Текст книги "Неукротимый босс (СИ)"
Автор книги: Марика Крамор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
Первые два рабочих дня выдались не просто тяжёлыми. Я была измотана полностью. Такое ощущение, что из меня высосали все соки. Чувствовала себя как выжатый лимон от обилия обязанностей и огромного количества информации.
Оксаной оказалась женщина средних лет: короткостриженая брюнетка, подтянутая и привлекательная. Ну да. Других вроде сюда и не берут.
Управляющая возилась со мной вплотную все два дня и заставляла записывать даже мелочи. Перечислила особо значимых клиентов и тех, кто занимается в центре с самого открытия. Отдельную колонку заняли скандалисты и «проблемные». Коротко пояснила по оборудованию, обязанностям коллектива, разграничение ответственности тренеров. Кратко ввела в курс работы протеинбара.
И даже настояла на том, чтобы я изучила список конкурентов и поставщиков крупного спортивного оборудования.
– Хоть Камиль Абдулаевич занимается этими вопросами лично, но мы тоже должны быть в курсе.
Помимо этого ещё куча всяких нюансов, от которых голова идёт кругом. Надеюсь, я поскорее все запомню. Как итог – за пару дней исписаны две трети блокнота.
На третий день Оксана возилась со мной до обеда, дала мне перечень заданий, а сама удалилась в свой кабинет составлять отчеты для руководителя. Этому она обещала научить меня завтра.
Камиль приехал ещё днём, но мы пока не успели пересечься.
Поправив юбку и смахнув несуществующую пылинку (просто на всякий случай), я решительно топаю мимо стойки ресепшена, прокручивая в голове замечание Оксаны:
– Тренеры не любят, когда их контролируют и суют нос в их залы. Чаще всего там всегда чисто и прибрано. Но бывает всякое, поэтому мы периодически контролируем. И не стесняемся делать замечания. Так же как перепроверяем для отчета температуру воздуха в спортивных залах и воды в бассейнах.
– Ты видела, да? – слышу сбоку тихое шушуканье из-за стойки ресепшена. – Он машину поменял. Вот бы с ним хоть разок прокатиться.
– Губу закатай, дурында. Не для тебя его ягодка росла.
– Аааай, какой он классный, – тянет брюнетка со стильной косой стрижкой. Кажется, ее зовут Марина. Не помню точно. На ней строгий костюм, но грудь она, на мой взгляд, чересчур демонстрирует. Слишком уж глубокое декольте на топе. – Ты его руки видела?! Это же чистый секс!
– Видела, – с тяжким вздохом громко шепчет вторая девушка. – Да классный Камиль, конечно…
Потрясенно поворачиваюсь в сторону девушек, замираю и понимаю, что меня заметили. Девчонки замолчали и вмиг натянули на себя вежливые улыбки.
– Привет, – натянуто начинает та, которая вроде бы Кристина. – Ну как тебе у нас? Нравится?
– Да, очень. Здорово здесь.
– Ты на обед?
– Нет. Я к Оксане, разбираться с отчетами.
– Ааааа, когда она их формирует, ее лучше не трогать, – произносит вторая девушка и добродушно предлагает, – ты нас зови, как обедать соберёшься, мы тебе компанию составим.
– Ладно, спасибо.
Иду дальше.
А в голове до сих пор звучит эта фраза, которая выбила из колеи.
«Его руки… это же чистый секс!»
Секс, и ещё какой. А когда Камиль так настойчиво скользил по бёдрам ладонями… с ума можно сойти. Тело под него само подстраивалось.
– Да-да, входите, – звучит приглушённый голос Оксаны в ответ на тихий стук в дверь ее кабинета.
– Это я. Почти все готово…
Медленно брожу по огромному спортивному залу. Вдоль панорамного окна во всю стену стоит ряд беговых дорожек и велотренажеров.
Бросаю торопливый взгляд на часы. Половина девятого вечера. А я все ещё тут.
В зале на удивление почти никого нет: тренер, две девушки бегают, один мужчина приседает со штангой, второй – выполняет становую тягу.
На последнего я невольно засматриваюсь. С каждым движением мужчины его мышцы напрягаются и играют. Он в широких спортивных бриджах и свободной майке, ни на толику не скрывающей рельефные мышцы. Оторвать взгляд от него невозможно. Красиво, эффектно. Завораживающе… а я не в силах отвернуться, просто стою и смотрю на его бугристые плечи и спину. Оооох… мамочки…
– Привет, – неожиданно раздаётся сбоку мужской голос.
Мои щёки вспыхивают, и я, смущенная и застигнутая врасплох, быстро отворачиваюсь от притягательного высокого брюнета. И сталкиваюсь с дерзким небесным взглядом.
Это тренер. Он стоит совсем близко и протягивает руку.
– Уверен, ты не запомнила мое имя. Давай знакомиться заново. Дима.
Я с натянутой улыбкой вкладываю ладонь в его огромную лапу и слегка сжимаю. Выглядит Дима, как и положено любому тренеру: раздутый качок. Девчонки всегда тащатся от таких. А для меня лично это перебор.
– Алина.
– Я помню. Ты просто так заглянула или по делу?
– Осмотреть зал. И проверить параметры воздуха.
– Ааа, идём, вместе глянем, – разговаривает Дима вполне доброжелательно. Спокойно, без всяких дурацких приколов и шуточек.
– Видишь? У меня с этим всегда порядок, – воодушевленно указывает пальцем на гигрометр. – Я молодец, – упирает руки в боки и довольно выпячивает грудь.
– Да. Ты прям супермолодец, – обезоруживающе улыбаюсь и, задорно вскинув бровки, кивком головы указываю ему за спину на разбросанные блины, гантели и гири. – Только пока почти никого нет, давай ещё вот это всё сложим. Чтобы порядок у тебя был везде.
– Окей, я как раз собирался, идём, – Дима пропускает меня вперёд, и мы вместе начинаем раскладывать по местам спортивный инвентарь: он – что покрупнее и потяжелее, я – мелкие гантельки.
– Они должны лежать в каком-то определенном порядке?
– Да просто по парам и примерно по весу. Вон там ещё одна фиолетовая лежит на килограмм, – указывает недалеко в сторону, и вдруг…
За моей спиной раздаёт прохладный мужской тон:
– Дима. С каких пор администраторы передвигают тяжести в зале? – тренер хмурится и глядит мне за спину, а я тяжело сглатываю.
По коже ползут мурашки – на этот голос я уже реагирую неприлично остро.
Медленно оборачиваюсь и сталкиваюсь с раздражённым карим взглядом Камиля. На нем серые спортивные бриджи и светлая широкая майка для фитнеса. И это именно он делал становую тягу, а я так бесстыдно любовалась его спиной.
– Да она же не таскает особо-то… – Дима недоуменно чешет затылок и расстроенно смотрит на руководителя.
– Тебе замечание. А ты, Алина, – от пота промакивает полотенцем лицо и плечи и опускает на меня тяжелый взгляд, – идёшь со мной.
Я слабо возражаю. Очень неприятно. Ну ничего же не сделала…
– Да я просто помогла, Камиль Абдулаевич…
– Алин. Поговорим в моем кабинете, – перебивает, даже не слушая. – Идём.
Когда мы проходили мимо стойки ресепшена, Камиль вдруг замер и пораженным взглядом уставился на ту самую девушку, что так по нему воздыхала с утра.
– А это что такое?! – с каждой секундой строгое мужественное лицо становится все суровее и суровее.
– Где?! – она непонимающе уточняет и начинает вертеть головой.
– Марин. Чтобы я тебя в таком виде больше ни разу не наблюдал. У нас приличное заведение. А не блядский бордель, – девушка округляет глаза. А Камиль, видя ее ступор и испуг, строго поясняет. – Пиджак застегни.
Марина слишком смущена замечанием начальника. Она тут же взволнованно тянется к пуговицам, но те выскальзывают из дрожащих пальцев.
– Извините, Камиль Абдулаевич. Больше не повторится, – мямлит и стыдливо опускает глаза в пол.
– Естественно, – бросает ей через плечо и устремляется к лифту.
А я молча плетусь за разгневанным начальником, и даже плечи поникли. Сейчас Алиев точно мне голову откусит.
– Садись, – на удивление тихо и спокойно начинает свою речь.
Я приземляюсь на стул, стараясь держать спину ровно. Чего он взъелся. Заведённый какой-то…
– Алина, управляющая должность подразумевает под собой грамотное распределение обязанностей между сотрудниками. Неправильно, что ты выполняешь их работу. Ты не должна ни в коем случае поднимать тяжести. Во-первых, без разминки и правильной подготовки это опасно для здоровья. Во-вторых, это не входит в твои обязанности. Ты должна была Диме поручить убираться в зале. В этом необходимость. Налаженная работа центра – когда каждый занимается своим делом.
– Я поняла. Я помочь хотела, только и всего. В следующий раз буду действовать иначе.
– Надеюсь, мы с тобой договорились. Если уборщица не успеет пол в туалете вымыть, ты ведь не пойдёшь орудовать шваброй, правда?
– Я вас поняла.
Ну а что? Прав ведь. И не возразишь…
Он долго смотрит на меня, и его взгляд неожиданно смягчается.
– Уже девять вечера. Твой рабочий день давно закончен. Почему ты ещё здесь? Всё в порядке?
– Конечно. Просто столько всего нового… я пытаюсь поскорее разобраться. Чтобы позже проще было.
– Я не поощряю задержки на работе. Это показатель того, что сотрудник неправильно распределяет своё рабочее время. Надеюсь, это не войдёт у тебя в привычку.
– Не беспокойтесь, – на моем лице появляется застенчивая улыбка оттого, как задорно он на меня смотрит. – Не войдёт.
– Ты умничка. Оксана хвалила тебя.
– Мне приятно.
– А ты когда домой?
– Как раз собиралась.
– Я тебя подкину. Только в душ схожу и переоденусь. А то после тренировки только.
– Да. Я видела.
– Ты на меня смотрела, – весело замечает. И меня будто снова застали врасплох.
Камиль прищуривается, и его губы растягивает ленивая улыбка. Я раньше почему-то не обращала внимания, что он настолько красивый. И мужественный. И…
Сердце вдруг забилось чаще, а мужской взгляд на мгновение скользнул по моим губам. И загорелся. Вновь…
И мы как будто снова оказались на даче у Миры и Мариба, где я чувствовала такой непоколебимый мужской напор и уверенность. Снова физически ощутила, как сильно этот мужчина меня хочет. Неудержимо. Ну что же это, соски набухли и теперь трутся о кружево лифчика, доставляя дискомфорт. Я помню, как Камиль мял мою грудь. Прямо поверх одежды.
Как он, страстный и голодный, вжимал в меня каменный член.
Смущенно отвожу взгляд. Нужно пореже оставаться с ним наедине, потому что эти воспоминания топят. И так хочется всё повторить.
Почему он так на меня действует? Наверное, долгое время без секса даёт о себе знать. Крыша съезжает.
– Подожди меня, ладно?
– Нет, я… – смело поднимаю взгляд, – прямо сейчас поеду. Мне правда уже пора. Да и не хочу я вас напрягать.
– Алин, – Камиль пресекает разделяющее нас расстояние, а я теперь чувствую его терпкий аромат: чуть горьковатый, смешавшийся с запахом пота. Я на автомате свожу колени и бёдра. Будто наяву чувствую, как начальник тогда стиснул их в порыве страсти и скользнул на ягодицы… и я загораюсь. Как спичка, которой резко чиркнули по коробку. – Я только рад буду тебя домой отвезти. Меня не напряжёт никак.
– Не надо. Я сама доеду. Меня сын дома ждёт.
Он стоит так близко… а мне так хочется ощутить на губах вкус ушедшего поцелуя, что я делаю шаг назад, пытаясь не сжать ладони в кулаки.
– Я же уже извинился за тот случай, – он очень проницательный. И очевидно, думает о том же, о чем и я.
Камиль ненавязчиво встаёт вплотную, а моя интимная зона уже разрезана животным магнетизмом этого человека.
– Да, не беспокойтесь, я уже обо всем забыла, – в голове помимо воли воскрешается мой стон, когда сразу после пощёчины, придерживая за попу, Камиль поднял меня в воздух, рывком вклинился между ног и посадил к себе на бёдра. И наш поцелуй: огненный, голодный, волшебный. Забыла… Ага… – Правда.
– Забыла… – обрушивает на меня слова едва слышно, но они звучат в тишине, как выстрел, – а я нет.
– Хорошего вечера вам.
Скорее уйти. Скорее…
Уже разворачиваюсь, но…
– Алин, – мужчина легонько дотрагивается до моей ладони и мягко разворачивает к себе. – Со мной быстрее доедешь. Просто дай мне пятнадцать минут.
– Не надо, – аккуратно скидываю с себя его пальцы.
– Хорошо, – он обезоруживающие приподнимает вверх раскрытые ладони, показывая, что больше меня трогать не станет. – И тебе хорошего вечера.
Его взгляд тёмный, как ночь. Глубокий и неистовый, как океан. И его я вспоминала и чувствовала на себе, когда купала сына, собиралась на завтра и засыпала. Стараясь игнорировать опасный жар между бёдер.
Глава 4
– Алина, ты во сколько Артёма из сада забираешь? Прохладно уже с утра. Я поскорее забегаю в здание фитнес центра и иду наверх в свой кабинет.
Фууух. Последний рывок…
– В двенадцать, – отвечаю равнодушно. Да, сынок посещает платные занятия. Всего три часа в день, но маме так намного легче.
Путаюсь в повороте, потому как Матвей огорошил меня не только ранним звонком, но и неожиданным вопросом:
– Можно сегодня это сделать мне?
Округляю глаза, затаив дыхание, и резко останавливаюсь. В коридоре наступает мертвая тишина – стук моих каблуков смолкает.
– Нет, конечно. Нельзя.
– Почему? Он ведь и мой сын тоже.
– Разве? А по-моему, Артём никогда даже и не знал, как ты выглядишь.
– Алин, не начинай. Каждый раз тебе звоню и каждый раз скандал.
– Что заслужил, то и получаешь.
– Алин, я позвонил не ругаться!
Я на мгновение прикрываю глаза. Да, я действительно излишне эмоционально реагирую на каждое появление Матвея в нашей жизни. То он пропадает, как будто его вообще нет. То вот таким макаром неожиданно появляется. Невзначай. «А че такого?! Ну я ж звоню! Можно без наездов?!». Ага…
– Ты для него чужой человек. Он тебя почти не знает. И наедине с тобой не останется. Потому что я тебе не доверяю.
Как хорошо, что на втором этаже никого нет. Здесь только мой кабинет и кабинет Оксаны, которая сегодня полдня проведёт в здании филиала. Ну и ещё Камиля, но он всегда приезжает ближе к обеду.
Подхожу к своей двери, вставляя ключ в замок. Прокручиваю два раза, но на полпути замок заедает. Черт!
– Алин, мне очень жаль, что я никак не участвовал. Прости. Дурак был. Я правда сожалею. И хотел бы это исправить. Видеться иногда с ним.
– Мне твоё прости, как…
Раздраженно на эмоциях ударяю ладонью о шершавую поверхность и тут же ругаю себя мысленно за несдержанность. Каждый разговор с Матвеем выводит меня из себя. А тут ещё и дверь заклинило! Бесит!
– Слушай! Мне и самому тяжело звонить и просить у тебя милостыню! Ясно? Он мой сын! Я имею право с ним видеться!
– У тебя нет такого права, – шиплю в трубку, понимая, что все внутри клокочет от злости. – Запомни это! Можешь к ребёнку вообще не приближаться! Ты для него чужой дядя, – и, вторя ему, выплевываю грубое, – ясно?
Как хорошо, что я сегодня приехала пораньше и меня ещё никто не видел. Смогу привести в порядок опухшие глаза.
До сих пор не дают покоя воспоминания о том разговоре, когда Матвей был пьян и признался, что ему осточертел детский плач по ночам, моя мама, которая вечно лезет в наши дела, и я, постоянно разрывающаяся между плитой, ребёнком и работой.
– Приведи себя в порядок лучше, чем на меня орать!
Да я бы и с радостью тогда, но где время-то взять. Я спала по три часа в сутки. Если мама помогала по ночам с Артёмкой, то больше. А утром вновь отправлялась на работу. А ещё я училась в вузе, но пришлось перевестись на другую форму обучения. Как я из всего этого вылезла – сама не знаю.
С Матвеем мы познакомились в институте. Он тогда часто прогуливал занятия, потому что работал в турагентстве. Я даже и не поняла, как так меня угораздило в него влюбиться. Но я закрывала глаза на все: на отсутствие отдельного жилья и долгих красивых ухаживаний, на то, что мы с Матвеем не сможем жить самостоятельной жизнью. Он мне казался таким замечательным: внимательным, нежным, ласковым. И еще безумно привлекала его легкость и безрассудство. Но в итоге… наверное, именно эти качества превратились в огромный жирный минус.
Матвей предложил расписаться, признался в любви, и я согласилась. Дура была. Да. Как можно строить семью без отсутствия фундамента? Но мне было все нипочём. Думала, что вдвоём мы обязательно всего добьёмся и чувства наши вечны. Ну а что? Любовь же. Чувства… Вот такая была идиотка. Эххх…
А потом моя непоколебимая уверенность разбилась вдребезги о рифы обычных бытовых проблем, и долго мы с Матвеем не выдержали.
Изначально мы планировали снимать квартиру, но мама сказала, что ни к чему деньги тратить. Мол, что вам у меня не живется. Вот это, пожалуй, была самая большая моя ошибка.
Фирма, в которой работал муж, разорилась. Он устроился на новую работу. Но его отдел расформировали. С этого начались настоящие проблемы. Матвей стал выпивать и реже ездить на собеседования. Мама стала постоянно выказывать своё недовольство в довольно грубой форме. Да, она, конечно, по-своему была права, ведь жили мы с ней. Но я так устала от бесконечных упреков и осуждения…
Я сама устроилась на работу, пока Матвей приходил в себя, а мама согласилась сидеть с ребёнком. Хоть какое-то время. Я очень ей благодарна за все хорошее, правда, но она часто перегибала палку. Зато теперь понимаю, что с самого начала я все делала не так. А в итоге пострадали мы все.
Одна ночь порочных откровений и горячей ссоры, и вещи Матвея были выставлены за дверь. После этого мы больше ни разу не смогли нормально поговорить. Каждый наш разговор отдавался у меня в ушах фразой:
– Да, я тебе изменил! Потому что тебя больше не хочу! Я и так стараюсь, как могу, а ты только пилишь меня!
Вот так печально и закончился наш «многообещающий и прочный» брак.
– Алин, ну давай просто встретимся и попробуем не ругаться хоть пятнадцать минут? Хоть на секунду сына увидеть… и тебя… Алин…
Особенно больно было первое время из-за того, что он вот так легко и просто от нас отказался. Не пытался встретиться с сыном. Не пытался исправить ситуацию. Он вообще не пытался ничего сделать. Жил в свое удовольствие. Не понимал, что у него есть определенные обязанности. Не думал, что малыша нужно чем-то кормить. Одевать. А подгузники так вообще стоят целое состояние. Да я понимаю, что это не самая большая необходимость, но все же!
В общем, время, проведенное рядом с Матвеем, подарило мне больше слез и неуверенности, чем счастья. А ещё… слишком сильно зацепило заявление, что мне нужно похудеть и вернуть былую форму. Вот это было ну прям очень обидно. Я вообще-то не настолько уж и изменилась. Ну да, набрала несколько лишних килограмм. Но не двадцать ведь…
С тех пор моя внешность – особенно вес – из гордости превратились в кучу комплексов. Неужели я действительно так плохо выглядела, что мужу смотреть на меня противно было…
– Ребенка увидеть? Матвей, ты свою семью просрал. Когда дома есть нечего было. Когда зима была особенно холодной. А ты по бабам шатался. Нет у тебя больше сына. А жены – тем более. Не звони ты мне, а?
– Да что ты начинаешь-то опять?!
Отнимаю телефон от лица, не слушая, что он там ещё хочет сказать, и отбиваю вызов.
Горестно прикрываю глаза и прислоняюсь лбом к прохладной двери. Рука нащупывает замок и начинает медленно прокручивать его. Никак. Пробую снова. И опять никак. Тогда я в сердцах вновь стучу об нее ладонью и зло произношу:
– Дурацкая дверь!
– Она не дурацкая, – раздаётся рядом спокойный голос, а крепкая мужская ладонь накрывает мою руку. – Ты просто переволновалась. Видишь?
Бездушный металл слушается мужчину и легко проворачивается в замке. Ну как так, а?!
Слишком поздно я понимаю, что Камиль подошёл ко мне вплотную, одна его рука лежит на моей талии, а вторая мягко сжимает пальцы.
Его запах обволакивает. С любым другим мужчиной я бы уже вырвалась и отскочила в сторону с язвительным замечанием. Но с Камилем все… как-то иначе. Я чувствую защиту и нескончаемые волны поддержки.
Прикасаюсь спиной к стальной мужской груди, воспользовавшись секундной заминкой, и тут же слышу непоколебимое:
– Пройдём в кабинет.
Глаза у меня увлажнились ещё при разговоре с Матвеем. И теперь, когда Камиль прожигает меня суровым взглядом, на душе становится совсем тяжело.
И неприятно, что я неосознанно позволила себе ужасную глупость: разговаривать на личные темы в коридоре. Сейчас точно будет меня отчитывать, а я просто извинюсь. Сама ведь допустила. Дура. Не, ну как так, а?!
– Вы слышали разговор… – нет смысла в этом вопросе, и так ведь всё ясно.
– Да не особо, – прилетает неожиданный ответ.
– Извините, – произношу упавшим голосом.
– Ничего. Просто имей в виду, что в следующий раз вместо меня поблизости может оказаться кто-то другой.
Не думала я, что Камиль настолько тактичен. Посчитала, что злиться будет. Отчитает.
– Я понимаю. Это было очень глупо… – ну а что я еще скажу? Я умею признаваться в собственных ошибках.
«Давай просто встретимся… Я хочу просто сына увидеть…»
Раньше нужно было думать. Когда я пахала как лошадь, а он жопу от дивана оторвать не мог.
– Алин, – ласковая рука заботливо стирает скатившуюся слезинку. Жаль, что Камиль видит меня сейчас. – Я могу чем-то помочь?
Поднимаю голову и завороженно смотрю на мужчину. У него такие глаза… проницательные. Взгляд зоркий, цепкий. Догадливый. Камиль заглядывает прямо в душу. И я уверена, видит там многое, потому что спрятать былые боль и обиду до конца не получается.
– Нет, что вы, – мотаю головой, пытаясь не реагировать на близость его тела. Но дыхание уже стало громче, а сердце стучит о рёбра сильнее, – вы и так много сделали. На работу взяли.
Несмотря на то, что я ему отказала тогда и по лицу ударила. В душе творится что-то непонятное. Рядом с Камилем словно воздух электризуется и сердце трепещет. Что-то неуловимое царапает изнутри.
А он продолжает меня рассматривать. Вот так просто. Стоит совсем рядом. Молчит. В глаза смотрит. Затем изучающий взгляд перемещается на мои губы, а я чувствую решительное и губительное для меня мужское прикосновение.
Камиль кладёт руку на мой локоть и скользит ниже. Ох, что он со мной делает…
Я попадаю под влияние его уверенности, притягательности и дикой сексуальности. И отвернуться не могу, и прекратить это. И ответить на его молчаливый зов тоже не могу.
– Если я что-то могу для тебя сделать, – я оказываюсь в неожиданных объятиях и понимаю, что очень сложно оставаться равнодушной. Между нами искрит, это очевидно. – Скажи мне об этом. Договорились?
– Да.
Вроде вокруг ничего и не поменялось. Но карие глаза вдруг загораются внутренним светом. И тут же темнеют.
– Как я хотел от тебя это услышать в тот раз… – чеканит твёрдо, а его ладони ложатся на мою талию, рывком притягивая ближе, а потом скользят ниже. – И сейчас хочу.
Он утыкается носом мне в шею и вдыхает мой запах, но в своём мягком плену держит крепко, уверено, не позволяет отстраниться. Наше безумие длится и длится.
Он прижимает к себе так близко, а у меня внутри все обмирает, когда я чувствую… чувствую его вновь. Он такой твёрдый…
Камиль медленно скользит пальцами по моим плечам, а сам от напряжения дышит сбивчиво, даже немного трясётся, спускаясь губами к ключицам и заставляя упереться в стол.
– Камиль, не надо, – мягко зову его, выставив вперёд ладони: противостоять такому напору очень и очень тяжело, потому что мозги уже почти расправились.
И я вновь начинаю вспоминать то, как мужские руки лежали на моем теле, гладили с удовольствием, изучали, ласкали. Камиль наслаждался каждым страстным прикосновением.
Собственного дыхания начинает не хватать.
– Ты красивая такая, – шепчет мне в висок, обжигая горячими губами, вызывая ответное желание и жар. – Самая нежная, вкусная, сладкая.
Как же женщине необходимо это слышать. Хоть иногда.
От хриплых слов пробирает. Просто рвёт крышу. Так хочется почувствовать его в себе. Уверена, он большой и неутомимый. Дерзкий, дикий, необузданный. Мой неукротимый босс.
– А он дурак, что не смог этого оценить. Не возвращайся к нему, Алин.
Камиль медленно скользит от плеч к локтям. А его последняя фраза моментально отрезвляет. Я слишком резко вскидываюсь, сбрасываю с себя ласковые руки. В душе слезы… от всего. От самой ситуации. Оттого, что Камиль слышал разговор. Оттого, как меня будоражит его близость и прикосновения. Оттого, что приходится бороться с самой собой, чтобы не наделать глупостей. А также от необходимости противостоять ещё и Матвею.
– Камиль Абдулаевич, прошу прощения, что вы стали невольным свидетелем телефонного разговора. Но я не хочу его обсуждать.
Глаза Камиля неодобрительно вспыхивают. Он все ещё пылает внутри, как и я.
– Он тебя не достоин, Алин.
– Согласна. Можно я работать начну? – хоть и с опозданием, но прекращаю дальнейшие поползновения. Я ведь не маленькая: понимаю, что он делает.
– Выгоняешь? – насмешливо вскидывает брови.
– Прошу разрешения заняться делами, – слабо улыбаюсь, наконец приходя в себя. – А то у меня начальник строгий. Очень много заданий поручил выполнить.
– Нормальный я. Справедливый, – Камиль весело скалится и поддерживает мою шутливую игру.
– А я и не о вас. Я об Оксане.
В кабинете вдруг становится теплее и менее напряжённо. Острый момент остался позади, а теперь Камиль слегка посмеивается.
– Ладно, работай. И отчёт с тебя к вечеру.
– Какой отчёт?! – я округляю глаза. Он не говорил ни о каких отчетах!!! – Сегодня вечером ни о каких отчетах пометки нет.
Камиль направляется к выходу, а у двери останавливается, ладонью накрывает тяжёлую металлическую ручку и, стоя вполоборота, произносит:
– Так к завтрашнему вечеру.
Вот же ж!
В его взоре пляшут веселые огоньки. Смеётся надо мной.
Славный он. Интересно. А у него есть девушка?
