Текст книги "Пятизвездочный жених"

Автор книги: Марина Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 5

Как и любой шеф, Герыч был прав. Стажерка Карина оказалась позитивным и жизнерадостным готом. Пока мы ехали в машине, я исподтишка ее разглядывала. Волосы, выкрашенные в цвет вороньего крыла, черные губы, тяжелый взгляд из-под кустистых бровей. Вцепилась в свою сумку, как Маргарита Валуа в голову любовника. Я надеялась, что она не вынашивает планы о ритуальном жертвоприношении, а просто немного смущается.

Под конец съемочного дня позвонила Аполлинария:

– Ну, как дела? Все успеваешь?

– Да, ресторан, цыган и факиров отсняла, остался только психолог, – бодро отрапортовала я. – По дороге хочу заехать на ВДНХ, записать «стрит-токи» с симпатичными прохожими. Выяснить, так сказать, мужской взгляд на идеальное свидание.

– Мужиков синхронить будете, где обычно, у входа в парк?

– Ну, да.

– У-у-у, – неопределенно сказала Аполлинария и отключилась.

Мы долго искали, где припарковаться, и уже собрались плюнуть на «стрит-токи» и возвращаться на базу, как тут от тротуара отъехал мини-вэн, и наша «девятка» с логотипом канала на грязном боку юркнула на его место.

– Я там не нужен, останусь в машине, – оповестил нас осветитель Олежка.

Я хотела возразить, но лишь коротко кивнула. Олежке шестьдесят два года, и мне всегда немного неловко им командовать.

Оператор Вова выгружал камеру из машины, а я рассеянно наблюдала за прохожими, спешащими от выхода метро по тротуару. Взгляд выхватил из толпы фактурного парня. Темно-русые волосы, клетчатая рубашка с коротким рукавом, потертые джинсы. Сердце бешено заколотилось, и я вцепилась в открытую дверцу «девятки». Это Алекс! Направляется прямо ко мне. Спокойно. Главное, вести себя естественно и непринужденно.

– Маша, почему ты сидишь на корточках у колеса машины? – удивилась Карина. – Прячешься?

– Нет, с чего ты взяла? – ответила я, выглядывая из-за ее ноги.

Темно-русые волосы, клетчатая рубашка с коротким рукавом, потертые джинсы. Парень прошел мимо. Это был не Алекс. Померещилось. Зрение что-то стало падать, наверное, из-за компьютера.

– Маш, а можно я сама возьму интервью у психолога? – попросила стажерка.

– Мы, к сожалению, не сможем тебя туда взять. Понимаешь, психолог попросил подобрать его у метро, хочет доехать до своего офиса с нами. В машине не будет места.

– Ну, Ма-аша!

– Карин, не канючь. Что ты предлагаешь? Засунуть психолога в багажник?

– Но ведь это смертельно важное интервью! Как же я его пропущу?

– Ничего не пропустишь. Посмотришь потом на кассете. Если что-то не будет получаться, я подскажу.

Карина насупилась. Переживает, бедняжка. Совсем недавно я и сама была в ее положении, боясь пропустить что-то важное. С симпатией посмотрела на стажерку.

– Да не волнуйся ты! Вот что: дуйте с Вовиком к парку и найдите для «стрит-тока» симпатичного парня, ладно?

– Какого еще «стрит-тока»?

– Короткого интервью с прохожим.

Подгоняя оператора, Карина вприпрыжку побежала выполнять первое боевое задание.

Я достала из сумки бутылку с водой, сделала несколько жадных глотков – ну и жара! Потом припудрилась и тоже направилась к парку.

Тем временем Карина нашла первую «жертву», мертвой хваткой вцепилась в симпатичного парня. Русые волосы, клетчатая рубашка, потертые джинсы. Так. У меня развивается паранойя. На негнущихся ногах подошла поближе, напряженно прищурилась и чуть не шмякнулась в обморок. На этот раз это и вправду был Алекс!

– Ма-ша! – завопила Карина на всю улицу. – Разреши мне самой взять у него интервью!

Алекс чему-то усмехнулся, а я энергично закивала. Трудовой энтузиазм стажерки оказался сейчас как нельзя кстати. Работать я была не в состоянии. Ноги подкосились, а перед глазами вдруг возникло белое поле. Минутная слепота на нервной почве? Белая горячка?! Оказалось, баланс. Лист бумаги, развернутый техником, чтобы оператор мог выставить камеру.

Карина ткнула в Алекса микрофоном и с важностью откашлялась.

– Итак, скажите, как должна вести себя девушка на первом свидании? – спросила она и тут же закивала, как китайский болванчик.

– Кхм… люблю естественность, а девчонки часто хотят казаться оригинальными. Знал я одну барышню по имени Маша, которая на свидания являлась исключительно под псевдонимом.

Я задохнулась от возмущения. Да что он себе позволяет?

– У этой вашей Маши явно кукушку снесло! – убежденно заявила Карина. – Ну, а если забыть о городских сумасшедших, что не должна делать девушка на первом свидании? Что не нравится лично вам?

– Когда на следующий день после классного секса девушка бесследно исчезает.

Карина заинтересованно прищурилась.

– А вы пригласите на второе свидание девушку, с которой у вас был секс на первом?

– Все! Хватит стрит-токов! – крикнула я сдавленным голосом. – Выключай камеру, едем к психологу!

– Психолог тебе точно не помешает, – ухмыльнулся Алекс.

Я смерила его презрительным взглядом, негодяй не отвел своих смеющихся глаз. Из-за внезапного напряжения, повисшего в воздухе, мне вдруг стало тяжело дышать.

– Пойдемте, а то опоздаем!

Я резко развернулась и направилась к машине, но, сделав несколько шагов, зачем-то оглянулась. Алекс шептал что-то стажерке на ухо, а та заливисто хихикала. Нет. Не могу отдать его на растерзание этой озабоченной готической ведьме! Все-таки он парень моей лучшей подруги!

– Карина, что ты тут стоишь? Ты вообще собираешься с нами к психологу или нет?

Карина надула черные губки, как капризный ребенок Розмари.

– Но… в машине не будет места! Что ты предлагаешь? Засунуть психолога в багажник?

– Потеснимся как-нибудь. Это же смертельно важное интервью, ты не можешь его пропустить!

– Интервью я посмотрю потом на кассете, а если что-то не будет получаться, ты подскажешь! Маша, почему ты пихаешь меня в бок?

– Не говори глупости, зачем мне пихать тебя в бок? Мы с тобой едва знакомы!

Алекс плотно сжал губы. Кажется, его ужасно забавлял этот «поединок великодуший». Да какое мне вообще дело до этого типа?! Я круто развернулась и зашагала к машине.

Пока мы усаживались в «девятку», Алекс с Кариной все еще ворковали, словно голубки. Он нажимал на кнопки мобильника. Готическая ведьма дала ему свой телефон! Однако как эти малолетки легкодоступны – знакомятся прямо на улице! Я в ее годы такой не была!

Стукнула оператора кулаком в спину:

– Срочно уведи оттуда стажерку! Она в опасности! Этот тип похож на фоторобот маньяка, который висит на остановке рядом с офисом!

– С ума сошла? Я не могу так рисковать, у меня двое детей. И потом, у нас нет времени на всякие глупости. Ты обещала, что по дороге к психологу мы заедем пообедать.

Я обреченно вздохнула. Обед занимал особое место в системе ценностей членов нашей съемочной группы – оператора и осветителя. У водителя вообще не было системы ценностей, был только Обед.

Пришлось подчиниться голодному большинству.

– Давай заедем в «Грабли», – оживился Вова, когда машина тронулась с места.

– Времени нет, – рявкнула я. – Купим по дороге шаурму.

Лично мне есть совершенно не хотелось, но так и подмывало кого-нибудь отравить!

* * *

– Инспектор ГИБДД спрашивает у блондинки: «Почему вы ехали со скоростью восемьдесят км в час, разве не видели знак ограничения «сорок»?» – «Видела, но нас же в машине двое!» – сказал Леха и начал захлебываться смехом, похожим на приступ астмы.

– А ты все остришь и остришь, – мрачно заметила я. – Я не сдала просто потому, что повесили новый знак! Раньше его там не было!

– Прикалываешься? Он висит там уже лет пять. Нет, Маш, серьезно, ты точно не крашеная?

– Хватит! – взорвалась я. – Мне надоели твои тупые шутки! В следующий раз я сдам этот долбаный экзамен!

– Да ладно!

– Спорим?

– Давай! Но если не сдашь, перекрасишься в блондинку, чтобы не вводить участников дорожного движения в заблуждение.

– Идет! Но если сдам, перекрасишься ты!

Лехин астматический смех эхом разлетелся по двору автошколы.

– По рукам! Если сдашь сама, без левых договоренностей, перекрашусь в блондина. Петрович! – окликнул он проходящего мимо инструктора. – Разбей!

Итак, я не сдала экзамен по вождению в четырнадцатый раз и решила это отпраздновать. Купила бутылку мартини, пакет апельсинового сока и пригласила к себе домой Мышку.

Скромный девичник шел своим чередом. Я металась по квартире в поисках диска с подходящей «слезодавилкой», а Мышка с кусочками огурца на зеленом лице бездыханным телом валялась на кровати. В салат она не падала – пила только сок. Просто положила на лицо специальную маску.

– Может, все-таки мартини? – предложила я.

– Не-а, мне пить вообще нельзя. Дурная наследственность.

Зазвонил телефон.

– Наверное, твой, что-то он давно не объявлялся, – ехидно пискнула Мышка и оказалась права. Это был Макс.

– Ну как вы там? Все нормально?

– Да, все хорошо. Как и двадцать минут назад. Сидим в масках, собираемся смотреть «Реальную любовь».

– Вы голодные? Может, я приеду и привезу что-нибудь покушать?

– Спасибо, Максик, но у нас же девичник, и потом, мы уже заказали пиццу.

– Пицца, кстати, жутко вредная штука! – оживился он. – Недавно смотрел по «Дискавери», ученые доказали… Подожди, а как же твоя диета?

– Какая еще диета?! Ах да…

– Так, может, я все-таки приеду? Заодно привезу что-нибудь диетическое?

– Но у нас же девичник… Слушай, давай увидимся завтра? Тогда и расскажешь ту страшилку про пиццу, ладно? – предложила я и быстренько положила трубку.

– Он такой заботливый, – вздохнула Мышка. – У всех есть парни. Даже у Аполлинарии.

– У Аполлинарии есть мужчина? Всегда думала, что ее, как Орлеанскую Деву, интересует только карьера. Старый?

– Молодой! Кареглазый шатен, высокий и широкоплечий, зашатаешься! В тот день, когда ты снимала «Идеальное свидание», приходил к ней на студию. Никак не мог просочиться через Толика, и я сама провела его к нашей Джульетте.

Что-то словно толкнуло меня изнутри.

– Ты с ним говорила? Что он сказал? Дословно!

– Да ничего особенного. Спросил только: «Как найти Аполлинарию? Зеленые глаза, темные волосы до плеч, родинка на спине». А я-то думала, что у Польки под всеми этими безумными вязаными балахонами панталоны, а там, оказывается, родинка на спине! – И Мышка зловеще рассмеялась с каменным зеленым лицом, как Фантомас.

Отлично. Значит, теперь в послужном списке Алекса я значусь как «девушка с родинкой на спине». Сразу после «лысовой жены с татуировкой в паху». Так встреча на ВДНХ не была случайной! Меня сдала Аполлинария! Рассказала Алексу о месте, на котором мы обычно записываем «стрит-токи». Но как он вообще узнал, где я работаю? Хотя, наверное, для сыщика это плевое дело? Странно, мне казалось, я не оставила на месте преступления никаких улик… Но если Алекс искал меня, почему клеился к готической ведьме?

– И почему у такой красотки, как я, нет парня? – вздохнула Мышка.

Разумеется, вопрос задумывался как риторический, и я промолчала. Тогда Мышка сказала фразу, при помощи которой каждая моя знакомая одинокая девушка объясняет друзьям и не в меру любопытным дальним родственникам причину неудач в личной жизни:

– К сожалению, я слишком хороша. Мужчины таких женщин боятся.

Точно! Миниатюрную Мышку побаивались даже парни из «качалки» напротив нашего офиса. Ведь при встрече она одаривала каждого из них таким презрительно-изобличающим взглядом, как будто видела его фото в Интернете, в черном списке женихов. Мышка обожала лазать по таким сайтам. Упоенно читала истории жертв изменников и жиголо, сладострастно мечтая кастрировать всех негодяев лично. Мышка считала всех мужиков козлами, потому что ее романы были крайне неудачны. Или все было наоборот, и она просто получала то, на что рассчитывала?

– А может, тебе улыбаться почаще? – осторожно предложила я.

– От этого появляются носогубные складки.

– А может, имидж поменять? Не вылезаешь из скучных маек и унылых голубых джинсов.

– Просто у меня сейчас голубой период, как у Пикассо!

– А этот инфантильный хвостик? С такой прической встретишь разве что какого-нибудь педофила.

– Думаешь? – задумчиво проговорила Мышка. – А что? Педофил – это мысль…

Снова зазвонил телефон.

– Привет, ну как вы? Может, я все-таки приеду? – спросил Макс.

– Макс, у нас девичник. Ты понимаешь значение этого слова?

Я отшвырнула телефон и принялась яростно налеплять на лицо кусочки клубники.

– Круто ты с ним, – восхищенно присвистнула Мышка. – А не боишься, что он обидится?

– Ты ничего не понимаешь в парнях, – сказала я голосом прожженной соблазнительницы, поучающей правнучку. – С мужиками нужно уметь проявлять характер. Их это только подзадоривает, уж поверь мне! Мужчины любят независимых женщин.

Снова раздался телефонный звонок.

– Видишь? А ты говоришь, обидится, – самодовольно хмыкнула я. – Смотри и учись, пока я жива!

Поднесла трубку к уху.

– Ну что ты еще хотел?

– Догадайся. – Это слово было произнесено до жути приятным мужским голосом, принадлежащим уж точно не Максу.

Сердце гулко застучало.

– А… откуда у тебя мой телефон?

– От твоей готической женщины. Я у подъезда. Спустишься?

Лихорадочно отлепляю кусочки клубники. Лицо пылает. Наверное, маска не подходит.

– Так что ты там говорила про независимых женщин? Мань? – Сняв с глаз огуречные кружки, Мышка привстала на локтях и огляделась. – Мань!

Но, кроме нее, в квартире уже никого не было…

Душная летняя ночь пахла предвкушением. Сладостным и тревожным. Я с разбегу нырнула в кондиционированную прохладу одноглазой «Ауди», как в речку. Нырнула с одной-единственной целью. Сообщить ему, что мы больше не увидимся. Но молчу. Ведь я, забыв о существовании лифта, неслась с девятого этажа, как угорелая, и теперь дышу, как загнанный заяц. Не хочу, чтобы он это заметил.

Щелкнула зажигалка, огонек осветил его профиль, мальчишескую челку, четко очерченные губы. На нижней – поперечная складочка. Мне ужасно хочется пробежать по ней пальцем, но я скрещиваю руки на груди. Неужели я его лю… Поспешно отгоняю эту мысль. С любовью, как с колдовством: пока не произнесешь заклинание, чары не подействуют. Чары… Может, он меня присушил? Так, ради шутки? Бред. Хватит. Сейчас скажу все и уйду.

Он внезапно притягивает меня к себе, случайно коснувшись сигаретой голого плеча. Но я не чувствую боли. Я уже под наркозом. Мы целуемся.

Глава 6

Я проснулась на кровати, которая с легкостью могла бы разместить вьетнамскую семью. Кровать стояла посреди квартиры-студии, слегка захламленной, но со вкусом оформленной. Особенно впечатляла хитро изогнутая хай-тековская люстра и кирпичная стена, увешанная разным диковинным оружием.

Алекса рядом не было – судя по шуму воды, он плескался в ванной. Я решила уйти по-английски, как это у нас с ним было заведено. Быстро оделась – майка, джинсы, туфли. Куда опять девалась сумка?!

Она обнаружилась на низком столике у кровати, рядом с внушительной стопкой какой-то макулатуры. Интересно, чтотут у нас? Оказалось, сборники кроссвордов, чайнвордов и всевозможных головоломок. Вытянула из этой кипы что-то наугад – газетный листок с полностью разгаданным кроссвордом. Ни одной живой клеточки. На полях теми же чернилами была нарисована девица. «Анимешные» глаза в пол-лица, огромный бюст, непропорционально тонкая талия и крутые бедра. Фу, какая пошлость! Я сморщилась, продолжая рассматривать вульгарную девицу. Обтягивающее платье чуть ниже колен, а в руке парашют. Нет, это, кажется, огромная нелепая сумка. Мамочки, да это же я! Хм, а он неплохо рисует… У ног соблазнительной «анимешки» пристроился котище с колокольчиком на шее и довольной улыбкой от уха до уха. Не в силах оторваться от рисунка, я присела на кровать и вдруг поняла, что улыбаюсь.

Ну, хватит. Пора сматывать удочки! Схватив сумку, метнулась к двери – заперто на ключ! Во внезапном приступе клаустрофобии я зачем-то бросилась к растворенному окну. По утопающему в зелени двору катилась малюсенькая машинка.

– Собираешься прыгать?

Вздрогнув, я обернулась и увидела Алекса, который насмешливо наблюдал за мной, скрестив руки на груди. Из одежды на нем было только белое полотенце, обмотанное вокруг бедер, и, судя по довольной ухмылке, он догадывался, как хорош в эту минуту.

Смущенно кашлянула.

– Отопри дверь, мне на работу нужно.

– Сегодня суббота.

– Хочу подбить кое-что перед эфиром, – сымпровизировала я.

– Эфирные создания не завтракают? Брось! Ты же не упустишь шанс попробовать мое фирменное блюдо? Яичница со всем, что найдется в холодильнике! – И он улыбнулся своей фирменной улыбкой.

В самом деле, не прыгать же из окна?!

Пока Алекс колдовал над сковородкой, я приняла душ, почистила зубы пальцем и попыталась расчесаться куском расчески, которую нашла в ванной. Вернувшись, я обнаружила, что комнату заволокло едким дымом. Я бросилась к Алексу:

– Пожар?!

– Прошу к столу! – улыбнулся он.

С горем пополам вскарабкалась на высоченный табурет у барной стойки, при этом чувствуя себя феноменально низкорослым слоном. Слоном-пони. Алекс поставил на стойку две тарелки с обугленными кусками яичницы.

– Вот, как-то так, – смущенно улыбнулся он. – Никогда не блистал кулинарным талантом. Хочешь, вечером покажу тебе одно местечко с потрясной кухней?

– Зачем это? – нахмурилась я.

– Дурацкий вопрос. Его обычно задают барышни, когда их зовешь ночью в гости. А тебе непонятно, зачем мужчина приглашает даму в ресторан? Странная ты, Маш. Или предпочитаешь, чтобы я звал тебя Аполлинарией?

– Прекрати сейчас же или я уйду! – пригрозила я.

Он ухмыльнулся:

– Интересно как. Дверь заперта.

– Через окно!

Алекс рассмеялся, но замолчал и принялся за яичницу.

Мне нравилось смотреть, как он ест. Жадно глотает и неистово барабанит вилкой по тарелке. Сердце бешено заколотилось.

– Алекс, я знаю, у тебя есть девушка!

– Ну, есть… девушка. – На его лице застыло странное выражение, как будто он что-то подсчитывал в уме в столбик. – Одна!

– И тебя это не беспокоит?

– А почему меня должно это беспокоить? Но если это беспокоит тебя, я с ней порву, – с легкостью пообещал он.

– Нет! Не надо! Хотя… это тебе решать…

– Что это с тобой? Ты вдруг побледнела. – Алекс смотрел мне в глаза так, словно пытался прочитать мысли.

– Ух, ты! Наверное, это и есть профессиональный прищур детектива? – засмеялась я, пытаясь увести разговор подальше от опасной темы. – Кстати, теперь я верю, что ты профи. Как ты меня нашел?

Лесть – это тот крючок, на который мужчины попадаются с особенной легкостью. Алекс не стал исключением.

– Ну, это было просто. – Он растянул губы в самодовольной усмешке. – Когда ты уснула там, в салоне, я решил проверить содержимое твоей сумочки. Не предполагал, конечно, что вздумаешь вести себя, как Золушка, но интуиция меня никогда не подводила! Кстати, история про Золушку по сравнению с историей твоей сумки – проза жизни.

Я вдруг почувствовала себя на неудобном высоченном табурете, как препарированная лягушка.

– Ты рылся в моей сумке?! Как ты посмел? И тебе не стыдно?!

– Нет!

С видом оскорбленного достоинства я вознамерилась удалиться, но запуталась в ножках треклятого табурета и позорно рухнула вниз. Алекс поймал меня.

– Ну, подожди! – смеялся он. – Да, мне не стыдно. Потому что, если бы я не залез в твою сумку, мы бы больше никогда не встретились!

Я слегка оттаяла.

– И что же меня выдало?

– Блокнот с логотипом «Женских штучек». Это любимая программа моей сестры. Ты говорила, что работаешь на телевидении, так я понял, где именно. Остальное – дело техники. Но твоя сумочка меня… кхм… заинтриговала. – В карих глазах плясали озорные искры. – Сотовый телефон отключен, никаких документов я не нашел, зато обнаружил целый ворох оберток от конфет, бумажные стаканчики от кофе, смятые чеки, электрические лампочки и даже… шерстяные носки! Скажи на милость, зачем тебе шерстяные носки летом?

Как-то зимой я ходила кататься на коньках. Вот с тех пор и забываю их выложить. Носки, а не коньки. Хотя, кто знает, может, и коньки где-то там?!

– Эти носки уж, конечно, не для того, чтобы носить на ногах! – фыркнула я.

– А для чего?

Вот ведь привязался!

– Ими… удобно вытирать пыль!

Алекс так и покатился со смеху:

– А восемнадцать ручек?!

Да, я таскаю чужие ручки. Разумеется, по рассеянности. Дурацкая привычка! Кстати, потом также благополучно теряю награбленное.

– Не собираюсь больше это обсуждать!

– Говорят, по содержимому дамской сумочки можно узнать о мыслях ее обладательницы. Так вот, Маш, в твоей голове настоящий бардак!

Верно подмечено, вопиющий бардак! И в голове, и в жизни, и в сумке. Проще обзавестись новой, чем разобраться в этой. Причем сейчас я имею в виду не только сумку. Потому я к торбе никого и близко не подпускаю. Вернее, не подпускала…

– В кафе ты первая подошла ко мне, потом представилась чужим именем и все время порывалась сбежать. И сбежала-таки. Почему?

– Это допрос? – насмешливо поинтересовалась я.

Боюсь, мистер Холмс, тут ничего не выйдет! Вы распотрошили торбу, но уж в голову мою влезть нельзя! Потаенные мысли навсегда останутся для вас загадкой, подумала я.

– Обожаю загадки. К тому же разгадывать их – моя работа, – хитро улыбнулся он.

Я сморгнула и покосилась на низкий столик со стопкой кроссвордов.

– Да уж понятно…

Закончив завтрак, я собралась уходить. Алекс вызвался подвезти меня до дома. И мы вроде бы направлялись к выходу, ума не приложу, как оказались на «вьетнамской» кровати?!

Он целовал меня сладко и жарко. Я вдруг почувствовала себя яичницей на раскаленной сковородке. Проглотит и не подавится! Но уйти от него сейчас было все равно, что среди ночи за волосы вытащить себя из мягкой, теплой постели и швырнуть в сугроб. Решила – останусь еще на часок.

Эту ночь я тоже провела у Алекса.

– Ты ведь блондинка, да?

– С чего ты взял? – напряглась я.

Если он скажет: «С того, что ты разбила мою машину», я закричу!

– У тебя цвет кожи теплый, а румянец персиковый. – Он провел тыльной стороной руки по моей щеке.

– А ты спец… – хмыкнула я. – Алекс? Я почти ничего о тебе не знаю…

– Что ты хочешь знать?

– Все!

– А конкретнее? – рассмеялся он.

Пытаясь выхватить один из тысячи вопросов, моментально вспыхнувших в голове, я наморщила лоб.

– Александр Корнеев. Тридцать два года. Не женат и не был. Что еще тебе интересно?

– Ты давно открыл детективное агентство?

– Пару лет назад. Последнее время стало модно пользоваться услугами частного сыщика.

– Следишь за неверными супругами?

– И это тоже.

– А раньше? Чем занимался?

– Почему раньше? Я и сейчас совладелец ЧОПа, охранного предприятия.

– Совладелец? А кто твой партнер?

– Мой дядя. Заменил мне покойного отца. После окончания юридического взял к себе на работу, а со временем дал долю в бизнесе. Но все это скучно, не забивай голову.

– Почему? Очень интересно! Вы с отцом были близки?

– Не люблю обсуждать эту тему.

– Извини, а… чем занимается ваше охранное предприятие?

– Охраной объектов.

– Исчерпывающе! – фыркнула я. – Почему из тебя все надо тянуть клещами?

– Ну… еще у нас можно нанять телохранителя, – нехотя отозвался Алекс.

– Телохранителя?! – прошептала я с эротичным придыханием. – А можно с этого места поподробнее?

– Нельзя! – Алекс легонько щелкнул меня по носу. – Лучше скажи, кто такой Рыба-прилипала?

Я подскочила, как ошпаренная.

– Ты! И в мобильник мой влез?!

– Случайно! – Алекс усадил меня к себе на колени. – Я не мог уснуть, твой телефон пиликал всю ночь. Из-за кучи пропущенных вызовов от этой самой Рыбы-прилипалы. Кто это? Твой парень?

– Да.

– А почему Рыба-прилипала? Выкладывай!

Да, я обещала Максу никому не рассказывать эту идиотскую историю. Но Алекс был так близко, а его голос звучал так властно… Словом, я все выложила.

Мы встретились на институтской дискотеке. Макс пригласил на медленный танец мою подружку Алину, яркую девушку с длинными волосами и чувственным ртом, бесчеловечно намазанным алым блеском. Макс распустил слюни и… выронил жевачку. Прямо в Алинины роскошные локоны. Когда танец закончился, ему все же хватило духа признаться. Алина сказала: «Не парься!» – и… завыла как собака Баскервилей на луну.

Мы с Максом очень старались ее утешить. Выдрали почти все оставшиеся волосы, но жевачку так и не вытащили. Этот гордиев узел можно было только разрубить. Или выстричь. Но где найти колюще-режущий предмет в одиннадцать вечера на дискотеке? Мы не знали, поэтому бестолково носились по темным институтским коридорам. Макс отчаянно ломился в пустые аудитории, а я складывалась пополам от хохота. Наконец, горе-кавалер раздобыл-таки где-то складной ножик, и мы освободили Алину от злосчастной липучки, а заодно и повышенной лохматости.

Так Макс и получил прозвище Рыба-прилипала. Потом мы иногда сталкивались с ним в институтских коридорах и на вечеринках. Алина принималась стонать, как от зубной боли, а я неизменно складывалась пополам. А когда Лизка уехала работать в Милан, почему-то именно Макс, а не Алина, занял в моей жизни вакантное место лучшей подружки.

Мы забивали пары в институтской кафешке, запивая колой жуткие сосиски в тесте и слушая плеер. Одно ухо у него, другое у меня. Бегали в кино на утренние сеансы, а ночами висели на телефоне. Я посвящала его в роковую тайну о Мальчике-который-ведет-себя-странно, а он давал мне дурацкие советы, казавшиеся тогда весьма дельными. А потом Максим вдруг признался мне в любви. Я безмерно удивилась и точно помню, что ему отказала. Как так вышло, что мы начали встречаться? Поверьте, для меня это тоже загадка! В общем, с тех самых пор он прилип ко мне крепче, чем жвачка к Алининым волосам.

– А ты? Когда-нибудь любила его? – спросил Алекс.

– Что значит когда-нибудь? Я и сейчас… испытываю к нему самые теплые чувства.

Алекс ухмыльнулся:

– Понятно.

– Что тебе понятно? – Я почувствовала, что краснею. – Между прочим, он очень добрый, заботливый и… печет божественные блинчики!

– По-моему, встречаться с парнем пять лет только из-за того, что он божественно печет, – извращение, – ехидно заметил он. – Но теперь-то ты расстанешься со своей Рыбой-прилипалой? А я обещаю порвать со своей!

Говорят, после двадцати пяти лет память начинает ухудшаться, и это чистая правда! О том, что у меня в гостях вот уже вторые сутки заседает Мышка, я вспомнила только в такси по дороге домой. Пыталась ей дозвониться, но абонент оказался недоступен.

В голове, как в калейдоскопе, мелькали страшные картинки: одичавшая Мышь грызет деревянный плинтус, а если она ушла, оставив дверь открытой, и влезли воры? О, мой бедный поруганный дом! Все перевернуто вверх дном, платья и чулки беспорядочно разбросаны, чашки плавают в раковине. А вдруг воры украли телевизор, настоящий раритет, достойный салона кузины Алекса, с антенной-усами на облезлой макушке?

Войдя, я бодро пробежалась по квартире. Все так и есть! Платья и чулки беспорядочно разбросаны, чашки плавают в раковине. Не потому что тут побывали воры, просто так уж в моем доме заведено с незапамятных времен.

И только забежав в кухню, я застыла, как вкопанная.

Там стоял Макс! В белой льняной рубашке навыпуск, – такой, как у красноармейца перед расстрелом.