Текст книги "Время для знакомства с незнакомцем (СИ)"
Автор книги: Марина Ночина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– И часто ты бываешь плохим дядей? – я осмелилась задать вопрос, на который этот полуночный маньяк лишь хмыкнул, видимо, поражаясь моей проснувшейся смелости.
– Не поверишь, но это была моя первая попытка, – как ни в чём не бывало признался он. По его осторожным поглаживаниям моего плеча самыми кончиками пальцем, я решила, что он о чём-то задумался, и просто лежала, не шевелясь, прислушиваясь к каждому вздоху. А заодно воспользовалась моментом, чтобы задать самой себе ещё один вопрос: зачем он притащил меня сюда? Но вместо этого почему-то спросила о другом.
– И ты бы действительно изнасиловал меня?
– Да, – ответил он, не задумываясь и не колеблясь. Я скривилась, поняв, насколько беспринципная скотина обнимает меня и попыталась высвободиться из его рук. Не желаю находиться с ним не то, что в одной постели, на одной планете! И то мне всё равно было бы омерзительно осознавать, что где-то в мире живёт такая падаль. Он не стал мешать, отпустил и пересел в изножье кровати. Но и там не оставил в покое: перехватил мои ступни и осторожно начал их массировать.
– И ты вот так запросто изнасиловал бы совершенно беззащитную незнакомую девушку? Зачем? У тебя столько денег! Ты можешь иметь любую, – вспылила я, выдёргивая ступни из его рук, но он не отпустил.
– Вот поэтому и бросаюсь на беззащитных и незнакомых. Всё от скуки. Когда имеешь всё, становится неинтересно жить, – как-то философски отстранённо рассудил мужчина, хотя какой он после этого мужчина?! Подонок! Ублюдок! Как таких только земля держит?! Скучно ему, понимаете ли! Развлечения захотелось! И ведь главное, что с такими деньжищами ему ничего не будет, даже если он убьёт кого-нибудь. Даст кому надо пару серебряных монет – и всё, он невинен как младенец. Мразь!
Видимо, мои мысли отразились на лице: взгляд мужчины потемнел от злости, но он ничего не сказал, лишь продолжая бережно перебирать пальцы на моих ступнях. И тут я, наконец, вспомнила, что хотела спросить с самого начало.
– А почему не трахнул прямо там? Притащил сюда, заботишься, холишь и лелеешь? – с вызовом смотрю в его тёмно-карие сейчас глаза, а них от переизбытка эмоций не видно зелёного ободка.
– Может, просто стало тебя жалко? – пожал он плечами. У меня появилось страшное желание влепить ему пощёчину. Да что угодно сделать, хоть пяткой пнуть. Жалости к себе не потерплю! Особенно от него.
– Я ведь действительно хотел взять тебя прямо там, но ты так необычно повела себя. Я сперва растерялся, а со мной давно такого не было. А потом когда по твоей щеке покатилась слеза, я понял, что выбрал совершенно не подходящую жертву, не подходящее место и...
– И привез меня сюда. Благодарю. Как-нибудь обойдусь и без твоего сострадания. Иди, жалей сирых и убогих, а я сама справлюсь.
– С чем справишься-то? – ну вот, вернулись к тому, с чего начали. Но почему бы и нет? Пусть осознает, какими подонками я считаю всю их мужскую братию.
И рассказала свою историю во всех подробностях. Он внимательно слушал откровение последних шести месяцев моей жизни, не перебивая, не шевелясь. Временами, когда его руки прекращали поглаживать ступни, казалось, что мой скучающий маньяк-похититель превратился в статую. Но проходила пара минут, и он отмирал, снова внимательно прислушивался ко мне.
Когда рассказ закончился, в комнате повисло гнетущее молчание. Если мужчина обдумывал услышанное, то мне просто не хотелось больше разговаривать. Но он первым нарушил долгие минуты почти осязаемой тишины.
– Как тебя зовут, малыш?
Я несколько секунд раздумывала, говорить ему или нет. Или сказать чужое имя? А ведь он опять поймет, что соврала.
– Саша, – наконец, тихо отозвалась я, и его глаза вновь потемнели, а тело напряглось. Мужчина изучающе смотрел на меня, а комната снова погрузилась в молчание.
Ему не понравилось моё имя? Знаю, для девушки оно менее подходящее, нежели какая-нибудь "Снежана" или "Маргарита", но родители очень хотели сына, и вот теперь...
– Значит, тёзка, – он вдруг искренне улыбнулся и расслабился. Расслабилась и я. – Можешь посмеяться, но меня тоже зовут Сашей, Александром... но лучше просто Алекс, – представился мой похититель, чуть ли не протягивая мне ладонь для рукопожатия. А у меня в голове всё ещё крутились его слова о развлечениях, так что я только брезгливо поморщилась и отвернулась от изучающих глаз.
– Тебе не понравилось моё развлечение? – вздохнул он, наконец, прекратив касаться моего тела. Смотрите, какой проницательный! А раньше что не сообразил, блин?
– Так заметно? – фыркнула я и, свернувшись калачиком, с головою спряталась под одеялом.
Сверху на него вдруг легли, приобняв через толстый источник тепла поперёк живота. Я дернулась, но сразу замерла.
– Хватит, малыш, не надо строить из себя святую невинность, все мы совершаем ошибки. Но если бы я не сделал своей, тебя бы сейчас здесь не было.
– Лучше бы не было, чем слушать твои разглагольствования, – совсем осмелев, буркнула я.
В следующий момент с меня сорвали одеяло, и я оказалась придавленной его телом к матрасу.
– Мне плевать, что ты там думаешь. Но я ничего не могу с собой поделать, ты чертовски понравилась мне... как и твоё присутствие в моей постели... – он прижал мои руки вдоль тела, словно я была солдатом, стоящим по стойке "смирно" и не скрывая похоти в глаза. Прошёлся по мне взглядом собственника. Облизнулся и прикрыл глаза от удовольствия.
– Ты не представляешь, как трудно сдерживаться, чтобы не взять тебя прямо сейчас... – его голос стал глуше, появилась возбуждённая хрипотца и не только она появилась...
– Пусти, пожалуйста... я не хочу! – пропищала я перепуганным тонким голоском.
– Ты так просила меня об этом в том переулке, а теперь...
– Теперь мне страшно! – дерзко перебиваю его. Если он такой внимательный, каким хочет казаться, ему не составит труда заметить крупную дрожь моего тела.
– И это явно не от холода, – Александр подтвердил догадки о своей разумности – скатился с меня, но уходить не стал. Прижался со спины и крепко обонял. И я снова свернулась калачиком, утопая в тепле его тела.
– Не бойся, малыш, я не сделаю тебе больно. Хочешь, отвезу домой прямо сейчас? – серьезно спросил он, снова согревая горячим дыханием мою шею сзади, как делал это ночью.
– Нет! – испуганно вскрикнула я. Вернуться туда, где мне сломали всю жизнь?! Ненавижу эту квартиру! Никогда больше туда не вернусь!
– Тихо-тихо-тихо, никуда я тебя не повезу. Оставайся у меня, сколько захочешь, я буду только рад. Я на самом деле не такой плохой, как кажется, – он немедленно начал меня успокаивать, вот только слёзы сами катились по щекам.
Несколько минут его тихого ласкового шепота прошли в пустую, только сильнее напугав меня.
Я больше никогда не поверю мужчине, особенно, такому как он. Достаточно одного предательства, которое окончательно сломило. Не хочу. Не могу. Просто нет сил.
И как же я оказалась права, когда не позволила себе поверить ему. Александр, нет, мой похититель собрал в хвост мои волосы, оголяя шею, по которой тут же прошлись его губы, а рука, до того мирно лежащая на моём животе, начала выводить на коже сводящие с ума узоры.
– Я буду ласкать тебя так, пока ты не перестанешь заливать мою любимую подушку слезами, поняла? – лукавый шепот над ухом, мочка которого тут же была втянута в его рот и прикушена. У меня поджались пальцы на ногах от этой почти невинной ласки, если бы не его широкая горячая ладонь обхватившая грудь...
Я поняла, что полностью успокоилась и мыслью вполне здраво, только когда его рука проделала вчерашний маршрут. Но в отличие от прошлого разы, пальцы не замерли, а очень медленно и осторожно начали двигаться, и его язык окончательно добил меня, пробежавшись от уха к плечу. Пришлось закусить губы, чтобы скрыть стон удовольствия, а вот предательскую дрожь тела спрятать оказалось невозможно.
– Вижу, ты успокоилась Александра... – к нему вернулся хриплый искушающий голос. А я, не удержавшись, посмотрела своему похитителю в глаза. Для этого пришлось перевернуться на спину, чем, сама того не осознавая, лишь упростила задачу его пальцам. И уже не смогла скрыть стон, когда они скользнули в меня...
Всё, что я успела мельком разглядеть в его глазах, – бесконечную бездну желания, кажется, передавшегося и мне с поцелуем властных губ, втянувших в себя мой давно затвердевший сосок.
А пальцы продолжали так же неспешно, как вчера расстегивали его рубашку, двигаться во мне.
Дыхание сбилось, пульс и до того бешено скачущий, просто взорвался под его языком, каждым прикосновением стирающим мою прошлую жизнь. Пальцы выскользнули из моего тела, легко проскользив по животу и груди...
Каждое касание его языка, губ, горячих ладоней просто сводили с ума, заставляя желать большего, вырвав у меня пусть только мысленный крик: "Чего же он медлит?!". И в ответ на мои мысли его пальцы вернулись обратно, вынудив в очередной раз вскрикнуть от удовольствия, выгибаясь ему на встречу.
Мой сосок был тут же прикушен, а холодная струйка воздуха, что последовала за укусом, окончательно уничтожили во мне всё разумное. Я хочу его, хочу больше жизни, и не намерена больше скрывать это. Пусть он собирался меня изнасиловать, пусть я ему не верю, но господи, почему он медлит?..
– Нет, ты явно успокоилась, – искушающий хрип где-то в районе моей шеи, и в нём слышится не меньше желания, чем в моём ответном стоне. А он лишь продолжает мучительно приятную ласку пальцев, властвующих во мне.
– Пожалуйста... – просящий всхлип сорвался с моих губ.
– Уже умоляешь? А пять минут назад ты гнала меня, – его губы растянулись в хищной издевательской улыбке, но я тоже не осталась в долгу. Моя рука до того мирно сжимающая одеяло, забралась ему под майку, пробежав ноготками по мышцам пресса, и тут же спустилась ниже, через мягкую ткань спортивных штанов, обхватывая ладошкой его напряжённую плоть.
Звериный рык вырвался из его горла, а губы жадно накрыли мои, пальцы внутри меня, начали двигаться быстрее, приближая сладкий пик наслаждения.
– Как же я хочу тебя, – прорычал мой мучитель, разрывая сумасшедший поцелуй. – Но только при одном условии, – Александр дышал тяжело и хрипло, но при этом ещё умудрялся выдвигать какие-то условия! Истинный командир. Но сейчас я согласна на любое, каким бы невыгодным оно для меня не было.
– Ты станешь целиком моей, что бы я ни пожелал, – гортанно прохрипел он, и я, не задумываясь, выдохнула "да".
Буквально в секунду от так необходимой разрядки, он жестоко лишил меня всего. Резко убрал из меня приносящие блаженство пальцы. Моя ладонь, продолжавшая сжимать его возбужденное естество, вмиг лишилось этого удовольствия, а сам мужчина отстранился, вызвав мой разочарованный стон. И те несколько секунд, проведённых без его ласк, почти остудили меня, превращаясь в плод моего унижения за те полгода, что я раздвигала ноги перед мразью, которого называла любимым.
...Но стоило его рукам вновь коснуться меня...
Огонь, адское пламя, даримое его ласками – я снова терялась в нём.
Его тело накрыло моё, но и тут ждало разочарование. Он вплотную прижался ко мне, едва погружаясь, вызывая умоляющие всхлипы, издеваясь. Не знаю, как он ещё держался, будь я на его месте... Мои ноги обхватили его бедра, хоть так пытаясь заставить ворваться в меня. Александр лишь приглушенно рассмеялся моему нетерпению.
– Мой малыш, – шепнул он, и резким толчком взорвал меня, и сам зарычал, когда плотное кольцо моего тела сдавило его плоть, вознося на вершину блаженства. Кажется, мой насильник не ожидал, что я настолько узка там или это он настолько велик? Моя нерастягиваемость всегда была больной темой. Но самая адская боль была, когда я лишалась девственности. Но с ним...
Никакой боли, только яркая вспышка оргазма, накрывшая меня уже от первого толчка.
Но, ни я, ни тем более он, на этом не остановились. Его ласки слились в череду моих непрерывных взрывов, словно я не была с мужчиной несколько лет, хотя теперь назвать того подонка таковым... Он, заботясь только о своём удовольствии, никогда не дарил и сотой доли того наслаждения, что дарит мой насильник. Александр же, кажется, заботится только о моём, стиснув зубы, терпя, чтобы не взорваться самому.
Очередной громкий стон-крик сорвался с губ, унося тело и разум в сильнейший взрыв сверхновой, заставляя меня биться, ещё сильнее обхватывать его плоть.... И тут не выдержал он, вплетая в мои стоны свой сиплый рык удовольствия. Его плоть забилась с неистовой силой, увеличиваясь и пульсируя. Никогда не думала, что можно ощущать такое, но я чувствовала и впитывала в себя каждое его изменение. А нескончаемый поток его горячего семени, пролившийся в меня, новым взрывом перевернул мой мир. Не думала, что можно улететь только от одного осознания того, что мужчина целиком и полностью властвует в тебе. И мне было абсолютно всё равно, что я могу забеременеть от такого секса. Это того стоило. Пусть и ради одной ночи с ним.
Александр на подрагивающих руках навис надо мной, не желая отпускать, даже когда я выпила все его силы. Не знаю, сколько прошло времени с тех пор как мы начали – часов в комнате не было. Но по моему внутреннему хронометру прошла вечность.
Ещё один долгий поцелуй, и он покинул меня. Как и я, тяжело дыша, мужчина неподвижно лежал рядом. Но стоило пошевелиться, и я была немедленно притянута к его телу, нежась в кольце сильных, горячих рук. А он перебирал влажные от нашей страсти пряди моих волос. Так хорошо и спокойно мне не было ещё ни с кем.
– Саш... – позвал он, вырывая меня из сладкой дремы.
– Да? – сонно отзываюсь и, сладко потянувшись, сама прижимаюсь к нему. И к моему удивлению не нахожу рядом. Этот факт, да что уж там... он получил своё, впрочем, как и я. Мужчина мне ничего не обещал, а я не просила, но...
Открываю глаза, по привычке прикрываясь скомканным и немного мокрым, сбившимся одеялом. Александр голым сидит на краю постели, чуть склонив голову в бок, и улыбался. В правой руке держал стакан с водой, другая рука была сжата в кулак.
– Что-то случилось? – непонимающе спросила спросонья, тут же откидываясь обратно на подушку.
– Нет, но может. Я вел себя чересчур несдержанно, так что выпей, – он разжал кулак, протягивая мне небольшую розовую таблетку.
Я снова села, вопросительно глядя на него.
– Противозачаточное, – с легкой улыбкой пояснил он, и я, больше ни о чём не спрашивая, приняла предложенное.
– Боишься стать папой? – сонно поинтересовалась я, уже засыпая у него на груди.
– Я боюсь, что ты ещё не готова стать мамой, – с веселой усмешкой ответил мужчина, а я уснула со счастливой улыбкой на губах. И снился мне Александр...
***
Я лениво приоткрыла глаза, но тут же зевнула и закрыла, потягиваясь.
"Опять просыпаюсь в гордом одиночестве", – мысленно вздыхаю и улыбаюсь. А потом пулей вскакиваю и бегу в ванну, точнее к туалету. Не надо больше столько пить.
Довольная жизнью, я вернулась в комнату, чтобы наткнуться на очередную тележку с едой. Пельмени, записка и бокал вина – что может быть лучше? С тарелкой и запиской я перебралась в кровать, не обременяя себя одеждой. Да и не было её.
Жуя, раскрыла листок А-4 и снова не смогла сдержать улыбку.
" Прости, что тебе приходится просыпаться одной, но ты реально долго спишь. Ушёл по делам. Приятного аппетита, малыш, и не пей много вина" – гласила записка.
Мне захотелось броситься на шею к Александру и расцеловать его. То, что только вчера я считала его поддонком... это было вчера. Больше не хочу оглядываться на прошлое, и будь что будет. Захочет поиграть со мной, а потом выбросит как надоевшую куклу, значит, так тому и быть. Я больше не сломаюсь и не прогнусь ни под кого.
Вдоволь наевшись, лениво оглядела комнату, прикидывая, чем бы себя занять. Оказалось, что совершенно нечем. Но тут мой взгляд случайно зацепился за коробку, лежащую у изножья и потому ранее мной незамеченную. Да на такой кровати можно и слона потерять, не то, что коробку тридцать на двадцать, отличающуюся от тёмно-зелёного постельного белья лишь бледностью тона.
У меня нет слов, чтобы собственные эмоции, когда я рассматривала его подарок. Чёрное из лёгкого шелка вечернее платье, стоящее минимум как моя зарплата лет так за пять. Я собиралась сразу влезть в эту роскошь, но, вспомнив своё жалкое отражение в зеркале, решила сначала привести себя в порядок. Бурная ночь не могла не оставить своих отпечатков на моей внешности.
Функция "контрастный душ и моментальная сушка", к моему удивлению обнаруженная на сенсорной панели душевой кабинки, быстро привели в норму. А под струями прохладного воздуха мои длинные волосы высохли за какие-то минуты. Выбравшись из душа, наконец-то, влезла в платье и сама поразилась изменениям, произошедшим со мной.
Алые припухшие губы так и манили прикоснуться к ним, глаза цвета стали, азартно сверкали, тёмно-русые локоны струились по оголенной спине и плечам, а главное – платье. Насыщенно чёрное, сидящее на фигуре так, словно было сшито специально для меня. Впрочем, насколько за эти двое суток сумела разобраться в непростой натуре Александра... Алекса... так оно, скорее всего, и было. Прямое, без особых излишек, доходящее мне ровно до косточки на щиколотке, но с таким откровенным разрезом справа, что можно сходу определить: белья на мне нет. Вся спина оголена, а само платье держалось при помощи двух лент, крепящихся сзади на шее. И вырез. Он особо заслуживает описания. Заканчивался он ровно там, где начинался низ моего живота, и только одна широкая лента под самой грудью не давала мне, так сказать, светить голым бюстом. Наверное, Алекс очень любит вид обнаженного тела... да и я в восторге от подарка.
Ещё раз взглянула в зеркало, продолжив игру "найди десять отличий". Не могла я так измениться всего лишь за два дня. Ни грамма косметики. Хоть и раньше не особо ею баловалась, но теперь она мне вообще была не нужна. Без неё мне намного лучше. Но если брать общий расклад, та скромная дурочка Саша никак не вязалась с роковой стервой Александрой, заинтересованно смотрящей на меня из зеркала.
Теперь меня потянуло на подвиги, точнее более глубокое исследование местности. И тут мимо обострившегося внимания не прошла левая дверь, за которой, по моему предположению, находился хозяйский шкаф. И я не ошиблась, если только в габаритах. Комната не меньше, чем спальня, была плотно заставлена стеллажами с вешалками, а свет включался так же, как и в остальном доме, реагируя на движение.
А ещё говорят, женщины – шмотницы. Да тут одежды хватит на маленькую армию! Вешалки с дорогущими брендовыми костюмами, рубашками, футболками, свитерами, спортивной одеждой и целая стена с обувью, начиная от классических ботинок заканчивая ковбойскими сапогами и пляжными шлёпками. Не удивлюсь, если, порывшись поглубже, откопаю и пару женских туфель.
Конечно, разгуливать босиком по мягкому ковру приятно, но... вдруг мне захочется выйти из дома?..
Закончив с осмотром гардероба, я вернулась в комнату, снова начав маяться от безделья. Как включать эту домашнюю стену-кинотеатр, я не знала. Да и не любитель я зомбоящиков: для меня лучшим телевизором всегда были и будут окна. Окно! Взгляд метнулся к тяжелой зелёной шторе, за которой скрывался целый мир.
Как выяснилось, окно было непростым. Оно являло собой раздвижную дверь, ведущую на огромную террасу. Я прилипла к стеклу, всматриваясь в пейзаж, и мне страшно захотелось выйти на воздух, увидеть всю картину целиком, а не одни только вершины деревьев. Но на улице царила осень, а я была в вечернем платье и босиком.
Я точно больная, а в ближайшее время стану ещё и простуженной: не удержавшись, вышла на балкон, сразу почувствовав холодное прикосновение осеннего вечера.
Плюнув на холодок и решив, что пять минут меня не убьют, облокотилась на толстые деревянные перила, покрашенные в серебристый цвет, и залюбовалась видом осеннего парка. Правда пальцы на замерзших ступнях пришлось поджимать.
А казалось, что парк был меньше, когда меня везли сюда... Наверное, слишком быстро ехали, и я не смогла сориентироваться. Но, несмотря на это, вид открывался потрясающий. Около километра деревьев, разукрашенных осенним художником в жёлтые, красные, бардовые, местами и зеленые цвета, золотистые тучи на розовом небе и... горячие ладони, обхватившие мои плечи...
– Не замёрзла, малышка? – всё тот же искушающий шепот и его губы, изучающие мою шею.
– Уже согрелась, – сбивчиво выдыхаю, оборачиваясь к нему. Мои губы тут же оказались в плену его.
– И всё же, ты замёрзла, – констатировал он, утягивая меня с балкона в спальню.
– Ну, если только капельку, – я улыбнулась его заботе и оглядела своего похитителя. На Алексе идеально сидел один из его многочисленных костюмов, делая его ещё сексуальнее и желаннее.
– Ты великолепна, Саша, – произнёс он, как только занавесил окно.
– Ты тоже неплохо смотришься. Мы куда-то собираемся?
– Почти. Сегодня я устраиваю что-то типа бала для богатых и нудных снобов, – Алекс взял меня за руку, ведя к кровати. – И ты будешь меня сопровождать.
– Я? – резко останавливаюсь. Алекс остановился вместе со мной и, видя мою растерянность, улыбнулся и легко толкнул меня на постель, принуждая сесть.
– А почему нет? – лукаво поинтересовался он, опускаясь передо мной на одно колено. Обхватил мою ногу и, как вчера, начал перебирать пальчики. Я опешила.
– Но... но... у меня даже туфель нет! – выпалила первое, что пришло в голову, все ещё поражаясь его поведению.
– Кто тебе сказал, что нет? – Алекс ехидно улыбнулся и, словно волшебник, достал из-под кровати коробку. Обувать меня он принялся собственноручно.
– Давай-давай, вставай, – протянул мне руку, только благодаря которой я и встала. Туфли сидели, как будто в них родилась... и стоили поболее моей пятилетней зарплаты. Наверное, чтобы побаловать себя такой красотой пришлось бы продавать свою однокомнатную квартиру.
Чёрные босоножки, сделанные на древнегреческий манер, отдалённо напоминали сандали. Пятисантиметровый каблук и много-много тонких кожаных ремешочков, заключающих мою ногу до колена в большие клетки-решётки, по краю каждого расшитых тонкой серебряной нитью.
– Я же не расплачусь с тобой за эти вещи, – испуганно выдохнув, крепко вцепилась в руку Алекса.
– И думать не смей. Это подарки, – строго отрезал он, но тут же смягчился и улыбнулся. – К тому же я разве не могу побаловать свою даму красивой вещицей?
– Ты всё ещё хочешь, чтобы я сопровождала тебя? – делаю пару неуверенных шагов, но туфли словно стали продолжением моих ног. Я не чувствовала каблуков.
– Помнишь, на что ты согласилась ночью? – спросил Алекс, обнимая меня сзади за талию.
Я в момент вспыхнула от воспоминаниях о ночи и, если честно, совершенно не могла припомнить, с чем там соглашалась. На тот момент мне было всё равно, а сейчас...
пауза затягивалась, а я всё мучительно пыталась вспомнить.
– Понятно, – усмехнулся Александр, потеревшись о моё плечо чуть колючей щекой, и я забыла, чего он спрашивал минуту назад. – Тогда напомню. Ты согласилась быть моей, чего бы я ни пожелал.
– Правда? – удивленно переспрашиваю.
– Ты сомневаешься в моей искренности, малыш? – его губы коснулись плеча, а правая рука скользнула в вырез платья на животе, и я поняла, что готова отдать ему не только себя, но и заложить душу, если он попросит.
– Нет, но...
– Но ты не доверяешь и не понимаешь. Я бы тоже на твоём месте не верил сам себе, – закончил за меня Алекс – Но...
– Но у меня нет другого выбора, – теперь за него закончила уже я.
– Я рад, что мы друг друга поняли, – он чмокнул меня в макушку и снова нырнул под кровать. Вернулся с очередной коробкой. Интересно, а если я там тоже пороюсь, не отыщу ли для себя... например, "Ламборджини"?
На этот раз коробочка была совсем небольшой, из чёрного бархата, и я не позволила себе представлять, что может в ней находиться.
– Моя леди должна блистать, – с улыбочкой сообщил Александр и потянул бархатную крышку вверх. Я зажмурила глаза, мысленно твердя себе, что если я не вижу, то этого нет.
– Саш, открой глаза. Хочешь того или нет, но и это тоже мой подарок.
– Извиняешься, да? – спрашиваю злобно, приоткрывая правый глаз, и чуть не падаю, ослепленная звездами бриллиантов рассыпавшихся по черноте бархата. – Не надо мне таких подарков.
– Ты согласилась малыш. Дважды согласилась быть моей. И теперь расслабься и получай удовольствие, – как-то сердито сказал Алекс, и мне не оставалась ничего, кроме как подчинится его воле.
В итоге мою шею обвил тонкий ошейник-колье, с которого платиновой нитью аккурат в разрез платья опустился бриллиант с лесной орех. В ушах красовались точно такие же драгоценные слезы-нити длиною сантиметра три, заканчивающиеся бриллиантом поменьше, где-то с горошину. А левое запястье обхватил широкий платиновый браслет, целиком инкрустированный мелкими бриллиантинами и пятью нитями, каждая из которых заканчивалась крошечным звенящим серебряным колокольчиком, спускающихся да середины ладони.
– Вот теперь, малыш, ты готова, – заворожено выдохнул мой соблазнительный похититель, восторженно смотря на меня.
– Я что, так плохо выгляжу? – почему-то стушевалась я, мелко пятясь от него.
В глазах моего похитителя вспыхнули искры, ничем не уступавшие блеску драгоценных камней.
– Ты божественна, Александра, – с придыханием произнёс он и, поймав мою ладонь, переплёл наши пальцы... и потянул за собой в неизвестность.
И снова был коридор с самовключающимися лампами. Там-то я поинтересовалась: не лень ему по несколько раз в день совершать такие длительные прогулки до спальни? Алекс ответил, что ему нравится уединённость и что его никто не тревожит. Ведь без разрешения хозяина дома по этому коридору просто невозможно пройти.
Мы обошли стороной мраморную лестницу, по которой он привёл в свою комнату. А потом мужчина окольными путями потянул меня, как он выразился, "полюбоваться снобами со стороны, чтобы знать, к чему готовиться".
Гости уже начали собираться: я слышала их веселые голоса где-то над нами. Но больше всего меня интересовало, почему у него во всём доме лишь одно нормальное зеркало? Или он специально водит меня тайными коридорами, боясь показывать самой себе? Я как вкопанная замирала у любой мало-мальски отражающей поверхности, чтобы хоть как-то рассмотреть всю ту красоту, что он навесил на меня. Алекс каждый раз посмеивался, делал мне очередной комплимент и обещал, что я затмеваю любую фифу на этом чертовом балу. Его слова, между прочим.
– Малыш, – вздохнул он, когда я всё-таки нашла пригодную поверхность, отобрав серебряный поднос у молоденького парнишки, кажется, бармена, на своё несчастье проходившего мимо нас. Теперь парень понуро стоял рядом, озадаченно хлопая глазами, и держал в каждой руке по три бутылки шампанского. А я была шокирована своим отражением в начищенном почти до состояния зеркала подносе. Не может это быть правдой, не бывает так.
– Я либо сплю, либо попала в сказку, но вероятней всего, умерла и попала в рай, – неосознанно пробормотала я. Алекс немедленно встрепенулся, жестом отсылая бармена восвояси, и крепко обнял меня.
– Что ты такое говоришь, малыш? – он обеспокоено заглянул мне в глаза, в которых уже набухали слёзы.
– Такого не бывает в реальной жизни. Только не со мной. Это всё неправда. Чья-то злая шутка, – я была готова расплакаться: ещё немного и сорвусь в истерику.
– Глупости, – Алекс задушил её на корню страстным поцелуем. – В жизни случается всё. Надо только верить... – шептал он мне в губы, прижимаясь своим лбом к моему.
– Но... – я попыталась что-то возразить, понимая, что какие бы чудеса не случались, я не тот человек, с которым могло случиться такое. Но его губы убеждали в обратном, покрывая мои плечи и шею властными поцелуями, а руки уже боролись с лентами, удерживающими платье. И тут раздалось деликатное покашливание...
Алекс резко встрепенулся, одаривая помешавшего нам человека испепеляющим взглядом почти чёрных от ярости глаз. Но быстро успокоился, выпрямляя без того ровную спину. Да и не замечала я за ним сутулости. Однако перед этим среднего возраста мужчиной с лёгкой сединой в светло-каштановых волосах и жемчужно-белом фраке мой похититель будто бы хотел выглядеть как можно солиднее. Его отец? Деловой партнёр? Самый заклятый враг?
– Простите, что помешал, но у меня к тебе срочно дело, – обратился мужчина к Алексу, при этом мило улыбаясь мне и оценивающе пробегая по фигуре наметанным глазом от макушки до самых каблуков.
– А дело не может подождать до завтра? – раздражённо бросил мой похититель, застегивая верхние пуговицы рубашки, до которых уже успели добраться мои пальцы.
– Дело может подождать и до следующего нового года, а вот Соер и Спас ждать не будут, – равнодушно произнёс мужчина, делая вид, что уходит.
Алекс страдальчески вздохнул, закатывая глаза.
– Ладно, Пит, пошли, разберемся. А ты, малыш... – он с нежностью провёл большим пальцем по моим губам. – Иди пока к гостям... и постарайся не ослепить их своим блеском. Мы быстро.
Мне вкратце рассказали, как дойти до зала, где проходил так называемый "бал", и оба мужчины поспешили меня покинуть. Разумеется, я растерялась и застыла на месте, смотря им вслед. Я с Алексом-то не знала, что там делать, а теперь... Ну вот она, вернувшаяся истерика, только теперь машет ручкой в образе паники.
Раз уж раз они скоро придут, может, я просто тут постою? Никого не трону, отнимать подносы больше не буду.
– Мадемуазель, – уверенный голос из темноты заставил испуганно вздрогнуть, заозираться по сторонам... и я облегчённо выдохнула. Тот самый дворецкий, что отрывал нам дверь и назвал меня красивой, снисходительно улыбнулся. – Пойдемте. Меня просили Вас проводить,
– Да нет, спасибо, я лучше тут подожду. Он же сам сказал, что они быстро, вот я и...
– Господин просил проводить, дабы Вы не заблудились и не стояли здесь в одиночестве, дожидаясь его, – дворецкий перебил моё мямленье, снова улыбнулся и жестом предложил следовать за ним.
– Может, я всё-таки, дождусь тут? – уныло спрашиваю, всматриваясь в сторону коридора, куда ушёл Алекс.
– Месье настаивает, – уже более строго, но все так же спокойно продолжил гнуть своё дворецкий. Видя его мельком в прошлый раз и рассмотрев теперь внимательнее, поняла, что не ошиблась, определив его потомственным представителем этой работы. Только такие в n-ом поколении люди могут так достойно вести себя, зная, что они всего лишь, по сути своей, прислуга.
