Текст книги "Египетские вечера"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Таня, давайте встретимся с вами сегодня в кафе «Пеликан». Знаете, где такое находится?

– Да, – глаза мои засветились.

– Буду ждать вас в девять часов. Приходите, вы не пожалеете. Ах да, мы же собирались по-простому общаться! Тогда следовало бы на «ты» перейти… Приходи!

– Непременно, – кивнула я и вышла в коридор.

Я быстро спустилась вниз и села в свою машину. Я сама еще не знала, зачем мне все это понадобилось, но чувствовала, что открываться перед Быстряковым пока не следует.

Ну сказала бы я, что являюсь частным детективом. Поговорил бы он со мной. А дальше что? И как бы он в таком случае разговаривал? А общаясь с ним на другой волне, можно узнать гораздо больше. Очень может быть, что этот тип мне ничем не поможет в моем расследовании, но и исключать противоположную возможность тоже нельзя. Будет видно.

ГЛАВА 5

Сейчас я собиралась поехать к Наташе. Уж больно мне хотелось посмотреть на фотографии Глеба. Вдруг он там с друзьями какими или с недругами, что даже лучше… Хотя на лбу у них ничего такого не написано. Поверить в то, что у Наташи за целый год совместного проживания нет ни одной фотографии, мой разум просто не мог.

Девушка на мой звонок предварительно спросила: «Кто там?» Я удовлетворенно кивнула, услышав ее голос, и назвалась.

– Что-нибудь узнала? – накинулась на меня Соколова, едва открыв дверь.

– Пока нет. Ничего особенного. – Я разулась и прошла на кухню. – Парня твоего все любили и уважали. И говорят о нем только хорошее. Я имею в виду, на его работе.

– Я тебе говорила, – в словах девушки слышалась гордость, но на глазах ее снова появились слезы.

– Я знаешь зачем пришла? Хотела попросить тебя показать мне ваши фотографии. Должны же быть у вас какие-нибудь общие с Глебом снимки. На Новый год или еще на какой праздник сделанные.

– Есть несколько. Сейчас принесу.

Наташа поставила чайник, а сама унеслась в комнату. Через минуту она заявилась с тонкой стопочкой фотографий.

– На самом деле негусто, – опечалилась я. – Ты не любишь фотографироваться?

– Честно сказать, всегда уродиной получаюсь. Поэтому даже фотоаппарат себе не купила. Это мы прошлым летом ездили на юг. Там с одной парой познакомились. Они нас и снимали. Потом фотографии по почте прислали.

Я стала рассматривать снимки. На них было всегда три человека, только на самом последнем обе пары вместе. Вероятно, догадались попросить кого-нибудь, чтобы их щелкнули.

Естественно, Наташу и Глеба я узнала сразу. Вторая девушка оказалась блондинкой с пышными волосами и хорошей фигурой. Сказать о ней что-то большее было трудно, так как снимкам не хватало четкости. Парень тоже не произвел на меня впечатления. Толстоват, лицо улыбающееся. В общем, вид у парочки добродушный.

Когда те двое были вместе, то обязательно обнимались или держались за руку. Из чего можно было сделать вывод, что либо они недавно вместе, либо решившие отдохнуть любовники.

– Как их зовут? – спросила я у Наташи.

– Галя и Артем. Они такие замечательные. Я не знаю, был бы наш отпуск таким интересным, если бы мы их не встретили. Знаешь, вдвоем тоже бывает скучно. Хочется общения. – Лицо Соколовой просветлело. Она вспомнила прекрасные времена и на минуту забыла о жуткой реальности.

– Где они живут?

– Не поверишь. В Тарасове. Но познакомились мы именно на море.

– А отношения здесь поддерживали?

– Созванивались несколько раз. Хотели вместе Новый год встретить, но у них какие-то проблемы возникли, поэтому так ни разу и не увиделись.

– Дашь мне их телефон?

– Конечно, если надо. Только каким боком они могут иметь отношение…

– Я просто про Глеба у Артема поспрашиваю. Может, они за чисто мужскими разговорами болтали о чем-нибудь, что может пригодиться, – придумала я повод.

Наташа продиктовала мне телефон. Я записала его и снова вернулась к просмотру фотографий. В самом конце тонкой стопочки я увидела снимок явно из армейской жизни.

– Да, тут Глеб, когда он в армии служил, – подтвердила Наташа.

Отлично. Хоть что-то из прошлой жизни загадочного Сашкова. Я внимательно рассматривала снимок.

Кроме самого Сашкова, на нем были еще три парня. Их внешность ничего и никого мне не напоминала. Хотя… Глеба я тоже узнала, скорее всего, просто по ассоциации и отдаленной похожести. Несмотря на то что времени с тех пор прошло не очень много, парень сильно изменился.

То, что я видела в морге, вообще надо забыть. Смерть очень сильно меняет человека. На южных фотографиях Глеб такой довольный, веселый, а на армейском снимке Сашков гораздо худее, черты лица какие-то заостренные, можно даже сказать, грубые. Другая стрижка, вернее, ее полное отсутствие, инкубаторская одежда. И я даже не знаю, узнала ли бы я Глеба, если бы увидела фотографию где-нибудь в другом месте.

– Это его друзья? – спросила я Наташу, тыча пальцем в парней.

– Да. Он говорил, что только в армии обрел настоящих товарищей, – серьезно произнесла Соколова.

– Знаешь про них что-либо?

– Нет. Но эта фотография была Глебу дорога.

– Понятно. Жаль, что ты так мало интересовалась его жизнью. Ты в курсе, что Сашков из Лабакова?

– Вот сейчас ты сказала, и я сразу вспомнила, – подхватила девушка. – Точно. Он говорил, что родился там и вырос. А после армии решил в Тарасов переехать.

Я только дивилась Соколовой. Надо быть совсем уж не от мира сего, чтобы так относиться ко всему окружающему и к окружающим людям. Близких это касается особенно.

– Наташа, тебе надо сесть за стол, взять ручку, бумагу и написать мне все, что происходило с момента вашей встречи с Глебом. Припомни события, разговоры. Вообще, – подчеркнула я, – постарайся вспомнить даже мелочи. Это очень важно. Можешь считать, что я задала тебе написать сочинение. Ты как, кстати, в школе училась?

– Нормально, – пожала плечами Соколова.

– Вот и отлично. К сочинениям относилась серьезно?

– Ну да.

– Значит, прямо сегодня, прямо сейчас садись и пиши. Я потом заеду и заберу. – Я резво встала. – Пока все. Я ушла.

Я на самом деле ушла. Выйдя на улицу, вспомнила, что не поискала в Доме ученых напарника Глеба. С Быстряковым заговорилась, и остальное вылетело из головы. Но сейчас парень, наверное, снова у себя в фирме. Значит, еду туда.

В машине я поймала себя на мысли, что веду слишком много разговоров. Надо бы что-нибудь конкретное предпринимать, а я все болтаю. Но с другой стороны, пока хотя бы минимальная информация не собрана, перейти к действиям проблематично.

Около «Гаранта» я была через полчаса, и найти там Никиту не составило большого труда. Это оказался простоватый, но очень обаятельный парень. Он отнесся ко мне с таким вниманием, будто я его родная сестра. Даже удивительно.

– Я хотела побеседовать с вами по поводу убийства Глеба, – сразу сказала я.

– Да. Я в курсе. – Никита Селезнев предложил мне пройти в курилку, что находилась в конце коридора. – Там сейчас никого нет. Сможем спокойно побеседовать.

Я согласилась, хотя и так не видела нигде людей, которые могли бы нам помешать.

– Когда вы в последний раз виделись с Глебом? – спросила я, закуривая.

– В пятницу было наше дежурство, – ответил Никита. – В пятницу и виделись.

– Его поведение было обычным? Или, быть может, Сашков как-то странно себя вел? – Я выпустила дым к потолку.

– Особенно странного ничего не было. Глеб просто сказал, что к нему должна приехать сестра из Лабакова. Домой торопился. И все.

– Сестра? У Глеба есть сестра? Я не знала.

– Родная. Я тоже только в пятницу узнал. У них там проблемы какие-то. Он недели две назад отпуск за свой счет брал. Домой ездил. Но потом не говорил ничего.

– А ты спрашивал?

– Конечно. Тогда Сашков чернее тучи ходил, я и полюбопытствовал. Но он человек такой, не любит на жизнь жаловаться и ныть. Глеб только отмахнулся и сказал, что все будет нормально. А приставать и надоедать мне не хотелось, – объяснил Селезнев.

– И где именно в Лабакове он живет, ты не знаешь? – без всякой надежды спросила я.

– Нет. Но телефон сестры знаю. Он, когда уезжал, оставил мне его. Сказал, что, если вдруг тут что-то срочное будет, я могу ему позвонить.

– Отлично. Скажи номерок. – Мне оставалось радостно потереть руки.

– Вот он, – и Никита продиктовал номер.

– Как зовут сестру?

– Глеб не называл ее имени. Сестра и сестра, – сам удивился парень.

– Ладно. Хорошо, что хоть телефон есть. – Почти закончившаяся сигарета обожгла мне пальцы. – Что вообще обо всем этом ты думаешь? – Я поймала себя на мысли, что незаметно для себя начала обращаться к парню на «ты». И мне стало неудобно. Он себе такого не позволял.

– О чем? – переспросил Никита.

– Об убийстве. Кому Глеб мог помешать?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – сразу произнес парень. – Если бы я знал, я бы не дожидался вашего появления, а сразу в милицию пошел. Мне Глеб другом был, а друзей в беде не бросают. Так что ничего сказать не могу.

– Спасибо, Никита. Ты возьми на всякий случай мой телефон, может пригодиться. Если что, позвони мне.

– Хорошо.

Селезнев проводил меня до выхода. Даже не обернувшись на видеокамеру, я села в машину и поехала домой. Энергия била во мне ключом. Так-так, надо будет обязательно позвонить сестре Сашкова. Она, по словам Селезнева, должна была приехать в пятницу. А вдруг убийство связано именно с семьей? Вполне возможно.

Кроме того, мне сегодня вечером идти на встречу. Интересно, что из нее получится?

Дома я быстро приняла ванну, потом расположилась в удобном глубоком кресле и задумалась. Что я имею?

Сашкова убили. На случайное убийство не похоже. Явно запланированное. Мало того – его пытались представить как самоубийство. Впрочем, это тоже можно поставить под вопрос. Тогда бы точно банку с балкона убрали расколотую. Если только предположить, что времени не было?

Ладно. Могла ли совершить убийство женщина? Могла. Схватить мужчину за лодыжки и потянуть их на себя и вверх – ничего сложного. Человек теряет устойчивость, так что его требуется лишь чуточку подтолкнуть. Рост и вес преступника также не имеют значения.

За что убили Сашкова? Пока неизвестно. Но просто так не убивают. Значит, в последнее время Глеб что-то такое сделал или… не сделал. А что у него было в последнее время? Работа и приезд сестры.

Конечно, предположить можно многое. Это могла быть и какая-нибудь застарелая месть. Или еще что-то в таком роде.

Но преступника Сашков знал. Иначе просто не впустил бы в квартиру. Или, впустив, боролся бы с ним. А следов никаких нет. Следовательно, они спокойно вышли на балкон. Кстати, зачем? Сашков курит?

Я быстро набрала номер телефона Никиты Селезнева. Вот кто точно может ответить мне на этот вопрос. Хотя Наташа тоже могла знать, но какая-то она непонятная. Такое ощущение, что жила с человеком и совершенно не видела его. Я, даже если бы мне ничего и не рассказывали, сама про все узнала бы. А эта девушка спокойно переносила неизвестность. А что может быть хуже этого?

Никита ответил, и я представилась. И тут же спросила:

– Скажи, пожалуйста, Глеб курил?

– Нет. Он не курил.

– А ты? Ах да. Мы же вместе дымили. Ну ладно. Пока.

Я бросила трубку и вскочила с дивана. Нечего сидеть, надо собираться на встречу с Быстряковым. Конечно, до девяти времени еще навалом, но надо немного отвлечься от умственного труда.

В этот момент у меня зазвонил телефон.

– Мельников, – коротко сообщил мой бывший однокурсник.

– Иванова, – отрапортовала я в ответ.

– Прекрасно, – Андрей оставался серьезным. – Ну, как твои поиски? С Быстряковым виделась?

– А ты?

– Я первый спросил.

– Я много кого видела, но фамилии не спрашивала, – пришлось соврать мне.

– Послезавтра похороны Сашкова.

– Спасибо, что сказал. Во сколько?

– В одиннадцать. Ты ведь любишь ходить на такого рода мероприятия?

– Просто обожаю. А ты будешь?

– Посмотрим. Я не обязан перед тобой отчитываться, – рассмеялся наконец Андрей.

– Ну, а сам-то виделся с Быстряковым? Поговорил с ним?

– Много будешь знать, плохо будешь спать.

– Не вредничай.

– Я и не вредничаю. Веду твою политику. Разве ты не так со мной разговариваешь?

– Андрюша, хватит ломаться, – вздохнула я. – Ты сам мне позвонил. Не просто же так.

– Я звонил по поводу похорон. И все. Так что пока. – Мельников отключил телефон.

Я вернула трубку на место и пошла пить кофе.

Чтобы немного отвлечься, я схватила газету, которую купила сегодня в ларьке около Дома ученых. Раскрыв ее на второй странице, увидела большую статью как раз о выставке. Надо же, какое совпадение.

Журналист рассказывал, что выставка продлится до конца этой недели и что Гольдфельд Марк Гиршевич выставляет на ней свою ценную вазу. А дальше в статье говорилось: «Вазу каждый день возят домой к коллекционеру. Что это? Недоверие к охране Дома ученых или желание, чтобы о нем больше говорили? И кто, интересно, оплачивает эту нелегкую процедуру?»

Надо же. Мне приходили в голову такие же вопросы. На самом деле, почему бы не оставить вазу в выставочном зале? Ее и там могли бы охранять запросто.

Поведение Марка Гиршевича странное. Значит, необходимо с ним встретиться. Вот только когда? Сегодня я вижусь с Быстряковым. Завтра надо будет съездить в Лабаково. Послезавтра похороны. Наверное, после них и навещу нашего владельца.

Впрочем, как факт перевозки вазы туда-сюда может быть связан со смертью Сашкова? Пока ниточек никаких нет.

Я отбросила газету в сторону. Средство массовой информации задело чашку и толкнуло ее на пол. Естественно, чашка разбилась.

Пришлось хвататься за веник и тряпку. Убрав с пола все, что осталось от моего кофе, я налила себе горячего, сделала бутерброды и быстро их проглотила.

Теперь надо выбрать, в чем я пойду очаровывать Быстрякова. Вечером жары не будет, но и холода тоже. Я остановилась на легком платье зеленого цвета на тонких бретельках. Оно замечательно сочетается с цветом моих глаз. Туфли на высоких каблуках, дамская сумочка.

Сделав легкий макияж, я посмотрелась в зеркало. Да… Такая девушка сможет вертеть мужчиной, как ей захочется. Правда, мужчина неординарный. Вон как сразу отказался давать интервью. Другой бы на его месте согласился с большим удовольствием, но не этот. Значит, вести себя, как подобает журналистке, мне не стоит. Будем просто кокетничать. И вообще, надо будет сказать, что про свою профессию я ему наврала. Чтобы не боялся.

На своей машине тоже ехать не стоит. Возьму такси. Сказано – сделано. Я позвонила в диспетчерскую и заказала такси на половину девятого.

Перед самым уходом решила бросить кости. Я достала мешочек и подкинула двенадцатигранники над столом. Они подлетели чуть вверх, а потом стукнулись о ровную поверхность.

Три косточки. Три цифры. 9+21+25. Я вспомнила расшифровку по памяти: «Умейте создавать себе дополнительные дивиденды, т. е. знайте, с кем и куда пойти, с кем позволить себе выпить, а с кем нет, и т. д.».

На что додекаэдры намекают? Уж не хотят ли сказать мне, что не стоит ходить на встречу с Быстряковым?

Я серьезно задумалась. На самом деле я очень доверяю моим магическим советчикам. И когда они говорят мне о явной угрозе, я всегда подчиняюсь их требованиям. Но сейчас ответ был каким-то двусмысленным. «Знайте, с кем пойти, знайте, с кем позволить себе выпить, а с кем нет». Неужели я должна отказаться от сегодняшнего вечера? Но тогда я ничего не смогу узнать. А мне очень надо.

А может, сделать все по-другому? Подойти к Быстрякову и сказать напрямую, что я, дескать, частный детектив. А ну, выкладывай мне всю подноготную! Но вряд ли это даст какие-то результаты. Так что я просто приму к сведению подсказку костей и буду очень осторожна. Думаю, этого хватит.

ГЛАВА 6

Когда я спустилась вниз, такси уже стояло у подъезда. Я доехала до кафе «Пеликан», расплатилась с водителем и вошла внутрь кафе. Мне не доводилось бывать здесь раньше, но я много слышала об этом месте. Говорили, что здесь собирается городская элита: художники, скульпторы, артисты. Люди такого плана и еще некоторые другие – известные во всем городе стилисты, парикмахеры с большим именем. В общем, та еще каша. Но знаменитая.

Я вообще-то также принадлежу к числу людей известных, но… в определенном кругу. А кроме того, не люблю я такие сборища, потому и не хожу никуда особенно.

На входе симпатичный молодой человек поинтересовался, заказан ли у меня столик. Я ответила, что у меня здесь встреча, и посмотрела на него убийственным взглядом. Парень пропустил меня.

В зале стоял полумрак и было сильно накурено. Я подошла к стойке бара и попросила показать мне Быстрякова. Мне сразу указали столик. Видимо, его тут хорошо знали.

– Как я раз видеть вас, Татьяна! – Олег Иванович встал, чтобы поприветствовать меня. – Присаживайтесь. Что будете пить?

– А что пьете вы? – спросила я, лучезарно улыбаясь.

– Балуюсь мартини. Розовым.

– А я не откажусь от белого, Олег Иванович.

Тут же было дано указание на этот счет. Мне принесли меню, и я, не особенно рассматривая цены, заказала то, что мне хотелось бы съесть.

– Таня, а давайте правда сразу перейдем на «ты»? Зачем нам, взрослым людям, всякие церемонии? – предложил Быстряков. – Долой отчества!

– Хорошо, – я кивнула.

Мы выпили мартини.

– Ну что? Теперь, быть может, расскажешь мне о себе? – Быстряков снова наполнил мой фужер.

– Знаете, вернее, знаешь, Олег, мой жизненный путь наверняка гораздо скромнее, чем ты думаешь. И я не вижу никакого смысла говорить о моей незначительной персоне. А вот ты… Как ты добился того, что имеешь? Насколько мне известно, в городе второго такого человека нет. У тебя просто блестящие организаторские способности. Это очень сложно?

Олег проглотил мою не больно-то прикрытую наживку и заговорил. Думаю, то, что он успел уже хлебнуть своего розового, сыграло мне на руку.

– К этому должен быть талант. Я не думаю, что человек просто так может воздействовать на большие массы людей. А вот у меня получается. И открыл я в себе данный талант не очень давно. Просто одна моя знакомая попросила меня организовать для нее вечеринку, причем на высшем уровне. На первый взгляд может показаться, что это никак не похоже на то, чем я занимаюсь, но только на первый взгляд. На самом деле – из одной оперы вещи.

– Очень интересно. – Мои глаза широко раскрылись в немом восторге.

– Я собрал ей таких знаменитостей! Конечно, и она известна. Не буду сейчас называть ее имени. А потом я вдруг понял, что, раз мне так легко удается уговаривать людей на то, что они сделать никак не решались или не хотели, я решил воспользоваться своим талантом. – Быстряков снова поднял бокал и предложил тост: – Давай, Танечка, выпьем за случай. Он очень многое может изменить в нашей жизни. Самое главное – понять, что случай счастливый, и воспользоваться им.

– Это так сложно?

– Труднее, чем ты можешь себе представить, – горячо продолжил Олег. – Очень многим людям судьба подбрасывает такие возможности, но глупые, слепые человеки не видят своей удачи. Они просто отворачиваются и продолжают дальше биться головой о стену.

– Вот уж не думала, – кокетливо дернула я плечиком.

– Да, да. Мне повезло. И теперь я на коне. Ты себе представить не можешь, какого труда, к примеру, мне стоило уговорить владельца вазы с последней выставки – этого упрямого Марка Гиршевича – поделиться своим чудом.

– Как понять «поделиться»? – переспросила я.

– Мне хотелось, чтобы люди могли видеть ее красоту. Конечно, приятно, когда в доме у тебя есть то, чего нет больше ни у кого в мире. Но ведь этого мало! Известность… Разве не хочется испытать еще и ее?

– Марк Гиршевич не хотел?

– Хотел, но боялся. Я же смог доказать ему, что все под контролем и переживать не стоит.

– И что? На самом деле ваза в полной безопасности? – тщательно скрывая повышенный интерес, спросила я.

– Ну, он сам учудил. Захотел, чтобы ваза на ночь непременно возвращалась домой. Не глупо ли?

– Не знаю, – ответила я, хотя ответа и не требовалось.

– Глупо. Гораздо безопаснее оставлять ее в Доме ученых. А все эти переезды… Но его желание – закон. Выпьем же. Что-то я заболтался.

Мы выпили. Я немного помолчала. Мне как раз принесли мою любимую рыбу и салат.

– А можно задать тебе совершенно бестактный вопрос? – подняла я глаза.

– Задавай.

– А какой у тебя интерес? Ну не ради же людей ты все это делаешь?

– Почему не ради людей? – громко рассмеялся Быстряков. – И ради них тоже.

– И все же? – не хотела отступать я.

– К сожалению, я не могу раскрыть все свои секреты. Да и зачем тебе, дорогая, все знать? Ты не можешь себе представить, что я могу сделать что-то за просто так?

– Понятия не имею, – смутилась я.

– И вообще, – Олег наклонился ко мне поближе, – то, что люди говорят, это еще неправда. Ты уверена, что мне надо было уговаривать Марка Гиршевича? Тебе ни разу не приходило в голову, что на самом деле могло быть иначе, что именно он упрашивал меня организовать выставку? И за большие деньги? – тихо сказал он.

– Правда? – только и смогла вымолвить я.

– Больше ни слова о делах! – Олег выпрямился и принялся за свой ужин.

Я вместе с едой переваривала это его сообщение. Неужели правда? Но насладиться умозаключениями мне не было дано. Быстряков заговорил о том, что такая красивая девушка не должна заниматься скучными разговорами.

Пришлось старательно строить глазки. Но, честно говоря, интерес к Быстрякову я уже потеряла. Если все так, как он говорит, то мне надо встретиться с самим Гольдфельдом. И на самом деле, как я могла подумать, что человек будет делать то, что ему невыгодно в финансовом плане? Вот глупая!

– Танечка, чего ты такая грустная стала? Тебе здесь не нравится? Могу предложить другой вариант.

– Нет. Все в порядке. Просто голова заболела. Наверное, мне не стоило пить.

Тут я еще вспомнила про совет косточек. Вот глупая! Только вечер зря потеряла. Хотя нет. Узнала ценную информацию.

– Наоборот, надо выпить еще, – сладко проговорил Быстряков.

– Мне очень неловко, – я картинно прижала пальцы к вискам, – но мне, пожалуй, лучше поехать домой. У меня случаются такие приступы мигрени. Раз в два месяца, не чаще. Но если это происходит, то ничего не помогает. Так что, Олег, извини, но я, пожалуй, пойду.

Я встала и немного покачнулась.

– Как жалко, – поднялся и Быстряков. – Проводить тебя?

– Я лучше сама. Мне совершенно не хочется, чтобы ты видел меня в таком состоянии. Прости. Боже, как болит!

Олег проводил меня до выхода, поймал мне такси.

– Я думаю, у нас еще будет повод встретиться. Оставишь мне телефон?

– Я сама тебе позвоню. Мне хочется оставаться таинственной, – попыталась я изобразить на лице вымученную улыбку. – Пока.

Я села в такси и облегченно вздохнула.

Дома я была через полчаса. Разделась, быстро приняла душ и завалилась спать. Все остальное – завтра. А сегодня надо выспаться перед дорогой.

* * *

Встала я рано. Сделав себе бутерброды и налив в термос горячего кофе, я села в свою «девяточку» и поехала в Лабаково. Путь недолгий, но за время дороги я смогу обдумать всю полученную информацию.

Мне за рулем думается лучше. Управлять машиной можно и на автопилоте. Голова ничем не занята, кроме мыслей.

Значит, Гольдфельд просит Быстрякова устроить выставку. Но хочет, чтобы все думали, будто это Олег упросил его показать народу ценную вазу. Зачем?

Ответ может быть или очень простым, или очень сложным.

Первый вариант – хочет, чтобы все знали, какая у него имеется ценность, и, соответственно, завидовали. Со вторым вариантом гораздо сложнее. Мало ли почему?

Но суть все равно одна – проведение выставки. Быстряков соглашается ему подыграть. Стоп. А может, это такой рекламный трюк? Чтобы создать ажиотаж? Владелец не хочет показывать ценную вазу, но господин Быстряков сумел сделать так, чтобы люди увидели красоту и смогли ее оценить. Целая история выходит. А наш народ любит истории. Душещипательные в особенности. Но не факт, что эта история связана с моим делом.

Хорошо. Оставим пока вазу в покое. Надо родственников Глеба найти и поговорить с ними. Ведь в пятницу Сашков ждал сестру. Для чего?

Время летело быстро, как и километры. В Лабаково я въехала часам к одиннадцати. И первым делом решила навестить своего друга Геннадия. Он работал в местной популярной газете. И вообще мог помочь мне с поиском адреса.

Я подрулила к его редакции, вышла из машины и поднялась на четвертый этаж. В кабинете он сидел совершенно один.

– Привет, – с порога сказала я.

– Не верю своим глазам! – распахнул объятия Гена. – Сама Таня Иванова у меня в редакции! Что за дела привели вас сюда? – продолжал он театрально высказываться.

– Геночка, у меня к тебе просьба. Но сначала накорми, напои, а потом и спрашивай.

– А спать уложить?

– Нет. Только то, о чем просила, – я весело рассмеялась.

Геннадий Сомов был младше меня, но это совершенно не мешало нам общаться. Познакомились мы на туристическом слете, когда я еще училась в институте. Слет проходил в нашей области, в таких красивых местах, что закачаться можно. Сначала между нами возникли романтические чувства, но потом мы осознали, что приносим друг другу больше пользы и удовлетворения, будучи просто друзьями. У нас так классно получалось дружить!

Целыми вечерами мы были вместе. Даже на соревнованиях по спортивному ориентированию побеждали вместе. Я совсем тогда ничего не соображала в этих делах, а Генка был специалистом. Меня выпустили первой, я добежала, как сейчас помню, до первых кустов и там стала ждать своего напарника. Лишь он появился, мне пришлось несладко. Гена не бегал по дорогам. Он всегда шел напрямик, по азимуту, и мне пришлось скакать с ним по кустам. Зато прибежали мы одними из первых.

– Эх, Таня! Где наши семнадцать лет? – вздохнул молодой еще парень, не очень далеко ушедший от этого возраста.

– На Большой Каретной, – я ответила именно так, как и требовалось.

– Ну ладно. – Сомов встал и включил чайник. – Говори быстрее, что тебе надо. Помогу, чем могу, сама знаешь.

– Не гони лошадок. – Я развалилась в кресле и закурила сигарету. – Дай немного отдышаться.

– Знаешь, как только ты появляешься, у меня такая интересная жизнь начинается! Я каждый раз думаю, – пустился в объяснения Геннадий, – может, бросить мне эти дурацкие статьи и заняться частной детективной деятельностью? Так захватывает.

– Да ладно тебе выдумывать! Ты – на своем месте. Ты ведь и дня не проживешь без своих читателей. Зачем мне лапшу вешать?

– Наверное, – притворно вздохнул парень. – Но помечтать можно?

– Мечтай.

Через пять минут мы пили мой кофе с бутербродами. Его пойло пить я не решилась.

– Ты не думай, что у меня что-то из ряда вон выходящее, – сразу остудила я пыл молодого человека. – Ничего особенного. Мне надо узнать адрес по телефону. Только и всего. Ну потом, может быть, еще некоторую информацию о человеке, который раньше жил в вашем городе. Ничего криминального.

– Жаль. Я уже надеялся.

Я протянула Гене бумажку с номером телефона сестры Сашкова.

– Посмотри адрес, пожалуйста.

Пока я пила кофе, дело было сделано.

– Держи. Что еще?

– Сможешь узнать что-либо о Глебе Сашкове? Он должен был жить по этому адресу, что ты мне дал. Хотя сейчас там сестра его живет. Возможно, у него было свое место жительства. Ну ты знаешь, как поступить. У тебя ведь столько связей в родном городе, – нахваливала я товарища.

– Лады. Ты когда появишься?

– Ты сегодня весь день на месте или убегаешь куда?

– На месте, – Геннадий недовольно вздохнул. – Дежурю.

– Сегодня и зайду. Только вот побеседую с нашей дамочкой, а потом сразу к тебе.

– Хорошо.

Я затушила сигарету и двинулась к двери.

– Ты все так же любишь пиццу? – оглянулась я.

– Угу, – на лице Сомова расцвела улыбка. – С колбасой.

– Ясно.

Умница-Геночка написал мне на бумажке, как добраться до улицы Первомайской, на которой проживала сестра Сашкова. Дом я нашла сразу. Поднялась на третий этаж грязной пятиэтажки и нажала на звонок.

Дверь мне открыла приятная женщина лет тридцати пяти. Ей могло быть, конечно, меньше, но могло быть и больше. Внешность ее не отличалась чем-то особенным. Просто милая, приятная, но не скажешь, что красавица.

– День добрый, – поздоровалась она.

– Здравствуйте. Я ищу сестру Глеба Сашкова, – сразу призналась я. – Это вы?

– Да, – нисколько не смутилась женщина и пригласила меня войти.

Мы сели на кухне. Я посмотрела по сторонам. Чисто и уютно.

– Вы живете одна? – поинтересовалась я.

– Сейчас да. Но вы мне лучше скажите, по какому делу пришли. Вас Глеб прислал?

У меня в голове промелькнула мысль, что она, похоже, не знает о смерти своего брата. Или хорошо скрывает это.

– И да, и нет, – пространно ответила я. – Вы когда видели его в последний раз?

– В ту субботу. Он приезжал ко мне.

– А разве вы не должны были приехать к нему в пятницу? – спросила я.

– Должна была, но не смогла. Поэтому он в субботу сам ко мне приехал.

– Не секрет, по какому поводу? Кстати, как вас зовут?

– Катя. А вы кто? Простите за такое любопытство, но вы пришли, задаете мне вопросы, а я даже представления не имею, с кем говорю, – объяснила Катерина.

– Конечно. Здесь нет ничего тайного. Я частный детектив из Тарасова. И новости у меня неприятные, прямо скажем.

– Что-нибудь случилось? – напряглась женщина.

– А вы ничего не знаете?

– Нет. А что произошло? Глеб натворил что-нибудь? – быстро спросила она.

– Нет, наверное. Но его убили. – Я решила не ходить вокруг да около, а сразу поставить сестру в известность.

– Убили? Когда? – Катерина побледнела. Руки ее затряслись. Губы тоже.

– В воскресенье, поздно вечером. Можно сказать, ночью. Он упал с балкона. Однако следствие думает, что его столкнули.

– Но этого не может быть… – растерянно произнесла женщина. – Не может быть, – повторила она. – Глеб уехал от меня вечером в субботу. У него все было хорошо. Он бы сказал мне. Ужас! А вы ничего не путаете? – вдруг с надеждой спросила она.

– Думаю, что нет.

– Глеб… – Глаза Катерины заполнились слезами. – Глеб… Какой ужас! Но почему?

– Где вы были в воскресенье? – без всяких эмоций спросила я.