Текст книги "Кот Трюша, пришелец и белый попугай"

Автор книги: Марина Царева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

  Кота никто не ругал. Из дома его не выгоняли. Его продолжали вкусно кормить. «Что поделаешь, это же хищник, мы слишком переоценили этого кота и слишком доверяли ему, это наша оплошность», – сказала мама. Но Трюше, которому раньше вполне бы хватило хорошего спального места и вкусной гарантированной еды, чувствовал, что сейчас ему нужно еще и другое. Чтобы его любили, доверяли ему, чтобы им гордились, особенно Костя, который сейчас был занят своими тяжелыми мыслями и почти не обращал на Трюшу внимания. Но даже не это было главным для кота, он не хотел, чтобы его мальчик страдал, он хотел, чтобы тот смеялся, и чтобы радость вернулась в дом, в котором еще недавно было все так хорошо. Оказывается, любить хозяина – это не так-то просто. И кот Трюша решил разыскать и вернуть попугая домой. «За неделю найду! – поставил он себе цель. – Если, конечно, не сгинул, паразит! Ведь как без него хорошо-то! А возвращать, получается, надо».

  Под мелко моросящим дождем поиски представлялись невозможными, но Трюша сурово сказал себе: «Пойду прямо сейчас!» – и, не раздумывая, спрыгнул в мокрую холодную листву. Что он будет делать, как станет искать пропавшего попугая, он не знал. «Взбодрюсь на холоде, авось что-нибудь придумаю», – решил новоявленный сыщик. Но уже через минуту пребывания в детской песочнице под грибком, он стал ворчать: «Тьфу, какая мерзкая погода, как назло. Разве в таких условиях что-то можно придумать!». А еще через минуту он уже несся крупными прыжками к лазу в подвал.

  В подвале тоже прятались от непогоды его знакомые – старая бездомная кошка Мотя, пестрая по природному окрасу и грязная по образу жизни, и Дымчик, совсем молоденький соседский кот, серый и пушистый. Он, как и Трюша проживал на первом этаже и тоже пользовался этим благом – гулять где и сколько хочешь. Трюша за время жизни у Борисовых уже познакомился со многими дворовыми обитателями кошачьей породы, и даже с парой собак, относившихся к котам без предрассудков. И поскольку он практически всех превосходил размерами, то и был кошачьим сообществом принят радушно.

  – А, это ты, Рыжий, – неопределенно поздоровалась Мотя, дремавшая возле теплой трубы и разбуженная появлением Трюши (во дворе тот представлялся Рыжим). – Хорошо тебе, навернул, наверное, с полкило ветчины, да и вышел погулять. Нет бы – бабушке кусочек в зубах принести.

  «Ага, буду я еще из дома еду таскать! Папа с мамой света белого не видят – работают, а я значит добро разбазаривать буду!» – возмутился про себя кот, а вслух сказал:

  – Да брось, какая ветчина, я ее отродясь не едывал. Молочка похлебал маленько. Мы скромно живем".

  – Ну, ну, – проворчала старая кошка и тут же снова задремала, утратив к нему всякий интерес.

  В отличие от апатичной Моти Дымчик был бодр и активен. Он легко взобрался на вершину горы из ящиков, наваленных в углу подвала, демонстрируя величину своих прыжков. Это показательное выступление было явно рассчитано на рыжего великана, с которым молодой кот первым не смел заговаривать.

  – Эй ты, акробат, а ну иди-ка сюда, – окликнул его Рыжий. Он подумал, что шустрый Дымчик может знать многие дворовые новости.

  Молодой кот тут же с готовностью примчался на оклик, сел столбиком перед своим соседом, который был для него большим авторитетом, и преданно посмотрел ему в глаза.

  – Ну, рассказывай, что у нас во дворе творится?

  – Сегодня никаких чрезвычайных происшествий не было! – отрапортовал Дымчик.

  – Да когда бы им сегодня и быть, утро только началось, – снисходительно улыбнулся Рыжий. Ему очень нравилось верноподданническое поведение юноши. – Надысь, говорю, что случилось? Вчера, позавчера, два дня назад?

  – Такса Люська из второго подъезда цапнула за ногу кота Тимофея, который из соседнего дома, – торопливо стал выкладывать новости Дымчик. – Баба Вера, ну, та, что всех кормит, вышла из больницы, все очень рады! В подвале соседнего дома ужас – трубу прорвало!

  – Хорошо, хорошо, – закивал Рыжий. – А, например, нет таких слухов, что кто-нибудь из наших изловчился и поймал какую редкую птичку? Попугая, например?

  – А Вам зачем, хотите узнать, какие они на вкус? – заинтересовался любознательный Дымчик. Он старался учиться у старших.

  – Надо, раз спрашиваю, – с нажимом ответил старший и строго посмотрел на молодого кота. Тот от строгого взгляда прижал уши и замолчал.

  – Ну, так было что или нет? – нетерпеливо спросил Рыжий.

  – Нет, никто попугая не поймал, да кто его поймает, когда он и пяти минут на улице не пробыл, – Дымчик хотел угодить своему внушительному соседу, но он не знал, какая информация того порадует, а какая нет. Зачем ему нужен этот попугай? И ведь спросить нельзя! На всякий случай он решил не говорить всего.

  – Кто не пробыл, ты видел попугая на улице? Когда это было? Какой он был, этот попугай? – посыпались вопросы на рассказчика.

  – Два дня назад был у нас во дворе белый попугай. Он сидел на березе. Посидел-посидел и полетел к себе домой, видно замерз.

  – А в какой дом полетел, в какую квартиру?

  – В наш дом, а про квартиру ничего не знаю.

  – Может, ты что еще упустил? Ты сам видел попугая?

  – Не, не я, Васька рассказывал... – Дымчик суетливо заерзал.

  – Что-то я такого не знаю, сведи меня с ним! – воодушевился начинающий сыщик, чуя, что решение проблемы совсем рядом.

  – А он, того, ушел. Это так, залетный был кот, побыл у нас денек и ушел искать лучшее место.

  Залетный кот Васька, действительно, был, только он никакого отношения к истории с попугаем не имел. И если бы Дымчик не побоялся рассказать всю правду, то Трюша тут же нашел бы своего пернатого изгнанника. Но случилось так, как случилось, и Трюша покинул подвал, расстроенный неудачей. А на самом деле два дня назад произошло следующее.

  Попугай был, но не на дереве, а прямо на клумбе, разбитой возле подъезда, в котором проживал кот Дымчик. Белая с трогательным хохолком птица, распустив крылья, сидела между пожухлыми цветами, и Дымчик, выскочивший погулять, сразу на нее наткнулся. Кот, как уже говорилось, был молодой и по молодости не знал, как нужно коту вести себя с попугаями. Вот, что воробьев нужно гонять, чтоб не наглели и имели страх, он знал. А в голодное время этих самых воробьев можно приспособить и с большей пользой. А про попугаев Дымчик слышал, что некоторые коты с ними даже дружат. В общем, не имея определенных инструкций, Дымчик действовал по своему усмотрению, а больше по велению сердца. А сердце у него было доброе. Жалко ему стало попугая, потому что тот был явно не в себе, даже не улетал, а только молча таращился на приближающегося кота. В конце концов, Дымчику удалось привести беднягу в чувство и поговорить с ним. Выяснилось, что улетевшая из дома птица не просто потерялась, а сбежала. Здесь нужно сказать, что жаловаться коту на другого кота Рокки не стал и предпочел умолчать о причинах своего бегства из квартиры Борисовых. Просто, мол, невмоготу ему там жить и все!

  Дымчик принял живое участие в судьбе скитальца. Он посоветовал ему найти новых хозяев, ведь попугай уже дрожал от холода, и было ясно, что в суровых условиях дворовой жизни этому экзоту не выжить. Попугай в лице своего хозяина хотел видеть добрую, аккуратную и желательно красивую девочку. «А то мальчики приводят домой котов» – думал он при этом про себя. Дымчик знал несколько подходящих девочек в доме. Он знал, в каком подъезде живет каждая из них, но в какой квартире – увы, такими сведениями кот не располагал. Вернее, он знал квартиру только одной девочки, которую он однажды провожал домой, так как она угостила его какой-то вкусностью. Форточка в окне этой квартиры как раз была открыта, и кот Дымчик, как хороший купец так расхвалил «свою» девочку, что белый попугай тут же согласился, что именно о такой хозяйке он мечтает. Хороший оказался попугай, непривередливый, спасибо сказал и полетел в указанную форточку. Кот долгое время не уходил с наблюдательного поста, он хотел быть уверенным, что с птицей, в жизни которой он принял такое горячее участие, все в порядке. Дымчик ушел только тогда, когда в наблюдаемом окне форточку закрыли, значит, попугая оставили. Он чувствовал себя спасителем.

  Ну, разве мог кот рассказать такую историю другому коту? Тем более Рыжий был для Дымчика объектом для подражания, так сказать, кумиром. Этот Рыжий был таким уверенным в себе, таким опытным, наконец, таким сильным и большим! А вдруг он засмеял бы своего молодого соседа, стал бы считать его слюнтяем? Этого Дымчик допустить не мог, он решил, что никто и никогда не узнает про этот случай в его кошачьей жизни.

  Тем временем Трюша сидел возле двери в свой подъезд, ожидая, что кто-нибудь из жильцов будет выходить или, наоборот, входить и запустит его. Дело в том, что мама велела Трюше в грязную слякотную погоду возвращаться домой через дверь и проходить в квартиру только после унизительной процедуры протирания лап и намокшей шерсти. Но Трюша не роптал: надо, значит, надо. Он очень хорошо помнил, к чему приводит нарушение правил, установленных хозяйкой. Итак, он сидел возле двери и подводил первые итоги своей розыскной работы. Плюсом можно было считать сведение о том, что белого крикуна не съели, слава богу, и что он находится, в общем-то, где-то рядом, в одной из многочисленных квартир этого дома. Зря он так расстроился, все-таки это тоже была ценная информация, и добыл он ее буквально за несколько часов. «Да я молодец! Я – настоящий розыскной кот! От меня не уйдешь!» – думал Трюша с удовольствием.

  Вдруг в его голове возникла странная и как бы совершенно чужая мысль: «Не успел! Улетели! Оставили!» Кот в испуге оглянулся – вокруг никого! Он покрутил головой, стараясь как бы вытряхнуть из нее продолжавшие звучать посторонние слова, и подумал: «Слуховая галлюцинация, какой ужас!» «Оставили! Оставили! Что теперь делать?!» – продолжало крутиться в его голове. И вдруг так же внезапно все стихло. На всякий случай кот еще раз окинул взглядом пустынный двор и прислушался. Нет, никого. Ровный шум мелкого дождика, дальний привычный машинный гул, стук где-то захлопнувшейся двери. «Точно галлюцинация!» – сделал вывод Трюша, про галлюцинации он знал из детективного сериала, который смотрела по вечерам бабка Аксинья. Там, в этом сериале, у одного героя были эти самые галлюцинации, и это было очень, очень плохо! Трюше даже думать не хотелось, до какой степени это было плохо. «Ек макарек! Вот они, нервы! Сейчас приду домой, лягу в папино кресло клубочком и спать, спать, спать...» – решил перепуганный кот.

  В это время как раз отворилась дверь в его подъезде. Выходивший на улицу человек, увидев кота, придержал дверь (в подъезде его уже знали). «Мур-р-р», – сказал кот, что означало «Большое спасибо!» и устремился в проем, но неожиданно был сбит с ног или вернее, с лап, и в подъезд залетел кубарем вместе с кем-то. Вскочив на лапы, Трюша зашипел, вся шерсть на нем встала дыбом, но оказалось, что пугать некого. Никого не было в теплом и сухом полумраке подъезда. Трюша совсем поник. «Вот так сходят с ума», – уныло подумал он и побрел к двери своей квартиры. Только он хотел громко мяукнуть, возвещая домашних о своем прибытии, как на его глазах буквально из воздуха возникло нечто движущееся, светящееся, сильно похожее, между прочим, на кота, и тут же в голове Трюши раздалось негромкое и вежливое: «Извините, пожалуйста, я, кажется, нечаянно задел Вас на входе, мне пока трудно рассчитывать свои силы, извините». «Приехали!» – обреченно сказал себе Трюша словами бабки Аксиньи. А потом прибавил словами Костика: – «Пипец!»

  – Нет, я скорее не приехал, а прилетел. Скажите, а что значит «пипец»? – зазвучало снова в голове Трюши, и он вдруг ясно понял, что никакая это не галлюцинация, что все это он реально слышит, но как-то по-особому. И еще он понял, что эти разговоры с ним заводит именно это явившееся ему только что светящееся кошачье приведение. «Приведение, а не галлюцинация, что гораздо лучше!» – сказал себе Трюша, стараясь обуздать поднимающийся страх. Все-таки он, слава богу, насмотрелся на разные приведения по телеку с бабкой Аксиньей и кое-что о них знал. А это и совсем было не страшное, похожее на кота и, главное, очень вежливое.

  – Простите, – сказало вежливое приведение, – Вы не могли бы более четко формулировать мысли? А то я Ваши мысли не совсем понимаю, как ни вслушиваюсь. Бабка Аксинья с галлюцинацией – это и есть «пипец»?

  «Он чего, мысли мои читает?!» – осознал опешивший кот.

  – Ну да, дело в том, что я могу с Вами общаться только с помощью мысли.

  – Стоп, стоп, стоп! – громко сказал Трюша, обращаясь к приведению. – Я извиняюсь, но я не хочу, чтоб кто попало лазил в мою голову и знал, о чем я думаю!!! Я не согласен!!! Я не желаю!!! – он был крайне возмущен.

  – Простите, – мысленно пискнуло существо и замерцало, будто свет внутри него то включался, то выключался. А потом наступила тишина.

  «Отключился», – понял Трюша. Что делать дальше, он пока не решил – стоял и молча разглядывал приведение. Приведение молча мерцало. Так продолжалось некоторое время, за которое кот разглядел странное существо. Формой оно, действительно, очень походило на кота: четыре лапы, треугольные уши и хвост были точь-в-точь кошачьими, правда, туловище чуть коротковато, а голова чуть больше нужного. Но на этом сходство и заканчивалось, потому что не было тут в помине пушистой шкурки, а было что-то непонятное: то как будто ртутное, переливающееся, то как будто светящееся. Больше всего светились глаза, огромные, тоже переливчатые, с узкими кошачьими черными зрачками. Но зато у обладателя этих невероятных глаз, под аккуратным носиком совершенно не просматривалась пасть. В общем, настоящего живого кота все более одолевало любопытство. Что за существо он видит перед собой? Откуда это приведение взялось и что ему нужно на чужой территории? А территорию подъезда Трюша считал некоторым образом своей (Дымчик был не в счет). В конце концов, кот, устремив на незнакомца суровый взгляд, спросил:

  – Ты кто такой?

  Существо встрепенулось, перестало мерцать и стало вытанцовывать перед Трюшей, пытаясь что-то ему объяснить. Ничего нельзя было понять из этого объяснения. Неправильный у того был язык жестов, дурацкий.

  – Ты кто, говорю, такой? – громко повторил свой вопрос живой кот.

  Приведение опять закрутилось на месте, а затем в голове у Трюши отчаянно закричали чужие мысли:

  – Вы же не разрешаете, а я могу только мысленно!

  – Ну, ладно, – обратился к существу Трюша, – давай поговорим так, только с условием.

  – Да, да, конечно, ставьте свои условия, я все выполню, если смогу. Я так заинтересован в контакте, если бы Вы только знали! – радостно вспыхнул тот.

  – А ты можешь читать не все мысли, а только те, которые я хочу, чтоб ты прочитал?

  – О, конечно! – обрадовано закивал незнакомец, все меньше казавшийся Трюше приведением. – Посылайте мне только те мысли, которые хотите, я настроюсь на восприятие только этого плана.

  – Ну, ты закрутил, мыслитель! – проворчал кот. – А как я могу узнать, что ты не врешь? – подозрительно спросил он.

  – Простите, что такое «врешь»? – озаботилось существо.

  – Так, ладно, проехали. Ты кто? – закончив переговоры, наконец, задал кот вопрос, ответ на который ему очень хотелось услышать.

  И вот какую историю (не сказать, чтоб уж очень удивительную) услышал Трюша. Где-то далеко-далеко в глубине Вселенной (по земному – в созвездии Гидра) на расстоянии 127 световых лет от Земли медленно вращалась вокруг своего солнца планета Аклеона, очень похожая на Землю, так сказать, землеподобная. Аклеона была намного старше Земли и цивилизация там развилась на миллион лет раньше, а потому аклеоняне за лишний миллион лет развития научились многому, что для землян было пока невозможным. В частности, они свободно бороздили просторы Вселенной. И делали они это не от любопытства или от нечего делать, а с благородной миссией. Поскольку на своей родной планете аклеоняне пришли к полному совершенству, то и считали себя обязанными делиться передовым опытом с более отсталыми цивилизациями. Такого рода экспедиция, но пока разведывательная, была организована на Землю. В составе экспедиции были не только человекоподобные аклеоняне, но и другие жители планеты, в том числе и существо, стоявшее перед Трюшей, так похожее на кота. Его далекими предками, действительно, были животные, практически не отличавшиеся от современных земных котов. Но сейчас, конечно, его уже нельзя было назвать животным, так как на Аклеоне буквально все существа предельно эволюционировали и достигли состояния просветленного разума. Как уже говорилось, в команде прилетевших на Землю аклеонян было много звероподобных жителей планеты. Так что, когда все в условленное время загружались в довольно тесную капсулу-звездолет, стартовавшую домой, отсутствие одного из них не было замечено. И это объяснимо – опоздание членов экипажа не рассматривалось командой, как возможное. Аклеоняне не должны опаздывать!

  Конечно, половины из рассказа Трюша не понял, ну, про всякие «парсеки» и прочую муть. Но в целом суть ситуации схватил – не глупее некоторых! В общем, никакое это не приведение, а пришелец. А откуда конкретно пришелец – неважно. С неба. Вон их сколь на небе звезд понатыкано: летай – не хочу! У Костика про этих инопланетян полно всего – и фильмов, и игр. И в этих фильмах пришельцы вечно навязывают людям свои порядки. Ох, и страшные бывают иные из них. Этот-то ничего, симпатичный. Это и понятно – из котов происходит. Только что же это хозяева своего кота на чужбине забыли? Да разве же Костя забыл бы его, Трюшу, скажем в чужом городе? Даже бабка Аксинья и та бы не забыла. Одно дело – отдать кота в другие руки, а другое дело – забыть! В общем, пришельцы – они и есть пришельцы, что с них взять? Не те у них понятия.

  На самом деле инопланетянин, поведавший Трюше свою историю, был не совсем искренен. Не то, чтобы он соврал (аклеоняне не умеют врать), а просто он кое-что утаил. Утаил, что на корабле он был вовсе не в числе разведывательной экспедиции, а летел на чужую планету зайцем. Дело в том, что на Аклеоне таких как он в звездные экспедиции не брали. А он очень хотел. Он мечтал об этом, и нашел способ тайно проникнуть на корабль, улетающий на Землю. Он отстал от своих, потому что опоздал – так интересно ему было все увидеть на новой планете! И команда аклеоновских космических разведчиков улетела домой, не подозревая, что один аклеонянин на Земле остался.

  Трюша был в замешательстве. Никогда ему не приходилось иметь дело с инопланетными братьями по разуму. И что теперь ему, Трюше, с этим космическим братом делать? Брат смотрел на Трюшу умоляющими глазами, и не нужно было читать мысли, чтобы понять: страшно и бесприютно ему на чужой планете. Как ни плохо было Трюше в дни скитаний, а все же по большому счету был он дома, на Земле. А этого бедолагу эвон куда занесло!

  – И что ты теперь делать собираешься? – осторожно спросил Трюша. Хоть и жалко ему было этого как бы кота, но и лишних нахлебников у Борисовых не нужно.

  – Не знаю, – отозвался тот и немножко потух.

  – Ты, поди, голодный, колбасы хочешь? – решился на невиданную щедрость земной кот. «Вынесу ему кусочек, что уж», – подумал он жалостливо.

  – Да я, собственно, колбасу не ем.

  – Ну, вы на своей, как ее там, Аклеоне, совсем, видать заелись! Ишь, колбасу он не ест! – возмутился Трюша.

  – Простите, простите, – тут же запричитал пришелец, – я вовсе не в том смысле не ем, а в том смысле, что мы вообще не едим.

  – Как, то есть, не едите? – изумился земной кот. – И даже молока что ли не пьете?

  – Не пьем, извините.

  – Да, кончай ты свои «простите да извините», будь проще! Мы тут на Земле ребята простые! Понял?

  – Понял, очень постараюсь.

  – Ну, и как вы это без еды живете?

  – Ну, за счет воздуха, солнечной энергии, ну и других энергий, – объяснил кот с планеты Аклеон, а потом вдруг робко попросил, – может, Вы позволите находиться с Вами некоторое время? Пока я тут привыкну немножко, а?

  «Ну, этого можно было бы и с собой взять, не объест. А воздуха не жалко, пусть дышит, сколь хочет, – подумал про себя Трюша, у которого непонятно почему возникло желание опекать пришельца. Каким-то он ему казался несамостоятельным, в общем, малохольным. – Только вот как его такого домашним представишь? Мама же, пожалуй, в обморок грохнется. Костя-то, конечно, обрадуется!» Ради Кости Трюша и согласился бы привести домой инопланетянина. Авось, отвлечется, перестанет страдать, а то сил уже нет выносить эти страдания. Да, но мама, мама...

  – Взял бы я тебя с собой, но, понимаешь, я – не один хозяин в доме, я с людьми живу. Вдруг ты им не понравишься, ты ведь, того, не обижайся, страшновато выглядишь, – сказал Трюша ожидавшему ответа космическому коту.

  – Да, меня люди и не заметят! Я для людей невидим, только животные могут воспринимать мою энергосубстанцию.

  – Э, ты брось такими словами мне голову забивать, говорю – будь проще! А может, ты чего полезного умеешь делать, а? – спросил земной и очень практичный кот своего будущего постояльца. Он уже решил, что возьмет его к себе. Жаль, конечно, что Костя его не увидит, зато это будет «собственный» Трюшин инопланетянин, авось с него будет какой прок.

  – Не знаю, что для Вас может считаться полезным, – немедленно замерцал тот.

  – Да, ладно, расслабься, это я так. Ну, пойдем, – и Трюша зычно заорал на весь подъезд, давая знать Косте, что он пришел домой.

  Два часа подряд Трюша напропалую хвастался перед новым, так сказать, постояльцем «своим» мальчиком. Он со слезами умиления на глазах рассказал, как Костя отстаивал его перед мамой, на какие жертвы ради этого пошел.

  «Вот видишь, – показывал он на мальчика, стоящего у кухонной мойки и полоскающего тарелку, – из-за меня сейчас каждый день за собой посуду моет!» Костик мыл посуду быстро-быстро, «тяп-ляп», как сказала бы мама, и на мальчишеском лице было написано, что мытье посуды – это не самое любимое его занятие. «А сейчас видишь, пылесос вытаскивает, – продолжал комментировать действия хозяина кот, – из-за меня сейчас будет полы пылесосить, а потом кресло, где я сплю!» Костик, действительно пропылесосил полы, кресло, правда, не стал. Выражение скуки было разлито во всех чертах его худенького личика: скука читалась и в карих глазах, и в длинноватом (папином) носике, и даже в непослушном хохолке на макушке. «А сейчас сядет уроки учить!» – с гордостью продолжал Трюша. Но Костя уроки учить не стал, а сел за компьютер, и скука мгновенно стерлась с мальчишеского лица. «Ну, значит, уроки на завтра не заданы!» – с видом знатока сообщил кот, подошел к ноге Костика и потерся об нее. Мальчик тут же ласково погладил кота. «Вот видишь, как меня любит, – продолжал хвастаться Трюша, – и это несмотря на то, что я ..., тут он понял, что чуть не сказал лишнего, – ... что я у него совсем недавно». «Что-то я заболтался», – подумал кот про себя и решил, что основные достоинства хозяина он представил достойно.

  – Ну, как тебе мой Костик? – с гордостью спросил кот пришельца, все это время неотлучно ходившего за ним и скромно молчавшего.

  – Я в мальчиках, извините, еще не очень-то разбираюсь. Но раз Вы говорите, что он хороший, значит, наверное, хороший, только какой-то невеселый. Только вот Ваши люди много времени тратят на ерунду, впрочем, наверное, у вас по-другому нельзя, извините...

  – Ишь ты, «на ерунду», много ты понимаешь, – обиделся за хозяина Трюша и резко отвернулся от инопланетянина (который мгновенно перестал ему нравиться), умышленно его толкнув. Ощущение было такое странное, будто на секунду он окунулся в мощный воздушный поток. «Зря я его подобрал!» – подумал он расстроено уже «про себя».

  И обиженный на такое неблагодарное поведение инопланетного гостя Трюша оставил его одного. Сам пошел во двор продолжать поиски попугая, а пришельцу не велел с собой ходить. И его попытки что-то объяснить слушать не стал. «А я еще хотел подключить его к розыскному делу, думал – вдвоем веселее будет. Вот пусть теперь как хочет: хочет – ждет меня, хочет – исчезает. А я и без него справлюсь!» – бурчал он на ходу, делая второй круг вокруг дома.

  Глава 3 Вторник

  Кот Баюн и Вика

  Утром следующего дня, рано-рано, в шесть часов, Трюша уже стоял в центре двора под деревянным грибком, прикрывавшим детскую песочницу, а вместе с ней и кота от дождя. Мелкий холодный осенний дождь опять накрапывал, как и накануне, но кот Трюша вопреки всему продолжал поиски попугая. Он воображал себя настоящим сыщиком, так ему легче было терпеть трудности розыска. Рядом с ним болтался житель планеты Аклеона, которому дождь был нипочем. Вчера, когда обиженный на него кот-землянин в раздражении «нарезал» круги вокруг дома, пришелец, конечно же, появился рядом с ним. Он ходил за ним и канючил. Он нудно объяснял, что никого не хотел обидеть, что он просто не привык к жизни землян, что у них на Аклеоне нет ни пылесосов, ни паласов, ни других отнимающих время вещей. Но что он совершенно, совершенно не прав! Что он постарается больше не применять к жизни на Земле аклеоновские мерки. Что Костя – очень, очень хороший мальчик! Пришелец был жалким и даже рябил немного от раскаяния. В общем, Трюша его простил и даже рассказал, какая тяжесть лежит на душе у его любимого хозяина. Нет, он, конечно, утаил причину бегства попугая из квартиры Борисовых. Просто попугай улетел, сам по себе, клетку закрыть забыли, вот он и воспользовался свободой – глупая птица! Но Костя страдает, вот верный кот и пустился на розыски. «Хочешь быть моим помощником?» – предложил кот-землянин инопланетному коту, на что тот с радостью согласился. «Похожу, поищу с ним попугая, мне это очень поможет. Нужно за это время лучше узнать людей. А там и начну, – думал инопланетянин. – Пусть считает меня своим помощником, но у меня свои задачи, более важные!»

  Что у настоящего сыщика обязательно должен быть помощник, Трюша откуда-то знал (хоть и не помнил сейчас откуда).

  – Ты только не путай, я беру тебя не в напарники, а в помощники, чувствуешь разницу? То есть, я – главный. Я приказываю – ты выполняешь, главное слово всегда за мной, ну и так далее, понятно? – предупредил он новоиспеченного помощника.

  – А если я буду не согласен? – задумался разумный кот с Аклеоны.

  – Тогда я обойдусь без помощника, – отрезал главный сыщик. – Это мой Костя, мой попугай и мое расследование, понятно?

  – Понятно, – кивнул тот, а про себя подумал: «Улучшители сами себе главные!»

  – Тебя как хоть зовут? – подобрел Трюша.

  – Бамайакс, – ответил пришелец и радостно засветился.

  – Ну, а меня, ты уже слышал от Кости, Трюшей зовут. Это имя у нас означает силу и мужественность, можешь теперь и ты меня так называть.

  – Очень приятно, – расцвел Бамайакс.

  – Ну, а тебе мы, конечно, имя сократим маленько. Сделаем его более «нашим». Короче, ты теперь будешь Баксом, запомнил?

  – А что значит «Бакс»? – спросил инопланетянин.

  – Как тебе объяснить, у тебя там дома, какие деньги ходят?

  – Какие деньги? – не понял Бамайакс.

  – Ну, вот ваши люди в магазине колбасу, сметану на что покупают?

  – А зачем им сметана, аклеоняне же не едят.

  – Тьфу, точно, – вспомнил Трюша. – Ну, а вот ваши люди одежду носят?

  – Нет, они же энергосубстанции, зачем им одежда?

  – Ну, а магазины-то у них есть?

  – Миллион лет назад, кажется, были, а сейчас нет.

  – Ну, хоть что-то у вас там есть? – даже рассердился Трюша.

  – О! У нас много чего есть! У нас есть горы, много гор, они огромные... – начал Бамайакс и замерцал, замерцал, и забегал кругами.

  «Сильно скучает», – понял Трюша.

  – Ладно, ладно, – мягко прервал он пришельца, – потом расскажешь, вечером, а сейчас мы с тобой – розыскные коты, сейчас некогда, нужно быстрей искать попугая! А «Бакс» – это хорошо, это большая ценность, понял?

  Сам-то он не хотел бы зваться «Баксом», лучше уж Трюшей, хоть ничего хорошего его имя на самом деле не означало. С чего это бабка Аксинья решила, что котам хорошо быть «Трюшами», и откуда она выдумала такое имя – одной ей известно. Но «Бакс» – и того хуже. Так звали одного кота, которого из города сослали в село Озерное на вечное проживание. Видно, за плохое поведение сослали, потому что был этот кот заносчивый и глупый, да к тому же иностранец – перс! Коты в Озерном его дружно невзлюбили, гоняли и обзывали «Баксом-шваксом». Обзывалку персу-зазнайке дали коты со двора бабки Аксиньи, потому что сама Аксинья иностранную валюту иначе, как «баксы-шваксы» не называла. Вот почему сам Трюша ни за что бы не хотел так называться, но пришелец же не знал ничего такого, вот пусть и походит «Баксиком». Бамайакса можно, конечно, было преобразовать и в Макса, но перебьется. Максом и сам Трюша назывался бы с удовольствием.

   Итак, Трюша и Бакс, главный сыщик и его помощник, рано утром торчали во дворе на детской площадке не просто так. Они заняли наблюдательную позицию. Вернее даже не наблюдательную, а «слуховую». Еще вечером, разрабатывая план действий, Трюша подумал, что ведь голосистый Рокки по-прежнему надрывается по утрам где-то в своей новой квартире. И если форточка будет открыта (а отопление в доме было отменным и квартиры часто проветривали), то со двора вокальные выступления попугая будут прекрасно слышны. Главное – определить, в какой квартире он утвердился, а дальше уж они придумают, как вернуть беглеца. Это была первая – самая простая часть плана, но Трюше хотелось, чтобы дело с ее выполнением двигалось быстрее: мало того, что утро выдалось дождливым, но к заунывному дождю прибавился пронизывающий ветерок. «А Баксу – хоть бы хны! Везет, – позавидовал замерзший главный сыщик, – ему не бывает холодно». Но представить, как это – не чувствовать ни жары, ни холода обыкновенный (хоть и смышленый) земной кот не мог. Ох, поражал его этот Бакс, даром, что послушный да тихий. В тихом-то омуте черти водятся, по словам бабки Аксиньи. Что-то в поведении пришельца настораживало Трюшу, только он не мог определить, что именно.

  Только кот задумался на эту тему, как вдруг до него долетели отдаленные пронзительные звуки, очень напоминавшие недавнюю «головную боль» семьи Борисовых. Трюша сорвался с места и, не обращая внимания на то, что его густая рыжая шерстка намокает, понесся на звук, который, слышался из квартиры, находившейся в первом подъезде. Бакс мельтешил где-то рядом, то отставая, то забегая вперед, он, видите ли «еще не научился здесь рассчитывать силу своего движения». Только вдохновленный удачей главный сыщик добежал до первого подъезда, как звуки здесь смолкли. А где-то в районе последнего пятого подъезда, наоборот, слабо, но явственно зазвучала песнь попугая. Трюша метнулся к пятому подъезду. И, естественно, певун смолк, только кот миновал четвертый подъезд. Зато, само собой, в первом концерт возобновился. Через две минуты Трюша, мокрый, замотанный и расстроенный, вернулся на исходные позиции – в песочницу под грибок. Он с досадой посмотрел на никчемного своего помощника, который именно в этом деле ему был как раз не помощник, потому что не только не чувствовал окружающую температуру, но еще и не фига не слышал. Так, зря только болтался рядом. Вернее, он слышал совсем не то и не так, как земляне. Видите ли, он слушал с помощью мысли. А как слышать с помощью мысли? Когда космический кот Бамайакс, ныне Бакс попытался объяснить Трюше, как он воспринимает земные звуки, тот только плюнул и велел заткнуться. Зато этот самый Бакс мог слышать мысли на расстоянии такой дальности, о которой лучше и не думать. И какая в этом польза, скажите?