Текст книги "Змеиного царевича невеста (СИ)"

Автор книги: Марианна Красовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Глава 10. Весомые плюсы

Зубослав

Дед приходил поговорить по душам. Обещал всяческие преференции, сулил много денег и всенавью славу. Дескать, брак – это не так уж и страшно, и даже не так уж и долго. Люди живут меньше нагов раза в четыре. К тому же всегда можно найти работу подальше от дома. Женщинам ведь что нужно? Деньги, дети и подружки.

– А как же любовь, дед? – тоскливо спросил я.

– Ну… любил я однажды. Ведьму эту, Варвару, любил до умопомрачения. И чем это закончилось? А с Сепферой, супругой своей, я прожил сто пятьдесят спокойных лет. Особых чувств у нас не было, зато были уважение и общие взгляды на жизнь. Мы и не ссорились почти.

– И ты счастлив был?

– Ну конечно!

Я задумался. Дед говорил дело. Может быть, он и прав.

– Знаешь, что, – сказал я ему. – Я пойду напьюсь с друзьями. Не хочу ничего решать сегодня.

– Воля твоя. Но знай, завтра утром вы с Аленой едете в Белую Скалу.

– Дед, мне еще месяц учиться. Смилуйся, позволь хоть год закончить.

– Ректор я еще или лаборант? Закроют тебе год по текущей успеваемости, не ной. Вот завтра с утра за зачетной ведомостью и приходи.

– С утра мне ехать надо.

– Если ты пить собрался, то какая тебе с утра поездка? Ты же всю дорогу блевать будешь – напугаешь Аленушку еще больше.

– То есть ты не обо мне заботишься, а о девице этой чокнутой?

– Ну почему чокнутой? – дед смотрел весело и лукаво. – Нормальная она. Не глупая, не истеричка, не лентяйка. Учится вон. Кушает хорошо, одевается со вкусом.

– У нее ноги, – с отвращением напомнил я.

– И что? У некоторых мозгов нет, но и с такими живут. К тому же, если все пройдет по плану, у тебя тоже будут ноги.

– Ну и зачем они мне?

– О! Ноги – это крайне удобная штука, уж поверь старику. Это и ездовые животные, и самоходные повозки, и прости, Зубик, секс.

– А секс при чем? – растерялся я.

– При том. С ногами куда удобнее и ощущения другие. Поверь дедушке, дедушка пробовал.

Я закатил глаза. Ну давайте, будут меня старики всякие учить, как мне с девушками себя вести. Но вообще, вопрос меня заинтересовал в практическом плане. Вот пойду и у Ядика узнаю, что там с сексом. Он опытный у нас.

– Дед, а денег подкинешь? Может, у меня последняя пьянка в холостой жизни будет.

– А предпоследняя когда была, напомни мне, Зубослав Аскольдович? – хмуро спросил дед, кидая мне в руки тяжелый кошель.

– На прошлой неделе, – вздохнул я. – Но там повод был, Гера досрочно получил зачет по зельеваренью.

– А ты?

– А что я? Ты же сам сказал, что у меня дед ректор, мне поставят автоматом.

– Нет, погоди, я сказал “по текущей успеваемости”!

Но я его уже не слушал. Стянул льняную рубаху, швырнул ее в угол, а сам ухватил шелковую черную безрукавку и одевался уже на ходу, спеша к друзьям.

***

А пить-то и не хотелось. Так, цедили смородиновую настойку, ее лешак Вольдемар, что держал трактир “Лесная роза” на окраине Болотограда, сам делал. Признаться, лучшего качества выпивки, чем здесь, я никогда не встречал. Само заведение маленькое, темное и все в зелени, как пещера. Но кормят тут отменно, да и напоить всегда готовы. Цены, впрочем, кусачие, я сюда только по особым поводам друзей звал, а сейчас как раз повод самый что ни на есть особый.

– Да ты гонишь, Зуб, зачем нам ноги? – Геру с настойки пробрало. – Атавизм какой-то. Три ипостаси – это ведь колоссальные энергетические затраты. Наоборот, с точки зрения эволюции полуморфизм выгоднее. Мы более устойчивы. Посмотрите на птиц, они прекрасно себя чувствуют…

– За мужиков не скажу, Гер, а нагиням ноги не помешают, – заявил Ядик. – Знаешь, змейки совсем удовольствия в постели не получают, ну вот совершенно. Для них это – повинность. А вот те девушки, у которых есть ноги… О… не сравнить! У них прям вау-вау это дело.

– Ну так я – мужик, – удивленно посмотрел на него Гера. – Я-то всегда получаю, верно? Какая мне разница?

– Идиот! Удовольствие вдвойне вкуснее, когда твоя партнерша его разделяет. У меня на нагинь и не встает теперь, это не интересно, знаешь ли, – с равнодушным полутрупом сексом заниматься. Да и сам посуди: нагиня тебе снесет пару яиц – и всё, отлучит тебя от тела, ей-то эта возня нафиг не сдалась. А жена с ногами тебя еще и сама соблазнять будет. А магические расы – совместимы: наследника мне хоть русалка, хоть кикимора подарит. Так что я только на двуногой женюсь.

– То есть ты считаешь, что человеческая ипостась более выгодна женщинам? – мрачно спросил я.

– Нет, я думаю, она всем выгодна. И в плане секса тоже. Если у меня ноги будут, угадай, чем я первым делом займусь?

– Трусы начнешь носить, потому что все хозяйство снаружи будет, – фыркнул Гера. – У нас-то все под чешуей скрыто, это куда более безопасно и исключает вероятность травмы.

– Не романтичный ты змей! Сухарь.

– Зато прагматичный. Зуб, говоришь, год закроют? Денег дадут? С работой помогут в будущем? Не понимаю, чего ты мнешься, как кикимора возле болота? Если бы мне такое предложение сделали, я б хоть на алконостихе женился бы. Подумаешь, супружеский долг, напьюсь, зажмурюсь и отдам. А вот карьера на дороге не валяется.

– Ну, у меня отец в Совете Нави. Как-никак устроился бы и без брака.

– Ну да. Закончить универ, а там или распределение на пять лет, или отслужить на границе, и только потом можно о карьере подумать.

– У меня отец в Совете Нави, – повторил я скучающе. – Распределение у меня будет самое блестящее.

– Было бы, – спустил меня с небес на землю Гера. – Если б не эта баба из Яви. А теперь откажешься – и поедешь в Гадюкино пиявов и упырей мочить. Оно тебе надо?

– Не надо, – признал я.

– Так что, Зубик, настал твой час. Женись, – и Ядомир хлопнул меня по плечу. – Ну, за свободу!

– И за досрочное окончание учебного года! – ткнул в другое плечо Гера.

– И за супружеские радости!

– И за карьерные ступеньки!

– За две ноги и то, что между ними!

– За будущее процветание! Эй, Вольдемар, нам еще наливки, теперь клюквенную неси!

Нет, я вообще не собирался напиваться, но получилось… как получилось.

Глава 11. Будем друзьями?

Алена

Зубослав смылся. Дед, который хотя бы пытался найти со мной общий язык, тоже куда-то пропал. Две змеюки, шипя и сверкая золотыми глазками, привели меня в подземную комнату и оставили одну. Комната была девичья, очень красивая, наверное, принадлежала одной из сестёр Зубослава. В одном из углов гора подушек всех оттенков синего и полупрозрачная занавеска. Альков, как я поняла. Я бы предпочла добротную кровать с ортопедическим массажем, но и диван бы сгодился. Да видно, змеям мебель без надобности.

Ковров нет, стульев нет. Полки есть с книгами, стол письменный с ящичками (пустыми). Шкаф красивый, из массивного дерева, тоже пустой. И окон нет, что меня угнетало. А за дверями обнаружилась роскошная ванная комната с круглым бассейном метра три в диаметре и странного вида чашей, тоже круглой, на тонкой ножке. Змеиный унитаз, как видно. Ничего, мы не гордые, нас все устраивает. Лучше чаша, чем ночной горшок.

Как глупо все получилось. Если бы отказалась ехать к Пашкиной бабке, то что – никогда бы в Навь не попала? И на всю жизнь – одиночество? Повертела в руках жемчужину, сняла цепочку и бросила на стол. Дурацкий артефакт, зачем мне его бабушка отдала? Сама от нагов сбежала, а меня вот так подставила!

А ведь ее истинная пара осталась тут, в Нави. Смогла ли бабуля стать счастливой? Я не помнила, чтобы у неё был муж. Маму она, конечно, от кого-то родила, но на этом все. Даже фотографий не было. А когда я спрашивала, бабуля говорила – космонавтом был мамин отец. Ребёнка сделал и улетел. Теперь я вообще сомневалась, а был ли тот космонавт в курсе, что стал папой? Хотя, вообще-то, бабуля мне про еще трёх мужей говорила, от которых у нее сыновья родились! Только не навещали ее эти сыновья ни разу и даже не звонили. Были ли вообще?

Истинность эта дурацкая, как я понимаю, спать с другими не мешала. С Пашкой же у меня все нормально было, да и Гром Хвостович женился и нарожал змеят. А с теми, в кого я могла влюбиться, гадский артефакт сблизиться не позволял. Честно говоря, такое себе. Подлая штука – скорее, вредная, чем полезная. Не знаю, для чего ее вообще создали. Ну, теперь и расплачиваются всем народом. А мы с Зубославом крайними оказались.

Впрочем, есть у меня одна мысль…

Будем играть с теми картами, какие у меня есть. Парень этот, Полозов, мне в принципе даже нравится. Он не злой, внешне так вообще красавчик. Будь у него две ноги, а на них джинсы и ботинки, а между ними, допустим, мотоцикл, я б так привередничать не стала. И покаталась бы с ним с удовольствием… на мотоцикле, ага. Но вот хвост этот все портил. Не могу я так, не могу!

Но сидеть в подвале на хлебе и воде до конца жизни я тоже не жаждала. Здесь я никто, искать меня не будут, помогать тоже. Поэтому сделаю вид, что согласна на их условия, и поеду с Зубославом к Синему морю, а там уже разберусь, как быть дальше. Может, сбегу, а может, и договорюсь с женихом.

Я расхаживала по комнате, обдумывая разные варианты. Сама и не заметила, как цапнула со стола жемчужину и надела на шею. Привыкла к этой штуке, пусто без неё. А может, она и в самом деле «приросла» ко мне. Бабуля мне ничего не рассказывала, не предупредила, инструкций не оставила. Только и было, что сказки о Нави.

Стоп! А что, если ее сказки – и есть инструкция? А я почти ничего не помню… Как обидно!

Я остановилась и засмеялась в голос: это что же, я, получается, попаданка? Или, учитывая бабушкино происхождение, возвращенка?

В дверь осторожно постучали – тихо, еле слышно.

– Войдите, – мрачно позволила я. Как будто без моего разрешения не вошли бы!

В комнату вползла Злата, уже в нормальном таком халатике и без золотья. Сверху – обычная девушка, симпатичная, но ничего особенного. Волосы красивые, русые, волнистые, личико круглое, носик вздернутый. За богатым нарядом ее настоящую и не разглядеть было.

– Я извиниться хотела, Алена, – оглядываясь на дверь, шепнула она. – Мама с дедом – они не злые, просто иначе им никак нельзя. Ты пойми, столько лет проклятья – и все можно исправить. Истинные пары – это ведь не только ноги. По каждому роду проклятье ударило. У кого-то дети больные рождаются, у кого-то вовсе бесплодие. У нас в роду одни девочки. Мальчик вот один Зубослав. У моих сестер – только дочки. А многие и вовсе без детей.

– И что, если амулет вернулся в Явь, легче станет? – не поверила я.

– Нет. Но вот если больше истинных пар будет, то все поменяется. И дети рождаться будут – здоровенькие. Меня муж не любил, я ведь так и не смогла забеременеть.

– А долго вы… ну, старались?

– Десять лет.

Я молча опустилась на подушки. Мне стало ее очень жаль.

– Мы все-все сделаем, чтобы тебе у нас хорошо было, – горячо говорила Злата. – Любое желание исполним! Живи где хочешь, наряды покупай, драгоценности, в лучших ресторанах кушай! Хочешь дом у моря? Хочешь служанку личную? Хочешь, я тебя все свои украшения отдам? – девушка уже плакала. – В ноги тебе поклонюсь, только сними проклятье, Алена, пожалуйста!

– Тебе-то что с того?

– Так сестры мои все замужем, одна я неприкаянная. А я тоже любви и счастья хочу!

И так отчаянно это прозвучала, что я ее обняла даже. А она на плече у меня разрыдалась.

– Ну чего ты, – неловко погладила я ее по волосам. – Да выйду я замуж за Зубослава, куда ж я денусь-то с подводной лодки? Милостыню на улицах просить или дворником работать – как-то совсем не мое. Только я ведь не люблю его, Злата.

– Если амулет сказал, что вы – истинная пара, то слюбитесь обязательно! – девушка просияла, утирая слезы. – Зуб – хороший мальчик! Глупый еще, но это пройдет! Спасибо, спасибо!

И уползла прочь, оставив меня наедине со смутными сомнениями: а не разыграли ли передо мной сейчас спектакль? Мать с дедом – злые полицейские, а Злата – добрый?

Что ж, как во всех сказках говорят – утро вечера мудренее.

Я подумаю об этом завтра.

***

Зубослав даже с похмелья был хорош собой. Я бы даже сказала, особенно с похмелья. Круги под красными глазами, щетина на щеках и подбородке, мятая рубашка и ужасающий перегар вдруг превратили парня с глянцевой обложки в живого человека.

Мы выехали после полудня, потому что студенту Полозову нужно выспаться после пьянки, получить зачетную ведомость в университете и найти в себе силы почистить зубы – на большее его не хватило. А еще оказалось, что транспорт у нагов весьма своеобразен.

Мне показали круглую карету формой как тыква – сразу вспомнилась сказка про Золушку. Внутри, конечно, были подушки, но никаких скамеечек. И потолок обит мягким войлоком, видимо, чтобы Зубослав башку свою пустую не разбил на кочке. И никаких вам лошадей, откуда в болоте лошади? Беговые ящерицы – вот наша тяга. Трындец, и мне в это пришлось залезть! А правил каретой человечек (да-да, с двумя ногами), с зеленой бородой и волосами в ушах, тоже зелеными. Леший, как я поняла из путанных объяснений моей будущей родни.

– А она в тыкву не превратится в полночь? – мрачно спросила я Славика.

– Не волнуйся, к ночи мы уже в Белой Скале будем, – не менее трагично ответил мне парень. – А если и не будем, так поужинаем. Я тыквы люблю.

Зачет, красавчик. Мне нравится твоя жизненная позиция.

Вообще, новый день меня разочаровал. Я так надеялась проснуться дома в своей кровати, а потом рассказать Пашке про свой идиотский сон! И жемчужину я б лично в поле отвезла и в тот самый колодец выкинула, чтобы даже не думалось, что подобный кошмар мог со мной случиться. Но увы, я проснулась на синих подушках с больной головой и отвратительным настроением.

– Мы еще не женаты, а уже позволяем себе слишком близкое знакомство, – сообщил мне Зубослав, развалив кольца хвоста в карете и снова соорудив из своей плоти подобие сиденья. – Между прочим, ты меня компрометируешь.

– Сомневаюсь, что у тебя безупречная репутация. Ты еще скажи, что девственник, – буркнула я, пытаясь поудобнее разместить пятую точку.

Славка неожиданно покраснел и отвернулся.

– Что, правда? – восхитилась я. – Ты девственник?

– Это что, считается недостатком? – надулся он.

– Нет, конечно, но как тебе это удалось? Ты же такой красавчик! Разве на тебя змейки не вешаются?

– Ты считаешь меня красивым? – удивился парень. – Или шутишь так?

– Если бы ты жил в Яви, то мог бы сниматься для журналов. И все девки от пятнадцати до шестидесяти твоими были бы.

– Мне плевать на всех, я спросил про тебя.

Настал мой черед краснеть. Я прямо почувствовала, как загорелись щеки.

– Ну… да. Если б не хвост… то да. Ты очень даже хорош собой.

– Спасибо. Ты тоже ничего.

– Расскажи мне о себе? Почему у тебя не было девушки.

Он тяжко вздохнул, закатил глаза и пояснил:

– Я из рода Великих Полозов. Наша семья знатная и богатая, но традиция есть традиция. Если девушка снесла яйцо от парня, ему придется жениться. Есть много желающих войти в нашу семью, вот дед и сказал, чтобы я не смел к нагиням даже приближаться.

– А если не к нагиням? И вообще, у вас, что – презервативы не изобрели?

– Что это за штуки? Артефакты противозачаточные, что ли? Нет в них нужды, у нас женщина решает, когда ей род продолжать. Мужское… эээ… семя они хранить могут даже какое-то время. Ну, внутри себя. А могут и исторгнуть.

– Ни хрена себе! – поразилась я. – Вот это я понимаю – безопасный секс. Слу-у-ушай…

– Что? – занервничал Зубослав под моим взглядом.

– А правда, что у нагов два пениса?

– Нет!

– Точно нет? Или все же – да?

– Алена, я тебя уверяю, у нас в этом плане – как у людей. Даже формы такой же. Мы же не животные.

– Ну… это смотря с какой стороны посмотреть.

– Ха-ха! Ты права. Но именно с того конца я человек.

Мы оба захихикали от его каламбура. Мне, конечно, немедленно захотелось убедиться в его словах воочию, но я не рискнула. Мало ли, он не так намеки поймет. А мы тут одни и практически даже женаты. И еще он гораздо сильнее меня физически. Я его не боялась, но и нарываться не собиралась. Прикинусь ради разнообразия приличной девушкой, неприличной можно после свадьбы быть.

– А расскажи мне про эти самые презервативы? – неожиданно попросил Славик. – Я о людях ничего не знаю. Как вы устроены? Зачем это все нужно?

Я немного поломалась для вида и все честно рассказала: и про нежелательные беременности, и про болезни разные, и про аборты тоже – на всякий случай. И заверила Зубослава, что детей у меня нет, и я пока их не планировала. Болезней тоже нет, я девушка порядочная и с кем попало не спала. Только с Пашкой.

– Я ему потом голову оторву, – радостно сказал Зуб.

– За что?

– За тебя. Почему не женился? Если уж девушку соблазнил – или убегай подальше, или женись.

– А мне-то это зачем? – удивилась я. – И так все нормально было. Денег он мне давал, за квартиру свою долю честно платил, даже завтраки в постель носил. А свадьба – это уже серьезно.

– Завтраки в постель ей несерьезно, а свадьба – серьезно? – усмехнулся змей. – Для чего же люди вообще тогда женятся?

– Ну… по любви, наверное. И чтобы детей вместе растить.

– То есть ты его не любила?

– Нет конечно!

– А жила с ним потому, что вдвоем проще?

– Ну… типа того.

– А еще он тебе финансово помогал, да?

– Да.

– Ну ладно, – Зубослав улыбнулся с довольным видом, а потом развалился на подушках. – Я, короче, посплю. Если храпеть буду – пинай, не стесняйся.

И немедленно захрапел, гад ползучий.

Я же задумалась о жизни. Ну да, Пашка был удобный. И еще друг. Муж – это все же другое. Но мы же можем с ним тоже стать друзьями?

Глава 12. Синее-синее море

Алена

Море было потрясающим. Я немедленно в него влюбилась. Возле берега, там, где тонкий белый песок, оно плескалось нежно-голубым, а дальше, в глубине, кобальтово-синим. Но это днем, а ночью…

Говорила ли я, что в Нави нет солнца? Совсем нет, да это и понятно, подземный мир ведь. А еще тут теплее, чем сверху. Свет излучают “небеса”, или, как называет их Зубослав, “небесная твердь”. Днем она светло-голубая, местами почти белая, на закате становится кроваво-красной, а ночью совсем черной. Звезды есть, кстати, но какие-то странные. Да и вряд ли это звезды, наверное, какое-то другое природное явление.

Так вот, мы прибыли в Белую Скалу – это небольшой рыбацкий поселок на берегу Синего Моря – как раз на закате, и Зубослав сразу же потащил меня на берег. Я была уставшая, голодная и злая, но, увидев алую воду и розовый песок, немедленно ему все простила. Скинула кроссовки, подвернула джинсы и побежала к волнам, лижущим берег. Думала, они будут горячие, обжигающие, как лава, но нет – вода была теплой и очень нежной. Присела на корточки, намочила пальцы и лизнула – соленая!

А-а-а! Великолепно!

– Славка, вода теплая! Айда купаться!

– Наги не любят соленую воду, – спокойно ответил он. – От нее чешуя сохнет и трескается. Больно.

– А были бы у тебя ноги, ты бы пошел?

– Не знаю. Зависит от того, что ты бы предложила взамен.

– Я бы тебя насильно затащила.

– А ты голая купаешься? Если да, то не надо насилия – я сам.

– Нет, в купальнике.

– В принципе, тоже подойдет. А что такое купальник?

Я смеясь набрала в горсть рубиновой воды и плеснула в него. Он только головой покачал.

– Посмотрела? Пошли в дом. Жрать хочу невыносимо.

– Ну еще минуточку!

– Лель, море от тебя никуда не убежит. А вечер завтра будет новый.

– Как ты меня назвал? – замерла я.

– Леля.

– А почему?

– Ну… захотелось. Алена – это как-то официально очень. Тебе не нравится?

– Меня так только близкие люди называли.

– Ну так я твой жених, куда уж ближе?

Я замолчала, засунула мокрые руки в карманы. Почему-то стало грустно. Да, жених, получается. А больше у меня тут никого нет. Ни Пашки, ни Ленки со Светкой, моих подружек из группы, ни родителей – каких-никаких, а все же близких.

– Слушай, Лель, – сильные руки обняли меня за плечи и прижали к твердому телу. – Я все понимаю, я же не совсем дурак. Ни у тебя, ни у меня выбора нет. Мои совсем взбесились с этими их ипостасями. Им вообще наплевать, чего мы с тобой хотим. Даже если друг друга поубиваем, им все на руку. Так давай держаться вместе, а? Я не хочу жениться, но вот прям щас обещаю, что обижать тебя не буду. Буду заботиться – уж как умею. Но и ты меня не обижай тогда?

– А как я могу тебя обидеть? – пробурчала я, прижимаясь к мужской груди. Да, тут хоть есть, что пощупать, не то что худой и костлявый Пашка.

– Да хоть как. Позорить перед нагами можешь, с семьей моей ругаться, изменять, в конце концов. Да мало ли, вы, женщины, – все ведьмы.

– Не буду тебя позорить, – пообещала я. – Глупо это. Ты мне пока ничего плохого не сделал. Разве что родился… Но в этом ты не виноват нисколько.

– Договор?

– Договор.

Он выпустил меня из объятий (сразу стало зябко), и мы торжественно пожали друг другу руки. А потом он сверкнул в черноте ночи зубами и поцеловал меня в губы. От неожиданности я растерялась, поддалась… Но совсем ненадолго. Уперлась ладонями в грудь, оттолкнула. Он не сопротивлялся.

– Ты охренел? Мы друзья, а не это вот все!

– У нагов так договоры заключаются, – с довольным видом ответил змей.

– Да ладно! И у мужиков тоже?

– Нет, только с невестами. Все, пошли, холодно. И жрать хочу, я уже говорил. Да не туда, смотри – вон лестница. По ней наверх.

Я поглядела: в лестнице было что-то уж очень много ступеней. О! Интересно, а наги как по ступеням ползают, ведь им же неудобно!

Оказалось, все им удобно, никаких проблем у Зубослава не возникло. А у меня возникли, на полпути в боку закололо, и я задыхаться начала. Это я от голода, наверное, ослабла!

Посмотрев на мое злое лицо, наг просто-напросто подхватил меня на руки, а я даже сопротивляться не стала. Ему надо, пусть таскает.

Домик стоял на самом краю обрыва, лестница вывела прямо на крыльцо. Опасно, можно и навернуться. Особенно, если дети бегать будут. Но мне-то что, я детей рожать не собираюсь, да и вообще – это не мой дом.

Зубослав так и внес меня на руках. Стульев в доме тоже не наблюдалось, наги – чтоб у них у всех ноги поотрастали! Нас никто не встречал, да и вообще тут никого не было, хорошо, что в каком-то ящике на кухне Зуб нашел хлеб, сыр и добротный шмат буженины.Интересно даже, сколько оно тут лежит? Но судя по запаху, свежее. Криво порезали, сделали огромные бутерброды, слопали их в темноте, сидя на полу и запивая холодной водой из ковшика. Посуды, кстати, тоже не нашли, да. Хорошо, что вода питьевая в ведре на кухне была. Или не питьевая, но это ее проблемы. Мы выпили и выжили.

Как свет включать в доме, не поняли, разбираться не стали. С радостью обнаружили, что в туалете есть холодная вода в кране, умылись и завалились спать – вдвоем в одной спальне.

***

– Зубик, братишка, как ты вырос!

Я подскочила с подушек, с удивлением уставившись на незнакомую змеюку в роскошном золотом камзоле с кружевами и жемчужными застежками. Узкое лицо, русые волосы, золотые глаза – женщина была похожа на Злату, только чуть старше.

– Жалислава, тебя не учили, что врываться в чужие спальни невежливо? – прошипел Зуб. – А если бы я тут голый был?

– И чего я там не видела?

– Ничего ты там не видела. Выйди, пожалуйста. Ты смущаешь Алену. Мы приведем себя в порядок и спустимся.

– Куда спустимся? – шепотом спросила я. – Тут один этаж всего.

– Один над землей и один под землей, как и во всех порядочных домах.

– У-у-у, змеи подколодные.

– Да-да, именно так. Ты идешь в ванную или я первый?

Я прислушалась к своему организму и поняла: нужно поспешить. При свете дня мне все тут нравилось: и светлый мраморный пол, и привычный уже бассейн, и круглый унитаз. Еще бы вода была горячая… Но мы не гордые – и холодной умоемся.

Из-за двери Зубослав путанно извинялся за сестру:

– Тут, в провинции, нравы проще, ты не сердись на нее. К тому же мы, наги, не так устроены. У нас все чешуей прикрыто, мы голыми бываем только во время исполнения супружеского долга.

– Как-то ты странно “секс” называешь, – крикнула я, заворачивая сверкающий медью вентиль умывальника.

– Да вот такой я скромный мальчик.

“Скромный мальчик” за дверью оказался совсем не скромным. Он был абсолютно, пугающе гол. Я прекрасно могла разглядеть все рельефы Зубославого тела, и, честное слово, поглазеть было на что! Худощавый, как и многие ладно скроенные юноши, с  гладкой и светлой кожей. Волос на теле не имелось. Видно, что Зуб не пренебрегает физическими упражнениями – все на месте: пресс, мышцы груди, бицепсы там и тому подобное. Но вот ниже пояса была черная чешуя и длинный хвост, и это порядком разочаровывало.

Он поглядел на мой восхищенно-растерянный вид, по-мальчишечьи ухмыльнулся и, поиграв мышцами на груди, проскользнул в ванную, буквально вжав меня в косяк. А я что, я только вздохнула о несбыточном и пошла приводить себя в порядок дальше. Благо, волосы короткие, и их можно просто расчесать пальцами.

Кстати, у Зуба в карете был сундук с вещами. А тут, в комнате – шкаф. У меня не было ничего. Я раскрыла створки шкафа, нашла там белую мужскую рубашку (интересно, чья? Чистая совсем, пылью и затхлостью не пахнет), надела, закатала рукава и завязала полы узлом на животе. Пока сойдет.

Но вообще – подозрительно. Дом вчера был пустой, но свежие продукты и отсутствие пыли говорили об одном – тут кто-то живет. Не сестрица ли с муженьком своим, а? А нам где жить, скажите, пожалуйста?

– Зу-у-уб, а чей это дом? – спросила я нага – безобразно свежего и чисто выбритого.

– Наш. Мой. Ну, матушкин, но теперь наш.

– А кто тут живет сейчас?

– Никто. Он пустой стоит. Жалка его иногда проверяет, ее муж тут, в Белой Скале, староста поселка. Но у них свой дом, не такой маленький. Это и не дом вовсе, а так, дача летняя. Три спальни, кухня и подземный этаж.

Дача, угу. Я в малосемейке с Пашкой жила общей площадью в двадцать пять квадратов. Для меня это целый коттедж. Вот только уборки тут немерено, но я в горничные не нанималась. Полы мыть не буду, пусть даже не думает.

– Ты готовить вообще умеешь? – спросил Зуб, словно специально надевая точно такую же белую рубашку.

– Нет.

– И я нет. Нужно будет кухарку приходящую искать. Ну, сестрица посоветует кого-нибудь.

– Вот что, Слав, давай на берегу объяснимся. Я не уборщица, не повариха и не посудомойка.

– Я уже догадался.

– И спать я с тобой не буду тоже.

– А это еще почему?

– Потому что я не извращенка.

– Лель, наши виды биологически совместимы. У нагов и берегинь рождается жизнеспособное потомство, которое, в свою очередь…

– Ты – змей.

– Что есть, то есть.

– Я так не могу. У меня на тебя не стоит, понимаешь?

– А, тебе нужно время… Не вопрос. Мы быстренько поженимся, чтобы мои заткнулись, а там свечку уж держать никто не будет.

– Ты не понял. Я буду спать только с человеком. Поэтому или отращивай ноги, или оставайся девственником.

– Охренеть, конечно, – Зубослав выглядел очень недовольным. – Я как бы рассчитывал…

– Ноги, Зуб, ноги.

– Ну… может, они вырастут, когда мы брак консумируем.

– Или не вырастут.

– Тоже вариант.

– Ну и все.

– Хорошо, – неожиданно согласился Зубослав. – Я согласен. Мне этот твой секс вообще без надобности. Я же не пробовал, не знаю даже, что это такое. А вот ты пробовала. И это твои проблемы, как ты будешь воздерживаться рядом с таким красивым мужественным мной.

– Договор? – спросила я, протягивая ему руку.

– Договор, – пожал мне пальцы наг.

А поцеловать попытки не сделал, гад такой, хотя я ждала.

– Ты не против, если свадьбу будем тут играть, в Белой Скале? И никого, кроме моих друзей и самой близкой родни звать не будем.

– Да мне вообще пофигу, – вздохнула я. – Ну, море. Красиво, романтично.

– И никому до нас дела нет. Жала все организует, дед оплатит. Нам нужно только кивать и выбирать сорта рыбы на праздничный стол.

– Звучит весьма оптимистично. Я согласна.

Конец первой части