Текст книги "Проводники смерти"

Автор книги: Марина Лебединская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Нет. Стригои – это… своего рода «бешеные» вампиры. На них не распространяется договор о мире между людьми и полуночными существами.

– Погоди, если есть такой договор, то что они все здесь делают? – Кевин развел руками вокруг.

– Послушай, сын, ты еще успеешь за свой век понять, что есть те, кто не причинит вреда и мухе, а есть те, – он гордо посмотрел на русалку, что была как рыба в банке, с поджатым хвостом и черными, полными гнева глазами, – кто сожрет тебя и не подавится. А теперь пойдем. Пришло время пострелять по головам ублюдков.

Кевин молча проследовал за отцом. Прежде, чем свет погас, и они ушли, парень успел пересечься глазами с прекрасным существом в аквариуме. Ее черные глаза на момент стали мягче, но она тут же отвернулась.

Дейл

Сегодня он пришел в школу как ученик, в первый же день опоздав. Его отчитали и отправили к директору, где он написал объяснительную, после чего был отправлен в кабинет химии, где и провел все уроки, поскольку никто особо им не занимался.

– Вот это система образования в двадцать первом веке. В моей молодости такого не было!

Он смеялся сам с собой и со стороны был похож на безумца. Но перед глазами всплыл образ незнакомки, что постоянно маячила где-то рядом, врезаясь в него и делая вид, будто ничего не произошло.

Знает он этих стервозных подростков. Все они в этом возрасте думают поверхностно, они не ищут чего-то большего, чем просто веселье. А веселье Дейл и сам любил. Но его понятие о развлечениях было отлично от мнений простых людей – играть их жизнями, вот что заставляло его искренне смеяться. Он настоящий негодяй, сделает все, что позабавит его.

Перед самым концом последнего урока, пришел учитель. Дейл сделал вид, что все это время читал учебник. Ему и напрягаться не надо – он оканчивал школу уже дважды, всю программу он знает наизусть. Раньше это и правда казалось ему интересным, но с годами все надоедает. И если вино с годами лучше, то школа с каждым поколением все более бессмысленная трата времени и затраченных усилий.

– Пойдем. Я представлю тебя классу. Завтра, попрошу, не опаздывай. Несмотря на то, что твой отец мэр, мы не будем это терпеть, ты понял? В этой школе ко всем относятся одинаково.

«Да, как же. Одинаково. Что ж, здесь хотя бы нет раздельных классов для людей и нелюдей».

Они шли по коридору, и он внимательно рассматривал пришедшего за ним учителя. Его аура говорила о том, что он не так прост, но, тем не менее, он человек. Эта школа действительно изменилась. Тут появились интересные люди.

– Ладно, готов? – Они с учителем остановились у одной из дверей. – Это твой новый класс, и я очень надеюсь, что мы обойдемся без выходок. Ты меня понял? Хоть ты и выглядишь хулиганом, твоя успеваемость и отзывы о тебе из старой школы говорят об обратном. Ты прилежный мальчик, надеюсь, что ты не подведешь. Ну, пошли.

Они вошли. Дейл скучающим взглядом обводил всех своих новых одноклассников, лица которых ему предстояло видеть каждый день некоторое время. Он не знал, как долго, отчего становилось тошно. Он уже ненавидел их всех.

Его взгляд остановился на девушке, которую он уже видел, когда приходил сюда, чтобы отдать все нужные документы, а потом после, в городе. Она облила его кофе. Будь он обычным человеком, это было бы довольно рискованно, так и ожог получить недолго. Она сидела, не поднимая глаз, будто ей настолько интересен учебник, что она не обращает внимания ни на что вокруг.

Множество выводов проносились в его голове, парень пытался отсеять что-то, что казалось ему бредом. Он никак не мог решить, что же с ней не так, но увидев девушку, которая не сводила глаз с его таинственной незнакомки, он остановился на одной из догадок.

– Все вы знаете, что у нас в этом году двое новеньких, но второй, он сейчас перед вами, пришел лишь сейчас, так как долго болел. Его зовут Дейл Гардинер. Прошу вас тепло принять его. Можете быть свободны.

«И это все приветствие?» – Дейл был как-то разочарован.

Он хотел было выступить с приветственной речью, но отвлекся. Случайно он заметил девушку, которая казалась ему ужасно знакомой. Блондинка встала и собралась, вышла из класса одной из первых, шла быстрым и уверенным шагом, даже не попрощалась с друзьями или еще чего. Просто встала и ушла. Просто ушла. Как тогда, когда облила его кофе.

Дейл бросился вдогонку. Он нагнал ее лишь у ворот школы и остановил, резко схватив и притянув к себе. Он прижал ее так близко, что ее сердцебиение словно слилось с его.

Девушка вырвалась и развернулась к парню лицом, тяжело дыша. Она ошарашенно смотрела на наглеца.

– Ты чего творишь? Нормальный или не очень?

– Ответ очевиден, к чему риторические вопросы?

– Чего тебе? – Девушка выпрямилась и поправила волосы. Ее лицо вмиг стало таким же бесстрастным, как и прежде. Но эта секундная вспышка показала ему, что он не ошибся. Он надеялся, что она не так проста. Но теперь он знал, что ее безразличие напускное. Казалось, он терял к ней интерес.

– Ты врезалась в меня. Дважды.

– Один раз. И я попросила прощения.

– Нет, дважды. За один раз ты только что расплатилась.

– Ты ненормальный. Не приближайся ко мне.

– Надо было думать прежде, чем обливать меня горячим кофе.

– Видимо он был не так горяч, чтобы обжечь тебя. Так что ты в порядке.

– Язвительно заметила она.

– Просто я слишком горяч, чтобы что-то такое повлияло на меня.

– Ты сам так решил?

– Мне так говорили.

– Что ж, тебе явно врали. Ну, знаешь, чтобы не обидеть твою чувствительную натуру. Если ты злишься за майку, я верну тебе деньги, только оставь меня в покое. И не прикасайся, окей?

– Не любишь прикосновения? – Он сделал вид, что не заметил всех тех вещей, что она ему тут наговорила.

– Надо же, какие мы проницательные.

– Хорошо, я больше не прикоснусь к тебе без особого разрешения. Еще какие-то правила?

– Да, держись подальше от меня.

Парень сделал шаг назад, выставив вперед руки. На его лице заиграла улыбка.

– Дистанция, хорошо. Дальше?

– Я иду домой.

– Назови свое имя, и я отпущу тебя.

– Рита. Счастлив?

«Это ложь! Наглая ложь!»

Он сохранял спокойствие.

– Я не верю тебе. Мы же одноклассники. Что мешает тебе сказать твое имя? Я все равно узнаю его, так почему бы не познакомиться и не узнать друг друга лично, а не по фразам учителей и сплетням одноклассников?

– Дай подумать. После одной встречи в городе ты появляешься в моем классе, следуешь за мной и, пока никто не видит, пытаешься чего-то от меня добиться. Извини, но это похоже на преследование.

– С чего бы мне тебя преследовать?

– Вот и мне интересно: с чего бы?

– Ты чокнутая. – Дейл не знал, как реагировать. Просто совпадения. Но только сейчас он начал задумываться, как его действия выглядят со стороны.

– Ну и кто это мне говорит? Извини, у меня своих дел достаточно. Я ухожу.

Она не сделала и шагу, как закричала:

– Да оставь ты меня в покое!

Дейл опешил. Он молчал, даже не пошел за ней. Чего это она разоралась? Ну, точно больная. Да, кажется, что-то такое было в тех документах, что он нарыл от имени отца. Возможно ли, что он недооценил эту девчонку? Такой вариант он и рассматривать не хотел, но, что, если так и есть?

– Люди умеют удивлять, не правда ли? – За спиной Дейла стоял тот самый учитель, что отвел его в класс. – Думаю, ты не запомнил меня раньше. Повторю, я – учитель Смоук. И я очень надеюсь, что ты будешь благоразумен.

Он прошел мимо, отправляясь домой. Его слова заставили Дейла на секунду содрогнуться.

Его отец жил в большом доме в самом центре города. Дейл жил отдельно, в квартирке на побережье. Она была небольшой, в ней было минимум мебели. Обычно он живет в роскошных местах, но здесь задерживаться ему не хотелось, так что он не стал ничего менять. Парень поможет отцу решить проблему, после чего вернется домой.

Да. Его дом не здесь. Он не знал, есть ли он у него вообще, но был уверен, что он где-то там, подальше от места, где он провел больше ста лет в заточении, даже не имея возможности жить, чтобы люди не заподозрили неладное. Он научился скрывать свои вампирские феромоны, свою суть. Он умел делать так, чтобы даже самые опытные представители других рас не могли понять, кто он.

Дейл тешил себя мыслями, что это просто маскировка. Он не хотел думать, что за этим скрывается что-то большее – желание быть простым человеком, той самой закуской, которую он так любил.

«Интересно, каковы гамбургеры на вкус? А газировка? Как по мне, так все один хрен – пресное и мерзкое. От этого у меня живот болит».

«Хоть какую-то боль ты еще способен чувствовать» – шептал внутри мерзкий голос. Голос, который до недавних пор Дейлу удавалось заглушать.

Он опять вспомнил о девушке из школы.

Даже если он уедет, то это не изменит ничего и однажды она скажет ему свое имя. Это стало его идеей фикс. Услышать имя от странной девчонки, которая ведет себя со всеми так, словно она королевской крови.

«Кто она вообще такая?»

Заглушить пронизывающее его чувство Дейл планировал своим обычным способом. Свернув на ближайшем перекрестке, парень направился к зданию заброшенной психбольницы, в которой теперь, по закону жанра, находился подпольный сумеречный клуб.

Подпольным он был во всех смыслах: находясь на минус первом этаже, «Красный Рог» являлся местом скопления потусторонних существ, которые пили самый крепкий ведьмин эль, шлифуя это пыльцой фей, которая, как известно каждому еще с пеленок, является сильнейшим наркотическим средством.

Дейл не только проводил в «Красном Роге» большую часть своих ночей (иногда и дней, как сегодня), но был и одним из учредителей.

Вход туда был строго для существ, которые не являлись людьми – то есть, для любой расы, кроме, скажем так, еды. И впрямь, здесь особым деликатесом в меню являлось человеческое мясо, а в барном меню была Кровавая Мэри, в которой вместо томатного сока была кровь высшего сорта, которую они брали исключительно у доноров по имени Мэри.

Гуманным это место не назовешь: тут было увеселение и помимо танцев, еды и напитков. Что-то похлеще пыльцы фей, что-то, что придумал Сайрус – лучший друг Дейла в прошлом и его заклятый враг на сегодняшний день.

Сайрус славился своей жестокостью и любовью к особым играм. Так, он открыл так называемые «Белые комнаты», в которых любой желающий, за немалую плату, мог оторваться от души с человеком, делая при этом все, что вздумается. Сайрус не поскупился на фантазии – все, что душе (и не душе) угодно. Он жил по принципу: «Пока мне платят, я не задаю вопросов». И он действительно их не задавал.

***

Атмосфера в «Красном Роге» всегда была крайне напряженной, в основном из-за того, что это место было нейтральной территорией, на которой, в одно время, могли находиться враждующие между собой кланы и существа, множество кровожадных демонов всех размеров и форм, но, что самое удивительное, сегодня тут были даже люди. Не в качестве закуски, а как гости. Насколько Дейл мог судить по исходящей от них ауре, в большинстве своем это были ведьмы и маги, относящиеся, хоть и не полностью, к сумеречному миру.

Но были среди них и абсолютно простые смертные люди, которые находились, в основном, в компании вампиров, что в обычной обстановке было бы нарушением одного из главных вето, но, «Красный Рог» славился тем, что здесь не работали никакие правила.

Дейл прошел прямиком к отдаленному столику, за которым сидел смуглый парнишка мексиканского происхождения, на вид лет семи, не больше. Мальчишка баловался игральными костями, а его ярко-желтые глаза жадно вцепились в выпадающие числа, особенно ярко они загорались, если выпадало два.

– Сайрус, – Дейл почтительно наклонил голову. Мальчишка посмотрел на Дейла и в его глазах заплясал нехороший огонек.

– Дейл… – Парнишка тут же преобразился: из маленького мальчика он превратился в высокую афроамериканку с пышными формами. – Рад видеть тебя, старый друг!

– Не до этого сейчас. Я пришел расслабиться и выпить. Прими свой истинный облик, не очень-то меня прельщает эта форма.

Сайрус хищно улыбнулся. Перед Дейлом вновь оказался совсем другой человек: высокий парнишка, ужасно похожий на того семилетку, но выше и взрослее.

Его красивые черты лица притягивали взгляд, а отливающие золотом глаза пристально смотрели на Дейла.

– Что ж, если ты хочешь расслабиться, то пришел по адресу. Сегодня в меню самая вкусная кровь девственниц!

– Да-да, я рад. Но мне бы… пыльцы фей.

Сайрус расхохотался.

– Обдолбаться решил? Уважаю. Хорошо, секунду, – Сайрус махнул рукой и к ним подплыла красивая полуголая девушка. Дейл узнал в ней лесную нимфу и сердце екнуло от ее красоты. – Милая, принеси моему другу пыльцы, да самой лучшей.

Девушка кивнула и ушла, гремя цепями.

– С каких пор ты держишь официантов силой?

– Не все хотят работать здесь. А такие красотки нарасхват.

– Пустишь ее на кровь, Сай? Мы договаривались, что никаких силков, – Дейл был недоволен.

– Ты не появлялся тут столько лет! Я решил, что могу принимать решения и сам.

– Ты ведешь себя, как ребенок. И сотри эту мерзкую ухмылку с лица, Сайрус.

Но парень продолжал улыбаться во весь рот. Наркотик, названный пыльцой фей не просто так, принесли.

Добывался он крайне негуманным способом: маленькие лесные феечки отлавливались, и им отрывали их прекрасные блестящие крылышки. Вся пыльца с крыльев обрабатывалась и получался наркотик, в миллион раз сильнее ангельской пыли.

Говоря об ангелах, хочется отметить, что их слезы были самым прекрасным способом разговорить кого угодно. Если вы когда-то мечтали о зелье, заставляющем человека говорить правду, то просто попросите слезу у ангела. Если осмелитесь подойти к нему, разумеется.

Знаете, что одинаково действует на всех существ? Алкоголь. Адское пойло, придуманное далеко не людьми. Более того, алкоголь даже не из этого мира, но кому какое дело, что вы заливаете внутрь, пока это помогает вам глушить мерзкие голоса внутри? У каждого из нас в душе живут отвратные монстры, один другого страшнее, и у каждого из этих монстров наши лица, воспоминания, чувства. Они могут взять вас за живое, заставить сделать еще глоток. И еще. Пока все внутри не сгорит.

Дейл сел на кушетку. На столе перед ним уже стояло несколько рюмок с адским огнем, самым крепким пойлом в «Красном Роге». Он сделал аккуратные дорожки из пыльцы фей и отправился в настоящий трип, в надежде, что не скоро придет в сознание.

Грейс

– Грейс, нам надо поговорить. – На лице Аманды было ледяное спокойствие, пробирающее Грейс до мурашек. В глазах девочки читалась мудрость, несвойственная ее годам.

Аманда. Это была точно она. Девочка, которую ищет Моника, да и вообще весь город, сидела прямо перед Грейс.

– Что… что ты тут делаешь? Как ты попала в мой дом? Ты обязана сообщить своим родителям, где ты!

– Мне уже никогда не удастся связаться с ними.

От этих слов по телу Грейс побежал неприятный холодок. Говоря откровенно, она и не думала, что девочка еще может быть жива, и сейчас ей становилось все больше не по себе.

– Что ты хочешь сказать? – Ее голос дрогнул. Аманда заметила, что Грейс дрожит от страха.

– Грейс, – Аманда тяжело вздохнула. Она сидела перед Грейс с видом человека, который уже в сотый раз рассказывает кому-то нечто очень очевидное, но до слушателя не доходит. – Я мертва.

После этих слов Грейс окончательно убедилась в том, что помощь врачей ей необходима. Такое не обсудишь с мамой. Господи, да такое и психологу не расскажешь!

Девушка не знала, как все воспринять. Ей хотелось смеяться и плакать одновременно.

«Вот оно – безумие! Я умру к двадцати годам в какой-нибудь богом забытой психушке. Как я докатилась до этого?».

Грейс собралась с мыслями и приняла неожиданное для себя решение – она решила подыграть своей галлюцинации.

– Но, если ты мертва, то что тебе нужно? Хочешь, чтобы я что-то передала твоим родным?

Аманда секунду колебалась.

– Я думала, что ты осыпешь меня вопросами, немного потупишь, но, в конечном итоге, возьмешь себя в руки и примешь свою судьбу. Ты довольно быстро согласилась помочь.

– Я усну, а утром это безумие даже не вспомню.

Грейс сказала это прежде, чем успела обдумать, стоит ли вообще говорить подобное. Как оказалось – не стоило.

– Грейс, послушай меня внимательно: ты не сумасшедшая. Я – не галлюцинация. Это не сон. И мне правда необходима твоя помощь.

– Допустим, я не спятила. Почему я? Что тебе нужно?

– Я не знаю почему, но ты единственный человек, способный мне помочь. – Девочка задумалась. Она бегло осмотрела комнату, задержав взгляд на дедушкиной шкатулке. – Ты же разбила ее, так?

«Что? Это же был сон. Я уверена, что мне это приснилось».

– Видимо, разбила. Послушай, давай так: ты поможешь мне, а я – тебе.

– Чем ты можешь мне помочь?

– Я не могу открыть тебе всего, но у меня достаточно полномочий, чтобы дать тебе подсказку. Ты мне поможешь, а я скажу, как открыть шкатулку. Поверь, как только ты ее откроешь, тебе останется всего ничего, чтобы все сошлось. Все вопросы, что мучают тебя, найдут свои ответы. Но я не помогу тебе, если ты не поможешь мне.

Грейс с трудом верила в слова девочки, которая пять минут назад утверждала, что мертва. Девушка все еще считала, что она спит, а происходящее – не более чем кошмар.

– Что я должна сделать?

– Найди меня.

– Что? Предлагаешь мне играть в прятки с призраком?

– Не совсем. – Аманда, казалось, была на пределе. Она не ожидала, что девушка быстро во все поверит, но девочка потратила слишком много времени и сил, чтобы привлечь внимание Грейс, а вот о собственных нервах не подумала. – Меня убили, тело – скрыли. Тебе нужно найти мое тело, сообщить о нем в полицию. Ты можешь сделать это анонимно, но прошу, сообщи мое местонахождение. Мне холодно, а мои родители плачут. Они… все еще таят надежду.

Грейс понимающе кивнула. Даже если это сон, она попробует помочь.

– Ты знаешь, где находишься?

– Нет. Они привезли меня сюда с завязанными глазами. Вокруг много деревьев, но это не лес. Здесь большой особняк, но он заброшен. Там, где я, много воды.

– Ты утонула? – Грейс не хотела знать подробностей смерти малышки, но она решила, что обязана уточнить.

– Меня… меня погрузили в воду уже после смерти. Они чем-то закрыли небо, вокруг совсем нет света, одна вода. И мрак.

Девочка закрыла глаза. Ее кожа побледнела, а волосы стали покрываться грязью.

– Аманда?..

Из закрытых глаз девочки покатились слезы. От одного уголка ее рта, словно по невидимому шву, начала расходиться кожа.

– Аманда!

Девочка будто не слышала. Она начала трястись. Одежда, которая была на ней, вдруг исчезла, сейчас на ней были лишь тоненькая маечка и трусики. Она была мокрая с головы до пят.

– Аманда, черт возьми! – Грейс схватила малышку за руку. Та подняла голову на девушку. Ее глаза побелели, они сияли светом, но не ярким и прекрасным, а ослепляюще ужасным.

Грейс вскрикнула от страха… а потом и ее глаза загорелись тем жутким ярким светом. Она вдруг начала видеть то, чего никогда не было в ее жизни. Картинки, всплывающие откуда-то из недр чужой памяти.

Теплый летний день. Сегодня я снова иду в школу, после длительных каникул. Я так волнуюсь! Мне предстоит встретиться с друзьями. Может, в этом году я впервые влюблюсь? Мама говорила, что она встретила свою первую любовь в четвертом классе. Я тоже этого очень хочу!

Папа подарил мне красивую резинку с бабочкой из камешков. Я перевязала свои волосы ею. Сегодня мне даже разрешили возвращаться домой самостоятельно. Впервые!

Стою у зеркала, любуясь своей новой формой. Почему-то мне хочется быть самой красивой сегодня, но я корю себя за эти мысли. Мама обняла меня со спины и улыбнулась.

– Если ты уже сейчас такая красавица, то что же будет через пару лет? Твой папа не готов еще от тебя парней отгонять. – Она треплет меня за щечки. Мама. От нее всегда вкусно пахнет печеньем. Она много его готовит и всегда разное. Больше всего люблю с корицей. Вообще корицу люблю.

Папа стоит в дверях. Раньше от него всегда пахло табаком, но сейчас он бросил курить и теперь постоянно моет руки. Лучше запах мыла, чем сигарет, но я боюсь, как бы он себе все руки не стер.

– Обе мои красавицы готовы ехать? – Папа обнял нас с мамой. Прижимаюсь к родителям еще сильнее и говорю, что люблю их.

Я правда их люблю. Всегда любила.

Первый день в школе был веселым. Мы почти не занимались, только рассказывали, как провели лето. Наша учительница, у которой очень много кошек, недавно вышла замуж и теперь ждет ребеночка. Я хотела спросить, куда они дели кошек, но от нее все еще ими пахнет, так что, думаю, кошки все еще с ней.

После уроков я поехала домой с друзьями. Мы долго сидели в хоре, поэтому задержались. Еле успели на последний школьный автобус. Я боялась, что мама волнуется, поэтому спешила домой.

Я живу дальше остальных, поэтому, когда мои друзья вышли, а я осталась одна, я не переживала. Я знала, что буду дома через десять минут и не могла дождаться, чтобы показать маме розу, которую мне подарил новенький мальчик. Никак не могу вспомнить его имя., помню только, что глаза у него темные, как лакрица.

Мы уже были на моей улице, но автобус почему-то поехал дальше. На секунду я испугалась, но вспомнила, чему меня всегда учил папа – не поддавайся панике. Никогда.

Я встала и подошла к водителю.

– Мы проехали мой дом. Можете остановиться, пожалуйста?

Но он не ответил. Мне становилось все страшнее, я что-то сказала. Что я сказала? Я плохо помню все, что было дальше.

Но в итоге это привело меня туда, где я сейчас.

Раньше я здесь не бывала. Даже не знала об этом месте. Вокруг грязно и очень много неприятных запахов.

Тут водитель автобуса. Я не могу сказать и слова, что-то мешает. Кажется, я связана. Мне не удается пошевелиться.

К водителю подошел еще какой-то мужчина. Они громко о чем-то спорят.

Мне холодно и страшно. Прости, папа, я поддалась панике. Прости.

Мужчины увидели, что я проснулась, и замолчали. На лице одного – печаль, но второй, тот, что привез меня, он улыбается. Только сейчас я поняла, что эта улыбка – последняя, которую я увижу. Это осознание холодком пронзает все тело.

Он трогал меня. И нюхал. Я помню, как он укусил меня. Не до крови, я этого почти не почувствовала. Это был даже не укус, скорее, он потянул меня зубами за ухо.

Было мерзко. Он не одевался. На мне тоже уже почти ничего не было.

Я знала, что он сделает. Нам рассказывали разные истории мальчишки из классов старше. Но они говорили, что такое делают, когда оба хотят того.

Но я не хотела.

Папа, прости.

Мама, прости.

Я больше не чистая маленькая девочка.

Печальный мужчина отвлек водителя. Тот куда-то ушел. Второй дяденька посмотрел на меня и отвел взгляд. Кажется, он что-то сказал.

Я не знаю, сколько времени пробыла там. Но они делали всякое. Мое тело очень болело, но я не плакала. Я не сдержала слова не поддаваться панике, данного папе, но я также обещала маме не плакать.

Я не плакала.

Им это нравилось.

Последнее, что я помню – один ударил меня, и я ударилась головой. Кажется, у меня пошла кровь. Я потеряла сознание.

Очнулась я в воде. Вокруг было темно. Воды было много. И не только воды. Листья, камни, мертвые жуки.

Я опять поддалась панике. Тело ушло под воду и мне не хватало кислорода.

В тот момент я мечтала о глотке воздуха. И о мамином печенье.

На секунду я увидела, как мама, с сияющей на лице улыбкой, достает горячее ароматное печенье из духовки. Оно пахнет корицей. Мое любимое.

Папа сидит в кресле, у него в зубах сигарета, но он не курит. Он обещал маме больше не курить, потому что это вредно для здоровья, а она не хочет, чтобы с ним что-то случилось.

Я села на коленки к отцу. Мама принесла печенье.

– Я люблю вас.

– Мы тоже любим тебя, солнышко.

Я улыбнулась. В этой воде так холодно. Но, вспоминая тот день, мне вдруг стало тепло. Мои глаза… не знаю, закрылись они в тот момент, или были закрыты – было темно. Но больше я ничего не помню.

Только лица родителей и запах маминого печенья.

Грейс ошарашенно отодвинулась от Аманды, прислонившись спиной к стене и тяжело дыша. Девочка сидела, опустив голову в пол, но на ней вновь были чистая школьная форма и опрятные башмачки.

– Это… это сейчас…

– Да. – Аманда подняла полные слез глаза на Грейс. Только сейчас она стала вновь похожей на ребенка своих лет.

– Это ужасно… – Грейс едва дышала. Ее мозг отказывался воспринимать и обрабатывать эту информацию.

Они обе молчали. Грейс с ужасом осознала, что это не сон. И не галлюцинации. Такое даже под сильным наркотиком не привидится.

– Так все это правда. – Грейс посмотрела на девочку. – Я правда вижу тебя? – Ответа не последовало, но Грейс на него и не рассчитывала. – Я найду тебя.

Зеленые глаза Аманды засияли радостным блеском.

– Спасибо!

– Я хочу помочь. После такого никто бы не остался равнодушным, но… мне тоже понадобится то, что ты обещала. – Грейс чувствовала себя неловко. Она не хотела, чтобы девочка подумала, что Грейс соглашается только ради ключа. Ведь она искренне хотела помочь.

Но Аманда и не думала о чем-то таком. Она была безмерно благодарна за любую помощь. Если сначала Грейс боялась девочку, то сейчас она чувствовала прилив нежности к ней.

Грейс встала. За окном еще была ночь, но девушка не могла медлить и минуты. Она быстро собралась, кинула в сумку телефон, фонарик, перцовый баллончик, бутылку воды и наспех сделанный бутерброд.

Моника была на дежурстве, значит, уехала на машине напарника. Взяв ключи матери, Грейс вышла из квартиры и заперла ее. Их машина стояла на парковке у дома.

Грейс ехала медленно. С момента аварии она лишь однажды садилась в машину, и после этого у нее был нервный срыв. Но сейчас она не думала об этом. Она думала об одинокой малышке, которая утонула где-то… где?

Грейс остановилась и съехала на обочину. Аманда куда-то пропала, и девушка не знала, что делать.

Решив, что необходимо сначала заправиться, она выехала на шоссе.

«Если судить по воспоминаниям и рассказу Аманды, то она в месте, похожем на лес. А может и в лесу. Заброшенный дом, вода. Не помню заброшенных домов на побережье, да и там бы ее уже нашли. Место, которое всеми забыто?».

На заправке была еще одна машина. Зайдя в магазинчик, чтобы оплатить бензин, она попросила кассира сделать чашку кофе. Кофе на заправках отвратный, горький, сколько бы сахара ты не добавил, но Грейс нужно было подзарядиться.

Кассир выглядел лет на двадцать пять, весь в прыщах, высокий и тощий. Он не поднимал на девушку глаз, словно был чем-то смущен. Грейс терзало смутное сомнение, что где-то она его уже видела.

– С вас тридцать два доллара.

– Так много? – Грейс удивилась. Цены на бензин растут. – Да, конечно. – Ей не хотелось больше говорить с этим человеком. Она быстро заплатила и собиралась уже уйти, как кое-что пришло ей в голову. – Извините, а вы не знаете, здесь в окрестностях нет заброшенных домов?

– Простите? – Грейс была готова поклясться, что парень покрылся потом.

– Ну да, знаете. Я не местная, слышала, что где-то неподалеку есть заброшенный особняк, он очень старый, большой. Говорят, там красивый сад. Деревьев много, как в лесу. Чудесное место. Его ведь выставили на продажу, да? Я слышала что-то такое. – Она улыбнулась. – Этот городок такой тихий, думаю, я бы могла там поселиться.

Парня трясло. Грейс молча ликовала.

Это был он. Тот второй из воспоминаний. Она не узнала его сразу, ведь в воспоминаниях Аманды лишь темень, но его голос… Грейс не знала, что он тогда сказал малютке, но голос его она запомнила.

– Я не знаю таких мест.

– Уверены? У меня была брошюра, но… кажется я ее потеряла. Ладно, не важно. Спасибо за помощь.

Она вышла из магазинчика. Легкий ветерок раздул ее волосы. Она сделала глубокий вдох.

«Из всех возможных заправок именно эта. Почему? Судьба? Или невидимая рука Аманды направила меня к ее убийце?».

Сейчас Грейс думала, как лучше поступить – вызвать полицию, или поехать на поиски дома. Она напугала этого парня, это было очевидно. Теперь нельзя откладывать, она должна действовать быстро, иначе он сбежит.

Сев в машину, девушка уехала с заправки и остановилась на обочине. приглушив мотор и выключив фары, она следила за заправкой.

Спустя почти час, когда солнце уже начало вставать, на заправку подъехал автобус. Школьный автобус.

«Не слишком ли броско для маньяков-педофилов?».

Парень с заправки быстро вышел и что-то сказал водителю. Затем сел в автобус.

Грейс не могла просто поехать за ними, это было бы слишком подозрительно. Она не знала, что вообще делать, пока не увидела, что автобус отъехал метров на пятьдесят от заправки и остановился. Оба преступника вышли на улицу и углубились в лес, который только начинался.

Девушка вышла и, перебежав дорогу, пошла следом.

Они шли с полчаса, пока, наконец, не показался старый особняк, который, в лучах восходящего солнца, казался не таким уж и жутким. Скорее, очень старым. Но, Грейс знала, что тут произошло, поэтому ее начало трясти.

Сзади хрустнула ветка. Грейс обернулась, но слишком поздно – ее оглушили ударом по голове, и она потеряла сознание.