Текст книги "Мужчина не по карману"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

По дороге в общежитие, где жили друзья Датского Смотров и Качалов, которые не пришли к Хрусталеву на праздник, я так задумалась над полученной информацией, что проскочила перекресток на красный свет. Ошалевший мужчина на бежевой «Ауди», чудом увернувшийся от моей «девятки», крикнул вослед непечатным текстом. Я, конечно, понимала, что нарушила правила и создала аварийную ситуацию, но даже в таком случае позволить себя унизить никак не могла. На мое счастье, доблестных сотрудников ГИБДД поблизости не наблюдалось. Я резко затормозила и подала назад. Мужчине с непечатным лексиконом второй раз пришлось уворачиваться от моей машины. Его растерянно-сосредоточенное лицо в «момент опасности» несказанно меня позабавило, после чего, успокоенная, я поехала своей дорогой.

Какая-то смутная тревога вдруг охватила меня. Я подумала, что это из-за пережитого волнения в доме Шадрухиных, и, отогнав от себя предчувствие, вернулась к перевариванию полученной информации, вспоминая в первую очередь слова Петровны о троих мужчинах, которые были в квартире в день убийства. Уж больно они перекликались с рассказом Хрусталева – два друга его и Датского вообще не пришли на вечеринку, а Аркадий ушел с нее рано. Но если допустим, что это они убили Шадрухину, то зачем им было возвращаться на место преступления? Ведь, исходя из слов той бабки на лавочке, можно сделать вывод, что убийство произошло во время первого их визита. Что они там могли забыть? И почему не увели своего друга? Подставить хотели?

Впереди был поворот, и я посмотрела в зеркало, проверяя, не обгоняют ли меня. И опять предчувствие тревожно кольнуло, второй раз. Это не могло быть простым совпадением. Знаю, предчувствия – не самый надежный метод работы детектива. Они – не улики. Но я все чаще убеждаюсь в том, что они практически никогда меня не обманывают. И я привыкла доверять своим предчувствиям.

Пытаясь разобраться, что же меня встревожило, я поехала медленнее, постоянно посматривая в зеркало заднего вида. Машины, не согласные с таким темпом, стали меня обгонять. Кроме одной. Я поднапрягла память и вспомнила: эту вишневую «десятку» я видела и на перекрестке, когда чуть не врезалась в «Ауди», и во дворе дома Шадрухиных. Слежка. Что ж, это уже интересно. Поглядим, кто кого.

Улица, по которой я ехала, была недалеко от центральных. Там, конечно, дороги получше, но не разгонишься из-за слишком большого количества транспорта. Выезжать куда-либо на окраину также смысла нет – можно заглохнуть в первой попавшейся канаве. Оторваться будет сложно, если только…

Я хитро улыбнулась и резко повернула на проспект Строителей. «Десятка» со скрипом затормозила – не ожидали в ней резкой смены маршрута – и завернула следом. Я нажала на газ, прибавив скорость.

В планы мои входило выехать на кольцевую, и я вырулила еще на один поворот. Машина шла ходко, без запинок, и я впервые с благодарностью подумала о техосмотре, из – за которого мне на днях пришлось отдавать свою «девятку» в ремонт. Если бы не он, чихал бы сейчас мотор, как простуженный.

До Кольцевой оставалось совсем немного, и я сбавила скорость. И сбавила изрядно, перейдя на вторую передачу. «Десятка» сзади тоже притормозила. На Кольцевую я выехала чуть ли не ползком. В жизни так медленно не ездила. «КамАЗ» с огромным прицепом, не соглашаясь с такой пешеходной скоростью, обогнал моего преследователя и уже намеревался проехать мимо меня.

Вот тогда и наступил самый ответственный момент, которого я ждала. Я вовсю надавила на газ и резко прибавила обороты. «Десятке» же мешался «КамАЗ», что и помогло мне в задуманном. Повернув по кольцу обратно, я быстренько проехала круг и пристроилась в хвосте у своего преследователя. Роли радикально поменялись, и следить стала я.

«Умничка, Танюха», – похвалила я себя.

Сразу мне представилось, какая сейчас в «десятке» паника, и стало весело. Машина моих бывших преследователей поехала быстрее, в надежде оторваться от меня, но не тут-то было. От Татьяны Ивановой так просто не уйдешь, для этого нужно сильно попотеть. А водитель «десятки» оторваться никак не мог, поскольку явно не решался превысить скорость, допустимую в городских условиях. Законопослушным оказался. Я посмотрела по сторонам и, не заметив поблизости доблестных стражей порядка, стала как бы наступать «десятке» на пятки – чуть ли не к ее заднему бамперу подъехала.

Вишневая «десятка» подмигнула мне поворотником и, прижавшись к обочине, остановилась напротив «Трактира на 75-й». Я немного пожалела, что развлечение закончилось, но радость победы меньше от этого не стала. Я припарковала машину позади и стала ждать, когда выйдет мой теперь уже бывший преследователь. Первой выходить я не собиралась – он мог неожиданно дать газу, и я потеряла бы время, садясь обратно за руль, чтобы рвануть вслед.

Несколько минут ничего не происходило, и я уже подумала было, не покурить ли мне, ожидаючи. Но тут дверца «десятки» открылась, и из нее вышел водитель.

«Так-так…» – усмехнулась я, когда увидела, кто направлялся в мою сторону.

А он подошел к моей машине и улыбнулся своей очаровательной улыбкой, отчего ямочки на щеках заложились еще глубже. Наверняка знает, что в нем нравится женщинам.

Я опустила стекло.

– Извините, не знаю, как вас зовут, поэтому не могу обратиться к вам по имени. Но все равно приглашаю вас посидеть в трактире. У меня есть неплохая тема для разговора, который может вас заинтересовать, – сказал мужчина, которого я впервые увидела в квартире Шадрухиных.

Он облокотился на крышу моего автомобиля и склонил голову к самому окну. Хотя улыбка оставалась все такой же широкой и привлекательной, глаза его смотрели цепко, стараясь уловить все детали. Нет, пожалуй, я ошиблась, решив, что улыбки и взгляды мужчины – признаки флирта. Здесь что-то посерьезнее. Я попробовала открыть дверцу, но его локоть помешал. Чуть помедлив, мужчина не торопясь, словно нехотя, отодвинулся от моей «девятки», и только тогда я смогла выйти. Он вел себя так, словно разговор этот нужен был в первую очередь не ему, а мне. Ладно, посмотрим, что за тема имелась в виду.

С досады громко хлопнув дверцей, я первой вошла в трактир. Внутри было уютно, что несколько удивило меня: в нашем городке, насколько я знала, приличные заведения сосредоточены на двух центральных улицах. Столик у стены, подальше от входа и акустических колонок, пустовал. Я подошла к нему и села лицом к входной двери, чтобы по возможности видеть всех посетителей.

– Кофе? – спросил мой собеседник.

Я украдкой бросила взгляд на часы – половина первого. Вполне можно что-нибудь перекусить, к тому же хотелось сбить спесь с гражданина с ямочками. Меню лежало на столе, и я, открыв его на первой странице, пробежала глазами по самым дорогим блюдам.

– Да, кофе и кальмары в винном соусе, – сказала я, захлопнув меню.

Мужчина усмехнулся, заглянул в свой бумажник, после чего только подозвал официанта. За дверцу в машине я отомстила.

– О чем будет разговор? – спросила я, дожидаясь халявного обеда.

– О господине Шадрухине. Вам же нужна информация о нем?

– С чего вы взяли? – вяло блефанула я. Конечно, он не дурак и догадался, что я что-то вынюхиваю, когда застукал меня в коридоре.

Мой собеседник еще раз усмехнулся, не удостоив ответом на такой глупый вопрос.

– Что ж, если не хотите, я могу и при себе оставить кое-какие доказательства.

Мне нужно было обдумать ситуацию, и я достала сигарету в надежде потянуть время. Зажигалки со стороны собеседника не было предложено, пришлось обойтись своей. Дым «Парламента» приказал извилинам шевелиться быстрее. Мужчине явно что-то от меня было нужно, иначе он не гонялся бы за мной по городу, не платил бы за обед. Отсюда вывод – можно поторговаться. Подошла официантка и поставила передо мной тарелку.

– Пожалуйста, – спокойно ответила я на его легкую угрозу, как ни в чем не бывало с аппетитом принялась за обед.

Ела я увлеченно: оказалось, что я успела проголодаться, к тому же блюдо действительно стоило заплаченных за него денег. Создавалось впечатление, будто собеседник меня не интересует. Хотя это было совсем не так. Я решила любой ценой вытянуть из него обещанные доказательства.

– Вам не интересно, кто я такой? – Мой визави попробовал подойти к вопросу с другой стороны.

– А вы мне это скажете?

Мужчина рассмеялся.

«До чего ж веселый гражданин: то смеется, то улыбается», – язвительно подумала я.

– Да, скажу. Я частный детектив.

Тут пришла моя очередь удивляться. Чего-чего, а такого я не ожидала. Я посмотрела на него пристально, после чего задумчиво продолжила трапезу.

– Шадрухина, в квартире которой мы с вами недавно были, подозревала своего мужа в измене и наняла меня следить за ним. Работа не бог весть какая, но деньги приносит. Вы еще не начали подозревать мужа Шадрухиной?

Я не знала, как ответить на этот вопрос. Уткнув нос в чашку с кофе, я «увлеклась» им, словно забыв о беседе. Ну просто такой вкусный кофе тут оказался, что не оторваться от чашки и никак не ответить.

– Понял, не хотите отвечать, – сделал свой вывод мой собеседник. – Если вдруг заподозрите его в совершении убийства, позвоните мне, – он бросил на стол визитку.

«Сергей Сергеевич Скляренко, детективное агентство „ССС“», – прочла я про себя.

– У Шадрухина алиби, – взяв в руки и рассматривая визитную карточку, сказала я.

– Это вы о командировке? Выходит, вы еще не успели посмотреть тот билет, что вынули из кармана пальто. Советую сделать это прямо сейчас.

Я достала билет и прочла на нем все надписи. Он был датирован пятым марта. А Шадрухину убили вечером шестого. Вот это новость. Из этого следует, что муж убитой приехал из командировки не на следующий день после убийства, а двумя днями раньше. И еще скрыл это от следствия. Здорово.

– Ну что? Вы все еще не хотите узнать, где был Шадрухин в момент убийства? – с ноткой победителя спросил Скляренко.

– Смотря что вы потребуете за информацию.

– Немного. Моя клиентка не успела заплатить за работу, а я потратился. Не с мужа же ее требовать возмещения издержек. Она мне осталась должна двести долларов за два дня работы.

«Дешево берет, – отметила я, – или начинающий, или детектив не очень».

Отдавать этому наглому улыбчивому типу свой дневной заработок не хотелось. К тому же версию с мужем убитой я еще не прорабатывала. Возможно, информацию, о которой говорил Скляренко, мне и самой легко будет достать.

– Я подумаю. Завтра будет ответ, – бросила я, встала из-за стола, прихватив с собой визитку, и вышла из трактира.

Глава 5

К Шадрухину ехать в гости не имело смысла. Вынос тела, дорога на кладбище и все такое прочее не располагают к беседе. Сейчас у него полон дом людей – поминки. Не раньше вечера народ рассосется. И со Смотровым и Качаловым ничего не получилось. В общежитии их не оказалось – ребята уехали к родителям на праздники и вернутся только завтра, скорее всего вечерним поездом. Что-то несчастливый у меня сегодня день выдался.

Я стояла, облокотившись о капот своей машины, и курила. Поток талой воды, как ненормальный, пробегал мимо меня, унося вдаль прошлогодние листья и зимние окурки. Ветер плутал в волосах. От него было прохладно, но в машину не хотелось. Рука теребила визитку, добытую в недрах кармана серого пальто Шадрухина. Меня мучили два извечных российских вопроса: кто виноват и что делать? Вопрос первый остался открытым, а по поводу второго возможны были два варианта: заманчивый первый – поехать домой и сколько-нибудь отдохнуть, и не столь приятный второй – можно посетить фирму «Инвест-М», в которой работает Шадрухин.

Я отправила окурок в свободное плавание по ручьям родного города и поехала к центру, выбрав вариант под номером два. Фирма располагалась в одном из высотных зданий, где сдавались помещения под офисы разных частных фирмочек. В таких домах обычно очень трудно найти искомое, что получилось и на этот раз. Я долго плутала по закоулкам второго этажа, в результате вышла почему-то на третий, где, уже совсем отчаявшись, все-таки обнаружила нужную мне фирму. А если бы я по главной лестнице пошла на третий этаж, то искомый офис ни в коем случае не был бы найден. Я усмехнулась: отсутствие логики полнейшее, как и все в нашей стране.

Я оказалась в кабинете, где сидело пятеро работников. Одни откровенно скучали, вторые измученно строчили на клавиатурах компьютеров, машинально отхлебывая остывший кофе. Один скучающий мужчина лениво повел на меня осоловелым взглядом, но отвел его, вздохнул и продолжил скучать дальше.

– Что вы хотели? – оторвавшись от экрана компьютера, спросила девушка, у которой отсутствовали какие-либо признаки фигуры.

– Могу я видеть вашего директора? – спросила я как можно официальнее.

– По какому вопросу?

Я молча достала свои «корочки» и показала их девушке. Красный цвет удостоверения почему-то сильно испугал ее. Большие карие глаза распахнулись и стали еще шире, а руки неожиданно схватили какую-то папку. Секунду спустя удивленно посмотрев на нее, девушка поняла, что папка ей совершенно не нужна, и положила ее обратно. Только после этих сложных манипуляций сотрудница фирмы «Инвест-М» смогла сказать:

– Минуточку. – И прошла в кабинет директора.

Минут десять мне пришлось ждать ее возвращения, словно они на пару с шефом срочно и тщательно уничтожали все компрометирующие их документы. Или, на худой конец, дописывали недописанные.

Наконец дверь распахнулась, и девушка пригласила меня внутрь. Кабинет директора был обставлен с шиком, как, кстати, и тот, который я увидела первым. Обычно в таких частных конторах директора имеют большие запросы, а служащие – небольшие зарплаты. За обширным, черного дерева столом сидел мужчина нисколько не представительный: маленький рост, узкие плечики и широкий животик. И, совершенно не стыкуясь с такой несолидностью, пол-лица этого человечка занимал массивный розовый нос.

«Да, на обложку „Русского медведя“ этот гражданин не потянет», – подумала я.

– Чем могу быть полезен? – спросил директор высоким голосом.

Я еще раз распахнула просроченное удостоверение, пальцем, словно невзначай, прикрыв число, до которого действительны мои «корочки».

– Хочу задать вам несколько вопросов об одном из ваших сотрудников.

Директор пригласил меня сесть, с тревогой проследив за тем, как красные «корочки» исчезли в моей сумочке. Он так и не решился попросить их посмотреть. Люблю таких людей допрашивать. Стоит только немного нажать на них, и они все выкладывают без утайки. Не то от страха, не то от благоговения перед правоохранительными органами.

– Он что-нибудь натворил? – спросил директор.

– Нет, но у него убили жену.

– А, это вы о Шадрухине, – облегченно вздохнул маленький человечек, сразу как-то успокоившись.

Я, заметив это, сразу подумала, что, по всем признакам, рыльце у него в пушку.

– Да, – подтвердила я для начала разговора, – о Шадрухине.

– Он подозревается? – спросил директор так, словно действительно ожидал услышать на подобный вопрос определенный ответ.

– Мы хотим это уяснить и надеемся, что вы нам поможете. Скажите, как зарекомендовал себя Шадрухин в вашей фирме? – начала я издалека.

Директор помялся, явно размышляя над тем, какую информацию от него ждут.

– С самой что ни на есть положительной стороны, – сообщил он наконец. – Хороший работник. Немного вял и безынициативен, но крайне исполнителен.

– А какие у него отношения с сотрудниками?

– То есть? – как-то встрепенувшись, спросил директор. Ручка из его ладони выпала и покатилась по столу. Я отметила это в своем мозгу и стала еще более внимательно наблюдать.

– Конфликтный ли человек Шадрухин, или он легко сходится с людьми, – начала перечислять я, и директор свободнее откинулся в кресле, услышав, что именно я от него хочу. – Любят ли его сотрудники, – произнесла я, продолжая наблюдать за ним и сразу заметив, что последняя фраза заставила директора вновь схватить ручку, что выдало вновь охватившее его волнение.

– Что вы, какие конфликты, – торопливо заговорил директор. – Геннадий Андреевич человек миролюбивый. Он согласен пожертвовать своим комфортом, лишь бы ни с кем не ссориться.

– А сотрудники?

– Сотрудники его уважают.

Я решила сыграть ва-банк.

– И сотрудницы?

Директор стал раскручивать и закручивать ручку, явно испытывая сильное волнение.

– То есть? – повторил он свой вопрос.

Я поняла, что таким образом мне от него не добиться правды, и попробовала подойти с другой стороны.

– Шадрухин на днях ездил в командировку? – начала я быстро, с напором спрашивать его, не давая времени на то, чтобы подумать.

– Да, – только и успел односложно ответить директор.

– Когда он туда уехал?

– Первого марта.

– А вернулся?

Ручка хрустнула в руках директора. Он часто-часто заморгал глазами, не зная, что ответить. Как мог такой безвольный человек пробиться в начальники?

– Так когда же? – давила я дальше.

– Седьмого марта, – с ноткой неуверенности сказал мужчина.

– Это точная информация? Помните, вы сейчас помогаете следствию, и от вас может зависеть, поймают преступника – убийцу! – или нет.

Почему-то патриотическая мысль о посильной помощи правоохранительным органам вконец пошатнула позицию директора.

– Пятого, – едва слышно произнес он.

Я удовлетворенно откинулась на спинку стула. Сильно захотелось курить, но я понимала, что расслабляться еще рано. Самого главного, за чем я, по сути дела, и пришла, узнать пока не удалось.

– А зачем вы подписали документы Шадрухину с неверной датой?

В этот момент на столе включился динамик и приятный женский голос спросил, соединить ли Дмитрия Федоровича с кем-то. Я подосадовала на то, что нас так некстати прервали, отметив про себя имя директора.

– Скажи, пусть перезвонит минут через пятнадцать, – ответил Дмитрий Федорович, после чего обратился ко мне. Время передышки позволило ему успокоиться и взять себя в руки. – Знаете, как это бывает: жена-стерва дома пилит, на работе полный завал, в общем, некогда хорошему человеку отдохнуть. А тут подворачивается молоденькая симпатичная девушка. Можно же понять человека.

– И отмазать его от жены… – продолжила я.

– Ну, зачем же так грубо. Прикрыть.

– Хорошо, прикрыть, – усмехнулась я. – И работает эта девушка у вас?

– Совершенно верно.

– Вы можете мне показать ее?

– К сожалению, она сегодня не пришла. Заболела, видно. Но я могу дать вам ее адрес.

Он нажал на кнопку переговорника и попросил секретаря принести личное дело Орловой. Через минуту в комнату вошла все та же бесформенная девушка и положила на стол папку с крупными буквами «Дело» на обложке. Ниже от руки было написано «Орлова Ольга Александровна». Дмитрий Федорович прочитал адрес, и я, распрощавшись, ушла.

* * *

Сумерки незаметно опускались на дорогу. Я включила подфарники и немного сбавила скорость. В доме Шадрухиных поминки, должно быть, уже закончились, но все равно ехать к нему было еще рано. Теперь уже по другим причинам. Я решила явиться к вдовцу, собрав всю возможную информацию, поэтому путь мой лежал в противоположный конец города, на самую его окраину, в Елшанку. Целый день, проведенный в дорогах, давал о себе знать. О том, что приближался вечер, настойчиво напомнил мой желудок. Я остановила машину около одной из кафешек и, включив тихо музыку, закурила.

В этом заведении я ни разу не была, а мне не хотелось попасть в какую-нибудь забегаловку, которую облюбовали граждане-алканарики. Я смаковала сигарету, от которой, кстати, аппетит разыгрался не на шутку, и наблюдала за входящими и выходящими. Вполне приличный народ. Я затушила окурок и поспешила к входу.

Пара сосисок и картошка фри волшебно пахли в моей тарелке, успокаивая возмущения желудка. В ожидании, пока мое блюдо остынет до съедобной температуры, я попробовала собрать уже известные мне факты воедино. У Шадрухина вырисовывалось очень шаткое положение: никакого алиби и мотив. Жена его была все же скорее на крокодила похожа, чем на ангела, да и характер, как я поняла, имела стервозный, а тут вырисовалась молодая и симпатичная девушка… Если убийца Шадрухин, понятно, почему нет следов взлома. Но это в том случае, если муж сам убивал жену или присутствовал в данный момент. Кто же тогда третий? Мужчин же было трое, если верить словам соседки.

А если предположить, что Шадрухин кого-нибудь нанял? Тогда совсем непонятно, зачем он раньше времени приехал в город, от такого алиби отказался.

Мне вспомнился наглый тип, гордо назвавший себя частным детективом. Мне страшно захотелось его переплюнуть и самой собрать ту информацию, которую он мне хочет продать. И здесь не жадность во мне говорила. Это дело принципа. А к Орловой обязательно нужно будет взять портативный магнитофончик, который сейчас мирно лежит в рюкзаке в машине.

Отвлекшись от мыслей, я обнаружила, что незаметно все съела, попросила счет и, заплатив, вышла к машине.

Уж не знаю, может быть, что-то и есть в Елшанке хорошее, но только не дороги. Единственное порадовало: дом Орловой нашелся сразу. Это был маленький частный домишко, как минимум с десяток лет мечтающий о капитальном ремонте. Но надо было отдать должное хозяйке: несмотря на окружающую ветхость, двор был достаточно чист и ухожен. Сбоку калитки была привинчена красная кнопка звонка.

Я огляделась и отметила, что для наблюдения за домом это место совершенно неудобное: напротив глухой забор какого-то завода, у соседей справа и слева окна в сторону нужного мне дома не выходят. Следовательно, соседей расспрашивать не имело смысла, вряд ли они могли увидеть выходящего ночью от Орловой мужчину. Оставалось только беседовать с ней.

Мне пришлось минут пять звонить, прежде чем дверь дома открылась и к забору прошаркали чьи-то шаги. Калитку открыла действительно миловидная женщина лет двадцати пяти с крашеными волосами. На ней был нежно-голубой халатик, прикрывающий стройные ноги только до колен. По всей видимости, женщина накинула его впопыхах, поскольку ворот с одной стороны был завернут внутрь.

– Что вам нужно? – недружелюбно спросила Орлова. Она зябко ежилась на ветру, стоя в одном халате и просторных мужских ботинках.

В окне дома мелькнул обнаженный торс мужчины, и мне стало ясно, почему воротник у гражданки Орловой комком свернулся «по собственному желанию».

– Я пришла за своим мужем, – напористо сказала я и, выдавив плечом удивленную женщину из ворот, прошла в калитку.

Теперь главное – не сбавлять темпа. По двору я понеслась, как стихийное бедствие, разбрызгивая из-под сапог грязь на ухоженные бордюрчики.

– Позвольте, какой муж? – донеслось возмущенное из-за спины.

Но я уже вошла в роль и отвечать не собиралась. На скользких ступенях в дом темп пришлось немного сбавить, чтобы не растянуться на глазах у полураздетой Орловой, но внутри дома я вновь зашагала нервной походкой обманутой жены. По всей видимости, обладатель голого и достаточно подтянутого торса находился в спальне, поскольку ни в коридоре, ни в зале я его не обнаружила. Я рывком толкнула дверь в спальню и увидела искомое.

Мужчина, довольно молодой, спортивного телосложения, сидел на взрыхленной кровати в одних брюках и без носков и премило удивлялся моему вторжению. Вокруг валялись остальные предметы его туалета, по которым нетрудно было догадаться, что он является коллегой Кири и моим конкурентом, то есть ментом. Вещи, кстати, валялись не только его.

– Что все это значит? – запыхавшись, подбежала ко мне хозяйка дома. – Идите искать своего мужа в другом месте.

Я, как могла, изобразила растерянность на своем лице.

– А где же Гена?

– Какой Гена, девушка?

– Вы сами знаете какой, – повернулась я к ней. – Шадрухин.

– Девушка, повторяю, ищите своего мужа в другом месте. Никакого Шадрухина я не знаю.

– Знаете! – со слезами в голосе сказала я. – Он у вас шестого был.

Я закрыла лицо руками и плюхнулась на кровать рядом с полуобнаженным в штанах. Боковым зрением я видела, как его заинтересовала эта история, а также мои бедра, к которым он словно невзначай придвинулся. Это мне было только на руку: какая женщина не заметит, что ее мужчина обращает внимание на другую. А я хотела как можно сильнее разозлить Орлову. Мне нужна была истерика, и я ее закатила.

Захлебываясь слезами, которые, честно говоря, выдавливать из себя оказалось довольно трудно, я нервно вздрогнула и уткнулась в соседние колени. Они оказались несколько костлявыми, и мне было страшно неудобно. Я представила себе, как сейчас смотрит на меня любовница мужчины. Должно быть, ох как мало тепла в ее взгляде.

– Он говорил, что любит меня, что жить без меня не может, а сам… – голосила я во все горло.

– Девушка, я не знаю, кого вы за нос водите, но скажу точно: никакая вы не жена Геннадию Андреевичу.

Я подняла заплаканное лицо с колен бойфренда Орловой и с ненавистью посмотрела на нее.

– Геннадий Андре-евич, – передразнила я ее. – Ты и в постели его так называешь?

– Что? – возмутилась оскорбленная хозяйка дома и обратилась к мужчине, сидящему рядом со мной, который вот уже пару минут терялся в сомнениях – приобнять меня, чтобы успокоить, как ребенка, или не рисковать на глазах у любовницы: – Игорь, и ты позволяешь меня так оскорблять?

Игорь, по-видимому, придерживался того мнения, что в споры женщин лучше не вмешиваться, все равно виноватым останешься. Он вяло открыл рот, чтобы что-то ответить, но я его опередила.

– Если ты не знаешь Гену, откуда тебе известно, как его зовут и кто его жена? – придвигаясь ближе к широкому мужскому плечу, спросила я Орлову.

– Да? – оживившись, спросил Игорь. – Это, кстати, интересный вопрос.

– Ну, Игорек, не слушай ты эту ненормальную, – стала оправдываться Орлова, – Геннадий Андреевич – мой коллега по работе. Как мне его не знать? И жену его я видела. И если эта, – кивнула на меня женщина, – его жена, то она сумела сильно помолодеть за последние дни, сделать пластическую операцию и, что самое неожиданное, воскреснуть.

Прослушав всю эту тираду, я шмыгнула носом и, взревев с новой силой, уткнулась все в те же костлявые коленки.

– Да что это такое? – не выдержав, кинулась оттаскивать меня от любовника Орлова.

– Да, я не его жена, – со всхлипами ревела я в ответ, не соглашаясь отлипать от бойфрендовских коленей, – но он говорил, что любит меня. И шестого ночью он не пришел ко мне, хотя обещал. И дома его не было. Я проверяла, звонила.

Орлова, я чувствовала, уже готова была применить силу, лишь бы заткнуть меня.

– Постой, постой, – прикрывая меня рукой, начал о чем-то догадываться Игорь, – шестого марта?

– Не октября же, – ответила я.

– Так вот чью бритву я обнаружил на следующий день, – осенило его. – А я, дурак, тебе цветы принес.

– Ты что, веришь этой ненормальной? – взвизгнула Орлова.

– А я-то думаю, что это к ней папа так часто приезжает, но я все его застать не могу. Он, видишь ли, то пенку для бритья оставит, то галстук забудет. Загадочный такой папочка, который с дочериными женихами стесняется знакомиться.

– Да если хочешь знать, этот «загадочный папочка» очень часто у меня ночует, – не выдержала Орлова. – Девушка, это и вам будет интересно: шестого он всю ночь провел у меня. Всю! Мы валялись в постели с семи вечера до самого утра. Кстати, любовник «папочка» замечательный. А ты думаешь, как я одна ращу ребенка? – обратилась она непосредственно уже к Игорю. – На одну зарплату, что ли? Она у меня не депутатская!

Миловидное лицо хозяйки дома от волнения покрылось красными пятнами. Обстановка накалилась до предела, и я поняла, что пора ретироваться. Я возмущенно вскочила с насиженного места и собралась пулей выскочить, словно не выдержала моя душа такой горькой правды, но не тут-то было. Орлова вцепилась в меня руками и, крепко встряхнув, отбросила обратно.

– Нет уж, не уходите! – распаленно кричала она. – Натворила дел и в кусты? Не получится!

Она размахнулась для того, чтобы дать мне пощечину, но промахнулась – я быстро увернулась от удара. Зря эта женщина затеяла военные действия со мной, обладательницей черного пояса по карате. Лучше меня так не нервировать.

Красные пятна все шире и шире расплывались по лицу и слегка прикрытой груди разгоряченной женщины. Зрачки от злости стали совсем узкими. Я сделала еще одну попытку уйти, но снова безрезультатно. Кажется, я несколько перестаралась, играя роль.

– Какое право ты имела разрушать мою жизнь? – кричала запутавшаяся в любовниках дамочка. – Зачем ты ворвалась в мой дом? Это, между прочим, противозаконно. Я свои права знаю.

Орлова в очередной раз попыталась меня ударить и в очередной же раз промахнулась. Это вконец ее взбесило. Круто развернувшись, женщина выбежала в соседнюю комнату. Действие было настолько неожиданным, что я сразу не поняла, для чего она это сделала. Лишь только когда раздался ее голос, вызывающий по телефону милицию, я оправилась от того состояния полного изумления, в которое впала из-за неожиданно бурной реакции Орловой.

В голове родились две мысли: вырвать из рук ненормальной хозяйки дома телефонную трубку или любой ценой пробиваться к выходу. Затевать побоище с женщиной не хотелось, и я, прекратив играть «бедную овечку», решительно направилась к выходу.

– Никуда ты не уйдешь, – уцепилась за мой рукав Орлова.

– Оля, не чуди, – попытался успокоить ее Игорь.

Спектакль затянулся, актеры переигрывают. История эта мне давно уже перестала нравиться, и, схватив удерживающую меня руку за запястье, я вывернула ее, применив несложный прием из карате. Освободившись таким образом, я вышла на скользкие ступеньки, по пути сшибла пустое ведро, и оно с гулом покатилось вниз, громыхая на каждой ступени.

Быстрым шагом я прошла по тропинке и, ногою толкнув калитку, вышла за ворота. Я слышала, как Орлова скользит следом. Впопыхах она упала на ступеньках, что меня очень позабавило. Мне оставалось совсем немного пройти до моей машины, как я увидела явление, совершенно не свойственное в нашей стране. Объезжая ручьи и канавы, на максимальной для таких условий скорости в сторону дома Орловой спешил автомобиль, освещая все вокруг фарами. Он был совсем рядом, и даже в темноте вечерних сумерек я смогла различить: это была машина милиции. Вот уж поистине неисповедимы пути господни!

Хоть глаза Орловой и застилала злость, но определить, что за машина движется в нашу сторону, она тоже смогла. Несказанно обрадовавшись, она прибавила шагу и замахала руками, поторапливая ментов. Этого только не хватало.

Быстро оценив сложившуюся ситуацию, я решила вести себя как можно более спокойно и не вступать в конфликт с властями. В любом случае уехать я теперь не успею: номера моей машины видны как на ладони. Не хватало еще, чтобы меня разыскивать стали.

Милицейский автомобиль остановился, перегородив дорогу моей «девятке». Из него вышли два мента: у одного был бутерброд с колбасой в руках, у другого скука в глазах.