Текст книги "Персональное чудовище для принцессы (СИ)"
Автор книги: Марина Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Сначала я ничего не поняла, так как у меня ничего не получалось. Перепроверила расчеты снова, убедилась в их правильности и задумалась. Основательно. Расчеты все верны, это однозначно. Математику я любила, и ошибки допустить не могла. Но результат не получался. Вот никак. Нахмурилась и решила начать все сначала. Последовательно, шаг за шагом. И увидела ошибку. Очевиднейшую! Которая крылась в самой формуле, а не в переменных. Не сдержав победной улыбки, исправила и пересчитала. Результат получился легко и просто.
– Интересно, – прозвучало надо мной, а я вздрогнула. Из пальцев выпало перо, а руки я вообще спрятала за спиной, мол, это не я, и вообще тут мимо проходила!
Испуганно посмотрев на Дара и боясь увидеть его недовольство, сильно удивилась, когда вместо возмущения заметила неподдельный интерес в его взгляде, который был направлен на мои расчеты.
Меня аккуратно сдвинули в сторону, сгребли все расчеты и его и мои и стали сверять, то вскидывая брови, то хмуря их. Я не знала, хорошо это или плохо, потому старалась не привлекать к себе внимания.
– Как оказалось все просто, – задумчиво, с нескрываемой досадой, пробубнил Дар себе под нос и скривился. После бросил взгляд на меня, этакий задумчиво-рассчетливый. Я напряглась. – Твое снотворное.
Мне бросили на колени склянку. Удивленно моргнула и осмотрела предложенный пузырек. Такой крохотный. У нас в подобных держали очень опасные и концентрированные ингредиенты. Яды, например. В душе, против воли опять появилось сомнение.
– Почему вы мне помогаете?
Мужчина оторвался от моих расчетов и бросил на меня недоумевающий взгляд, словно удивляясь, что я тут до сих пор делаю.
– Что?
– Почему вы мне помогаете? – уже менее уверенно, но упрямо спросила.
Он помолчал какое-то время, окинув меня внимательным взглядом.
– Зачем тебе это знать?
Подобный ответ меня смутил и где-то, даже, испугал. Самые худшее предположения, с ассоциацией себя свиньей на убой, вновь меня посетили.
– Ответьте. Пожалуйста, – поджала я губы, но проговорила твердо. Как могла. То есть, не очень-то у меня получилось поддерживать гордый и невозмутимый вид, и смутилась от этого. Мужчина хмыкнул.
– Наверное, потому что могу. Такой ответ тебя устроит?
Вообще-то нет. Хотелось бы конкретики. Видимо это отразилось на моем лице.
– Ты боишься скрытых мотивов? – поразив меня проницательностью, спросил Дар. Я не смогла ничего ответить, только боязливо кивнула. – Я – не человек, Лера, – вздохнул он. – У меня другие нормы морали, цели и принципы. Мне не нужно иметь свою выгоду, чтобы что-то делать или помочь. Впредь вспоминай это, каждый раз, когда тебе покажется, что я действую странно, в твоем человеческом понимании.
– Спасибо, – выдохнула я и, не сдержавшись, посмотрела ему в глаза с чувствами благодарности и облегчения. Поверила я ему сразу же. Потому что он ни разу меня еще не обманул и, вообще, вызывал доверие. Странное, необъяснимое. Создавалось впечатление, что такой как Дар, просто выше всякой лжи. Ему не нужно казаться лучше, чем он есть, опускаясь до банального притворства.
– Пожалуйста, – пожал он плечами в безразличном жесте, отчего я против воли вновь прониклась к нему уважением. Потому что отсутствие потребности в моей благодарности – тоже было показателем.
Мужчина щелкнул пальцами, и в дверь бесшумно вошла Шая.
– Проводи Леру до ее комнаты, – отдал он короткий приказ пуме. Она раздраженно фыркнула, явно на его приказной тон, но послушалась. Прошла ко мне, боднула головой, дождалась привычной ласки, с которой я ее приветствовала, а после потянула за мой рукав и вывела из лаборатории.
***
В старом, мрачном замке, посреди Запретного леса, который, на первый взгляд, казался необитаемым, раздался женский, душераздирающий крик. Затем новый. И снова.
Хозяин данного строения скривился как от зубной боли, оторвавшись от бумаг, на которые в свое время махнул рукой.
– Снова кричит, – глухо произнес он, не понимая, почему вместо обычного раздражения, ее крики вызывают в душе странное волнение, похожее на беспокойство.
Мужчина поборол в себе желание подняться и самолично проверить свою неожиданную, даже для него, подопечную. Но он постарался проигнорировать все свои странные желания и сосредоточиться на работе.
Очередной надрывный крик, заставил крепче сжать челюсти. Он убеждал себя, что долго это не продлиться. Никогда не длилось. Шая не давала, непонятным образом помогая девчонке.
И мужчина вновь углубился в расчеты. Человечка приятно удивила его сегодня. Умна и наблюдательна, этого не отнять. Возможно, не так уж и безнадежна, как он считал прежде.
Снова крик, отчего мужчина с неизвестно откуда взявшейся злостью опрокинул чернильницу и в раздражении откинулся на спинку стула. Пока она не успокоиться приниматься за работу не имело смысла. Это он уже понял.
Странно, снотворное должно было сработать. Хотя, если учесть, что она до сих пор не проснулась, как было прежде после ее кошмаров, зелье работало. Даже слишком. Оно не давало девушке очнуться и вырваться из оков кошмара. Плохо.
Остается надежда на Шаю. Быть может, ее присутствие способно помочь…
Резко открытая дверь и появившаяся нервная кошка, на морде которой, несмотря на совершенно непригодное для мимики строение, явно читалось беспокойство, растерянность и испуг опровергли умозаключения мужчины.
– Все настолько плохо? – стараясь казаться равнодушным, спросил у пумы хозяин. Ответа произнесено вслух не было, но этого и не требовалось. – От меня ты чего хочешь? – устало поинтересовался он.
Вместо ответа, пума, удивив своим неожиданным и ранее не виданным порывом, подскочила, уцепилась за рукав свободной рубашки и решительно потянула громадного, даже для такой большой хищницы, хозяина в сторону коридора.
– Пусти, – возмутился он. – Порвешь рубашку.
Но, несмотря на показное недовольство, подчинился и почти добровольно следовал в сторону башни откуда раздавались уже хриплые, утомленные вскрики, почему-то разливаясь волной ярости в груди мужчины. Впервые он озадачился вопросом, что может так ее мучить.
Толком, не зная, зачем ему ответ на этот внезапный вопрос, мужчина ловко взобрался на третий этаж по винтовой лестнице и без приглашения вошел в распахнутую дверь комнаты.
То, что он увидел, ему не понравилось.
– Так и знал, что проблем не оберешься, – сокрушенно выдохнул он и широкой, удивительно плавной, для его комплекции, походкой подошел к постели, в ворохе одеял которой металась и вертелась рыдающая во сне девушка.
Она казалась удивительно хрупкой, поджав ноги и обхватив себя за плечи. Еще больше мужчине не понравилось, то, что на белых простынях он обнаружил кровь. Объяснение нашлось быстро, стоило девушке вновь повернуться на месте, открывая обзор на свои руки. Ладони были сжаты в кулаки, так сильно, что ногтями пробили кожу.
Если так пойдет и дальше, она может навредить себе еще больше.
Проблемная девчонка.
«Может, связать ее? – подумалось мужчине, но внутри него, что-то воспротивилось этому. – Слишком радикально. Да и от мучащих кошмаров не поможет.»
Он обернулся на свою любимицу, словно ища поддержки или хотя бы идей по данному поводу. Пума беспокойно металась вдоль кровати, то принюхиваясь к человечке, то лизнув в руку, то вновь мечась по полу. Кошка то и дело с надеждой вскидывала морду к своему хозяину.
– Все что мог, я уже сделал, – выдохнул он, не сдержав раздражения. Причем на свое бессилие. – Избавить ее от кошмаров я не в силе.
Пума зарычала и вновь метнулась к человечке, когда та вскрикнула во сне. Кошка ткнулась носом в мокрое лицо девушки, фыркнула и выразительно посмотрела на безучастного мужчину.
– Я не могу ничего сделать, пойми, – почти прорычал хозяин замка. – Я не могу ее разбудить, пока действует зелье.
Вновь рык в его сторону, который резко прервался, стоило девушке захныкать. Совсем как ребенку, бессильно, горько и беспомощно. Она что-то жалобно, бессвязно бормотала, а по щекам быстрыми ручьями текли крупные слезинки.
Ранимый вид девушки заставил что-то внутри мужчины дрогнуть. Он протянул руку, не совсем отдавая отчета в своих действиях, и прикоснулся к мокрой щеке. Едва касаясь, провел по влажной дорожке и неожиданно понял, что девушка затихла, словно прислушиваясь к ощущениям.
Мужчина изумленно переглянулся с такой же удивленной пумой.
Желая проверить свое предположение, он накрыл ладонью ее щеку, и с губ человечки сорвался облегченный, судорожный вздох, а сама девушка словно котенок, плотнее уткнулась лицом в ладонь мужчины, преследуя неуловимую ласку.
Обескураженный этим открытием и тем, что в его груди происходит нечто странное, мужчина отпрянул, словно обжегся, и лицо девушки снова приобрело несчастные черты. Высокий лоб нахмурился, тонкие брови сошлись вместе, губы искривились. Вся фигурка девушки вновь сжалась и задрожала, словно от холода.
Его отвлекло невнятное ворчание третьего действующего лица. Точнее морды.
– Ты в своем уме?! – рявкнул он на свою любимицу, хотя никогда прежде не поднимал на нее голос. Пума на это внимание не обратила, ее сейчас больше занимала странная, забавная человечка, мучения которой, неожиданно для независимой кошки, причиняли боль и беспокойство, словно за собственного котенка, которого у нее никогда не было. – Ты же не думаешь, что я пойду на это? – кошка, судя по виду, не просто думала, а именно это в виду и имела.
Очередное возмущение и негодование мужчины прервал тихий плачь, доносившийся со стороны кровати. Но добило его тихое «пожалуйста», сорвавшееся с дрожащих губ. Мужчина понимал, что обращение не имело к нему никакого отношения, однако опустил плечи в жесте смирения, и под довольным взглядом пумы, аккуратно лег поверх покрывала рядом с девушкой, которая привлеченная его теплом, быстро прижалась к могучему телу и с облегчением затихла.
Не прошло и десяти секунд, как мужчина понял, что девушка спит. Глубоко и спокойно.
Глава 5
Проспав почти сутки, я очнулась, чувствуя себя как никогда отдохнувшей и выспавшейся. Не знаю, что за зелье дал мне Дар, но я готова была его расцеловать, настолько моя благодарность была запредельной, что немного притупила привычный страх перед хозяином данного замка.
Собралась я довольно быстро и в отличном настроении спустилась на кухню, с намерением приготовить что-нибудь вкусное на завтрак. Не знала что, и не знала как, я буду это готовить, но чувство благодарности, граничащее с помешательством, толкало меня на подвиги.
Подвиги не потребовались, так как на кухне меня уже ждали. Мрачный, больше обычного, Дар сидел за столом и с угрюмым видом гипнотизировал чашку с каким-то отваром, стоящую перед ним. На мое появление внимания не обратили, и мне пришлось указать на свое присутствие, вежливым покашливанием. Дар поднял оранжевые глаза с немым вопросом, словно спрашивая, что я за зверь такой и как тут оказалась.
Настроение из стабильно положительного, стало сдавать позиции, но я все равно выдавила из себя улыбку, стараясь выглядеть приветливой.
– С добрым утром, – ответом мне был еще более мрачный взгляд, в котором я почему-то заметила укор. Сразу же подумалось, что для него, по неведомой мне причине, утро не казалось таким добрым, каким называла его я. – Что-нибудь желаете на завтрак? – продолжала я упрямо излучать радушие и позитив. Мой собеседник не проникся. Усмехнулся и выдал:
– Мое утро не настолько паршивое, чтобы отравиться.
Улыбка моя померкла и сошла на «нет». В душе завозилась принцесса, оскорбившись в лучших чувствах. Ему готовит особа королевских кровей, вообще-то, а он еще имеет наглость нос воротить!
Привычным жестом выпрямила спину и вскинула подбородок. В душе плескалось негодование, угрожая вот-вот выплеснуться на конкретного индивида.
– Садись за стол. Есть разговор, – указали мне на место напротив себя. В гордом молчании прошла и села, помня про свое шаткое положение в этом замке. – Как спала? – безразличным тоном спросил он, но в глазах показалось напряжение. Против воли улыбка вновь расползлась по моему лицу, и я искренне поблагодарила:
– Я не знаю, как вас благодарить. Ваше средство просто удивительное! Не помню, когда в последний раз так хорошо высыпалась, и кошмары не снились!– улыбнулась я еще шире, но тут заметила, что мужчина скривился, словно от зубной боли и нахмурилась. – Что с вами? – забеспокоилась я, подумав, что его нервозность и плохое настроение могут быть следствием какой-то боли.
– Все в порядке. Просто спал плохо, – коротко бросил. Я прониклась сочувствием. Мне ли не знать, как на организм может влиять бессонница?
– Я могу чем-то помочь? – хотелось хоть как-то отплатить ему, за доброту. Но моя благодарность, как оказалось, никому в этом замке не требуется. На мой прямой взгляд посмотрели с такой ненавистью и брезгливостью, что невольно отпрянула, проглотив мерзкий ком в горле.
Обида и горечь заполняли меня. Глаза защипало от слез.
Я знаю, что Дар далеко не в восторге от того, что приходится со мной возиться. Я знаю, что, возможно, неприятна ему, хотя совсем недавно он убеждал меня в обратном. Я знаю, что ему не нужна моя благодарность, даже если бы могла предложить что-нибудь существенное, нежели свои неловкие, никчемные попытки элементарной словесной благодарности.
Но я искренне не понимала, как он мог воспринимать мои порывы за личное оскорбление?
Я сморгнула слезы и подавила чувства несправедливой обиды и возмущения, чувствуя почти физическую боль. Принцесса во мне расправила плечи, гордо подняла подбородок, достойно принимая его отношение к себе любимой.
– Прошу прощения, если обидела. Я этого не хотела, – ровно произнесла я с каменным выражением на лице. Папа и все учителя этикета, вместе взятые, могли мной гордиться. С подобной физиономией я могу спокойно объявлять войну, приговаривать на казнь, при этом создавая впечатление, запредельной вежливости. – Больше этого не повториться, – убеждая скорее себя, чем его, сказала, сосредоточившись на его переносице. Смотреть на собеседника считается обязательным, когда обращаешься к нему – так меня учили. Как бы не был тебе неприятен собеседник, чтобы ты при этом не чувствовала, следовало смотреть в лицо тому, с кем разговариваешь. Но если в глаза смотреть нет никакого желания, допускается такая хитрость, как сосредоточиться на переносице. Прежде я считала это глупостью. С опытом осознала – незаменимая необходимость. Лично сейчас я поняла, что, обращаясь к переносице Дара, дышать гораздо легче.
В ответ на мои слова, совершенно неожиданно, мужчина рыкнул (вот прямо взаправду, словно зверь!), отвернулся с крайней степенью раздражения на лице, вздохнул (тяжело так), словно старался успокоиться. После плечи его поникли, голову он опустил, потер лицо руками и очень устало посмотрел на меня.
– Прости.
Я молчала. Нет, я не набивала себе цену, просто подобное услышать от него не ожидала. Совсем. Потому с полминуты, под пристальным взглядом, переваривала услышанное, мысленно убеждая себя, что мне не показалось.
– Не принимай на свой счет. Ты не виновата в моем состоянии, – почему-то с напряжением произнес он. – Просто, не обращай внимания, – попросил он с таким видом, что отказать у меня бы язык не повернулся. Мне выхода иного просто не оставили своим видом и просьбой.
Только кивнула, так как ответить банально не смогла. Слова в горле застревали.
– Я хотел поговорить, – напомнил он и выпрямился на месте, давая понять, что сейчас нужно слушать очень внимательно. – Я освобождаю тебя от обязанностей служанки.
Я почувствовала, как мои глаза в ужасе расширяются, к горлу вновь подкатил неприятный ком, а из груди вырвался непроизвольный всхлип.
Перед глазами пронесся сценарий, где меня выставляют из замка на волю судьбы, хищников Запретного леса и, естественно, Габора.
Подбородок предательски затрясся, от понимания, что смерть моя оказалась ближе, чем мне казалось еще полчаса назад.
– П-почему? – заикаясь и стараясь из-за всех сил не разреветься, только и спросила я.
– Будем говорить откровенно, – вздохнул мужчина. – Из тебя такая же служанка, как из меня лакей. То есть, никудышная.
С обидой окинула его взглядом и поняла, что он образу лакея никак не соответствует. Но за себя было обидно – я столько вытерпела, чтобы отыгрывать роль служанки!
– С чего бы это? – упрямо потребовала я ответа, забывшись и с вызовом сложив руки на груди.
– Тебе все перечислять? – вскинул он бровь и криво усмехнулся. Я выражала собой абсолютную заинтересованность его ответом. – Хорошо. Начнем, пожалуй, с того, что ты слишком ухоженная для служанки, –припомнила в каком примерно виде он должен был меня найти в лесу, и сильно озадачилась. Про ухоженность там и речи не шло. То, что я собой представляла сейчас – еще хуже, нежели в первые дни нашего знакомства. Видя мой скепсис, он великодушно пояснил: – Кожа, несмотря на обилие повреждений, слишком мягкая и белая, волосы непозволительно длинные для прислуги, ладони без единой мозоли или шрама, с длинными ногтями, которые, как и сама понимаешь, никакая прислуга иметь не могла.
Невольно посмотрела на свои некогда аккуратные и ухоженные ноготки, которые теперь представляли собой удручающее зрелище. И была вынуждена согласиться с его доводом. Уже после первой в моей жизни уборки, из десяти длинных ноготков, я стала обладательницей всего шести. А после так вообще срезала под корень для удобства все.
– Это все? – холодно спросила.
– Нет, – коварно «оскалился» Дар. От его подобных улыбочек до сих пор появлялась потребность куда-нибудь спрятаться, которую я давила в себе усилием воли. Почти получилось. Разве что дернулась немного… совсем чуть-чуть, даже не за пределы своего стула. Но должна была отметить, что либо я стала привыкать к его необычной мимике, либо он стал контролировать себя и «скалился» уже не так пугающе, как в первый день нашей встречи. – Еще твое поведение и манеры служанке совершенно неприсущие.
– Например? – нахмурилась я, пытаясь вспомнить, где прокололась. Да я все это время была сама покорность!
– Твои осанка, привычка держать голову, манера говорить и есть – все указывает на твое благородное происхождение. Даже то, как ты стыдливо прикрывалась в ванной, только лишнее подтверждение. Прислуга, в большинстве своем, не так стыдлива. И к твоему возрасту уже далеко не невинна, что бы так смущаться в присутствии мужчины.
Мрачно посмотрела на мужчину, поджав губы.
Вдруг вспомнилась Мили, моложе меня на два года, но при этом, имея уважительный опыт, которым она делилась со мной за закрытыми дверями по секрету. Это для аристократок выйти замуж "нечистой" считалось позором. У простолюдинов с этим всегда было проще. Вот только прежде я не особо предавала этому значение. Да и не больно-то интересовала меня данная сторона отношений между мужчиной и женщиной. Быть может, потому, что никогда никого не любила по-настоящему.
Я знала, что мой брак будет далеко не по любви и в политических целях. Мне хватило бы уже того, если между мной и мужем было взаимоуважение. Поэтому я даже обрадовалась, когда моим (увы, неофициальным) женихом стал Грегори. Не скажу, что мы с ним хорошие друзья, но, по крайней мере, много общались и проводили вместе время, так как его семья была вхожа в близкий круг отца. Грег всегда казался мне примером мужественности, стабильности, спокойствия и много еще каких положительных качеств. Что он думал про меня мне неведомо, но его всегда теплое, вежливое и где-то дружеское отношение импонировали.
Но я не любила его. А он меня. Я знала это определенно точно и ни капли не расстраивалась.
Меня воспитывали иначе. Так, где слово "брак" – это не любовь, верность, счастье и прочие атрибуты идеальной семьи. Мне с малых лет вдалбливали в голову одну простую мысль, где брак – это ничто иное, как долг. Долг перед королевством, подданными, политикой... В моем случае не играют роли личные чувства. Только характеристики, которым бы соответствовал идеальный правитель, и уже все равно кто, когда, зачем и почему. Вопрос решиться очень быстро не исходя из личных предпочтений молодоженов.
Успокаивало только то, что мой будущий муж был бы почти в таком же положении, что и я. То есть, нравлюсь, или нет, его, как и меня, не спрашивали бы, если так было угодно и выгодно в политическом смысле.
Но я уклонилась от темы, опомнилась и вновь со всем интересом уставилась на красноволосого.
– Еще имеешь привычку дерзить. В большинстве случаев, ты, конечно, старалась отмалчиваться, вот только выражение лица, с которым ты это делала, нисколько не подходило под определение «покорность». Ну и в завершение – ты совершенно не умеешь готовить и убираться. Что, согласись, для прислуги, как минимум, странно.
Раздраженно вздохнула и на мгновение отвела взгляд.
– Я никогда не говорила, что являюсь прислугой, – насупилась я, пряча глаза.
– Но и не опровергала. Должен признать, играешь словами, не сказав и слова лжи, ты мастерски.
Радоваться похвале я не спешила. В моем положении как-то не до радости.
– Вы меня выгоняете? – голос предательски дрогнул, но взгляд я упорно не поднимала, боясь позорно разреветься.
– С чего ты так решила? – с неподдельным удивлением спросил мужчина, после того, как отпил из своей кружки.
– Вы сказали, что освобождаете меня от обязанностей. Это же было условие нашего соглашения!
– Условия поменялись, – просто, с некоторой ленцой, ответили ошарашенной мне.
– Как это? – с нескрываемым подозрением покосилась я на мужчину. Он может теперь еще спать с ним заставит?
Хотя, глупость, конечно. Дар людей терпеть не может, сомневаюсь, что ему сидеть в моем обществе комфортно в одном помещении, не то, что сократить расстояние до одной постели!
Но возможные перспективы пугали. Особенно своей неопределенностью. Может, ему моя кровь для магических экспериментов понадобилась?
– Идем, покажу, – поднялся он и коротко указал на выход из кухни. Не ожидая меня, вышел из-за стола и, не оборачиваясь, направился к двери. Я несколько запоздало подорвалась на месте и засеменила за ним следом. Просто приноровиться к его шагу было сложно, и пришлось почти бежать. Мужчина это как-то заметил, хотя я больше за его спиной держалась, скорость убавил и позволил с ним поравняться. – Помимо основной работы, будешь несколько раз в неделю перемещаться к людям и запасаться провизией.
– А кто готовить будет? Я?
На меня бросили красноречивый взгляд, где читалось все отношение к моим кулинарным способностям. Точнее, к их отсутствию.
А у меня на уме вновь появился вопрос, чем же он питался все эти дни, если мою готовку упорно и брезгливо игнорировал?
– Нет. Больше я подобной ошибки не совершу, – спокойно ответил Дар, но мне послышалась в голосе явная издевка. – Лучше как и прежде буду пользоваться благами магических сил и услугами таверен, – усмехнулся он уже не таясь. Я обиженно насупилась.
– То есть, все то время, что я мучилась с уборкой и готовкой, совершенно мне непривычных, вы могли в одночасье решить все с помощью магии? – мрачно уточнила я.
– Да, – не стал он утаивать. – Но я не смог отказать себе в удовольствии наблюдать за твоими забавными потугами изображать из себя служанку, – я возмущенно запыхтела и в оскорбленном жесте вскинула подбородок. Я мучилась столько дней, а надо мной открыто потешались!!! – Да и занять тебя нужно было чем-то, – продолжил он.
Я уже мысленно придумала десять видов пыток для него. Жаль, что мечты мои неосуществимы. У меня нет ни подобной власти, ни палача, способного справится с Даром. Подобного не наблюдалось на службе у отца даже в лучшие времена моей жизни. Пожалуй, против такого, как красноволосый, выстоит лишь небольшая армия, не меньше!
– В смысле? – прищурилась я, краем сознания отметив, что мы идем по знакомому маршруту в северное крыло. Я даже стала догадываться куда. И занервничала, так как эксперименты с моей кровью становились все более вероятными.
– В прямом. Не люблю иждивенцев. И придерживаюсь правила, что за все нужно платить. Пусть даже трудом.
– И чем придется платить мне? – заметно нервничая, поинтересовалась. А мы тем временем уже подходили к лаборатории. Мужчина открыл дверь, неожиданно галантно придержал за ручку, позволяя пройти вперед, вошел сам и только после этого ответил:
– Мозгом.
Мне потребовалось две секунды, чтобы понять смысл его ответа. Ему три секунды. Но так как он был быстрее меня в физическом плане, убежать я не успела и оказалась в стальном капкане сильных рук, отчаянно брыкаясь, царапаясь и в панике понимая, что никакие мои усилия на него не действуют.
Меня протащили через всю лабораторию и совсем невежливо спихнули на стул, отрезав пути отступления, так как с одной стороны припирал стол, с другой стена, а вот перед лицом, закрывая собой весь обзор и разрушая любые надежды на бегство, стоял Дар и хмуро на меня взирал.
Я гулко сглотнула и, не глядя, зашарила руками в надежде найти хоть что-то, чем можно обороняться. Если по отношению к этому детине вообще можно так выразиться.
– Угомонись уже, – самым возмутительным образом скривился он, чем вызвал во мне волну справедливого негодования! То есть, я должна ручки сложить и покорно ждать, пока меня на органы пустят? Или на этих самых органах экспериментировать станут, превращая в подручной тупой нежити? Так что ли?
Не на ту напал! Если умру, то хоть постараюсь ему настроение погромом испортить напоследок!
– Вот еще! – прошипела я разъяренной кошкой и запустила в мужика какой-то книгой. Следом последовала массивная чернильница, но, к своему стыду, промахнулась, и чугунное изделие пролетело мимо головы мужчины, никакого вреда последнему не причинив. Разве что изрядно испачкав грудь и густую гриву волос, сделав из просто красноволосого, красноволосого в черную крапинку!
Подобного кощунства над своей внешностью Дар не потерпел и со свирепым видом, от которого я даже испугаться не успела, скрутил меня в секунду.
– Успокойся! Я просто неправильно выразился! – знатно так встряхнув за плечи, что я даже челюстью клацнула, рявкнул он. Я присмирела в раз. А кто бы на моем месте не успокоился и не замер испуганным кроликом? Вид мужчина имел такой бешенный, что я мимолетно порадовалась, что позорно не оконфузилась от страха. – Успокоилась? – уточнил Дар уже тише.
Я затравленно выдала нечто нечленораздельное, с намеком на согласие. Меня вновь усадили на стул и даже отошли на два шага, отчего я мысленно очень порадовалась. Просто в непосредственной близости от Дара, как-то дышать было страшно. А вот когда он подальше стоит, то уже ничего, целых два вдоха сделала. Правда стараясь дышать через раз… Но не суть!
– С этого дня будешь помогать мне в лаборатории. Помнится, ты говорила, что опыт в данной сфере у тебя есть, – стряхивая с рубашки чернильные капли и делая тем самым только хуже, сказал Дар. – Нужно было сразу приставить тебя к бумажной работе и не переводить продукты. Но ты так потешно отмывала кухню от каждого своего «шедевра», что я не смог отказать себе в удовольствии, – гаденько усмехнулся он, но я не обратила внимания, так как многострадальный мозг зацепился только за первую часть речи мужчины.
– Помогать в лаборатории? Правда? – с нескрываемым сомнением и неверием переспросила. Ну, так, чтобы наверняка недопониманий не осталось.
– Правда, – с кислым видом рассматривая новую расцветку своих волос, ответил Дар. Могу поспорить, в данный момент он явно жалел, что не только предложил мне помогать ему, но и, что вообще в тот злополучный день вышел ночью погулять по Запретному лесу, где обнаружил полудохлую меня.
Боясь, что он передумает, я нервно подскочила и интенсивно закивала.
– Я согласна!
– На что согласна? Я же не сказал, что конкретно ты будешь делать, – насмешливо протянул Дар.
Видимо в стрессовой ситуации мой мозг работал, только ему понятно, в каком темпе, потому что я, даже неожиданно для себя, быстро выдала цепочку, логичных умозаключений:
– Вас не устраивает, как я справляюсь с уборкой, следовательно, убираться здесь вы мне не доверите, даже если я разбираюсь в магии. Магических сил у меня нет, значит, работа умственная и несет теоретический характер. К пентаграммам вы меня не пустите, так как в Запретном лесу действует другая система магических сил, мне неведомая и незнакомая. Вчера ничего против не сказали на мои расчеты, когда я исправила вашу формулу, значит, остались довольны результатом. Поэтому я буду работать именно с математическими формулами и расчетами, – под конец речи я несколько выдохлась, с наслаждением и облегчением вздохнула. И только после этого посмотрела на мужчину. Точнее, на его реакцию.
– Что же, логического мышления ты не лишена, – задумчиво произнес он, но в глазах я видела одобрение, отчего заметно приободрилась. – Это радует. Большая вероятность, что мы сработаемся.
***
Моя первая вылазка в город ничего не дала, кроме новой порции сплетен разной степени мерзости. Для этой цели Дар выдал мне кольцо-артефакт, которое работало от силы мысли. Нужно было найти место, где наиболее сильно чувствовалась магия, мысленно задать координаты, и кольцо переносило. Концентрацию магической силы я не чувствовала, и координаты представляла себе лишь приблизительно. Поэтому Дар, не вдаваясь в подробности, просто дал готовые координаты исходя из моих предпочтений, относительно места, куда бы я хотела попасть, назвав несколько пунктов обратного возврата в городах, которые я выбирала.
Вторая вылазка дала чуть больше информации и понимания, что происходит в королевстве, но не намного.
К третьей я затосковала от полученных результатов. В городе начинались волнения, и народ не приветствовал новую власть, несмотря на все грязные слухи обо мне. Это было видно во многих вещах, в резком скачке цен на товары, в настроении самих жителей, в работе городской стражи, точнее на ее ленивом подобии. Только на моих глазах произошло несколько беспорядков и краж, но стража лишь мельком взглянула в ту сторону и продолжила мнимый патруль по улицам дальше. Кругом была почти полная безнаказанность, отчего большинство лавок были закрыты, улицы пустынны, а окна домов непривычно плотно прикрыты ставнями, даже на верхних этажах.
А еще королевство было в состоянии гражданской войны, по причине которой увеличили налоги почти втрое.
И только на четвертый раз, я, наконец, выяснила, что воевать Габор собирался с… Грегори. Мой неофициальный жених собрал войско оппозиции. Новость о том, что Грегори жив, безусловно, радовала, как и то, что он не опустил руки и решил действовать. Огорчало то, что я не знала, как с ним связаться. Из города бежали все, кто смог. Особенно те, кто не согласны с новой властью. Шанс, что я смогу найти хоть кого-то, кто бы мне помог связаться с Карлайлем, резко скатывался к нулю.
