Текст книги "Огненные Ифриты"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Казанцева Марина Николаевна
Огненные Ифриты

Из всех врагов Калвина Рушера самым ненавистным для него был Айрон Коэн. Причиной этому отчасти служило то, что девушка, которая нравилась Рушеру, отдала предпочтение не ему, а его врагу. Десять лет до Поединка она была его женой и, кажется, Айрон мог бы торжествовать. Но удивительный сон, в котором Коэн и его жена были царём Соломоном и царицей Савской, не только соединил их в любви, но и разрушил их дальнейшую семейную жизнь. Приключения десятилетней давности поселили в душе обоих смутную тоску по подвигу.

И вот, снова встретившись в Поединке со старым врагом, они преобразились в облик самых невероятных существ Вселенной – в огненных ифритов, в семена звёзд. Силы, которые используют враги, могут всё, и последствия предвидеть просто невозможно. Заброшенный хитростью противника в далёкое прошлое Айрон встречает звёздного путешественника додона и вместе с ним обследует погибшую планету возле умершей звезды. Они наблюдают коллапс голубого гиганта в непосредственной близости. Но даже возвратившись из своего удивительного путешествия в прошлое, Коэн так и не понял, с кем его свела случайность.

Вернувшись на огненные острова, Айрон обнаруживает, что враг провёл его и хитростью сманил его жену Маргарет. Он обнаруживает гибнущую флотилию ифритов и находит способ спасти её. Айрон по-прежнему владеет фантастической возможностью перемещения в пространстве на любые расстояния – некогда этот дар нечаянно преподнёс ему его враг.

Обманутая Рушером Маргарет попадает на странную планету, где происходят события, отзвучавшие на Земле три тысячи лет назад. Она втянута в необыкновенную и прекрасную историю, в которой сбываются её мечты. Сон и явь – все переплелось в ней, и забытая любовь поднялась из праха веков, чтобы возвратиться к жизни. Страсть, за которую никакая цена не велика.

Глава 1

– Он думает, что исход событий зависит от того, кто первым совершит ошибку! – гулко разнёсся под алмазными сводами хохот огненного ифрита, и по кипящим лавовым полам зала пробежала рябь. – Он полагает, что его противник обладает той же мерой Силы, что и он сам! Рушер, Рушер, как же ты примитивен!

Пылающая фиолетовыми языками пламени фигура воздела руки, отчего с них сорвались и закружились вихри искр. Сам говорящий был подобием огня – всё его тело источало жар, столь сильный, что любая жизнь, отличная от плазменной, была невозможна даже с сотне метров от него. Высокая фигура походила на человеческую, но сходство было только внешним. На самом деле огненный ифрит есть проявление разумного огня. Живая плазма составляла его тело. Ослепительными завитками трепетали его волосы, подчиняясь потокам раскалённого солнечного ветра, свободно проникающего в высокие алмазные арки помещения.

Каждое движение самого необычного во Вселенной живого существа сопровождалось хаотическими флуктуациями – вспышками, похожими на северное сияние – это возмущалось то, что заменяло огненным ифритам воздух: ионизированный аргон.

Лицо ифрита походило на человеческое, но вся кожа светилась, как разогретая в горне плавильщика медь. Только никакая медь не могла бы существовать ни в твёрдом, ни жидком виде в атмосфере дворца, в котором жил царь огненных ифритов – Ровоам и его родители, Ааренс и Маргиана.

Такой облик выбрал Айрон Коэн, когда решился на поединок со своим давним врагом – Калвином Рушером. И не прогадал: сын предал в его руки такое могущество, о котором едва ли догадывался любой иной участник экспедиции.

Дело в том, что Живые Силы были лишь частью возможностей Ааренса. Ему не надо было тратить живую энергию на создание этой реальности – она уже существовала до него. Не требовалось сил на поддержание её – всё это уже было. Но этого мало – к услугам плазменных существ были неохватные запасы энергии, с самого начала существования Вселенной заложенные в её основе.

Острова ифритов плавали меж галактик и сквозь галактики. Испепеляющий жар звёзд, разрушающий до первичных элементов любое вещество – от простых металлов до самых сложных органических соединений, именуемых жизнью, ифритам был не страшен. Смертоносный солнечный ветер был для них, как лёгкий летний ветерок. Гигантские протуберанцы солнечной короны для них были подобны высоким деревьям необычайного плазменного леса на поверхности звезды. И сами недра звёзд, состоящие из сверхсжатого правещества Вселенной, представлялись огненным ифритам светлым океаном, в котором они плавали, пока их острова насыщались веществом звезды, переводя чудовищную температуру внешней среды в компактную и легкодоступную форму идеальной материи.

Всё это было выше понимания Ааренса и Маргианы, они лишь приняли к сведению то, что сказал им их сын – огненный ифрит Ровоам, рождённый ими в волшебном сне, когда были они Соломоном и царицей Савской. Так вот, энергия, которую дали им таинственные Живые Души, была полностью сохранена и по-прежнему была к услугам любой, самой невероятной фантазии её владельцев.

– Всё воюешь с Рушером, отец? – спросил подошедший Ровоам.

Царь ифритов был высок ростом – не ниже своего отца, – но более изящен, подвижен и гибок. Он был в своей подлинной стихии, а его родители только привыкали к необычным ощущениям новой сущности.

Глаза ифрита походили на полыхающий смарагд, а длинные волосы колыхались на солнечном ветру. Никакие это были не волосы – Ааренс точно это знал – но воспринимались именно как волосы. Многое требовалось переосознать, а многое просто принять на веру.

– Да, мальчик мой. Я знаю, что наш противник большой мастер на всякие пакости, и жду, когда мы встретимся с его больной фантазией. Он когда-то мечтал командовать армией киборгов – это такая искусственная жизнь – и уничтожать планеты.

– Мы сами с тобой, отец, можем уничтожать планеты. – ответил Ровоам, и его огненные смарагдовые глаза смеялись.

Да уж, это точно, вздумай огненный ифрит проникнуть на любую планету, он сжёг бы всё вокруг, как частица солнечного вещества. Даже воздух закипал в присутствии ифрита.

– Где мать? – спросил Ровоам.

– Сидит где-нибудь на корме и смотрит на скопления галактик. – ответил Ааренс, и в голосе его не было веселья. Маргиана не слишком была рада новому обличию.

Поначалу Маргарет приняла идею Айрона, как оригинальную. Перед всем сообществом в той пещере Артефакта она не стала протестовать, тем более, что сама заразилась уверенностью мужа. Он так твёрдо заявил это: Огненные Ифриты, что она даже уверовала в силу его мысли. Но потом поняла, насколько же отличаются от всего земного и привычного эти странные и страшные существа, о которых не ведали даже самые безумные земные фантасты. Фактически она перестала быть человеком – как может обитать человеческое в плазменном состоянии материи?

Её, как женщину, поначалу ужасала сама мысль о своей внешности ифрита. Теперь она стала немного понимать, отчего Айрону когда-то было совершенно безразлично, как она выглядит. Это было давно – на Рушаре, когда раны на лице обезобразили Деву-воина Маргиану. Похоже, он всегда немного был огненным ифритом. И вот теперь признался ей, откуда вообще взял эту идею – превратиться в плазменное существо.

Коэн видел сны. Она знала, что ему нередко снился Ахаллор. Синкрет молчал, а иногда что-то говорил, и Айрон привык к его ночным визитам. Но были и другие сны, о которых муж ей ничего не рассказывал. Коэну снился его сын – от царицы Савской. Она сама помнила лишь младенца, а бывшему царю Соломону он приходил во снах в странном обличии. Иногда это был просто голос. Он сам нарёк своего сына Ровоамом, и Ровоам рассказывал ему, как он живёт.

Оказывается, в этих мистических снах, в которые погрузили участников экспедиции додоны, не всё было нематериальным. Ребёнок, родившийся во сне от спящего, становился Живой Душой. Такое дитя могло говорить к своим родителям в их снах, но Ровоам выбрал именно отца, а не мать. Он рассказывал Айрону о том, что стал царём огненных ифритов и теперь плавает меж галактических скоплений на пылающих островах. Айрон многое узнал из этих снов и потому в мгновенном выборе в начале поединка выбрал образ, подобный образу своего сына. Вот почему, попав в этот огненный дворец, он оказался как бы у себя дома, а Маргарет испытала сильный шок.

Не стань она огненной ифриткой, сошла бы с ума от ужаса, однако, новое естество в состоянии перенести и более чудовищные вещи. Потом она освоилась и оценила необычность этого фантастического бытия, но, к её печали, между ней и сыном не возникло такого контакта, как между Ровоамом и Айроном. Она видела, в какие яркие тона окрашивается плазменная корона над головой её сына, когда он говорит с отцом. Ей же доставался лишь ровный жёлтый цвет почтительности, каким встречал её он.

Все эти десять лет Айрон думал о своём никогда не рождённом в действительности сыне, а она – нет, потому что не имело смысла тосковать о том, чего в действительности не было никогда. Она так и не родила ребёнка, потому что материнство надолго оторвало бы её от карьеры, от успешного продвижения по службе. А из них двоих большую долю семейного бюджета зарабатывала именно она. Кто ж знал, что это Рушер так ловко подкашивал все талантливые начинания её мужа! Вот отчего Ааренс так теперь ненавидит своего врага и грезит лишь одним: уничтожить мразь!

– Когда всё кончится, мы вернёмся к прежнему виду? – спрашивала она мужа.

При этом вопросе он менялся в лице, и над его головой начинали полыхать мрачно-фиолетовые сполохи огня. Он не думал, что будет, когда всё кончится. Для него всё ещё только начиналось. Он был не просто поглощён борьбой, он упивался ею. Он был несказанно счастлив своим новым обличием, безмерными возможностями, что подарил ему сын, новыми бесконечными горизонтами, что открылись ему. И Маргиана с горечью сознала, что он, по сути, всегда был огненным ифритом – беспокойным, ненасытимым, сжигающим самого себя в бесплодной погоне за химерой. Сознавал ли он, что внёс раскол в их и без того непрочный брак?

– Какое оружие может уничтожить огненного ифрита? – спросила Маргиана.

– Никакое. – отвечал Ровоам. – Нет средства разрушить плазменную структуру наших тел.

– Но Рушер обязательно должен предпринять такую попытку. – не сдавалась она. – Его к этому обязывают условия поединка.

– Путь пробует. – кратко отвечал царь-ифрит.

– Он может надеяться лишь на одно: что наши запасы Живой Энергии подойдут к концу прежде, чем будет уничтожена вся его армада, в какой бы форме она ни предстала.

– А если она предстанет тоже в форме огненных ифритов?

– Пусть предстанет! – смеялся Ровоам. – Мы просто поглотим их энергию.

Проблема была в том, что Рушер избегал боя. Да и как бы можно было воевать с противником, который, не скупясь, направлял во врага целые звёзды?! Да, в возможности ифритов было мгновенно перемещать в пространстве любую звезду – от плотного белого карлика до голубых гигантов. Если разумные расы во Вселенной до сих пор не сталкивались с таким могущественным врагом, то лишь потому, что ифритов не интересовали населённые миры и они свободно плавали в межгалактическом пространстве, лишь иногда приближаясь к солнцам без планет.

Впрочем, существовала одна реальная опасность, которая могла теоретически угрожать ифритам. Это чёрные дыры. Но, плавающие в космосе огненные острова никогда не приближались к центрам галактик, а заправлялись энергией лишь на периферии звёздных скоплений.

– Что будет, если всё же так получится? – допытывалась Маргиана.

– Не знаю. – неохотно отвечал Ровоам. – Черная дыра отнимает энергию, а что бывает за предельной гранью, не сообщал никто – из чёрной дыры не возвращаются.

Огненные острова плыли в межгалактическом пространстве, вдали от всех звёздных дорог, избегая случайного взгляда любого иного живого существа. Огненные ифриты не желали, чтобы о них знали обитатели планет. Никому во всех галактиках было неведомо, что существуют среди бесчисленного множества проявлений жизни такие невообразимые существа. Только учёные-астрономы самых разных цивилизаций иной раз удивлялись непредсказуемому поведению солнечной атмосферы, да странным возмущениям далёких звёзд.

Для огненных ифритов путешествие между галактиками было подобно плаванию между земными материками, так велика и так неощутима была их скорость. Величественная, исторгающая вихри света, огненная армада островов плыла, неся множество великолепных дворцов, состоящих целиком из драгоценных камней. Сады, что окружали эти невесомые постройки, тоже состояли из различных минералов – в необыкновенной атмосфере островов те переливались и мерцали, словно неистовое северное сияние. Обоняние ифритов было под стать их особенной жизни – для них цвет пламени был запахом, искрение минералов – букетом ароматов, блеск далёких звёзд – дыханием галактик.

Ифриты видели, как люди видят дорогу, луг, реку, линии разнообразных полей – по ним считывая направление полёта. Они перебирали векторы напряжённости, как моряки перебирают снасти на паруснике, как музыканты играют струнами музыкальных инструментов.

Для передвижения с островов на острова и в любых иных целях ифриты использовали круглые сферы, похожие на мыльные пузыри – это были особенно странные средства перемещения – раздутое в ограниченный трёхмерный континуум нуль-пространство силовой линии гравитационного поля. Нуль-пространство – это точка, то есть пространство с нулевым измерением. В любом месте силовой линии ифриты могли возбудить такую точку и гнать её по вектору с какой угодно скоростью, перебрасывая возбуждение с линии на линию, как опытные плотогоны правят свои суда по неспокойной реке, внимательно наблюдая за перекатами и течением речных потоков.

Сейчас архипелаг огненных островов плыл к Магеллановым Облакам. Исключительным занятием ифритов было восторженное созерцание звёздного разнообразия – все светила обладали особенными характеристиками, для каждой звезды своей. Ни одна звезда, как уверяли ифриты, не похожа на другую – как нет двух одинаковых людей на Земле. Бесконечное разнообразие живых светил – звёзды были живыми и разумными существами, а огненные ифриты – их семенами, свободно плавающими во Вселенной!

Глава 2

– Почему я должен ждать, пока он нападёт на нас? – нетерпеливо спрашивал Айрон.

– Ты никому и ничего не должен. – с убеждённостью царской особы отвечал Ровоам. – Кто может тебя заставить?

Айрон оторвался от созерцания панорамы дальних звёздных скоплений и повернулся к сыну, лицо его смягчилось в улыбке, аура заколосилось тёплым жёлтым светом.

– Конечно, нет. – ласково сказал он царю ифритов. – Никто не может меня ни к чему принудить, я свободен в выборе. Но я имею в виду другое: как Рушер может знать, где нас искать? Почему бы и нам не сделать то же?

– Как? – кратко спросила Маргарет.

– А как он узнал бы? – рассуждал её муж. – Может, для этого требуется только желание знать? Но мне этого мало – я хочу получить всю информацию о его вооружении.

Маргарет изумилась про себя: в самом деле, почему ей ранее не пришла в голову такая идея? Ведь для обладателя Живых Сил нет никакого препятствия. Наверняка Рушер давно всё знает об их возможностях – уж он-то догадался! Маргарет вскочила со своего места и подошла к мужу.

– Сделай это, Айрон! – пылко воскликнула она, ощущая как при одной мысли о действии закипела плазма в её теле. Да, ожидание слишком долго охлаждало их тела!

Он гордо улыбнулся, довольный впечатлением, которое произвёл на неё, затем почему-то эффектно поднял руки и приказал:

– Хочу видеть, что делает Рушер.

Над алмазным полом сильно заколебался раскалённый газ, пошли горизонтальные, потом вертикальные волны, они интерферировались и тут же разгладились – образовалось нечто вроде зеркального экрана. Мгновение он оставался пустым, затем проявилось изображение.

Посреди обширного зала находился их враг. Рушер был в одиночестве, сидя в большом кресле и внимательно что-то разглядывая на панели, схожей с панелью управления. Зал походил на какое-то авангардное строение, и было трудно понять, находится ли это где-то на планете, или является отсеком корабля. Во всяком случае, дизайн не был оригинальным – ему было далеко до той обстановки, которую придумал себе Рушер в своём дворце на Рорсеваане в те дни, когда был тираном Рушары.

– Как всё просто… – зачарованно прошептала Маргарет, наблюдая эту картину. – Мы можем быть в курсе всего, что он делает в любой момент.

– Это ваш враг? – презрительно спросил Ровоам. – Он выглядит совсем слабым. Мы видели такие существа, когда проплывали мимо звёзд с планетами. Они очень уязвимы, их цивилизации недолговечны и целиком зависят от стабильности их светила. Я показал бы тебе, отец, миллионы планет, погибших в пламени своих солнц.

– Не обольщайся, сын. – напряжённо ответил Айрон. – Рушер очень хитёр. Он только тогда идёт в наступление, когда уверен в своих возможностях.

В зеркале портала изменилась картина: Рушер встал и направился к двери. Простая сдвижная дверь ушла в стену, открыв выход из зала, и Калвин покинул помещение. Он шёл по коридору, а око наблюдения невидимо плыло за ним – похоже, их враг даже не подозревал, что за ним ведётся слежка.

– А он нас не слышит? – шёпотом спросил Маргарет.

– Нет, конечно. – ответил ей муж. – Я предусмотрел это.

Глупый вопрос, конечно – если бы он мог их слышать, давно бы уже услышал.

– Смотри! – вдруг вскрикнул Айрон. – Это же Муаренс!

Навстречу бывшему тирану вышел откуда-то из бокового прохода зелёный конь-дракон. Странно было то, что теперь он был несколько меньше ростом – раньше Синкреты были в три раза выше любого из них, уж Айрон и Маргарет хорошо помнили, каково это было – идти под их конвоем! Теперь же широкая ключица коня-дракона находилась вровень с головой Рушера.

– Или Синкрет уменьшился, или Рушер прибавил себе росту. – догадалась Маргарет.

– Наконец-то! – со смешком превосходства отозвался Коэн.

– Что это за существо? – спрашивал Ровоам про зелёного коня-дракона.

– Это его слуга. – ответил ему отец. – Мы называли их Синкретами, что значит "составные". Эти искусственные создания Рушера есть плод его фантазии и сделаны как бы из частей разных фантастических существ. Однажды мы уничтожили всех четверых, поскольку ума у них явно недоставало. Я полагаю, Рушер воскресил их своей Силой для того, чтобы досадить нам. Видишь ли, сын, десять лет назад мы потратили массу сил, чтобы справиться с ними, так что его жест вполне однозначен: этим Рушер как бы перечёркивает все наши усилия. О да, он любитель театральных эффектов!

Трое продолжали с интересом наблюдать за картиной в зеркале.

Враги остановились возле загородки, возвышающейся круглым прозрачным барабаном с обтекаемой крышей посреди высокого круглого помещения с высоким потолком. Под прозрачным куполом что-то скрывалось.

– Узнаю дизайн. – усмехнулся Айрон. – Он верен себе – его любимый стиль – техно-авангард. Что там, под колпаком?

Последние слова были приказом Силе, и она повиновалась. Угол наблюдения стал смещаться, наблюдающее око зависло над плоской крышей барабана, и под ней стала видна густая зелень, среди которой замечалось непонятное движение.

– Внутрь. – приказал Айрон, и око проникло под прозрачную преграду. Оно плавно поплыло нисходящей спиралью, показывая наблюдателям вид внутреннего интерьера под прозрачной крышей.

Это было нечто, вроде сада – множество растений, взращённых в ограниченном объёме. Внизу имелись явно искусственные каменные горки, водоёмы, аккуратные водопадики, тропы, а на берегу бассейна стояло настоящее бунгало.

– Весьма посредственная идея. – удивлённо пробормотала Маргарет, поражённая тем, как тратит свои силы Рушер – этот дизайн напоминал ей затеи сумасшедших миллионеров, которые пытались создать в своих подземных бункерах подобие настоящей внешней среды, взяв за образец обстановку стилизованного гавайского отеля. Неужели для Рушера характерна подобная ностальгия?!

– Что это такое? – интересовался Ровоам, который никогда не сталкивался с живой природой.

Око меж тем продолжало медленно продвигаться среди плодоносящих финиковых пальм и цветущих ананасов.

– Что за чушь? – со смехом фыркнул Айрон, и вдруг вскрикнул: – Что это?!

Ракурс изменился – око обогнуло небольшое бунгало, крытое пальмовыми листьями, и заглянуло в маленький уголок, где под пальмовым зонтиком стояла небольшая деревянная лавка со спинкой, какие обычно ставят в садике на приусадебном участке. Перед лавочкой струилась по искусственному каменистому ложу вода – она стекала в бассейн. А на лавочке, задумчиво подперев голову рукой и глядя в воду, сидел Аргентор.

– Что, что это такое?.. – растерянно пробормотала Маргарет, поражённая этим зрелищем. – Он их поймал?!

Их друг был в серебристом комбинезоне, но почему-то рукава этого явно специфического костюма были обрезаны выше локтя, а штанины закатаны до колена. Ноги Аргентора были босыми.

Вне себя от изумления, Айрон смотрел на друга, пребывающего в столь идиллическом месте. Выглядел Аргентор совершенно здоровым, если бы не мучительно-мрачное выражение его лица – он словно грезил, глядя в воду, и видения его были невесёлыми.

Видящее око принялось торопливо шнырять по зарослям, минуя всякие затейливые домики, бунгало, какие-то нелепые шалашики типа таитянских хижин. Везде росли бананы, финики, мангустаны, дынные и земляничные деревья, манго, рамбутаны и прочие съедобные плоды. И вот, миновав одинокий столик на берегу искусственного водоёма, око нашло ещё одну фигуру.

Молодой незнакомый парень со светлыми волосами сидел на большом камне под светом искусственного солнца на краю игрушечного водоёма. Он стащил с себя комбинезон до пояса и завязал рукава на талии – видно, в этом искусственном ботаническом саду было довольно жарко.

Око поплыло было дальше, как вдруг остановилось, потому что из зарослей вышла ещё одна фигура – красивая женщина в роскошном платье цвета изумруда, с распущенными волосами.

– Это же Наяна! – ахнула Маргарет. – Он их поймал!

Женщина подошла к сидящему человеку и что-то сказала, тот повернул голову, с готовностью отвечая.

– О чём они говорят? – заволновался Айрон.

– Джек, что будет с нами дальше?

– Не могу сказать, Наяна. – печально покачал головой юноша. – Могу лишь догадываться по количеству всех этих домиков и шалашей, что он намеревается всех твоих друзей собрать в одном месте. Но одно могу сказать тебе с уверенностью, что вреда он вам не причинит – он должен предстать в финале со своей добычей, чтобы получить то, что желает.

– А желает он Силу такую же, как у Пространственника. – усмехнулась Наяна. – Вот тогда-то он и расправится со всеми нами.

– Я думаю, Джамуэнтх найдёт способ защитить вас. – пробормотал Джек Бегунок.

– Я говорю не только о нас с Бобом, я говорю о наших людях.

– Почему ты не ищешь примирения с мужем? – спросил Наяну Бегунок. – Аргентор в состоянии понять твою ошибку. Ни к чему так казнить себя – вы столкнулись с противником, который превзошёл вас не в силе, а в хитрости.

– Ты ничего не понимаешь, Джек. – сдавленно ответила Наяна. – Всё гораздо хуже.

Женщина в зелёном ушла в заросли мандариновых деревьев. Там она нашла какое-то странное сооружение, похожее на автомат для продажи чипсов и орешков – эта штука никак не вписывалась в обстановку сада. Наяна нажала кнопку, раздался слабый гудок, и в широкое отверстие автомата выплыла тарелка с горячей едой – от большого антрекота с овощами шёл пар. Наяна забрала тарелку вместе с ножом и вилкой и отправилась на бережок возле небольшой хижины, крытой ветками, – есть и смотреть в воду.

***

– Значит, Патруль разгромлен. – мрачно сказал Коэн. – Аргентор проиграл битву.

Маргарет молчала, в потрясении вспоминая увиденное. Наяна была в каком-то платье шикарного покроя, а не в форме флота. Наверно, это Рушер так её нарядил – он же и для Маргарет когда-то приготовил гардеробчик!

"Я не дамся в его руки живой! – подумала она с содроганием. – Мне плевать, какие там планы у Джамуэнтх, но, когда я увижу, что всё безнадёжно, то распылю себя на элементарные частицы, хотя бы для этого понадобилась вся моя Сила."

Вид морально сломленной Наяны вселил в Маргарет такой ужас, что она вдруг впервые осознала, что боится Рушера, боится его демонической изобретательности, его упорства, его фантастической целеустремлённости. Он не человек – так сказал когда-то Моррис.

– Мы так и не выяснили его возможности. – сказал Айрон, и Маргарет, очнувшись от своих мыслей, снова включилась во внимание – муж и сын о чём-то горячо рассуждали.

– Это поражение ровно ничего не значит. – говорил Айрон. – Их силы были примерно равны, а в таком случае всё может решить какая-нибудь непредвиденная случайность, простой человеческий просчёт – и вот для следующего хода нет фишек.

– Но у нас силы превосходят силы Рушера. – поддержал его Ровоам.

– Этого мало. Мы должны напасть первыми. Я могу себе позволить потратить энергию на поиск врага. Я уверен, что он не ожидает нашего подхода к своей цитадели. Мы ударим залпом и сметём его гнездо.

– И убьёте Наяну с Аргентором. – возразила Маргарет.

– Он хорошо прикрылся. – с мрачным смешком заметил Айрон.

– Нам надо знать, где он базируется. – продолжала Маргарет.

– Нам не надо этого знать. – ответил Айрон. – Мне достаточно только пожелать, как вся наша армада мгновенно переместится как угодно близко к Рушеру. Требуется только знать, что представляет из себя его войско.

Он снова вызвал видение, и теперь таинственное око быстро полетело по коридорам и длинным переходам рушерова убежища. Это явно был космический корабль, но Айрону требовалось знать наверняка. И вот око вышло за пределы базы и принялось облетать по круговой орбите это сооружение.

Да, база Рушера была кораблём – красивым, мощным сооружением, ведь Рушер не был лишён чувства прекрасного, достаточно вспомнить его планету.

– Замечательно. – с удовольствием сказал Ровоам. – Ваш враг устроился в окрестностях звезды. Мне достаточно возбудить в её верхних слоях температурную флуктуацию, и она одним лишь протуберанцем слизнёт его остров.

– Конечно. – с сожалением ответил ему отец. – А заодно и эту планету, на которой явно существует цивилизация.

– Ну и что? – удивился ифрит.

– Нельзя.

Они продолжали рассуждать, спорить, что-то придумывать, выносить и отвергать одну вероятность за другой. Ровоам считал, что уничтожение главнокомандующего решит все проблемы сразу, а Айрон уверял, что их задача – лишить противника его сил.

– Ты его не знаешь! – спорил он с сыном. – Рушер всегда был осторожен и, будь уверен, в первую очередь продумал все пути своего отхода в случае опасности. На это он потратил немало сил, и мы будем лишь зря отстреливать свои ресурсы в этой атаке. Говорю тебе, нужна разведка!

Однако разведка что-то ничего не приносила, сколько ни шныряло видящее око вокруг базы Рушера – не было и следа космической армады, не было ни единого киборга.

– Значит, он готовит нападение не на нас, а на других. – настаивал Ровоам. – Это наш шанс. Собьём его планы!

– Да, это так, – соглашался Айрон, задумчиво ероша ауру на голове.

Маргарет тихо отошла от них – муж и сын были так заняты, что не заметили как она покинула тронный зал. Ей была непонятна эта внезапная нерешительность Айрона – только что он рвался в бой, и вдруг начал всё тщательно обмысливать и тянуть время. Неужели не ясно, что у этой задачи слишком много неизвестных, чтобы искать самый оптимальный вариант решения. Нужно предпринять нападение, чтобы выяснить возможности Рушера, а там уже по ходу дела менять тактику. Возможно, Патруль именно потому и проиграл, что ожидал нападения врага, а не пошёл в нападение первым. Кто выступает первым, тот и выбирает оружие.

Она отошла за изумрудные колонны, отделяющие просторный зал от прочих помещений, и двинулась по вспыхивающим полам на кормовую часть острова, где любила обычно сидеть и наблюдать за жизнью удивительного архипелага ифритских островов, там он был весь, как на ладони.

Пройдя через сад драгоценных камней, из которых были составлены цветы и прочие псевдорастения царского флагмана, она остановилась на краю сапфировой лестницы, ведущей в никуда – ступени обрывались в космическую бездну, лишь за кормой плыли светящиеся струи – инерционная утечка ионизированного газа. Перд её глазами раскинулась совершенно фантастическая картинка: плыла ифритская армада, сияя всеми цветами и испуская мерцающие пары. Хаотично перемещались шары с ифритами – между островами мелькали пылающие фигурки.

Сойдя примерно до половины лестницы, Маргарет уселась на ступеньки и создала вокруг себя преграду – по желанию ифритки прямо из ступенек стали вырастать хаотические друзы минералов, постепенно выстраиваясь в стены и сооружая прямо на ступенях подобие комнаты. Мерцающие и переливающиеся всеми цветами сложные переплетения кристаллов образовали геометрически безупречное кружево из повторяющихся фрагментов. Оно поднялось выше человеческого роста и стало завершаться мудрёной решёткой крыши. Получилась прекрасная беседка – это было свойство ифритского острова – порождать по желанию своих хозяев сколь угодно разнообразные дворцы.

Оставшись в одиночестве, Маргарет вытянула своё плазменное тело на великолепной кушетке из пламенеющих аметистов. Рядом уже по инерции образовывалась разнообразная мебель – вырос легкий столик с подносом, на котором извивались разноцветные языки плазмы. Это была не еда, нет. Ифритам не было нужды в питании – они черпали энергию непосредственно из вакуума. Остров, следуя смутным пожеланиям ифритки, создал нечто, похожее на угощение – просто образ: на столике беззвучно возникали и перетекали искажённые формы. Трепещущее пламя создавало то прозрачные кобальтовые яблоки узкой вытянутой формы, то фиолетовые искрящие бананы, то изумрудно сияющие авокадо, то розовые апельсины.

"Чего я хочу?" – думала ифритка.

Она хотела победы и возвращения к прежнему виду. Ифрит Ровоам не воспринимался ею, как настоящий сын – это была фантазия Айрона. Теперь, когда эти двое нашли друг друга, Маргарет оказалась как бы вытесненной из сферы внимания мужа. И причина этому была. Возможно, Маргарет сама была такой причиной.

За десять лет брака Айрон сильно потерял в глазах жены. Это на Рушаре он был героем, а на Земле оказался простым неудачником – ведь тогда они не знали, что всей их жизнью заправляет Рушер и дёргает за невидимые ниточки, как кукловод. Что все обстоятельства вокруг них складывались по его сценарию. Действовать скрытно – это стиль Калвина.

Когда Айрону стало известно об этой унизительной зависимости, его ярости не было предела – теперь он знал, кто виновник всех его профессиональных неудач. Её муж едва сдержался от того, чтобы прямо перед всеми проявить свой гнев, зато, обретя облик огненного ифрита, он дал себе волю – все накопленные за столько лет неудачи прорвали себя в бешенстве – дворец царя так и искрил от молний, которые совершенно реально метал Айрон. Теперь он знал, кто виноват во всём, и мог отыграться за все обиды. Не последнюю роль в его застарелой душевной травме сыграла и Маргарет. Да, она всё время наносила его гордости тяжкие удары: своим скрытым недовольством, своей повышенной терпимостью, своим успехом. Рушер играл ими, как куклами на верёвочках, а они искали причину в себе. Маргарет действительно разочаровалась в муже – так велика была заявленная ею требовательность, так сильно было его желание продвинуться. И – и ничего.