Текст книги "Смерть экзекутора (СИ)"

Автор книги: Марика Становой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15. Геарджойя. Ньес

*

Сергей давил аурой мрачной кислятины.

И вот что с ним делать? Стив кинул флаер до далекого Лакстора крутым прыжком. Ведь полет – это же сплошной восторг и радость! То ли Сергей все еще не желал ничего воспринимать, то ли амортизационные системы флаера так сильно замаскировали стремительность взлета по высокой дуге над редкими облаками и молниеносное падение с резким торможением прямо над парковкой. но курируемый остался сидеть застывшей куклой. Даже когда Стив неожиданно сдернул флаер перед посадкой и облетел город. Да, на поверхности Лакстор ничем не отличался от великого множества человеческих поселений: невысокие здания с прямыми и полукруглыми крышами, неторопливые улицы, парки... Все очень привычно.

Стив держался за человека тончайшей ниточкой скана: как иначе он почувствует его настроение? Сергей немного оживился, когда переход со станции монорельса, вместо ожидаемых мрачных подземелий, вывел к нарядному бульвару. Педальные коляски и бесшумные автомобильчики ехали в обе стороны, разделенные рядом цветущих деревьев. Широкие тротуары из узорной плитки. Чистый воздух с запахом моря. Вместо мрачных пещер – четырехэтажные здания нежных тонов с нишами магазинов, закусочных, кабинетами специалистов и рукодельников. Сергей задрал голову: на голубом своде сияли солнышки и создавали полную иллюзию чистого неба с множеством солнц.

– Световоды, – заулыбался Стив. – Они передают солнечный свет в полном его спектре. Поройся в памяти, ты же знаешь, они так и называются – солнышки. Можно даже загорать.

Но Сергей уже снова скис, увидев человека в ошейнике. Пожилой мужчина шел по своим делам, отражаясь в витринах, и никто не обращал на него внимания, только тонкий обруч торчал над низким воротником куртки.

Стив взглянул глазами Сергея: он никогда не обращал внимания, как много людей носят ошейники. Мимо пронёсся увлеченно крутивший педалями мальчишка лет пятнадцати на байке. Байк был гружен под самый верх упаковками с готовыми обедами, а мальчишка как назло тоже был в ошейнике.

– Вы делаете рабами даже детей? – зарычал вполголоса Сергей, заступив Стиву дорогу.

– У нас нет рабов, – обиделся Стив. – Ошейник просто страхует и контролирует своего носителя. И не дает делать то, что нельзя. У них есть кураторы, но они не хозяева своему подопечному. У этого мальчишки куратором, скорее всего, его же собственная мать или другой человек, поверенный дознавателем. Как только куратор решит, что человек исправился, а дознаватель подтвердит, то ошейник сразу снимут. Есть люди, которые сами просят дать им ошейник, потому что он помогает! Пойдем, нам сюда.

В пешеходном переулке дома, до верхнего этажа заросшие вьюнком, стояли сплошной стеной. Редкие окна: то круглые, а то и треугольные, в кажущемся беспорядке нарушали монолит листвы. Стив, поймав немой вопрос, ответил вслух:

– Люди могут жить под землей, но не хотят оставаться без окон, хотя тут они скорее дань привычке, чем источник света. Есть дома с резьбой или скульптурами или еще как, но тут, видимо, решили ограничится ползучей зеленью и нестандартными окнами.

Стив открыл нежно-фиолетовую дверь с синей надписью: 'Ньёс – дознаватель 184 дозена' и, приглашая Сергея в заставленный цветочными горшками просторный холл, добавил:

– На зелени под землей все повернуты.

На полукруглом диванчике под толстолистым карликовым дубом сидела разновозрастная пестрая компания. У блондинистой вертлявой девицы к ошейнику был привязан радужный бант.

Вспомнив правило дозена, Стив коротко кивнул, здороваясь сразу со всеми и проходя вглубь.

«Люди, собранные под началом одного дознавателя, даже живущие в большом городе, все равно пытаются жить по законам деревни, – Стив затараторил мысленно. Вслух объяснять было бы совсем дико. – Многие даже в транспорте здороваются. А все вошедшие на их территорию, особенно в официальных местах, воспринимаются, как возможные члены сообщества. Ну, кроме экзекутора в форме. А я не в форме и не собираюсь представляться».

Сергей, сжав губы и зыркнув на Стива, застыл у единственного куска стены, где не ветвились растения.

Ничего, подождать надо совсем немножко – они успели с запасом.

Трехчленная семья с подростком, неодобрительно косясь на веселую компанию, забралась в дальний угол.

Девица с бантиком теперь восседала на коленях у толстого парня и целовалась взасос. Друзья вполголоса хором отсчитывали время.

– Приветствую, – в открывшемся проеме бесшумно возник дознаватель Ньёс. – Сергей, прошу. Стив, ты подождёшь.

Стив кивнул и ушел на диванчик для ожидающих. Сканировать кабинет дознавателя не станет. Ньёс еще решит, что он пытается влиять.

*

Сергей про себя улыбнулся: высокий и худой дознаватель больше походил на героя аниме, а не на официальное лицо. Руки сцеплены на животе и спрятаны в слишком длинных и просторных рукавах синего балахона, как у монаха. Белесые волосёнки стянуты в тощий хвостик. Никакой серьёзности.

Вместо кабинета за дверью была открытая терраса и буйный сад, тесно утыканый всяко-разными тростниками, кустами и невысокими деревьями. В террасу вклинивался низкий аквариум, скорее бассейн, с рыбками и кораллами. Сойдя вслед за дознавателем на песчаный дворик, Сергей увидел, что из аквариума вытекают два ручейка и, сделав петлю вокруг группы из больших камней, исчезают в саду. Напряжение и злость куда-то исчезли.

– На самом деле тут не очень просторно, но имитация хорошая, – Ньес показал глазами на три этажа с балконами над террасой. – Моё жилье, – плавно перешел, как проплыл по миниатюрному мостику и сел в углубление на верхушке валуна.

– Я посмотрел твои материалы, – Ньес повел бледной рукой, указывая на соседний камень.

Сергей поймал себя на мысли, что ожидал увидеть когтистую лапу или хотя бы длинные кровавые ногти. Бросил взгляд: нет, дознаватель не улыбается. Не умеет читать мысли?

– Сергей, я хочу принести тебе мои сожаления. Смерти не планировались. Мы стараемся обходиться без жертв: каждая жизнь ценна.

– Экзекутор внушил мне основы законов Империи Джи. Я понял, что дознаватели убивают людей, неподходящих для Империи.

– Ты понял слишком прямолинейно. Каждая душа приносит свой вклад. Мы стараемся обеспечить каждому такое место, где он принесет максимальную пользу для общества. К сожалению в любом обществе бывают отщепенцы, чья жизнь может принести страдания многим. А экзекутор Стив оказался недостаточно опытен и проявил своеволие. Он безусловно будет наказан, хотя я понимаю, что твоей беде это не поможет.

– Вы же умеете читать мысли? – Сергей пожал плечом, а как еще он должен реагировать?!

– Да, конечно. И на «ты», пожалуйста. Любой ажлисс умеет, но только при телесном контакте. Прошу тебя дать мне руку, этого будет вполне достаточно. Я задам тебе несколько наводящих вопросов, потому что мне надо решить, опасен ли ты для общества или нет. Нет, это не касается твоих профессиональных навыков, это касается склада твоей личности и способов реакции. И еще, экзекутор объяснял тебе правила кураторства?

– Он сказал, что я его подарок.

– Это не совсем так. По закону жертва может взять опеку над преступником. Ты стрелял в экзекутора. Но с другой стороны, ты был спровоцирован, иначе ты бы вряд ли пошел на такой экстремальный шаг. Ты же понимаешь, что люди на этой планете...

Сергей слушал вполуха. Одно он понял твердо: этот Глашатай, будь он пацан или девица, не имел никаких прав к нему лезть! Кураторство – чисто официальный контроль, не имеющий ничего общего с извращенными желаниями экзекутора.

– То есть экзекутор не имеет права лезть... – Сергей замялся, пытаясь сформулировать главный вопрос.

– Конечно нет. Особенно теперь, когда ты будешь членом моего дозена. До конца полугодия экзекутор обязан подтверждать любое твое перемещение и решение, такое как смена деятельности и местожительства. Но ничего, чтобы было бы против твоих внутренних правил и желаний он не имеет права требовать.

– То есть я не обязан жить с ним?

– Куратор решает единолично все вопросы своего курируемого по ситуации, но я поговорю с экзекутором.

– Я хотел спросить, раз ты... Что случилось с моей сестрой? Вы её увезли.

– А разве экзекутор тебе не сказал? Елена Калинина живет на Утренней Звезде, в дозене Кина. Ты мог бы сразу с ней встретиться, если бы еще на Земле обратился к любому дознавателю. С ней все хорошо, она про тебя знает. Я спрашивал Кина. Ты можешь с ней поговорить, но пока Утренняя звезда не полностью подготовлена для постоянного контакта. Необходимо достроить сеть энергостанций. Если экзекутор, как твой куратор, внесёт тебя в список, то Кин в определенное время приведёт Елену в портальный зал и вы сможете увидеться.

– Я могу к ней уехать?

– Конечно. Но ты все-таки совершил покушение на экзекутора и у тебя полугодовой, скажем так, карантин. По сравнению с возможными наказаниями, бывшими на Земле, это даже наказанием нельзя посчитать, не правда ли?

*

Сергей появился из приемной Ньёса странно довольный, что было удивительно: ведь дознаватель сканировал его мысли! Но сразу скривился, стоило Стиву встать навстречу.

– Сергей может идти, ты его потом догонишь, – Ньес кивнул, приглашая Стива вовнутрь.

– А мы уже ждем и ждем, – пропела девица с бантиком.

– Этерс, вы пришли гораздо раньше назначенного часа. Перед тобой у меня еще Дария и Шанрияр с сыном.

Стив проскользнул внутрь и остановился на террасе, повернувшись спиной к журчащей воде, живой зелени и птичкам. Ему все эти психоделические трюки ни к чему.

– Подарком я тебя видеть тоже не хочу, ажлисс экзекутор, – улыбнулся Ньёс, закрывая дверь. – Ты зря играл с человеком без его согласия. К тому же раз ты взял его в курируемые, так надо придерживаться правил. А теперь тебе сложно будет получить от него истинное прощение.

– Не твое дело, ажлисс Ньёс, – огрызнулся Стив. Он выбрал дозен сто восемьдесят четыре потому, что он был далеко от дозена, где Ронах умер, и от дозена, где Ронах жил. История дружбы экзекутора и бывшего кочевника была бы сейчас совершенно некстати. А ещё Ньёс любил путешествовать и часто бывал в разъездах. Стив решил, что постоянно разъезжающий вне места работы дознаватель не будет особенно копаться и вникать. И на тебе! – Мне не нужно от него прощение. Ты подтвердил, что он не опасен обществу, раз ты отпустил моего человека без ошейника. Он может получить коммуникатор?

– Мне больше трехсот лет, – Ньёс выпрямился и откинул голову, глядя свысока на мелкого экзекутора. – Если совет дознавателей позволил Императору играть в экспериментальную психологию, это не значит, что мы будем также лояльны к выкрутасам его личного эксперимента. Сергей Калинин официально внесен в мой дозен, а мне важно состояние всех моих людей. Он может получить коммуникатор и ошейник ему не нужен. Ему пошла бы на пользу изоляция от тебя, потому что ты ассоциируешься у него со всеми случившимися неприятностями. К тому же ты убил его мать. Почему ты не проинформировал Сергея, что его сестра жива?

– Я не принадлежу твоему дозену, – Стив старался говорить медленно, тихо и внятно. Как он был глуп и неосторожен! Этому Ньесу больше лет, чем правлению Джи. Может, Ньес вообще был против Джи? В смысле, сейчас правящего Джи, который убил предыдущего Джи, в бездну всех ажлисс и их склоки! – Я отчитываюсь только Императору или ажлисс, поверенному Императором. Благодарю тебя за работу и помощь. Скажи мне последнее: к какой профессии у Сергея Калинина склонности?

– Что угодно, связанное с механикой и индивидуальным передвижением, – Ньёс отступил к двери и погладил замок. – Гаражи, обслуживающие гоночную трассу, вполне бы подошли.

Дверь уехала в стенку. Стив удалился, даже не кивнув.

Надо же. Индивидуальное передвижение! Чего тогда Сергей сидел чернее тучи во флаере? Потому что поуправлять самому нельзя было? И надо же было так вляпаться к старому ажлисс. Когда же он научится думать? Старых ажлисс, которые помнят еще того Джи, осталось всего ничего, а он прямо в такого и влетел. И какое кому дело, почему не сказал, зачем не сказал! Потому что хотел организовать неожиданную встречу. Он хотел сделать подарок и радость. А теперь получается, что этот более чем трехсотлетний гад ему нагадил! Или он сам нечаянно подгадил Джи?

Стив отошел в сторону от людского потока к витрине рукодела-гончара. Кажется, где-то тут Генри покупает кофейные кружки – по ободку были нарисованы знакомые толстенькие птички с желтой грудкой и белыми щечками... Бросил скан – надо же, как далеко умчался Сергей! Но хоть идет в правильном направлении.

– Тебе все-таки надо получить коммуникатор. Терминал вон там, – Стив догнал стрелка на станции монорельса.

– Тут написано 'мушиная фабрика', – Сергей разглядывал макет подземного Лакстора. – Вам мух не хватает?

– Город большой, отходов много. Делают удобрения и выращивают мясных мух. Личинки размером с ладонь, сплошной протеин и легкоусвояемые жиры...

– Дрянь какая. А на завтрак были чьи-то маленькие задницы – крысы?

– Нет! Это же четвертинки турапу. Ножки. Видно же, что птицы. Хотя крыс тоже можно найти, но их больше едят на островах. Положи руку, – Стив коснулся экрана терминала. – Система считает твое биополе, привяжет кодировки. Выбери комм, какой хочешь.

Но Сергей уже выбрал. Отщелкнул понравившееся изображение большим пальцем и спрятал в карман тонкий кирпичик модели, которая не делалась ни браслетом, ни палочкой. Но сразу достал снова и завертел, разглядывая.

– Пойдем поедим? – Стив воодушевился: Сергей выглядел вполне дружеским.

– Мух? Нет уж. Ньёс мне подтвердил специализацию. Я хочу разобраться в вашей летающей технике. Поэтому лучше прямо в инкубатор. Ты говорил, что он накормит-напоит и на горшок сводит. Подожди, – Сергей вытянул из торцовой части комма контактный язычок и воткнул комм в терминал. – Интересно цифры пляшут! У меня на счету было пятьсот этих ваших импов, а теперь только пятьдесят?! Как это понимать?

– Откуда ты знаешь, сколько у тебя было, раз у тебя комма не было?

– У меня карта банковская была, и банкомат показал счет, но карту съел, – Сергей сгрёб высыпавшиеся десять желтых ленточек с колечками и вспомнил, что карта-то была на имя Исы.

– Пятьдесят импов – стандартная сумма на месяц для курируемого. Ты же на моей ответственности. Или купить что хочешь? Да зачем ты снимаешь деньги, я куплю...

– Я привык, что у меня есть деньги. Кстати, что-то не заметил, чтобы у вас цены были где написаны. Как можно что-то выбрать, при такой секретности.

– Цены в системе всегда можно посмотреть. А потом, они всем известны. Зачем их везде писать?

– Как зачем? А вдруг кто-то сделал дешевле или лучше?

– Ну и дадут ему по-мозгам за нарушение цен. Человек должен получать радость от труда, а не от того, что за него получает деньги. Ты же не можешь съесть больше, чем тебе надо. Лучше делать можешь сколько угодно, но не опережать и не нарушать напланированный прогресс...

– То есть цены устанавливаете вы?

– Да ничего я не устанавливаю. Цены давным давно установлены, но все равно кто-то делает лучше, кто-то хочет что-то иное. Фонтанируешь идеями, иди работай в патентное бюро, разрабатывай игрушки для будущего. Есть ограничение на выпуск одинаковых моделей, но так же на новое, которое различается только цветом или там формой. Все продумано тысячи лет назад.

– Как мне найти сестру по этой хрени? – Сергей играл с коммом, стоя в закутке вагона у запасных дверей. – Тут какие то бешеные списки.

– Задай адрес: Утренняя Звезда, материк Тарпао, город Моска, дознаватель Кин – я номер дозена не помню. Потом имя «Елена Калинина». Но связи все равно не будет, пока я не пропихну ваш разговор вне очереди, а это не так просто. Плюс на междупланетные контакты у тебя блок, как у нарушителя, но нормальной связи с колонистами всё равно нет и еще полгода не будет

– То есть шесть месяцев я не смогу даже переписываться с сестрой? – вскинулся Сергей.

– Полгода – это пять стандартных месяцев, а не шесть. В месяце сорок дней. Найди в комме стандартное время в энциклопедии и сравни. А писать ты можешь. Напиши и отошли. Письмо уйдет в комплекте с остальной информацией во время сеанса связи.

Стив несколько раз чуть было не начал извиняться за неудачно задержанную информацию о Лене, открыл даже рот, чтобы извинится за нечаянно убитую мать, но только разозлился на себя, на Ньеса и решил подождать более удачного момента. Но добавил:

– Они тоже ни с кем связаться не могут по своему желанию. Прошу прощения. Я подарок хотел сделать. Но вот вышло глупо.

– То есть случится что на планете, а ваша Империя и не узнает? – Сергей непонятно шевельнул плечами.

– Нет, официальная связь есть, порталы работают по изветному расписанию. Но не хватает мощности для одновременной связи удобной всем. Поэтому упростили, что никому нельзя – и всё.

– Значит, если ты постараешься, то я смогу с сестрой и увидеться, – Сергей поднял голову от комма и посмотрел прямо.

– Сможешь наверное, – смутился Стив. – Я постараюсь.

Сканировать Стив не решился. Кажется, все потихоньку налаживается – это здорово.

На базу долетели в молчании.

Пока Сергей спал и наполнял мозги знаниями, Стив для большего авторитета лично заявился в гаражи при полигоне. Техобеспечение полигона и игровой арены было самостоятельным государством в государстве и подчинялось напрямую только коменданту базы и Императору. Поэтому ажлисс Читр вовсе не прыгал от счастья, когда экзекутор пресек именем Императора все возражения. Стив, конечно, понимал, что новичок в мастерских, отвечающих за безопасность гвардии и игроков арены – это еще один элемент риска. Но люди-игроки и солдаты сами выбрали себе занятие, а ему удобней иметь подопечного недалеко от себя. А Джи вернется где-то через месяц, и тогда уже можно будет перевести Сергея в город. У экзекутора бывают разные и очень нехорошие занятия, и человек под боком – не всегда удобно. Хорошо еще, что дознавателей на базе не было и причину заботы экзекутора о человеке с экспансированной планеты Стив смог прикрыть императорским экспериментом. Что было практически чистой правдой.

*

Глава 16. Геарджойя. Полигон

*

Сергей не переставал удивляться безалаберности имперской системы безопасности. Он – военный преступник на испытательном сроке, а что делает главный телохранитель Императора? Сначала омолаживает его, потом накачивает знаниями и оставляет спать всю ночь в уникальном оборудовании, так называемом 'инкубаторе', который простым людям доступен только за большие заслуги, а потом? Пра-авильно, потом пристраивает практикантом в армейские гаражи, облуживающие личную гвардию Императора. Ладно, сам телохранитель и по совместительству главный палач больше похож на подростка, по которому психбольница плачет. Но и начальник мастерской, с кислой мордой встретивший их на парковке, не задал ни единого вопроса, только кивнул и молча посмотрел вслед усвиставшему на летучем мотоцикле экзекутору. Потом махнул рукой, призывая идти за собой и в одном из громадных ангаров передал его мужику с непроизносимым именем:

– Вот тебе новенький, свежевлитый Сергей. Чем быстрее его натренируешь, тем быстрее он отсюда уберется. Приказ Императора.

И ушел.

– Э... – замялся Сергей. Как тут что делать? В голове было удивительно пусто, никаких следов 'влитых' знаний. – Можете повторить, как вас зовут?

– Ихпотарлап Касопалбор, – засмеялся новый начальник. – Но не надрывайся, просто Лап. И на ты. Смотрю, ты пришел с пустыми руками? Ни инструментов, ни одежки?

– Ничего у меня нет. Я вообще полчаса назад не знал, где работать буду.

– Какой ты шустрый! Обычно у нас учеников и не бывает. Но ладно, ходи за мной. Привыкнешь, сориентируешься. Пойдем на склад, возьмешь тряпки и закодируешь на себя ящик с инструментами.

И всё. Никаких вопросов.

Ящик с инструментами оказался чуть ли не передвижной лабораторией размером с хороший железнодорожный контейнер, полный коробок, анализаторов и выдвижных подъемных кранов. В бесчисленных емкостях была рассована прорва инструментария, часть из которого выглядела вполне привычно. То есть отвертки, пассатижи, ключи, гайки, прокладки, проволока, трубочки, шланги всех размеров и вороха подобной мелочи. Тут Сергей понял, как работает 'влив'. Таращась на особо заковыристую железяку, выловленную наугад, он обнаружил, что действительно вспоминает, для чего эта железяка хороша, и куда её совать. Беда, что эти воспоминания все равно были ни к чему: картинка, всплывающая в памяти, сама требовала расшифровки, так как место, куда совать ту железяку, Сергей никогда на самом деле не видел. Да, он, оказывается, мог бы назвать все эти зажимы, рычаги и разобраться в дырках разных конфигураций, но...

– Эй, Сергей, без паники. Еще наиграешься, – позвал его Лап. – Воткни комм и авторизируйся. А я тебе дам пограть с деталюшками – наши боевые бычары умудрились обойти навигатор и сцепились в лобовую. Два скутера в кашу. Рассортируешь разбитое от целого, попробуешь поправить то, что сможешь, и начнешь соображать. Ты впервые вливался?

– Да уж, никогда раньше не доводилось, – Сергей нашел, как послать команду контейнеру и слегка напрягся, когда могучая хрень, подобрав манипуляторы и закрыв шкафчики, приподнялась, скользнула к нему и замерла на вежливой дистанции.

– Ага, впервые это пугает, – хохотнул Лап. – Пошли на воздух. Вдруг столько всего знаешь, чего пока еще толком ничего не знаешь. У нас интересно. Вся техника на двойном управлении: для людей и ажлисс. Не знаю, к чему тебе ажлисское, свободных мест в мастерских с ажлисской техникой нет нигде, да и людей туда берут без энтузиазма – мы ведь напрямую с ней работать не умеем. Если только будут зазывать на Счастье и Звезду, но пока там еще дичь природная. Скорее всего, и техника у них человеческая. Не смотри на меня с подозрением, я-то человек и не рвусь ни в ажлиссы, ни на новые земли.

– Не хочешь жить вечно?

– Ничем не заслужил. Вот тебя выучу, заработаю бонусы, тогда начну копить на бессмертие, – продолжал веселиться Лап. Они вышли со склада на широченный прогон между цехами. – Давай, найди схему полигона в коммутаторе. Найди в списке сотрудников меня. Да вот! Будешь если что, сообщать мне: куда идешь, когда придешь, и что делаешь или не делаешь. Я тебе буду давать задания, в переписке найдешь. Сейчас открой письмо: пока ты в любви набору объяснялся, я тебе задание сбросил. Топай, куда там написано. Нет, стой, ты, влитый! Набор же тебя отвезти может. Хоть внутри, хоть спереди – вон сидялка выдвигается.

Приехал в другой громадный ангар, следуя за сигналом комма. Нашел лежащие рядком оба разбитых супер драндулета. Запарковал свой летающий ящик с инструментами так, чтобы не стоял на дороге, и приступил к 'разбирать и разбираться'. Мимо ходили люди, некоторые, возможно, были ажлисс. Ездили похожие 'наборы инструментов' вхолостую или тащили за собой платформы со скутерами, одноместными сигарообразными флаерами, какой-то еще техникой. К вечеру из глубин мастерской самостоятельно выплыла полусфера, похожая на те, что сопровождали транспортники, воровавшие людей. Так близко Сергей от неё ещё никогда не находился. Длинная, как вагон, она угрожающе блестела серой сталью непрозрачной кабины, бесшумно плыла на выход. Купол над второй половиной отсутствовал. Или был стянут? Вот тут никаких знаний не появилось, но он понял, что из задней части сферы топырились тёмно-серые силовые и вакуумные – с синими полосами – пушки.

Пушки! Он понял, что это, к чертям, пушки! И даже успел увидеть, на что давить и что переключать! Нет, этот куратор точно идиот! Вливать ему такое!

Сергей еще старательней склонился над потрохами скутеров. Надо не особо оглядываться по сторонам на виду у остальных рабочих. Вдруг тут все-таки есть еще экстрасенсы, читающие мысли не в контакте, а на расстоянии?!

Но не выдерживал, несколько раз отвлекался от работы, лазал в комм. Проверял, может, пришло письмо от Лены, хотя настроил коммутатор специально для этого на вибрацию – оказывается космический мобильник тоже умел ползать по полке и жужжать. Поразвлекался, когда нашёл информацию про себя. Место рождения – Сэмла. Ага, название Земли на общем языке. Ничего не говорящая дата рождения. В личной характеристике отмечена специализация – 'транспорный механик'. В графе нарушений записано всего-то сопротивление экспансии, за что и получил ограничение самостоятельности на пять месяцев стандартного времени. Дозен регистрации – сто восемьдесят четыре, дознаватель Ньёс. Куратор – Стив Марк. Энциклопедия политкорректно писала, что ограничения курируемых устанавливаются куратором. И это всё? Даже обидно. Мысленно добавил себе в план: разобраться с пересчетом времени и выяснить у полудурка-куратора какие ещё могут быть ограничения самостоятельности, кроме запрета переселения к сестре, пятидесяти импов в карман на месяц и необходимости жития с куратором?

Периодически осматривался, но не заметил, чтобы за ним хоть кто следил.

До обеда и после Сергей учил детали так, чтобы знать самому, а не замирать в испуге: выплывет или не выплывет информация. Проверял состояние, пытался чинить и кое-что починить смог к собственной детской радости – в ящике оказались запасные детали. Присоединив сложносоставной переходник к манипулятору ящика, получил данные по средним величинам. Отослал показатели Лапу, тот подтвердил, что Сергей все сделал правильно и да, место этой фигнятине в куче с работающими частями.

Ничего похожего на оружие не нашел. В голове понемногу упорядочивался вихрь знаний. Хотелось еще поковыряться с коммутатором. Походить по полигону: оттуда высоко в небо торчали четыре тонких гриба – башни наблюдения. Было бы интересно осмотреться с высоты и заодно проверить, куда он сможет пройти. От башен доносился грохот и стрельба, визг разрываемого металла, иногда даже взрывы. А там же недалеко есть ещё игровая арена с оружием! Но хотя бы первое время необходимо вести себя образцово: будет глупо вляпаться в какое-нибудь нарушение режима, ничего толком не узнав и не научившись ничему полезному.

В голове крутилась слабоуловимая мысль, связанная с использованием комма, ажлисским управлением и биополем вообще. Но эту мысль в обвале информации некогда было толком додумать. Неудивительно: совсем недавно Сергей считал, что биополе – это бредни экстрасенсов и подобных шарлатанов. Однако уже вырисовывался план, намечалась цель со списком вопросов и новых знаний, которые, судя по всему, надо будет вливать, пока ненормальный куратор с абсолютным допуском горит желанием подлизаться к курируемому. Главное, не разрешать до себя дотрагиваться. Хотя он заметил, что люди и так избегают друг друга трогать – никаких рукопожатий или объятий. Максимально – мимолетный тычок в плечо, когда сотрудники того же ангара позвали его на обед и представили в столовой. Никаких шуточек или подколок не последовало. Никому вроде бы загадочный новичок не казался загадочным или даже интересным. Сергей успел слегка понервничать, когда оказалось, что за еду надо платить коммуникатором. Чуть было не достал горсть цветных ленточек, все еще валявшуюся в кармане. Но оказалось, что экзекутор все платежи перевел на себя. Кликнул 'заплатить' на своем комме, а деньги ушли из кошелька экзекутора.

Совсем ночью, предварительно получив разрешение от Лапа на задержку и успев еще и поужинать – столовая работала допоздна – Сергей вылетел со стоянки последним. Маленький «человеческий скутер», полученный от экзекутора утром, управлялся как детская игрушка: балансом тела и рычажками на руле, переключаемыми большим пальцем.

Коллеги по мастерским группами и поодиночке, на похожих скутерах, колесных автобусах и автомобилях исчезали в туннеле. Сергей посмотрел план на комме: под землей поток расходился по внутренним магистралям базы. Кто-то оставлял машины на парковке у станции монорельса и отправлялся в город. Сергей сделал круг по казарменному гаражу. Заглянул в белый коридор, где его, скорее всего, давно ждал этот самый экзекутор-куратор, и отправился погулять по поверхности.

Здания, больше напоминающие макушки закопанных гигантских яиц, высовывались из-за густых деревьев. Подсветка шла снизу, от неярких фонариков, тянущихся по бордюрам дорог. Ни одна дверь не открывалась. Редкие, но, как правило, во всю стену окна, были темны. Попытался что-то разглядеть сквозь стекло и в башке появилась информация, что пластикло выдерживает прямое попадание флаера, врезавшегося в него на полной скорости.

Еще раз сверился по комму. Он взял слишком широко и минул зоопарк. Где-то за спиной должно было быть силовое поле, но до него еще прилично через лесопосадку, в которой бродили люди, выглядящие весьма странно в призрачном освещении, идущем снизу. Похоже, люди просто прогуливались. Или это ажлисс? Между деревьями ближе к строениям проехала группа всадников.

Вернулся. Нашел зеленое здание вивария – двери не реагировали ни на его комм, ни на прямое прикосновение. Увидел открытый вход в зоопарк. Оттуда несильно тянуло гнилой соломой и навозом. На животных смотреть не стал.

Объехал озеро и остановился на лужке у песчаного пляжа напротив казармы, которая в ночи напоминала вставший поезд со своим рядом одинаковых ярких окон.

В крайнем слева окне появилась фигура мальчишки, а в голове – его голос: 'Тебе окно открыть, или объедешь с нужной стороны и скутер в гараже оставишь?'

Сергей молча стартанул вдоль казармы.

А гаденыш следил. Интересно, весь день или только сейчас?

– Есть хочешь? – экзекутор встретил его перед открытой комнатой.

– Нет, – Сергей выставил плечо и двинулся обойти мальчишку, но тот заступил дорогу, указывая на соседнюю дверь, и сказал: – Я попросил Генри устроить тебе спальню в складской комнате. Поэтому и из инкубатора забрал только утром. Инкубатор работает и как консервация. Дверь я закодировал на тебя.

– Ты меня законсервировал?! – Сергей затормозил и уставился на экзекутора.

– Да ничего страшного, просто уложил в сон. Там можно хоть сто лет проспать. А я не хотел с тобой ругаться опять... Раз ты не хочешь спать со мной.

– Ещё чего! – Сергей прикоснулся к пластинке сенсора, и дверь в его личную комнату убралась в стену. Прямо – кровать, всунутая в короткий глухой тупичок. 'Как в товарном вагоне', – хмыкнул Сергей. И уже застеленная. Окна нет, на стене лампа трубкой. У изголовья маленький откидной столик и одноногая табуретка. Налево длинный тупик – точно как в поезде! – в конце светилась приоткрытая ширма туалета.

– Этот угол выпирающий посередине... – мальчишка остался в коридоре, но разойтись тут и одному было негде, – Там все вещи, что тут были. Чтобы не мешали. Давай, я Генри вызову, он тебя на склад отведет, соберешь себе одежду, обувь какую и мало ли что тебе еще понадобится. Полки, может, какие... А то у тебя даже сумки нет.