Текст книги "Провожая души (СИ)"

Автор книги: Марика Крамор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Местр, – грубо на выдохе вмешиваюсь в монотонные объяснения высшего. – Пока оно ещё не закончилось. Прошу. Помогите мне отыскать сына. Эмма чувствует его здесь.

– Сына? – старик лукаво уставился на меня.

– Да. Он пропал сегодня утром.

– Ещё вчера Ивор, – услышав имя мальчика, местр едва заметно улыбнулся, но я обратил на это внимание, – мне говорил, что ему очень тревожно.

Мишель медленно отводит в сторону ставший отстранённым взгляд.

– Мне нужно его найти и вернуть домой!

– Это уже вряд ли получится, – последовал неожиданный ответ.

– Почему? Вы же всё ещё здесь! Вы можете помочь! Как вообще такое могло случиться?

– Потому что, как я уже сказал, он отдыхает после недавних вливаний.

Я словно пропустил удар в голову. Серьёзный. Сокрушительный. Жёсткий и прицельный удар. Мои глаза расширились от невозможного предположения, а сердце ритмично забилось о грудную клетку. Я в неконтролируемом порыве сжал кулаки. Нет! Нет! Нет!

– Как это? – кажется, Эмма всё ещё не поняла.

– Очень просто. Он ваш будущий правитель, – последовал тихий ответ. – И забрать мальчика вы не сможете.

– Где мой ребёнок? – произношу воинственно, совершая угрожающий шаг вперёд. Но старику, видимо, всё равно.

– Он уже не человек, Дамир. Он переродился. И стал Архангелом.

– Но как такое возможно?!

– Потому что это не твой сын, – чувствую, как помимо моих кулаков напряглась ещё и челюсть. Рука Эммы в успокаивающем жесте легла мне на плечо. – А мой, – старик сдержанно цедит слова. – И я его уже не отдам.

Глава 18

Ладонь ангела скользит по моему плечу. Эмма возмущённо произносит:

– Это невозможно. Это обычный мальчик. Он сам выбрал Дамира и его покойную жену, местр. Я ведь лично распределяла и отправляла его.

Старик лишь спокойно качает головой.

– И совсем ничего необычного не помнишь? Ничего такого, чем бы этот мальчик отличался от остальных?

Ответом становится молчание.

Нет! Не может этого быть! Сначала рухнул мой первый привычный мир, а теперь, прямо на моих глазах, рассыпается прахом и второй!

Я уже несдержанно повышаю тон.

– Я не верю! Он обычный ребёнок! Он этого ничего не умеет!

Волны бешенной, неподконтрольно-агрессивной энергии стали переполнять меня. Я сейчас разнесу здесь всё. Хоть и разносить вроде нечего. Трава да камни. Да иллюзорное небо над головой. Всё здесь одна сплошная иллюзия!

– Дамир, – Эмма берёт меня за руку и подносит к моему носу мою собственную ладонь. – Пореза нет. Это Ивор его вылечил.

– Да не может этого быть! Не может! Как ты не понимаешь!

– Может. Он целитель, нравится тебе это или нет.

– Как и я, – сухо замечает угасающий Архангел, который несколько столетий бессменно руководил нашим миром.

– Какой целитель?! Вы даже себя исцелить не можете! Ваша сила всегда была в другом, – говорю очень враждебно, потому что сдерживаться уже выше моих сил. Я сына никому не отдам!

– Кроме меня о моей настоящей силе мало кому известно. Я нарочно развивал её во многих направлениях. Но исцеление – природный дар, о котором не знает никто. А то, что себе не могу помочь, – он равнодушно пожимает плечами. – Ты прав. Моё время пришло. И даже таким, как я, закономерное угасание не подвластно. Ничто не вечно, Дамир. Ни в этом мире. Ни в любом другом.

– Мишель. Вы такой же ангел, как и я, – Эмма всё ещё пытается докопаться до сути. – Только сильнее и могущественнее. У вас ведь тоже не может быть детей.

– Об этом тоже никто не знает. Но от истинного союза родных душ случается зарождение новой на Небе.

Я не могу похвастаться слишком уж терпеливым нравом, поэтому не выдерживаю и в сердцах мысленно хватаю старика за иссохшее запястье, стараясь причинить минимальное количество боли.

– Если он ваш сын. Я тогда кто?!

– Ты его вырастил. И был рядом в самый сложный период. И тут решать только тебе, кто ты для него. Но кто он – уже давно решено.

– Ну надо же. Как много новостей. И всего за один разговор, – этот голос до сих пор выжженным рубцом горит на оголённом участке моей памяти. Эмма вздрагивает. – Какая трогательная встреча, – глаза Жана горят неподдельным воодушевлением и азартом, но в голосе столько стали, что можно порезаться об этот клинок даже на расстоянии, – Д-А-М-И-И-И-Р!

Глава 19

Руку старца я отпускаю немедленно и делаю шаг вперёд, чтобы закрыть собой остальных.

– Мало того, что присвоил себе моего ангела, так ещё и решил посадить властвовать своё отродье... Зря вернулся, Дамир, теперь ты никто, – странно, как это я его не почувствовал. Даже на расстоянии бьюсь о его свирепую неудержимость. Я уверен, он не посчитается ни с чем.

Нужно ожидать нападения.

На старика мне уже плевать. Но я должен защитить Эмму. И сына. Он где-то здесь. Зде-е-е-есь... Но где же?!

Силой мысли отталкиваю Эмму от себя ещё дальше, искренне надеясь, что её не зацепит первой сокрушительной волной ненависти Жана. А ещё – что в этот раз я сумею выстоять. Инстинкт подсказывает, что моя победа давно не является такой уж безоговорочной.

Вновь перевожу взгляд на бывшего подчинённого. Его глаза, как раскалённые угли. Обжигают ненавистью и почти светятся внутренней силой и одержимостью. Раньше он никогда не мог выйти из наших поединков победителем. Но теперь… теперь он стал чрезвычайно силён.

Странное дело. Жан всегда претендовал на то, что принадлежало мне.

– Если бы знал, что ты сумеешь вернуться, я бы перекрыл тебе дыхание ещё на земле, отыскав среди миллионов, – низкий голос скрежещет по моим натянутым нервам. – А я всего-то лишь  подстроил несчастный случай твоей половине, чтобы ты заблудился без своего маяка и не смог отыскать дорогу назад. Так и сгнили бы в своей любимой земле. Оба.

Что? Так значит вот, что произошло с Эммой, когда она была человеком. Он подстроил несчастный случай! Убийца!

– Знал бы, что ты его часть, – Жан разъярённо смотрит на моего ангела, натыкаясь свирепой волной на мой неосязаемый, но крепкий щит, – я бы...

Старик храбро выступает вперёд. Он всё-таки очень мудрый. Теперь, если Жан решит атаковать нас, а я не успею среагировать вовремя, что, скорее всего, и произойдёт, вся сила и несокрушимая мощь предводителя бесов придётся на дряхлого старичка. Который добровольно примет удар на себя и которого скоро и так здесь не будет.

– Ты бы ничего ей не смог сделать, Жан. Даже если бы знал, что частичка души Дамира теперь живет рядом с тобой. Все ангелы под моей защитой.

В глазах противника я успеваю заметить безумный блеск и вовремя концентрирую свою энергию.

– Зато сейчас сделаю, – угрожающе шипит Жан. – И убью его отродье ещё до того, как он займёт место правителя!

Эффектной силовой волной нас троих сбивает с ног, и мы все одновременно падаем на колени.

В голову мне ударяет тяжёлый адреналин, гася отголоски разума, оставляя внутри меня лишь жестокость, неистовство, свирепость и желание крови.

Всё вокруг меня меркнет, а внимание уже полностью сосредоточено на сопернике. Как в старые добрые времена, когда я лично обучал новоиспеченного беса одному из самых сложных искусств – искусству ментального сражения.

Одной рукой вновь ставлю защитный щит перед Эммой со старцем. Вторую волну, сотрясающую этот безразмерный зал, посылаю на Жана, который безропотно отбивает её. В голове словно стучат молоточки. Сила сознания находится в ещё большем напряжении, чем моё тело.

Я, пытаясь предугадать действия беса, раз за разом отбиваю невидимые удары, которые иногда всё же достигают своей цели, ведь он действует двумя руками, а мне есть, кого защищать. Виски вибрируют, всё вокруг я слышу с каким-то потусторонним грохотом, словно со стороны, полностью концентрируясь на сопернике. Скорость наших ментальных движений возрастает, Жан лишь отплёвывается от моих нападений.

Щёку уже нестерпимо жжёт. И колено болит. Очень. Кажется, вся площадь этого места сотрясается под мощью наших энергий. Столкновение за столкновением. Удар за ударом. Атака за атакой. Расстояние между нами понемногу сокращается, и я вижу перекошенное от злости лицо своего бывшего воина, замечая, как бьёт кровь в его виски, а на губах расцветает дикая улыбка. Иногда мне кажется, что я замечаю вспышки огня, которые, наверное, просто являются игрой моего перетруженного с непривычки подсознания.

Чтобы отбивать сильные, многочисленные и чётко направленные удары Жана, похожие на отточенные движения острых клинков, мне приходится призывать на помощь все свои внутренние резервы.

И я с ужасом понимаю.

Сил недостаточно.

Отнимаю руку, защищающую Эмму с правителем, и направляю в сторону оппонента двойные удары, вкладывая в них как можно больше силы. Лоб Жана уже расцарапан, губа кровоточит, а одно, как всегда оголённое, плечо явно прилично пострадало. Но его сила меньше не становится. Он, словно в агонии, посылает все новые и новые молнии в мою сторону, и я передвигаюсь ровными движениями в бок, намереваясь застать его врасплох. Мои удары не срабатывают, так как я хочу. В конце концов, сражаться его учил я сам. И учил очень хорошо. А совершенствовал своё умение Жан самостоятельно.

Мои выпады, неожиданные удары и тактику он знает издавна. А новые развивал уже без меня.

Мышцы мои начинают дрожать. Я всё чаще бью мимо цели. Всё сливается и кружится в моей голове, но я чётко иду напролом, отбивая невероятный силы удары. Энергия уже нуждается в подпитке, а силы – в отдыхе. Если я проиграю, он убьёт Ивора. И Эмму. Нет сомнений. Он найдёт их и на земле, и на небе. Так сильно он хочет избавиться от меня в борьбе за место, которое мне и даром не нужно, что готов загубить души невинных.

Всё… Руки слабеют. Сознание затуманивается.

Он сильнее.

Мой энергии уже не хватает. Хлесткие удары наносят всё больший урон, и моя аура редеет.

– Папа!

Из-за спины Жана появляется родное лицо. Бес вероломно посылает от себя круговую волну, которую я, разумеется, успеваю отбить только в одном месте. И Ивор падает.

Внутри меня поднимает голову раненный хищник и воет от беспомощности. Даже если бы я хотел приблизиться к сыну, забрать его и отнести сторону, подальше от хлёстких, энергетических ударов, Жан мне этого точно не позволит.

Вдруг отчётливо вижу, что соперник в исступлении прищуривает глаза и снова пытается послать круговую волну. Я, предугадывая крутой манёвр, вновь снимаю щит, успеваю дотянуться и разорвать нечеловеческую силу в нескольких местах. И хоть, разумеется, отрикошетило в меня самого, больше никого не задело.

Противник, замахнувшись рукой, в прыжке посылает зигзагообразные силовые волны, которые бьют не только физически, но ещё и немного притормаживают реакцию того, в кого-то они попали, с грохотом приземляется на пол, опуская ладони в разрушительном ударе, сокрушая все вокруг. Задрожал даже раскаляющийся от нашей битвы воздух.

Внезапно я чувствую слабость в ногах и то, как нежная рука, неся в себе спасительное огненное тепло, скользит от моего плеча до запястья и сжимает мою ладонь.

Внутри меня словно загорелся пожар. Пальцы рук дрожат и не подчиняются мне аж несколько секунд, ноги словно обжигает огнём. И внутри разливается новая сила. Моя собственная, смешанная с силой Эммы. Голова кружится, все свои усилия направляю на то, чтобы Жан не смог пробить мою защиту ни на нас с Эммой, ни на Иворе, и, соответственно, напасть сейчас не могу. Но хуже всего, что защита тускнеет.

Сознание не работает и затуманивается. После любого силового влияния нужна перезагрузка, пусть хоть несколько секунд, но у меня их просто нет. Краем глаза замечаю, что Эмма покачнулась на ослабевших ногах и начала оседать.

Тяжёлый и резкий смех Жана сотрясает поле боя.

– Где же твоя хваленая энергия, силач? Даже воссоединившись с ангелом, ты самый недостойный противник, который у меня когда-либо был.

Наши с ним энергии всегда воспринимали друг друга слишком враждебно, но что поделать, я должен был научить его развивать свою силу. И научил. На свою голову.

Вполоборота разворачиваюсь. Понимаю, что без сознания уже лежат все, кроме нас с Жаном.

Бес, воспользовавшись секундной заминкой, хватает меня за горло и сжимает его так, что дыхание начинает меня подводить, а жар от его руки вот-вот расплавит мне кожу.

– Что тебе нужно? – говорить сейчас крайне тяжело, ещё мгновение, и противник меня точно задушит. – Спокойно не живётся?

– Ты занимал своё место не по праву. Оно должно было быть моим, – с чего это интересно? Своими умениями он обязал мне. Пусть не целиком и полностью, но я научил его многому. А теперь расплачиваюсь не только я.

– Сейчас оно твоё. Мне на него плевать. Я пришёл за сыном, – голос предательски хрипит, а слабость уже распространяется по телу вместе с обесточенной кровью. – И ушёл бы обратно.

– Ваш Архангел сгорел, даже кучки пепла не осталось, – он снова безумно смеётся, а я пытаясь скосить глаза в сторону, понимаю, что Мишеля больше с нами нет. – Кто же твою душу отправит в другой мир кроме меня? – его ментальная хватка крепка, а сам он медленно приближается ко мне. – Никто! Ты уж прости, старик, но только отдельно от тела.

Кажется, его сила настолько велика, что он не справляется и не может держать её под контролем. А его собственная энергия разрушает его изнутри оплавляющими волнами. Другого объяснения я не вижу. Его разум слишком слаб для такой всепоглощающей энергии. Дурак. Силу нельзя развивать отдельно от своего разума. Они должны работать, как одно целое.

Ощущение жжения на горле становится нестерпимым, мне кажется, ещё немного т Жан подпалит мне глотку.

Рука болит неимоверно от его прямых попаданий.

А соперник лишь играючи подхватывает меня в воздух. Хоть я и сопротивляюсь из последних сил, противник, используя широкий замах, откидывают меня в сторону, нестерпимо ударяя по спине вдогонку. Чувствую какую-то горячую жидкость на своём плече и понимаю, что Жан ещё и бросил в меня чем-то острым. И теперь, очевидно, во мне зияет кровоточащая рана... Ощущаю себя попавшим в ловушку слабаком. Я не могу защитить свою семью... Тюфяк.

Начинаю задыхаться и понимаю, что уже не успеваю за своим сознанием, сила, переданная Эммой, вытекает вместе с кровью, а я ничего не могу сделать.

Неужели он победит...

Усилием воли концентрируюсь и пытаюсь собрать жалкие остатки своей энергии. Резко отбиваю очередной удар, но теперь организм использует свои резервы не по назначению, а стараясь забить дыры в моём ослабевшем организме.

Из последних сил создаю защиту по своей стороне и слышу справа от себя какое-то копошение. Что же ещё придумал этот чёрт?!

Пытаюсь подсобраться и быть готовым к наступлению с обеих сторон, но тут же понимаю, что это не враг. Это Ивор. Он едва заметно пробирается ко мне между осколками и завалами. Дотрагивается до меня, и я тут же чувствую резкое тепло, которое начинает набирать температуру. И вот мне уже кажется, что сейчас я стану счастливым обладателем нового ожога, но внезапно вся боль пропадает, как будто её и не было, уступая место лишь свежим приливам тёплой энергии, которую мне успела передать Эмма.

Семья, оказывается, самая великая сила. И она тоже защищает меня.

Я в растерянности смотрю на сына целое мгновение и отгоняю от себя абсолютно непрошеную мысль.

Как же это могло получиться? Это же мой сын, мой Ивор...

– Пап, нет времени сейчас. Давай! Ну давай же!

Всё происходит в доли секунды.

Выхожу из транса как раз вовремя. И успеваю перехватить направленный на меня уничтожающий луч, отбивая его обратно со свежими силами, посылая в ответ новую атаку и ряд многочисленных силовых потоков. Жан, разумеется, отбивает их, но они успевают его задеть. Такого он от меня не ожидал.

Он призывает свою энергию и бьёт в ответ.

Наши силовые лучи скрещиваются, и каждый из нас максимально концентрирует свою энергию, чтобы смять своего соперника, а сверху добавить ещё более сильную разрушительную волну. Стиснув зубы, ментально давлю на своего соперника. Вижу его перекошенное от усилий лицо. С распухшими венами, искажённое злобой и каким-то безумием. Глаза блестят, а всегда вертикальный зрачок теперь занял собой всё пространство, затмив чёрной бездонной мглой такие обычные, свойственные нам оттенки горящего зарева. И тут я явственно ощущаю, что зверь поддаётся, он прогибается! Мигом посылаю тяжёлый, колющий разряд вкруговую, от которого Жан не успевает отвернуться, и бес, чуть покачнувшись, заваливается на бок. А наши с ним скрестившиеся энергии разбиваются на тысячи осколков и по инерции отскакивают прямо в него. Противник, удивлённо вскидывая брови и поднимая руки вверх в желании послать новую волну, к которой я теперь всегда буду готов, падает на спину и чувствует горячую волну новой обрушенной на него силы. Его аура становится почти прозрачной. Он слабеет. Силы оставляют его, а воздуха уже не хватает. Но мне и этого мало. Совершаю последний, контрольный удар в голову, чтобы сознание Жана больше никогда о себе не напомнило...

Глава 20

Не мигая, наблюдаю за огнём. Чувствую внутри себя такую силу, такую умиротворённую энергию, что, кажется, у меня получится даже пёрышко мысленно сдуть. Или раскидать армию бесов одной ударной волной. Смогу горы свернуть. Это дарит невероятное спокойствие и безмятежность. Напряжение уже освободило моё тело.

Рядом сидит Эмма, так же, как и я, с непроницаемым лицом созерцая, как горит огонь. Она тоже уже успела восстановиться.

Мишеля больше нет. Он просто растворился в слабых воздушных потоках, не сохранив после себя никакого напоминания. Почти никого.

С Жаном тоже теперь всё ясно. Его могущество вышло из-под контроля. Он пошёл на убийство, переступив через законы миров, и его сила стала высасывать его же энергию, часто переставая слушаться и подчиняться воле своего хранителя.

Я устало прикрываю глаза, пытаясь размышлять.

О случившемся. О себе. Об этом мире. Обо всем...

В душе играет медленная, расслабляющая мелодия. Кажется, я снова сбился с пути. Опять моя до чёртиков, до последних шестерёнок отлаженная жизнь круто меняет своё течение.

Моей руки дотрагивается Эмма. Открываю глаза и чувствую сладкую дрожь.

Она моё продолжение. Сказать, что я её люблю – и это будет обман. Потому что я не знаю, что такое любовь. Но моё чувство не похоже ни на что. Полная сознательная зависимость. Она та часть меня, которая хранит мою силу. Которая чувствует меня, как себя. Которая смотрит на меня так, словно кроме нас больше нет никого вокруг. Которая будет только со мной, иного я ей не позволю. Та, которая поднимается и медленно обходит моё кресло. Встаёт за моей спиной. Которая мягко поглаживает чернильные росписи на моих плечах. А от её прикосновения я вновь чувствую едва уловимый холодок...

Ивор вылечил мои раны. Все.

Теперь он здешний правитель. Он – местр. Всевышний.

Отныне для всех он – Архангел Ивор. Но только не для меня, даже если моему сыну суждено остаться здесь.

Но я здесь жить не хочу. Пусть на земле я проживу намного меньше лет. Пусть вся моя сила вновь будет заперта внутри, и вряд ли я когда-то снова ею воспользуюсь. Это уже неважно. Мне посчастливилось побывать в двух мирах. Насладиться обеими жизнями. Но сейчас мой выбор очевиден.

Мне не нужна эта сила. Я больше не хочу никем командовать. Я хочу быть частью другой жизни. Той, где много красок. Где жива природа. Где слышно дыхание ветра. Где морские волны бьются о скалы, отзываясь музыкой в моей душе. Где каждое утро начинается восходом солнца, обещая новый день. Где после наступления ночи я восстанавливаю свои силы не потому, что у меня их кто-то отнял или я отдал их «добровольно», потому что должен был. А потому что это и есть настоящая жизнь. Я хочу чувствовать запах свободы. Наслаждаться красотой своего мира. И пусть отрезок моей жизни уже наполовину прожит. Пусть будет так. Мой ангел со мной. Она меня никогда не оставит. Я знаю.

Но здесь мне больше делать нечего.

– Дамир? – звук моего загрубелого имени любовно ласкает уже напряжённый слух мягким голосом.

– Я не хочу здесь жить... – понятия не имею, как она воспримет всё то, что я должен ей сказать. – Этот мир давно уже стал для меня чужим. Я стремился на землю к тебе, стараясь отыскать среди бесчисленного количества чужеродных энергий. Я проникся новой жизнью. Но благодаря Жану, тебя там не стало. Мой зов оставался без ответа. Я потерялся. И прибился к чужому берегу. Прости за это.

Мне кажется, я смотрю в пустоту. В один день всё так изменилось, что уже и сам не знаю, кто я теперь.

Ангел вновь огибает моё кресло и становится рядом. Дотягиваясь руками до моей талии, она, не отрываясь, смотрит на меня. Её ровное дыхание придаёт мне уверенности.

– В этом нет твоей вины. Что ты чувствуешь сейчас?

– Растерянность. Я знаю, ты тоже привыкла к своей новой жизни. Жизни наверху.

– Я не привыкла. Я всего лишь забыла прежнюю.

Жёстко смотрю в её глаза цвета неба, пытаясь понять, о чём она думает. И увидеть её истинную реакцию.

– А если я напомню?

– Нет.

– Нет? – разочарованно чеканю.

– Я хочу, чтобы ты научил меня жить заново.

Снова прикрываю глаза. На этот раз от нахлынувших эмоций, которые мягкими движениями будоражат мою силу. Словно капля, упав в воду, распространяет вокруг круги.

– Но ты не сможешь забрать сына, Дамир. Он изначально был предназначен этому миру.

Неотрывно смотрю ей в глаза, чувствуя, как многогранные омуты затягивают меня в свою глубину, заставляя утопать в мягкой нежности.

– Я не верю. До сих пор не верю. Он всего лишь маленький мальчик... – горестно качаю головой.

– Маленький мальчик с силой, которой больше в этом мире не обладает никто. Маленький мальчик с грузом знаний и ответственности, переданной бывшим правителем. Ты должен это принять, Дамир. Его место теперь здесь.

– Но как я могу от него отказаться? Он ведь мой сын. Мой, понимаешь?

– В этом я ничем не смогу тебе помочь. Смириться и отпустить его ты должен сам.

Эмма поднимается с колен и вновь занимает своё место, а я провожаю её глазами.

– Даже если ты решишь остаться здесь, – она вновь внимательно смотрит на огонь, вслушиваясь в грустный треск, – как раньше уже не будет.

Я отворачиваюсь от неё, сначала чувствуя родную энергию, и только потом уже замечая приближающегося сына. Внутри он теперь другой. Безграничной силы всевышний. Местр.

Ивор, приблизившись, погладил Эмму по голове, не отрывая взгляда от моего лица. Что он там видит? И что сам чувствует? Насколько он повзрослел за один день? Насколько тяжёлый груз отныне ему придётся нести на своих плечах?

Сын удивляет меня неожиданным ответом.

– Очень тяжёлый. Очень, – он убирает руки в карманы и смело смотрит на ангела.

– Оставь нас, пожалуйста, – даже одна эта фраза говорит мне о том, что передо мной уже не ребёнок. Он так никогда раньше не выражался.

За Эммой тихо закрывается дверь, и мы остаёмся с Ивором наедине.

– Ты умеешь читать мысли?

– Умею. Мишель передал мне эту способность.

– Но как?

– Он сказал, что родные души имеют такую возможность.

– Родные... – это слово режет по живому где-то глубоко внутри. – Удивительно. Все пять лет я считал, что кроме меня, у тебя больше нет родных. А теперь получается, что я тебе никто.

– Не говори так. Ты всегда останешься для меня самым родным.

Он мысленно дотрагивается до моего плеча. С ума сойти. Он ещё и ментал.

– Ты теперь, очевидно, знаешь и умеешь больше, чем я.

– Намного больше, пап.

– Почему же ты не помог мне с Жаном, если ты теперь всемогущий?

– Мишель передал мне часть своих навыков, знаний и мудрость. Но не силы внутренней энергии. Её мне придётся наращивать самостоятельно. Против Жана я бы не выстоял.

Вглядываюсь в эти глаза, которые освещали мне путь последние годы.

– Что намерен делать? – задаю первый отстранённый вопрос, который мне пришёл в голову.

– Сначала нужно успокоить всех недовольных.

– Это слова истинного правителя, Ивор. Предназначенного этому миру.

Передо мной стоит мой сын. Внешностью совсем ещё ребёнок. Но внутри него мудрость длиною в несколько жизней.

А из моей собственной ему суждено исчезнуть навсегда.

Из ниоткуда в моей голове берётся мысль, что нужно встать. Как только я это делаю, сын тут же прижимается ко мне.

– Ты мог бы занять своё прежнее место, пап.

Я мысленно, но твёрдо произношу: «Нет».

«Хорошо», – влетает в мой мозг ответная фраза. И я чувствую, что улыбаюсь. Он достоин. Действительно достоин этой безраздельной власти. Я уверен.

– Я возвращаюсь вниз, сын. Эмма остаётся со мной.

– Я уже знаю. Когда хотите оставить этот мир?

– Как можно быстрее. Скажи только. Я буду тебя помнить?

– Нет, не будешь.

Я отвожу взгляд в сторону, потому что привычных твёрдости и решительности там не осталось. Ну невозможно добровольно отказаться от своего ребёнка! Не бывает такого!

– Но зато тебя всегда буду помнить я. Пусть и никогда уже не стану прежним.

Я даже уже и не сосчитаю, сколько мне лет, потому что дни в наших мирах протекают по-разному. Но с высоты двух своих прожитых жизней я могу дать один очень дельный совет стоящему передо мной истинному правителю.

– Выбирай себе достойных и верных соратников, Ивор.

– Я постараюсь, пап. Я постараюсь.

Смотрю на него, пытаясь запомнить каждую чёрточку его лица. Заранее зная, что мне этого не дано. К сожалению.