек по натуре, – продолжала тем временем Марина, – хоть и работаю с людьми. Есть у меня несколько подруг, коллеги по работе, дети-воспитанники... – она запнулась, – в общем, мне хватает.

– А своих детей, простите, у вас нет?

– Нет, – просто ответила Марина. – Был когда-то муж, но мы очень быстро развелись. Слишком ранний был наш брак, незрелый. А сейчас... Не так-то просто выйти замуж женщине после тридцати.

– Ну, у вас есть ряд преимуществ, – польстила я ей. – Вы молодо выглядите, детей нет, квартира опять же отдельная имеется.

– Да, это так, – кивнула Марина. – Но говорю – я мало куда хожу. Познакомиться-то практически негде. Да и мужчины в основном все уже женаты. А влезать в чужую семью не хочется.

– А у кого же останавливался ваш брат в Тарасове, если не у вас? – перевела я разговор на другую тему.

– Да так, по друзьям, по знакомым, – пожала плечами Карпинская. – По ночным клубам любил ходить, там же до утра можно тусоваться. По гостиницам, видимо. У меня же его в первую очередь начнут искать. Это же не единственный раз.

– То есть его часто искали?

– Да уж не редко. Он же у нас парень бедовый. Я всегда его предупреждала, что это добром не кончится, – вздохнула Марина. – Только Слава никогда никого не слушал, шуточками отделывался. – Она помолчала какое-то время, потом подняла на меня темно-синие глаза: – Скажите, вы ведь думаете, что его убили?

– Почему вы так решили?

– Да разве с самоубийством стали бы так возиться? Приходить, расспрашивать... Вы мне скажите, есть хоть шанс, что найдут того, кто его убил? – спросила она.

– Работаем, – оптимистично заявила я. – А вы, значит, не верите, что ваш брат мог покончить с собой?

– Да господь с вами! – усмехнулась Марина. – Кто угодно, только не Слава. Он любил жизнь.

– Ну, а если бы он, скажем, крупно проигрался, а деньги отдавать нечем? Если выхода не было?

– Да что вы! – Марина замахала руками. – Он и не в такие передряги попадал! Он уж привык, ему и жизнь-то без передряг скучной казалась.

– А вы откуда знаете? Он что, с вами откровенничал? – прищурилась я.

– Ну, не то чтобы так уж откровенничал... Но кое-что говорил. Да я и сама не идиотка. Зря, что ли, он скрывался периодически? Мне звонил, говорил, чтобы, если его будут спрашивать, отвечала, будто не общалась с ним уже несколько лет. Мне все это очень не нравилось, очень... Я не люблю таких дел.

– А что вы знаете о его отношениях с девушками? – задала я довольно важный вопрос.

– Ой! – Марина поморщилась. – У него их, кажется, столько было, этих отношений. Слава легкомысленно к таким вещам относился, жениться не собирался. Я ему говорила не раз: «Тебе тридцать седьмой год пошел, пора семью заводить, детей!» А он только отмахивался да смеялся. Я, говорит, Мариша, несемейный человек. Или говорил, что, мол, вот заработаю достаточно, чтобы семья ни в чем не нуждалась, тогда и женюсь. Но только вряд ли бы он женился. Такие люди не любят однообразия и стабильности. Для них это рутина. Я же все-таки психолог, хоть и детский. Прекрасно понимала натуру брата.

– А о девушке по имени Ася или Аня вы никогда не слышали?

Марина посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

– Да у него небось одних Ань было человек десять! Весь телефон забит номерами, и звонили ему часто женщины. Я и не спрашивала никогда про кого-то конкретно, потому что знала, что ничего серьезного у него ни с кем нет. Зачем же мне голову себе забивать? Это он пускай их всех по именам запоминает, разбирается с ними.

– Понятно, – вздохнула я, чувствуя, что разговор пора заканчивать.

– Так хотя, когда бы примерно, можно узнать, нашли убийцу или нет? – провожая меня в прихожую, спросила Карпинская.

– Когда найдут, вам обязательно сообщат, не сомневайтесь, – заверила я ее и стала обуваться.

Когда я выпрямилась, взгляд мой упал на тумбочку, на которой лежали женская шапочка и перчатки. Из-под них выглядывал мужской шарф.

– Это брата? – спросила я, кивая на шарф.

– Да, – сказала Марина и убрала шарф в шкаф. – Забыл еще с прошлого раза. Теперь на память останется.

Уже сидя в машине, я прокрутила в голове разговор с сестрой погибшего. Самым важным фактом, сообщенным ею, явилось то, что Вячеслава Карпинского разыскивали двое парней на белой иномарке. Кто такие? Почему искали? И где найти их самих? Эти вопросы оставались без ответа, поэтому данную информацию я пока «записала» в разряд невостребованной. А вот казино «Каскад»... Это, пожалуй, то место, куда следовало направиться в первую очередь, тем более что и время как раз было подходящее – скоро десять часов вечера.

Однако перед тем, как отправляться в «Каскад», я все же решила метнуть кости. Выпала следующая комбинация:

36+20+5 – Вы успешно разрушите хорошо продуманный заговор, составленный против вас вашими соперниками.

Спасибо, родные мои, за поддержку! Только пока что у меня не просматривается ни соперников, ни заговоров, которые они могут составить против меня. Но раз кости предупреждают, значит, так оно и будет, ибо мои помощники никогда меня не обманывают.

* * *

«Каскад» стоял на Набережной, почти у самой воды, и искрился неоновыми огнями. Строгое здание завораживало четкостью и завершенностью форм, а сверкающе-синяя вывеска только подчеркивала прелесть архитектуры. К этому времени стоянку уже заполнили автомобили всех марок и моделей. В основном здесь красовались зарубежные элитные машины, но было несколько «десяток» и «Волг». Я оставила машину на стоянке и подошла к массивным дверям казино.

Мне было достаточно хорошо знакомо это место, еще с тех времен, когда здесь располагалось не казино, а обычное кафе. И дизайн здания был совершенно иным, и обстановка внутри, к сожалению, оставляла желать лучшего. Посетителей далеко не всегда встречал услужливый метрдотель, и народу было столько, что, как говорится, яблоку негде было упасть. И публика была разношерстной и разноуровневой. Работники торговли и труженики ненавязчивого советского сервиса приходили сюда под вечер отдохнуть от праведных трудов и обмыть дневной навар. Заглядывала сюда и интеллигенция, а также военные офицеры, подчеркнуто демонстрировавшие знание правил этикета и аккуратность перед своими дамами и друг перед другом. Были и дамы, приходившие без мужского эскорта. И конечно, гости города, командированные, обосновавшиеся в гостинице по соседству. Сервис был на уровне чуть выше столовского общепита. И где теперь все это? Да понятно где – прошло вместе с эпохой.

Двери тут же распахнулись, повинуясь руке молодого человека, одетого в ярко-синюю с золотыми пуговицами униформу.

– Добро пожаловать в «Каскад»! – хорошо поставленным голосом произнес парень, склоняя передо мной голову.

Я прошла, улыбнувшись, – в последнее время стараются возродить казино в первозданном виде, с ливрейными лакеями и швейцарами. Для этих ролей нанимают бедствующих студентов, которые рады поработать за неплохие деньги...

Меня проводил до столика розовощекий молодой человек, весивший, по моей оценке, никак не меньше центнера. Он был облачен в строгий черный костюм, к которому прилагался не менее строгий галстук.

«Ни дать ни взять дежурный инструктор горкома комсомола на своем боевом посту», – подумала я.

«Комсомольский вожак» подозвал официанта, и тот вручил мне меню. На эстраде тем временем небольшой смешанный ансамбль демонстрировал модерновый балетно-гимнастический этюд под звуки синтезаторов, со всей широтой и размахом, на которые только был способен провинциальный балетмейстер-постановщик.

Я была не голодна, к тому же мне следовало поскорее перейти в игровой зал, поэтому я ограничилась салатом и кофе с пирожным. Нужно отдать должное – качество еды в «Каскаде» было на уровне, кофе был крепким и сладким ровно настолько, насколько нужно.

Осмотревшись, я отметила, что никого из знакомых в обеденном зале не было. Поэтому я решила действовать.

Покончив с кофе, я прошла в игорный зал. Единственное, что объединяло здесь разношерстную публику, – это желание разбогатеть. Ни у кого не было стремления потратить лишние деньги – лишних просто не бывает.

Наблюдать за игроками было даже забавно, но я сюда пришла не за этим. Я подошла к стойке бара и взобралась на высокий табурет.

– Мартини, пожалуйста! – попросила я бармена.

Незнакомый молодой человек поспешил выполнить заказ. Поблагодарив его, я поинтересовалась:

– Скажите, вы постоянно здесь работаете?

– Конечно, – снисходительно кивнул бармен, которому гораздо больше подошло бы место на ринге – мускулатура так и переливалась под форменной одеждой, а нос на мужественной широкой физиономии казался сломанным неоднократно.

– Вы, наверное, помните всех посетителей?

– Постоянных – да, – в глазах бармена сверкнула алчность – он понимал, к чему я клоню.

Я этот его взгляд угадала сразу же и выудила из сумочки нежно шелестящую купюру.

– А кто вас интересует? – уловив мой жест, осведомился бармен.

– Некто Вячеслав Карпинский.

– Ага, московский гость, – кивнул бармен, и купюра ловко перекочевала из моих рук в его карман. – Он здесь постоянно играет, почти всегда проигрывает.

– А в последний раз он когда здесь был?

– Несколько дней назад.

– И тоже проиграл?

Бармен снисходительно кивнул.

– И много? – поинтересовалась я, но бармен, извинившись, отошел.

Я посидела некоторое время одна, раздумывая, пообщаться мне с крупье или сразу отправиться к управляющему казино, но тут вернулся бармен.

– Вот, кстати, – усмехнулся он и перевел взгляд на игровой зал. – Видите, за дальним столиком рыжеволосый мужчина в синей рубашке играет? Это его постоянный партнер, Гена. Только, разумеется, вы об этом узнали не от меня...

Я посмотрела в указанном направлении и встретилась взглядом с молодым человеком лет двадцати пяти – двадцати восьми. Темно-рыжие волнистые волосы небрежными вихрами спускались на виски. Черная джинсовая рубашка подчеркивала его молодость, глаза блестели, а рука напряженно зависла над столом, пока крутился шарик рулетки. Но взгляд рыжего приобрел заинтересованность, остановившись на мне.

– Благодарю вас, – сказала я бармену и, подхватив бокал, с небрежным видом прошлась по залу казино.

Словно бы случайно я остановилась именно над тем диском рулетки, за которым играл рыжеволосый. И, обменяв деньги на фишки, поставила на то же число, что и Гена. Рыжий ответил заинтересованным взглядом.

Через несколько минут, за которые я умудрилась даже выиграть некоторую сумму, мы с рыжим разговорились.

– Ну что, партнер, позволите вас пригласить на ужин? – поинтересовался Геннадий.

– С удовольствием принимаю приглашение, – улыбнулась я, и мы прошли в ресторан.

Сев за столик и заказав закуску, разговорились.

– Я вижу, вам везет, – заметила я, закуривая. – Неужели так всегда?

– Нет, конечно, это же фортуна, – глубокомысленно откликнулся Геннадий. – Но я редко остаюсь в проигрыше.

– Это замечательно. А один мой знакомый, напротив, редко выигрывает. Он тоже здесь играет – может быть, вы его знаете.

В этом местечке царила умиротворенная обстановка. В огромных аквариумах, расположенных по периметру стен, лениво плавали пестрые рыбы.

– И кто же этот ваш знакомый? – полюбопытствовал рыжий мужчина. – Возможно, я и в самом деле с ним встречался.

– Вячеслав Карпинский, – назвала я имя.

И лицо моего собеседника сразу помрачнело. Однако Геннадий не выразил больше никаких эмоций.

– Как же, отлично знаю Славу, – с непринужденным видом произнес он. – Он, кстати, на днях взял у меня взаймы деньги, только до сих пор не вернул.

– Да вы что? – пораженно воскликнула я.

– Но это без передачи, – поднял указательный палец вверх Геннадий. – Просто странно – сумма-то плевая совершенно, а он не появляется здесь уже несколько дней. Как будто боится, что ли? Или двух тысяч найти не может? Причем, заметьте, не долларов, а рублей! Представляете? – Геннадий засмеялся.

Я тоже улыбнулась, не в силах скрыть удивления. Действительно, сумма была смешной.

– А на днях – это когда? – осторожно уточнила я. – Понимаете, я тоже его ищу, а он словно сквозь землю провалился.

– Он и вам должен денег?! – изумленно воскликнул Геннадий.

– Нет-нет, что вы, – улыбнулась я. – Мне он нужен совсем по другому вопросу.

Геннадий внимательно посмотрел на меня, потом усмехнулся. Видимо, решил, что я одна из многочисленных подружек Карпинского, которую ветреный продюсер кинул не на деньги, а на любовь. И теперь несчастная брошенная мадемуазель ведет поиски коварного любовника, обходя его насиженные места.

– Я сейчас точно не вспомню, – наморщил он лоб. – Где-то около недели прошло.

«Не сходится, – подумала я. – Смерть Карпинского наступила три дня назад. Интересно, а после того, как он занял деньги у Геннадия, он появлялся здесь?»

– А вы сами каждый день здесь бываете? – поинтересовалась я.

– Нет, – покачал головой Геннадий. – После той встречи с Вячеславом я не появлялся здесь несколько дней. Пришел вчера, сегодня вот снова здесь... А его нет! Я уже думаю, что он уехал обратно в Москву и ждать своих денег мне придется теперь долго – пока он не явится снова.

«Вот это уже на что-то похоже, – подумала я. – И Карпинский, скорее всего, не вернул столь мизерный долг именно потому, что его за это время убили».

– А я вас где-то видел, – продолжил между тем разговор Геннадий, бросив на меня игривый взгляд.

– Вполне возможно, – пожала я плечами.

– Определенно видел. Скорее всего, – продолжил он развивать мысль, – видел я вас где-нибудь в думской комиссии по торговле или что-нибудь в этом роде. А может быть, на деловой тусовке в торгово-промышленной палате...

– Не помню, – с улыбкой развела я руками, поскольку бывать в подобных местах мне практически не приходилось.

Откровенно говоря, Геннадий внешне не представлял собой ничего особенного и запоминающегося. Поэтому вполне могло быть, что мы где-то и сталкивались, и он меня запомнил, а я его – нет. Хотя все же вряд ли, учитывая мою профессиональную память на лица.

Ужин тем временем подходил к концу, и я снова перевела разговор на Карпинского:

– Скажите, а неделю назад он был здесь один?

Геннадий посмотрел на меня, хитро прищурившись.

– Один, один, – с улыбкой закивал он. – Так что вы напрасно беспокоитесь, Танюша. Да и потом, вы такая очаровательная девушка...

– Да я имела в виду не это, – махнула я рукой. – Гольдберг был с ним или нет?

– Ах, Гольдберг! – воскликнул Геннадий. – Да, Гольдберг тоже был. Они же с ним не разлей вода. Но вы же не станете ревновать его к Гольдбергу? – усмехнулся он.

– И потом вы его тоже больше не видели? – не обращая внимания на усмешку, спросила я. – Вчера, например?

– Нет, – ответил Геннадий. – Тоже как сквозь землю провалился. Я же говорю, раз оба пропали, значит, скорее всего, в Москву вернулись. Может, он и был готов отдать мне долг, а я сам не появлялся три дня. Видимо, так. Только вот почему у него телефон не отвечает?

Это мне как раз было известно, но я не стала информировать Геннадия на предмет смерти Вячеслава и сообщать, что денег своих он теперь никогда не получит.

Поблагодарив Геннадия за информацию, я поспешила откланяться. Однако покидать заведение я не спешила. Мне нужно было выяснить, когда все-таки Карпинский был здесь в последний раз, а Геннадий не мог этого знать, поскольку сам отсутствовал несколько дней. А нужный человек уже высветился в моей памяти. Я вспомнила, что однажды была в «Каскаде» с одним из своих поклонников, который был накоротке с управляющим этого заведения. Он и меня с ним познакомил, более того, я даже не стала скрывать рода своей деятельности. Управляющий – а звали его Игорь Леонидович Коновалов – беседовал со мной очень мило и даже уговаривал поступить к нему на работу с тем, чтобы отслеживать нечестных на руку. Однако я отказалась, пояснив, что это не очень-то по моей части, да к тому же я свободный художник. Тем не менее отношения у нас остались приятельскими. Правда, виделись мы редко, но я была уверена, что Игорь Леонидович меня помнит.

В здании «Каскада» была проведена реконструкция, в результате которой на втором этаже, где располагался кабинет управляющего, было выстроено что-то вроде холла с высокими прозрачными стенами и дверями. И я знала, что Игорь Леонидович порой любит стоять там и наблюдать сверху за тем, что делает внизу пришедшая повеселиться публика. Однако сейчас его там не было. Тем не менее я уверенно поднялась по лестнице, представилась охраннику и попросила сообщить о моем визите господину Коновалову. Охранник послушно пошел в кабинет докладывать. Вскоре я уже сидела в кабинете управляющего с чашкой кофе в руке.

– Забываете нас, Танюша, забываете, – приветливо улыбаясь, говорил Игорь Леонидович.

– Работы много, – улыбалась я в ответ.

– Как же, наслышан о вашей работе. Неужели и сейчас к нам по делу?

– По делу, Игорь Леонидович, – призналась я. – Насчет одного вашего постоянного клиента дело. И дело не очень-то хорошее.

– Я слушаю, – нахмурил брови управляющий и сел в свое кресло.

– Карпинского Вячеслава знаете? – спросила я.

– Ну... не могу сказать, что знаком близко, но в «Каскаде» он периодически появляется, – осторожно ответил Игорь Леонидович.

– Он погиб, – коротко сообщила я.

Администратор вытянул губы в трубочку, покачал головой и закурил.

– Как? – наконец спросил он.

– Повесился в лесу, по официальной версии.

– А вы что, подозреваете, что его смерть как-то связана с нашим заведением? – спросил Коновалов.

– Пока что я просто отрабатываю его связи. И мне очень хотелось бы узнать у вас, с кем он здесь общался, что за отношения связывали его с посетителями и персоналом, а также, когда он появлялся у вас в последний раз.

Коновалов молчал, задумавшись. Потом сказал:

– Кажется, в последний раз он был здесь десятого числа. Я запомнил, потому что у нас тогда выступала Камелия – она сейчас гостит здесь с мужем и детьми.

«Как раз накануне предполагаемой смерти», – подумала я.

– Карпинский был с Гольдбергом? – уточнила я.

– Да, с ним, – подтвердил Игорь Леонидович. – Он чаще всего с ним и приходил. Сразу скажу, что ничего необычного в тот вечер не произошло. Они потусовались с Камелией, посидели с ней вместе за столиком, потом она на сцену пошла, спела пару песенок... А Карпинский двинулся играть.

– И что, много играл?

– Да вроде нет, – пожал плечами мой собеседник. – Ничего не проиграл, кстати.

– А вообще проигрывал много?

– Об этом вам лучше побеседовать с крупье. Если хотите, могу вас ему представить.

– Обязательно, только немного позже. А что за дела у Карпинского и Гольдберга с Камелией?

– Вот этого я точно не знаю. Могу только сказать, что общались они как старые знакомые. Во всяком случае, Карпинский. Видно, что знакомы давно.

– А Камелия и сегодня будет здесь?

– Нет, она уехала на родину, к родителям в Нижневолчинск. Вообще, она отдыхать приехала, один вечер только в Тарасове провела, – сообщил Коновалов.

Я молча покивала.

– Значит, Карпинский потусовался с Камелией, потом пошел играть, ничего не проиграл... Словом, ничего не предвещало трагедии?

– Нет, я же вам говорил – все как обычно.

– И когда он ушел?

– Где-то около трех часов, – припомнив, ответил Игорь Леонидович. – Кто-то ему позвонил, он и отчалил. Был, кстати, в хорошем настроении.

– А Гольдберг?

– А Гольдберг еще раньше уехал. Покрутился немного с Камелией, выпил, посидел и уехал, даже играть не пошел.

– И больше вы не видели ни того, ни другого? – Я пристально посмотрела на администратора. – Вспомните, пожалуйста, это очень важно.

– Я понимаю. Нет, я их точно больше не видел. Я еще так хорошо запомнил, потому что они все-таки из Москвы, здесь бывают наездами. И их последний визит совпал с визитом Камелии.

«Совпал ли? – подумала я. – Визит столичной звезды и столичных продюсеров, которые были с ней знакомы, их появление в одном и том же месте и главное – убийство одного из продюсеров сразу после этого. Случайно ли все это?»

– А как можно встретиться с Камелией? – Я посмотрела на администратора в упор.

Тот развел руками, словно извиняясь.