Текст книги "Провожая души (СИ)"
Автор книги: Марика Крамор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Есть ли смысл сопротивляться неизбежному? Я уже не в силах отказаться от этого мужчины.
Часть вторая: Перевоплощение
Глава 11
– Я больше не отпущу тебя. Даже если тебе есть, куда идти. Кто бы тебя там ни ждал.
Чувствую твёрдое, жгучее прикосновение жёстких губ к своей ладони. Дамир уверенно ведёт машину между рядами и плавно вписывается в повороты.
А я теперь полностью отдаю отчёт своим действиям.
Моя душа должна быть чистой.
Но утверждать, что «пыльные» мысли никогда не посещали мою безгрешную голову, было бы гнусной ложью.
Я знаю, чего хочу. Я знаю, кого хочу. Я знаю, что больше не отступлю, а трусить мне уже банально поздно. Но вот что делать со своей смелостью и тайными желаниями дальше...
И ещё я уверена, что сегодня лишусь частички себя, потому что оставлю её безвозмездно этому мужчине. И мне неважно, оценит он это или нет.
– Эмма?
– Да?
– Это касается не только утра, – не вижу смысл отвечать на подобное заявление. Точнее, я не знаю, что сказать на фразы о ближайшем будущем. Я останусь с ним настолько, насколько он захочет. И буду надеяться, что на Небе меня не раскусят раньше этого момента.
Его тёмный взгляд сейчас мягок, как бархат, как расплавленный шоколад или блестящая тягучая карамель, которую обязательно нужно попробовать. Хочется купаться и тонуть в этом затягивающем небесном омуте. Дамир научил меня чувствовать вкус жизни.
Он чуть хмурит брови, сталкиваясь с моим замешательством. А мне хочется на мгновение прикрыть глаза и представить, что всё же оно у нас с ним есть. Другое будущее. Такое, где мы вместе. Гуляем, взявшись за руки, а я неукоснительно подпитываюсь его странно знакомой, мощной энергетикой. Как долго я смогу продолжать двойную жизнь?
– Где Ивор?
– На занятиях. Заедем за ним и сразу домой. Все вместе.
Меня не покидает дурное предчувствие, даже несмотря на то, что сердце переполняется восторгом и неизведанным предвкушением. Разберусь с этим позже. Никаких подозрительных сигналов от уже сопровождённых детских душ не поступало, а значит, тревога подкрадывается с другой стороны.
– Эмма! Привет!
– Привет, малыш, – каждый раз, когда его вижу, душа озаряется светом и теплом.
– А меня сегодня похвалили!
– Рассказывай о своих заслугах, – видно, что Дамир очень любит и гордится своим сыном, хоть и ведёт себя с мальчиком довольно строго.
Вечер мы провели в дружной и уже такой привычной компании. Я абсолютно не испытываю неловкости, когда Дамир целомудренно дотрагивается до меня при сыне или целует в щеку. Теперь мне это кажется обычным делом.
Лишь единожды за вечер Дамир позволил себе перешагнуть безгрешную черту. Пока мы были скрыты от любопытных детских глаз на кухне, мужчина мягко пленил мои запястья и завёл их мне за спину, пока я с удовольствием разглядывала расписные узоры на его коже. От кистей до плеч. В моём мире похожие носят все. И здесь такие украшения выбирают лишь некоторые.
Он высвободил правую руку, потянувшись к стакану со льдом. Достав небольшой обжигающий кусочек, Дамир приложил его к моим губам и очень медленно повёл застывшей водой вниз вдоль шеи, оставляя мокрую дорожку.
Я даже не берусь описывать словами весь фейерверк собственных эмоций от его действий.
Заинтересовано рассматриваю его лицо, впиваясь взглядом в каждую суровую черточку красивого лица.
– Ночью ты будешь плавиться от моих прикосновений быстрее, чем кусочек льда. Кажется, я уже жду этого целую вечность.
Дамир забросил в раковину нагло скованную в кубике стихию, освободившейся рукой перехватив стакан со льдом, и, резко прижав меня пахом столу, впился в мои губы.
Ещё секунда и мужчина вскрикивает, словно от боли, ослабляя хватку и отпуская мои руки, а я мгновенно отстраняюсь, с ужасом наблюдая за неуверенно проступающей из кулака кровью.
Дёргаюсь, стараясь вытащить осколки, но мужчина мягко высвобождает свою кисть.
– Ничего страшного, просто чересчур сильно сжал стакан.
Я уже делаю шаг вперёд, чтобы настоять на своём и прочистить рану, но с криком: «Пап, ты чего?!», в кухню вбегает маленький ураган и, замерев, смотрит на кровь.
– Как ты умудрился?
Сын настойчиво тянет на себя отцовскую ладонь, внимательно рассматривает её и, едва касаясь, проводит подушечной пальца сверху.
– Давай помогу?
– Не волнуйся. Я случайно. И я сам рану обработаю.
Ивор застыл на секунду, упрямо продолжая держать отцовскую руку в своих маленьких ладошках.
– Говорю же, всё нормально. Иди лучше со стола убирай, помощник, – замечает отец с улыбкой на лице. – Я просто сжал стакан сильнее, чем он смог выдержать. Это случайность.
Через несколько минут Ивор возвращается со словами: «Давай всё же посмотрю, пап?»
– Да всё там нормально. Вы что, как дети малые? – я в скептически выгибаю одну бровь. Ивор всё же приближается и осторожно берёт уже очищенную от осколков ладонь в свои руки. – Порезов что ли не видели?!
Я пытаюсь хоть как-то незаметно помочь, чтобы рана не вызывала слишком уж большого дискомфорта. Но понимаю, что у меня ничего не выходит. У меня другая специфика, и справиться с взрослым организмом вряд ли получится.
Больше происшествий сегодня не было. Время пролетело незаметно, на улице уже давно потемнело. После ужина, Дамир, проверив, всё ли готово на завтра, отправляет малыша спать и идёт вслед рассказать сказку.
Это так необычно для меня. Проводить время с кем-то. Знать, что тебя ждут и скучают. Желать кому-то спокойной ночи. Чувствовать детские руки на своей шее. Странное ощущение. Настолько приятное и трепетное, насколько и невозможное для меня. Даже несмотря на то, что я сталкиваюсь с детьми почти каждый день.
Вдруг Ивор резко оборачивается и подбегает ко мне, вновь бросившись на шею. Он смотрит на меня умоляющим взглядом.
Я позволяю доверительно прошептать мне на ухо:
– Не уходи сегодня, пожалуйста.
И также тихо ему отвечаю:
– Сегодня останусь.
– Мне тревожно. Обещай быть с нами...
– Не волнуйся, малыш. Я рядом.
Мне боязно сейчас заглядывать ему в глаза. Это далеко не детский, а взрослый взгляд, потому что там, в глубине, слишком много такого, чего в других детях я не вижу и совершенно не чувствую. И объяснить всё это, увы, не в моих силах.
Ребёнок порывисто обнял меня и вернулся к отцу. А я столкнулась с одобрительным прищуром мужских глаз.
За мужчинами плавно закрылась дверь, и я устало откинулась на спинку дивана.
Как много в этом мире того, мимо чего сложно пройти. К примеру, искренние детские улыбки и смех.
Или цветы.
Медленно провожу подушечками пальцев по нежным распустившимся бутонам (которые Дамир, как оказалось, привёз в свой дом специально для меня), впитывая их нежность и гладкость. Эти бесконечно прекрасные и хрупкие создания буквально созданы для того, чтобы радовать глаз и заставлять сердце улыбаться. Они настолько безупречны и идеальны, что хочется подарить им частичку собственной энергии, чтобы они никогда не увядали.
Усилием воли концентрирую своё внимание на белоснежных бутонах, ощущая приливающий мягкий холодок в руке. Это спасёт от гибели, разумеется, ненадолго, но ещё несколько дней жизни цветам обеспечено.
Задумываюсь о том, что здесь много необычного. Восхитительно прекрасного. Такого, чего нет в моём мире.
Интересно, если бы у меня был выбор, хотела бы я здесь жить?
Мужские руки на своих плечах я почувствовала даже раньше, чем Дамир ко мне прикоснулся. Как подобное возможно? Существует ли такая необъяснимая связь?
Его дыхание опалило сначала щёку, потом шею. По спине побежали мурашки, а мужские пальцы уже легко пробежались по ключицам.
Ещё секунда, и я чувствую его горячие губы на своём затылке. Странное дело. От его прикосновений всё также исходит приятный холодок, который я ощущаю отчётливо, и, несмотря ни на что, отзывается во мне приливом тепла к коже.
Я даже не сразу сообразила, что мужчина уже успел поднять меня на руки и теперь молча, уверенным шагом направляется в свою спальню.
В его душе бушует пламя, в этом нет сомнений. Я даже вижу его цвет. А от жадного, голодного взгляда с привычными бархатисто-красными всплесками, которые различаю только я, и вовсе отворачиваюсь, потому что этот омут слишком глубок для меня.
Дамир аккуратно, словно ценную ношу, укладывает меня на ещё застеленную постель, ведя большим пальцем по моему подбородку ниже и ниже, чуть задерживаясь на шее.
– Эмма... – его дыхание вновь опаляет щёку. – Ты даже не представляешь, сколько раз я прокручивал в голове этот момент.
Его шершавая ладонь двинулась ещё ниже. Уже не помню, как я оказалась обнажённой сверху. Плевать. Хочу всегда чувствовать на себе его шершавые ладони и уже такие привычные, чуть холодящие прикосновения, несмотря на всю мужскую горячность.
Наслаждаюсь жгучими запретными ласками, легко подстраиваясь под ритм его ладоней. Упираясь локтями о постель, прогибаюсь в спине, желая лишь одного. Растянуть этот момент как можно дольше.
Мужчина на мгновение отстраняется, одним быстрым рывком стягивает с себя футболку и бросает её в сторону. Вырывает несдержанный короткий стон из моей груди новым прикосновением своего оголённого торса к моему животу.
Запястья Дамира вкруговую забиты татуировками. Тёмными таинственными рисунками, по каждому контуру которых хочется провести пальцем и попробовать на вкус.
Не могу оторвать жадного взгляда от этого человека. Он атлетически сложен. Плоский, твёрдый живот. Рельефные мышцы. Широкий разворот плеч. Набор тату на груди и хищный, голодный, зовущий взгляд.
Я хочу, чтобы он до меня дотронулся. По-настоящему.
Хочу почувствовать его тело своим, слышать его сбивчивое дыхание, тонуть в глубине его глаз, где я уже в который раз успеваю уловить проблески оттенков зарева.
Я готова каждую минуту умирать от его чувственных прикосновений и воскрешаться вновь и вновь жадными поцелуями. И попробовав раз, я уже не могу остановиться. И теперь я не представляю, как мне жить без этого дальше.
Хочется испить его полностью. Но…
Я уверена, мой взгляд страшно растерян, а движения несколько скованны. Потому что я просто не знаю, как вести себя, лишь подстраиваться под мужское тело и наслаждаться вожделенным мгновением нашей будущей близости и единения душ.
Он склоняется надо мной, чуть усиливая давление сверху, заставляя полностью опуститься на кровать.
Его губы легко касаются моих, позволяя мне насладиться неиспытанной ранее нежностью, и одним рывком впиваются в мой рот, не давая ни единой возможности отвернуться или вздохнуть. Даже если он потребует сейчас весь воздух, что есть в моих лёгких, я даже над этим не задумаюсь. Пусть забирает. Пусть забирает всё, потому что кроме ослабленной, измученной его жадными глотками души, на которую он уже предъявил свои права собственника, у меня мало, что осталось.
Его руки медленно исследуют хрупкое тело плавными, сводящими с ума движениями, отключая от моего чувственного восприятия весь остальной мир, оставляя лишь близость и единение наших аур.
Вдруг я отчётливо поняла, что Дамир улыбается. Прямо мне в губы.
Я удивлённо смотрю на него, надеясь, что мой невысказанный вопрос не придётся озвучивать.
Мужчина, чуть отстранившись на расстояние ладони, с полуулыбкой рассматривает мой рот затуманенным взором, в котором, как мне кажется, можно увидеть целый звездопад головокружительных эмоций, попасть в магический водоворот его желаний, рискуя быть унесённой этим бурным ветром навсегда.
– У тебя было немного мужчин, верно, Ангел? – конечно, вряд ли есть необходимость произносить вслух то, что и так открыто читается в моём заворожённом взгляде, но я, тем не менее, отвечаю:
– Верно, – имеет ли это хоть какое-то значение для него? И если нет, зачем он спросил? – Это плохо?
Не хочу думать о том, что у него, очевидно, немалый опыт в общении с противоположным полом. Не хочу думать о его ушедшей жене, к которой, бесспорно, он когда-то прикасался так же, как и ко мне сейчас. Не хочу делить его ни с кем даже мысленно. Отныне он только мой. Даже, если я не знаю, что с этим делать.
– Это даже лучше, чем просто хорошо, – в туманном взгляде словно вспыхнули звезды, ослепив на миг своей яркостью.
Дамир медленно приближает свои губы к моей коже в месте между ключицами, проводит языком вниз и кладёт ладонь мне на живот.
Почему-то непрошеная мысль тревожно бьёт меня по голове именно в эту минуту.
Дамир ведь порезался (практически только что!), и я чувствовала, что рана довольно глубокая, заживать будет долго и болезненно. А перевязки на его руке уже нет. И сейчас он прикасается ко мне так, будто совсем не чувствует дискомфорта.
Я кладу пальцы сверху и мягко отрываю его руку от своей кожи, переворачивая ладонью к моему лицу, ожидая увидеть глубокий порез с запечённой кровью. Но вместо этого вижу лишь невредимую кожу без всяких следов недавнего происшествия.
Я нежно дотрагиваюсь до неё губами, прикрывая глаза и гоня от себя неуместный вопрос как можно дальше.
КАК это возможно?
ОТКУДА взялась сила исцеления?
Дамир аккуратно отнимает руку, чтобы успеть коснуться моих губ подушечкой большого пальца и ведёт вниз, заставляя меня чуть приоткрыть рот.
Я, повинуясь внутреннему зову, провожу по его пальцу языком и слышу хриплый голос:
– Прикуси, – звучит властный, но тихий приказ.
Выполняю немедленно, отчего-то радуясь, что Дамир направляет меня. И берёт на себя инициативу.
Мягко вонзаю зубки в мужскую фалангу, вновь, не удержавшись, провожу по ней языком, втягиваю в себя, немного посасывая.
Дамир крепко обхватывает мой затылок, ощутимо, до боли сжав в кулаке мои волосы.
Я не знаю, как смогу вернуться на Небо. Я не знаю, как смогу отныне уйти от Дамира. Я не знаю, как смогу жить вдали от него и без него, когда ему покажется мало того волшебства, которое сейчас происходит между нами. Я не представляю, как противно мне будет ощущать на себе даже мысленные прикосновения Жана. Я не знаю, как жить после всего этого дальше, потому что ту грань, что я для себя обозначила, я только что перешагнула.
В исступлении прикрываю глаза. Мой мир рушится. Сейчас. В эту секунду. Мне на голову обжигающе падают тлеющие угольки того, что раньше я называла Жизнью.
Моё дыхание давно уже перестало быть размеренным, а кожа впитывает каждое мужское прикосновение, щедро сдобренное привычным холодком с синеватым отливом. Мне кажется, я разбиваюсь о скалы на мельчайшие кусочки, а каждая частичка меня хранит в себе его имя.
Откровенные мужские прикосновения будто поднимают из самых низов давно позабытые воспоминания, словно когда-то мы с ним уже были вместе. Истинная пара. Идеально подходящие друг другу партнёры, которые живут в разных мирах, дышат разным воздухом, но заряжаются одной энергией на двоих.
Я жадно ловлю его дыхание, обнимаю за плечи, чувствуя, что ещё немного и выбраться из омута его затягивающего взора мне точно никогда не удастся. Я останусь вечной пленницей в этом зачарованном озере. Внутри себя чувствую невероятный подъём сил. Прилив энергии настолько велик, что её точно хватило бы на двоих. Подстраиваюсь под темп мужских плавных движений и закрываю глаза, чувствуя, как шершавая ладонь вновь медленно скользит вдоль моего живота до самого низа...
Словно издалека слышу молящий хриплый шёпот:
– Дотронься до меня, Эмма.
Я готова сделать всё, что он скажет. Я готова испить с ним до дна эту чашу душевной близости и единения на двоих. Я готова...
Для меня больше не существует правильного и неправильного. Есть тот, кому я больше не могу противиться. Я всегда считала, что на небесах всё заранее предрешено. Где чьё место. Кто есть кто. И только сейчас отчётливо понимаю. Всё это иллюзия. Мы каждый день, каждую минуту сами рисуем волшебными красками туманные картины собственного мира, раскидывая сверкающую звёздную пыль в безбрежном небе своих таинственных судеб.
И моя безбрежность закончилась на этом человеке. Потому что отныне в нём сосредоточен весь мой мир. В каждом его прикосновении, в каждом вздохе, в каждом взгляде, в частичке его души, которую я обязательно украду и приберегу только для себя. И мне ещё только предстоит научиться с этим жить дальше.
Глава 12
Лежу с открытыми глазами, втягивая в себя воздух, который пахнет моим мужчиной. Ощущаю расслабление всего тела и сладкую негу. И даже задумываться ни о чём не хочется, но…
Внезапно на душе резко тяжелеет. Что-то не так. Что-то необъяснимое. Хоть зрительно всё осталось прежним, внутри меня надёжно укрепляется чувство страха и неуловимых изменений. Не понимаю, с чем это связано.
Проходит ещё две минуты, а паника нарастает, и неизвестно, что происходит. Словно меня обдувает раскалённым шквальным ветром, в то время как я нахожусь к комнате, откуда выкачали весь воздух. И пусть вокруг ничего не поменялось, я знаю, что-то произошло.
Вскоре из душа возвращается Дамир и ложится рядом, впившись в мои губы огненным поцелуем. В его движениях появилась несвойственная ему резкость и властность. Граничащая с жёсткостью.
Он не успел отстраниться, но перестал меня обнимать и прервал поцелуй, положив голову мне на плечо, уткнувшись в шею переносицей. Я ощущаю его слабость. Я чувствую, как изнутри его захлёстывает новая, чужеродная энергия, сливаясь с потоками мужской крови и разливаясь по венам. Неизмеримая сила. Слышу глухой стон и понимаю что Дамир, прижав подбородок к груди и сгорбившись, еле сдерживается, чтобы не закричать, сжав руки в кулаки. Его всего трясет будто в ознобе.
И только сейчас я запоздало понимаю. Ему больно. Больно везде. Нестерпимо.
В ужасе кладу ладонь ему на грудь и ощущаю, как изнутри его, словно вспышками молнии, бьёт дрожь. И я ничем не могу помочь. Потому что вообще не понимаю, что сейчас происходит.
Страх укрывает меня полностью, а голова отказывается ясно мыслить. На глаза выступают непрошеные слёзы.
Что же я наделала...
Пытаюсь слепо идти вперёд во тьме своих мыслей. И вдруг меня осеняет.
Ивор. Только сейчас до меня дошло, что у него способности целителя. И не просто способности. А сила, которой могут обладать только ангелы. Вот почему на ладони Дамира больше нет пореза. Ивор своим прикосновением вылечил рану. Но почему я не почувствовала?
Мысли в полном раздрае. Как же такое возможно?
И пусть в это сложно поверить, в данный момент пятилетний мальчик – моя единственная надежда, что ещё можно всё исправить. Потому что моей энергии, которой я добровольно поделилась с моим мужчиной, исправить хоть что-то уже абсолютно точно не хватит.
Пулей выбегаю из комнаты и на ватных ногах бегу до двери с деревянной табличкой «Посторонним вход запрещён!». Даже не стучусь, заглядываю внутрь и бегло окидываю взглядом пустоту детской. Сдержать разочарованный стон мне никак не удаётся. Далее, сломя голову, несусь вниз по лестнице, и на весь дом выкрикиваю имя мальчика.
Я «облетаю» каждую комнату, заглядываю за каждую дверь. Но кроме тишины и пустоты меня больше ничего не ждёт.
Не понимаю. Он что, спрятался? От чего? Или от кого? И почему не выходит?
Тогда мне на глаза попадается телефон, про который и думать забыла и, не желая сдаваться, я дрожащими пальцами уже нахожу в телефонной книге нужный контакт. Нажимаю на кнопку вызова. Ведь мальчуган даже спит со своим мобильным. Он должен быть при нём!
«Абонент находится вне зоны действия сети. Пожалуйста, перезвоните...»
Не позволяя себе сдаться, я набираю его номер вновь и вновь, но бездушный автоматический голос оператора не меняется. Отбрасываю в сторону бесполезный кусок металла, слышу громкий шлепок и звук треснувшего стекла.
Судорожно пытаюсь понять, что вообще происходит и чем я могу помочь Дамиру, пока не случилось страшное.
Решаюсь подняться наверх и отдать ему все свои силы до самой предельной границы. Пусть я буду находиться на грани истощения, но я смогу восстановиться. Даже если это и займёт длительный период.
Голова пульсирует, пальцы дрожат, по спине, медленно раскидывая колкие щупальца страха, ползёт холодок, впиваясь ледяными клинками в самую душу и присосками вытягивая из меня спокойствие и уверенность, которыми я и так не могу сейчас похвастаться.
Устремляюсь наверх, подгоняемая внезапным вскриком Дамира, дотрагиваюсь до ручки, прокручивая в голове даже самые невозможные картины случившегося и толкая дверь вперёд. Замираю на пороге.
Мужчина сидит на полу, расслаблено облокотившись об изножье кровати, подтянув под себя одну ногу, а другую согнув в колене и безразлично облокотившись об неё локтем. Затылком он упирается в кровать, а взгляд его устремлён вниз. Веки полуприкрыты. Напротив него находится зеркало в пол, но он как будто специально туда не смотрит.
Бросаюсь к мужчине вне себя от радости, что его дикая внутренняя агония прекратилась. Приземляюсь на колени, перекрыв ему вид на зеркало, и невесомо дотрагиваюсь до его волос. Тихо зову по имени.
Надеюсь, что с ним всё в порядке. Что же это было? Потоки внутренней энергии? Усиление его мужской ауры? Очевидно, причиной этому стало наше единение.
– Дамир, я так испугалась за тебя! Ты в порядке?
Он подтягивает к себе вторую ногу и упирается в пол обеими руками, как будто готовится к резкому прыжку. Поднимает подбородок и широко распахивает глаза, смотря в упор на меня.
– Да, – звучит резкий ответ.
От увиденного я в бессильном страхе и чувстве какой-то тягучей обречённости отшатываюсь в сторону, как от яростного ожога, больно налетаю на стену и ощутимо прикладываюсь затылком к твёрдой поверхности...
Глава 13
Он, не мигая смотрит на меня, распространяя по моему телу волны дрожи.
Я в ужасе пячусь назад, не представляя, что делать, и благодаря высшего, что Ивора в этот момент нет поблизости.
Мужские глаза налились кровью. И они не просто покраснели, а превратились в суровые, пронзительные глаза верхних существ. Именно так на меня смотрел Жан. С единственным отличием. Зрачок Дамира остался таким же круглым, как и раньше, а у Жана вместо него – тонкая вертикальная полоска.
У меня ещё остались силы, и я смогу легко отсюда перенестись в свой мир. Но я не могу это сделать, потому что теперь не знаю кто (или что?) передо мной. Добро или зло? Человек, бес или неизвестное мне существо с непонятными повадками. Я должна защитить Ивора, если в этом возникнет необходимость. Только вот как мне это сделать? Мои способности под защиту от нападений не рассчитаны.
Мой голос немного дрожит, когда я неуверенным шёпотом произношу:
– Дамир?
– Это я. Не бойся.
Он смотрит на себя в зеркало. Смотрит и остаётся абсолютно спокойным. И я не чувствую от него агрессии или ещё чего-то подобного. Лишь лёгкое замешательство. Но его непоколебимая уверенность и привычное царственное спокойствие остались при нём. Так же, как и жизненная энергия и сильнейшая непробиваемая аура.
Словно во сне я наблюдаю, как он поднимается на ноги и поворачивается ко мне, поднимая ладони вверх в обезоруживающем жесте.
– Я... Я просто одел линзы, – наигранно безразлично пожимает плечами, как будто ничего страшного не произошло.
Маленькая ложь, чтобы не напугать Эмму-человека, которым он меня считает.
Но я настоящая знаю правду.
Голос срывается и предаёт меня. Заслоняю пальцами дрожащие губы и шёпотом возражаю, медленно качая головой.
– Это не линзы, Дамир.
На последнем слове горло схватывает горестный спазм. Дыхание становится рваным.
– Эмма. Это я. Я не причиню тебе вреда.
Чувствую лёгкое, трепетное скольжение по своей щеке. А потом по руке, вниз к самому запястью. И это при том, что Дамир не приблизился ко мне ни на шаг.
В моём взгляде, вероятно, застыл весь ужас того, что я сейчас испытываю, пока мысленно пытаюсь стряхнуть с себя непонятные касания.
Он чуть приподнимает руку, а я опять явственно ощущаю прикосновения уже к подбородку. Всё те же прикосновения, от которых исходит незначительный приятный холодок.
Спокойно… Спокойно…
Теперь становится понятнее.
Ментал. Он превратился в беса-ментала. И хоть я не понимаю, как конкретно это могло произойти, радует уже то, что с подобными ему я встречаюсь ежедневно.
А Дамир, видимо, не ощущает своих способностей. Кажется, он даже не понял, что прикоснулся ко мне. Мысль забегает вперёд и намного обгоняет действие. Ведь мужчина (если это слово ещё применимо к Дамиру) ещё не умеет контролировать свою силу.
Хотя... тот факт, что он не громит и не крушит всё вокруг, уже свидетельствует о многом. Он странным образом держит себя в руках и относительном спокойствии. Просто поразительно. Как будто его это совсем не удивляет.
Я должна как-то объяснить ему… Но как? Как, если у меня нет никаких объяснений, даже самых невозможных.
Пытаюсь говорить уверенно.
– Я знаю, что не причинишь.
– Не зовёшь на помощь, и то хорошо.
Медленно приближаюсь к мужчине (не могу его называть иначе) и не свожу с него внимательного взгляда.
Чувствую себя маленьким затравленным зверьком, находящимся во власти хозяина. Вроде и привыкла, а вроде и хочется убежать, чтобы полностью себя обезопасить.
– Не смотри на меня, как на чудовище, умоляю.
Все уместные слова испаряются между нами, растворяясь, словно в тумане мыльного пузыря.
Он почему-то смотрит на меня с сожалением, каждая истекающая секунда ещё больше запутывает и без того непонятную ситуацию.
Я поравнялась с ним, все ещё заглядывая в красные туманные омуты его глаз, медленно спускаясь взглядом ниже, скользя по его губам, шее, широкому развороту плеч, татуировкам на груди. И понимаю, что я смотрю на него по-новому.
На фоне равномерно переплетающихся узоров начали выступать более темные, раньше терявшиеся в основных дебрях тёмной росписи.
Хитросплетения треугольников и звезд разных размеров. Может зрение и обманывает меня, но раньше я их не замечала.
– Эмма, не смотри на меня так! – он в сердцах отворачивается и отходит к окну, опираясь ладонями о подоконник.
Я отчётливо вижу проступающие на его спине нарисованные резные крылья на фоне потускневших тёмных татуировок. Невероятно!
Снова подхожу к нему и прижимаюсь сбоку. Кладу ладонь на плечо и плавно, успокаивающе веду вдоль его руки вниз, чувствуя, как он потихоньку расслабляется. Опускаю руку прямо к запястью, обхватываю его пальцами и вдруг, услышав нечеловеческий вопль, испуганно подобравшись, отскакиваю в сторону, словно в повторяющемся кошмаре наблюдая, как Дамир вновь согнулся пополам, громко мыча и напряжённо дыша, держится за запястье. Воздух со свистом выходит из напряжённых, раздувшихся ноздрей, а в том самом месте, возле ладони, где я коснулась его, стремительно выходят потоки разноцветной энергии. Я подбегаю к Дамиру, желая хоть как-то облегчить его незавершённое перевоплощение, вобрав в себя хоть какую-то часть тяжёлой, прожигающей изнутри энергии, но меня отшвыривает в сторону с такой силой, что я лечу прямо в находящееся неподалёку зеркало, ощутимо стукнувшись головой. Но боли я даже не чувствую, потому что сердце сжимается от понимания, насколько плохо сейчас Дамиру, как неизвестные силовые потоки впиваются иглами под его кожу, и сосредоточие этой боли – мужское запястье.
Дамир падает на колени, задрав голову вверх, зажимая энергетическую рану второй рукой, и корпусом раскачивается в разные стороны.
Если у него сейчас вырастут рога – я уже ничему не удивлюсь.
Внезапно всё прекратилось так же неожиданно, как и началось. Пробирающая энергия иссякла, оставив после себя светящийся, изредка искрящий дымок, и я тут же спешу к мужчине обратно, уже не опасаясь к нему прикасаться.
– Дамир.
Он никак не реагирует на мой зов. Произношу уже громче.
– Дамир!
Он снова никак не показывает, что слышит меня, и я в испуге начинаю трясти его, что есть сил, пытаясь привести в чувства.
– Очнись, Дамир! Очнись!
Вновь щупальца страха сковывают мой разум, пронзая самое нутро, но я должна хоть что-то сделать! Жёстко схватившись за подбородок, разворачиваю мужчину к себе лицом, а он одним мысленным движением настойчиво, но мягко отстраняет от себя мои руки.
От сердца отлегло. Отлично, значит он в сознании.
– Очень больно?
– Уже нет.
– Что ты чувствуешь?
Он переводит ставший ясным взгляд на меня и спокойно отвечает, словно не было этих волн необъятного ужаса и раскатов силовой энергии.
– Что не могу тебя отпустить.
Мне нестерпимо захотелось прижать свою ладонь туда, где раньше размеренно билось его сердце. Но у нас есть вопросы посерьёзнее. И начать надо с главного.
– Дамир, ты больше не человек.
– Да. Я вижу.
Глава 14
– И чувствую каждую энергетическую волну, что плещется в моём теле.
Я перестала вообще что-либо понимать. Как он может так легко это воспринимать? Для людей мы несуществующая раса. Иллюзия. Сказка. Но он…
И тут моё сознание болезненно царапает странная догадка.
– Дамир, ты помнишь своё детство?
– Нет. Меня нашли полуживым подростком после страшной аварии. Я очень долго приходил в себя и пытался восстановить память. Но тщетно. Моя жизнь оказалась поделена на до и после. Ни родственников, ни друзей, ни документов.
Может ли быть такое, что его душа принадлежала кому-то другому?
Пытаясь сопоставить факты, только что увиденное и мои собственные знания, я уже начала кое-то понимать. Беру запястье Дамира в свои руки и дотрагиваюсь пальцами.
Как я и думала. Медленно играю с контурами отчётливо проступившего рисунка – татуировки, которая раньше были замаскирована в путанице остальных узоров. Это портал.
На всякий случай проверяю – моими усилиями он не работает.
– Дамир. Только не думай, что я сумасшедшая. Это, – киваю на красное изображение, – портал в другой мир.
Мне казалось, он отдёрнет руку и посмотрит на меня, как на умалишённую, но его реакция меня поистине удивила.
– Откуда ты это знаешь?! – его голос сейчас дрогнет от напряжения. Мне необходимо подобрать правильные слова, чтобы сразу всё выяснить.
– Потому что у меня на руке такой же. Вот он, – переворачиваю руку и подношу к его лицу.
– Что? Как?! – мужчина неверяще впивается взглядом в изящное изображение и аккуратно проводит по нему подушечкой большого пальца.
Он поднимает глаза и прожигает меня сверканием цвета зарева.
Не знаю, сколько прошло времени, сколько мы так и стояли, уставившись друг на друга, но Дамир, внимательно рассмотрев мои длинные светлые волосы и кожу белоснежно-сливочного оттенка, наконец-то, произносит.
– Ангел... – удивление на его лице граничит с неверием. – Это просто невероятно. Ты ведь должна быть человеком…
Его слова поставили меня в стопор.
– Что за глупость. Я никогда не была человеком.
– Была, Эмма. Была.
Дамир легко кладёт мою ладонь к себе на оголённую грудь, всю исписанную тёмными чернилами.
– Я – бес, Эмма. Раньше я жил на небе. Был вот таким, как сейчас. И познакомился с девушкой, ради которой оставил свою прошлую жизнь, чтобы быть с ней рядом. И эта девушка – ты.
