Текст книги "Сыщик"

Автор книги: Марианна Алферова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Марк почувствовал, что трос натягивается все сильнее. Корабль понял, что добыча ускользает. Выдержит ли трос… Одного бы его выдержал…

– Это живой корабль! Слышите? Живой корабль! Кто-нибудь! – заорал Марк в переговорник шлема.

Он видел, как Друз, висящий на кончике троса, развернулся и поднял руку. Ага, бластер. И в подствольнике… термограната. Любимая игрушка Друза. Кажется, он не выходит из дома, не прихватив с собой парочку. Сейчас ее притянет к кораблю. Защитные экраны не включены, иначе не было бы внешнего поля… Марк стиснул зубы… Только бы выдержал трос. Он буквально всеми нервами ощущал: сейчас, сейчас лопнет.

И лопнул. Но прежде раздался взрыв… Термограната ударила о корпус корабля. Тут же исчезло притяжение звездолета: заботясь о собственной шкуре, корабль включил защитные экраны. По инерции людей еще несло к нему. Но маневровые двигатели ранцев тут же развернули их назад, а маршевые потащили к станции. Почти в тот же миг автономный лазерный снаряд ударил в бок корабля-притворщика. Потемневшие щитки шлемов защитили глаза людей от ослепительной вспышки. Дрогнули фермы десятого причала: живой корабль Неронии, сообразив, что его ловушка разгадана, спешил убраться подобру-поздорову.

* * *

Сбросив скафандры, они долго сидели в шлюзовой камере. Толстое белье, которое надевают под скафандры, было насквозь мокрым от пота.

– Мне нужна ванна… – пробормотал Друз. – Немедленно. И глоток чего-нибудь покрепче фалерна.

Но он продолжал сидеть на полу, не в силах сдвинуться с места.

– Почему ты выбрал скафандр повышенной защиты, Марк? – спросил трибун. – Сейчас можешь объяснить?

– Сейчас могу. Мой отец спасся благодаря такому скафандру.

– И все?

– Да. Но сон мне приснился совсем недавно, Значит – не случайно.

– Мой отец и мой дед видели эти корабли… – покачал головой Флакк. – Корабли класса «Антей» уже редко встречались, когда я начал службу, я видел их лишь на голограммах. Как и Друз. Но я ничего не почувствовал.

– Это надо обсудить. – Промокшее от пота белье уже успело остыть, и зубы центуриона инженерных войск выбивали предательскую дробь. – Я вижу здесь какой-то чудовищный заговор…

Флакк недоверчиво усмехнулся. Может быть, просто передернулся от холода.

Как ни странно, Марк в этот раз был полностью согласен с Друзом.

– Нам надо принять ванну и хорошенько согреться. А там все обсудим, – предложил Марк.

– За чашей фалерна, – поддержал его Друз. – Кстати, Флакк, почему ты решил повернуть назад?

– Два года… Вот в чем отгадка. Я вспомнил: два года назад корабли Неронии нападали на флот Психеи, притворяясь нашими звездолетами.

– Но мирный договор был подписан больше трех лет назад.

– Отрыжка войны, – кратко пояснил Флакк. – Мирный договор никогда не нравится всем.

Двери шлюза открылись, и внутрь шагнул немолодой смуглолицый человек в рабочем комбинезоне.

Флакк поднялся.

– Павсаний!

– Флакк, дружище! – Они обнялись.

– Ты что, заместитель Назона? Или в таможне работаешь? – спросил Флакк.

– Замом у нашего уважаемого Назона. Я спал, как в анабиозе. Прихожу в рубку и узнаю от Наза, что трое идиотов отправились на мертвый корабль. Но слишком поздно, вас уже тащило к кораблю. Молодцы, что отбились.

– Это ты стрелял по мерзавцу?

– А то кто же! Что ты здесь делаешь, трибун Флакк? Тебя направили служить на «Улыбку Фортуны»? Неужели?

– Нет, в данный момент я сопровождаю Марка Корвина. У него особое поручение сената.

– Ага! – понимающе хмыкнул Павсаний. – Тогда зачем вы полезли на этот корабль? Что вы там забыли?

– Пришла просьба о помощи. Мы надеялись спасти экипаж.

Павсаний покачал головой: только патриций может вести себя так. Потому что ему до всего есть дело.

– Я ничего не понял, – пробормотал Друз, – как такое могло случиться? Как этот монстр сумел замаскироваться под нашего?

– Точно не знаю, – отвечал Павсаний. – Но два года назад в нашем секторе появились взбесившиеся звездолеты. Ни с того ни с сего мирные транспортники нападали на наши корабли. Никто не мог догадаться, что это корабли Неронии, маскируясь под наши транспорты, пытались пробиться на планету. У пятерых из них был код, дающий пропуск в околопланетное пространство. Один из этих чудовищ уничтожил три грузовика, прежде чем ребята на крейсере поняли, в чем дело. Код доступа поменяли. После этого мы быстро с ними разделались. Как только Назон сказал, что корабль сообщил код двухгодичной давности, у меня щелкнуло: это один из них, только припозднился. Хитрый. Не полез на планету – там бы его встретили по полной программе, а решил к нам притулиться.

– Почему Назон нас не предупредил? – возмутился Марк.

– Ты хочешь от него невозможного, – хмыкнул Павсаний. – Во-первых, он всего полгода на базе. А во-вторых, он никогда и ни о чем не догадывается. Что вы сейчас будете делать?

– Мы идем мыться, – сообщил Друз.

ГЛАВА II
Купидон и Психея

Ванна не способствует ясности мышления. В ванной приятно расслабиться, ощущая, как тепло пропитывает каждую клеточку уставшего тела. Новые мысли вряд ли могут возникнуть при этом, зато картинки из прошлого всплывают, будто во сне. Никаких «трубочек памяти» не требуется. И непременно вспоминаешь что-нибудь приятное… Например, пирушку с друзьями или поездку на райскую планетку «Элизий». Надо будет там побывать… Потом.

Погревшись основательно, все трое перебрались в каюту Флакка. Здесь Друз запустил запись «Живые корабли Неронии». Лежа на диване, друзья смотрели на голограммы грозных монстров империи.

Поначалу благодушное настроение, вполне естественное после ванны и полной чаши фалерна, сменилось глухим раздражением.

– Тебе приходилось когда-нибудь с ними сталкиваться? – поинтересовался Друз у Флакка. – Лично я лишь однажды имел с этими тварями дело. Когда «Сципион» разнес на куски сразу пять таких уродов. Куски замороженного мяса еще долго потом ударялись об иллюминаторы космической крепости. Повар высказал предложение послать несколько катеров собирать мясо и мозги, чтобы пустить трофеи в пищу. Уж не знаю, осуществил он свое предложение или нет, но дней на десять весь экипаж «Сципиона» перешел на вегетарианское меню.

– Обычно их называют просто «анималы»[9]9
  Анимал – живое существо (лат.).


[Закрыть]. Однажды я наблюдал с борта линкора за сражением анимала с двумя нашими истребителями. – Флакк сделал паузу, рассматривая голограмму: уродливый корабль, чем-то похожий на глубоководную рыбу, а как раз посреди серо-зеленой туши – огромный нечеловеческий глаз.

– И что? – спросил Друз, беря новую бутылку. – Кто проиграл?

– Наши истребители. Анимал умудрился удрать.

– Почему никто не просек, что внутри неронеец? – спросил Друз.

– А почему никто из вас сразу не вспомнил про взбесившиеся звездолеты? – поинтересовался Марк.

– Два года назад ни меня, ни Друза не было в этом секторе, – парировал Флакк. – Хотя конечно, это моя ошибка…

– И все же мы не должны исключать версию, что Назон отправил нас прямиком в брюхо анимала, – задумчиво произнес Корвин.

– Какой смысл префекту нас уничтожать?

– Вариант первый: его наняли Корнелии, чтобы отомстить, – быстро отозвался Марк. – Вариант второй: он замешан в гибели Эмилии…

– Не подходит ни первый, ни второй вариант, – тут же принялся разбивать версии Флакк. – Назоны – плебеи. И всегда были союзниками Горациев. Корнелиев они не любят. Мягко говоря. А насчет причастности к убийству – Назон появился здесь полгода назад.

– Убийца мог дать ему задание нас уничтожить. Надо проверить, с кем он был связан на планете.

Изображение сине-зеленого монстра исчезло. Вместо него возникла какая-то веселенькая комнатка, залитая ярким светом, и посреди комнатки – Лери в прозрачном платье. Ткань напоминала легкий туман. Однако, соблюдая необходимые для Лация приличия, Лери надела под свое «стеклянное» платье трусики и лифчик. Волосы ее выглядели так же удивительно: вместо черных – ослепительно голубого цвета.

– Привет, ребята, я не вовремя? – изобразила смущение Лери.

Марк спешно запахнул халат. У остальных вид был более приличный.

– Как раз вовремя, – отвечал Друз и поднял наполненную фалерном серебряную чашу, украшенную орнаментом из пирующих скелетов. – Ты можешь полюбоваться на нашу плоть, с которой мы только что чуть не распростились.

– Только ты или вы все трое? – фыркнула Лери.

– Я имею в виду слово «плоть» во всеобъемлющем смысле, – отвечал Друз. Он немного захмелел – скорее всего не от вина, а от сознания, что избежал смертельной опасности. – Я говорю о плоти как таковой – о костях, мышцах, коже. – Он медленно провел пальцами по лицу. – Вот этот лоб, нос, губы, которые ты так любишь целовать, – все могло исчезнуть…

– Друз, прекрати! – Лери неожиданно смутилась, на щеках вспыхнул румянец.

Стало ясно, что Лери в комнате не одна.

– Я выйду на связь через половину стандартного часа. Надеюсь, к этому времени вы будете выглядеть более прилично, – проговорила она скороговоркой и отключилась.

– А разве сейчас мы выглядим неприлично? – пожал плечами Друз. – Трое мужчин в расцвете сил…

– Ладно, хватит трепаться, – одернул его Флакк. – Лери нам может помочь. Одеваемся и ждем связи…

* * *

Когда Лери связалась с ними в назначенное время, поверх ее бесстыдного платья оказалась наброшена накидка из светящейся ткани. Комната в этот раз была другая: небольшая и полутемная. Друзья успели натянуть белые комбинезоны космофлота. Флакк с помощью искина «Клелии» попытался проверить, не прослушивается ли канал. Пришел ответ, что связь чистая.

– Дорогая Лери, – тут же приступил к делу Флакк, не дав любовникам перемолвиться и парой слов, – нам нужна вся информация о живых кораблях Неронии. Прежде всего – любые данные про атаку на Психею два года назад. Разумеется, это была секретная операция, так что вряд ли тебе удастся обнаружить достаточно данных. Но все равно попробуй что-нибудь найти. Сообщения должны быть, хотя бы отрицания самих нападений и причастности к этим событиям Неронии: анималы атаковали Психею, несмотря на мирный договор. Ты поняла?

– Чего уж не понять! – надула губы Лери. – Вместо того чтобы развлекаться, я буду сидеть за компом и слушать безумные вымыслы неронейцев.

– Вся информация, касающаяся живых кораблей и конфликта двухгодичной давности. Как можно быстрее, – повторил Флакк.

Трибун уже хотел отключиться, но Друз ему не позволил:

– Что там у вас за развлечения? – спросил он как можно небрежнее.

– Ничего особенного – фыркнула Лери. – Посещение бань, театров, вечеринок.

– Но… термы на Неронии совместные… – пробормотал Друз. – Моются и женщины, и мужчины вместе.

– Туда никто не ходит мыться, – рассмеялась Лери. – Приходят поболтать, послушать музыку, почти как у нас на Лации. А если кто хочет предаться Венериным удовольствиям, то это в отдельных помещениях.

– Лери! – выкрикнул Друз в отчаянии.

– Я туда не хочу, – скромно потупила глазки Лери. – Но если ты прилетишь на Неронию, мы с тобой можем заглянуть в термы.

Связь отключилась.

– Она развлекается! – в ярости воскликнул Друз. – Воображаю, что там за развлечения. Она должна немедленно покинуть Неронию. Флакк! Ведь ты ее временный опекун…

Было видно, что центурион ревнует смертельно.

– Ошибаешься. Она уже не под опекой. Где ты видел под опекой патрицианку, которой исполнилось двадцать лет? И потом… не волнуйся. Она тебе не изменит. Она для этого слишком Валерия.

– О чем ты…

– Кажется, ревность повредила твои последние мыслительные способности, – пожал плечами Флакк. – Ведь ее дети будут помнить об изменах, Друз! Другое дело, если бы это была матрона лет сорока, которая больше не собирается рожать. О, тогда никто не поручится за ее доброе поведение. Или если бы Лери лишили ноши патрициев. Тогда, Друз, не стоило бы пускать ее на Неронию.

– А если… если она предложит сочетаться браком на Психее и родить детей здесь? – спросил Друз.

– В этом случае можно усомниться, – согласился Флакк.

Из груди Друза вырвался настоящий рык. Центурион вцепился пальцами в волосы. Кажется, Флакку доставляло удовольствие подтрунивать над Друзом.

– Я должен проверить запись! – кинулся центурион к компьютеру. – Может быть, она использовала программу-обманку, и там, в комнате, все было не так, как виделось нам.

Голограмма Лери возникла вновь, на этот раз она распалась на несколько слоев, вновь собралась, вновь распалась…

– Нет… – почти разочарованно протянул Друз. – Маскировки не было. Во всяком случае, я не могу ее обнаружить…

– Послушай, Флакк, – Марк решил, что сценами ревности сыт по горло, – давай-ка расспросим префекта Назона, что он знает о живых кораблях. Ведь что-то он должен знать.

* * *

– Корабль Неронии? – Назон очень правдоподобно изобразил недоумение. – В первый раз слышу. Да, кажется, несколько наших звездолетов пострадали в мирное время… Но корабли Неронии, замаскированные под наши? Нет, это невозможно.

– Мы можем просмотреть отчеты станции за последние два года? – спросил Флакк.

Назон помедлил и отрицательно покачал головой.

– Почему? – вмешался Марк. – У меня особое поручение сената.

Лицо префекта Назона сделалось несчастным:

– Поручение касается расследования на Психее. Данные базы – секретная информация… Да, я должен подчиняться вам, Корвин. Но вы еще официально не стали следователем по особо важным делам. Так что, нет… я не могу показать вам данные.

– Я – трибун космических легионеров. Покажите материалы мне! – попытался настоять Флакк.

– Это так… Но… не так. У меня личный приказ командующего: не разглашать информацию по авариям в секторе Психеи.

– Эй, ребята, – заглянул в рубку станции Друз. – Таможня проверила нашу яхту. Прошу на борт. – Когда Марк и Флакк покинули рубку, добавил: – Мне совсем не хочется здесь задерживаться. Пускай с анималами префект разбирается самостоятельно.

Друзья вернулись на «Клелию» не в самом лучшем расположении духа.

– Сектор Психеи, конечно, еще та дыра, но все равно нельзя назначать на управляющую станцию такого олуха! – пробормотал Флакк. – Сначала этот Назон нас чуть не угробил, теперь утаивает информацию…

– Да какая там у него, к Орку, информация! – пожал плечами Друз. – Ну, посмотрел я данные по этим нападениям. Шесть спятивших кораблей, от которых ничего не осталось…

– Ты взломал секретные коды Лация? – изумился трибун.

– И не подумал. Просто во время службы на «Сципионе» я имел коды допусков к подобной информации. С того момента, как меня выгнали, коды еще не поменялись.

– Неужели? – усомнился Флакк.

– Ну, хорошо, поменялись. Но не настолько, чтобы я не смог добраться до нужной корзинки. Вы, вояки… – последовал очень выразительный взгляд в сторону Флакка, – вечно прячете от нас, технарей, необходимые данные. Так что нам приходится как-то бороться с вашим идиотизмом.

– Орк! Друз, ты меня постоянно изумляешь! – воскликнул Флакк. – Дай-ка поглядеть, что ты там обнаружил?

– Ничего интересного, клянусь.

– А это уж нашему следователю решать, – строго отвечал трибун.

Информация в самом деле была скупой: три года назад – атака анимала на Психею, потом перерыв, и спустя год и пару месяцев – новые нападения, пять атак позапрошлым летом, одна за другой. Во всех пяти случаях корабли рядились под Лацийский флот. Один связался с базой и говорил голосом одного из наших капитанов: голос был идентифицирован. Другого анимала приняли за транспортник, следующий с Неронии на Психею. Только показалось странным, что транспортник решил сесть вне космодрома. Марк просматривал данные и мучительно сдвигал брови, изображая глубокое раздумье. Никакой связи между этими пятью случаями он не улавливал. Что им было нужно? Зачем они атаковали? Психея – не та планета, которую можно захватить с помощью пяти анималов. Нужная подсказка не всплывала в мозгу. Вот – как раз тот случай. Прыгнул… а парашюта не оказалось.

«Молчат предки», – усмехнулся про себя Марк.

– Не понимаю… – пробормотал он вслух: надо было хоть что-то сказать. – Видимо, все корабли получили секретный код одновременно. Только этот, последний, малость подзадержался. Теперь решил, что о прежних случаях все забыли, и он легко захватит управляющую базу портала.

«Проверь, уничтожен ли корабль», – услужливо шепнул таинственный голос на ухо.

Ага, предки пробудились! Наконец-то!

– Нам надо поговорить с Павсанием! – воскликнул Марк.

Помощник префекта тут же отозвался. И через минуту явился лично.

– Нет, мне не удалось его поджарить. Эта тварь ускользнула. Я связался с «Улыбкой Фортуны», но они не успели его перехватить: анимал нырнул в нуль-портал Неронии.

– Надо заявить протест неронейцам! – предложил Марк.

Павсаний отрицательно покачал головой:

– Спору нет, протест мы заявим, да что толку! Нерония тут же отречется от анимала. Они всегда так делают. А вы можете следовать на планету. Таможня разрешает…

– Мы уже знаем, – отозвался Флакк.

* * *

Итак, первую схватку Марк проиграл. Назона он продолжал подозревать в соучастии, но для обвинений не было никаких данных. Корабль удрал, да если бы и не удрал, какой от него толк? Нельзя допросить анимала. Можно, конечно, обвинить Назона в измене… Но вряд ли колониальные власти поверят туманным утверждениям следователя с еще более туманными полномочиями. И потом, что-то подсказывало Марку (разумеется, подсказывали предки), что Назон – просто некомпетентный лентяй, злого умысла в его действиях нет. Кого еще могли направить служить на эту тупиковую базу?

Итак, расследование нападений придется оставить и заняться гибелью княгини. Марк надеялся, что здесь им повезет больше.

– Куда мы направимся в первую очередь, когда спустимся на планету? – спросил Флакк. – В полицейское управление или прямиком в усадьбу?

– В усадьбу. Мне бы хотелось самому все осмотреть и всех допросить, – отвечал Марк. – А уж потом залезать в полицейские отчеты. К тому же опыт мне подсказывает, что полицейские к нам явятся сами.

Ого! Откуда этот уверенный, даже чуточку снисходительный тон? «Опыт ему подсказывает»! Отлично, проверим, что на этот раз подскажет опыт.

– Кстати, кто сейчас владеет поместьем? – спросил Марк.

– По-прежнему князь Сергей.

– Он живет на Психее?

– Нет… Его отправили на Китеж восстанавливать личность. Но формально «Утеха» принадлежит ему. – В голосе Флакка послышалась неприязнь.

Князь Сергей остался жив, а Эмми погибла. Что ж, вряд ли трибун испытывает к зятю добрые чувства. Впрочем, корректно ли говорить «остался в живых» о человеке, который начисто забыл тридцать три года своей жизни?

– Кстати, ты все время говоришь «князь Сергей», – вмешался Друз. – У этих ребят с Китежа есть какие-то родовые имена?

– Есть. Они все родственники. Все Рюриковичи.

– Надо полагать, очень дружная семейка, – решил Друз.

* * *

Флот Лация, охраняющий сектор Психеи, состоял из крейсера «Улыбка Фортуны», трех вспомогательных звездолетов, малой истребительной базы с неполным комплектом кораблей и сотни кораблей-разведчиков, большинство которых работало в автоматическом режиме. Не слишком много, учитывая интерес Неронии к этому сектору. Крохи, если учесть, что Нерония имела вблизи планеты свой нуль-портал. Однако военные пребывали в благостном расположении духа, даже нападение анимала на управляющую станцию их не слишком встревожило.

Ну, появился анимал, ну, удрал…

«Никто не погиб?.. Отлично. Следуйте дальше своим курсом. Куда вы следуете?»… «На Психею? Ваш идентификационный номер»… «Отлично. Путь свободен. Ваш сектор на космодроме двадцать второй»… «Нет, садиться в пустыне запрещено. Только на космодромах. Десятый пункт колониального устава. Мягкой посадки!»

Посадка в самом деле оказалась мягкая. «Клелия» будто нырнула в густой раствор и зависла. Гравигенераторы космодрома отлично справлялись со своей задачей. Яхту тут же отбуксировали в ангар. Служитель космопорта, загорелый до черноты парень в драном комбинезоне, потребовал три сотни кредитов за аренду ангара.

– Три сотни! – возмутился Друз. – За какой-то сарай, в котором нет режима наружного контроля.

Парень лишь пожал плечами в ответ и повторил:

– Три сотни.

– Похоже, отсутствие реконструированного прошлого делает людей бессовестными, – тут же сделал свои выводы Друз.

В усадьбу они полетели на флайере – в грузовом отсеке «Клелии» находились три летучие машины разной вместимости. Друз выбрал для полета четырехместный, самый современный из трех.

* * *

Флайер домчал их до места за два часа. Летели сначала через пустыню, потом начались освоенные земли, аккуратные ряды посаженных деревьев, зеленые поля, усадьбы среди тенистых садов. Мелькнула голограмма: «Князь Сергей с Китежа. Частное владение». Отдельно стоящий поселок, всего несколько домов, но фундаменты уже готовы для двух кварталов. Начатое и незаконченное строительство. Похоже, стройка прекратилась здесь давно. Затем парк… Правильный синий овал – искусственный пруд, обсаженный сиреневыми ивами с Китежа.

Наконец возникло само поместье.

Посадка для флайеров была отмечена желтым светящимся кругом.

– Отличный домик! – воскликнул Друз, едва узрел особняк князя Сергея. – Я бы не прочь поселиться в таком. Но моих денег не хватит даже на фундамент.

Марк рассматривал трехэтажное здание, построенное покоем, с любопытством следователя, для которого важен каждый факт. Да, здание роскошное. Более чем. Особый проект. Работа ручная, на заказ.

Портик главного входа украшен четырьмя колоннами из местного зеленого камня, так называемого сентиментального малахита. Дело в том, что камень постоянно менял цвет. Капители колонн густо сверкали золотом. Поднимаясь по ступеням к главному входу, невольно робеешь, даже если ты патриций Лация. А если ты к тому же бывший раб… Стоп. Мысль неудачная. Не относится к делу.

Беломраморная лестница каскадом поднималась из вестибюля на второй этаж и здесь разветвлялась. Два боковых марша вели в господские покои, а главный – поднимался в стеклянную галерею, украшенную колоннами из светло-серого, с черными прожилками камня.

«Дом роскошный, строился основательно, – отмечал Марк для себя. – Пусть князь Сергей и Эмми богаты, дачку таких размеров они построить себе не могли. Значит, рассчитывали поселиться здесь надолго. За только что разбитым парком начато строительство целого поселка. Значит, рядом должны были жить сторонники, союзники… подчиненные…»

Марк пока не анализировал, но лишь констатировал факты.

«…Они хотели привлечь людей… жить рядом… подле… у них были враги? Они опасались?» – тут же зашептал голос.

Нет, пока не нужно подсказок. Остановись! Слишком мало данных. Ясно одно: Эмми с князем избрали Психею своим домом. И планировали жить если не счастливо, то с размахом.

Навстречу гостям выбежала загорелая светловолосая девушка в легкой светлой блузе и синих шортах.

– Господа! Господа! Я опоздала! Мне сообщили из космопорта, но я замешкалась…

– Ничего страшного! – улыбнулся Флакк.

– Инна Глаголева, секретарь, то есть бывший секретарь Эмилии Валерьевны, – представилась блондинка. – А вы… брат княгини? – Она с беспокойством глянула на трибуна. – Я видела голограмму… в кабинете княгини.

– Да, я Луций Флакк, – кивнул трибун. – А это следователь Марк Корвин, – представил он своего юного друга, – и его помощник Ливий Друз.

Инна мельком глянула на Марка. Зато надолго остановила взгляд на лице Друза. Тот приосанился. Марк пихнул центуриона в бок. Центурион оскалился, изобразив дурашливую улыбку. Инна отвела взгляд.

– Я приготовила для вас комнаты. Все три рядом. Очень удобно. Скоро обед. Вы будете обедать со всеми? – На этот раз она смотрела на Марка. Кажется, ей хотелось, чтобы гости отказались.

– Со всеми, – сказал Марк. – Будет случай познакомиться.

«Девчонка что-то знает, но будет скрывать», – шепнул услужливый голос.

* * *

Комнаты, которые им отвели, находились на втором этаже – так же, как и покои хозяев. У каждого из гостей оказались в распоряжении гостиная-кабинет, спальня и великолепная ванная комната. Стены гостиной были обиты темно-красными штофными обоями, в массивных рамах висели видеопейзажи Китежа. На одной видеокартине – сосновый бор, мрачный и молчаливый, только слышалось, как шумел ветер в вершинах. Впрочем, сами сосны почти не колебались. На второй – радостно залитая светом Ярила березовая роща. Там ветер весело играл никнущими к земле ветвями, птицы заливались на все голоса. Марк приказал картинам выключить звук. Всем видам музыки, любому пению он предпочитал тишину. Тишину, которой так часто был лишен прежде.

Оглядывая свои покои, Марк пытался определить, что еще можно установить… Мелочи, детали, которые так важны. Но нет, ничего. Богатство и пристрастие к реставрированной истории, свойственное главным планетам, но являющееся редкостью для космополитов-колоний, – вот и все, о чем поведала юному следователю обстановка.

Первым делом Марк достал капсулу с компьютером и подключился к галанету. Проглядел строчку избранных новостей. Ничего, что могло бы дать пищу для расследования. Впрочем, убийство княгини Эмилии – новость двухгодичной давности.

«Роскошь… ничем, или почти ничем не ограниченные расходы. Хозяева усадьбы тратили средства, на скупясь, исполняя малейшие свои прихоти», – отмечал Корвин про себя. Или это голос предков шептал на ухо? Нет, никакой зависти, Марк… ты и сам не беден. Теперь… навсегда…

«Надеюсь, за обедом мне удастся узнать чуть-чуть больше», – решил следователь.

Он спешно покинул свои комнаты и вышел в коридор.

«Отгадка должна быть здесь, в усадьбе…» – шептал ставший уже привычным голос.

Марк остановился на парадной лестнице. В простенках между окнами висели два портрета. Голограммам и «живым» видеокартинам в этот раз хозяева усадьбы предпочли старинную масляную живопись.

Парадный портрет князя. Молодой человек во фраке, белая рубашка, светлые брюки… Несколько напряженная поза. Ему тут тридцать с небольшим. Но в лице сохранилось что-то детское. То ли высокий лоб и откинутые назад светлые волосы придают ему беззащитный вид, то ли серо-голубые глаза смотрят слишком уж бесхитростно. И рот… Рот тоже лишен всякой жесткости.

«А ведь князь командовал военным звездолетом и отличился в боях», – напомнил себе Марк.

Княгиня оказалась и вовсе красавицей. Он помнил ее малышкой из сна. А тут – взрослая женщина, высокая, стройная, волны каштановых волос стекали на обнаженные плечи и сверкали не хуже шелков ее роскошного красного с белым платья.

«А ведь эти портреты безумно дорогие», – подумал Марк. Где только они нашли такого художника на Психее? Пригласили с Китежа? Скорее всего…

Корвин вздохнул: «Нет, я не туда иду…» Или все же туда? Ма фуа! Ведь их могли убить самым примитивным образом, из-за денег. Стоит мне выяснить, кто наследовал усадьбу, и я найду ответ… Но если убийца – потенциальный наследник, то жизнь князя Сергея все еще в опасности. Однако прошло два года, и он жив… М-да… каков ответ?

«Князь недосягаем для убийцы», – шепнул голос.

Марк был готов принять эту подсказку. Убийца остался на Психее и не может добраться до Китежа. Очень правдоподобно. Но чего-то главного не хватало.

* * *

Столовая усадьбы называлась «белой». От нее веяло холодом снегов, только что выпавших, искрящихся на солнце. Белые фризы, белые занавеси на окнах, пилястры из светло-серого с голубыми прожилками искусственного мрамора, белые рамы картин, и на картинах – блеклые, туманные пейзажи в голубых и зеленоватых тонах. Белил художник тоже не жалел. Как следователь и как неплохой рисовальщик Марк кое-что понимал в искусстве, он оценил и технику, и колорит. Почти что Тернер… А что если это подлинники? Нет, невозможно. На новых землях все подлинники наперечет. Но живописец подражал чрезвычайно искусно.

Кроме гостей за столом расположились трое обитателей «Утехи». Инна Глаголева, с которой они уже познакомились. Рядом с нею – загорелый, крепко сбитый мужчина лет сорока пяти. Инна представила его. Это оказался управляющий поместьем Влад Вахрин. Третий – коротышка Никола, помощник Влада и секретарь по совместительству.

Лицо у Николы было тонкое и какое-то прозрачное. Огромные голубые глаза. Губы чем-то перемазаны. Кажется, шоколадом. Когда Никола улыбался, обнажались мелкие редкие зубы, похожие на молочные зубы ребенка.

– Итак, хоть кто-то занялся расследованием убийства, – проворчал Влад Вахрин. – В местной полиции одни сидни. Ну конечно! Им бы только дело замять! Шутка ли! Сержант чуть не прикончил князя! Считай, прикончил… потому как теперь князь Сергей чисто ребенок… Говорить научился, по галанету общается… А княгиню не помнит. Вообще никого не помнит. Я ему письмо пишу, а он меня спрашивает: кто ты? Это после пяти лет на «Изборске»!

– Может, и лучше, что не помнит? – спросила Инна. – Мне кажется, он хотел, чтобы его убили. Потому и схватился за игломет, чтобы сержант в него выстрелил.

– Чепуха! – заявил Влад.

– Князь Сергей убил княгиню? – спросил Марк.

Вахрин принялся спешно ковырять в своей тарелке. Никола завозился на стуле…

– Нет! – выкрикнула Инна. – Я не верю. И никогда не поверю, что бы Влад мне ни говорил!

– Я ничего такого не говорил, – буркнул управляющий. – Но князь сам сказал мне по комбраслету: «Я это сделал». Что тут можно еще добавить!

– Нет! Князь ее боготворил! Всегда! – Инна повернулась к Марку. – Знаете, как они познакомились? Нет? Это удивительная история. Эмми была пилотом транспортного корабля. На их конвой напали, военные звездолеты приняли удар на себя, а транспортники пустились в бегство. За ее кораблем гнались два живых корабля Неронии, хотели захватить транспорт, а тут князь Сергей на своем эсминце. Китеж тогда был в союзе с Лацием против Неронии, – пояснила Инна, хотя все и так знали об этом. – «Изборск» князя Сергея разнес на куски эти чертовы корабли. Но транспорт лишился защиты и двигателей… Его пришлось бросить. Сергей взял на свой звездолет команду и часть наиболее ценного груза. Князь Сергей спас Эмми жизнь. Вы понимаете или нет?

Инна свысока глянула на присутствующих, как будто в этой романтической истории ей отводилась какая-то важная роль.

– Она могла сдаться… – заметил Никола.

– Сдаться? Нет, и нет! Разве вы не знаете, что на Неронии делали с пленными? – возмутилась Инна

– Ничего особенного… – Влад Вахрин глянул на каменную физиономию Флакка и почел за лучшее не продолжать.

– Романтическая история… – заметил Марк. – Командир звездолета спасает юного пилота. Юную красавицу… Ей двадцать… или даже нет двадцати. Он на двенадцать лет ее старше. Красавец. Аристократ. Ма фуа! Я почти верю, что они безумно влюбились друг в друга! – Марк говорил излишне восторженно. В этой истории о любви с первого взгляда, о двух любовниках, пошедших наперекор родне и традициям двух планет, было что-то слишком уж сладенькое. Фальшивое. Липовое… как говорят на Китеже. Цинизм патриция не позволял ему в эту историю поверить.