Текст книги "Змеиного царевича невеста (СИ)"

Автор книги: Марианна Красовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 6. Настоящие змеи

Зубослав 

Алена мне внезапно показалась даже забавной. С амулетом истинности спорить смысла нет. Он никогда не ошибается. И даже если невеста моего деда сбежала из-под венца, я уверен на все сто – если б осталась, они были бы вместе счастливы. От дур, увы, амулет не охраняет. Вон, девица из Яви его носит, и ничего ей не делается.

Выходит, вот эта наглая, вредная, жадная и забывчивая – моя вторая половинка. Гордится тут нечем, впору задуматься – а так ли я сам хорош? Или судьба слепа и сводит не столько по характеру, сколько по… совместимости телесной? Может, у нас просто дети красивые должны быть? Ведь по сути своей, что такое «истинная пара»? Впрочем, вопрос этот встал передо мной впервые. Надо хоть почитать, ознакомиться с теорией, прежде, чем приступать к практике. Нам ведь в универе всегда говорят: сначала поглядеть в инструкцию, потом в самоходную ступу лезть. Сначала рецепт – потом ингредиенты в котёл кидать. Даже кашу простую сварить – дело довольно сложное, я пробовал как-то. Выкинул потом, есть это было нельзя. А тут семью создать и всю жизнь в ней прожить.

Родители у меня редко ссорились, а если и ругались, то не всерьез, даже весело и с огоньком. А вот Златоглаза, третья по старшинству сестра, замуж вышла крайне неудачно. И муж у неё вроде из хорошей семьи был, и не злой наг (не бил ее, дома не запирал, не изменял), но не сложилось. Все время они недовольны друг другом были. В конце концов отец слез дочери не вынес и ее домой забрал, а муж и не подумал ее возвращать. Так что Златка сейчас вместе с матушкой ждут нас дома. Возможно, даже с обедом.

– Зубушка! – раздалось снизу приторно-ласковое, едва я только втолкнул Алёну в дом (она упиралась, пришлось применить немного силы). – А мы уже заждались!

Мне немедленно захотелось сбежать и укрыться в лесу на пару дней. Обычно таким тоном мама разговаривает со мной тогда, когда я где-то очень сильно облажался, например, проиграл в рулетку гномам или нажрался с Герой русальей «живой водки» и потом заблевал лестницу, а Златка не знала и поскользнулась…

Да ещё это ее «Зубушка»!

Алена, кстати, тоже  скривилась, будто лимон съела. Наверное, родители что в Яви, что в Нави одинаковые.

Матушка и Злата выплыли нам навстречу с нижнего этажа. Расфуфыренные, как птицы Сирин, все в фамильном золотье. У сестрицы пальцы не сходятся, столько она колец на них нацепила! Фу, какая пошлость!

– Ай, какая хорошенькая, – пропела мать, ринувшись Аленку пощупать. – Ай, какая быстрая!

Ведьма отскочила в сторону, выворачиваясь из цепких маменькиных рук.

– Соблюдайте социальную дистанцию, – пробурчала она из-за моей спины. – Я ведь из Яви, мало ли, какая зараза у меня.

– Какая заботливая! – с восторгом выдохнула Властимила, мать моя змеюка. – Добро пожаловать в семью, доченька моя младшая.

– А что, вот так сразу, да? – хмыкнула Алена. – А где же «у вас товар, у нас купец»? И брачный договор нужен, я без брачного договора не согласная.

– Давайте пойдём обедать, а там и познакомимся поближе, – матушка нынче сама дипломатичность, аж зубы сводит.

– Я только переоденусь, – сказал я, разводя руками. – Я после боевой тренировки, между прочим.

Только теперь мать увидела, как я одет, вернее, раздет. Простая кожаная жилетка с давно порванной шнуровкой – и все.

– Зубослав! – холодно процедила она сквозь зубы. – Ты вот так ползал по городу?

– Угу.

– По улицам?

– Угу.

– Заходил в лавку к Иляне?

– Да, матушка. Но мне дед сказал, что Алёну оставлять одну никак нельзя, вот я и не оставлял.

– Приведи себя в порядок немедленно! Ты не змей, ты червяк какой-то!

Ну хвала Перуну, хоть сюсюкать перестала. Мне даже полегчало.

Я побыстрее метнулся в свои апартаменты, безжалостно оставляя Алену на съедение этим грымзам. Они вообще-то хорошие… только надо ведь понимать, что среди нагинь куда больше ценится наглость и задиристость, чем кротость и нежность. Так что Алена попала в хорошую компанию, ей понравится новая семья.

Долго стоял возле шкафа, выбирая рубашку. Решил косить под дурачка, натянул косоворотку с вышивкой в виде змей на вороте. Жаль, рукав длинный, скрывает плечи и руки, про пресс и мускулы груди вообще молчу. Но ничего, Алена уже все видела, хорошего понемногу.

Пошатался по комнате, поправил подушки на кровати, протер тряпочкой запачкавшуюся чешую. Волосы завязал в аккуратный хвост. Умылся, почистил зубы, грязь из-под ногтей вычистил. Больше тянуть не получалось. НУжно спускаться.

Дома у нагов по древнему обычаю под землей. То, что сверху – для дальних и неважных гостей, как правило, двуногих. Впрочем, ноги есть в Нави у всех, кроме нагов и птиц. Не то чтобы было обидно, но задуматься стоит. Где-то мы провинились перед Перуном.

Алену, конечно, повели вниз, будут поражать ее воображение роскошью царского рода. Глупо, конечно. Прадед мой был царем Нави, последним из рода Великих Полозов. Корону потерял, ипостаси просра… профукал, но богатства сохранил. Мы, наги, жадные – почище драконов. И внизу у нас… ой, что у нас внизу… Я-то привык уже, а у обычной девчонки из Яви может разрыв сердца случиться. Пойду, наверное, ее спасать, рыцарь я или где?

Глава 7. Полозовы

Алена

С первого взгляда на родственниц моего «жениха» я поняла, что с нарядом облажалась по полной. Они одеты были ещё расфуфыреннее меня. У старшей – диадема в черных волосах, тонна жемчуга на шее и фиолетовое полуплатье с кучей оборок. Почему «полу»? Так оно сильно укороченное, чтобы движению хвоста не мешать. Вместо полноценной юбки – пачка, как у балерины. Вторая змеюка, помладше, в чем-то желто-оранжевом, ядовитом даже на вид. И тоже в каменьях и злате. Что-то зелёное, наверное, даже изумруды.

А знаете, я начинаю задумываться, сколько стоит моя покорность. Кажется, жениха мне предлагают мало, что красивого, так ещё и богатого. Это вам не Пашка, у которого родители на заводе работают. Это вон потомки Великого Лотоса… в смысле, Полоза!

Кстати, о Пашке. Интересно, как ему бабка Тоня мою пропажу объяснила? Лелика волки в поле сожрали? Или она от неразделенной любви в колодец сама сиганула? А ну, как он следом прыгнет?

– А скажите, пожалуйста, сюда каждый попасть может? – обеспокоилась я. – Меня в колодец скинули, а если кто-то в него прыгнет, что получится?

– Ничего, – пожала плечами старшая змеедама. – Утонет, шею сломает, с голоду помрет…

– Оптимистично, – одобрила я. – Меня, кстати, Аленой зовут.

– Я – Властимила, а это моя дочь, Златоглаза.

– Просто Злата, – приветливо кивнула девушка.

Она была похожа на брата узким лицом, но глаза у нее золотые и волосы русые, уложенные в корону из косы и прикрытые жемчужной сетью.

– Что же мы стоим, прошу за стол! – спохватилась Властимила (почему-то имя потенциальной свекрови запомнилось мне с первого раза, в отличие от деда).

И змеюка поползла по лестнице вниз. В подвал, что ли? А за стол – это именно “за”? Или конкретно я все же буду ужином?

Мне захотелось закричать и убежать, размахивая руками, но было неловко нарушать планы этих существ. Я иногда бываю неуместно деликатна, рано или поздно это закончится для меня плачевно, но не сегодня. Внизу все же оказался не мрачный подвал с цепями и колодками, а вполне себе большая и светлая гостиная. На стенах картины, под потолком люстра хрустальная, нестерпимо сверкающая. Из мебели там был только стол, а вместо стульев – подушки, на которые грациозно опустилась Злата, свернув хвост кольцами. Однако! А если я сяду, то мой нос окажется на уровне столешницы. Между тем на столе обнаружилось вкусное и красивое: и фрукты, и пирожки, и вроде как морепродукты. Возможно, лягушачьи лапки тоже присутствовали. А посуда, кажись, из чистого золота.

Я из тех, кто никогда не отказывается от угощений. Как можно, люди старались, готовили! Мой любимый отдых – гастротуры по незнакомым городам. В смысле, мы с Пашкой приезжали, кушали в какой-то местном популярном ресторанчике, быстренько пробегались по набережным, покупали кружку или тарелку с названием города и уезжали домой. Попробуйте, очень занимательно. Я всю жизнь жалела, что у меня не было возможности выехать за границу – хотя бы в Беларусь или Армению. Что ж, можно сказать, моя мечта сбывалась: я могла пообедать в Нави, в прекраснейшем Болотограде. Кружечку бы еще прикупить, и можно домой возвращаться.

За столом важно восседал Душегрей Бенедиктович и с плотоядной улыбкой смотрел на меня. Я робко улыбнулась в ответ, подавив желание сделать книксен. Впрочем, делать я его все равно не умела, только в кино видела. Но взгляд у этого старого змея был реально тяжелый.

– Что же ты стоишь, Аленушка? Аль не голодна? – в его густом голосе прозвучала угроза. – Аль брезгуешь?

– Ну что вы, Боромир Гондорович, я не такая. Покушать в гостях – это святое. Но вот незадача: у меня две ноги и ни одного хвоста. Стульчик бы мне. Или хоть табуретку. Даже на пуфик согласна, я не гордая.

Седые кустистые брови змеиного патриарха поползли вверх, глаз дернулся.

– Как ты меня назвала? – тихо спросил он.

– Простите, память девичья. Имена совершенно не запоминаю.

– Громохвост Душегубович я! Но если так уж сложно, зови просто дедушкой Громом. Мы же с тобой теперь практически родственники.

Теперь глаз дернулся у меня. Переиграл и уничтожил.

– Златка, стул для гостьи принеси.

– Так нету стульев у нас, деда. Мы же Полозовы, домой никого не зовем из чужаков.

– Какая грубость! Стыдно, Злата.

– А чего стыдно? Обычно гостей к тебе приглашали, ты сам так решил когда-то. Ты же говорил, что когда отца дома нет – ты старший в семье. А его дома никогда нет.

Дед побагровел и обвел грозным взглядом замерших женщин. Я думала, что сейчас орать будет, но нет, пронесло. Улыбнулся криво и кивнул:

– И точно. Выходит, это я дурак и грубиян. Приношу свои извинения, Алена… как тебя по батюшке?

– Дмитриевна.

– Присаживайся пока на подушки, да рассказывай о себе. А Зуб спустится, и мы решим, как быть со стульями.

– Да было бы чего рассказывать, – уныло откликнулась я. – Жила как все. Бабушка меня вырастила, потом она умерла, а я к жениху своему переехала. Училась, подрабатывала немного…

– К жениху? – вскинула черные густые брови Властимила. – У тебя и жених был?

– А чего б ему не быть, девка красивая да справная, – тут же возразил дед. – Худо было бы, если б на нее никто не зарился. Вот только… много ли ты с тем женихом жила, Аленушка?

– Да года два.

– Странно, странно. А амулет свой только по праздникам надевала, или он всегда при тебе был?

– Всегда, – я начинала подозревать.

– Ну так не жених он тебе был, али не люб. Иначе бы помер в страшных корчах.

– В смысле?

– Змей своего никому не отдаст и соперника любой ценой устранит.

Я сглотнула, вспоминая свои несостоявшиеся свидания. Хотела было подвеску снять и швырнуть на стол, но вдруг поняла: то, что раньше было помехой, сейчас станет моей защитой. Никто, кроме Зубослава, ко мне приставать не будет, а его я почему-то совершенно не боялась.

– Спасибо, дедушка Гром, теперь я знаю, кого винить за отсутствие личной жизни.

– На здоровье, внученька.

В гостиной появился Зубослав (не прошло и года). Одет он был совершенно по-дурацки: в льняную белую рубаху с вышивкой на вороте. Конечно, мятую, как будто она у него комком под кроватью хранилась, ну тут его вины нет, это ткань такая. В любом случае, ему не хватало только гармоники и кепки с маком – был бы добрый молодец хоть куда.

– Зубослав, садись за стол, – скомандовал дед. – Да хвост положи так, чтобы гостья наша на него как на стул сесть могла.

Мы с Зубославом поглядели друг на друга с одинаковым ужасом. А не слишком ли быстро развиваются события?

Глава 8. Ноги

Зубослав

Предложение деда мне крайне не понравилось. Я не собирался впускать в свое личное пространство эту двуногую дурочку. Я вообще терпеть не могу, когда меня трогают, а тем более – на мне сидят! Это Ядик у нас любитель экзотики, а я консьерж до кончика хвоста. Нет, консервант. А, консерватор, точно.

– В доме нет ни одного стула, – пискнула Златка, пряча глаза.

Я скрипнул зубами. Все верно. Сидящая на подушках Алена была сильно ниже стола. А больше ее “на коленки” посадить было не к кому: не к матери же с сестрой! К деду – верх неприличия. Остаюсь только я, как жених и самый крайний. Пришлось изображать из себя кресло, я даже “спинку” сделал. Не хватало только, чтобы она грохнулась тут, вообще стыда не оберешься.

Мы чинно расселись за столом. Странно, матушка не выглядит разъяренной и не жаждет самозванку порвать на части. А ведь я ее единственный сынок, огонек в болоте, радость всей жизни, чистый концентрат семейного яда. Неужели она так запросто отдаст меня какой-то проходимке, да еще с двумя ногами и из Яви? Не верю!

Но мать, словно читая мои мысли, проворковала:

– Ах, как хорошо, что у Зубика будет истинная пара! Крепкий счастливый брак – такая редкость в наше время, когда молодежь совершенно не желает слышать кого-то, кроме себя! – И она многозначительно поглядела на поджавшую губы Златку. – А как вы считаете, Алена, брак – это работа?

– Брак – это когда муж богатый, а жена красивая, – брякнула Аленка исконную установку всех нагов. – Тогда и мир в семье будет.

– Ах, какое счастье встретить так хорошо воспитанную барышню! – засияла мать. – Видимо, бабушка вас правильно воспитала, разумно.

У розоволосой девушки смешно вытянулось лицо. Она решила промолчать и потянулась за жареными перепелками под острым зеленым соусом. Но разве дадут гостье поесть спокойно?

– А твои родители, где они? – спросил дед. – Погибли в цвете лет?

– Нет, с чего бы? Они работали много. Геологи, камни всякие изучали, вулканы, пещеры.

– Достойная профессия, уважаю. А ты сама? В школу, поди, ходила? Слышал я, в Яви всех детей в школу водят? И даже классы там общие, где мальчиков и девочек одинаковому учат?

– Да, так и есть. Учат одинаково.

– Бред и суета. Так быть не должно! Девочек должно учить дом вести, готовить, мужу угождать, красоту наводить. Ну, можно еще петь, танцевать, рисовать даже. А науки все – красоту забирают и женственность.

Алена отложила перепелиную ножку, тщательно вытерла губы салфеткой и ринулась в бой. Я даже восхитился ее смелостью.

– Что же, уважаемый Громобой Лихославович, вы считаете, что женщина – не человек? Может быть, у нее голова по-другому устроена? Может быть, она глупее мужчины?

– Нет, но… – дед растерялся. Он-то польстить хотел да показать, что нам даже самая тупенькая и необразованная невеста подойдет, лишь бы истинная, но перестарался. Он ведь сам несколько лет добивался, чтобы нагиням разрешили получать образование в его университете!

– Так вот, заверяю вас, уважаемый, женщина – самодостаточна! Она умеет все, что нужно. И в высшей математике сообразит, и гвоздь забьет, и плитку положит. И мозгов у нее ничуть не меньше, чем у мужика. Не спорю, есть такие профессии, где играет роль сила и выносливость, да только если женщина захочет, она и воевать сможет, и лес рубить, и в шахту спустится. Другое дело, что ей это нафиг не надо, если рядом достойный мужик присутствует, за спиной которого можно чувствовать себя спокойно.

– Так что же ты, Аленушка, дома сидеть не станешь? Работать, поди, захочешь?

– Разумеется. Зря я, что ли, образование получаю?

– И на кого ты, лапушка, учишься?

– На учителя черчения и рисования, – кисло ответила девушка, не подозревая, что только что сразила деда наповал. Да что там дед, я сам рот открыл и глаза вытаращил. Нет, она серьезно? Черчение?

Рунное черчение – самая сложная для нагов наука. Попробуй, усиди за листом бумаги, нарисуй нужный свиток защиты или руну очищения! По рунному черчению у меня были самые низкие оценки, а ведь свитки – вещь очень нужная. Без них все ручками придется делать – и пыль вытирать, и готовить постоянно, и одежду штопать. А так – руну начертил, свиток в сундук бросил, и вся одежда, туда попадающая, сама чистится и чинится. Или на стенке в лавке нарисовал – и никакой тать не посмеет залезть. Хорошие рисовальщики рун – на вес золота у нагов. И то сказать, очереди у них огромные, дешевле свитки у гномов заказывать или даже у русалок, но там магия своя, не всегда с нашей совместимая.

На мгновение я представил, что у меня будет собственный рисовальщик, и пришел в восторг. Может, и не страшно, что у нее ноги?

А дед вдруг поднялся за столом и торжественно заявил:

– Ай да Аленка! Вот золото девка! Не золото даже – брильянт! Учись, Златка, как жить надо!

– Кому надо? – кисло откликнулась сестрица. – Мне не надо. Я на папенькиных плечах посижу, мне работать и учиться без надобности. Я просто красивая, как ты вначале говорил.

– Ну и молчи тогда, – рыкнул дед. – И в дела семейные носа не суй, права голоса у тебя не будет. Самостоятельность – дело деликатное…

Предчувствуя, что сейчас разгорится очередная семейная ссора, я быстро сказал:

– Дед, да что ты все о делах, да о делах! Расскажи лучше Алене, как мы живем, какие диковинки есть в нашем царстве.

Зря влез. Лучше бы дед на Златку наорал и пригрозил, что замуж ее выдаст, чтобы семью не позорила, а теперь он на меня переключился. Эх, вот и защищай после этого сестер!

– Плохо мы живем! Ужасно просто! На пузе ползаем, прахом земным питаемся! Пресмыкающиеся мы, как есть пресмыкающиеся! Оттого и носить имя Великого Полоза права не имеем!

Я с удивлением поглядел на тушеного окуня с морковью и горошком у себя в тарелке. Прахом, говоришь, питаемся? Ну ладно.

– У всех приличных рас сколько ипостасей?

– Две или три, – вздохнул я. – Кроме птиц.

– Я сказал, приличных! У оборотней есть человеческий облик, у чертей есть, у русалок, у леших, у кикимор и берегинь…

– Дед, ну не начинай.

– И только наги ног не имеют! Хотя раньше имели!

– Да зачем нам ноги, дед? И так хорошо же все! Мы самые сильные, самые умные, самые…

– Самые ползучие! И знаешь, кто во всем виноват?

– Знаю, – вздохнул я. – Бабка ее Варвара. Помню.

– Чего? – изумилась Алена. – А бабушка при чем?

– Так берегиня она была очень сильная. И парой ее был один юный наг. Но Варенька наотрез отказалась замуж за “змея поганого” выходить, а когда ей сказали, что ее, в общем-то, не спрашивают, амулет истинности украла, в Явь сбежала, да еще прокляла весь род Полозов. А так как Полозы царями тогда были, пало проклятье на всех нагов, виновных и невиновных.

Я закатил глаза. Историю эту я сто раз уже слышал и искренне считал, что дед и его родители сами виноваты не меньше пресловутой Варвары. Не стоило берегине угрожать, надо было договариваться по-хорошему. К тому же незаслуженные проклятья, как известно, даже у берегинь не сбываются, а раз сбылось – сами себе ящерицы бесхвостые.

А вот Алена выглядела совершенно потерянной.

Глава 9. Наследие бабки Варвары. Кто виноват и что делать?

Алена

Я – человек сердобольный. Кормлю птичек, ношу в сумке пару пакетиков корма для бездомных кошек, подписываю петиции против передвижных зоопарков и даже порой помогаю малоимущим. И сейчас меня просто вымораживает тот факт, что моя любимая бабуля оказалась виновницей проклятья целого народа.

Это если учесть, что всё, происходящее со мной, реально. Но если честно, я уже как-то начала привыкать. Особенно после обеда, обед великолепен. Мы с Пашкой частенько обходились дешевыми макаронами с одной сосиской на двоих. Нет, не бедствовали. Просто два дурака малолетних – получим зарплату и шикуем, а потом оказывалось, что в конце денег осталось еще немного месяца. Наверное, если бы не поездки всякие, если бы вещи покупали на рынке или в секонде, если бы не концерты и электронные книги, мы бы даже ипотеку могли взять, но, во-первых, не собирались строить семью, а во-вторых – не повзрослели еще. Хотели нагуляться впрок. Летом планировали поехать автостопом на Алтай, потом, может быть, на море в Сочи.

Обломись, Аленка. Никуда тебя не отпустят, похоже.

– Объясните же мне все по-порядку, – взмолилась я. – Какое проклятье, почему? И при чем тут я?

– Да все очень просто, Аленушка. Берегини – они природные колдуньи. Лес хранят, дождь и солнце могут вызвать. Женская магия – совсем не такая, как у мужчин, она глубинная и изнутри идет. Мужчины силу извне берут, а женщины из себя черпают. А потому, коли разозлить колдунью по-настоящему, она может такого натворить – потомки веками будут расхлебывать. Варвара вот… прокляла род Полозов. И мы все потеряли как боевую, так и человеческую ипостась. Но у каждого проклятья есть ключ. И мы думаем, что если одна истинная пара не сошлась, а потом другая сойдется, то проклятье иссякнет.

Дед с ожиданием на меня посмотрел, а я решила проявить сознательность.

– Хорошо, забирайте свой медальон, – со вздохом сказала я. – Вам нужнее.

– Нет, не можем. Ты теперь его хранительница. Вот замуж выйдешь и дочь, тогда и передать его сможешь, кому захочешь. Можешь дочке, а можешь еще кому.

– Замуж?

– Да.

– За Зубослава, я так понимаю?

– Именно.

– Я на идиотку похожа? Он со мной наверх пойдет? А даже если и пойдет, что там будет делать без денег и документов?

– Не пойду ни за что и никогда! – вскинулся Зубослав. – Чтобы меня там в зоопарке показывали или цирке?

А мальчик имеет какое-то представление о жизни в России, значит, есть между Навью и Явью какая-то связь, да? Интересно, какая? И можно ли будет сверху стулья заказать?

– Ну и я в вашем Болотограде жить не собираюсь! – торжествующе заявила я. – Мне тут темно и сыро, я к морю хочу.

Зубослав тихо зашипел, а Властимила и Злата переглянулись торжествующе.

– Так это же чудесно! – заявила маменька. – У нас домик у моря есть! Наследство мое. Не зря я его берегла, не продавала.

– Я не люблю море, – буркнул мой “жених”.

– Ничего, главное, что Алена любит. Вот поженитесь и будете жить вдвоем в Белой Скале.

– Стоп, стоп! – громко возмутился Зубослав. – Я еще учусь! И на какие шишки, спрашивается, мы жить будем?

– На первое время семья выделит вам содержание. А что до учебы… в отпуск уйдешь по семейным обстоятельствам. Отдохнешь, соберешься с силами, родите ребеночка… А там вернешься к учебе.

– Да идите вы в пень! – заорал юный наг, дергаясь всем телом. – Я против!

От его рывка я опрокинулась на спину, едва не скинув со стола тарелки и кубки. Но Зуб обладал отличной реакцией, обвил меня за талию кончиком хвоста и усадил ровно. И самое удивительное – я даже не испугалась. Восприняла совершенно спокойно, словно меня каждый день змеи хвостами хватали.

– Мальчик мой, ты готов принять на себя ответственность за весь род змеиный? И знать, что мог проклятье снять, но смалодушничал и все испортил?

– А меня тогда домой отпустят? – с надеждой спросила я. – Ну, если Зуб все равно против?

– Нет! – в один голос ответили Злата, Властимила и дед.

Я насупилась.

– Медальон истинности останется в Нави. Перед смертью ты передашь его новой хранительнице.

– Перед какой-такой смертью? – неприятно удивилась я. – Я еще молода и полна сил.

– Люди такие хрупкие, – грустно повертела на пальце роскошный золотой перстень Злата.

– Особенно в сыром подвале, – добавила холодно Властимила. И куда только вся ее приветливость подевалась.

– Э-э-э… – проблеяла я неуверенно. – Прокляну?

– Силы в тебе нет. Ты не берегиня, не ведьма и даже не кикимора. Пустышка, – заметил дедуля Гром. – Ничего ты супротив нас сделать не сможешь. Выбирай, сладкая моя, или замуж – или в подвале до смерти.

– А кормить меня будут?

– Хлеб и вода.

– Мне не нравятся ваши условия.

– Я почему-то так и думал. Вот, Зубик, ты еще и за невинную деву в ответе. Хочешь ее сгубить в самом расцвете сил?

Зубослав снова дернулся, потом аккуратно ссадил меня с хвоста на подушки и молча вылетел из столовой. И я ему завидовала, честное слово!

– Я, наверное, тоже пойду?

– Иди, конечно, – кивнула Властимила. – На все четыре стороны. В Явь ты вернуться никак не сможешь. Разве что до берегинь доберешься… но они по другую сторону Синего моря. Плавать умеешь?

– Через море – нет, – грустно ответила я.

– Ну, проголодаешься – придешь.

– А вам не кажется, что отношения в семье будут безнадежно испорчены?

– Я переживу, – пожала плечами змеюка. – Ну чем мне это грозит – внуков не дашь увидеть? Так у меня шесть дочек еще. И две из них уже обзавелись потомством.

– Выбора у меня нет, верно?

– Ты все правильно поняла.

Я помолчала несколько минут (а хозяева дома, между прочим, спокойно чай пили с пирожными, мне же было без своего “стула” не дотянуться!), а потом сказала:

– А можно мне подумать? Ну, хоть пару дней, а?

– Скажи, Алена, а где тебе лучше думаться будет? – ласково спросил дед. – Здесь рядом с нами или на берегу Синего моря?